Orphan / Сирота

      Гермиона открыла дверь в комнату, смотря под ноги. Её некогда красивый, аккуратный пучок, собранный голубой лентой в цвет единственного спортивного костюма, стал похож на что-то, напоминающее гнездо, а сама она была выжата, как лимон. Ноги еле держали ее, пускай и стройное и маленькое, тело.       Дверь закрылась так же быстро, как и открылась, сумка свалилась на пол посреди комнаты, а следом и Гермиона на свою кровать, выпуская что-то, похожее на стон, в подушку.       Пэнси оторвалась от ноутбука, который лежал на коленях, переставая стучать по клавишам. Она уставилась на подругу в ожидании продолжения, каких-либо еще звуков или действий с её стороны.       Но была только тишина, а Гермиона даже не шевелилась.       — Малышка, — Пэнси позвала подругу, откладывая ноутбук в сторону, — что случилось?       — Астория, — промычала Гермиона в подушку, а потом пробубнила что-то еще туда же, но Пэнси не разобрала.       — Что? — Паркинсон взвизгнула, вскакивая с кровати, — что она сделала?       Она упала на колени возле кровати Гермионы и потрепала её за плечо.       — Выебала всю команду, — Гермиона повернула голову так, что снова могла дышать и видеть мир, все еще держа глаза закрытыми. Открыла только, когда поняла, какое слово сказала.       Пэнси расхохоталась, падая спиной на пол. Она никогда не слышала подобного из уст Гермионы, и прямо сейчас пребывала в экстазе. Будто какая-то неизведанная, спрятанная сторона лучшей подруги вдруг открылась. Новая грань.       — Ничего смешного, — стонала Гермиона, — я не чувствую ног и рук. Это третья наша тренировка, а я не чувствую свое тело. Будто нас готовят к чемпионату мира, а не к открытию сезона игр. Кстати, первая игра совпадает с моим днем рождения, представляешь?        Гермиона уже села в постели, стаскивая ногами кроссовки. Она расстегнула толстовку и откинула в сторону на кровати, даже не заметив, что из неё что-то выпало. Она потянулась руками вверх, хныкая от боли в мышцах.       Пэнси увидела прилетевшую на пол бумажку и подняла её двумя пальцами. Разворачивать не стала, хотя насторожилась, и протянула Гермионе.       — Кажется, это выпало из толстовки, — Гермиона повернулась на подругу и протянула руку, принимая сложенную в несколько раз бумажку.       Она быстро развернула её и пробежала глазами по написанному. А затем так широко улыбнулась, что у неё свело челюсть. На щеке помимо румянца после активной физической нагрузки появилась и ямочка.       «Ты такая красивая сегодня. Голубой тебе очень идет».       И больше ничего. Просто две фразы на оторванном, видимо, из тетради листке бумажки.       — Что там? — Пэнси сгорала от нетерпения: что же такое заставило малышку так широко улыбнуться?       — Посмотри, — Гермиону протянула подруге бумажку, а сама забралась на кровать с ногами, скрещивая их.       Паркинсон дважды прошлась глазами по строчкам, и её брови нахмурились. Вроде, ничего страшного не случилось, но отчего-то ей не нравилось это. И было какое-то предчувствие, она будто знала, кто за этим стоит.       — Как думаешь, кто это может быть? — закусывая губу спросила Гермиона, — я ни с кем даже не знакома еще, кроме девчонок из команды.        — Да кто угодно, малышка, — Пэнси вернула ей записку и постаралась улыбнуться, — ты же видишь себя каждый день в зеркало, я бы сама в тебя влюбилась с первого взгляда, встреться мы сейчас.       Она игриво пошевелила бровями, подшучивая над подругой. За что получила подушкой, которую успела поймать ровно у своего лица.       Девушки звонко засмеялись, снова заполняя счастьем и хорошим настроением комнату.       — Ну а что? — Пэнси швырнула подушку обратно Гермионе, — я какое-то время боялась знакомить тебя с Блейзом. Думала, что ты понравишься ему сильнее, чем я.       Гермиона расхохоталась еще сильнее, запрокидывая голову и хватаясь за живот, потому что от смеха снова напрягался и болел пресс.       — Боже, мне же было тринадцать, — Гермиона чуть ли не подвизгивала, так сильно весело ей было, — Пэнси, ты такая дурочка!       — Я тебе покажу дурочку, — Пэнси  подскочила с пола и набросилась на Грейнджер. Она стала её щекотать, наваливаясь на неё, отчего по комнате раздался звонкий визг.       Гермиона умоляла её прекратить, выкручиваясь в её руках, но Пэнси не отступала.       — Прекрати, — она уже хныкала, — я сейчас описаюсь.       И Пэнси прекратила всё-таки, сжалившись над подругой. Она перекатилась с Гермионы и легла рядом.       Обе тяжело дышали, пока Гермиона не заговорила снова.       — Так что не так с Асторией? Почему… — Гермиона не могла все еще отдышаться, — почему она такая… ну такая.        Она развела руками, не зная, как объяснить. Астория действительно была загадкой для Гермионы. Её настроение прыгало с кочки на кочку: то она была строгой, то доброй и внимательной; сегодня она выгнала девушку с тренировки из-за того что ей не понравился её взгляд! И эта перепалка на кастинге все не давала покоя Гермионе. А потом еще Пэнси рассказала, что Астория — это бывшая девушка Драко, и только по этой причине им нельзя общаться, тогда Гермиона окончательно запуталась.       — Малышка, — Пэнси легла на бок и подперла голову рукой, — в этом мире, в котором росла и варюсь я, — она подождала пока Гермиона посмотрит не нее, — не бери на свой счет только, таких людей как Астория очень много. И я бы очень хотела уберечь тебя от такого мира. Меня от него спасла ты.       Пэнси наклонилась и коснулась носом носика Гермионы, отчего та скривилась, но улыбнулась.       — Я даже дружила с ней, до её выходки в прошлом году…       И Пэнси рассказала, что же всё-таки из себя представляла Астория Гринграсс, во всех красках, которые существовали в мире. Про их дружбу с первого курса, про то, как она грустила, что не могла рассказать ни Гермионе про Асторию, чтобы не обидеть, ни наоборот. У Астории была сестра Дафна, они были двойняшками, но не были так связаны, как сестры, как были связаны некоторое время Пэнси и Астория. На первом курсе у обеих девчонок завязалась первая любовь: Пэнси встретила Блейза, а Астория Драко. И все было хорошо, настолько насколько могло быть. Астория была капризной, это часто отражалось и на дружбе, и на любви. Но и Драко, и Пэнси очень любили её и принимали. Хотя, как оказалось, тогда они оба недоумевали, как, имея сестру, она выросла такой эгоисткой. Дафна была для неё не больше, чем девочкой на побегушках, что, в прочем сохранилось и до сих пор. А Астории всегда и всего было мало.       На втором курсе Астория стала капитаном команды чирлидеров, а Драко — капитаном футбольной. Все было супер.        До третьего курса.       Когда Астории снова стало мало. Мало дружбы с Пэнси, которая много времени тратит на своего парня, и мало Драко, который занят своими делами, домашним заданием и тренировками.       И тогда, буквально за несколько дней, в начале второго семестра, она умудрилась переспать с тренером футбольной команды Академии, якобы назло Драко. Оправдала она это со словами «Ты никогда не добьешься успеха, а я всегда смогу выбрать мужчину лучше». Оказалось, она имела тайную связь с тренером еще с конца второго курса.       Что касалось Пэнси, то тут все просто: она хотела рассорить их с Блейзом, чтобы Пэнси снова принадлежала только ей. Она решила, что раз она встречалась с Драко Малфоем и умудрилась лечь под тренера, то будет хорошей идеей лечь еще и под Забини.        Паркинсон буквально за волосы сняла Асторию со своего парня, которого вторая заблаговременно чем-то накачала, чтобы он был не в сознании. Беды не случилось, Блейз был просто не в состоянии, а Астория чуть не осталось без волос и носа.       Все это замяли, и вроде как обе истории не разошлись дальше этой четверки, но осадок остался у всех.       — После расставания с Асторией, Драко очень долго и очень сильно был подавлен, — Пэнси почти видела боль в глазах Гермионы от всего услышанного, — он как-то сходил выпить кофе с девчонкой, с которой у них был общий проект какой-то. Мы думали, что наконец-то он отпустил прошлое и сможет двигаться дальше. Но Астория внесла свою лепту, и Майя, так вроде её звали, отчислилась.       Все эти воспоминания были болезненными для Пэнси, ведь Драко тоже был для неё хорошим другом, лучшим другом для Блейза. Малфой действительно был хорошим человеком, парнем, который заслуживал счастья как никто другой. И, как Пэнси уже размышляла, возможно он бы и смог общаться с Гермионой, а судя по его поведению, он был бы вне себя от восторга от этого, но не в этой Вселенной, не в Академии.       — Это так грустно, — Гермиона закрыла глаза, вздыхая, — что хорошие люди часто терпят столько боли в своей жизни. Хотя на самом деле не заслуживают её.       И она не знала, про кого говорила: про себя, про Драко, про Пэнси или Блейза. А может, и про Асторию или Дафну. У всех была своя история и своя линия.       То, что рассказала Пэнси, точно потрясло Гермиону: она даже не могла представить, что за всем, что она видит, может крыться что-то настолько серьезное.       — А про связь Астории с тренером… ну, — Гермиона открыла глаза и уставилась в потолок, — кто-то знает?       — Ее отец, — Пэнси задумалась: действительно, знает ли кто-то еще? — он даже предлагал нам всем деньги, чтобы мы молчали. Но нам и так не нужна эта грязь. Я первый раз об этом заговорила вот с тобой. А мистер Гринграсс отвернулся от неё, — Пэнси горько ухмыльнулась, представила, как было бы тяжело ей, если бы её папа отвернулся от неё из-за такого кошмара, — я знаю, что он почти не разговаривает с ней.       Пэнси снова повернулась к Гермионе и всмотрелась в её лицо. Она так сильно берегла этого ангела, что сейчас её нахождение в этой Академии уже не казалось ей хорошей идеей. Гермиона была невинной, наивной, маленькой крошкой, которая никогда раньше не видела мир за пределами интерната. И хотя Паркинсон понимала, что взрослый мир — это больно и тяжело, ей все равно хотелось отодвинуть это для Гермионы. Оградить и защитить, как защищали её саму родители, коих не было у подруги.       Гермиона была прекрасной, и душой, и телом. Она была талантливой, умной и целеустремленной, она была доброй и нежной девушкой, готовой помочь всем, когда ей не готов был помочь никто. Кроме Пэнси. Малышка Джи жила в мире бантиков, танцев и художественной литературы, и последнее, что хотелось бы Пэнси — это впустить в её жизнь блядство, грязь и сплетни.        Поэтому, в её первый год и в свой последний, Пэнси впервые оказалась на территории кампуса в общежитии, а не дома с родителями. Самое страшное — это пережить этот год, а после, когда самая сучья часть закончит Академию, Пэнси сможет вдохнуть и оставить свою птичку. А пока что, она считала своим долгом быть рядом с Гермионой.       И сейчас, думая об этом, Пэнси на ум пришел снова Драко. Она вспомнила, каким он был с Асторией и какой он по отношению к ней самой, и поняла, что он бы действительно ни за что не навредил Гермионе. Он, как и Паркинсон, свернул бы шею любому, кто попробовал бы обидеть малышку. Но стоит ему приблизиться, Астория сотрет Гермиону в порошок. Почему-то, имея власть среди девушек Академии, а также вес, как капитан команды чирлидеров, она считала, что Драко по сей день — это ее собственность. В мести она была страшна, поэтому никогда и никогда не стоял у неё на пути, особенно, после того случая с отчисленной девушкой.       — Ты меня слушаешь? — Гермиона толкнула Пэнси в бок, отчего та свалилась со своей руки, которой удерживала голову.       — Прости, — Пэнси села на кровати и заправила свои короткие волосы за уши, — что ты сказала?       — Говорю, что наверное знаю, от кого записка, — Гермиона тоже села, держа в руках клочок бумаги, — Джинни познакомила меня со своим братом. Помнишь, моя однокурсница, с которой мы вместе попали в группу чирлидеров? — Пэнси кивнула, слушая, — я думаю, это может быть Рон. Он уже несколько дней ходит и улыбается мне. Сегодня даже подмигнул. Да, я думаю он.        — А он разве в команде по футболу? — задала вопрос Пэнси.       Гермиона нахмурила брови, вспоминая, а затем отрицательно покачала головой.       И теперь Пэнси была уверена в своих догадках.       — А почему ты спросила? — Гермиона не понимала.       — Не знаю, просто так, — Пэнси пожала плечами, отмахиваясь, хотя причина была.       Если этот Рон не был в команде по футболу, то он не мог видеть её в спортивном зале и на поле, потому что во время тренировок и репетиций доступ туда был запрещен обычным студентам. И маловероятно, что вечером после занятий, он мог где-то видеть её в спортивной форме. Ведь если он не в команде, то после занятий наверняка должен был отправиться домой. Пусть вероятность и была, но Пэнси не сомневалась теперь уже в своих догадках.       — И вообще, ты, вонючка, — Пэнси толкнула Гермиону в бок, что та чуть не свалилась, — ты собираешься в душ? Тут уже вся комната пахнет твоими стараниями на тренировке.       И она засмеялась, когда увидела, как в удивлении открыла рот Гермиона, а затем и вовсе снова схватила подушку, чтобы ударить Пэнси.       Паркинсон почти затолкала Гермиону после импровизированной драки в душ, а сама рванула к телефону, чтобы как можно скорее написать сообщение Блейзу. Почему-то все, о чем она думала раньше, резко перевернулось на что восемьдесят градусов. Теперь хотелось иначе, и об этом срочно надо сообщить Забини.       «Кажется, у меня есть идея. Забери меня через час на парковке. Люблю»       И когда Гермиона вышла из душа, Пэнси в комнате уже не было. Грейнджер пожала плечами и подумала, что она скорее всего с Блейзом, что, собственно, являлось правдой. Тогда она забралась в кровать, достала свой новый планшет, улыбнувшись их фотографии с Пэнси, стоящей на экране блокировки, и принялась за свой графический проект.