Операция "БЕЛУГА"

Тяжёлые берцы неторопливо ступали по разгоряченной земле, оставляя в ней глубокие следы. Сумка, которая тяжёлым грузом покоилась на плече, упала на землю, звякнув чем-то внутри. — С-сука, коньяк, — раздалось шипение сверху, но проверять содержимое никто не торопился. Похуй. Длинные пальцы с чёрным маникюром достали из кармашка кожанки упаковку импортных сигарет и спички. Русские, «Фэско». — Ну и жесть, и че я тут забыла. Цепкие зелёные глаза оглядели главную улицу Катамарановска. Ничего не поменялось. Уезжая, она запечатлела такие же мрачные панельки и улочки с редким асфальтом. Провинция, мать его. Фром Раша виз лав. Вокруг люди торопились по своим делам (на завод, наверное), а потому не обращали никакого внимания на неформально одетую девушку. Она пнула массивной подошвой камешек, лежавший на дороге и стряхнула пепел, паралельно поправляя объемный чехол, хранящий внутри её главную гордость. Её гитарку. Импортную, красивую, дорогую. — Дыра, — выдохнула она, поднимая глаза к небу. — Родная дыра. Сказала бы, что скучала, да не могу. В следующую секунду её сбивают с ног, и девушка больно летит на землю. Под ногти забивается грязь, ладони пачкаются и покрываются ссадинами и, о ужас, любимые скинни джинсы рвутся на колене. — Блядство! Слыш ты, смотришь вообще, куда чешешь, а? — Ой-ой-ой, девушка э… Простите меня, да, я о-о-очень не хотел, я совсе-ем не хотел… П-понимаете, я спешу в своё НИИ, у меня там опыты срываются… Она кое-как поднимается не без помощи виновника сего проишествия и наконец смотрит на нарушителя своего покоя. — Ой, дядь Кеш, извините. Я не думала, что это вы. — Вот те ра-аз… Я же совсем её не помню, — шепчет он, повернув голову куда-то вбок. Его плечи поднимаются, а лицо приобретает странное выражение. — Дядь Кеш? — бровь девушки поднимается. — Вы с кем? — Я? Ээээ… Инженер растерялся. Как сообщить девушке перед ним, что он совершенно понятия не имеет, кто она? Перебирает в голове все известные лица, имена. — Нюрка?.. Василиса?.. Аграфена?.. — чем дальше говорит Инженер, тем сконфуженней становится его вид. Раздаётся оглушительный смех. — Дядь Кеш, это же я, Валя. Иннокентий оглядывает девушку с ног до головы. Высокая, увешана цепями, глаза подведены, волосы пепельные, на плечах массивная кожанка с шипами. — Да какая же ты Валя? Ты же совсем не Валя, я Вальку помню… Маленькая такая бегала, худющая, я её пирожками кормил… –… с капустой. И пел песни под гитару. «Чёрных птиц». Лицо Инженера вытягивается. Он снова и снова оглядывает девушку, словно не может поверить, что это та самая малютка Валько, которую он совсем недавно нянчил. — Валя? — его и без того большие под линзами глаза становятся ещё больше. — Это… Это как… Ты… А ты почему тут, ты же… — Дядь Кеш, да я только приехала. Вот, прямо из Америки. — Как же? Из-за границы? — он поправил очки. — Здорово, а… Тут Иннокентий вдруг замолчал, и его лицо приняло испуганный вид. — Ну ты чего, Валька… Я же совсем опаздываю, вообще не успеваю. Он засуетился, удаляясь прочь, но вдруг остановился и вернулся обратно к девушке. — Ты, это… — Кеша поправил ворот её кожанки и похлопал по плечу. — Забегай ко мне на пирожки вечером… Я тебя с Особой познакомлю. И след простыл. Валька только плечами пожала. Черт с ним, пусть бежит. Успеют ещё и насидеться, и под гитару спеть всё, что не лень. А она понятия не имеет, что делать и куда идти. Да и зачем приехала тоже не понятно. Присев на ближайшую ограду, она осмотрелась по сторонам снова. Да, действительно, ничего не поменялось. Кажется, что только вчера она бегала по этим дворам, пока папка работал, а мама разъезжала по модным показам. Дома ждал любимый пёс, который всегда послушно ложился рядом, когда Валька подростком лабала на гитаре в их квартире. Катамарановск город маленький. Все друг друга знали, никто никого не боялся. Разве что дядю Игоря, который под скипидаром становился просто бешеным. Валя скосила взгляд на сумку и усмехнулась. Теперь она сама не хуже дяд и Игоря. Не скипидарит, конечно, но тоже потребляет будь здоров. Может, гены? Она опускает взгляд на ладони. Да нет, папка тоже пил не всегда. Дурацкая новая жизнь с её новыми тенденциями. Дурацкая Америка. — Нет, Америка тут ни при чём. Сама уподобилась Мурьете, поехала искать золото в навозной яме. Зачем? Небо над головой такое красивое и такое… другое? За границей не такое. Валя поднимает голову и подставляет бледное лицо под солнечные лучи. Лето. Тепло. Сейчас бы на местную речку, куда отходы завод сливает. И плевать на экологию и своё здоровье. Зато вода уже, наверное, нагрелась. Полдень всё-таки. Мобильник в кармане звякнул, оповещая о том, что он сёл в нулину, и девушка выдохнула. Черт бы побрал эти «Моторолла». С другой стороны, куда и кому ей звонить? Девчонкам? О, им плевать, что с ней. Они никогда не заботились о русской девочке, будем честны. И то, что сейчас Валько за тысячи км от них, никого не беспокоит, а скорее наоборот. Пир не закатят по поводу её отъезда — уже хорошо. А то ведь и в доме подметут чего доброго. — Тьфу, тьфу, тьфу, — Валя сплюнула и постучала по ближайшему дереву наманикюренным кулачком. Необходимо было в кратчайшие сроки понять, куда идти. И тут её лицо просветлело. Валька открыла сумку и судорожно стала в ней копаться. За несколько секунд она нашла слегка помятый конверт, на котором неровным почерком был выведен адрес. — Я тебя обожаю, — широкая улыбка расцвела на её губах. Да, этого человека она никогда не оставит в прошлом. Подхватив сумку, Валька стремительно направилась по тротуару вглубь парка.