the flowered dreams of a tatted man

Inked Petals — с англ. «татуированные лепестки».

Where's my love — SYML

      Тэхён более чем привык к постоянным взглядам, которые он получает всякий раз, когда выходит из своего маленького дома с одной спальной комнатой. Он более чем привык к женщинам, прижимающим к себе кошельки ближе, когда они проходят мимо него.  Он более чем привык к детям, которые либо указывают на него своими грязными пальцами, либо плачут своим матерям о том, что «большой высокий страшный дядя» их пугает.  Он более чем привык к мужчинам и женщинам, особенно к омегам мужского и женского пола, которые без особой толерантности отодвигаються от него, пока он едет в метро.       Что ж, он не может винить их в этом.  Он большой. Он высокий. У него каменное выражение лица. Но что действительно отталкивает людей, так это многочисленные пирсинг и татуировки на его теле.  Он не виноват, что они ему так нравятся. Просто он так выражает себя.       Каждая татуировка и пирсинг что-то значат для него. Он не просто случайно набил их, как считает большинство людей.       Тэхён старается не заботиться о том, что о нем думают другие люди, но подобные вещи доставляют немало хлопот, когда вы чувствительны к подобным вещам.       Он старается не позволять прошлым отношениям, которые закончились из-за того, что они под «плохим влиянием» или он «заставлял их плохо выглядеть в чьих-то глазах», до него добраться. Он старается не вспоминать то состояние, из-за которого большинство его бывших бросили его.       Видите ли, Тэхён бесплоден. Он обнаружил это, когда записался на прием к своему врачу после того, как его нынешняя партнерша не забеременела после сотый попытки. Опасаясь, что это произошло из-за него, Тэхён отправился в больницу на обследование.  Его опасения подтвердились.       Тэхён вздохнул, вдыхая свежий осенний воздух.  Это был слишком хороший день, чтобы расстраиваться из-за таких вещей. Он мог бы выпить чашку хорошего горячего шоколада.       Подхватив пальто, он поспешил в местное кафе в надежде, что очередь не слишком длинная. В это время года кафе всегда было переполнено. Когда Тэхён толкнул дверь, его поразила успокаивающая теплота и спокойная атмосфера в маленьком кафе.       Почти все обернулись на него. Некоторые сразу же отворачивались, опасаясь «рассердить» его за пристальный взгляд. Щеки Тэхёна горели, но он изо всех сил пытался сохранять невозмутимое выражение. В конце концов, было довольно странно видеть этого высокого и широкоплечего мужчину, покрытого татуировками и пирсингом, в ожидании чашки горячего шоколада.       Краем глаза он видит, как две девушки постоянно смотрят на него и шепчутся, прикрываясь руками.       — Посмотри на этого парня.       — Он довольно милый.       — Разве он не выглядит устрашающе?       — Шшш, он тебя услышит!       Наконец Тэхён оглянулся через плечо на этих девушек. Они выглядели так, словно увидели призрака. Он собирался улыбнуться и помахать рукой, но они быстро собрали свои вещи, в том числе и напитки, прежде чем выбежать из кафе.       Тэхён смотрел им вслед, безвольно опустив руку на бок и глубоко вздохнув. Он просто хотел поздороваться.       Альфа съежился. Он предположил, что это выглядело как-то странно.       Вместо того чтобы думать об инциденте, Тэхён заказал себе напиток и терпеливо ждал.       Через десять минут бариста вернулась с его теплым напитком, пробормотав цену.  Передавая ей наличные, Тэхён улыбнулся и прошептал короткое «Спасибо».       Бариста улыбнулась в ответ, но это выглядело крайне натянуто, как будто ей было неудобно.       Улыбка Тэхёна исчезла, и он быстро вышел из кафе.  Неужели на него так страшно смотреть? Неужели он так причинял дискомфорт? Неужели у людей действительно «102»* на быстром наборе, если он был рядом?       Сердце Тэхёна упало. Он шутил над последним, но не удивился бы, если бы это было правдой.       Он вздохнул, делая небольшой глоток горячего шоколада. Возможно, день в тату-салоне заставит его почувствовать себя лучше. Так всегда бывает. Если и есть место, где ему рады, так это там.

***

Idfc — blackbear       Была поздняя ночь, когда они наконец приземлились в Пусане.       Чонгук смотрел в иллюминатор самолета, когда в поле зрения появлялся город Пусан, освещающий ночь. Его сын, Ёнджун, крепко спал у него на руках, пухлая рука которого сжимала свитер Чонгука.       Каждые три или четыре месяца Чонгук пытается прилететь в Пусан, чтобы навестить своих родителей. Однако он нервничал по поводу этого визита. Впервые он встретится лицом к лицу со своими родителями после развода два месяца назад, вскоре после того, как его четырехмесячный сын, Субин, родился.       Его родителям никогда не нравился Чонин, даже когда Чонгук впервые представил его им, когда они только встречались, когда он был так влюблен в старшего мужчину.       Но даже в этом случае Чонгук думал, что они чрезвычайно совместимы друг с другом.  Он переехал к Чонину после того, как альфа забеременел Ёнджуном, он был рядом с ним, пока он упорно трудился, пытаясь открыть свой цветочный магазин, он был отличным отцом для Ёнджуна. Он даже выглядел очень обрадованным, когда Чонгук сообщил, что снова беременен.       Затем Чонин изменился.  В течение последних нескольких месяцев беременности Чонгука, альфа начал медленно отдаляться от него. Чонгуку было больно. Он понятия не имел, почему его партнер так себя ведет, но это становилось все более и более тревожным. Они стали больше спорить, что обычно заканчивалось тем, что Чонин вылетал из дома, оставляя Чонгука тихо рыдающим в подушку, надеясь, что Ёнджун не войдет в комнату и не увидит его таким.       Но даже после всех тревожных звоночков Чонгук небрежно отмахивался от этого. Так было всегда. Как он мог продолжать злиться на Чонина, когда альфа всегда приходил домой и прижимался к нему, осыпая поцелуями его шею и щеки, когда он извинялся снова и снова?       Вы можете представить себе шок Чонгука, когда Чонин сел напротив него за обеденным столом однажды утром, через два месяца после рождения Субина, и тихо пробормотал слова, от которых сердце Чонгука остановилось.       — Чонгук, я думаю, нам стоит развестись. Чонгук вспоминает, как плакал и снова и снова спрашивал «почему», на что Чонин жалобно ответил:       — Я просто не чувствую, то, что чувствовал пять лет назад.       И после месяца бумажной работы и сбора вещей Чонгук и Чонин официально разошлись. Чонгук, конечно, оставил детей, но Чонин просил видеть их не реже двух раз в неделю. Это заставило Чонгука почувствовать себя немного лучше. По крайней мере, Чонин все еще считал сыновей своими.       Но это не значило, что Чонгук все еще не страдал от развода, особенно когда Ёнджун приходил к нему и спрашивал, когда его отец вернется домой навсегда.       Омега нервно сглотнул, когда его мысли вернулись к родителям, которые ждали его и Ёнджуна в аэропорту.  Он ожидает, что его мать определенно скажет: «Я же тебе говорила». Его мать не любила Чонина больше, чем его отца, но мирилась с ним только ради сына и внуков.       В этот момент он подпрыгнул на своем сиденье, когда почувствовал, как колеса самолета коснулись земли при приземлении. Ёнджун зашевелился в его руках, неуверенно приподняв голову с плеча Чонгука, когда его глаза медленно открылись:       — Папочка? — сказал он сквозь зевок, протирая глаза кулаком, — м-мы уже тут?       Чонгук кивнул, нежно убирая кулак Ёнджуна от его глаза. У него была дурная привычка тереть глаза.       — Да, мы тут. Скоро увидимся с бабушкой и дедушкой.       Ёнджун снова прижался щекой к плечу Чонгука, желая снова заснуть.        — Хорошо, — сонно пробормотал он. Чонгук уговорил его не спать еще немного, чтобы ему не приходилось одновременно нести его и тянуть чемодан, но было уже поздно, и он хотел, чтобы его сын немного поспал.       Когда в самолете загорелся свет, Чонгук осторожно натянул капюшон Ёнджуна и встал со своего места, подняв маленький желтый рюкзак своего сына и свою ручную кладь.       Чонгук всегда ненавидел процесс выхода из самолёта после утомительно полёта. Все, что ему хотелось — это добраться до родительского дома и сразу же лечь спать. Однако сейчас это было крайне маловероятно, потому что, таща свой чемодан к входу в аэропорт, он видит двух знакомых фигур, ожидающих возле белой машины.       В то время как отец Чонгука выглядит счастливым, увидев его, его мать хмурится и скрещивает руки на груди.       Чонгук подавляет стон, подходя к своим родителям. Он знает, что его мать собирается сделать выговор ему.       Что она и делает. Второй отец Чонгука берет спящего ребенка из его рук, его мать смотрит на него, барабаня пальцами по руке.**       — Что я тебе говорила? — говорит она, нахмурив брови. Чонгук знает, что она имеет ввиду Чонина.       — Не сейчас, — пробормотал Чонгук, поджав губы, когда поднимал свой чемодан и положил его в багажник. Ему не хотелось слушать разглагольствования своей матери о том, что она все время была права насчет Чонина, что «такой, как он», никогда не связывает себя с семьей.       Стало тяжелее, когда Чонгук вспоминал тот факт, что Чонин развелся с ним через два месяца после того, как он родил их второго ребенка.       Уложив спящего Ёнджуна на заднее сиденье и надёжно пристегнув его, Чонгук рухнул на сиденье рядом с ним, глубоко выдохнув, когда его родители тоже сели в машину.       Он знал, что родители смотрят на него через зеркало, но не пытался оглянуться. И прежде чем он осознал это, он заснул по дороге домой, прислонившись головой к окну. *102 — номер экстренного вызова полиции. ** Не уверена, что автор здесь имела ввиду. Надеюсь дальше по сюжету всё разъяснится.