Любитель книг

— Просто захотел посмотреть на тебя, — не стал плести словесные кружева Андрей. — Как ты? — А я тебе зверёк, что ли, в зоопарке, чтобы меня разглядывать? У тебя картины остались? Вот на них и смотри. Я там такой, как тебе нравится: голый, молчаливый и послушный. Андрей сжал челюсти и процедил: — Там нет лица. — А нахуя оно тебе? — Миша тоже поджал растрескавшиеся губы и сел на скамейку, скрестив ноги в кирзовых сапогах. Андрей решительно опустился рядом. — Почему ты злишься? Неужели ты считаешь, что я должен был отмазать твою задницу от армии? — Нет, конечно. Ты мне ничего не должен. За рамками сессий ты ведь мне не хозяин, а для нормальных человеческих отношений... Короче, я так и понял. — А чего ты хотел? Чтобы я выпорол тебя и оставил у себя? — тихо спросил Андрей и, понимая, что больше юлить нельзя, высказался максимально конкретно: — Я никогда не хотел быть воспитателем в детском саду или надсмотрщиком на зоне, пойми ты это. — Да ты и обычным человеком не хочешь быть, Князь, — припечатал Миша. — Закрылся за своими играми, как этот, нахуй... Ну, в панцире, как его? А стоило лишь чуток приоткрыть твою раковину, и ты перессал. Ну и считай дальше, что я тебе никто. Андрей хотел возразить, что вовсе так не считает, но запнулся, потому что Миша продолжил: — Я думал, ты мне хотя бы напишешь, — он заозирался и прошептал совсем тихо, — после той ночи. А ты... — А я приехал, — быстро перебил его Андрей, только сейчас медленно осознавая, насколько всё это было важно для юного Миши: настоящий первый раз, оголённые эмоции, кипящая кровь после того прощения и примирения. А Андрей повёл себя как бесчувственное бревно, чёрт подери, и думал только о себе! Он прикусил в отчаянии щёку и прохрипел: — Миш, ну всего ведь пару месяцев прошло. — Совсем маленько, — буркнул тот и отгородился, скрестив руки на груди. — А мне кажется, будто целая жизнь. Ещё одна. Андрей поёжился: слова прозвучали слишком серьёзно. — Миш, — он убедился, что в помещении никого нет, и закинул руку на Мишкино плечо, крепко прижав погон. — Ты сам обломал нам всё. Нахуя грабил? — Тебе подарок очень хотел сделать. Сейчас понял уже, что зря надрывался. Да и глупо было... — Дурак ты, — Андрей убрал руку и уставился на стену, где висели плакаты с биографиями командиров, фотографии и боевые листки. — Я в своё время десятки таких нарисовал. Рассказывай давай, как служится. Как Новый Год отметил? — Нормально, — ровно сказал Миша, разглядывая свои красные руки, все в цыпках. — Деды не достают? — Почти нет. Хорошие ребята собрались. Но шуршать, конечно, приходится. Дух и есть дух, — Миха сплюнул, тут же растёр харчок подошвой и заговорил с лёгким удовольствием: видно, не хватало ему общения. — Я в библиотеку приткнулся. Там столько книг, у нас дома таких не было. А работа не пыльная: то подай, это перетащи. Сейчас морозы и полярная ночь, строевой нету, на стрельбы не ездим, тишина. Замполит искал таланты, про театр чё-то говорил, я вписался. По вечерам на гитаре играю. Если получится, постановку сделаем. Военно-патриотическую, конечно, но тут по-другому никак. Приходится... Соответствовать, понимаешь, да? Лицемерить маленько. Андрей видел, что Миша соответствовать ничему не хочет, но, видимо, желание творчества перевешивало посыл. — Я в детстве, — Миха кривовато улыбнулся, — как раз о таком мечтал: маленькая часть на краю света и я весь такой красивый, в форме, барабаню на плацу. Мечты сбываются, хули. Только не вовремя. — А ты, Мих, мысли позитивно. Ты же правда актёр. Я вот тогда поверил тебе. Так что... Не так уж плохо всё, верно? — Ага, блять. Скажи ещё, что армия — это школа жизни. Что я должен быть благодарен... — Но это же правда, Мишка. Тебе не жилось спокойно. Размозжил бы кому-нибудь башню в драке или попался по-крупному с наркотой. Вот чем ты занимался? Болтался по дворам и хулиганил. Бедовый дурачок. Чего ты хотел? Играть в группе, выступать на сцене. И? Что ты для этого делал? Орал в подвалах чужие песни? А здесь, видишь, и книжки, и гитара, и самодеятельность. Дисциплина, опять же. Всё будет хорошо. — Ну тебя-то армия, конечно, воспитала. Так воспитала, что ты до сих пор... — Тогда была война, — Андрей побледнел и сжал кулак, Миша осёкся, захлопнув рот, а в комнату вбежал ещё один солдатик. — Горшок, тебя взводный ищет. Давай бегом. — Иду. Ну, Князь, — Миша посмотрел на него долгим тоскливым взглядом. — Прощай? — Нет, погоди, — Андрей сократил расстояние почти до неприличного, задыхаясь от избытка невероятных чувств. — Сумку возьми, угостишь стариков. Тебя отпустят в эти выходные в увал? Я бы снял нам квартиру. — Нет, конечно. Я дух, и у меня полно залётов, тем более ты мне не родственник, — усмехнулся Миша, но голос дрогнул, а глаза слегка потеплели. Андрей обрадовался этим искоркам и торопливо заговорил: — А если я что-нибудь придумаю? Как считаешь, твой отец рассказал командиру части про меня? — Вряд ли. Он не допустил бы, чтобы все знали, что я... Ну ты понял. — Тогда жди. Я всё организую, и мы спокойно поговорим, — Андрей крепко схватил его за камуфляжную ткань. — Пожалуйста, Миша. Дай мне шанс. Миша быстро облизал губы и кивнул. — Хорошо. Андрей проводил его крепким хлопком в спину и стал думать, как же официально выдернуть Горшка из части хотя бы на несколько часов.

***

Неделю о Князе не было ни слуха ни духа, и Миша сглаживал тоску леденцами из его посылки. Злился на него, на себя, на надежду, что разгорелась внутри. Андрей, красивый и властный, снился ему каждую грёбаную ночь, и то ставил на колени, то сам становился перед ним, обнажённый, доступный, и сны эти были настолько горячими, что Миша просыпался с обслюнявленной подушкой и жутким стояком в дурацких кальсонах с завязками. Стонал беззвучно и яростно умывался холодной водой. Так начинались армейские будни: построение, зарядка, занятия по боевой и тактической подготовке, спорт, уборка, свободный час и отбой. Тоска и мрак. От полной безысходности спасали только книжки и репетиции спектакля. Но вот в следующие выходные после утреннего построения потерявшего всякую надежду Мишу без проблем отпустили в увольнение. Потирая уши, он вышел в серую тьму полярной ночи и растерянно остановился возле ворот, позади смеющихся сержантов. И куда теперь? Говорят, в этом городишке где-то есть кинотеатр... Князь возник будто из ниоткуда, схватил Мишу за руку и затолкал в машину. — Быстрее, пока никто не увидел. Командир части всё-таки знает обо мне. — И чё ты сделал? — обалдело хлопнул вмиг заиндевевшими ресницами Миша. — Неважно, — Князь выкрутил регулятор печки на максимум, — твой ротный в курсе, где ты, и это главное. — Сколько ты заплатил? — догадался Миша, царапая пыльный бардачок. — Что это за тачка? Ты умеешь водить? — Учился сто лет назад, — Князь сорвался с места, подняв столп снежной пыли. — Я нашёл отличную квартирку на сутки. Вскоре они просочились в подъезд старой трёхэтажки, а потом и в квартиру. Миша прижался к стене, не снимая бушлата. Андрей встал рядом и признался в темноте прихожей: — Миш... Я ничего не забыл. Я постоянно думаю о тебе. Мне тогда... Очень понравилось. И я хотел бы... Миша молчал и не двигался. Андрей нервно прищёлкнул пальцами, качнулся, чтобы обнять Мишу, замер на секунду, но Миша, изголодавшись, сам заграбастал его в поцелуй. Целовал резко и настырно, отчаянно, то ли прощая, то ли вымаливая прощения, выпускал через слюну гложущую обиду и трясся от напряжения. Князь отвечал охотно, но всё косился куда-то вниз. — Чего ты? Не за этим, что ли, позвал? — шумно дыша и вытирая с подбородка слюни, спросил Миша. — Форма... — Князь затряс головой, будто отгоняя видение, и его тёмно-русые мягкие волосы, уже совсем потерявшие оттенок крашеного блонда, колыхнулись на макушке. Миша спохватился, что у Князя после Чечни явно имеется какой-то пунктик по поводу всего военного, и улыбнулся. — Форма — это просто одежда, ё-моё, — Миша перехватил поудобнее пряжку с пятиконечной звездой, оттягивая её. — А ремень — просто ремень? Я сниму? — хмыкнул Андрей и взялся за потрескавшуюся коричневую кожу, обнимая. Миша чувствовал его запах, привычный, знакомый, слышал уверенный звонкий голос, и, кажется, сходил с ума, потому что вдруг склонил голову в самом покорном жесте: — Будь моим Хозяином сегодня? Я хочу, как раньше. Андрей разорвал объятия, вытянул ремень и посмотрел прямо в глаза. Миша выдержал взгляд и повторил, бухаясь на колени: — Хозяин, пожалуйста! Андрей по-лисьи прищурился. — Ну, Миш, это будет настоящий вызов. Чтоб, понимаешь, следов не осталось. Да и игрушек у меня никаких нет. — Ты стопудово что-нибудь придумаешь, Хозяин, — умаслил его Миша и облизнулся. — Блин... Ладно, я сгоняю в аптеку, — Андрей шкодно улыбнулся, что-то придумав, и почесал бородку. — А ты поешь пока, там, на кухне. Я приготовил. Солдат всегда голодный, верно, Мишка? Миша кивнул собачкой, скинул бушлат и потопал на кухню. На плите в кастрюльке обнаружился ароматный борщ, а в духовке — запечённая курица с картошкой. Миша по-быстрому вымыл руки и набросился на еду. Ел и вспоминал отчего-то миску с нарисованной собачьей косточкой, квартиру Андрея и консьержку Алевтину Петровну. Как там поживает мастерская Андрея? Не нашёл ли он себе новую модель? — Миш, поел? — Андрей, краснощёкий с мороза, ввалился на кухню, бесконечно довольный, и полез в морозилку. Заполнил водой формочку для льда, поставил замораживаться. — Это для меня? — в предвкушении спросил Миша. — Это Мурманск, Андрей, тут на улице льда навалом. — Опа, опять вопросы без разрешения Хозяина? Итак, начинаем форменное раздевательство! Не изомни только ничего, аккуратно. Ты же не рукожоп. Айда в ванную. Миша понял, что игра началась, торопливо разделся и сложил форму на стул. — Худющий какой... — Князь обернулся и качнул головой, Мишу согрело заботой. — Мих, ты вообще не ешь, что ли? Отвечай. — Я объявлял голодовку, — пояснил Миша, направляясь в ванную. — Не срослось. Теперь ем, что дают. Бигус, перловка. Ну, ты знаешь. — Дурачок, — очень-очень ласково сказал Андрей, пощекотав под рёбрами, и кашлянул, перевоплощаясь в Хозяина. — Мишка, сперва вопрос: когда ты в последний раз дрочил? — На прошлой неделе. Ночью проснулся, все спали, и я в туалете передёрнул по-быстрому. — О чём думал? Стой пока там, — Андрей разделся и первым залез под душ. Вода текла чуть тёплая, и его тело, по которому Миша успел очень соскучиться, покрылось мурашками. Миша еле сдержал порыв обнять его и согреть и заговорил дальше, внимательно следя, как Андрей делает себе спринцевание. — О тебе. О твоей серёжке в ухе. Она пиздец меня заводит. Я представлял, как бы... Взял её в рот, облизал, куснул, мм... — Покажи, как? — Андрей наглаживал себя по чуть раздувшемуся животу. Миша подошёл ближе и с удовольствием всосал кусочек серебра, прикусывая мочку уха. — Арр... — рыкнул Князь и приказал: — Выйди пока в коридор. Миша сел на ледяной пол и лениво задумался: зачем Князь готовит себя? Чего хочет? Впрочем, какая разница, в любом случае будет офигенно. Бля, как же круто... Будто домой вернулся. Хотя нет, не домой, а... Чёрт его знает. В родную клетку?.. Миша прогнал эти неприятные мысли прочь. — Заходи, — крикнул Князь. — Ложись в ванну, я набрал. Вроде погорячее пошла. Миша опустился в воду, неудобно согнул колени: ноги были слишком длинными. Крепкий Князь взобрался сюда же, устроился сверху впритирку. Миша с наслаждением вцепился в него. Вода едва не перелилась через край, стало совсем узко. Член, давно не знающий ласки, встал моментально, как только Андрей начал шептать: — Хороший, Мишка. Я так соскучился по тебе. Это самое... Он замолчал, зажмурился и сделал что-то очень странное: всхлипнул, окончательно подготовил себя пальцами и опустился на Мишин член, медленно, но до упора, одним движением. Миша в голос застонал. А-а, дьявол... Как горячо, как тесно, какие славные объятия! Андрей тихонько начал двигаться, пыхтя и сопя. Миша смотрел на него во все глаза, а Князь мягко схватил за плечи и шепнул прерывисто и сбивчиво, почти потеряв приказной тон: — Опустись ниже, к воде. Задержи дыхание, закрой глаза. Приготовься. Сейчас я тебя окуну. Не успел Миша и пикнуть, как оказался под водой, удерживаемый железной хваткой. Воздух быстро закончился, Мишу захлестнуло ужасом, в лёгких запекло, и ровно в ту секунду, когда он подумал, что так и сдохнет, осёдланный Хозяином, Князь отпустил его. Миха долго и шумно хватал ртом воздух, Андрей продолжал поступательные движения, и к моменту следующего утопления Миху окончательно развезло и расплюснуло. Отсутствие воздуха резким рывком приблизило подступающий оргазм, член уже пульсировал, а воздуха всё не было, и Миша буквально развалился на яркие частицы, как затихающий ливень, в мелких каплях которого радугой отражается солнце. В воздухе ещё чувствовалась влага, а солнечные лучи пробивались сквозь тучи, освещая всё вокруг. Миша оживал, словно природа после ненастья, и чувствовал, как его наполняют радость и новые силы. Глотнув наконец воздуха, он громко простонал имя Андрея и едва не сполз обратно в воду, но Князь подхватил: — Тих-тих, по-настоящему тонуть не надо. Я ещё не кончил. Как хорошо, что у тебя всё ещё стоит, Мишка... По его мокрой трясущейся груди стекали крупные капли воды. Миша безотрывно смотрел на них и на мощный подрагивающий член, не обращая внимания на собственную головку, ставшую слишком чувствительной. Ради Андрея можно и потерпеть. — Как ты это делаешь? — восхищённо спросил он, когда Князь, запрокинув голову и ахнув, снова кончил без рук — С твоим хуем и моим опытом это несложно, — выдохнул, посмеиваясь, Андрей и поморщился. — Поясница затекла? — как-то изнутри почувствовал Миша и беззлобно засмеялся. — Ну ты и дед. Пошли на кровать. Растянувшись на мягком матрасе, очень отличающемся от жёсткого армейского, Миша поудобнее взбил подушку и придавил устроившегося с краю Андрея рукой. — Мих, не спи, — вкрадчиво сказал Андрей и прищёлкнул пальцами. — Впереди всё самое интересное. — Я не сплю, Хозяин, — Миша подполз к нему ближе, улыбнулся широко и спросил: — Андрей, а ты ведь... Будешь ждать меня там, на гражданке, да? Князь едва ли не подпрыгнул, сел в кровати, распахнув глаза, и этим почти напугал Мишу. Вот дурак, не надо было, наверное, спрашивать, да? Миша растерялся и поскорее забормотал: — Андрей? Слышь, я... Я пойму, если чё, — соврал, конечно, потому что считал Князя только своим Хозяином, однако твёрдо продолжил, — но мне было бы так легче... Если б я... Ну, мог думать, что ты ждёшь моего возвращения. — Конечно, Миша, — Андрей, похоже, справился с собой, обнял теснее и сказал как можно увереннее и мягче. — Ты всегда сможешь вернуться в мой дом, я буду рад.