Вопреки заветам

      В последние дни погода в городе стояла прекрасная, что казалось очень кстати для грядущего чаепития в королевском саду. И потому, стараясь отвлечься от мыслей о завтрашнем объявлении о помолвке, Харука уединилась в одном из внутренних дворов замка.       Поджав под себя ноги, она сидела на траве и задумчиво вглядывалась в безоблачное небо. Сегодня ночью ей снился сон — чей-то силуэт, похожий то ли на призрака, то ли на чудесную нимфу, облачённую в невесомую вуаль, танцевал и влёк её за собой. Повинуясь гипнотическим движениям, принцесса словно зачарованная следовала за таинственной тенью, позволяя ей увести себя куда-то очень далеко, настолько, словно опостылевшая ей клетка дворца оказалась на другом конце света.       Когда это ощущение свободы окутало её, девушку настигла всепоглощающая печаль. Тот покой, который оно даровало, был недосягаем для неё в реальности, и потому она горько плакала от осознания, что не может почувствовать того же на самом деле. Но стоило ей отчаяться, как призрачные руки силуэта, более не стремившегося сбежать, обняли её и принялись утешительно гладить по голове. В этом хрупком согласии они и остались сидеть до тех пор, пока девушка не проснулась.       На самом деле Харука уже видела этот сон. В те дни, когда хворь подкашивала её здоровье, и бедная девочка неделями не вылезала из постели, неспособная даже самостоятельно встать, этот силуэт тоже являлся к ней и ласково убаюкивал, словно делясь своим теплом и поддержкой. Но ни тогда, ни сейчас она не понимала, был ли он лишь плодом её воображения или же за его появлением стояло нечто большее.       Неожиданно чья-то ладонь опустилась принцессе на плечо. Вздрогнув, девушка вскинула голову и столкнулась взглядом с парой лучисто-зеленых глаз.       — Братик Нацуки?..       Самый высокий из трёх её братьев ободряюще улыбнулся и присел на траву рядом:       — Я не нашёл тебя ни в комнате, ни в твоей любимой беседке, поэтому подумал — быть может ты спряталась в музыкальном классе? Но, к счастью, я редко там бываю и слегка заплутал, благодаря чему и сумел тебя отыскать.       — Я зачем-то нужна? — забеспокоилась принцесса.       Однако Нацуки покачал головой:       — Нет, просто… В последние дни ты такая подавленная, что мне за тебя неспокойно. А учитывая то, какой завтра день… В общем, мне захотелось составить тебе компанию.       Тихо усмехнувшись, Харука подтянула ноги к груди и положила голову на колени:       — Спасибо, братик Нацуки. Только вот… Не зависимо от твоей поддержки или моего сомнения завтра непременно настанет, а с ним количество тревог, которые моё сердце уже не способно выдержать, увеличится в разы, чтобы в конце концов оно, утонув в переживаниях, не перестало чувствовать ничего.       — Харука…       Третий принц сочувствующе коснулся плеча сестры, но та покачала головой:       — Всё в порядке. Ещё месяц непрерывных слёз — и они иссякнут. Ещё год отчаяния и страха — и настанет смирение. Ещё целая жизнь среди чужих и незнакомых мне людей — и придёт покой.       Нацуки вздрогнул и убрал ладонь. Раньше ему казалось, что простых слов поддержки хватит, чтобы согнать с её лица печаль, но теперь он начинал понимать, какое отчаяние поглотило его сестру. Для него, постоянно принимавшего участие в рыцарских походах, не было ничего страшного в длительной отлучке, но Харука… Хрупкая и болезненная сестрёнка, вроде старшая, но всегда под их опекой — она никогда не покидала города, и почти никогда — стен замка.       И теперь вот так взять — и забросить её на чужбину, принуждая там выживать?       Принц не мог себе представить, что он мог сказать для того, чтобы утешить сестру. Какие обещания могли бы вдохнуть жизнь в эти опустевшие глаза. Какая надежда дала бы ей силы пережить все грядущие невзгоды. Ведь он не был Отоей, в горе и радости не сводящим заботливого взгляда с их милой Харуки, всегда и без единого сомнения знавший, каких слов ей не хватало прямо сейчас. Отоей, который…       Точно, Отоя!       — Ты права. Мне не понять твоего страха и я не тот, кто мог бы повлиять на мнение отца. Скорее всего, оно окончательное, и почти любые действия со стороны посланников Агнаполиса лишь укрепят его веру в своё решение. Но время не стоит на месте — год сменяется годом, мы взрослеем, а отец неотвратимо стареет. И настанет день, когда ясность мысли его пошатнётся, а вера народа переметнётся на молодого наследника короля. И тогда, я уверен, Отоя непременно сделает всё, чтобы ты смогла вернуться домой.       — Значит, ты предлагаешь мне провести полжизни с нелюбимым мужчиной, чтобы затем бросить то, чего у меня нет, и вернутся туда, где меня уже не ждут? — горько улыбнулась принцесса.       — Я… Вовсе не это… — осёкся Нацуки, пытаясь как-то найти другие слова.       Но принцесса уже покачала головой:       — К тому же, почему ты так уверен в том, что именно братик Отоя станет наследником престола?       — А кто, если не он? — удивился принц.       — Неужели вы с братиком Сё совсем не видите себя наследниками? — ответно удивилась принцесса.       — Если ты спросишь Сё — уверен, он скажет, что его место на поле боя. Сердцем он рыцарь, а не правитель, и прекрасно это осознаёт, однако это не мешает ему быть прелестным маленьким принцем! — напряжённо улыбнувшись, Нацуки попытался свести неловкость их разговора к нелепой шутке.       — А ты?       — Я? Я… Совсем не подхожу на роль правителя. Я часто с восхищением смотрю на то, как Отоя проводит дебаты или заключает торговые сделки, и каждый раз всё отчётливее осознаю, что там, под лучами всеобщего внимания не моё место. Я бы предпочёл быть его опорой и верным помощником.       — Вот как… Это удивительно. Знаешь, в детстве, когда я болела и не могла ни поиграть, ни выйти на улицу, я часто читала. Некоторые книги… Думаю, папа бы не захотел, чтобы я их читала, но я всё равно тайком проносила их к себе в комнату. В этих книгах я читала об истории нашего королевства и об Айронвилле. Часть из них была приключенческими романами и сложными историями с непредсказуемыми хитросплетениями сюжета. И там… Очень часто случались несчастья, когда кто-то хотел занять трон. Из-за этого… Честно говоря, я очень боялась, что из-за такой вещи, как власть, я потеряю кого-нибудь из вас.       — Не беспокойся, Харука. В нашей семье никогда такое не случится.       — Да. В нашей семье никогда…       Окончание фразы затерялось в шёпоте ветра, но принцесса не стремилась озвучить её полностью, ведь в голову ей пришла неожиданная мысль — а не из-за власти ли она сама сейчас оказалось в этой ситуации? Даже если в их семье царит мир и согласие, и сама она не потеряет никого из братьев…       Не теряют ли они её по этой самой причине?