Чувства и Бесчувственность

      Гермиона неуверенно шагает вперёд… Её походка изменилась и соответствует потребностям и постоянной усталости — это функциональная адаптация, попытка минимизировать безжалостную боль.       — Профессор Грейнджер?       Взглянув в сторону, она быстро поднимает библиотечную книгу, закрываясь. От окна к ней шагает фигура, закрывая собой причиняющий боль солнечный свет. Гермиона скрывается в тени ниши, но фигура смело следует за ней.       — Профессор Грейнджер, — обращается к ней девушка со сбивающей с толку самоуверенностью.       Прищуриваясь, Гермиона пытается улыбнуться.       — Я думала, что вам следует знать, — продолжает девушка. — Я присутствовала вчера на вашем уроке, когда вы… упали.       — Ах да. — Улыбка Гермионы становится более натянутой, угрожая и вовсе соскользнуть с лица от унижения.       — Я провела небольшое исследование и считаю, что у вас гиперестезия, — сухо заявляет девушка. — Это неврологическое заболевание, при котором сенсорные нейроны подвергаются чрезмерной стимуляции. Причин может быть несколько, включая изменения миелиновой оболочки, покрывающий аксоны нервных клеток, и даже электролитный дисбаланс.       Улыбка, на этот раз искренняя, появляется на лице Гермионы.       — Я думаю, вы правы, — тихо отвечает она. — Отличная работа.       Глаза девушки загорелись от похвалы профессора.       — Вы будете удивлены, но многие люди не ценят то, что я им говорю, даже если это правда.       Гермиона с сочувствием смотрит на ученицу.       — К сожалению, я не удивлена. Я была знакома с такой же девушкой, как вы. Её называли невыносимой всезнайкой. Просто за то, что она говорила правду.       — Меня тоже так называли! — почти вскрикивает девушка. — Профессор Снейп!       Гермиона слегка наклоняет голову и ухмыляется.       Лицо студентки расплывается в лучезарной улыбке, заставляющей Гермиону внезапно задуматься о приключениях собственной юности.       — Вы отличный учитель. Мне очень понравился ваш урок. Я просто хотела, чтобы вы узнали, что же с вами не так, и могли это исправить.       Взгляд Гермионы опускается в пол.       — Я стараюсь изо всех сил, — бормочет она.       — Хорошо, — взволнованно отвечает девушка. — Увидимся завтра, профессор.       — Увидимся. — Гермиона через силу подняла ладонь.

***

      Гермиона теряется в потоке мимолётных мыслей — гораздо более позитивных, чем те, что посещали её последнее время. На самом деле, она настолько воодушевлена ​​добрыми словами ученицы, что когда Снейп проходит мимо неё в коридоре подземелий, то на мгновение забывает о его ненависти.       Он смотрит прямо перед собой, пытаясь игнорировать коллегу, когда Грейнджер вдруг кивает в сторону его класса.       — Боюсь, вы опоздали.       Снейп резко останавливается, его мантия по инерции летит вперёд, запахиваясь спереди.       — Прошу прощения?       — Они все испортились, — сообщает Гермиона. — Нет, подождите… — Приподняв голову, она принюхивается. — Одно ещё не успело. У вас всё ещё есть шанс поработать с ним.       Его презрительный взгляд, обычно вынуждающий её убегать от страха, сейчас вызывает только приступ веселья. Уголки её губ поднимаются в улыбке, прежде чем она это осознаёт. Конечно, Снейп не улыбается в ответ, а немедленно бросается к двери класса и распахивает её, злобно залетая внутрь.       Даже когда дверь закрывается буквально перед её носом, Грейнджер не удаётся избавиться от улыбки. Направляясь в свою комнату, она удивляется воодушевляющей силе нескольких слов благодарности. Гермиона хлопает себя по лбу, понимая, что забыла спросить имя девочки.       Бесполезные болваны даже не додумались его дождаться. Снейп вскипает, пока ученики в страхе носятся по классу, очищая котлы от своих зелий. Замешательство усиливает его гнев. Она знала. Она каким-то образом сквозь закрытую дверь поняла, что все зелья испорчены… за исключением одного. И Грейнджер дразнила его по этому поводу… эта улыбка. Северус скрипит зубами, надеясь, что это усилит ярость, разгорающуюся в его груди, но ощущает её ниже… гораздо ниже. Глубоко вдохнув, он быстро избавляется от всех мыслей.       Пока ученики с опущенными взглядами выходят из класса, Снейп продолжает стоять в центре комнаты, с негодованием глядя на пустой котёл. Он сердито фыркает. Пахнет… как очередная манипуляция. Ему хватило манипуляций Дамблдора в прошлом — загнанный в угол, он должен был принимать решения в ущерб себе же.       Что он ей должен? Ничего. Он никому ничего не должен — после всего, через что пришлось пройти. И всё же ответственность всё ещё лежит на его плечах — не спасение волшебного мира от сумасшедшего тирана, зато спасение Хогвартса от разрушения другого рода.       Неужели это будет продолжаться всю его жизнь? От одного кризиса к другому? Неужели ему придётся опять брать на себя вину, нести бремя ещё одного затруднительного положения, которое возникло не по его вине?       К чёрту это. Она может помочь. Северус пережил больше, чем кто-либо. Его обоняние далеко не то, что раньше. Ему приходилось полагаться только на зрение и ощущения как для выбора ингредиентов, так и для определения статуса зелий. Но это ненадёжно. Всегда были лишние затраты и испорченные зелья.       В задумчивости потирая пальцами подбородок, Снейп внезапно поворачивается и идёт к двери. Несколькими быстрыми шагами он преодолевает небольшое расстояние до её комнаты. Остановившись, чтобы собраться, он поднимает кулак и стучит.       На секунду застыв, он решает уйти, но Гермиона открывает дверь.       — Мисс Грейнджер, я… — начинает он, но замолкает, когда замечает, что она одета в халат до колен, под которым, похоже, нет никакой другой одежды.       — Да? — Она кладёт бледную руку на архитрав.       Снейп хмурится от раздражения: она не должна быть в таком виде — в конце концов, ещё середина дня.       — Насколько я знаю, вы можете внести свой вклад в увеличение производства зелий в школе.       — Вы просите меня помочь? — Гермиона смотрит на него невинными глазами, и Северус понимает, что девушка желает услышать нечто другое.       Но он не собирается этого говорить.       — Профессор Макгонагалл сообщила, что вы можете быть полезны в этом деле.       — Остаётся вопрос, профессор. — Она выдерживает его хмурый взгляд, и Снейп испытывает чувство неловкости, столь незнакомое и неудобное. — Вы просите меня помочь?       Зельевар раздражённо фыркает, прежде чем наконец уступить и ответить низким и напряжённым голосом:       — Да.       — Тогда я согласна. — Грейнджер отступает в свою комнату и начинает закрывать дверь.       — Когда? — вмешивается он, его нога двигается вперёд, но останавливается. Неуместно было бы блокировать её дверь.       Она замечает это движение, глядя вниз, и та загадочная улыбка возвращается.       — Завтра днём.       — Отлично. — Снейп сердито перебирает пуговицы на сюртуке, затем поворачивается и уносится прочь.       Гермиона смотрит ему вслед, мельком заметив его тень, прежде чем та исчезает за углом. Девушка замечает, как рука Снейпа поднялась, чтобы отдёрнуть воротник. Раньше она никогда не видела его таким взволнованным. Может, он изменился… а может, помнит.

***

      Снейп едва поднимает глаза, когда на следующий день Гермиона входит в его лабораторию. Он быстро помешивает зелье в котле, и запах подсказывает ей, что это снотворное. Несмотря на то что ей сообщили о финансовых трудностях, с которыми столкнулась школа, она всё ещё несколько удивлена, что Снейп обратился к ней с просьбой о помощи. Время покажет, было ли правильным решением согласиться.       — Вы хотите, чтобы я нарезала Дремоносные бобы? — спрашивает она, подходя к его рабочему столу.       — Я уже приготовил этот ингредиент, — бормочет он, не отрывая взора от зелья.       Гермиона осматривает стол.       — Раздавленные лепестки асфоделя?       — Верхняя полка, — профессор кивает на шкаф напротив.       Она подходит, открывает дверцу и проводит пальцами по рядам банок, прежде чем достать нужную.       Снимая крышку, девушка нюхает содержимое.       — Когда они были собраны?       — Они свежие, — в его интонации отчётливо звучит раздражение. Снейп поднимает голову от котла.       — Я не сомневаюсь в этом. Просто они ещё не созрели.       Его глаза всё ещё полны гнева, но теперь появилось что-то ещё — смущение? Он не отвечает на её комментарий.       Гермиона решает оставить его со своими мыслями наедине и ставит банку на стол рядом с ним.       — Эссенция крапивы? — тихо спрашивает она.       — Готовы ли вы идти собирать её, если вдруг она не соответствует вашим безупречным стандартам? — ехидно спрашивает он. — Или это тоже вызовет вашу в высшей степени проницательную критику?       Гермиона стоит достаточно близко, чтобы увидеть влажный блеск на его виске и крошечные капельки над верхней губой. Снейп взволнован гораздо больше, чем ей доводилось видеть раньше. Он всегда варил зелья с такой лёгкостью, что Грейнджер была шокирована, увидев его в таком состоянии. Однако если она здесь, чтобы помочь, то не позволит работать с плохо подготовленными или некачественными ингредиентами.       — Это зависит от того, была ли она так же неправильно подготовлена.       Он на секунду замирает, но быстро возвращается к работе.       — Вторая полка. Тот же шкаф.       Гермиона достаёт бутылёк и, несмотря на его недовольную ухмылку, убирает пробку. Держа сосуд на некотором расстоянии от своего очень чувствительного носа, она медленно вдыхает и зажмуривается.       — Что на этот раз?       — Слишком едко, — задыхается она.       — Он и должен быть едким, — рычит Снейп.       — И поэтому я описала его как «слишком» едкий — более едкий, чем должен быть.       Он вздыхает, а затем внезапно опускает палочку для перемешивания в зелье и с яростным взмахом руки отходит от котла. Профессор подходит к столу и, стукнувшись об край, садится. Хватает перо и начинает что-то писать длинным почерком с острыми буквами на свитке пергамента.       Гермиона ждёт дальнейших инструкций, но так их и не получает.       — Мы всё ещё продолжаем варку? — спрашивает она, вставляя пробку обратно в бутылёк.       — Нет.       Грейнджер делает шаг к его столу.       — Почему?       Снейп игнорирует её.       — Потому что ваши ингредиенты не на высоте? Просто закажите их где-нибудь ещё.       — Их не заказывают. — Он перестаёт писать, но не поднимает глаз.       — Что ж, возможно, вам стоит собрать их самому.       Северус смотрит на неё своими обсидиановыми глазами. Горящие в них огоньки подсказывают, что именно он собрал эти ингредиенты.       Гермиона не хотела поднимать этот вопрос, но подозревала, что знает причину.       — У вас повреждение нервной системы.       — Мне не нужен ваш анализ.       — Я понимаю, профессор. — Она кладёт обе руки в перчатках на стол. — Я так же страдала.       — Нет, — рычит он, вскакивая с места. — Вы не страдали так же…       — Я была там, — выдыхает она. — Разве вы не помните?       Снейп отворачивается от неё, без надобности поправляя котлы на полке.       — Я помню, как просил вас уйти из моей палаты.       — Спустя четыре месяца.       — Если бы я знал, то сделал бы это раньше.       — Знали что? Что я вызвалась помочь вам?       Он насмешливо фыркает и поворачивается к ней лицом.       — Я не считаю, что таращиться на меня без приглашения в рамках исследовательского проекта — помощь.       — Это было совсем не так. — Её лоб кривится от боли. — Я читала вам. Я… работала над вашей апелляцией в суд. Я продолжила изучать право… чтобы помогать таким, как вы… заслужить признание.       — Да неужели? Юриспруденция говорите? — усмехается он. — Нет лучше учителя, для которого преподавание — всего лишь запасной вариант.       — Зачем вы это делаете? — шепчет Гермиона. — Почему вы заставляете меня чувствовать себя такой недостойной? Мне пришлось оставить учёбу… из-за этого. — Её голос срывается от разочарования. — Я всегда хотела менять жизнь людей к лучшему. Вот почему я обратилась в суд. Вот почему я изрядно потрудилась, чтобы получить педагогическое образование всего за один год… И поэтому я держала вас за руку каждый день, когда была с вами… даже если вы об этом не знали. Несмотря на то что вы, очевидно, думаете, будто я делала это из жалости… Я делала это, чтобы помочь.       На последних словах у неё заканчивается воздух. Девушка пятится, поворачивается и выбегает из комнаты.       Его плечи опускаются, когда дверь захлопывается.       Северус не был настолько неосведомлён о прошлом, как она предположила. Он просто не знал, что всё это сделала именно Гермиона.