Я рядом

      

***

      Стоило мне окончить разговор по телефону, как вне кабинета послышалась какая-то странная возня. Тихонько подойдя к двери, я случайно споткнулся о стоящий рядом маленький столик, и от этого звук в коридоре усилился. Я сразу же стремительно распахнул дверь, но за ней никого не оказалось. Пройдя чуть дальше в поисках того, кто, видимо, подслушивал (другого объяснения такому шуму не нашлось), заметил на полу мирно покоящуюся серебристую маску с чёрными пёрышками. Один взгляд на неё сразу рассказал, кому вещь принадлежала…              Мисс Хилл. Для неё я достал особенную — не похожую на все остальные — маску, потому что Кэтрин — удивительная, и мне хотелось сделать ей приятно.              Я прикрыл глаза в желании успокоиться, но хотелось пробить ближайшую стену головой. Злость — на себя, на неё, на весь мир, — овладела моим сознанием. Руки сами собой сжимались в кулаки до побеления костяшек, а ногти врезались в кожу. Мисс Хилл услышала малую часть разговора и наверняка сделала неверные выводы на мой счёт. Почему-то я захотел срочно оправдаться перед ней, хотя раньше никогда подобного не делал, но мне было чрезвычайно важно не утратить доверие Кэтрин.              Подхватив маску девушки, я быстрым шагом направился в кабинет и закрыл дверь на ключ в нежелании вообще кого-либо видеть в ближайшее время. Необходимо было привести мысли в порядок и понять, как поступить дальше… А может, правильнее было бы просто отойти в сторону, дав Кэтрин самой для себя решить, кто я такой? Хотя я хотел сделать первый шаг: побежать за ней и просто объясниться, дать понять, что я не враг, что она может мне доверять…              Сипуха, почувствовав мой настрой, вся встрепенулась, следя за каждым моим движением.              Я подошёл к стеллажу и, перебрав многочисленные книги, выудил стоящую за ними бутылку любимого крепкого напитка. Шумно поставил на лакированную деревянную поверхность стола прозрачный стакан, быстро наполнил его и сразу же выпил виски. Нежный аромат дуба и солода горячей волной ударил по вкусовым рецепторам. Затем я повторил ещё два раза данную манипуляцию, после чего сел на стул и откинулся назад, окончательно расслабившись.              Сириус подлетела ко мне и приземлилась на стол, острыми когтями чуть поцарапав гладкую поверхность, и начала прожигать меня своим гипнотическим взглядом. Потом подобралась совсем вплотную, и я, усмехнувшись, стал её гладить. Сириус всегда чувствовала моё настроение, поэтому нередко старалась успокоить.              — Вот и где наша мисс Хилл, м? Не подскажешь? — наполнив ещё один стакан, осушил его без остатка и звонко поставил на стол. — Бросила, решив, что я — лжец… — пальцами забарабанил по столу. — Я что, как этот ублюдок Оушен?.. — в голове зашумело лёгкое опьянение. — Могла ведь спросить у меня, что всё это значит, а не просто бежать. — Я аккуратно провёл указательным пальцам возле глаз сипухи, и она в удовлетворении подала тихий голос. — Ладно… — прикрыв глаза, перестал ласкать животное и прикоснулся к своим вискам двумя пальцами. — Возможно, Кэтрин нужно подумать. И я… не имею права к ней лезть…              Я поднялся и, громко задвинув стул, после подошёл к панорамному окну, став вдумчиво всматриваться в огни ночного города. На душе будто бы дрейфовали ледники… Я ощущал себя каким-то предателем. Но ведь на самом деле по отношению к Кэтрин я таковым не являлся! Правда, и не рассказывал пока что всего того, что, возможно, могло бы девушку обескуражить и даже в какой-то степени оттолкнуть…              Я — не ангел, но и не мерзкий ублюдок, который способен играть неподдельными чувствами девушки. Моя закрытая душа, запорошенная тьмой, совсем недавно стала открываться, и впервые за долгое время я почувствовал непритворную симпатию к кому-то… А теперь мы с Кэтрин словно сделали несколько шагов назад. Но я дам ей время для того, чтобы остыть и всё обдумать, а позже…              Позже начну действовать, потому что не могу и не хочу её терять!       

***

      По прошествии четырёх дней Кэтрин так и не объявилась на работе. Хотелось позвонить ей и услышать убедительную причину такого поведения. Впрочем, я понимал, что это — просто страх, или обида, или же всё вперемешку. Ведь девушка доверилась мне, пусть и не сразу, а теперь, видимо, перестала понимать происходящее и — из-за переизбытка эмоций — сбежала.              У себя в голове я дал Кэтрин время. Пусть прошло всего лишь четыре дня (что не так уж и много), но для меня время стало словно бесконечностью. Мне очень не хватало её…              Вдруг дверь распахнулась и громко стукнула о стену. Это моментально вытянуло меня из отрешённого состояния и вынудило перевести взгляд на источник шума. На пороге замер… Доминик, который, в свою очередь, без уважительной причины отсутствовал целые сутки. Сириус всегда недолюбливала его, поэтому порывисто распахнула прелестные крылья и подала звучный голос на весь кабинет.              — Тише!.. Это всего лишь Дом, — успокоив птицу, я негодующе свел брови к переносице в ожидании оправданий такому необоснованному отсутствию. — Что происходит?              — Всё… нормально, — глаза Доминика забегали, словно у нашкодившего ребёнка, а неопрятный внешний вид оставлял желать лучшего. По-видимому, веселье увенчалось успехом.              — Ты опять за старое? — я начал барабанить пальцами по лакированному столу, а мой помощник всё с таким же сконфуженным видом топтался у входа. — Сядь уже! — командным тоном почти выпалил я.              В руках Доминика была папка с документами, которую он крепко сдавливал. Ещё минуту помешкав, Дом принял приглашение и сел напротив. Сириус засекла своего «друга» рядом со мной и тотчас подлетела, приземлившись прямо перед его испуганным лицом.              — Хорошая п-п…птичка… — подал голос парень и немного отодвинулся.              — Итак, где ты был?              Сириус слегка наклонила голову в сторону, всматриваясь в голубые глаза Доминика. Он откашлялся и начал вещать:              — Были кое-какие дела… Я сожалею, что так вышло! — в каждом сказанном слове чувствовалась неуверенность. — Я… — Сириус вновь резко распахнула крылья, от чего Доминик содрогнулся. Она развернулась, будто умышленно демонстрируя ему пушистую пятую точку, и быстро вернулась на своё место.              — Я тебе напомню… — я шумно отодвинул стул и подошёл к той стороне, где сидел перепуганный Доминик. Тот попытался встать, но я рукой надавил ему на плечи, не давая этого сделать. — Ненавижу, когда мне лгут! — голос был тихий и уверенный, но всецело указывал, что не стоит делать из меня дурака. — И ты это знаешь, Дом! Но всё равно врёшь!              Он молчал, а я почему-то не имел привычки подолгу злиться на него. Невзирая на порой несносное поведение помощника, я всё-таки считал Доминика неплохим парнем, который в нужный момент всегда поможет. И он действительно не раз доказывал, что ему можно доверять. Конечно, излишняя любвеобильность его слегка портила, но ведь все мы разные, и у каждого есть плохие и хорошие стороны.              Я приблизился к сипухе и провёл рукой по её мягким пёрышкам. Та от блаженства прикрыла глаза и испустила довольный звук, чем-то напоминающий улюлюканье голубя.              — Как тебе Кэтрин? — не отрывая взгляда от птицы, полюбопытствовал у Доминика.              — В каком смысле? — изумлённо среагировал он и почему-то мигом вскочил с места.              Медленно развернувшись, я озадаченно изогнул бровь в непонимании столь странной реакции на девушку. Хотя, естественно, его симпатию к Кэтрин сложно было не заметить, однако в последнее время это порождало во мне не совсем характерную нервозность.              — Это ты мне ответь, в каком… смысле?.. — саркастично заключил я, на что Доминик, как мне показалось, ещё больше разнервничался.              Ещё чуть-чуть, и его бы хватил сердечный приступ. Но парень решил, что труп в кабинете мне сегодня ни к чему, поэтому натянуто улыбался и молчал. Я подошёл к столику, где мирно стоял графин с водой, и осторожно наполнил пустой стакан. Приблизившись к Доминику, замер напротив парня, на лбу которого проступила испарина.              — Ещё один прогул без уважительной причины, и мы попрощаемся, ясно?! — я протянул ему стакан с водой, забрал папку из его рук и кинул на стол. Доминик в согласии качнул головой и, приняв стакан, сел обратно на предложенный ранее стул.              — Насчёт Кэтрин… — он сделал глоток и спокойным голосом продолжил: — Она… крутая. — Парень улыбнулся, явно припоминая что-то, связанное с ней. — Кэтрин будто другая, не такая как все девушки, которых я встречал. — Доминик допил воду и поставил пустой стакан, а я сел напротив. — Но с такой, как она, мне ничего не светит. — Он усмехнулся, и в глазах Доминика я впервые увидел мимолётную грусть. — А почему вы спросили про неё?              Я не ответил и открыл документы, которые успели помяться от крепких сжиманий парня. Стал делать вид, что заинтересованно их изучаю, а сам в тот момент прокручивал в голове слова Доминика. А ещё вспоминал его масленую улыбку в тот момент, когда Кэтрин пребывала в моём кабинете, и почему-то начал вскипать от одной только мысли, что у них могло что-то быть… Но тут же сам себе приводил аргументы, что не могло. Ведь Доминик чётко сказал, что с такой, как она, ему «не светит»?..              — Вам нравится Кэтрин, я прав? — неожиданно спросил парень, но, увидев мой сердитый взгляд, сразу же поник и будто сжался, явно пожалев о сказанном.              — Я проверю документы дома. Можешь быть свободен, Доминик. И никаких больше прогулов! — процедил я и указал тому на дверь.       

***

      Ирландская писательница, Сесилия Ахерн, говорила, что дом — это не место, а состояние души. И я с ней полностью согласен. Ведь не важно, будет ли это фешенебельный люкс в самом престижном районе города или же крохотная квартирка на окраине. Всё это несущественно, когда в твоём «доме» нет души, и, что самое главное — никто тебя там не ждёт… Тогда это место кажется уже не домом, а лишь местом временного пребывания, ночлегом.              Место моего проживания не стало исключением: роскошная квартира премиум-класса, находящаяся в центре мегаполиса, была оборудована по последнему слову техники. А потрясающие виды из широких панорамных окон с высоты двадцатого этажа завораживали своей красотой. Но никогда в этой роскоши я не чувствовал себя уютно. Если говорить совсем откровенно, то эта квартира была для меня неким перевалочным пунктом, где я не ощущал себя тепло и по-домашнему.              После неоднозначного разговора с Домиником я больше не стал задерживаться в клубе и сразу же поехал домой. Почему-то ужасно разболелась голова и зверски захотелось напиться. Демонстрировать себя в нетрезвом виде, пусть и в собственном клубе, я не желал: подчинённые должны видеть достойный пример перед глазами, и если не ровняться, то хотя бы побаиваться меня и вести себя согласно правилам.              Быстро скинув с себя всю одежду, я отправился в душ, который был как нельзя кстати, включил воду и заслонил себя матовой стеклянной дверцей. Наслаждался потоками еле тёплой воды, которые паутинкой стекали по смуглой коже. Неизменно я предпочитал прохладный душ горячей ванне, которую зачастую выбирали дамы. Но к себе ни одну из них не приглашал: для «мужских нужд» обычно использовал номер в гостинице.              Под струями воды я анализировал прошедшие четыре дня и злился от того, что был слишком беспомощен в этот период. Мне не хотелось оправдываться, потому что я знал — не за что было. Ну, только если самую малость…              Завершив все необходимые процедуры, я обтёрся широким полотенцем и облачился в светло-серый халат. Подойдя к панорамному окну, вновь возвратился к мыслям о Кэтрин. Эта девушка сумела вывести меня из стабильно-спокойного состояния. А ведь я давно забыл, каково это — хоть что-то чувствовать.              План «напиться» я решил всё-таки реализовать. Давно не давал себе такой возможности. Настолько, что даже не мог сразу вспомнить, когда был до беспамятства пьян. Хотя, нет… помнится, это было в университете.              Взяв из мини-бара бутылку с любимым напитком, который неизменно был главным в моей небольшой коллекции спиртного, я сел в удобное кресло.              После нескольких порций виски голова перестала болеть, а на душе потеплело от воспоминаний прошлых лет, которые неожиданно нахлынули. Это было прекрасное время студенчества… Которое, к огромному сожалению, невозможно вернуть. Признаться, порой мне не хватало той лёгкости и былой раскованности. Здесь же, в настоящем, каждый мой шаг должен быть чётко просчитан до мелочей; я обязан думать наперёд, потому что таков беспощадный мир бизнеса.              Когда волна сентиментальности потихоньку начала отпускать, а крепкий виски чуть-чуть опьянять, рука сама потянулась к телефону и набрала… Брайана. Но, быстро опомнившись, я сбросил вызов и позвонил Лиз. Захотелось поговорить с кем-то своим, с тем, кто знал меня. Но с братом всё было очень непросто, и звонить ему в нетрезвом виде было бы неправильно.              Пока слушал монотонные гудки в трубке, успел выпить ещё крепкого виски, который горячей волной будто бы заполнил собой все мои нервные клетки и тем самым обезболил. Стрелка часов застыла в районе десяти вечера. Возможно, не самое удачное время для звонка, но я был уверен, что Лиз ещё не спала. А даже если и спала, то всегда ведь можно просто извиниться?..              — Да! — голос девушки прозвучал резко, от чего я даже дёрнулся, но она не казалась сонной.              — Ты не спишь? — решил всё-таки уточнить.              — Блин… Тут связь ни к чёрту… — звук в трубке пропадал. — Ходж, что случилось? Неужели соскучился?              — Может, и так. — Я рассмеялся и налил себе ещё крепкого напитка.              — Мне льстит такое внимание в свой адрес… Но здесь связь очень плохо ловит, и я тебя почти не слышу! — ворчливо отозвалась девушка. — Я приеду на днях, тогда и поговорим, ладно?              — А ты где? — опешил я и пригубил стакан с виски. — Разве не дома?              — Мы с папой на несколько дней укатили к родне. Я, конечно, не в восторге, но не хотелось обижать его, поэтому вот так. — Она прокашлялась. — Кэтрин осталась у нас на хозяйстве, если это можно так назвать, так что ты уж не сильно нагружай её на работе, понял?              — Значит, ты не дома… — задумавшись, я умолк.              — Алло! Чтобы не обижал мне Кэтрин, а то знаю тебя! — угрожающе вполголоса произнесла Лиз, но сразу же рассмеялась. — Ладно, если у тебя ничего срочного, то я побегу в дом. Замёрзла, пока связь ловила…              — Нет, ничего серьёзного. Просто соскучился, — задорно отозвался я и, простившись, отключился.       Встав с удобного кресла и нервно теребя при этом влажные волосы рукой, опять подошёл к широкому окну и осушил стакан до дна.              — Значит, мисс Хилл сейчас совершенно одна… Это шанс…       

***

      Не знаю, чем я руководствовался в момент, когда решил, что мой подарок сумеет растопить сердце снежной королевы. Скорее это был порыв, а не обдуманное решение. Я просто хотел увидеть Кэтрин, заглянуть в эти зелёные глаза, услышать сладкий манящий голос, который успел стать практически родным.              Всегда до мелочей планирующий всё и вся, я захотел поступиться своими принципами и поддаться воле случая. Возможно, алкоголь прибавил смелости и легкомысленности моим действиям, а может, всё дело было в Кэтрин и в том, какие эмоции она во мне вызывала, вдохновляя на поступки… Одно я знал наверняка: девушка делала меня живым. Тем романтиком из прошлого, который не желал жить по законам каменных джунглей, а мечтал оказаться на необитаемом острове в окружении диких попугаев.              Было около одиннадцати, и наверняка Кэтрин уже мирно спала в своей тёплой постельке и видела волшебные сны… Скорее всего, на трезвую голову я бы не посмел побеспокоить девушку в такой час, но я был пьян, и это всё упрощало. Вероятно, завтра я буду жалеть о совершенном безумии, но в данный момент моя тактичность где-то плакала в сторонке, а я не собирался давать заднюю.              На первом этаже дома Лиз, к которому я неторопливо подошёл, из большого окна было заметно тусклое свечение в гостиной.              — Может, и не спит… — почему-то я так занервничал, что вспотели ладони, хотя до этого всё делал очень решительно. В особенности это касалось выбора подарка.              Я не выпускал из правой руки только начатую бутылку виски, а левой крепко держал сюрприз для Кэтрин.              — Клоун, не иначе! — попытался оценить себя со стороны. — Если она меня не пустит, это будет разумно, — проворчал себе под нос. — Но тогда я буду спать на этом коврике!              Выглядел я, мягко говоря, нелепо и даже непривычно для себя самого. На мне была надета тёмно-синяя рубашка с коротким рукавом и чёрные джинсы, а волосы слегка растрепались. Конечно, я их приглаживал то и дело, но вряд ли это что-то меняло.              После того как я решился нажать на кнопку звонка, в доме засуетились, послышались негромкие шаги за дверью. Я прокашлялся и зачем-то попытался выдавить улыбку. Но поняв, что это вообще идиотизм, просто замер в предвкушении.              Дверь резко распахнулась, и я уже хотел было сказать «привет, мисс Хилл», но не успел: дверь тотчас захлопнулась перед самым моим носом.              Затем через минуту она всё-таки медленно открылась и явила мисс Хилл в домашнем коротеньком халате с серым полотенцем на голове.              — Простите, вы меня напугали, — сразу же отреагировала Кэтрин, поправив стремившийся развязаться поясок, и с любопытством оглядела содержимое каждой из моих рук.               — Я такой страшный? — лукаво ухмыльнулся я.              В этот момент мне очень захотелось стать художником и изобразить непередаваемую палитру эмоций на лице Кэтрин — от дикого удивления до дёргающегося левого глаза.              — Пустите к себе? — уточнил, обрывая её смятение.              Одобрительно мотнув головой, она широко раскрыла дверь и отошла в сторону, при этом ничего не отвечая. Девушка явно была шокирована. Завтра я буду сгорать от стыда, как пить дать, но сегодня намерен вручить подарок и поговорить с ней, пока градус алкоголя позволял мне это сделать.              — Вы, наверное, к Лиз, но её нет дома… Чай, кофе? — Кэтрин засуетилась на кухне и включила чайник. — Хотя Вы не любите кофе по вечерам, забыла совсем.              Она сняла полотенце с головы и слегка наклонилась, убирая мокрые волосы назад. Я шумно поставил бутылку на стол, а клетка с попугаями до сих пор так и осталась в моей руке. Кэтрин посмотрела на меня, на попугаев, на виски и пролепетала:              — Хм… Вероятно, чай вы тоже не будете, — она чуть стушевалась. — Лиз… Она вернётся на днях.              — Я пришёл не к Лиз, — решительно парировал я, а Кэтрин удивилась. Но почему? Неужели её удивляет, что она мне… нужна? — Это вам, Кэтрин! — я чуть пошатнулся, но вовремя удержался за близстоящий стол и вручил клетку с попугаями.              Она округлила глаза, и это выглядело очень мило. Девушка явно считала меня не в своём уме.               Я. Виски. Попугаи. Взрывное комбо.              — Попугаи? Зачем?.. — она вцепилась в клетку, в которой копошились яркие птички, а в глазах читались искорки радости.              — Я могу сдать их обратно, если вам не нравится, — я попытался забрать клетку, но Кэтрин вцепилась в неё мёртвой хваткой, как ребёнок, и это меня рассмешило.              — Вы пьяны! — нахмурилась она.              — Я пьян… — усмехнулся я и больше не пытался забрать свой же подарок.              Усевшись на рядом стоящий стул, взял принесённую бутылку виски и открыл её зубами, чем опять вызвал недоумение на лице Кэтрин. И сразу же выпил прямо из горла, как какой-то босяк…              Мне почему-то нравилось её шокировать и наблюдать, как за секунду меняется мимика девушки. Возможно, у меня проблемы с головой?              — Я вам противен? Такой…              Расстегнул несколько пуговиц на рубашке, но не потому, что хотел ещё больше ошеломить мисс Хилл… Хоть и это тоже. Просто в доме действительно было жарко.              — Что? Нет… — она витала где-то в облаках. — Просто это так… неожиданно.              — Неожиданно, что я могу быть пьян?.. — я прищурился, наслаждаясь замешательством Кэтрин, — или неожиданно, что могу дарить такие странные подарки? Я не совсем понимаю, — хохотнул тихо и по-доброму, но потом вспомнил её «побег» из клуба. — Или неожиданно, что я не тот, кем вы меня считали? — мне хотелось знать, но я не мог сильно давить на мисс Хилл. Даже пребывая в нетрезвом состоянии, всё равно пытался контролировать себя.              — Почему попугаи? — она не ответила на череду моих вопросов и вновь спросила только про подарок. Осторожно поставив на стол клетку, которую до сих пор крепко держала в руках, опасаясь, видимо, что я всё-таки её отберу, Кэтрин присела напротив.              — Мне захотелось сделать вам подарок. Я запомнил вашу детскую историю про попугая Доминика. — Выпил ещё и не смог сдержать улыбки. — И мне хотелось вас увидеть, Кэтрин… — девушка поднялась и, достав из шкафчика стакан, поставила передо мной. — Спасибо, — картинно отсалютовал ей и заметил, что поясок её халата едва держится, и от этого себя показали аккуратные полукружия груди.              Я тяжко сглотнул и нервно облизал губы, а тем временем хмельное подсознание вырисовывало свои пошлые картины. Естественно, я желал Кэтрин как женщину, чего греха таить.              Молниеносно уцепившись за поясок, я затянул его потуже. Удивительно, как ловко это вышло, но теперь девушка была спасена, а я избежал внепланового возбуждения. На лице Кэтрин сквозило изумление, но мои прикосновения были ей приятны. Я ощутил отклик на моё касание — дрожь.              Она забегала глазами по комнате, сгорая от неловкости.              — Спасибо… за подарок… не стоило… — Кэтрин вновь приблизилась к своим новым питомцам, и её губы тронула лёгкая улыбка. — Как их зовут?              — Не знаю, — я приподнялся. Голова немного закружилась, но быстро пришла в норму. — Вы их хозяйка, вам и решать!              Я приоткрыл дверцу в клетке, взял одного попугая и крепко обхватил, так, чтобы он не улетел.              — Этот, голубой — мальчик. — От двусмысленности сказанного мы хохотнули одновременно. — В смысле, я имел в виду его окрас.              — Да, я так и подумала, — кивнула Кэтрин.              Мисс Хилл погладила мальчика, бережно касаясь его головы, и покосилась на меня.              — Надеюсь, вы не применили мой старый метод при покупке попугаев? — девушка шутливо сощурилась и приоткрыла клетку, тонкой ладонью перехватив второго попугая.              — Думаете, я такой же шалунишка, как и вы, мисс Хилл? — я поднёс своего попугая к тому, что был в руках у Кэтрин.              — Хм… Я вас совсем не знаю. Вы очень загадочный тип…              — «Тип»… — продублировал за ней вслух. — Почему вы сбежали?              — Я?              — Нет, я! — громко вскрикнул и заметил, что попугаи в наших руках будто пригрелись и нежатся друг с другом.              — Не знаю. Я простудилась. И никуда не сбегала, — соврала Кэтрин, но я умею улавливать ложь.              — Знаете! — твёрдо возразил. — И сейчас врёте…              — Раз знаете, зачем спрашиваете? — девушка озадаченно вскинула бровь и сникла.              — Вы мне не доверяете.              Она промолчала, а мне и не нужен был её ответ, потому что я его знал. Я засунул попугая обратно, и Кэтрин, сделав то же самое, закрыла клетку.              — Боитесь меня?!              — Нет, — голос девушки колыхнулся.              — Врёте! — Кэтрин начала пятиться назад, а я — непроизвольно надвигаться.              — Нет! — теперь появилась решительность в её ответе.              Я подошёл совсем близко, и мисс Хилл, упёршись спиной во что-то, громко и часто задышала.              — Кэтрин… — тут моё дыхание тоже сбилось, и я продолжил: — Ты нужна мне… — внезапно перешёл на «ты». — Я не чудовище… я…              Домашний телефон зазвонил, и мы синхронно выдохнули. Но как же, чёрт возьми, он не вовремя! И кто вообще может названивать в такой час?!              Кэтрин выскользнула и подлетела телефону, сняв трубку.              — Я в порядке, почему ты спрашиваешь? — опешила она. — Со мной всё хорошо, уже иду спать… Да, Брайан почти каждый день у меня… — она заговорила чуть тише. — Давай, до встречи и спокойной ночи. — Кэтрин повесила трубку.              Я не стал спрашивать, кто это был, хотя догадывался, а просто вернулся за стол и желал прикончить бутылку со спиртным. И плевать, что подумает Кэтрин обо мне.              Девушка опять приблизилась к столу, где были попугаи и пьющий я. Почему то слова «Брайан почти каждый день у меня…» вызвали во мне двоякие ощущения. Вроде бы знал, что они дружат и что он простодушно поддерживает Кэтрин с момента их знакомства. Но всё равно частое присутствие брата рядом с ней выводило из равновесия.              — Это два мальчика? — окинула взглядом попугаев девушка.              — Нет. Вы держали в руках девочку.              — Им нужно дать имена! Как вы считаете? — Кэтрин поправила пытающийся опять развязаться поясок, который так и жаждал моей кончины и того, чтобы я увидел самое сокровенное.              — Доминик. Мне очень нравится. — Я силился не засмеяться и налил себе ещё порцию виски.              — Вы издеваетесь?              — Почему же, прелестное имя. — Я расстегнул рубашку. — Вы же называли так попугая…              Кэтрин перебила меня:              — Я была ребёнком, Ходж. — Девушка уверенно подошла ко мне и всмотрелась в глаза. — Вы издеваетесь! — констатировала она.              — Возвращайтесь на работу… Иначе… — я нахмурился, стремительно взял Кэтрин за руку и усадил на колени. — Уволю!              Девушка словно перестала дышать. И опять я почувствовал, что Кэтрин начинает дрожать, однако все равно осталась сидеть на мне. Находясь к ней так близко, я рассмотрел свой подарок в форме совы на шее. Она его не сняла, даже услышав то, что вызвало у неё тревогу и заставило сбежать.              — Я — не враг… И не причиню тебе вреда, — опять перешёл на «ты». — Я не могу сказать многого о своей… работе… обо всем том… — я умолк, заметив вдумчивый взгляд Кэтрин. Она была восхитительна: раздражённая, пытливая, смущённая, игривая. Любая.              — Слишком много ошибок. Слишком много предательства за мою жизнь. — Девушка сникла.              Я только открыл рот, чтобы сказать что-то, как Кэтрин приложила палец к моим губам.              — Не нужно обещаний, пожалуйста. — Прижав её ближе к себе, я заметил, как дыхание девушки участилось. — Вы пьяны, поэтому точно не сто́ит.              — Да, я пьян. И не отрицаю этого факта. — Я отодвинул бутылку подальше, больше не желая пить, и вернул руку на талию Кэтрин. — Но знаете ли вы, мисс Хилл, одну поговорку про нетрезвого человека?.. М? — намеренно взял её руки и положил на свои плечи.              — Ладно, — медленно выдохнула она куда-то в область моей ключицы. — Да, я убежала. Да, я подслушала под вашей дверью разговор… — Кэтрин посмотрела мне в глаза.              — «Да, я сделала неправильные выводы», — продолжил за девушку.              — Зачем я вам? — слетел вопрос с её сочных губ.              — Может, вы мне нравитесь. Разве это невозможно? — я прикрыл глаза и поцеловал плечо девушки. — Только Брайан достоин доверия?              — При чём тут он?              — Это вы мне ответьте, при чём? Заодно скажите, как Доминик получил к вам доступ. Мне кажется, он и вовсе влюблён! — разозлился я.              — Какой доступ? — изумилась она. — Ходж! — негодующе мотнула головой Кэтрин и впервые дотронулась моей скулы. — Не говорите ерунды, разве я похожа на ту, кто вертит хвостом?              — Но они очень хорошо вертят своими перед вами! — насупился я и потянулся за бутылкой, но Кэтрин схватила мою руку и сжала своей ладонью.              — Пусть будет Доминик, — не сразу понял, про какого Доминика идёт речь. — Девочку назову Джульетта.              — Почему Джульетта? — рассмеялся я и зарылся носом в волосы Кэтрин, намереваясь уснуть, но сам себе давал пощёчины. — Без Ромео это уже неправильная Джульетта.       

***

КЭТРИН

      Не знаю, как обрисовать тот спектр чувств, который полыхал внутри, пока я пребывала рядом с Ходжем. Я до конца не знала, почему тело так предательски дрожало каждый раз, стоило ему прикоснуться ко мне. Оно будто откликалось ему в ответ. Я бы хотела запечатать всё то, что Ходж во мне бередил, и главное — не показывать ему, ни при каких обстоятельствах. Потому что еще одно предательство будет выше моих сил… Но, несмотря на это, мне хотелось быть с ним, хотелось нещадно растворяться в ледниках его глаз, которые всегда с необычайным энтузиазмом изучали меня. Я не боялась Ходжа. Я боялась чувств, которые он провоцировал во мне…              Тем вечером, когда я подслушала обрывки фраз из кабинета Ходжа, меня словно обдало ледяной водой. Почему-то я ощутила себя в тот самый момент глупой овцой, которой умело воспользовался коварный серый волк. Мозг просветлел, и я вновь получила «подарок» — давно известное чувство разочарования…              Единственное правильное решение, пришедшее на ум, было бежать. Просто скрыться, не желая ни в чём разбираться. Ведь, поддавшись искренним чувствам, я не видела очевидного, а именно того, что Ходж лишь выгодно мной воспользовался. И главное — всё, что мужчина мне говорил, тоже было лишь ложью и умелой игрой, в которую я слепо верила.              И вот вся моя защита рассыпалась в хлам, стоило Ходжу дотронуться до меня и так искренне взглянуть в глаза, уткнуться носом, прижать к себе, подарить этих чудесных попугаев. И вновь я — та глупая овца, которая с собачьей преданностью заглядывает в рот…              А может, судьба моя такая — быть использованной? Не хотела подпускать его к себе, но и не могла выставить шипы. Грабли… Слишком часто они ударяли меня по лбу, но я не училась, а лишь вновь и вновь на них наступала.              — Я — не враг… И не причиню тебе вреда. — Ходж нашёптывал это так ласково, что я растворялась в сладости его голоса. — Я не могу сказать многого о своей… работе… обо всём том…              Я не могла отвести взгляд. Мне хотелось его узнать, хотелось верить его словам, но мозг каждый раз подкидывал картинки тех, кто предавал, кто умело топтался по изувеченной душе.              — Слишком много ошибок. Слишком много предательств за мою жизнь. — Я склонила голову и совсем расстроилась.              Заметила, как Ходж попытался что-то произнести, но не желала ничего слышать, поэтому приложила палец к его горячим губам.              — Не нужно обещаний, пожалуйста, — тихонечко забормотала я.              Он прижал меня к себе, а я начала буквально задыхаться от такой близости, от тепла тела и аромата, который кружил голову, дурманил рассудок, выбивал почву из-под ног.              — Вы пьяны, поэтому точно не стоит. — А я была пьяна им.              — Да, я пьян. И не отрицаю этого факта. — Ходж снял руку с моей талии. Стало так чертовски холодно, но он лишь быстро отодвинул бутылку с алкоголем и возвратил руку на «положенное» место.              — Но знаете ли вы, мисс Хилл, одну поговорку про нетрезвого человека?.. М? — каждый раз я тонула в его глазах как в пуховых облаках, стоило мужчине посмотреть на меня.              Мне прекрасно известно, что спиртное развязывает язык и что под его воздействием человек зачастую выбалтывает то, что предпочёл бы скрыть, будучи трезвым.              — Ладно, — я тяжко вздохнула и решила больше не юлить, сказав всё как есть. — Да, я убежала. Да, я подслушала под вашей дверью разговор… — глаза мужчины зачаровывали, мне бы хотелось через них прочесть Ходжа, понять, что творится в его голове.              — «Да, я сделала неправильные выводы», — нарочито передразнил он, а я усмехнулась.              — Зачем я вам?              — Может, вы мне нравитесь. Разве это невозможно? — он закрыл глаза и поцеловал меня в плечо, так просто, будто это вполне привычный жест в мою сторону.              Я не знала, что ответить. Наверное, проще было смолчать, потому что на сто процентов не могла никому доверять. Хотела, но не могла… Ходж, заметив моё смятение, решительно спросил:              — Только Брайан достоин доверия? — он кашлянул, в голосе послышались нотки ревности, или мне так хотелось думать.              — При чём тут он? — теперь я не собиралась молчать: мы никто друг другу, чтобы оправдываться. Или всё-таки… кто?              Впервые у меня завязалась такая хорошая дружба с мужчиной. Я нашла того, кто искренне дорожит мной и оберегает. Брайан — скорее старший брат, которого у меня никогда не было, и не более того. Но, естественно, Ходжу я не собиралась так сразу всё объяснять.              — Это вы мне ответьте, при чём? Заодно скажите, как Доминик получил к вам доступ. Мне кажется, он и вовсе влюблён! — серые глаза мужчины вспыхнули огнём.              В чём дело? И почему Ходж сегодня такой… ревнивый? Или как ещё назвать те беспочвенные придирки в сторону Доминика и родного брата? Если с Брайаном мы родные по духу люди, то Доминик — просто весёлый парень, который помогает мне. А почему, собственно, я должна его отвергать, даже если со стороны это выглядит как флирт?              — Какой доступ? — я нахмурила брови и поразилась такому наезду. — Ходж! — не стерпела и осторожно коснулась его острой скулы, успокаивая тем самым.              Легкомысленность — это не про меня, если есть кто-то в сердце… Да, я могу шутить и даже кокетничать. Но изменять и предавать — никогда!              Я не могла понять Ходжа. Его поведение выглядело странным. Раньше он был не особо многословен, но возможно сейчас всему виной был алкоголь. Видела, как Ходж закипает, и от этого внутри были необычные ощущения. С одной стороны, мне было не за что оправдываться, а с другой — всё-таки было приятно, что я ему не безразлична.              Намеренно переведя разговор в другое русло, я принялась спорить по поводу клички для попугаев. Я все так же сидела на коленках Ходжа, как маленькая девочка, и мне было так спокойно, будто всё правильно и так должно быть.              — Кэтрин, — его взор стал неимоверно серьёзен, былой задор растворился, и алкогольная пелена словно спала.              Правой рукой Ходж трепетно провел по моим влажным локонам. Пульс ускорился. Я пугалась своей реакции на него. Тяжело сглотнув, попыталась встать, но его крепкие руки остановили меня и не дали этого сделать. Он перемахнул одну мою ногу через себя, и теперь я смотрела на него прямо, а большие горячие руки Ходжа не давали возможности сбежать.              — Кэтрин, прости меня. — Он провел кончиком носа по подбородку… щеке. Наши лица застыли напротив, но никто не решался на следующий шаг.              Хотелось ли мне его поцеловать, такого пьяного, несобранного и ревнивого? Да! Да! Да! Но я держалась. Я не могла сорваться.              — Я подонок… Да, так и есть! — желваки заходили на лице мужчины. — Тот, кем вы меня, видимо, считаете, мисс Хилл, — Ходж печально усмехнулся, а в серых глазах было заметно смятение и злость.               Я безмолвно смотрела на него, а тем временем горло сдавило, будто колючей проволокой. Обиды не могло быть. Он не Господь Бог, чтобы все рассчитать и предугадать. Я прошла через ад, но не сломалась, была в состоянии двигаться дальше. Ведь обещала маме… Обещала самой себе.              — Пока вас… убивали, я просто не знал, как жить, — отведя взгляд, Ходж резко умолк, потянулся к бутылке и выпил из горла. Его руки подрагивали. — Не прощу себе ошибки, которая могла стоить вам жизни.              Я забрала бутылку из его рук, отодвинула в сторону, а потом просто молча обняла Ходжа. Так крепко, словно боялась потерять такую нужную близость для нас двоих.              — Ходж, вы… Вы не виноваты. Ещё в больнице я всё сказала, — облизнула успевшие высохнуть губы и опять всмотрелась в его глаза.              Мужчина вздохнул и уткнулся в мою шею, свободной рукой откинул влажные волосы в сторону и начал оглаживать мою спину.              — Кэтрин, ты — необыкновенная девушка. — Опять перешёл на «ты». — Мне хочется тебя уберечь, помочь, спрятать от всего мира. Но я так облажался, что не имею права даже думать об этом, — горестно вздохнул. — Я почти умер в тот миг, когда увидел тебя в луже крови… — надсадно бормотал он, и я слышала честность в этом низком баритоне.              — Всё позади, не стоит винить себя. — Я уткнулась лбом в его лоб.              — И ты сбежала… Имела право. Но я не хочу… не хочу тебя терять. — Ходж приподнял руку и убрал прядку волос с моего лица. Провёл по нему тыльной стороной ладони, огладил щёки, нос, скулы. Спустился ниже, и мы замерли. — Пожалуйста, не отталкивай меня, иначе… — он часто задышал, — иначе я умру от мысли, что потерял тебя, так и не получив целиком.              — Я попытаюсь научиться доверять…              Мои слова будто бы утешили мужчину. Он нежно улыбнулся, и эта улыбка показалась мне новой, похожей на мальчишескую, поэтому я искренне ответила тем же.       Горячие губы Ходжа прошлись по моей тёплой коже. Он, как непризнанный художник, вырисовывал сложные петли из поцелуев на тонкой шее. Целовал так нежно и трепетно, боясь повредить, словно я сделана из самого дорогого в мире хрусталя.       В ответ я стала перебирать чёрные взъерошенные прядки его волос: на ощупь они были невероятно шелковистыми и пахли приятным кокосовым молоком. Весь Ходж целиком выглядел непривычно несобранным в своём облике…       Я безумно желала раствориться в этом исключительном моменте, а ещё лучше — приостановить время, наплевав на условности, и стать единым целым во всех смыслах. Все страхи и извечные опасения сейчас отошли на второй план: в его руках я плавилась, но не желала, чтобы это внезапное помешательство прекращалось.       Ходж, разгорячившись, стал посасывать мою шею. Я пыталась не стонать, но это было просто немыслимо: ноги дрожали, внизу живота тянуло от огромного желания. Без толики сомнения, я хотела этого мужчину! И это не казалось банальной низменной тягой, как с кем-то до него, а было гораздо глубже и искренней.       Смелые горячие руки мужчины спустились на мою грудь, которая выдавала всё моё нетерпение. Он, как умелый обольститель, мучил меня своими волшебными ласками. Ладонь Ходжа настырно поглаживала затвердевшие соски через тонкую ткань халатика, от чего я, откинув голову назад, стала глотать воздух. Градус волнения неумолимо рос с каждым поцелуем кожи, с каждым прикосновением его пальцев, которые заставляли меня томиться и дрожать от сильнейшего влечения.       Его мягкие губы спустились к ложбинке между грудей, язык начертил тоненькую полоску, оставляя жаркий влажный след. Халат сильнее раскрылся, обнажая правую грудь. От его безоговорочной власти надо мной, кусая собственную руку, я издала приглушённый стон. Ходж усмехнулся моей реакции и продолжил свои изощрённые «игры».       Я вернула руку ему на голову и вновь запустила пальцы в волосы. Ходж кончиком языка прошёл по области вокруг соска, провоцируя тем самым табун непрекращающихся мурашек, а вскоре вобрал в себя сосок и продолжил сладостно водить по нему языком. Свободной рукой Ходж аккуратно теребил вторую грудь, которая была всё ещё сокрыта под шелковистой тканью.       Между ног горел пожар, который, казалось бы, ничем невозможно было потушить. Ещё чуть-чуть, и я бы просто набросилась на Ходжа и взяла бы его сама! Но, к счастью или нет, мужчина больно стиснул мой сосок, тем самым спасая нас от поспешного и не очень обдуманного действа. Я прокашлялась и отпрянула, спрятав обнажённую грудь, сосок на которой успел распухнуть от восхитительных ласк.       — Ходж… — мой голос был сиплым, изречения давались нелегко. — Давай не будет спешить.       Туман в его глазах сменился осмыслением, и он устало потёр веки.       — Да, я… — Ходж поднял меня с себя и сам встал. Он поправил свою помятую одежду, а я, заметив характерную выпуклость в его штанах, невольно хмыкнула.       Мужчина был растерян, но больше в его взгляде читалась усталость. Он подошёл к столу, плеснул себе полный стакан виски и стремительно опустошил. Звонко поставив его на деревянную поверхность, Ходж нащупал в кармане телефон и несколько минут пытался что-то в нём узреть, но это явно было бесполезно. Тогда он, тихо выругавшись, положил телефон в карман, а затем выпил ещё целый стакан крепкого напитка и, щуря глаза, сказал:       — Мне пора.       Шатаясь, мужчина двинулся к выходу, но я обогнала его и перегородила проход своим телом. Не хотелось отпускать Ходжа в таком состоянии.       — Что такое? — всё так же качаясь, пробормотал он и потёр глаза.       Я положила руки на его плечи и приобняла, прошептав елейным голоском на ушко:       — Оставайтесь, мистер Бейкер, на улице темно и волки бродят. Вдруг вас съедят?! — захихикала я.       — Волки? Какие волки? — он свёл брови к переносице в полном недоумении.       — Ну как, какие… Серые! Которые едят красных шапочек, про таких не слышали?       — А я что, на неё похож? — Ходж хмыкнул, покачиваясь, и, придвинувшись, повис на мне. — Вы разве не заметили мой голод, когда я почти откусил ваши прелести? — Ходж провёл языком по ключице и зашептал: — Я — скорее одинокий волк, чем красная шапочка… — мужчина улыбнулся и тихо завыл, имитируя хищника. — Видите, как умею!       Я засмеялась, и Ходж, будучи уже порядочно опьяненным, рассмеялся вместе со мной, а потом резво подхватил меня на руки. Его шатало, как корабль по время шторма, и я боялась, что мы точно пойдём ко дну с таким-то непредсказуемым капитаном, но, к счастью, Ходж выгрузил меня прямо у ступенек на второй этаж.       — Пойдемте спать — капитан, серый волк и просто король всех попугаев. — Я с задором потянула Ходжа за руку.       Мужчина уцепился за мою тонкую кисть и безмолвно последовал наверх, будто бы только и ждал приглашения. Каждая ступенька явно была для него испытанием. Несколько раз он спотыкался, но, негромко выругавшись и не останавливаясь, упорно продолжал идти за мной. Практически ползком.       Я приоткрыла дверь комнаты, в которой спала в доме, и потянула за руку пошатывающегося Ходжа. Он, как покладистый ребёнок, зашёл и сразу же упал на широкую кровать цвета слоновой кости.       — Нет, так не пойдёт, — залепетала я и приблизилась.       Ходж моментально привстал на локтях, и я решительно взялась расстёгивать его помятую тёмно-синюю рубашку. Мужчина с интересом наблюдал за тем, как мои тонкие пальчики проворно справляются с пуговицами.       — Что? — не стерпела я и уточнила у Ходжа, потому что он не мог отвести взора.       — Ты ещё не жена, а уже ведёшь себя, как хозяйка моего тела… — мужчина промурлыкал и поиграл бровями. — Мне нравится.       Приглушённый свет от прикроватной лампы не давал мне возможности полноценно оценить интересное тату в форме змеи, которое красовалось на смугловатой коже: начинающееся от самого надплечья и перетекающее на грудь мужчины. Но всё-таки чуть-чуть полюбоваться ею мне удалось. Когда с рубашкой было покончено, Ходж резво притянул меня к себе и явно захотел развязать халат, но я быстро выскользнула из его цепкой хватки.       — Нет! Нет! Нет! — попутно запахивала одежду.       — Что значит нет? — заплетающимся языком спросил Ходж. — Ты же меня завлекла сюда, чтобы сделать свои тёмные делишки?       — Я? — изумилась. — Только после свадьбы, мистер Бейкер! — подразнила его. — Если серьёзно, то вам… — осеклась, — тебе нужно поспать. Поэтому… спокойной ночи, — я замерла у самого выхода из комнаты.       — Ладно, ладно. — Ходж согласился и, не стыдясь того, что я всё ещё не ушла, начал стягивать штаны. — Будешь смотреть? — рассмеялся он и потянулся к резинке трусов.       Тут я опомнилась и, охнув, выпорхнула из комнаты. Какое-то время слышала лишь оглушительный смех Ходжа, а потом наступила тишина.

~

      Ранее пробуждение никогда не было для меня проблемой. Посему и это утро, которое началось в половине шестого, не вызвало во мне раздражения даже невзирая на то, что фактически я не спала, а прокручивала в голове все события.       Одно я знала наверняка: не жалела. Но вдруг жалел Ходж? И то, что он говорил, было обусловлено лишь обилием выпитого? Мне же наивно хотелось верить в искренность мужчины…       Ходж извинялся за то, что не в силах изменить. Да, по сути, я была наживкой в его хитроумном плане, который не удалось осуществить именно так, как предполагалось. Но ведь я добровольно согласилась сотрудничать, а теперь поздно искать виновных — вышло то, что вышло. И какими бы грязными делами не занимался мужчина, я не ощущала подобной грязи по отношению к себе.       После того, как уложила Ходжа спать на втором этаже, я улеглась на нежно-голубой диванчик в гостиной. Безусловно, после тех неистовых поцелуев по моему телу я могла бы и не строить из себя недотрогу, а спокойно прилечь рядом с мужчиной. Но всё-таки я хотела, чтобы Ходж сознательно, в трезвом состоянии, признался мне в своих чувствах, если таковые есть. И тогда я была бы убеждена, что не делаю ошибку, вновь доверяя человеку, несмотря на тысячу вопросов в голове, на которые Ходж пока был не в силах ответить.       — И вам добрейшее утро, мои малыши. — Хихикнула и поразмыслила над тем, что попугаям нужна еда, а того, что у них было насыпано в кормушках, определённо хватит ненадолго. — Закажу доставку. Думаю, к обеду корм уже привезут.       Я открыла сайт с зоотоварами и нашла нужный мне раздел. Оплатила онлайн и, удовлетворенная проделанной работой, отложила телефон в сторону.       Тот факт, что я пребывала на птичьих правах в этом доме, не давал мне уверенности в том, что я поступила разумно, приняв попугаев. Но неподдельное детское желание наконец-то завести питомца взяло верх. Ведь тот попугай, которого я успешно выкрала каким-то чудом из зоомагазина, обитал у Бенедикта, и в полной мере мне не удалось ощутить всю ответственность от содержания животного.       — Надеюсь, Лиз и Гарри меня не выпрут с вами на улицу! — вращая клетку с питомцами, говорила я. — Но если турнут… у нас есть один птицевод, который наверняка не откажет вам в приюте, — я прикусила нижнюю губу, томно вспоминая то, что Ходж себе позволял накануне. — Нужно ещё про вас почитать литературу, чтобы быть в курсе всех нюансов.       Я приоткрыла клетку и поочерёдно взяла в руки попугайчиков. В душе поселилось тепло и радость. Этот подарок всё же был как нельзя кстати.       После я умылась и привела себя в порядок. Даже соизволила накраситься: настроение располагало. И ещё приятно будоражил тот факт, что наверху, неподалеку от меня, спал красивый мужчина, который мне небезразличен и которому, возможно, небезразлична я…       За домашними хлопотами время проходило незаметно, и я совсем забыла о том, что Брайан должен меня навестить. Это всё усложняло. Мне почему-то не хотелось, чтобы они с Ходжем столкнулись. А вдруг Брайан вообще подумает, что мы переспали? Хотя, с другой стороны, это моя личная жизнь, которая не должна стать камнем преткновения в нашей с ним искренней дружбе.       Я вновь и вновь погружалась в размышления. Братья только-только начали сближаться, и я бы хотела, чтобы дальше всё шло на улучшение, а тот факт, что Ходж… что между нами с Ходжем что-то есть, мог обидеть Брайана. В общем, я сама запуталась. Тем более, Ходж ещё ничего не объяснял, находясь в трезвом уме.       — Кстати, Ходж… — молвила вслух и, взяв клетку с попугайчиками, устремилась на второй этаж. — Вдруг и нет уже серого волка, а я тут размечталась!       Приостановившись у настенного зеркала, одёрнула халатик, который так же, как и я, помнил горячие касания и сладкие поцелуи. А ещё — серые глаза, в которых каждый раз бездумно терялась. Я начала распаляться от одной только мысли о Ходже, но нужно было взять себя в руки и всё-таки проверить ночного гостя, а заодно оставить в комнате попугаев как непосредственное упоминание о вчерашнем вечере.       Аккуратно открыв белую дверь, крепко удерживая клетку в правой руке, я несмело, на носочках, прошла в комнату, в которой была полнейшая тишина. Подошла к небольшому столику и поставила на него клетку с попугаями. Они, словно ощущая моё волнение, тоже затихли, чем оказали мне большую услугу, потому что Ходж безмятежно спал.       — Какой красивый, — вслух сказала я и на миг залюбовалась его лицом, на котором застыла лёгкая улыбка: глаза прикрыты, пушистые тёмные ресницы слегка подрагивают, чёрные брови чуть сдвинуты к переносице, а красивые губы — сжаты. А ведь вчера эти искусные губы почти довели меня до исступления…       Я так засмотрелась на его идеальное умиротворённое лицо, что совсем не заметила одного пикантного момента, который заставил сердце ускорить свой ритм.       — О. МОЙ. БОГ, — громче, чем следовало, сказала я, но Ходж продолжал спать.       Я как дура смотрела в одну точку. Да, его ягодицы — его обнажённые ягодицы — были как произведение искусства. Возникло дикое желание немедленно приложить к ним свои ладони, почувствовать их упругость и тепло.       Опять моя больная фантазия вырисовывала свои картины, и я представила, как моё тело пылает в ожидании Ходжа; как он, абсолютно обнажённый, вжимается в меня, а я дрожу от нетерпения; как я, громко постанывая, улыбаюсь и сдавливаю эти божественные ягодицы своими длинными пальчиками; как его заводит каждое моё действие; как он двигается внутри меня, вбивается, осуществляя ритмичные телодвижения, которые доводят до оргазма.       Я даже будто бы перестала дышать и подошла ближе, чтобы в полной мере рассмотреть… их. В горле пересохло, голова начала кружиться, отчётливо слышались удары моего сердца. Но тут непристойные фантазии нарушил назойливый звонок в дверь, который охладил меня и вынудил отшатнуться. Я чуть не сбила стол, на котором располагалась клетка с попугаями, и те, как нарочно, звонко зачирикали.       Резво вылетев из комнаты, я побежала по порожкам вниз, попутно приводя себя в надлежащий вид.       — Привет! — открыв дверь, увидела Брайана, на лице которого сияла игривая улыбка, а в руках был небольшой бумажный пакетик.       Сэм радостно встрепенулся и сразу же кинулся в мои тёплые объятья, почти сбивая с ног, но мне всё же удалось устоять.       — Пригласишь войти, хозяйка? — Брайан протянул мне пакетик и приподнял одну бровь в ожидании ответа.       — Да, конечно, что за вопросы. Я всегда вам рада, мальчики! — шире распахнула дверь, пропуская мужчину в дом.       Брайан остановился возле меня, бегло оглядел и быстро поцеловал в щёку.       — Что-то не так? — спросила я, попутно поправляя волосы.       — Нет. Всё так, — сразу же ответил мужчина и прошёл в гостиную, которая одновременно служила и кухней.       Сэм игриво повиливал пушистым хвостом и был невероятно рад нашей встрече, как и всегда. Но сегодня я чувствовала себя нашкодившим ребёнком, прятавшим в спальне огромное количество шоколада, который нельзя много есть. И этот вкусный «тёмный шоколад» всё ещё спал, но в любой момент мог проснуться. Тогда нужно было бы объясняться перед Брайаном, слишком обидчивым по своей натуре. Я ему скажу, всенепременно скажу, что между Ходжем и мной происходит, но только тогда, когда сама в этом разберусь…       — Чай, кофе? — осведомилась я и начала доставать чашки.       — Как тебе новая работа? — некстати спросил Брайан и сел за стол, а Сэм, напрыгавшись, лёг у ног хозяина. — Мне чай. Фруктовый, — правой ладонью мужчина зачесал непослушные пряди волос назад.       — Меня устраивает. Это лучше, чем вкалывать горничной, и зарплата в разы выше. — Я закинула в чашки разовые пакетики с заваркой и залила кипятком.       Да, работа в баре мне нравилась. Ещё больше импонировало то, что там я была под защитой, чего нельзя было сказать о работе в гостинице, где не раз попадались постояльцы, которые не прочь были поразвлечься, но меня это мало интересовало. Честно сказать, таким зажравшимся папикам я мечтала зарядить между ног, но сдерживала себя, потому что не хотелось терять работу.       Я убрала пакетики и водрузила чашки на стол. Брайан шустро притянул чашку к себе и сделал небольшой глоток.       — Ммм… что за вкус? — слегка заулыбавшись, спросил он.       — Ананас и маракуйя. А запах какой, скажи? — я прикрыла глаза и насладилась весьма приятным ароматом.       — Кэтрин, скажи честно, у тебя проблемы? — опять странный вопрос, между его бровей возникла характерная складка.       — Ты про что? — я поставила чашку и убрала назад волосы, которые безумно мешали.       — Я заходил в клуб два дня подряд, но тебя не было на работе в твою смену. — Брайан насупился и опустил взгляд, замирая на моей шее…       «На шее. Только не это!» — вопило подсознание, и я прижала руку к тому месту, на котором виднелся засос. По-видимому, я вчера так расслабилась, что даже не почувствовала момента, когда Ходж мне его оставил. Негодяй!       — Всё в порядке, — непреклонным тоном откликнулась я, но Брайан не желал отставать со своей извечной рубрикой «1000 и 1 вопрос».       — Всё дело в Ходже? Он тебя обидел?! Ты только скажи! — он громко поставил чашку на стол и вцепился в меня ждущий взглядом.       — Почему ты думаешь, что твой брат — сущий дьявол? — я раздражённо дёрнула головой. — Он ни разу плохого слова не сказал в мой адрес.       — Потому что… я знаю его тёмную сторону. — Горечь мелькнула в карих глазах. — К сожалению.       — Ходж не вел себя как характерный богач с раздутым эго до небес. — Я озадаченно глядела в чашку с остывшим чаем. — Уж поверь, я насмотрелась на высокомерных упырей на своей прошлой работе, — я стиснула до боли губу, припоминая те надменные рожи постояльцев, которые считали меня мусором, а не человеком. — Твой брат дал мне работу… и да, мне она нравится. Пусть пока не всё получается, но я получаю удовольствие от процесса.       — Но он подверг тебя опасности! Ты об этом успела забыть? И почему ты за него заступаешься? Когда это вы успели сблизиться и даже подружиться? — Брайан вздёрнул брови и скрестил руки на груди.       — А ты ревнуешь меня к нему? Разве я не могу… дружить с Ходжем?       Я мечтательно отвела глаза в сторону и вспомнила о чудесной прогулке в саду. О поцелуе в щёку, который я отважилась оставить Ходжу в награду за ту атмосферу, которую он мне подарил. «Пускай грехи мою сжигают кровь, Но не дошел я до последней грани, Чтоб из скитаний не вернуться вновь К тебе, источник всех благодеяний…» (Шекспир — Моя душа, душа моей любви — Сонет 109.Отрывок)       Тот отрывок из сонета Шекспира, который врезался в память. Мне казалось, я слышу эти строчки и голос Ходжа. Я прочитала этот отрывок Брайану вслух, сама не понимая, зачем…       — Хм. Сонет Шекспира? — лицо Брайана перестало быть суровым, брови поползли вверх от восхищения. Я покорно кивнула, соглашаясь, и поставила пустую чашку в раковину. — Прости, Кэтрин.       — За что? — опешила и резко развернулась к Брайану.       — Просто мне нужно время, чтобы прошлая обида улеглась и я начал воспринимать Ходжа достаточно спокойно. Ты тут вообще ни при чём. И ты вправе дружить с кем угодно… — Брайан вновь поправил волосы и продолжил: — Прости за резкость, я попытаюсь быть сдержаннее.       Он улыбнулся и вытянул мизинчик. Я подошла к Брайану и протянула свой, это выглядело по-детски, но всё равно мне это нравилось: такая простота и лёгкость рядом с ним.       — Мне кажется, Ходж лучше, чем хочет казаться… — обхватила руками шею Брайана и чмокнула в щёку.       — Надеюсь, ты права, — заключил он, и тут в его кармане заиграла весёлая мелодия. Я резко отодвинулась, а мужчина ответил на вызов.       Пока Брайан разговаривал по телефону, я решила посвятить время Сэму, который скучающе лежал у наших ног. Но, заметив мою заинтересованность, он встрепенулся и резво завилял хвостиком.       — Надеюсь, когда-нибудь твой хозяин даст мне тебя хотя бы на денёк! — я прошлась рукой по его блестящей мягонькой шёрстке. — Хороший мальчик, хороший, — взяла мордочку в ладони и начала трепать за мохнатые щёчки. — Пушистая попка! — он игриво тявкнул. — Ладно-ладно. Сэм. Просто Сэм.       Я так увлеклась няньканьем, что не заметила, как за моей спиной застыл с улыбкой до ушей Брайан.       — Что? — сощурилась я.       — Просто смотрю, — хихикнул Брайан и отвёл взгляд на входную дверь. — Я бы с тобой ещё побыл, но наконец-то появился заказ и я не могу его прозевать, поэтому нужно бежать.       Я мягко улыбнулась, искренне радуясь за друга, а Сэм облизнул мои щёки, от чего я заливисто засмеялась.       — Он тебя обожает, — заключил Брайан.       — Как и я его… и тебя. Не ревнуй.       — Не буду.       Мужчина протянул мне руку, и я встала с пола. Его взгляд вновь упал на участок шеи, где красовался засос.       — Все-таки, почему тебя не было на работе?       — Твой брат разрешил мне побездельничать, — соврала я.       — Хм… Очень в этом сомневаюсь. Что-то много Ходж тебе позволяет… — призадумался Брайан, но его телефон вновь начал громко свиристеть, и он, быстро чмокнув меня в щёку, вышел из дома.       Я облегчённо вздохнула и прошла в ванную, где замерла напротив своего отражения, оценивая «подарок» Ходжа на шее.

***

ХОДЖ

      Блики яркого солнечного света причудливо освещали прозрачную воду, которая пенилась у самого берега. Она была такой зеркально-чистой, что хотелось вновь и вновь окунаться, ощущая себя единым целым с ней. Солёный воздух легко раздувал мои чёрные волосы, и было так хорошо и спокойно… Полное умиротворение.       Я лежал на берегу почти у самой воды, и звуки природы наполняли слух блаженством: где-то неподалёку напевали птицы. Я не мог понять, кому принадлежит этот голос, но мне всё нравилось.       «Райское наслаждение», — говорило моё подсознание. Чириканье обострилось, и я стал выискивать глазами источник шума, но тщетно. Звуки стали так явственно слышны, словно эти птицы восседали на моём плече прямо у самого уха. И затем…       Я ПРОСНУЛСЯ.       Солнце пробивалось яркими лучами через слегка отодвинутую штору. Глаза резало от света, поэтому я прищурился и попытался сфокусировать зрение и понять…. Понять, что происходит и почему так болит голова?       — Что происходит? — сказал уже вполголоса.       Довольно ясно удалось расслышать то самое чириканье из моего райского сна. Неподалеку от места, где я, по всей вероятности, провёл ночь, стояла клетка с попугаями.       ПОПУГАЯМИ!       Я тяжело сглотнул. В горле было ужасно сухо, хотелось пить. Мне не была знакома комната, это точно, а вот попугаи — очень даже. Я вспомнил, как их покупал… Потёр рукой лицо: было страшно от того, что начало вырисовываться в памяти. Затем перевел взгляд на себя, медленно, будто не решаясь.       — Я непонятно где, непонятно как, и ГОЛЫЙ!       Подскочив с кровати, я двинулся к окну. Нужно понять место моего нахождения, потому что воспоминания были призрачны, а головная боль давала понять, что выпил я гораздо больше, чем обычно. Да, нажрался как какой-то школьник… Стоило мне выглянуть в окно, и сразу пришло осознание. Дом Лиз.       Я переключил взгляд на кровать, стены, подошёл к платяному шкафу. Он был забит женской одеждой до самых краёв, но мой взгляд выцепил красное платье. То самое, которое выбрала Кэтрин для нашей прогулки в саду.       Зачем-то я снял вешалку и приник к платью, как какой-то озабоченный юнец. Почувствовал еле ощутимый аромат нежного парфюма Кэтрин, он напомнил сладкий персик. Наверное, если бы сейчас дверь распахнулась и меня увидели обнажённым, нюхающим чужое платье, то сочли бы ненормальным. Но свидетелями данного преступления были только попугаи… И поэтому — плевать.       Вчера ночью я, видимо, натворил то, чего не сделал бы на трезвую голову. И от осознания всего стало стыдно. Я себе никогда не разрешал фривольностей, контролировал не только тех, кто на меня работает, но и самого себя. Считал, что это правильно — так жить. А теперь… Я был обескуражен произошедшим, а ещё тем, что не помнил того, как окончился вечер. И главное — того, почему я был обнажён.       Мои размышления нарушил громкий звонок в дверь на первом этаже. И поэтому, не теряя времени, я повесил красное платье обратно в шкаф, быстро подхватил свои разбросанные вещи с пола и отправился в душ, который на моё счастье располагался на этом же этаже. Очень надеялся, что прохладная вода взбодрит мой недееспособный мозг и я вспомню, чёрт возьми, что было между мной и Кэтрин!!!       После всех процедур я надел свою нещадно смятую одежду, потому что другой, к сожалению, не было. И еще нигде так и не нашел свою рубашку. Нацепить женскую футболку я посчитал сомнительной затеей, поэтому, преодолев внутренние терзания, распахнул дверь, вслушался и тихо зашагал вниз как был — с голым торсом.       Попав в гостиную, я ощутил приятный аромат: благоухало каким-то сырным блюдом. Голова трещала, как проклятая, и желудок не желал в себя ничего принимать. Самое большее — чай из трав или же чёрный кофе.       Сделав ещё один несмелый шаг, за плитой я увидел суетившуюся Кэтрин. На ней был всё тот же халатик, который едва прикрывал округлые ягодицы. Уж этот халат я хорошо запомнил.       Она не заметила моего приближения, поэтому спокойно занималась своими делами. Но тут девушка неожиданно нагнулась, и в тот самый миг мой внутренний демон начал отплясывать чечётку, требуя немедленного продолжения.       Я увидел её светло-розовые трусики, которые едва прикрывали самую пикантную часть тела. Моё тело сразу же отозвалось, в джинсах стало ужасно тесно… Я сглотнул и судорожно поправил влажные волосы, с которых неспешно капала вода на обнажённый торс. Вот так я и замер, совсем близко, не решаясь заговорить, потому что горло будто сковало в тугие цепи, а язык окаменел, не желая двигаться.       Кэтрин резко выпрямилась и соприкоснулась своей спиной с моей грудной клеткой, от чего сразу взвизгнула и достала наушники из ушей.       — Боже, я чуть не умерла! — отдышавшись и глядя в пол-оборота, изрекала девушка.       Она развернулась и тем самым упёрлась грудью в мою, да так и замерла, глядя куда-то в район моего солнечного сплетения. Я, не став смущать девушку, отстранился.       — Доброе утро… — мой голос был тихим. Я вновь провёл по волосам, стряхивая влагу. — Хм… рубашку не нашёл. Не помните случайно, где я мог её оставить?       Кэтрин усмехнулась, убрала музыкальный плеер в сторону и, поправив халатик, отвернулась от меня. Потом включила чайник и заговорила, довольно тихо и эротично:       — Думаю, нам пора уже перейти на «ты». Как считаешь? — Кэтрин потянулась за белыми чашками в кухонном шкафчике, и от этого её халат приподнялся, слегка обнажая ягодицы. — Или всё, что между нами вчера было — не повод для таких перемен?       Она, все так же стоя спиной ко мне, задавала вопросы, а я не знал, как на них отвечать, потому что не помнил окончание ночи… Этот факт меня жутко раздражал и всё усложнял.       — Тебе так будет комфортнее? — спросил я и начал взглядом искать свою рубашку.       — А… тебе? — Кэтрин порывисто развернулась ко мне, и я заметил искорки в её зелёных глазах. Боже… она прекрасна, а я — настоящий олень, раз не помню подробностей ночи.       Кэтрин сделала нам кофе и разложила на большой плоской тарелке хрустящие круассаны. Признаться, в горло кусок не лез, но мне было так приятно от того, что она рядом, что сделала для меня такую мелочь, как кофе. Вроде банальная любезность с её стороны, но всё-таки греющая душу.       Голова всё так же болела, но это и не удивительно: нужно было время, чтобы оклематься.       — Прошу прощения. Я сейчас.       Встав из-за стола, я направился в комнату, где провёл ночь, и всё же нашёл рубашку, которая, как оказалось, покоилась под подушкой. Уже хотел уходить, но, заметив сильно чирикающих попугаев, решил не оставлять их в одиночестве. Застегнув рубашку и подхватив клетку в руки, я быстрым шагом отправился вниз.       — Подарок. Да… — сразу же отозвалась Кэтрин и, быстро взяв клетку в руки, подошла к пакетам на полу у холодильника. — Как раз доставку вовремя привезли для моих малышей.       — Тебе нравится? — я сел за стол и отпил чёрного кофе. Круассаны брать не стал: мой желудок не готов был к пище.       Кэтрин распаковала пакеты с кормом для птиц и насыпала в кормушку.       — Конечно. Я думала, что такой состоятельный мужчина… — она манерно вытянула губы и цокнула, скосив их в одну сторону, — …принесёт мне бриллиантовое колье или сумку, наполненную долларами! — девушка чуть покосилась на меня. — Но попугаи тоже сойдут, — и захихикала.       — Тогда — замечательно, — заключил я и убрал пряди волос, которые упали на глаза.       Кэтрин села напротив и положила ногу на ногу. Этот чёртов халат из раза в раз будто насмехался надо мной, вновь обнажая безупречное тело. Не сильно, но мне хватало даже слегка оголившегося полукружия груди. Я непроизвольно и неспешно поднял взор с груди и застыл им на шее…       Фиолетовый кровоподтёк. Не что иное, как засос.       — Будешь круассан? — оборвала мои размышления Кэтрин.       Я отрицательно качнул головой. Действительно не хотел есть, лишь крошечными глотками отпивал кофе, не осмеливаясь взглянуть ей в глаза, и нервно барабанил по столу пальцами, особо ни о чём не спрашивая.       Потом, набравшись храбрости, посмотрел на девушку, но мой взгляд наверняка походил на нашкодившего ребёнка, которому очень жаль, что всё так вышло. Хотя я не жалел, даже если между нами был секс… которого я не помню.       Это даже не укладывалось в голове! Как я мог такое не запомнить?! Полная неизвестность… Вдруг я не смог её удовлетворить? Вдруг просто вырубился в самый ответственный момент, или того хуже — просто не смог?       Кэтрин надкусила круассан. Я решил ненадолго засунуть всю неловкость от ситуации куда-нибудь поглубже и, наконец, выдохнуть. И раз Кэтрин мило улыбается, то, что бы ни случилось, прошло это не так уж и плохо.       — Чёрт! — выругалась она, когда капельки кремового оттенка брызнули из круассана прямо на оголённый участок тела в районе груди, чуть пачкая при этом халат.       Кэтрин эротично облизала пальчики, которые тоже испачкались, и потянулась за салфетками на моей стороне стола. Словно дразня, застыла на мгновенье рядом с моим лицом, и я не смог отвести взгляд, даже если бы хотел. На Кэтрин не было белья, поэтому я успел заметить такой же, как на шее — только меньше размером — засос почти около ореола соска.       Меня бросило в жар. Где, черт возьми, весь мой отточенный годами самоконтроль?! Испарился, стоило Кэтрин Хилл появиться в моей жизни. Казалось, что мне не тридцать три года, а не больше шестнадцати. Откуда-то взялось стеснение и нерешительность, и это жутко раздражало.       — Что с тобой? — Кэтрин убрала крем со своего тела и выкинула салфетку в урну. — Мне казалось… — она резко умолкла и прищурилась, прикусив пухлую губу. — Удалось выспаться?.. — Кэтрин заговорила тише. — …Я вот ужасно не выспалась… и не прочь продолжить, а ты?       — Хм… — я прокашлялся и решил подыграть. — …ночь была СЛИШКОМ жаркой. Твоё тело горит так же, как и моё до сих пор?       Кэтрин усмехнулась, но старалась не отступить, разгорячившись даже больше прежнего. Играла ли она, или же эти намеки служили доказательством нашей близости?       — Поэтому ты так молчалив и застенчив?.. Может, ты заболел? — девушка приблизилась ко мне.       Я развернулся, чтобы она удобно встала между моих ног. Опять её прекрасная манящая грудь оказалась на уровне моих глаз. И что мне было делать — плакать, смеяться или… дрочить?       Когда непотребные мысли отошли на второй план, я, вздохнув, поднял голову. Девушка дотронулась тонкой рукой до моего лба, осторожно убрала прядки волос, которые ещё не успели высохнуть до конца, и сразу же прикоснулась тёплыми губами. В полном наслаждении моментом я прикрыл глаза и будто бы даже затаил дыхание. Тут не было и толики возбуждения. Я чувствовал нечто иное, какую-то давно забытую особенную заботу. Такую родную и, кажется, навсегда утраченную.       Я несмело приоткрыл глаза и заметил колдовской взгляд Кэтрин, открытый и немного хмурый. Её тревога напомнила мне тот трепет, который исходил от родной мамы, в особенности в дни моей болезни. Она часто ругала меня за то, что не всегда носил шапку, не надевал тёплый свитер, забывал перчатки… И еще много моментов, которые останутся навечно в памяти нежным воспоминанием о неповторимой женщине, которая меня родила…       Сейчас я неожиданно поймал себя на мысли, что хотел бы от такой невероятной девушки, как Кэтрин… детей.       Я зажмурил глаза и встряхнул головой, как бы отгоняя прошлое в дальний угол своей души. Нежно коснулся руками оголённых ног Кэтрин, погладил. Опустил взор и заметил, как через ткань халата начали проступать соски, а бархатистая кожа покрылась множеством мурашек.       В кармане некстати завибрировал телефон, нарушая такой чертовски прекрасный момент. Кэтрин, прокашлявшись, моментально отстранилась, а я засунул руку в карман и сразу же ответил на звонок, не вставая с места.       — Да, — раздражённо рявкнул в трубку, даже не посмотрев на имя звонившего.       Это был Доминик с кучей новостей и с некой претензией, что я исчез. И вот прямо сейчас нужно было срочно решать вопросы, которые успели накопиться за моё недолгое отсутствие. А я ведь всегда в работе, помимо коротких перерывов на сон! И совсем забыл, каково это — жить с кем-то, разделять чьи-то интересы… Просыпаться в одной постели.       Интересно, Кэтрин спала рядом со мной?       Заверив Доминика, что скоро буду, я перевёл взгляд на Кэтрин, которая мило ворковала со своими новыми пернатыми друзьями. Доминик и Джульетта. Клички, которыми девушка их окрестила, я почему-то чётко запомнил.       Честно говоря, сам от себя не ожидал такого необдуманного порыва и такого интересного подарка. Но что сделано, то сделано. Главное, Кэтрин рада и всё это оказалось не напрасно. На её лице сияла безмятежная улыбка, а бо́льшего мне и не нужно было. Лишь бы никогда эта девушка впредь не ощущала боли…       Не позволю ей больше страдать! Сотру с лица Земли каждого, кто посмеет к ней прикоснуться и причинить вред! Она — мой проводник из вечной тьмы…       Я подошёл к Кэтрин со спины и приблизился к уху, нежно шепча:       — Мне пора.       Она вздрогнула, и я отступил в сторону. Кэтрин развернулась и поправила «волшебный» халатик, который так и хотел быть сорванным.       — Понятно. — Она посадила попугая в клетку и полезла в духовку за приготовленным блюдом.       Мои волосы уже почти высохли, я подошёл к большому зеркалу у выхода и осмотрел себя.       — Послезавтра жду вас, мисс Хилл, на рабочем месте. — Я взглянул на неё: она скрестила руки под грудью. — Надеюсь, больше не сбежишь? — я ухмыльнулся и спустился взглядом на обнажённое бедро, которое показало себя в разрезе халата.       — Это будет зависеть только от вас, мистер Бейкер! — Кэтрин произнесла мою фамилию буквально по слогам и хитро улыбнулась. Так, будто знала какой-то секрет, а ведь так и было на самом деле.       — Тогда мне придётся вас уволить, мисс Хилл. И я не посмотрю на то, что… — я умолк.       — … между нами было, да? — хищно подмигнув, закончила девушка за меня.       — Хм… именно. — Она издевается, да? Понимает, что я не помню?       Телефон опять завибрировал, так и подталкивая меня поскорее уйти от этой издевательски насмехающейся девушки.       — Сбегаешь?       — Мне правда пора, — я не знал, что делать. Стоит ли поцеловать её или нет? — Увидимся. До встречи, Кэтрин… — всё-таки решил не позволять себе вольностей, пока хотя бы не вспомню деталей ночи.       Я подошёл к самой двери и распахнул её. Кэтрин молчала, но стоило мне выйти на порог и начать закрывать дверь, как она крикнула вдогонку:       — Мистер Бейкер! Знаете, а я ожидала от вас большего ночью! До встречи! — дверь захлопнулась. И, кажется, моё сердце остановилось в тот самый миг, когда до меня дошёл весь смысл сказанного.       Я что, уснул в самый ответственный момент?! Неужели действительно не оправдал ожиданий? Как так, чёрт возьми?! По всей вероятности, не удовлетворил… Позор какой…       Спустившись вниз, я стал усердно вспоминать события прошедшей ночи, уже будучи в здравом уме.       — Распахнутый халатик… — события по крупицам стали складываться в моей голове.       Затем подъехал водитель, а я всё так же был погружен в себя. Вспомнил, как мои влажные губы жадно блуждали по её прекрасной шее, как, увлекшись, имел неосторожность оставить свой страстный след в виде засоса…       Уже переодеваясь в чистую одежду дома, я вспомнил всё. И особенно то, как приставал к Кэтрин, но она лишь уложила меня спать. Сама же выскочила из комнаты, как только я начал обнажаться.       — Врушка… Ммм… Какая же ты, мисс Хилл, маленькая врушка, оказывается! — я облегчённо выдохнул. У меня чуть сердце не остановилось от осознания своей сексуальной недееспособности. — Решила поиграть?! Хм… хорошо. Поиграем.

***

             Я был в предвкушении нашей встречи. Через два дня Кэтрин осмелилась показаться на работе. В этот день я действительно был крайне занят и не имел времени заглянуть в бар. Но Доминик сообщил, что девушка на месте и приступила к своим обязанностям. Я её ждал и даже соскучился…       После того как мне удалось вернуть свою потерянную из-за немало выпитого алкоголя память, я решил пока повременить с ним. Кэтрин хорошо поиздевалась надо мной, подшутив по поводу сексуальной недееспособности!       Партнеры, с которыми должна была состояться встреча, расположились в специальной вип-зоне, которую обслуживала Кэтрин. Когда мне сообщили, что они на месте, я спустился вниз.       Увидел её… и почти погиб…       По телу пробежала приятная дрожь, а в груди потеплело от осознания того, что Кэтрин совсем рядом, такая разная… настоящая.       На ней было ужасно короткое, атласное облегающее фисташковое платье, которое бесстыдно подчеркивало все достоинства девушки, а полупрозрачный материал в зоне декольте вообще не давал места для полёта фантазии. Это было очень откровенное платье, за выбор которого захотелось её наказать.       Подумал о красивой груди девушки и сразу вспомнил свою «метку» почти у самого соска… Что со мной? Когда я успел растерять весь самоконтроль? А ведь у меня довольно важная встреча сейчас, мне нужно быть предельно собранным и думать о сделке, а не о прекрасной груди Кэтрин Хилл.       Девушка суетливо бегала от бара к вип-зоне, а когда шла обратно с пустым подносом, мне удалось её остановить.       — Привет, — начал я. На лице растянулась идиотская улыбка, которую пытался сдержать, но не мог. — Много работы, да, мисс Хилл?       — Нормально. Я справлюсь, мистер Бейкер, — усмехнулась она.       Я приблизился к её ушной раковине губами и, опаляя своим дыханием, прошептал:       — Не сомневаюсь, — и удалился в сторону столика с деловыми партнёрами.       Встреча проходила вроде бы так же, как и все другие. Но сальные взгляды партнёров, плутающие по телу Кэтрин, ужасно выводили меня из равновесия. Я не демонстрировал своё раздражение данным фактом из-за необходимости, чтобы сделка была успешно заключена. Но девушку я буквально прожигал своим сердитым взглядом, будто она виновата. Особенно злился, когда Кэтрин наклонялась, чтобы забрать грязную посуду со столика, потому что её грудь в эти моменты так и стремилась выпрыгнуть.       Хотелось сжечь это неприличное платье к чертям собачьим сразу же после сделки! А пока я только до боли в скулах улыбался партнерам, которые порядком мне надоели. Сильно налегать на спиртное тоже не стал, лишь осторожно пригубил для вида.       — Какая сексапильная официантка, где ты только таких берешь, Бейкер?       Один из мужчин порядком захмелел и при виде Кэтрин уже без стеснения к ней подкатывал. Девушка лишь снисходительно улыбалась и шустро убегала.       — Я бы у тебя её купил! — Роберт громко расхохотался и залпом осушил свой стакан.       — Денег не хватит, — ядовито выплюнул и перевёл взгляд на Кэтрин, которая ожидала заказ у бара.       Она не из тех, кто будет молчать, но из-за того, что наверняка понимает, как для меня эта встреча значима, терпит и помалкивает.       — Ну, грудь у неё что надо, — поддержал Роберта второй мужчина. — Я бы трахнул девчонку. — Он достал сигару из специального футляра и засунул в рот, поднёс зажигалку.       — Интересно, Ходж, — ко мне повернулся Роберт и заговорил тягучим голосом, еле произнося внятно слова. — Хорошо эта… красавица сосёт?       Дерзость этого великовозрастного кретина поражала. Ещё чуть-чуть, и я бы дал в рожу обоим, но нельзя, черт возьми, поддаваться эмоциям. Тем более, для таких людей женщины — расходный материал, которым можно только пользоваться, ни больше, ни меньше.       — Да, Ходж. Наверняка она тебе уже сосала. Весь вечер смотрела на тебя так, будто хотела ещё! — они вдвоём начали ржать.       Достав телефон, я написал Доминику с просьбой найти несколько дам для удачного продолжения вечера. Уж тот знает, кто таковыми является и кто намеренно предлагает себя в клубе.       По сути, я успел решить важные вопросы о нашем сотрудничестве, и партнёры были согласны пойти на мои условия. Они заметно опьянели и охамели, поэтому ничего не станет, если я испарюсь, перед этим оставив им милых барышень. Тех, кто действительно не прочь поразвлечься в любое время дня и ночи.       Я увидел, как Кэтрин поправила своё короткое платье рукой, опуская вниз, и, взяв поднос с выпивкой, направилась в нашу сторону. Решил опередить девушку, потому что иначе случится непоправимое — я просто сорву эту гребаную сделку, к которой шёл немало времени. А это мне совершенно ни к чему, так же, как и лишняя шумиха, и разбитые лица этих двух мудаков.       — Стой! — остановил Кэтрин, и она чуть не выронила поднос.       Я крепко взял его в руки и передал Доминику, который неожиданно материализовался передо мной. Три девицы хищно улыбались рядом с ним, а одна даже нагло подошла ко мне, намекая на знакомство и милое времяпрепровождение в своей компании.       — Я и для вас… — Дом не закончил. Я жестом показал, чтобы он замолчал и, не реагируя на «подружку», перевёл взгляд на Кэтрин.       — Мисс Хилл, ваш рабочий день окончен! — не отводя взора от Кэтрин, продолжил: — Доминик, проводи дам, — указал рукой на столик с партнёрами.       Кэтрин воспользовалась тем, что я отвлёкся, и вероятно хотела направиться сразу домой, но я придержал её за руку, сжав.        — А ты… — сузил глаза, оглядывая Кэтрин с головы до ног, — в кабинет, живо! — это была не просьба, а скорее грубый приказ.       Девушка явно хотела что-то возразить и даже приоткрыла рот, но я не дал ей возможности что-либо сказать и просто направился вверх. Когда расстояние было нами преодолено, я так громко захлопнул дверь за Кэтрин, что та дёрнулась. Девушка не двигалась, прижавшись спиной к двери. Боялась?       — Что-то не так? Не понравилось моё обслуживание? — тихо начала она. — Ваши партнёры остались недовольны?       Я подошёл к столу и опёрся, опять окидывая оценивающим взглядом её развратное платье. Не пригласил войти, был безмерно зол, а в особенности за короткое платье, которое зачем-то Кэтрин напялила. Неужели опять хотела со мной поиграть? Хорошо. Тогда сейчас поиграю я.       — Напротив. Партнёры были очень довольны обслуживанием… — прикрыл глаза и потёр виски. — Выбор платья стал весомым аргументом, чтобы ваше обслуживание понравилось и всем захотелось продолжения.       Кэтрин тяжело сглотнула и вновь начала одёргивать платье, не смотря мне в глаза. Я как хищник приблизился к девушке и опустил руку. Она замерла в предвкушении или же страхе, но я закрыл дверь на ключ и, склонившись, у самого уха тихонько зашептал:       — Чтобы не мешали…       Кэтрин медленно подняла взор, её грудь начала вздыматься от частого дыхания.       — В чём я виновата? — шёпотом проговорила она и принялась потирать ладони о свои бёдра.       Я поднял руку и нежно обхватил подбородок девушки, силясь не улыбаться… Она посмотрела мне в глаза.       — Платье. Это непозволительно развратное платье, абсолютно не подходящее для такой хрупкой, хрустальной розы, как Кэтрин Хилл… Полная противоположность тебе…       Я губами, едва касаясь, прошёлся по лицу девушки. Она прикрыла глаза, и ресницы затрепетали. Вновь почувствовал, как Кэтрин задрожала— нежная, особенная, неповторимая…       — Мне так неприятно осознавать тот факт, что… — я опустил руку и уверенно приложил её к бедру девушки. Она лишь шумно выдохнула. — …что не смог утолить твою жажду… — Завел руку и слегка сжал бедро Кэтрин, от чего она открыла глаза и прикусила губу. Вторая рука нащупала грудь и аккуратно провела в районе соска через одежду.       Сириус некстати подала голос, чем только развеселила меня.       — Не ревнуй, — ответил сипухе, но не отстранился от Кэтрин. — Я всего лишь немного поговорю с мисс Хилл.       — Я… — подала голос обескураженная Кэтрин, в глазах которой я отчётливо видел огромное желание.       Я приложил палец к её губам и продолжил свои игры. Задрал и без того короткое платье и через бельё провел пальцами по тому месту, которое является центром наслаждения. Через минуту убрал руку, и, как мне показалось, Кэтрин явно расстроилась, желая продолжения. Но, нет. Не здесь и не сейчас, милая…       Маленькая врушка.       Затем убрал руки и, поправив на ней платье, сделал два шага назад.       — Ожидали большего, мисс Хилл?       — Да… вернее, нет! — Кэтрин что-то пробубнила себе под нос. Потом через полминуты подняла взгляд, полный понимания: — Вспомнил?!       — Абсолютно всё.       — Ясно, — выдохнула Кэтрин.       Тишина. Её нарушили наши звонкие голоса: мы рассмеялись искреннее и по-доброму, а потом произошло то, что должно было случиться. То, чего мы избегали столько времени. Конечно, я жадно целовал её тело в доме Лиз, оставляя засосы, но не имел смелости прикасаться к губам, считая это чем-то сокровенным. А теперь хотел всем своим нутром попробовать сладость их вкуса.       Кэтрин, словно осознав мои намерения, слегка подалась вперед, но тут же замерла, будто ожидая действий от меня. Я принял этот шаг с её стороны за согласие и совершил два шага, оказавшись рядом. Рука девушки провела по моей острой скуле. Я моментально перехватил её и поцеловал, а затем положил себе на плечо. Туда, где ей было самое место.       Теперь я решительно скользнул ладонью по волосам Кэтрин и, обхватив их на затылке, оттянул назад. Наслаждался каждой секундой. Вдыхал аромат приятного парфюма и ощущал неконтролируемую дрожь её тела. Наши глаза встретились, и я увидел в них нечто большее, чем просто желание.       Кэтрин задержала взгляд на моих губах, и я больше не мог себя контролировать. Впился в сладкие губы, оставляя страстный, жадный и сжигающий дотла поцелуй. Услышал её блаженный стон и отстранился, наслаждаясь Кэтрин. Но она не дала мне собой налюбоваться и, встав на носочки, потянулась за ещё одним поцелуем. Обхватила мою голову руками, насколько это было возможно, и я прижал её к себе крепче. Наш поцелуй был таким желанным, он не походил ни на один, который был до него…       Время словно остановилось и перестало существовать для нас двоих. Незаметно мы переместились от двери на мягкий диванчик у панорамного окна. Кэтрин удобно разместилась на моих коленях. Одной рукой я бережно придерживал тонкую талию, а другой не забывал поглаживать открытые участки кожи. И теперь страстные поцелуи переросли в более нежные.       Сириус вновь подала голос, а мы только улыбнулись сквозь поцелуй.       Наконец-то насытившись столь приятными делами, Кэтрин по-хозяйски положила голову мне на грудь и, слушая мое размеренное дыхание, предалась лёгкой ностальгии и рассказала о своём прошлом.       Время пролетело незаметно, за окном начало светать. А мы всё сидели, обнявшись, и не желали расставаться. Не могли насытиться друг другом.       — Кстати, почему ты не дал мне завершить работу в положенное время? — вдруг спросила Кэтрин.       — Просто… захотел, и всё, — целуя руку, уклончиво ответил я.       — Как это понимать? — изумилась девушка, немного отстранившись.       — Так и понимать. — Продолжал целовать руку и смотреть в зелёные глаза.       — Это не ответ, Ходж. Извини, но я привыкла зарабатывать сама, — фыркнула Кэтрин.       — Это нормальный ответ. И я ценю твою финансовую независимость.       Девушка надула губки, а я перестал покрывать её руку поцелуями и, взяв Кэтрин за щёки, притянул для горячего поцелуя. После отстранился и прошептал:       — Кэтрин Хилл, ты… моя… — улыбнулся уголком губ.       — Как твоя? —округлила глаза она.       — Вот так. — Засмеялся. — Моя.       — С чего вдруг? — театрально вздёрнула носик девушка, а потом сразу улыбнулась: — Шучу, шучу.       — А я — нет. Не шучу. — Приблизился к её ушной раковине и томно зашептал: — Не хочу тебя ни с кем делить… — прикусил мочку и трепетно поцеловал в плечо. — Ну так что, мисс Хилл, согласна стать моей?       — Я подумаю… мистер Бейкер.