Средневековый Writober

— Рыцарь, помнишь о сделке? Мужчины оборачиваются к морю на женские голоса, вновь обнаруживая одинаковых дев на скалах в воде. Куда они девались, когда здесь бесновался дракон? Неужто они так боятся этого зверя? Конечно, бояться его стоило, но если они могли позвать его, не означает ли это, что они знакомы с чудищем?.. — Вы же не думали, что я вам Дёмку отдам? — хрипло посмеивается Ингвар, отстёгивая ремни и стягивая с себя кожаный доспех. Отшвыривает в сторону и разминает спину рывками рук. — С вами, нечисть, дела иметь — себе дороже. — Не отдашь? — русалки злобно прищуриваются и шипят. — Ещё чего! — Не хочешь по-хорошему — будет по-нашему, — они вскидывают руки к мужчинам, и уши последних заполняются тонкой мелодией. Она разливается по всему телу, затуманивая взгляд и поглощая разум. Рыцарь и оруженосец тяжело поднимают ноги, ступают глубже в холодную солёную воду, проваливаются в мокрый песок. Море проходит черту колен, в сапогах начинает хлюпать. Их взгляды мутны, заполнены серой дымкой, подобной пенке на свежем эликсире. — Иди ко мне... — мелодия не прерывается, женские голоса наперебой звучат набатом в голове. Шаг за шагом они приближаются к девам, пока их не хватают за грудки, притягивая к себе ближе. Девушки отталкиваются от скал, крепко держа в руках мужчин и с головой погружаясь в воду, плывут глубже в море. Опускаются на самое дно и не дают человеческим головам подняться к поверхности и глотнуть воздуха. Мелодия льётся. — Не так быстро, — грозный возглас доносится сквозь толщу воды. Что-то обхватывает всех четверых и поднимает в воздух над поверхностью моря. Мелодия прерывается, и мужчины трут кулаками лицо, пытаясь убрать дымку перед глазами. Их мягко опускают на сухой песок, и тот неприятно липнет к мокрым телам, забираясь во все складки. Раскрыв, наконец-таки, глаза, обнаруживают перед собой тёмное платье и длинные волосы цвета воронова крыла. Заворожённо поднимают взгляд, понимая, кто перед ними и в каком состоянии. Ксена, первая советница короля Юджина и придворная ведьма. — Бабы, вы совсем совесть потеряли — людей топить средь бела дня? — волосы ведьмы грозно разлетаются на ветру, что резко поднялся и гнёт прибрежные деревья. Небо потемнело, предвещая бурю. — Они нарушили наш договор! — бабы висят в воздухе, безвольно трепыхая хвостами. Море тревожится, бьётся о берег. Они чувствуют невероятную силу от женщины и смотрят на неё столь же со страхом, сколько и заинтересованно. Может, если уж не рыцари, то она сможет освободить их от заточения у морской владычицы? — А то, что они из королевской стражи, вас не смутило? Хотите развязать войну с нами? — их тела опускают ниже, чтобы не задирать голову вверх. Абсолютно чёрные глаза пронзают их насквозь, будто считывая все их мысли, воспоминания, понимая их личности. Они замирают в её силах, не смея противостоять. Желая подчиниться. Волны достигают размеров человеческого роста, с силой разбиваясь о песок и воздушный щит ведьмы. Сверкает молния. — Не ожидала тебя здесь встретить, Ксена, — раздаётся ещё один голос со стороны моря, и бабы испуганно дёргаются, пытаясь обернуться на хозяйку. — Здравствуй, золотце, — вздрагивает советница, тут же напрягаясь, и щурит глаза, осматривая короткостриженную блондинку, поднимающуюся на волне. Ведьма держит лицо нейтральным, чуть заинтересованным, несмотря на поднимающееся беспокойство в груди. Не к добру всё это. — Какими судьбами на берегах нашего королевства? — Да вот представь, занимаюсь своими царскими делами, а тут прибегает в тронный зал, полный моих подданных, мой питомец с выколотым глазом. Ну сама понимаешь, воет, мечется между ног, народ пугает. Пришлось всё бросить. И вот я здесь, а ты моих служанок мучаешь, — владычица демонстративно зевает и рассматривает ногти. Её появление было ожидаемым для Ксены: ещё когда жители Йешелькома появились в королевском тронном зале с рассказами о морском чудище у берегов их мыса, советница понимала, чьих рук это чудо. Понимала, что отправившиеся за монстром рыцари либо пропадут в пучине морской, либо натворят непоправимых дел. Понимала и оттого не отпускала Марию сюда. Потому что та полезет в бой с владычицей моментально и себя погубит. — Уберегаю их от непоправимых действий, — поправляет ведьма, опуская русалок обратно в воду, но не отпуская до конца и удерживая за хвосты. К ним тут же подскакивает юный морской дракон, кружа вокруг и не понимая, из-за кого он потерял глаз. Девы пытаются отстраниться от него, но он упорно лезет, игриво порыкивая. Царица оглядывает разворачивающееся действо, тяжело вздыхая, всё прекрасно понимая. — Они уже натворили дел, и разбираться с ними должна и буду я, а не ты, Ксена, — она возвращается взглядом к ведьме и чуть прищуривается, будто бы что-то заметив. — Решила переметнуться на "правильную" сторону? Или взяла, что было под рукой? Она скользит на волне ближе, останавливаясь около воздушного щита и рассматривая его. Ксена выпрямляет спину, прекрасно видя к чему ведёт блондинка. Та рассматривает тонкие нити магии, растягивающиеся полукругом, переплетающиеся между собой и отталкивающие пальцы владычицы морей. Нити всё ещё тёмные, какими были много лет назад, но сквозь них пролегают ещё более тонкие светлые нити. Их едва можно было бы заметить среди толщи тьмы, однако они чувствуются. Как чувствует перемену и царица. — Знаешь, я тоже давно уже задумываюсь попробовать взять светлый сосуд, да вот как-то ничего подобного в моих владениях нет, — она задумчиво перебирает тёмные пряди магии, и ведьма едва сдерживается, чтобы не вздрогнуть. «Золотце», какие бы их отношения не связывали, иногда пугала до ужаса. Она упорно видела в людях исключительно ресурсы — будь то их труды, магия, сила или кровь. Ей плевать на всех с глубины своего дворца. Ксене тоже было плевать. Пока не случилась Мар. — Поделишься? — Ты прекрасно знаешь, что я собственница, золотце, — блондинка заинтересованно переводит взгляд с пальцев на Ксену, считывая её эмоции. На лице ведьмы мало что можно было бы обнаружить, но внутри всё бушует, как море за спиной царицы. Всё, что было внутри, скрутило моментально от упоминания светлой и чистой Марии. Да, владычица не знает о ней, но чувствует её присутствие, постоянное присутствие. Ксена задыхается от страха, что женщина напротив почувствует важность Мар. Поймёт, что та не просто привычный «сосуд» для вытягивания сил, но и кто-то больше. Больше, чем просто поддержка жизни, больше, чем слуга. Ксена держит лицо каменным и дыхание ровным, только магия потрескивает домашним камином. — Помню я ожог, когда ты тот свой сосуд защищала, — ухмыляется блондинка, непроизвольно обхватывая плечи руками. — А не надо было руки распускать, — язвит ведьма ей в ответ. — Как его звали? Иладар? Элиас? — Эллиот. — Ты слишком привязываешься к сосудам, дорогая, — морская владычица прожимает воздушный щит, и ведьма резко выдыхает, удерживая его в прежнем состоянии. — А ты к питомцам, — Ксена переводит взгляд на двух дев и дракона, блондинка смотрит туда же. — Я безразлична к ним. — Ты сейчас меня пытаешься обмануть? — усмехается и ловит полные надежды взгляды русалок. Прищуривается и возвращается к серым глазам. — Отдашь мне их? — Рыцарей твоих? Да забирай! Мне ещё и с Юджином войны не хватает, — почти раздражённо взмахивает кистью царица, недовольно выдыхая, будто что-то неприятное вспомнила. — Этих я бы и так забрала. Я про баб, — русалки вздрагивают и чуть подаются к ней, выпрямляясь. Море за спиной владычицы бьётся о берег с большей силой. — Не жирно будет? И рыцарей, и служанок моих. Особенно после того, как щеночку моему глаз выкололи, — она не переходит на шипение, подобно своим питомцам, но близка к этому. — Сама посуди: рыцари тебе не нужны — войны с землёй ты не хочешь, щеночка твоего мне не надобно — куда я его дену? А вот бабы тебя предали и предадут ещё и ещё, избавиться тебе от них нужно, так почему бы и не отдать их мне? У меня они не забалуют, — Ксена хитрит, обходя прямой вопрос блондинки, и чуть выдыхает, понимая, что отвела чужое внимание от своей магии и её изменений. От Марии. Откидывает длинные волосы за спину, открывая вид на ключицы, и ловит мечущийся серый взгляд. По глазам читает чёткую мысль блондинки: «чертовка, помнишь, куда давить». Улыбается. Ингвар, замечая эту улыбку, дёргается в сторону, прекрасно зная, что после неё ничего хорошего не бывает. Дёргает Демьена, знаком показывая отвернуться. Русалки заинтересованно переводят взгляды с одной на другую, пытаясь уловить этот безмолвный диалог. Даже дракон замирает на месте, переставая кружиться вокруг хвостатых, и смотрит на свою маму хозяйку. Та смотрит в полностью залитые чёрным цветом глаза напротив и напряжённо сглатывает. «Скучала по тебе, дорогая», — доносится до мыслей Ксены, и та знает, что это ложь. Они не скучают. Ничего не чувствуют друг к другу. Это очередная морская ловушка, в которую не раз попадалась и уже не попадётся больше. «Прочь из моей головы», — блондинка морщится, будто от звона колокола церкви, разносящегося где-то внутри. Она кидает оценивающий взгляд на ведьму и улыбается в ответ. — Растёшь, — в тоне её голоса слышится толика уважения и гордости. Ксена не отводит взгляд, держит плечи ровно, дышит бесперебойно и ловит каждое движение царицы. Чувствует себя Марией на одном из турниров, когда та осталась одна против толпы. Только толпа в сравнении с блондинкой — муравей против коня — комично и нелепо. Толпа предсказуема и проста. Толпа ведома. Владычица морская непредсказуема, хаотична. Вот и сейчас она улыбается, а ведьма чувствует опасность: вероятность резкого пробития её щита слишком высока. — Забирай. Ксена замирает. Что? Она хлопает глазами и хмурится, не понимая такого поведения. Блондинка же — будто вовсе не она некоторое время назад намеревалась забрать и наказать своих служанок — подзывает дракона, и тот срывается с места, обрызгивая и баб, и мужчин. Скачет маленьким ребёнком — ну буквально щеночек — вьётся кругами вокруг, подставляет одноглазую морду под ладонь хозяйки. Царица, смягчаясь, гладит его по сверкающим синим чешуйкам и возвращается взглядом к Ксене: — Ты права, моё чёрное золото. Не хочу их видеть. Никого из них, — поясняет она и взмахивает кистью. Магия от кончиков пальцев чёрной лентой скользит к одинаковым девам, обвивая их хвосты. Плотным слоем обхватывает и делает резкий рывок вниз, будто что-то срывая. Русалки вскрикивают, испуганно осматривая вернувшиеся спустя сотни лет ноги, и чувствуют, как уходит вместе с чешуей что-то вечное. Владычица чуть кивает ведьме, прощаясь, и разворачивается, поглощаемая уходящей вглубь волной. С каждой секундой, проходящей после её исчезновения, море успокаивалось, возвращаясь к своему прежнему бризу. Ксена нервно выдыхает, успокаиваясь вместе с морем. Опасности больше нет. Она перестаёт поддерживать щит, едва удерживаясь на ногах. Ей срочно нужно восстановиться. Она чувствует две пары рук, поддерживающие её, и у неё нет сил их отталкивать. — Положитесь на нас... — ... хозяйка. — ... госпожа, — произносят они хором, и подхватывают её по бокам, не давая упасть в песок. Она позволяет им это делать, ноги её совершенно не держат. Она поднимает взгляд, обнаруживая перепуганных баб. Чуть поодаль от них троих тяжело встают Ингвар и Демьен. Ещё полчаса назад ведьма, стремительно летящая над лесами, была готова проклинать этих идиотов, согласившихся на охоту, но сейчас... Сейчас она опирается на двух только что полученных своих самых верных служанок. Гром поднимает слетевшую во время боя с щеночком шапку, тут же её надевая, и подходит к троице. Чувствует недовольство ведьмы, мнётся, пытаясь сформулировать что-то. — Я придурок, — выдаёт он, плюхаясь на одно колено перед ней, как делал это перед Юджином в тронном зале. Бабы прикрывают рты, пытаясь сдержать смех от данного заявления. Ксена улыбается уголками рта, наблюдая за склонившим голову рыцарем. — Мне стоило послушать вас ещё тогда, а теперь вы заключили из-за меня сделку с владычицей морской. — Это была она? — оруженосец позади него выпучивает глаза и оглядывается на море, куда ушла блондинка. Пазл сходится: все те деревенские рассказы о злой морской богине, служанки её, призывающие питомца, и сам «щеночек» размером с башню. Ведьма оглядывает окровавленные доспехи рыцаря, его руки, тряску в которых он отчаянно пытается скрыть, шапку в мокром песке, и усмехается. — Пошли, придурок, — она мягко выдёргивает руки из поддержки баб и, выпрямившись, разворачивается, направляясь к спрятанным на опушке коням. Все четверо послушно следуют за ней, даже боясь представить что было бы, если бы Ксена за ними не прилетела. А море выплёвывает на берег сломанный громовский меч.