Сыграй на колокольчиках моей души

      После расставания с Люмин Эфир не может ощутить комфорт. Он не спит за раз больше четырёх часов, с трудом погружается в сон и обязательно просыпается от малейшего шороха. Эфиру кажется, что рядом есть опасность, даже если он проверил каждый угол в небольшой комнатке, в которой живёт с момента прибытия в Мондштадт. Так непривычно, что рядом нет любимой сестры, которая всегда может прикрыть спину и подставить плечо.       Эфир больше не может разбить лагерь в какой-нибудь пещере и спокойно отдохнуть – ему постоянно кажется, что рядом есть кто-то посторонний. Наблюдает и ждет подходящего момента. К тому же в Тейвате всегда есть какие-то монстры: хиличурлы или слаймы; они на деле нестрашные, Эфир без труда справляется сразу с кучей, но вот спать на природе из-за них не может. Во сне он уязвим, а потому даже один маленький анемо слайм способен напасть на него.       Да и не только монстры опасны, всегда есть люди, которые не против нажиться на невнимательных путешественниках. Эфир был во многих мирах, так что ему ли не знать о том, что везде есть те, кто согласен подставить подножку в любой удобный момент ради пары монет. Он не доверяет никому, кроме себя и Люмин, которой нет рядом; даже Паймон, милая и наивная Паймон не кажется надёжной. Эфир привык к ней, но где-то в душе всё равно ждет того, что его обманут, а потому украдкой, но поглядывает за своей крохотной спутницей.       Без Люмин, как бы не было неприятно признавать, страшно.       Эфир не может почувствовать себя в безопасности нигде, ни с кем и никак. И потому он постоянно должен быть готов, не может терять бдительность, даже если на первый взгляд всё располагает к тому, чтобы расслабиться. Эфир остался без Люмин, а потому может положиться только на себя.       Но как бы он не был уверен в своих навыках как бойца, а всё равно не способен найти для себя тихий угол. Во всём видится потенциальная угроза, нутро бунтует при малейшем ослаблении бдительности; Эфир не делает первый шаг для устранения, всегда выжидает, скрываясь за вежливой улыбкой. Если он готов, то сможет отразить любую атаку, но не нападает сам, чтобы лишний раз никого не провоцировать. К тому же странно нападать на тех, кто считает его своим союзником и готов помочь в поисках.       Все считают Эфира другом и доверяют ему, но он в полной мере не доверяет никому из своего окружения.       Даже если он и хочет расслабиться рядом с Джинн, Эмбер, Кэйей, Лизой или Паймон, то не может. Эфир верит только себе, он уверен в своих силах, потому что за всю жизнь – не без помощи Люмин – смог детально рассмотреть каждую сильную и слабую сторону. Он знает свои возможности, а потому не сомневается в том, что говорит или делает. Вот только сомневается в поступках и словах других.       Эфиру сложно, очень сложно без Люмин, и потому он отчаянно хочет её найти. Родная сестра стала для него единственным самым близким человеком, ведь она не может предать. Только с ней можно почувствовать себя нормально. Люмин – это солнце, которое защищает от опасностей вокруг, освещает дорогу и согревает своими тёплыми лучами.       А Эфир без своей сестры прячется за осторожными улыбками и малой эмоциональностью, ни к кому не привязывается и постоянно ждёт беды. Неуходящее напряжение совершенно не помогает ему жить в Тейвате, и потому он постепенно устаёт всё больше, хотя у него хватает проблем, с которыми необходимо разобраться.       Самое важное – это поиск Люмин; Эфир почему-то уверен, что он может её найти, несмотря на то, что не знает о времени, которое прошло с момента их расставания. Кажется, что их связь всё ещё существует, а потому он не верит в то, что с его милой сестрой могло что-то случиться. Люмин очень сильная, она способна справиться со многими проблемами одна, поэтому вера Эфира в неё непоколебима.       Вторая по важности цель – Ужас Бури. Эфир пытается справиться быстрее, чтобы избавить город от атак дракона, но выходит у него пока что не очень, и дело тянется медленно. Сказывается то, что у него имеются явные проблемы со сном, и то, что он не спешит доверять людям. Хотя некоторые из них, кажется, очень хотят наладить контакт.       Паймон, например, всюду летит следом, много болтает и просит поесть. Эфир считает это забавным, даже порой подшучивает над своим компаньоном, но всё равно не доверяет. Паймон кажется безобидной, но за такими масками нередко скрываются самые неприятные предатели. Эфиру неспокойно, так что он всегда держит Паймон в поле зрения, а та, кажется, и не догадывается об этом. Паймон постоянно находит для себя что-то интересное, её внимание скачет с одного объекта на другой со скоростью света и очень редко задерживается.       Эфир рад, что Паймон не пялится на него и летает либо рядом, либо спереди.       Он волнуется, когда ложится спать, а потому забивается в угол, только бы прикрыть спину, и засыпает лишь после того, как дыхание Паймон замедлится, обозначая то, что она уснула. Эфиру не становится намного спокойнее, но так он хотя бы ненадолго может погрузиться в сон: примерно до первого скрипа доски в коридоре или чиха Паймон.       Есть ещё активная Эмбер, которая вытягивает за пределы города и водит на драки со слаймами или хиличурлами, потому что они доставляют проблемы жителям, которых должны защищать члены Ордо Фавониус. Эфиру нравятся битвы, уж в них-то он многое понимает, вот только ему некомфортно сражаться вместе с Эмбер. Она владеет луком, а потому по возможности держится на расстоянии, метко – а иногда не очень – пуская стрелы в противников.       Эфира напрягает то, что поблизости есть тот, кто может ранить его по банальной невнимательности, а потому старается как можно чаще избегать сражений в паре с Эмбер. Она не хочет никому зла, лишь выполняет обязанности скаута, но Эфир всегда в битве следит за противниками и Эмбер, потому что опасается за себя. В пылу сражений случается всякое, а потому надо следить и за врагами, и за теми, кто хочет быть членом твоей команды.       Эфиру намного больше нравятся убийства хиличурлов и слаймов в одиночку, потому что тогда источники угроз очевидны. Но он держит в голове идею, что поблизости может прятаться новый враг. Мало ли.       Но как бы неожиданно Эфир не оборачивался, то никогда не может найти пялящегося на него человека, хотя затылок чешется от колючего ощущения внимательного взгляда.       А ещё многие почему-то хотят коснуться его. Эфир не понимает причину такой тактильности окружающих и не разделяет её, стараясь избегать любых прикосновений, особенно к тем частям, которые не видит. Ему не то чтобы не нравятся прикосновения, просто они оставляют после себя непонятное чувство. Это всё странно и долго ещё напоминает о себе мурашками.       Эфир может спокойно пожать кому-то руку или ободряюще обнять, но обязательно увернётся от хлопка по спине, руки, желающей потрепать по волосам, и шуточного щипка за бок.       Однако, несмотря на то, что он намеренно не сближается ни с кем и прячется за масками, в Мондштадте имеется один человек, который не вызывает в нём желание скрыться ещё глубже за улыбкой. Эфир чувствует в Кэйе, капитане кавалерии, нечто родное. Его небольшая фраза о семье вызвала в душе отклик, который теперь периодически напоминает о себе.       Эфиру нравится, что Кэйя не лезет к нему в душу и не старается перетрясти мысли, желания и действия, чтобы разузнать каждый секрет. Он даёт свободу при общении, не давит и позволяет уйти от тем, которые не хотелось бы трогать. И Эфир видит, что Кэйя не до конца откровенен, держит многое в себе и часто приятно улыбается, стараясь расположить к себе. Тот словно специально даёт понять, что они похожи больше, чем может показаться.       А ещё Кэйя очень внимательно относится к личному пространству Эфира. Он не нарушает дистанцию при разговоре, желая коснуться хотя бы немного. Нет, Кэйя вообще не трогает его, даже мельком или в качестве проявления дружелюбия, как это делают остальные.       Эфиру особенно сильно запоминается момент, когда в него почти врезается охмелевший горожанин, а Кэйя, вместо того, чтобы просто дёрнуть на себя, отодвигает мужчину в сторону. Это вызывает искреннее удивление и благодарную улыбку.       Эфир чувствует себя из-за этого немного странно, но ему, на самом деле, нравится быть рядом с Кэйей. Так сложно вечно полагаться только на себя, держаться в жизни лишь за меч в руках. С Кэйей он напрягается меньше, чем с остальными, и это приятно.       Возможно, всё связано ещё с тем, что Кэйя – невероятно искусный мечник. Каждое его движение очень точное, изящное, в нём нет ничего лишнего. Он фехтует так, чтобы тело работало на максимуме своих возможностей, потому что ему не хочется тратить силы больше необходимого. Эфир восхищен навыками Кэйи, и – он никогда не произносит что-то подобное вслух – стиль его боя чем-то напоминает Люмин.       Не рядом с Люмин тяжело найти спокойствие, можно сказать, что практически невозможно, но Кэйя каким-то чудом медленно проникает под купол Эфира. Кэйя осторожно сближается с ним, показывает себя понемногу и не давит, когда Эфир пугается и отступает, вновь возвращаясь к полному контролю своего окружения. Но тот не обижается и не отступается, продолжая медленно подбираться ближе.       Эфир не чувствует на себе пристального взгляда Кэйи, словно тактично не смотрит на него. Но даже когда тот проявляет больше внимательности и наблюдает, то кожа Эфира не начинает тут же обеспокоенно зудеть, а кончики пальцев не покалывает от желания достать меч и отпугнуть. Под взором одного глаза с непривычным зрачком не так уж и жутко находиться.       Обычно Эфир остерегается людей, которые прячут в своём шкафу скелетов, но Кэйя кажется надежным. Возможность повернуться к нему спиной пугает не так уж и сильно, хотя слабое напряжение никуда не уходит.       Эфир мучается от того, что не чувствует себя уютно уже несколько месяцев с момента своего пробуждения. Тело вечно напряжено, нервы натянуты, а мозг без устали работает и ищет потенциальных врагов. Эфиру так не хватает места, в которое он мог бы прийти и раствориться, потому что там нестрашно, там есть тот, кто может защитить и принять. Единственным таким местом в своё время была Люмин, но он не сберёг её и потерял, из-за чего сам же и страдает.       Кэйя не Люмин и никогда ею не станет. Но душа Эфира непроизвольно отзывается на то, что Кэйя кажется надежным. Он устал, так устал бояться, что хочет ощущать хоть что-то похожее на то тепло, которое ему могла дать Люмин.       Эфир в очередную ночь просыпается от скрипа половиц в соседней комнате и больше не может спать. Тело за два с небольшим часа не получило желаемый отдых, но неприятные мысли, что за дверью обязательно есть неприятель, настойчиво стучат в затылке. Эфир проверяет сладко спящую на подушке Паймон, переодевается в свою обычную одежду и открывает окно, выбираясь на улицу подальше от тонких стен и лёгкой двери комнаты. Ему не нравится в замкнутом пространстве, почему-то волнение вновь усилилось, а потому хочется на свежий воздух.       Возможно, не стоило слушать байки пьяных посетителей таверны, которые утверждали, что таинственный Полуночный герой способен пройти в любую дверь как к себе домой.       Эфир забирается на крышу соседнего дома и пристраивается на выступе у стены под крышей. На улице темно, ещё даже солнце не начало восходить, так что Эфир надежно скрыт мраком, и людей практически нет, потому что многие спят. Едва ли кто-то способен заметить невысокого парня в таком месте.       Эфир откидывается спиной на стену и смотрит на другие крыши, лениво скользя взглядом по ровной одинаковой кровле. Сердце наполняется робким чувством покоя, пока Эфир прикрывает свою спину домом, а под рукой всегда может появиться верный меч.       Намёки на безопасность в одно мгновение бесследно исчезают, когда Эфир слышит со стороны тихие шаги. Их владелец специально старается издавать меньше звуков, и неизвестно: ради того, чтобы никого не разбудить или же атаковать Эфира в его укромном уголочке.       Эфир призывает меч и прячется за выступами, осматриваясь по сторонам и со скоростью света подбирая оптимальный путь отступления. Лучше всегда иметь запасной план, потому что никто и никогда не может предсказать то, чем обернётся битва. Иногда побег – это лучший вариант из всех возможных.       Шаги неторопливо приближаются, и Эфир крепче обхватывает меч рукой. Он может попытаться выглянуть, чтобы проверить нарушителя своего спокойствия, но при этом есть шанс раскрыть своё местоположение. Шестерёнки в голове Эфира активно крутятся, пока он ищет наилучший для себя выход.       – Эфир, – раздаётся мягкий голос со стороны шагов, – это я.       У Эфира с плеч сваливается целая гора, когда он распознаёт Кэйю, и успокаивается, отзывая свой меч. Рядом нет посторонних, только Кэйя, которого Эфир, вроде бы, неплохо знает.       – Привет, – тихо отзывается Эфир, выглядывая из своего укрытия. – Почему ты здесь?       Кэйя плавно ступает по крыше, словно совершенно не испытывает трудностей из-за сильного наклона или скользкой кровли. Кажется, для него совершенно естественно вот так ходить по чужим домам, да ещё и ночью. Эфир невольно немного улыбается, когда представляет Кэйю, который бесстрашно бродит по крышам, следя за спокойствием горожан.       – Я всего лишь увидел одного путешественника, который использует окна вместо дверей, – с намёком на веселье отвечает Кэйя и перепрыгивает через выступ, оказываясь перед Эфиром. – Решил проверить, вдруг появился ещё один Полуночный герой.       – Мне нет причин скрываться, капитан кавалерии, я и так известен, – шутливо отвечает Эфир, отодвигаясь на своё прежнее место рядом со стеной. – К тому же сложно было бы работать тайком вместе с Паймон, она заметная, но при этом точно не осталась бы в стороне.       – На сегодня я приму твои доводы, – расплывается в улыбке Кэйя, и Эфир невольно любуется тем, как лунный свет подчёркивает цвет его радужки. – Позволишь составить компанию?       Эфир молча кивает рядом с собой и подтягивает ноги к груди, обхватывая их руками. Рядом с Кэйей ему не так волнительно. Тот приземляется на крышу с привычной грацией и опирается на одно колено, поглядывая на Эфира из-под челки.       – Не спится? – понимающе интересуется Кэйя.       – Что-то вроде, – соглашается Эфир, начиная теребить одной рукой кончик переброшенной через плечо косы. – Мне нравится тут сидеть.       Кэйя какое-то время молчит, переведя взгляд на место над крышей, за которым следит Эфир, но потом понимающе произносит:       – Никто не беспокоит и можно побыть одному.       Эфир светлеет лицом при этих словах и улыбается ещё немного шире и искренней. Всё же ему не показалось, что Кэйя способен его понять. На душе немного теплеет, и Эфир понимает, что переживания немного отступают лишь потому, что рядом находится Кэйя.       – Я тогда не буду тебе мешать, – заботливо произносит Кэйя, дружелюбно улыбаясь и прикрывая глаз.       – Постой, – порывисто произносит Эфир и хватает Кэйю за плечо, не давая встать. – Раз тебе тоже, кажется, не спится, то… я не против, если ты останешься, – немного смущенно заканчивает он и возвращается на место, пряча лицо в коленях.       Эфир не видит лица Кэйи, но хочет верить, что тот на мгновение удивляется и вновь приятно улыбается. У него очень приятная улыбка.       – Я рад.       Эфир скрывает улыбку в коленях и наблюдает за огромным звёздным небом, которое сейчас особенно красиво. В душе приятно звенят колокольчики, потому что впервые за долгое время Эфира почти полностью отпускают тревоги и окутывает безопасное тепло.