Мастерская разбитых сердец

Самое невыносимое в таком состоянии — это переходы от надежды к отчаянью, от уверенности к сомнениям и обратно.

— Евгений Гришковец «Рубашка»

      Милемас. Она уже слышала его. Имя, за завесой которого скрыто несчетное множество недосказанностей и тайн. Имя ангела, которого лишили крыльев.              Что он хотел этим сказать? Где он? Куда он ушел? Что он не может изменить? Почему он попрощался и сказал, что так будет лучше? Слишком много вопросов и на них — никаких ответов.              Сегодняшняя дата. От мысли о чем-то неизбежном тело пробила дрожь. Ничего не понятно. Абсолютно ничего. Начиная от выбора книги и заканчивая последней заметкой.              — Куда же ты ушел, Чон Юнхо… — с ноткой разочарования спросила вслух Сохи. Она никак не предполагала, что сегодняшний вечер закончится именно так, — Почему ты… — девушка всхлипнула, так и не договорив. Пока голова ничего не понимала, сердце разрывало на части от чего-то непомерно болезненного и жгучего. Как будто прямо сейчас от него, словно от вкусного торта, отрезали огромный кусок. Как будто её грудную клетку вспороли острым ножом и медленно провернули его, смакуя от наслаждения.              Глаза покраснели? Нет. Она плакала? Снова нет. Ей стало невыносимо холодно и страшно. Сразу и просто так. Стоило только закрыть книгу.              Шаткой походкой Сохи подошла к дивану, где лежал лис, присела рядом и взяла его на руки, тихонько прижав к себе.              — Уён-а, ты меня слышишь? Почему мое сердце так болит, Уён-а? Я уверена, ты знаешь ответ. Я не понимаю, что происходит. — тихо заплакала девушка. Слезы копились в уголках глаз и неспешно скатывались на её побелевшие щеки, собирались на подбородке и падали на пушистую макушку.              Он все слышал, но сил накопилось настолько мало, что было сложно даже пошевелить ушами. Душа лиса плакала вместе с ней. Она была права, Уён знал, куда пошел мастер. Дело было совсем не в месте, а в цели его посещения.              Геройство Юнхо привело к блаженной глупости. А говорил, что взрослее и опытнее. Бестолочь. О чем он только думал.              Из прихожей послышался заливистый звук дверного звонка. Кто-то настойчиво хотел встречи. Крикливая птичья мелодия не прекращалась до момента, пока Сохи не подошла вплотную к двери.              Новейшие технологии не успели дойти до обустройства дома Бу, вернее, у девушки просто не было достаточно денег, чтобы установить камеру на звонке. Каждый раз приходилось по старинке спрашивать, кто её гость.              — Кто здесь? — тихо, но четко спросила Сохи, придерживая дверную ручку.              — Это я, — ответил человек за дверью. Низкий баритон с ухмылкой в конце.              Девушка сделала несколько шагов назад. Она сдала себя, в то время как её самый страшный кошмар стоял прямо за дверью. Маван здесь.              — Сохи-детка, открой дверь, иначе мне придется покопаться в твоём замке самому, — с некой издевкой сказал голос.              Она промолчала.              — Сохи, открой мне.              Снова тишина.              — Хорошо, значит все-таки потом возможно придется вызвать мастера. Прости, куколка, — хихикнул тот, после чего послышался звонкий щелчок. Щеколда повернулась вокруг своей оси ровно столько раз, на сколько она была закрыта. Невидимые ключи звонко зашли в замочную скважину и провернулись. Легким нажатием на ручку входная дверь распахнулась, и Сохи увидела перед собой по-позерски насмехающегося Минки.              Парень важно, не вытаскивая рук из передних карманов полосатых классических брюк, шагнул вперед и, немного потоптавшись на придверном коврике, аккуратно закрыл за собой дверь.              — Ну здравствуй, крошка, — казалось, смущенно хихикнул парень, но чуть позднее исправился. — Давай попьем чай у тебя на кухне и поговорим по душам? Я так соскучился, золотце.              — Зачем ты здесь? — шаг за шагом, не сводя с него глаз, Бу двигалась от демона вглубь квартиры, пока тот, надменно выпятив подбородок вперед, продвигался за ней. Смешно, но он даже не посчитал нужным разуться при входе, как сделал это в прошлый раз. Правильно говорят, что совесть умирает первой.              — Это тебе, — из-за спины показался букет красных цветов. Очень необычных для глаз, но часто появлявшихся в мифах и сказках. Эти цветы было очень тяжело найти в магазинах, а если и удавалось — такие букеты стоили баснословных денег. Он держал в руках минималистичный букет с ликорисами. — Прими их от меня.              — Зачем ты…              — Хотя бы сейчас, Сохи. Прими их. — закатил глаза Минки, но потом сразу мило улыбнулся.              — Я не могу, — она не сводила глаз с цветов.              — Почему ты так со мной? — вдруг спросил демон. Неожиданно было услышать от него именно это. Как будто в нем что-то поменялось. Он пытался стать лучше или искренне насмехался над происходящим?       — Что ты имеешь в виду?              — Черт, возьми их! — крикнул Маван. Он уже начинал выходить из себя. Сцена с цветами затянулась на слишком долго. — Я специально для тебя их купил! Никак не для того, чтобы снова выкинуть!              Девушка забрала скромный букет из его рук и положила на кухонный стол. Парень улыбнулся. Его забавляла вся эта ситуация. Еще чуть-чуть, и он бы начал смеяться над драмой, которую сам же и развел. Недосказанности придавали ей свою изюминку. Он чувствовал себя режиссером истории, которую только стоит пустить в прокат.              — Он подарил тебе свою книгу? Как мило с его стороны, — Минки подошел к столу и начал небрежно листать «Маленького принца». — Какой же он сентиментальный. Святые угодники, а это что такое? — хихикнул демон. — «Ты только не ходи за мной, хорошо? Я тебя не оставлю.» — расхохотался он. — А ты знала, что ангелы тоже умеют врать?       — Отдай её! — крикнула Сохи, подрываясь к парню, но впечаталась ровно в его грудь. Книга взлетела вверх вместе с его рукой, а второй он нежно приобнял девушку за талию. Бу тут же отпрянула.              — Вижу, ты тоже соскучилась по мне, Бу Сохи, — не переставая смеяться, подмигнул ей Маван. — Сама в объятья лезешь!              — Отдай мне книгу.              — У меня есть идея, — задыхаясь от смеха, начал Минки. — Я знаю, как помочь твоему лису.              — Что? — недоумевая спросила Бу.              — Ты пойдешь со мной на свидание.              — Нет!              — Да! Иначе он сдохнет прямо здесь и сейчас! — рявкнул парень. Девушка поежилась.              — Чего ты хочешь от меня? — почти шепотом спросила она. С приоткрытых губ сорвался тяжелый вздох.              — Я уже отвечал на этот вопрос, крошка, — он наигранно сложил губы в уточку и звонко чмокнул ими несколько раз. — Но поскольку ты даже отказалась принимать от меня цветы… Я просто попрошу тебя заключить договор. Со мной.              Сохи даже не успела издать звука, как Маван умело и громко щелкнул пальцами.              Спустя огненные спецэффекты в его руке появился листок и изящная ручка из черного мрамора с пером на хвостике. Он положил все на стол прямо перед девушкой, а сам присел на столешницу, вальяжно закинув ногу на ногу.              — Ничего отягощающего твое существование. Все четко и по делу. Без всяких заковырок и текста мелким шрифтом.              Бу села на стул и уставилась на бумагу. Это был документ. С правильно оформленными отступами, межстрочным интервалом и шапкой. Внизу стояла красная треугольная печать с какими-то неизвестными знаками посередине.              На листе не было много текста. Все, как и сказал демон — четко и по делу. Единственное, что было странным — формулировка. Ни к чему не принуждающая, но закавыристая. Каждое предложение по ходу текста обещало золотые горы и счастливую, ничем не озабоченную жизнь. Здоровье, легкие деньги, освобождение семьи от налогов и золотые горы — все было прописано черным по белому, что не скажешь об обменной части.              Демоны не могут обещать подобное просто так. Ребенок знает — это не в правилах их игры.              — Это базовый договор, который мы даем на подпись. Там дальше еще один листочек, — улыбнулся парень, перекладывая ногу на ногу.              Сохи убрала первый лист и тут же ее взгляд упал на каллиграфный почерк. Каждая строчка была прописана золотой нитью. Буковка к буковке, символ к символу.              — Могу пересказать, если надоело читать.              — Нет, я прочту. — отрезала Сохи.              «обязуюсь навеки отдать свое сердце господину Сон Минки и прожить с ним свою мирскую жизнь до последнего дня или, в случае нарушения или неисполнения своей части договора, буду лишена памяти о любимых до скончания веков.»              — Взамен я помогу вылечить лиса. — демон мелодично постучал пальцами по столешнице.              — Я не буду это подписывать. — девушка отодвинула листы подальше от себя.              — Поцелуешь меня? — ухмылка была его короной. Она почти не сходила с его лица на протяжении всего времени, что Сон находился здесь.              — Ты совсем мозгов лишился?! — воскликнула девушка, резко вскочив со стула.              — Я бы на твоем месте фильтровал то, что говоришь, — он слез со стола и подошел к ней. — Милашка Сохи выделывается? Ты ведь знаешь, что со мной так нельзя, верно? — одной рукой Маван притянул её за талию, а пальцами второй стал ласкать угол чужой челюсти, несколько сминая кожу. — Так ты хочешь починить свою лису, моя милая роза? Кстати, красивое колечко, хочу такое же.              — Где Юнхо?              — А мне почем знать? Наверное, опять задерживается в своей мастерской, — усмехнулся Сон, прижимая её ближе к себе.              — Ты знаешь, где он! Я уверена, что знаешь! — Бу стала колотить его по груди. Хотелось спрятаться в теплый плед и не высовываться оттуда до прихода мамы. Сохи чувствовала себя беззащитной маленькой девочкой, которая не могла дать отпор навязчивому мальчику. Вернее, своему преследователю.              — Зачем он тебе, если есть я? — он обхватил её запястья своими руками. — Чем я хуже?!              — Он бы никогда не поступил так, как поступаешь ты. — слова девушки плевком отразились на лице демона. Чувство злости нарастало с неимоверной силой. Он уже не мог себя контролировать.              С силой заставив Сохи сесть на кухонный стол, он расположился между её ног, прижал руки позади них и принялся жадно целовать её губы. Демон небрежно мял их, кусал, слизывал соленую, отдающую железом кровь и повторял то же самое. Раз за разом. Бу рыдала. От неправильности и неизвестности. Сердце сжималось, било по ребрам, убивая себя сильнейшими ударами. Становилось больно дышать.              Она попыталась оттолкнуть его, на что получила звонкую пощечину, а затем Маван продолжил свое напористое действо. Он тянул её за волосы, мял грудь, оставляя фиолетовые отметины на шее и ключицах, затем возвращался к губам, а потом снова и снова кусал шею. Одна рука беспардонно разгуливала по телу, гладила её бедра, изучая все самое сокровенное, а вторая плотно фиксировала руки, чтобы девушка никуда не вырвалась. Демон наслаждался. Сейчас ему точно никто не сможет помешать. Он исследовал её уже не впервые, но каким сладким был этот раз.              — Отпусти меня, прошу, — сквозь слезы, всхлипнула Сохи. Мерзко. Отвратительно. Неправильно. Все это.              — Еще чего сделать? Может, мне заварить тебе чай? С чабрецом, чтобы успокоилась, — подразнил её Минки. — Забудь, Сохи, теперь есть только я!              Возбужденная плоть пылала от нарастающего жара. Он уже не сдерживался. Раздвинув её ноги пошире, он, наконец, был готов совершить желаемое. Его глаза налились кровью от страсти и похоти, радужка почернела, а сзади выросли черные, бронированные острыми шипами, огромные крылья.              Острыми когтями Маван вцепился в измученное тело девушки, пододвигая её бедра ближе к себе. Он продолжал жадно изучать чужое тело, оставляя на нем синяки и ссадины. Одним пальцем он подобрался к каемке трусиков и аккуратно, почти ненавязчиво пробрался под ткань. Спустя мгновение он проник в нее, совершая сначала медленные движения, а уже спустя несколько пробных толчков стал двигаться в ней быстро и резко.              Сохи болезненно простонала. Он не давал ей никакой возможности сдвинуться.              Было больно. Ужасно больно.              Как будто её выжигали изнутри. Она сгорала заживо.              В порыве страсти он допустил оплошность. Бусинка. Она выпала из кармана, когда Сохи дернулась. Элемент, ради чего должна была пролиться чужая кровь.              Невидимым при свете дня светлячком она умело покатилась в сторону своего обладателя. Стоило только достигнуть дивана, как она высоко прыгнула, приземлившись прямо около морды лисицы.              Пушистые уши встали торчком, а маленькие ноздри задвигались, что-то вынюхивая. Стоило лису сделать глубокий вдох, как маленькая бусина юркнула в рот.              Кумихо открыл глаза. Теперь они были не изумрудными, а небесно-голубыми. Как у полярных хаски.              Бусинка вернулась к своему владельцу.              Сохи была на грани сознания. Болело не только тело, но и душа. Их истерзали вместе. Тело — ссадинами, синяками и причененной болью, а душу — бесчестием и унижением.              — По-моему, ты что-то потерял, — покачал головой Уён, оказавшись рядом с Маваном. Демон опешил, а девушка впервые за долгое время разомкнула глаза. Перед ними стоял молодой парень в красивом ханбоке, переливающимся при тусклом свете настольной лампы благородным золотом.              — Чертов лис! — крикнул Минки, напрочь забыв о незаконченном деле, и с ревом кинулся на кумихо. Бу сползла со стола на пол, свернулась калачиком и тихо заплакала.       Наблюдая за боем, Сохи обратила внимание, что лиса действовала гораздо активнее, чем в прошлый раз. Он более четко принимал удары со стороны, отточено отбивался и мастерски наносил новые, но один он, все же, пропустил. Маван задел своим мечом его руку, откуда сразу же хлынула алая кровь.              К нему вернулись силы.              В один момент произошло негаданное. Лисица проткнула своим посохом тело демона насквозь, заставив его светиться как новогоднюю ель на детском утреннике. Сон упал на колени, ухватившись за продырявленною плоть обоими руками и зарычал от боли. Массивные крылья исчезли, животные лапы с острыми когтями превратились в обычные человеческие руки, глаза побелели и по исполнению лисом последнего чтения дьявол исчез. Просто растворился в воздухе, разлетаясь по комнате мелкими серебристыми частицами.              — Ты цела? — прихрамывая на правую ногу, Уён подошел к ней и уселся рядом. С пореза на левом предплечье все еще сочилась кровь. — Я припоздал, да? — лис стал пристально её оглядывать.              Руки, ноги, шея — все было покрыто гематомами и порезами. Ни единого живого места. Бледное лицо не выражало никаких эмоций: сплошное безразличие. Кумихо аккуратно взял её слабую руку в свою и сжал , придвигаясь ближе. Она была холодной, словно лёд.              — Сохи, пойдем, я отведу тебя в спальню. Тебе нужно согреться. — предложил ей Ён, слегка прижав к себе её обмякшее тело. — Сохи, пожалуйста, взгляни на меня.              — Он пришел отдать бусину, — монотонно произнесла Сохи, даже не поворачиваясь к своему собеседнику, и тяжело, со стоном, вздохнула.              — Но она случайно оказалась у меня, — хотел возразить лис, но она его перебила.              — Надо было подписать договор, и ничего бы не случилось, — таким же вялым голосом продолжила Бу.              — О чем ты говоришь? Какой договор?!              — Вы бы просто меня забыли. И я вас забыла. И все были бы счастливы. Что я натворила? — она прикрыла глаза руками. — Искусанные в кровь губы подрагивали от малейшего постороннего шороха. Она поёжилась, обхватив себя за плечи.              — Не говори так. Где Юнхо? — Сохи ничего не ответила, но, повернувшись, Уён обомлел. В её стеклянных глазах царил ужас. Она была страшно напугана.              Лис не выдержал и обнял её. Девушка отреагировала далеко не сразу. Сначала Бу хотела его оттолкнуть, но позже, почувствовав знакомый запах хвои, прижалась, сильнее обвив талию кумихо руками, и навзрыд заплакала. Парень поддался чужим объятьям, и, нежно обнимая Сохи, принялся осторожно поглаживать её по волосам.              — Я не знаю, где Юнхо, Уён, — сквозь громкие всхлипывания, прошептала она осипшим голосом. — Я не знаю, где Юнхо.              — Рыбка, все будет хорошо, не переживай ты так. Я сейчас тебя полечу. — тесно прижав её к себе, Чон отодвинулся, оставляя свои руки на ее плечах. — Взгляни на меня.              Девушка посмотрела на лиса. Сейчас красные от слез глаза уже не бегали от страха. Она смотрела на него, не моргая.              — Ну-ка, улыбнись, Бу Сохи, еще не все потеряно! Сейчас полечимся, и надерем этому демонюге задницу! — весело протараторил Ён, попутно подмигивая. Уголки чужих губ совсем немного, почти незаметно, поднялись вверх. — Во-о-от, ты уже улыбаешься! Молодец, Бу Сохи!              Он взял её руки в свои и принялся читать какое-то неизвестное ей писание. В одно мгновение между их сомкнутыми руками появился яркий, теплый желтый цвет, который начал разливаться от рук выше и выше. Стало невероятно комфортно, тело обдал приятный уют, словно её закутали во флисовый плед холодным вечером.              — Закрой глаза, Сохи, — прошептал Уен, глубоко вдыхая. Девушка послушалась. Уже через секунду она почувствовала сотни приятных покалываний по всему телу. Как будто по ней табунами бегали маленькие букашки. — Можешь открывать, — ласково произнес лис.              Бу не поверила своим глазам: рваные раны на губах затянулись, а от синяков и ссадин не осталось и следа, тянущая, жгучая боль внизу живота утихла, а позднее — и вовсе исчезла.              — Это чудо! — воскликнула девушка, все еще не уверовав в происходящее. — Но как?              — Ты не оставила меня даже тогда, когда узнала, что я безнадежен, — искренне улыбнулся кумихо. — А лисы всегда возвращают полученную благодать.

***

             Израненный демон плелся по длинному коридору, от пола до потолка увешанному скелетами и черепами. Ему срочно нужно было попасть в лазарет. Тяжелые факелы висели только у самого входа, освещая своим тусклым огненно-красным цветом лишь малую часть. Жуткое зрелище, но полностью подобает царившей здесь атмосфере.              Он дернул дверь один раз. Второй. Заперто.              — Лиса-чертовка! Ненавижу! — громко выругнулся Маван. По коридору молниеносно разнесся его устрашающий рев, отзываясь еще через несколько миль после.              Зиявшая дыра в середине груди ближе к правому боку неприятно щипала. Посох кумихо был пропитан анестезирующей сывороткой, которая подавляла острую боль, но из-за глубины раны лекарство особо не действовало.              — Господин, вам нужна помощь? — пропищал голос где-то внизу. Он оглянулся. Перед демоном стояла маленькая ящерка в белом выглаженном халате с медицинским колпаком на голове. Свой зеленый хвостик она обронила где-то по дороге, а новый еще не отрос.              — Ты где была, Мигель?! — рявкнул на нее Маван. — Почему, когда в лазарете есть кого лечить, врачевателя нет на месте?!              — Отлучилась к своим детям, простите, — сожалеюще произнесла ящерка.              — Я зажарю каждого из них и съем на ужин прямо в твоем присутствии, если такое повторится, поняла!              — Да, господин. Больше никогда не отойду! — протараторила она.              Ящерица отворила огромную дверь и пригласила демона в свои владения. Лазарет представлял из себя ничто иное, как маленькую невзрачную комнатку с кучей малюсеньких шкафчиков, доверху заполненных стеклянными и стальными склянками и колбами. Посередине располагалась кушетка с кожаным подкладом, а рядом — миниатюрный рабочий стол со стулом без спинки. Плитка на стенах и потолке уже давно требовала замены, а деревянные полы съели сырость и плесень. Другими словами — темно, холодно, мрачно и безлюдно.              — Где вы так умудрились, господин? — спросила медсестра, подготавливая стол для обработки раны. Она металась по всему лазарету, набирая в лапки различные пробирки и линименты.              — Кумихо, — с оскалом ответил демон.              — Говорят, на концах их посохов есть анест… — не успела договорить ящерка, как ее агрессивно перебили.              — НЕ ПОМОГАЕТ! — шикнул Маван. — Не отвлекайся!              — Хорошо, господин. — поклонилась врачевательница. Процесс обработки и зашивания не занял много времени. Немного спирта, огня, и на месте раны - идеальный шов из тончайшего шелка напоследок.              — АККУРАТНЕЕ! МНЕ БОЛЬНО! — в моменте с надрывом заорал демон. Его лицо исказила боль и ненависть. Ящерица случайно завязала туже, чем положено. Лапки дрожали от страха. –УЧИСЬ ШИТЬ НА ТРУПАХ, А НЕ НА МНЕ!              — Простите, господин, — взволнованно пролепетала ящерка. — Все готово. Вы свободны, мой дражайший господин. Завтра нужно будет подойти на перевязку.              — Само заживет. — плюнул он вслед и вышел, хлопнув дверью.              Маван решил пойти прямиком в темницу. Ему еще никогда так не хотелось возмездия и власти. Идти было недалеко: всего каких-то пару поворотов и один короткий переход. На входе его встретила стража. Полулюди-полузвери с огромными бычьими головами упали пред ним на колени, и встали только после поощрительного приветственного кивка.              — Здравствуй, Гэзил, как делишки? — улыбнулся Минки. В темницу обычно не пускали просто так. Если только это не было приказом Сумиэля. Нужно было настроить коров на хорошее начало. — А у тебя, Кас?              — Все отлично, господин! С какой целью вы решили навестить нас в столь поздний час? — спросил один из стражников.              — Хочу повидать старого друга, дружище. Так давно его не видел!              — У вас есть на это разрешение? — спросил второй, пристально глядя на Мавана.              — Конечно, вот, смотри! — задорно ответил демон и провернул свой самый коронный трюк. Фокус с монетами в пустых руках. Он научился ему еще будучи мальчишкой в небесном царстве, но поскольку правительство запрещало иметь какие-либо связи с темной магией и колдовством, маленький Мавви проворачивал их только в узком кругу своих самых закадычных друзей.              Демон покрутил руками вокруг себя, несколько раз щелкнул пальцами, и после этого на пол посыпались золотые, переливающиеся при свете факелов, монеты. Стража, как сороки, тут же накинулись на деньги, сгребая фальшивки себе в карманы прямо вместе с глиной и песком, а Маван в это время и успел проскользнуть внутрь.              Камера Юнхо находилась в самом конце коридора, по соседству с местным сортиром. Вонь здесь стояла непередаваемая. Медленно гниющее дерьмо с прямыми отсылками к аммиаку и тухлятине.              — Малыш Милли задумался о своем бренном существовании? — с заливистым смехом начал демон, почти вплотную подойдя к клетке. Мастер обернулся. — Привет, Милли, давно не виделись! — хихикнул он, мило помахав рукой. — Как ты здесь? Обосновался?              — Что тебе нужно? — хрипло произнес Чон.              — Мне? Я хочу твою любовь, Чон.Юнхо. — съязвил демон, специально делая акцент на его мирском имени. — Как же мне ее получить? Хм…              — Не смей её трогать. — сжав зубы, прорычал Юнхо.              — Прости, но уже потрогал, — пожал плечами Минки, наигранно надув губы. — Кстати, мы неплохо провели время. Ей даже понравилось!              — Что ты сказал?! — он резко встал и подошел ближе к решетке. Кандалы были настолько тяжелые, что даже несколько перевешивали. Мастер почти упал на подходе, но удержался.              — Видишь их, — ухмыльнулся Маван, играя пальцами. — Они уже изучили её вдоль и поперек. И он, — он взглянул на свои штаны, — тоже был там.              — Перестань лгать! — шипя от боли, Милемас протиснул руки через решетку и схватился за воротник бывшего друга.              — Да ты не оставляешь мне выбора, малый! Пожмем друг другу руки, — мерзкая ухмылка не сходила с его лица. — Только по моим правилам.              В одну секунду Чон резко завопил от всезаполняющей боли. Маван схватил его за руки и переплел их пальцы, полностью выпрямляя чужие. Иглы. Много игл. Демон искусно загонял каждую под ногти, злорадствуя и насмехаясь. Юнхо держался до последнего. До последней иглы, которая медленно зашла в его палец. Сразу после в глазах потемнело, и он замертво свалился на холодный пол.              — Можете делать с ним все, что захотите, — резюмировал демон, после чего послышался звук открывающегося замка и странные, животные голоса.       А дальше — пустота.

***

       — Мне нужно сходить в мастерскую, я уверена, что он там. — Сохи поднялась с пола и пошла в направлении комнаты. Нужно было одеться.              — Куда ты, давай завтра сходим. Совсем скоро наступит утро. Сохи, тебе сейчас нельзя много двигаться. Я, конечно, постарался, но моей магии недостаточно, чтобы ты полностью поправилась! Отдохни! — Уён ринулся за ней, одернув прямо перед самым входом в спальню.              — Я переживаю за него!              — Тебе сейчас нужно переживать за себя, а не за него! Он знает, что он делает, — попытался убедить её лис, но запнулся на последней фразе. Она уже не прозвучала так внушительно, как предыдущая.              — Ты сам сомневаешься в этом, Чон Уён. Поэтому дай мне сделать то, что я должна, — Сохи убрала его руку со своего запястья и зашла в комнату.              — Ты десять минут назад выглядела так, будто твоя жизнь уже не будет прежней, а сейчас решила погеройствовать и пойти в ночи искать этого недоумка?! Тебе напомнить о сюжете вечера? Особенно главной особенности программы! Ты не можешь знать, где он сейчас! Вдруг эта демонюга снова стоит перед твоей дверью и караулит, когда ты выйдешь!              — Ты ведь подверг его исчезновению!              — Я только ранил его, а не убил, дурочка! — заверещал Уён. — Я не знаю, как быстро он оправится после моего удара! Не нужно никуда ходить, прошу тебя.              — Уён, — она взяла его руки в свои и немного их сжала. — Я понимаю, что ты волнуешься. Но я должна…              — Ты никому. Ничего. Не должна. — почти по буквам проговорил тот.              — Хорошо, — продолжила девушка, — Я обязана проверить мастерскую. Мне нужно удостовериться.              — Сохи…              — Я пойду. — она крепче сжала его руки, — Совсем скоро вернусь, хорошо?              До «Пилорус’а» было не так далеко, как Сохи казалось ранее. Всего-то пятнадцать минут ходьбы. На улице совсем недавно прошел дождь. На мокром асфальте все еще виднелись маленькие лужицы, а в воздухе витал приятный запах влажности и предрассветной тишины.              Она зашла в торговый центр. С её последнего визита особо ничего не поменялось. Только плитка намокла из-за дырявого потолка и побитых окон. Та же пыль, та же сырость, та же плесень. Все было на месте.              Уже со знанием дела, девушка спустилась вниз по лестнице и прошла в тоннель. В этот раз Сохи не перепутала и вошла в нужный. Он был гораздо длиннее соседнего, но и охранял что-то тайное и покрытое мраком.              Адамантовый дом еще спал. Никаких цветных вывесок, окрашенных яркими огоньками, открытых киосков и магазинов с продавцами-зазывалами, уличных артистов и карманников.              Единственным не спавшим обитателем оказался маленький лисенок, который сидел на имитированной сцене прямо посередине улицы и задумчиво качал своими маленькими пушистыми лапками.              — Малыш, ты что тут делаешь в столь поздний час? — тихо, почти шепотом поинтересовалась Бу, аккуратно подсаживаясь рядом. Детеныш показался ей знакомым, словно она уже видела его раньше.              — Что вы здесь делаете, миледи? — вздрогнул он, почувствовав рядом чужое дыхание.              — Мне нужно в мастерскую. Почему ты не дома?              — Мой дом заперт. — он почесал себя за пушистым ушком и посмотрел на свою собеседницу.              — Что ты имеешь в виду?              — Мастерская закрыта.              — Не может быть, — ахнула Сохи. — Как давно?              — Кажется с…позавчера? Или со вчера? Я точно не помню.              — И ты ютишься на сцене? Совсем один? Где твои родители?              — У меня нет родителей. У меня есть Уён, но он тоже куда-то пропал. Еще раньше, чем мастер. — пожал плечами лисенок.              — Как тебя зовут? — спросила девушка.              — Ильрим. Меня зовут Ильрим, госпожа. — виновато посмотрел на нее лис. — Простите меня, госпожа Сохи, я доставил вам столько неудобств…              — О чем ты говоришь?              — Это вы за мной бежали…- замялся Ильрим. — Всегда.              — Неужели? — удивилась Бу. Лисенок неуверенно кивнул. — А ты юркий малый! Молодец!              — За что вы меня хвалите? — недоумевал он.              — Детей периодически нужно хвалить, даже если они ничего не сделали. — улыбнулась ему Сохи. — Ты отведешь меня в мастерскую?              — У вас есть ключи? — у мальца загорелись глаза.              — Нет…              — Там висит табличка: «Закрыто на неопределенный срок». — мальчик посмотрел на девушку снизу-вверх.              — Проклятье. — ругнулась она. — Хорошо. Тогда как ты смотришь на то, чтобы я накормила тебя у себя дома?              — Мне нравится! — обрадовался Ильрим. Его распушенный хвостик весело завилял сзади.              — Тогда пойдем. — она взяла его за маленькую пушистую ручку, и они направились к выходу.              Когда Сохи и лисенок вышли из торгового центра, на улице заметно посветлело. Время близилось к рассвету. Канмёндон встречал первые солнечные лучи: кто-то смотрел свой последний сон перед будильником, кто-то только уснул, а кто-то только что проснулся и пил свой первый стакан воды с лимоном.              — Рим, я хочу немного прогуляться, поэтому, если хочешь, можешь бежать вперед. — улыбнулась ему девушка. — Думаю, раз я бегала за тобой, ты точно знаешь, где я живу.              — Знаю, — застенчиво сказал мальчик.              — Хорошо, тогда поторопись! Там тебя встретит Уён!              — Уён-а-а-а! — с радостными воплями, Ильрим вскочил на четвереньки и побежал. Уже через несколько минут мальчишка полностью скрылся из вида, оставляя Сохи наедине со своими мыслями.              Девушка не спеша прогуливалась по улице, как неожиданно сзади услышала знакомый женский голос.              — Деточка, — она сразу же обернулась.              Перед ней стояла та же низенькая бабушка с элегантной тростью. Сегодня она была во всем черном. Теперь волосы были полностью седыми. На лице появилось еще больше старческих морщин, а кожа на руках еще больше обвисла, открывая извилистые вены. Но её глаза. Они остались такими же — словно у молодой девушки — яркого карего оттенка, словно пустыня.              — Мы ведь уже встречались раньше.              — Да, ты права, Бу Сохи. Мы встречались. Ты поступила благородно. Как поживает твой человек? Должно быть, вы уже встретились. Я хочу тебя предупредить.              — О чем вы говорите?              — Не предай. Твое предательство убьет его. Тебе нужно обменять время. Только так ты сможешь его спасти. — глядя прямо в глаза сказала старуха. Стоило Сохи моргнуть, как от нее не осталось и следа.              Она снова осталась на улице одна.