Spiegelbild

Громкая трель будильника резко вырывает меня из моих сладких грёз. Будто назло, к нему присоединяется яркий свет утреннего неба, бьющий прямо в мои глаза даже сквозь зажмуренные веки. - Сука... Еле нахожу в себе силы поднять руку и нажать на заветную кнопку, чтобы выключить эту адскую мелодию. Судя по цифрам, которые я вижу на часах, время приёма таблеток я уже пропустил, но несмотря на бешеную дрожь в теле, я закутался в одеяло и отставил идею подниматься. Резко вскакивать с кровати - не по моей части, я предпочитаю понежиться в постели ещё минут десять после пробуждения, особенно такого внезапного, как сейчас. К тому же, мне есть о чём поразмышлять с утра... И всё же, что это было? Во сне я действительно переспал с этим мерзавцем? Какой пиздец! Если даже не брать во внимание всю абсурдность ситуации, то этот гадëныш меня просто вывел из себя всего лишь за один вчерашний вечер. А сразу после я наблюдал во сне упоительную картину нашего несостоявшегося соития, и это отнюдь не кошмар: воспоминания об этом сновидении вызывают у меня не раздражение или отвращение, а совсем напротив - бабочек в животе... И кое-что ещё. Утренний стояк. Да, это кажется нормой в гораздо большей степени, чем стояк от тех ночных предварительных ласк, в чëм этот придурок меня уверял. Только не буду врать самому себе: встал он не ввиду физиологической особенности, а как раз тогда, когда я представил эти нежные руки на моей пояснице... Всё, хватит. Пора начинать собираться на репетицию. Во-первых, нужно успеть принять душ, а во-вторых, злосчастные таблетки сами себя не выпьют. Всё-таки именно благодаря им я сейчас относительно здраво мыслю, а в течение дня не буду дрожать как осиновый лист. Накинув на себя махровый халат, неторопливо спускаюсь вниз по лестнице и захожу в ванную. Стало тепло. Ага, и ты тут как тут, занял ванну на своей зеркальной стороне. Но разговаривать с тобой я не имею совершенно никакого желания. Надеюсь, это взаимно, и я всё же смогу принять душ без приключений на свою задницу. Снимаю с себя халат, вешаю его на крючок на двери, затем там же оказываются и трусы. По старой привычке заглядываю в зеркало, совсем забывая, что моё отражение вчера в край охренело и перестало показывать мне меня. Вместо этого вижу тебя, облокотившегося на спинку ванны и расположившего крепкие руки на её бортиках. Подмигиваешь. - Классная жопка! - Слышу этот издевательский смешок. Кажется, теперь без приключений точно не обойдётся. - Послушай сюда, - угрожающе медленно перевожу взгляд в твою сторону. - Ради твоего же блага я предлагаю тебе нейтралитет. Выражение твоего лица из наглого становится недоумевающим. Поясняю: - Ты живёшь по свою сторону зеркала, я - по свою. Без споров, передразниваний и насмешек. До тех пор, пока ты, сраная галлюцинация, не отправишься вон из моей головы. Теперь твоё недоумение сменяется звонким смехом. Ублюдок. - Чего ржëшь?! - Со словом "галлюцинация" ты, дружок мой, погорячился, - из положения полулëжа медленно садишься. - Я тут надолго. Игнорирую твои слова и встаю под горячую струю, надеясь освежить и тело, и разум. Но одна мысль не покидает мою голову: приём таблеток я уже пропустил, а последствия отступили, когда я приблизился к ванной, и исчезли вовсе, когда я в неё зашёл. Стало быть, есть в этом некая закономерность... Приём душа - идеальный повод избавиться от сексуального напряжения. Задвинув занавеску и сделав посильнее напор воды, чтобы ты точно меня не увидел и не услышал, я обхватываю свой член и начинаю совершать поступательные движения. Воспоминания о вчерашнем сне стали настолько навязчивыми, что вместо какой-нибудь сексапильной красотки я представляю себе свою зеркальную копию. Но этим мыслям я уже не сопротивляюсь. Мне достаточно вообразить, как ты проводишь по моей головке горячим, влажным языком... Да, вот так! И... Заглатываешь мой крупный орган... Целиком... Гххммм!.. Бурно излившись на край ванной, немного отхожу от произошедшего. Какая всё-таки мерзость! Представляю, что ничего этого сейчас не было, и перехожу непосредственно к водным процедурам. Тщательно потерев мочалкой каждый сантиметр своего тела, я, уже бодрый и готовый идти навстречу новому дню, вытерся полотенцем и перелез через бортик. - Значит так, дорогой мой, - я говорю уверенно, более не показывая своих эмоций. - Наверняка тебе известно, что у меня на сегодня запланирована репетиция. - И что? - Что "что"? Ты идëшь со мной, хочешь ты этого или нет. Услышав моё безапелляционное заявление, округляешь свои серо-зелëные глаза. Мне безразлично, как ты отреагируешь, и что мне скажут ребята, но тебя я возьму с собой. - Ты что делаешь, придурок? Не отвечаю тебе, уже один за другим откручивая отвёрткой болтики, за счёт которых зеркало крепко держалось на стене. Всё же поместить чемоданчик со слесарными инструментами под ванну оказалось весьма мудрым решением. - Ты что делаешь, я тебя спрашиваю?! - повторяешь, значительно повышая голос. - Ты. Идёшь. Со мной, - последний болтик сперва не поддаётся отвертке, но затем всё же выскакивает из щели, и зеркало, которое я плотно обхватил, оказывается у меня в руках. - Ты совсем ебанутый?! - Признаться честно, мне даже приятно, что я вывел ещё пять минут назад совершенно невозмутимого тебя на такие бурные эмоции. - Ты же не знаешь, что будет, когда ты меня отсюда вытащишь! Повесь обратно, блять! Ставлю огромное зеркало на пол, обперев о стену. Да, только что я убедился в том, что оно довольно тяжёлое, но не настолько, чтобы не попробовать провести задуманный мной эксперимент. Ради этого я даже таблетки пить не стану. Кроме тебя не вижу никаких причин, по которым моя болезнь могла бы так резко отступать именно в ванной комнате. - Не беспокойся, разбивать зеркало уж точно не в моих интересах, - поворачиваюсь к тебе и лукаво улыбаюсь. - ...По крайней мере пока что. Но когда я полностью обернулся, увиденное повергло меня в очередной шок: в зеркале по-прежнему отражалась ванная комната, только с тех ракурсов, с которых я привык её видеть, пока зеркало спокойно висело на стене. Да уж... Чем дальше в лес, тем ближе к дурке... Но опаздывать, тратя драгоценное время на раздумья, мне сейчас совершенно не хочется. Сам я не смогу повезти зеркало на репетицию, так как его нужно крепко держать в руках, поэтому более целесообразным решением, наверное, было бы обратиться к Думу с просьбой подвезти. *** - Так, давай по новой, - еле сдерживая смех, повторяет сидящий за рулём Дум. - Выходит, твоё отражение ожило? - Да, - невозмутимо повторяю я, придерживая ткань, прикрывающую зеркало. - Жаль, что Кира уехала, - одной рукой держа руль, вторую Шнайдер прикладывает ко лбу, чтобы показать, какой испанский стыд вызывает у него происходящее. - Хоть кто-то бы тебе по жопе дал за то, что таблетки не пьёшь. - Они от гипотермии, вообще-то, - положив зеркало на сиденье так, чтобы оно точно не упало, с деловым видом складываю руки на груди. - Ты такой невнимательный! - Наверное, именно по этой причине я сейчас не вижу и не слышу действий твоего зеркального товарища? Мы наткнулись на лежачий полицейский. Машина подскочила настолько, что я ударился головой о потолок и едва не свалился с сиденья, потому что единственной моей заботой было успеть придержать зеркало настолько крепко, насколько это возможно. Да, порой меня посещали мысли о том, чтобы просто избавиться от этого гадëныша, но что если он прав, и к хорошим последствиям это не приведёт?.. - Да он нарочно не высовывается! - Ага. Или он молчит потому, что ты его этой тряпкой накрыл, прямо как клетку с попугаем? После этих слов Шнайдер громко смеётся и заворачивает за угол. Мы почти приехали, так что продолжать беседу я не намерен. Ещё ведь наслушаюсь сегодня... По прибытии в студию, вижу, как меня встречают четыре пары широко распахнутых, удивлённых глаз. - Всем привет, - почти что синхронно произносим мы со Шнаем, пытаясь аккуратно дотащить зеркало до ближайшей стены и аккуратно его там поставить. - А вот и Рихард собственной персоной пожаловал, да и не один, а с дружком! - подтрунивает надо мной Тилль, глядя на закрытое полотном зеркало. - Может, познакомишь нас наконец? Я одновременно и крайне удивлён, и в то же время понимаю, что такой реакции и следовало ожидать. Поражает меня лишь одно: и когда Шнайдер успел всем всё разболтать? После тонкого подкола вокалиста помещение наполняется едва ли не истеричным хохотом трëх человек , оценивших шутку Линдеманна (один Оливер почему-то лишь задумчиво глядел на меня), и звучным гоготом самого шутника. Конечно же, в их число я не входил, поэтому вместо ответа предпочёл сразу взяться за инструмент, как вдруг... - Упс! - воскликнул ещё не успевший далеко отойти от меня Шнай, - кто обронил? - Рихард! Ахахахахаха! Я взглянул на пол. Рядом со мной только что приземлился пакетик с каким-то белым порошком. По-любому кто-то специально захватил (или даже прямо тут соорудил) муляж, чтобы так надо мной пошутить. Да, такие подколы у нас всегда считались привычными и совершенно не злобными, и при других обстоятельствах я бы посмеялся вместе с ребятами, но только не сейчас. Я одновременно сгораю от стыда и просто мечтаю как-то оправдаться или восстановить справедливость. - Хватит ржать! Я серьёзно! Вы думаете, если бы я прикалывался, то моя шутка настолько бы затянулась? - Так покажи же его нам, что ж ты томишь? - главный юморист, Пауль, встал и приблизился к зеркалу. - Или Солнце на этом свете, ну, или хотя бы в этой студии, может быть только одно? Не выдержав, я решил сам подойти и сдëрнуть злосчастное покрывало, чтобы они все, сволочи, увидели, как зря они надо мной насмехаются. Стоило мне это сделать, как перед общим взглядом (как мне тогда казалось) на стеклянной поверхности предстала моя ванная комната с того самого ракурса, который я видел ещё пару часов назад, только вот... Без меня? - Эй, подонок! - совсем забыв про обещанный нейтралитет, громко кричу прямо в зеркало, но по-прежнему никого не вижу. Только зычный хохот, раздающийся с новой силой сзади меня, отвечает на мой зов. - Рихард, боже мой! - Флаке наконец решил сказать что-то "умное", как обычно. - Ты если перебухал, то в следующий раз так и скажи, а не выдумывай себе проблемы со здоровьем! Это ж надо такое сочинить! - Да чё вы ржëте-то, я не пойму никак! - почти что срываюсь на крик. - А то, дорогой наш Рихард, - Ландерс подходит и приобнимает меня за плечо. - что это ж, блять, обычное отражение! Ну как можно не смеяться с того, как ты кричишь сам на себя? Эх, дурачок ты наш! Плотный комок подкатывает к горлу, дышать становится тяжелее. Значит, они все наблюдают лишь простое отражение того, что сейчас происходит напротив этого самого зеркала - то, что оно и должно показывать нормальным людям... Мало того, что я раздасадован тем, что этого придурка по ту сторону зеркала вижу, оказывается, только я, так ещё и мои практически самые близкие люди - иначе говоря, моя семья - вместо того, чтобы меня поддержать или успокоить, сидят и смеются, словно гиены. Я понимаю, что они просто мне не верят, оттого и не осознают всю серьёзность сложившейся ситуации, но от обиды просто хочется плакать. - Да ладно тебе, не переживай ты так, - Шнайдер посмотрел на моё уже отдающее пунцовой окраской лицо и, кажется, понял, что все они слишком заигрались, поэтому теперь обращается ко всем остальным. - Давайте уже начинать! Быстрее начнём - быстрее закончим. *** Закончили мы действительно быстро. Всё бы ничего, но мрачную атмосферу, создаваемую мной же, чувствовал даже я сам. Она значительно тормозила процесс: мои руки просто чесались и требовали взять в них руководство над процессом, и это едва не привело к ссоре. Однако Пауль выступил с предложением закончить сегодня пораньше, так как тучи слишком сгущались, и это приводило к сильному разладу. А ещё он ляпнул что-то про то, что я слишком буйный. Ага, чей бы моторчик в заднице ворчал! А для того, чтобы сгладить сегодняшнее недоразумение, было единогласно решено провести вечер в одном из центральных баров. Помогать мне, уставшему и голодному, тащить зеркало с собой в помещение Шнайдер отказался - оправдал это нежеланием его разбить. Я уверен, что ему немножко стыдно за эти мои выходки, но я более не виню его и даже понимаю, и тем более, нас ждал замечательный вечер. Мы пили и веселились, громко обсуждая всякую ерунду, будь то пополнение в коллекции бабочек Флаке или очередные нестандартные похождения Тилля. Не пил один Шнайдер: ведь именно он привёз нас сюда, да и после наших посиделок он собирался уехать с женой и детьми к родственникам. Спустя пару часов и пять выпитых мной стаканов виски было решено разъезжаться по домам: у кого-то на выходные намечались какие-то семейные дела, как, например, у Шнайдера, кто-то просто хотел отдохнуть, а я даже и не знал, что собирался делать следующие два дня. Конечно, я не был привязан к зеркалу так сильно: у меня всё ещё есть таблетки, но одна мысль о том, что мне теперь приходится сидеть на препаратах, вызывала тревогу и жуткое недовольство. Обычно мне хотелось просто об этом не думать, и я прилагал много усилий, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, но теперь виски всё сильнее и сильнее ударяет мне в голову, и я постепенно забываю обо всех насущных проблемах. - Рихард, - когда мы вышли на улицу, Тилль положил руку мне на плечо и заботливо заглянул в мои глаза. - Пожалуйста, не обижайся на нас за сегодняшнее... - И если тебе нужна будет помощь, - присоединился к нему Флаке. - Обязательно обращайся. От такого внезапного признания я даже слегка опешил. Остальные ребята выглядят куда более трезвыми, чем я - вероятно потому, что только у меня сегодня и хлебной крошки во рту не было. Понимая, что единственное, что я сейчас могу внятно выразить - это благодарность за поддержку, подхожу и обнимаю каждого из них. - Да ты трясëшься, прямо ходуном ходишь! - выпалил Пауль. - И холодный, как стакан хорошего пива... Как же хорошо, что Шнайдер трезв, как стëклышко, и сможет довезти тебя домой в безопасности. - А вы... Со мной не поедете? - А мы как-нибудь своим ходом, - ответил за остальных Оливер. - Если Шнай сумел привезти сюда такой балаган в трезвом состоянии, то сомневаюсь, что он сможет увезти его обратно в пьяном... Дружно смеёмся и прощаемся друг с другом. Это последнее, что я помню, просыпаясь у себя дома в мягкой, тёплой постели. Сейчас я осматриваю свою спальню, раскинувшись в позе звезды на спине, и прикидываю, сколько времени я уже тут проспал. Вдруг слышу, как захлопывается дверь на первом этаже - это Шнайдер вышел из дома, убедившись, что всё на своих местах. Какой же он всё-таки заботливый, пусть и немного вредный - сразу видно, настоящий отец! На часах уже больше восьми часов вечера. Значит, проспал я не более получаса. Покидать мягкую постель совершенно не хочется, но таблетки... И зеркало. Я забыл проверить зеркало! Слегка пошатываясь, во всё ещё немного пьяном состоянии спускаюсь вниз по лестнице и врываюсь в ванную... Зеркало уже висит на стене - здесь Шнай тоже успел себя проявить. Таблетки, душ, чистка зубов - и вот я стою на коврике, обëрнутый лишь в одно полотенце. Чувствую себя лучше, но виски так и не выветрился полностью из моей головы. Будто зачарованный, стою и смотрю в пустое зеркало, сам не зная, чего ожидать. Медленно закрываю глаза, плавно открываю их... И, наконец, снова вижу тебя. - Давно не виделись, - Произношу эти слова без тени злобы, и даже как-то... Нежно? Я не знаю, что на меня нашло, но… Чёрт, я никогда не думал, что выгляжу таким соблазнительным. Настолько, что… Оооох, нет. Нет. Я в жизни всякое пробовал, но это уже в стократ превосходит любые мои фетиши. Сейчас, под воздействием алкоголя, я без всякого стеснения могу сам себе признаться, что будь у нас с тобой коллективный разум, я бы давно выманил тебя из твоего зазеркалья и претворил в жизнь свои самые грязные фантазии на твой счёт. Однако я прекрасно понимаю, что если бы я это сделал, то наутро моё мнение бы кардинально изменилось. Могу сказать, что я даже благодарен твоему скептическому настрою и нежеланию пресекать привычную границу… Но стоило мне об этом подумать и, ощутимо краснея, вновь украдкой взглянуть на твоё наглое лицо, как ты, сверкнув хищными глазами, схватился руками за зеркальную раму с твоей стороны, как ни в чём не бывало выкарабкался через неё и оказался в моей ванной. - Челюсть с пола подними. В ответ я не могу сказать ни слова. Столько лет я жил в этом теле, казалось, что изучил его вдоль и поперёк, но теперь я вижу себя совсем иначе. Как же я восхищён собой… Эта точёная фигура, атлетичные ноги, упругие мышцы… И тут на глаза попадается самое интересное, поскольку на твоих бёдрах, в отличие от моих, отсутствует полотенце. Стоящий по стойке смирно, со стороны член кажется весьма крупным, крепко сбитым, с головкой приятного цвета, на которой уже выступает едва заметная капля смазки. Тем не менее, размер внушает неосознанный страх. Интересно, почему… - Не поднимешь? – хамоватый тон сменяется томным, нежно-шепчущим. – Тогда позволь мне. Не давая мне сказать ни слова, резко, хищно впиваешься в мои раскрытые от удивления губы. Границы стираются. Без стыда и угрызений совести отвечаю на твой поцелуй не менее интенсивно, стоня что есть мочи от накатившего возбуждения. Твои руки будто сами зарываются в мои волосы, затем сползают по рельефной спине, останавливаясь на мягкой попке. Резко срываешь полотенце с моих бёдер и отбрасываешь в сторону, параллельно второй рукой не прекращая грубоватые, настойчивые ласки. Моё ватное тело полностью им отдаётся; хочу, чтобы ты знал, что сейчас я только твой, что я готов на любые твои прихоти. Наши тела настолько плотно прижаты друг к другу, что в и так душной ванной становится ещё меньше воздуха. Внезапно мой член слегка касается твоего. Последующее от этого возбуждение напрочь сносит мне крышу: я прижимаю свой член к твоему и начинаю бешено дрочить их вместе, чем неожиданно довожу тебя до исступлённого крика. Да, милый мой, сегодня хорошо будет нам обоим… Немного придя в себя, ты настойчиво берёшь инициативу в свои руки. В прямом смысле. - Что, нравится, сучка? - простанываешь в жаркий поцелуй, ускоряя темп. - Да... - отвечаю тебе, смачно причмокивая и заходясь от переполняющей страсти. - Тогда вставай на колени. - отпускаешь мой член, чтобы меня освободить, но моё тело меня не слушается. Кажется, я потерял связь с реальностью. Однако ты быстро возвращаешь меня к ней звонким и хлëстким шлепком по заднице. - Я сказал на колени, сучка. Живо! От твоего удара я испытал нечто похожее на то, что почувствовал, впервые увидев твой член. Перемешанный с жутким любопытством страх. Но я повинуюсь. - Умница, Рихард. Ты знаешь, что делать. Признаться честно, я и сам этого хотел. Смазка уже вовсю сочится из твоей гладкой головки. Слизываю её, вплотную прижав язык к горячей плоти, чем вызываю у тебя хриплый вздох. Затем резко и неожиданно вбираю весь ствол в рот по самые гланды. Награждаешь меня сладким, надрывным стоном, который заставляет работать интенсивнее, всё плотнее обхватывая член губами и сильнее ускоряя движения. Да, ты явно знал, что я смогу тебя поразить. - Дааа... Поработай своим грязным ротиком, сучка! Осознание того, что я, по сути, отсасываю отнюдь не другому человеку, а сам себе, приводит меня в полный экстаз. Я старательно провожу языком по всей длине, уделяя внимание каждой выступающей венке, спускаюсь к яичкам и посасываю их по очереди. Мой труд не оказывается напрасным. Чувствую, как ты хочешь продолжения. Констатирую: - Я готов. - Нагибайся. Упираясь руками в гладкий белый бортик ванны, поворачиваюсь к тебе спиной и делаю, что ты сказал. Смешанный с любопытством страх снова наплывает, но ненадолго. Это чувство сменяется диким накатом похоти и желания, как только ты хватаешь меня за попку обеими руками, смачно хлопаешь по мягким ягодицам и резко, без подготовки ныряешь пальцем в ложбинку между ними. - Смазку я возьму попозже... Может быть, - говоришь это издевательским, но игривым тоном. - Если ты, конечно, заслужишь. Твоя наглость одновременно жутко раздражает и невероятно заводит. Я понимаю, что мог бы сопротивляться твоему желанию доминировать, но в глубине души мне хочется совершенно противоположного. К тому же, когда мне ещё предоставится возможность провернуть такой эксперимент... Расслабляюсь. Ты не стесняешься быстро двигать пальцем в моей узкой дырке, к тому же ещё и ускоряя темп. Когда понимаешь, что я достаточно готов, вводишь второй. - Хороший мальчик, - тянешься к шкафчику, где стоят лекарства, и достаëшь оттуда смазку. - Надо же! С ароматом лимона. А у тебя неплохой вкус... Выдавливаешь немного себе на ладонь и смазываешь проход. Вздрагиваю от неожиданного холодка. Теперь, когда ты нанёс смазку снаружи, осторожно поникаешь внутрь уже тремя пальцами. Как ни странно, мне практически не больно, а даже наоборот: ощущение инородного тела, расширяющего стенки моего отверстия, доводит до приятной дрожи в позвоночнике. - Глубже... Глубже! - Значит, тебе уже этого мало? - так и вижу, как ты ехидно ухмыляешься. - Что ж. Пеняй на себя. Твои ловкие пальцы аккуратно выскальзывают из моей дырки. Я уже хотел было спросить, в чём дело, как вдруг громко вскрикнул от того, что твой огромный эрегированный член резко в неё вторгся. О боже! На моём лице с широко распахнутым ртом застыло выражение Вселенских мучений. Каждый раз, когда ты погружаешь его в меня на следующий миллиметр, я довольно громко вскрикиваю. Ну за что, за что на мужскую долю выпали такие страдания, что невероятное удовольствие стоит буквально в двух шагах от таких адских пыток?! - Заткнись и прими его в себя наконец, - прерываешь мой бурный поток мыслей. Приходится немного расслабить своё неподатливое колечко мышц, которое после этого с уже бóльшей лëгкостью обхватило крупный орган. Сначала ты вошёл не полностью, но затем, поняв, что я сдался, всё быстрее и быстрее двигаешь бёдрами. И тут на всё моё тело резко накатывает волна невероятного наслаждения... Кажется, ты нашёл мою простату. Точно. Наблюдая за моей реакцией, ты немного сменил угол и продолжил просто втрахивать меня в стенку ванной, вырывая из меня громкие пошлые выкрики: - О да, да! Придуши меня! - Что? - Придуши! Быстрее! Ты делаешь так, как я сказал. Конечно, ведь ты прекрасно понимаешь, зачем. Одной рукой держа меня за плечо, хватаешь второй шею и впиваешься в неё, словно хищник в свою жертву. Убедившись, что я плотно упëрся в стенку ванной, присоединяешь и вторую руку. Как же мне сейчас хорошо... Чувствовать себя оттраханной шлюшкой в своих же руках... Спустя ещё несколько секунд нашей игры с удушением, возбуждение накатывает до предела, и я, резко выгнув спину, кончаю прямо в ванну. Ты, почувствовав, что я уже всё, подоспел за мной, заполнив меня горячей жидкостью. Отпускаешь мою шею. Мы стоим в таком положении ещё с минуту, только твои руки с шеи переместились мне на грудь. Чувствую, как ты прижимаешь меня к себе с новой силой, пытаясь приподняться. Встаю прямо следом за тобой. Поворачивая голову, вижу, как ты смотришь в одну точку на полке с шампунями, гелями, масочками и прочим. - Что такое? - Бедный kleines Entlein! В следующий раз отвернëм его, чтобы не видел.