The Light of our souls/Свет наших душ

В итоге Гарри кивает, но далеко не отходит (мало ли, а он если что на подхвате). Драко успешно слезает вниз, правда один раз всë же теряет равновесие, но успевает ухватиться за дверцу шкафа, брюнет как раз еле-еле успевает прижать еë ладонью, чтобы не открылась. Драко чувствует себя совсем беспомощным и неуклюжим. Даже вот спуститься сам не в состоянии, и вся эта картина ещë и у Гарри (без которого он между прочим уже летел бы вниз) перед глазами. Единственное, что заставляет парня хоть на время забыть о своих саднящих мыслях — это радостный и такой наконец-то беззаботный сын. Гарри уже вечером, сбривая щетину перед зеркалом, подумал о том, что эта ситуация похожа непроизвольным ответом Драко на то, что на первом курсе он не протянул ему свою руку в ответ, тоже как бы говоря «Спасибо, я справлюсь и без тебя». Усмехнувшись своей этой мысли, парень слишком резко махнул рукой и умудрился порезаться современной бритвой. Обрабатывая небольшую ранку перекисью и йодом, Гарри снова усмехнулся внезапному вопросу. А когда это он стал таким настолько серьëзным и ответственным, что сразу же запереживал, увидев Драко на краю столешницы? Да, определëнно это было не только последствием такой профессии, как колдомедик. Просто теперь всë, что касалось его сына и Драко в понимании Гарри должно было быть безопасным. Брюнет, только зайдя на кухню, прямо как заботливый муж, сразу же представил, что Драко сейчас навернëтся и обязательно что-нибудь себе сломает. Так и не донеся баночку йода до шкафчика, парень замер. Последняя мысль была очень интересна своим подозрительным сравнением. Во вторник Драко вздрогнул и встал к Скорпиусу с другой стороны от Гарри, когда тот хотел поддержать его под спину в момент поднятия по крутой лестнице на чердак. Гарри прямо почувствовал досаду от такого жеста со стороны блондина. Ему просто физически хотелось помогать Драко. А учитывая то, что Гарри знал детали его прошлого, хотелось в несколько раз сильнее оберегать и помогать —абсолютно всегда. — Ничего себе! — удивился Скорпиус, поднявшись наверх. — Действительно! — подхватил Драко. — Вестейн, да у тебя здесь целые хоромы! — Да, тëмный пыльный чердачок превратился в отличную жилплощадь. Да, друг? — Гарри погладил грудку своей совы, которая вновь отдала предпочтение Драко и уже сидела на его руке. В итоге птица не захотела отпускать Драко, поэтому, перебравшись к нему на плечо, отправилась вместе с ним в его спальню. Ночами парня снедало некое неприятное ощущение. Он сам себе напоминал человека, попробовавшего запрещëнные вещества. Да, он остановился, не желая увлекаться. Но было уже поздно (с самого начала, на самом деле). Теперь хотелось ещë. Это было похоже на ожидание дозы — ожидание каждой случайной попытки Гарри прикоснуться к нему. И Драко ужасно желал получить еë, даже зная, что после каждой ему будет становиться всë хуже, зная, что каждая из них уничтожает его всë быстрее. И в то же время Драко чувствовал вину за то, что не мог просто поддерживать сейчас хорошие дружеские отношения. Кто бы подумал, но в этом плане Гарри похоже действительно принял его, возможно ради сына, но сам факт... Неужели Драко теперь испортит и это, если вдруг Гарри заметит его отстранëнность? Парень не хотел пока об этом думать. В среду за ужином Гарри подавал Драко салфетку, и прямо заметил, как старательно блондин собрал свои пальцы вместе, чтобы ни в коем случае не коснуться его руки. Видимо, Драко действительно считал, что Гарри не замечает перемен, и что ему не приходилось подавлять своë раздражение в этот момент. Весь последующий вечер и следующий день Драко был очень задумчив, время от времени его взгляд застывал, а он сам погружался в какие-то свои мысли. Вот сейчас, например, Драко какую уже минуту неподвижно сидел на лестнице и будто бы смотрел, как Скорпи играет с Мили по середине коридора. Гарри смотрел на эту картину, находясь прямо наискосок от парня, но тот его не замечал. Брюнет, до этого опирающийся плечом о кухонный проëм, сложив руки на груди, с громким цыканием языка оторвался от косяка и направился к Драко. Драко чувствовал себя в хитросплетëнной ловушке. Скорпиус обрëл отца, был здоров и счастлив, так что блондин, как каждый любящий папочка, тоже был очень счастлив, видя своего ребëнка с озорными лучиками в глазах, да и в целом он сам тоже был в порядке, если бы не «но». Всë время следить за тем, чтобы не находиться к Гарри слишком близко было очень тяжело и удручающе. Драко чувствовал вину и за это своë поведение, и за то, что не мог признаться всеми любимому Герою в чувствах. Просто и элементарно не имел права. Драко не хотел всë портить этими никому не нужными словами, но держа их в тайне, парню казалось, что он снова поступает с Гарри очень неправильно, нечестно и даже как-то грязно. — У нашего сына День рождения на следующей неделе. — начал Гарри, присев рядом на ступеньку. — М? — переспросил Драко, он только сейчас заметил, что Гарри сидел так близко к нему и что-то говорил. — Я говорю, что на следующей неделе у нашего сына День рождения. — повторил Гарри для эксперимента придвигаясь ближе к блондину. Реакция не заставила себя долго ждать, только почувствовав своим бедром его ногу, Драко медленно стал отодвигаться в противоположную сторону, и длились его поползновения пока на пути не оказались резные балясины от перил. — Я хотел поговорить насчëт подарка для Скорпиуса. — продолжил Гарри как ни в чëм не бывало. Подумаешь, на душе было как-то сыро. — Я, — а Драко всë никак не мог настроиться на разговор. Он всë ещë прокручивал в голове фразу «у нашего сына». После всего, что осталось позади, после того времени, когда парень даже и не мечтал увидеть Гарри ещë хоть раз, было так странно слышать эти слова из его уст. И брюнет произносил их так просто, обыденно и в то же время с такой теплотой, будто не было в этом ничего из рук вон выходящего. Мол, и не удивительно совсем, что Драко Малфой, бывший Упивающийся смертью, родил ребëнка от Гарри Поттера, Героя Войны. Будто Драко совсем в другой жизни придумал себе, что Гарри должен был непременно возненавидеть его за этот факт ещë больше. — Если ты хотел узнать, что бы хотел Скорпи, то я не смогу посоветовать ничего конкретного. До этого у меня практически не было возможности купить для него какую-то хорошую игрушку (о магических вообще речи, конечно, не шло), так что он будет рад любому подарку, тем более от тебя. — Ну на самом деле я предполагал, что ты так ответишь мне. — вздохнул Гарри. — И я повторюсь, мне так жаль, что у Скорпи, чëрт, даже игрушек хороших не было! — Гарри понимал, что по сути виной всему было молчание Драко, но он не мог всерьëз обвинять его теперь. Таковы были обстоятельства, и им обоим остаëтся только принять своë прошлое, переступить через сожаления и изо всех сил постараться сделать для сына (и для себя) хорошее будущее. — Так что я пришëл к тебе уже с идеей.— Драко заинтересованно кивает, ожидая продолжения. — Я хочу пока только посоветоваться. — предупреждает Гарри, чтобы парень не подумал, что всë уже решено и мог озвучить своë мнение. — Вчера, пока ты был в душе, Скорпиус выспрашивал у меня насчëт домашних питомцев. Когда их можно заводить, обязательно ли ждать отправления в Хогвартс, какое животное выбрать и тому подобное. — Я всегда говорил Скорпи, что домашний питомец это очень ответственно, и что мы с ним не сможем содержать животное в хороших условиях с нашим то нулевым бюджетом и другими обстоятельствами. Наверное теперь он пытался выяснить, как ты относишься к этому, разрешишь ли завести ему хоть кого-то. — раньше Драко всегда с жалостью приходилось отказывать сыну, ведь Патрик точно однажды сорвался бы на бедном существе, на которого нужны были бы дополнительные затраты. — Я сказал ему, что нет каких-то точных правил, и что в целом я не буду против, если он выберет кого-то. И Скорпи, конечно выбрал... — Драко договорил окончание за него. — Как настоящий змееуст — змею. — догадался парень. — Да. — подтвердил Гарри. — Принимать решение только тебе, Гарри. Скорпиус будет счастлив, я ничего не могу сказать против. — высказался блондин. Да, он и о страхе своëм забудет ради сына, не будет же змееуст держать питомицу всë время в террариуме, значит придëтся Драко как-то вертеться. — Ну нет. Ты носил Скорпиуса девять месяцев под сердцем, растил его все эти годы в одиночку, и твой голос в отношении него более значим, чем мой.— возражает Гарри. А Драко так неловко себя чувствует сейчас, потому что Гарри похож на настоящего главу семьи, отдавая ему (как матери) большее право на воспитание ребëнка. — Я буду рад, если ты сделаешь нашему сыну такой подарок. — Драко себя пришлось буквально заставить сказать «нашему сыну». Ему казалось, будто это звучало слишком пафосно из его уст, но он знал, что Гарри так не подумает, поэтому переступил через это своë глупое ощущение. — Ну, во-первых, я хочу, чтобы подарок был не от меня, а от нас. — от этих слов брюнета Драко чувствует, как теплое чувство оглаживает своей ручкой его макушку. Похоже Гарри действительно хотел быть семьëй в глазах Скорпиуса. Так почему тогда Драко не мог наплевать на разрыв своего сердца в будущем, и просто сейчас насладиться этой сладкой иллюзией счастья рядом с мужчиной, который был его первой любовью, которого он любил все эти годы, и который был любим им до сих пор? Ведь вот она возможность почувствовать себя в роли Драко Малфоя из другой вселенной, той, в которой его путь не прекращало освещать солнце, той, в которой они с Гарри не были врагами, той, в которой никогда не было крови, смерти и Войны. А он сам отпускает эту возможность, давясь внутри себя слезами, печальным взглядом провожая еë, утекающую сквозь разжатые пальцы. — Так что это должно быть наше с тобой совместное решение. — тем временем продолжает Гарри. — К тому же речь идëт о змее.      — парень выделяет интонацией последнее слово, заглядывая в привычно грустные глаза Драко. — Поэтому я просто не мог с тобой не посоветоваться, учитывая твоë к ним сейчас отношение. — вот снова Гарри ни о чëм не забывает, заботится о нëм, о том, на кого мог бы даже не смотреть. — Я настрою себя. Всë будет нормально. — в принципе, Драко сам тоже верит в свои эти слова, хотя и не уверен, что должен. — Я буду очень переживать, если вдруг из-за моей идеи ты потом не будешь смыкать глаз по ночам. — сообщает Гарри, надеясь, что Драко сможет трезво оценить свои возможности. — В любом случае я не побеспокою тебя или Скорпи, — тихонько проговаривает Драко, порастеряв свою уверенность. — Да я не об этом, уж, конечно! — возмущается Гарри, тут же смягчаясь. — Драко, поверь, мне и правда не наплевать на тебя, так что я прошу тебя, воспринимай моë беспокойство всерьëз. — Хорошо. — и вот снова Драко совершил ошибку, совсем уже не соображает со своими-то внутренними закидонами. — Тогда я честно скажу, что не ручаюсь за свой сон в первые ночи, но со временем я точно привыкну. К тому же, нужно перебарывать свои страхи по мере возможности (и их глупости). — О, нет, не думай, что твои страхи — глупости или пустяки. Но ты прав в том, что с ними нужно бороться. Ну в пределах разумного, конечно. — Драко считает, что Гарри очень хороший психолог (хотя в его случае уже, похоже, психиатр). — Да и в серпентарии ты держался молодцом. Ты подумай ещë над этим. Но если не поменяешь своего решения, то, думаю, мы справимся. — вот это вот такое простое «мы» придало Драко очень хороший настрой. Даже уверенность появилась. — Спасибо тебе. — выдохнул Драко, впервые за эту неделю прикасаясь к руке Гарри, тем самым сам нарушая свой собственный запрет. Силы для того, чтобы сдерживаться не то, что были на исходе, их не осталось. — За то, что простил и зла не держишь. И за то, что Скорпиуса принял. За это — особенное. — парень не благодарил своего Героя всего лишь несколько дней, а в душе столько этой благодарности накопилось, что, казалось, не отбавь хоть немного, и Драко вновь прорвëт на истерический приступ с извинениями и бесконечными «спасибо». — Я не смог бы иначе. — вздыхает Гарри и с облегчением сжимает холодные пальцы Драко в ответ. За эти дни он будто изголодался по таким простым, но важным жестам участия, которыми ему хотелось усыпать Драко. — Гарри, я хотел спросить, куда можно перенести некоторые вещи Скорпиуса, потому что в той комнате, которую ты мне позволил занять, не хватает места. — переключился Драко на тему быта. Конечно он мог бы воспользоваться чарами увеличения пространства, или сделать сам шкаф более вместительным, но обычно такое не было принято делать в своих домах. Тем более родовых. Магией не стоило злоупотреблять. — Я как раз об этом тоже хотел поговорить. — подхватывает тему брюнет. — Я попросил Финика и Мили обустроить для Скорпи детскую комнату. — Гарри хотелось, чтобы этот особняк стал домом и для Драко, и для их сына, хотел, чтобы они чувствовали себя удобно и уютно. — Гарри... Я не уверен, что Скорпи готов переехать спать в отдельную комнату. — Драко неудобно, что ему приходится говорить что-то против идеи хозяина дома, поэтому он старается пояснить, — Там малыш не мог уснуть без моего присутствия. Я всегда отправлял его спать, чтобы затем свести очередной скандал с Патриком на нет, но когда возвращался, Скорпи никогда не спал, всегда ждал меня. А когда я спросил, не спится ли ему из-за наших громких голосов или ещë почему, он заплакал и ответил, что просто боится, что я однажды не вернусь к нему. Понимаешь? — Драко сильно сдавливает себе переносицу, чтобы ни капельки не проронить из глаз. Если дать волю хоть одной, остальные градом польются. Их сыночек так настрадался вместо хорошего детства... Так думает не только Драко, но и Гарри, сидящий рядом и всë так же продолжающий крепко держать блондина за руку. Конечно, детство у Скорпиуса ещë не закончилось, но ранние годы позади, и в силу обстоятельств мальчик теперь нередко напоминал взрослого своими размышлениями, выводами и умением сдерживаться.