Салочки

После встречи с Хидэо Франц не стал сразу заезжать домой, а еще некоторое время покружил по городу, размышляя. «Почему в полиции вообще не уничтожили мое дело, — думал он. — И обязательно ведь надо было, чтобы оно досталось Мурате. Какой кошмар». Парень верил, что ему удалось замести следы своей прошлой жизни, чтобы никому кроме него, Элио и того ублюдка с мафии, который заказал убийство его семьи, не было известно, что именно произошло. Но теперь об этом узнал еще и Хидэо. От одной мысли о жалостливом взгляде офицера у него задергался глаз. «Надо будет пробраться к нему в кабинет и уничтожить документы. Но, учитывая, что последние пятнадцать лет ими никто не интересовался, в этом нет необходимости». От мыслей он очнулся только когда услышал неприятный скрежет металла по металлу. «Что это еще? — подумал он, как увидел прямо перед носом какой-то джип, в который врезался. — Сука, на секунду же отвлекся!» Водила джипа уже выбрался на дорогу, поэтому резко вдавив тормоз в пол, Франц вырулил в сторону и с визгом покрышек умчался дальше. Еще проблем с полицией ему не хватало. «Надеюсь, у этого ублюдка нет видеорегистратора. Так не хочется менять номера снова», — подумал он. Как назло он еще и вспомнил язвительный комментарий Мураты по поводу его вождения. «Нужно все-таки ехать домой». Оставив машину на подземной парковке, он наконец добрался до квартиры. Прежде чем пройти внутрь, он сделал небольшую передышку у входа, во время которой пробежался взглядом по всей квартире. От вида ободранных стен на душе вдруг стало так противно. Невольно вспомнилась аккуратная квартирка Мураты, в которой все имело какую-то систему, несмотря на небольшие квадраты. «При том, дома мы находимся примерно одинаковое количество времени. Да и какая к черту разница на этого Мурату, меня и мой клоповник устраивает». Переобувшись в тапки, Франц понял, что те нещадно липнут к полу. «Я вроде газировку по всему полу не разливал, чего так липну», — подумав об этом он вдруг вспомнил о той луже, которая осталась после бутылки вина в день встречи с Элио. С тех пор он не возвращался домой, поэтому страшно было взглянуть, во что она превратилась. «Как с таким успехом у меня еще тараканы не поселились?» В очередной раз решив оставить уборку на потом, Франц открыл холодильник, в надежде перекусить хоть чем-нибудь. Желудок, казалось, уже присох к спине и даже перестал подавать какие-либо признаки голода. В холодильнике кроме просроченного молока и нескольких бутылок вина ничего не оказалось. «А у Хидэо даже тортик был… интересно, он вкусно готовит? Как минимум на кухне пахло довольно вкусно, — подумал он. — Да черт!» Может, у Мураты тоже есть какой-то свой «Шепот духа»? Это бы объяснило, почему парень не может перестать думать о нем. Порывшись по шкафам, он все же смог обнаружить там приближающуюся к сроку упаковку супа быстрого приготовления. Довольно бедно перекусив, он зашел в спальню и скривился от зловония. Это было вино. «Из коридора не так воняло. Главное, чтобы вещи не пропитались этим зловонием, хотя, раз они уже пару недель тут воняют… А как я воняют наверное…» — Да пошло оно все нахер! — с этими словами он вытащил все вещи из шкафа и развесил их по стульям на кухне. Залив пол водой, он начал старательно натирать высохшую вонючую лужу вина, вокруг которой уже радостно возились мухи, залетевшие через щель в окне. Потратив на мытье полов во всей квартире около часа, он наконец бросил швабру обратно в ванну. Глаза слипались от желания лечь спать, поэтому он старался моргать как можно реже, потому что каждый раз он грозился уснуть прямо на месте. «Пока не отмоюсь не лягу». Проторчав в душевой еще около часа, он наконец смог отстать от себя. Наводить порядок никогда не было его сильной стороной, но вот в том, чтобы нарядиться и выглядеть на все сто, ему не было равных. «Никто так умело не прячет тараканов под рубашками Гучи, как я» — сказал он однажды в шутку Блэйду и в чем оказался прав. Даже у Серебряного Волка, отличающейся развитым уровнем прокрастинации, ситуация была не так запущена. Надумав запустить стирку, он начал шариться по карманам, чтобы ванной не пришлось повторно переживать пожар, как вдруг обнаружил пачку сигарет в брюках: по всей видимости, он не задумываясь бросил их к себе, когда собирал разбросанные по опушке вещи. «Ничего, новые купит. Сам же говорил, что дешевые», — подумал парень, и с этими мыслями отложил пачку в сторону. Лежа в постели он не мог перестать думать о разговоре с Хидэо: «сегодня я был слишком откровенен, но, мне кажется, он достаточно умен, чтобы не лезть на рожон. Во всяком случае, даже если он попытается что-то у меня выведать — получит». На этом он и остановился, но совсем крошечное беспокойство никак не хотело уходить. «Что-то совсем я расслабился, да еще и эмоциональным каким-то стал. Надо отоспаться, чтобы адекватнее стать». Время показывало полпервого ночи, что для Франца было еще детским временем. Он обычно во столько начинал выполнять поручения Элио. С тех пор как он пережил смерть родственников, все эмоции стали для него какой то ненужной штуковиной, которая лежала в кладовой под предлогом нужды, но никогда оттуда не доставалась. Еще в детстве он понял, что вряд ли когда то столкнется с большим потрясением, поэтому сейчас парень чувствовал себя довольно странно, от того что рядовой разговор с Элио привел его в такие чувства. Нет, несомненно его было за что бояться: свое место в иерархии он занимает не просто так — но обычно с Францем он был особенно благосклонен, и он даже не думал, что когда то может лишиться такого отношения. Но в этот раз он, видимо, действительно перегнул палку. Воспоминания о боссе пробудили остатки того странного ужаса, который никогда до этого не посещал его. Когда Элио обещал показать ему силу истинного страха, то Франц даже не рассчитывал, что источником этого страха будет сам Элио. «Похоже, в этот раз я по настоящему облажался». От этой мысли спокойнее не стало. Обычно, чтобы не изводить себя мрачными мыслями, он напивался до беспамятства. Но теперь при виде вина он стал вдруг вспоминать ту вонючую лужу. «У меня вроде как было снотворное когда-то». В скудной аптечке, состоящей в основном из бинтов и обеззараживающих жидкостей, он смог откопать непросроченное снотворное, но без инструкции. «Что ж, попробую не передознуться». На глаз определив должную дозировку, он запил капли водой и вернулся в постель.

***

Дома Хидэо ждал беспорядок, оставшийся после их перепалки с Францем. И пусть тут уже успела похозяйничать полиция и собрать некоторые данные, в основе своей все осталось нетронутым. Но, благо, вся еда была убрана в холодильник, а значит отец тут уже побывал. И что-то видимо ему помешало навести небольшой марафет. «Ко мне же должны были прийти узнать хотя бы приблизительные черты лица нападавшего, разве нет? Не могли же они раскрыть дело уже?» От вторжения Кафки остались черные следы на линолеуме, которые пришлось несколько минут оттирать собственным ботинком. В основном беспорядок был незначительный: нужно было разложить по местам разбросанные столовые приборы и некоторые предметы декора и поправить покосившийся диван. Потратив на уборку не более двадцати минут, он переоделся и хотел было принять ванну: в больнице нормально помыться было довольно трудно — как раздался звонок. Это был Эванс. — Алло, привет, слышал, тебя выписали. Как самочувствие? — Здравствуйте, нормально вроде, рука ноет, а так могу работать. — Что ты все так на работу ломишься, отдохнул бы чуток. Да тебе все равно выписали выходной, так что пару дней у тебя есть, чтобы восстановиться. — Вы с моим отцом одинаково разговариваете, — посетовал Мурата. — И вообще, думаете, за пару дней шов заживет? — Да шучу я! Что думаешь над тем, чтобы я к тебе зашел, есть о чем перетереть просто. — Ладно, — Хидэо был удивлен подобным предложением, но отказываться не стал. Нужно было снова включаться в процесс работы хотя бы благодаря сплетням Эванса. — Мне что-нибудь приготовить в качестве угощения, или как? — Да я сам принесу, не беспокойся. — Договорились. Несмотря на хорошие, даже приятельские отношения, Эванс еще никогда не заходил к нему в гости. Слишком сильно хлопотать по хозяйству Хидэо не стал, только проверил, чтобы после Кафки не осталось никаких слишком очевидных следов и убрал в одну из коробок с воспоминаниями его пучок волос. «Интересно, а если выйдут на его след, он потащит меня за собой?» — Хидэо никогда особо не задумывался над этим, но сейчас ему действительно стало интересно. А как бы он поступил? «Мне почему-то кажется, что, если бы я его выдал, в тюрьме мне бы пришлось не сладко». Эванс был у него через час. — Какая у тебя уютная квартирка, — сказал старший офицер пристально осматривая каждый угол коридора. — Сам хозяйничаешь? — Конечно, а как еще. — Ну, мало ли, уборщицу заказываешь. — Были бы у меня еще деньги на нее. — Мало ли, левачишь где-нибудь, — Эванс рассмеялся и заглянул сначала в зал и по совместительству спальню, потом на кухню. — Подозреваете? — Что ты! — он отмахнулся. — Ой, совсем забыл. Я там в пакете в коридоре оставил печенье, можешь сходить взять? Я пока посуду приготовлю. — Хорошо. Как оказалось Эванс принес с собой несколько пачек печенья. «И куда столько, мы даже вдвоем столько за раз не съедим». Он хотел задать этот вопрос самому мужчине, но тот будто прочитал его мысли и сказал: — Я не помню точно, какие ты любишь, поэтому взял несколько разных вкусов. Пару пачек потом домой заберу. — Думаю, мне и одной будет достаточно, а вы с женой и детьми поделите. — К тебе совсем, что ли, гости не захаживают? — Некому особо, все на работе, да и вы сами понимаете, с таким графиком не до личной жизни, что уж говорить про гостей. Конечно, иногда отец заходит, но чаще я к нему. — Вот как, но я тебе все равно одну пачку так и оставлю. Если что на работу принесешь, парни обрадуются, я думаю. — Как там Джейден? Адаптировался? — Такой разумный малый, слушает меня и делает все как надо. Думаю, он хорошо по карьере пойдет. «Если кто-нибудь по типу Кафки не перетащит его на темную сторону», — подумал Хидэо. — Хороших полицейских во все времена не хватало, — продолжал свою демагогию Эванс, запивая овсяное печенье черным кофе. — Ты вот тоже экспонат интересный достаточно. — Я? В чем же? — Твоей ослиной упрямости и целеустремленности можно только позавидовать. Они помогают самые глухие дела раскрывать между прочим, только ты, чувствительный немного. Сколько лет уже в полиции работаешь, а все никак не очерствеешь. В хорошем смысле. — Мне кажется подобная черствость будет только вредить работе, разве нет? — А чувствительность все же вреднее, поверь мне. Иногда, дав волю чувствам, можно совершить непоправимую ошибку. К сожалению, в нашей профессии так получилось, что такая ошибка может стоить жизни. Кажется, теперь Хидэо начинал понимать, почему к Эвансу достаточно скептично относилось даже начальство. Пусть и работал он отлично, но весь его интерес, похоже, был заключен только в районе криминала. Интересно, с женой он тоже о своей работе беседует? Хидэо даже представил, как перед сном вместо сказок своим детям он читает дело очередного серийного маньяка. — Но чего это мы все о работе, да о работе, — офицер как будто почувствовал изменившийся вектор настроения Хидэо, поэтому сменил тему. — Как ты сам хоть? Как рука? В ответ на это Мурата молча протянул руку, показывая небольшое место со швом. — Сгибается? — Не пробовал, пока рано, я думаю. Боюсь, как бы шов не разошелся. — Надеюсь, что мобильность восстановится, я ведь тоже руку повредил когда-то, только правую, — он демонстративно пошевелил пальцами, которые не особо охотно слушались. — После этого пришлось учиться писать левой рукой. Чувствовал себя как будто снова в начальной школе оказался. Незабываемые ощущения, скажу я тебе. — Мне, похоже, повезло и сталкер решил просто припугнуть. — Кстати, как там дело продвигается? — Никак. — В смысле? — В прямом, ко мне никто не приходил. Я только когда вернулся увидел, что в квартире немного бардака убавилось, видимо, коллеги наши похозяйничали. — Даже фоторобот не составили? — Ага. — А ты уверен, что полиция вообще приезжала? Этот вопрос прозвучал настолько странно, но при этом довольно логично, что Хидэо не понял, как сразу не додумался до этого. А в самом деле, был ли тут после него вообще кто-нибудь, кроме врачей скорой помощи? То небольшое перемещение вещей можно было объяснить как раз тем, что врачи пытались уложить его на носилки. Тогда, что это был за полицейский, которого он видел перед тем, как отключиться? И кто разговаривал с отцом? — Нет, мне кажется этого не может быть… — пробубнил под нос Хидэо, даже забыв, о чем Эванс его вообще спрашивал. Теперь новая проблема не давала ему покоя. Могла ли это быть полиция, подкупленная Кафкой? Но откуда ему было знать, что приедет именно подкупленный наряд, или откуда он мог знать, что его вообще не скрутят, когда он все расскажет? Он конечно парень умный, но не всевидящий все-таки. Да и, как мужчина успел понять, кроме него у Кафки больше не было союзников в полиции. Эванс за все это время не проронил ни слова, наблюдая со стороны за мыслительным процессом Мураты. — Что-то тут и впрямь не чисто, — наконец выдал он.

***

По всей видимости, Франц все же переборщил со снотворным, потому что с трудом проснулся только через четырнадцать часов, и все равно после такого продолжительного сна в теле осталась жуткая слабость. «Вот так точно, спокойной ночи», — подумал он и решил пока не выползать из постели. Теперь, когда его единственным делом было общение с Хидэо, он вдруг понял, как скучна его жизнь за пределами работы. Ему никогда ранее не выписывали отпускные, тем более такие долгие, в основном у него были непродолжительные выходные, во время которых он либо смотрел всякие сериалы, либо просто спал. На данный момент не прошло еще даже и половины срока от отпуска. Конечно, он мог посвятить все свое свободное время штурмовке какого-нибудь огромного сериала в сорок сезонов, но даже мысль о таком времяпровождении загнала парня в тоску. «Поеду что ли в лес по банкам постреляю», — на этом и остановился. Приняв душ, он переоделся в спортивный костюм, в котором несколько терял свое очарование, но не дай бог ему порвать любимые брюки о какой-нибудь сучок в лесу. «Почему такая большая? Я же все по размеру беру», — покрутившись перед небольшим зеркалом в кофте на застежке, он вспомнил, что стащил ее у Блэйда, когда они еще только начали работать вместе. «А я думал, тебя уже моль сожрала! Ну, славно, в лес самое то. Интересно, как там Блэйд? А то от него ни слуху ни духу». Набросав в мешок старых бутылок из-под вина, которые он хранил как раз для подобного случая, он забросил их в багажник и уже через полчаса ехал по лесополосе. В качестве звукового сопровождения он включил себе новости: в настоящий момент, когда «Рабы» приостановили свои действия, это был один более менее стабильный информатор и способ взаимодействия. Кроме того, так можно было наблюдать за действиями мафии. Почти каждый канал соблюдал определенные правила публикации подобных новостей, чтобы не провоцировать Семерых: размытость, безызвестность, раскрываемость и исключительность. О произошедшем от рук мафии никогда не говорили конкретно и по делу, чаще всего преступником становился никому до этого неизвестный преступник, не совершивший никаких правонарушений в прошлом. Исключительность заключалась в том, что подобные дела чаще всего никогда не повторялись, то есть, серийные преступления вряд ли относились к мафии — а даже если и относились, о них все равно не рассказали бы по новостям. — А теперь перейдем к делам прошлой недели. Стало известно имя преступника, покусившегося на жизнь полицейского. Напоминаем, на прошлой неделе к одному из офицеров полиции в квартиру проник неизвестный, но в итоге сбежал, некритически ранив офицера в руку. Имя этого преступника — Милтон Уайлдер, на его счету оказалось немалое количество преступлений, которое он совершал вместе со своим братом Эдвардом Уайлдером, в настоящее время находящемся в заключении. По всей видимости покушение на офицера стало своеобразной местью за арест брата. Кафка резко затормозил. «Почему Милтон? Тот самый Милтон? И с каких пор вообще Эдвард сидит? Это Мурата им наплел? Что вообще происходит? Может, это и не про нас вовсе, просто так совпало, что на прошлой неделе кто-то решил подражать мне и напал на какого-нибудь офицера полиции?» — столько вопросов крутилось в голове, но ни на один из них у парня не было ответа. Теперь ни о какой стрельбе по банкам не могла идти и речь. Нужно было досмотреть выпуск до конца, там должны были показать фотографию преступника. И долго ждать не пришлось, уже через пару минут на экране появился макшот Милтона. Он не был каким-то слишком близким сподручным Элио, даже в организации не состоял, но несколько раз Францу приходилось с ними пересекаться по поводу денег. Но ни один из братьев никогда не промышлял никакими покушениями, их полем было казино. "Нет, это точно не совпадение. Но как Милтона вообще смогли притянуть за уши к покушению на жизнь?" Ощущение медленно затягивающегося узла на шее начинало все больше раздражать. Нужно было срочно встретиться с Хидэо.