Икигаи

мир, в котором не осталось тепла,

этот мир, в котором небеса из стекла,

этот мир, который идет по плану,

и в котором оставили нас

♫ Princesse Angine — Скачки единорогов

      Хинамори Момо не понравился Хогвартс.       Чужая страна — чужой мир. Все чужое, от языка до обычаев, другая еда на столе, другие традиции, другие устои, только люди везде одинаковые, маги они или магглы, британцы или японцы. В Махотокоро тоже были раздражающие типы вроде Поттера и заносчивые стервы вроде Крэбб, но здесь неприятных личностей вокруг Момо оказалось больше, чем дома. Дома ее любили, у нее почти не было недоброжелателей, а здесь — не доверяли, смотрели косо, и даже те, кто был с ней милым… таким людям Хинамори не доверяла сама. Им нет причины любезничать с ней — лично им. Она для них — олицетворенная Япония, насильно открытая, как вынутая из раковины улитка, потому Розье заглядывает ей в рот, потому Нотт придерживает ей дверь, потому Снейп говорит ей комплименты. Только поэтому.       С теми, кто открыто демонстрировал Хинамори свою неприязнь, ей было проще — от таких она отгораживалась ледяной броней безукоризненной вежливости, либо обезоруживая спокойствием, либо отпуская невинно-ядовитые шпильки. С соседками по спальне она в первый же день восстановила вооруженный нейтралитет, но они были более симпатичны Момо, чем предупредительные парни.       Люди могут улыбаться очень ласково и казаться добрыми, добрее всех, а потом… потом направленная в лицо волшебная палочка и холодное «спасибо, Хинамори, и прощай».       А она ему верила.

***

      — Здравствуйте, профессор Дарлинг!       — Здравствуйте, — немного небрежно ответила преподавательница ЗОТИ. Старше учеников всего на пять лет, недавняя выпускница Хаффлпаффа Лиза Дарлинг терпеть не могла официоза, но здороваться с ней, как с равной, студенты не имели права.       В центре класса за спиной Лизы стоял огромный платяной шкаф, а на лице ее играла довольная улыбка — признаки, что урок будет особенно интересным. Снейп невольно покосился на Момо — та стояла спокойно, но ее темно-вишневые глаза полыхали воодушевлением.       — Кто-то догадывается, что это? — Лиза кивнула на шкаф, в котором что-то грохотало, прыгало, кувыркалось и билось об стенки.       Первым вскинул руку Ремус Люпин.       — Это боггарт. Бестелесный призрак, который принимает облик того, чего человек больше всего боится.       — Верно, десять баллов Гриффиндору. И, как вы уже, наверное, поняли, сегодня мы будем учиться побеждать боггарта! — просияла Лиза. — Закройте книжку, мистер Люпин, сегодня не время теории, сегодня только практика! Боггарт может показаться сложным духом, и он правда сложный, потому что страх парализует, мешая нам мыслить здраво. Однако боггарт — совершенно не опасный призрак. Он не откусит вам голову и не разорвет на куски. Он даже не высосет вашу энергию. Он не питается страхом, ему просто нравится пугать; тем не менее, он неприятный. Но его достаточно легко прогнать. Нужно представить свой страх смешным…       — Ничего себе «легко», — вырвалось у Джеймса. Лиза, ненавидящая, когда ее перебивали, одарила его недовольным взглядом — с первого дня преподавания мисс Дарлинг эти двое не ладили.       — Может, тогда вы попробуете и убедитесь, мистер Поттер? Выйдите, пожалуйста, из-за стола и встаньте в центре класса.       Снейп с удовлетворением заметил, что Джеймс побледнел. Не став спорить, он послушно вышел в центр, встав перед шкафом — и тут Северуса захлестнуло радостное понимание: сейчас он узнает, чего Поттер больше всего боится. Сейчас об этом узнают все.       — Когда увидите боггарта, — продолжила Лиза, — кроме попытки представить свой страх чем-то смешным, произнесите заклинание: Ридикулус. Повторите, мистер Поттер.       — Ридикулус, — буркнул он.       — Неверно, — отчеканила Лиза. — Повторите четко и разборчиво. То, что вы раздражены, и, возможно, не лучшим образом относитесь ко мне, не значит, что вы должны относиться спустя рукава к моим урокам. Ну?       Джеймс набрал воздуха.       — Ридикулус!       — Уже лучше. На счет «три» я открою шкаф. Раз…       Снейп снова бросил взгляд на Момо и поразился ее спокойствию — остальные ученики напряглись так, что это ощущалось почти физически.       — Два…       …она даже не смотрела в сторону шкафа.       — Три!       Лиза дернула дверцу. Класс затаил дыхание — Снейп думал, что сейчас наружу выпрыгнет какое-то огромное чудовище вроде мантикоры, или василиска, или дракона… но оттуда вылетела… бабочка?       Серьезно?       Лили громко хихикнула, закрыв рот ладошкой, отчего по душе Снейпа словно растекся бальзам. Следом рассмеялась Крэбб, за ней — Розье, и вскоре хохотали все, гриффиндорцы и слизеринцы, даже Блэк, даже Петтигрю, даже до тошноты вежливый Люпин прятал смех. Кто бы мог подумать, что это бабочка? Что Джеймс Поттер может бояться такой ерунды?       — Прекратите! — перебил общий смех звонкий девичий голос. Хинамори резко встала из-за стола. — Профессор Дарлинг, Поттеру нужно в Больничное Крыло!       Джеймс стоял спиной к классу, и никто не замечал, как он сжимает кулаки, как все его тело начинает бить дрожь, а Лиза, если и замечала — не понимала или не умела правильно истолковать.       Бабочка села прямо на нос Джеймса, и тот, скосив на нее глаза, осел на пол.       — Черт! — ругнулась Лиза, взмахом палочки отмахнулась от боггарта, падая на колени рядом с Джеймсом, хлопнула по щеке — но тот был не в обмороке. Блэк и Люпин вскочили с места, Лили и Алиса тоже, но что делать — не знал никто. Петтигрю метнулся за мадам Помфри.       — Позвольте мне, — попросила Момо. Лиза отстранилась, и новенькая опустилась напротив Джеймса — тот был в сознании, но реагировать адекватно не мог. Он тяжело дышал, на его лбу выступил пот — даже Северусу стало не по себе от этого зрелища.       Но еще больше не по себе ему стало, когда Хинамори ласково очертила пальцами лицо Поттера, прошептала что-то и коснулась губами его лба. Быстрое прерывистое дыхание стало нормальным, напряженное тело заметно расслабилось, Джеймс привычным жестом взлохматил волосы, осмысленно посмотрел на Момо, видя именно ее, а не что-то другое…       — На сегодня урок окончен, — сдавленно проговорила Лиза.

***

      Как обычно в теплые дни, после уроков многие старшекурсники собрались у Черного Озера. Снейп устроился на своем излюбленном месте, под деревом, в тени, где мало кто его замечал, зато ему было видно и слышно многое, и вынул из сумки учебник по Защите от Темных Искусств.       — Серьезно, Бака-кун, бабочки? — донесся до него лающий смех Сириуса. — Ты боишься бабочек? Никогда бы не подумал, до обморока!       — Это был не обморок! — огрызнулся Джеймс. — У меня фобия, ясно?       — Ясно, ясно, — закивал Сириус. — Ясно. Было бы хуже, если бы ты боялся крыс. Или собак. Или…       Джеймс бросил в него пеналом. Петтигрю угодливо захихикал.       — Прекратите! — заступилась за Поттера Эванс. — Что в этом такого? Все люди боятся! Это не смешно!       — А по-моему, очень смешно, — оскалился Сириус. — Брось, Джеймс, разве тебе самому не смешно? И Лиза говорила — надо смеяться…       — Профессор Дарлинг! — рявкнула Лили.       — Профессор она в классе, а за его пределами — она симпатичная девушка, с которой можно даже сходить на свидание…       — Блэк, ты с ума сошел?       — А что? Уважающей себя леди полагается выйти замуж, в учительницы идут только синие чулки и старые девы!       Отмахнувшись от всех друзей сразу, Джеймс встал с травы. Мародеры и Лили замолкли — все разговоры прекратились, когда Поттер подошел к сидящей в тени ивы Момо.       — Хинамори, — позвал он. Она подняла глаза — и тогда произошло что-то невообразимое. Снейп бы не поверил, если бы не видел своими глазами.       Джеймс Поттер поклонился.       По-настоящему, без издевки, вежливо, грациозно поклонился.       На глазах у всех.       Девчонке.       — Спасибо! — выпалил он.       Повисла тишина. Снейп не видел глаз Момо, и все его внутренности сжались в узел — почему, он не знал. Почему ему не хотелось, чтобы Поттер перестал задирать новенькую? Почему было так же паршиво, как когда тот ухлестывал за Лили?       — Пожалуйста, — тихо сказала Момо.       Джеймс выпрямился и быстрыми шагами ушел в замок.

***

      На следующий день урок по Защите от Темных Искусств начался с того же шкафа — есть у учеников фобии или нет, а менять школьную программу из-за одного Джеймса никто не собирался. Вместо этого Лиза назначила ему дополнительные занятия, и перед тем, как снова начать урок, спросила, есть ли у кого-то еще такие же сильные страхи.       Один за другим они подходили к шкафу. Крэбб боялась пауков, Нотт — автомобилей, Розье — оборотней, Алиса — Чеширского Кота (над этим тоже смеялись, а она возмущенно оправдывалась: «У него же такие острые зубы, и разве не жутко — улыбка без кота?»), Марлин — огня, МакДональд — нахцерера… Лили пугали лягушки, о чем Северус прекрасно знал, а страхи прочих были ему не интересны, но когда к шкафу шагнул Сириус, он стал внимательнее — было бы чертовски смешно, если бы выяснилось, что страх Блэка такой же дурацкий, как у Поттера.              Но… из шкафа никто не выпрыгнул, не выбежал и не вылетел. Вместо этого на полу материализовалось мертвое тело девушки — красивой, темноволосой… знакомой. Она выпустилась из Хогвартса еще когда Снейп перешел на второй курс, но благодаря ее скандальному поступку, когда она, чистокровная аристократка, сбежала с магглорожденным и вышла за него замуж, ее запомнили все. Широко распахнутые черные глаза девушки смотрели в пустоту с выражением навеки застывшего во взгляде ужаса.       Андромеда Блэк.       — Черт, — пробормотал Джеймс. На Лизу было жалко смотреть. Побледневший не хуже фальшивой покойницы Сириус поднял палочку, но как, как, как сделать такое смешным? Впервые Снейп поймал себя на сочувствии к ненавистному Блэку.       — Ридикулус!       Тело изменилось — вместо темноволосой девушки появилась светловолосая. Такая же мертвая. Нарцисса Блэк.       — Ридикулус!       Теперь это был парень — похожий на Сириуса, но моложе, изломанный, как тряпичная кукла, окровавленный, в отличие от девушек. Регулус Блэк.       По лицу Бродяги потекли слезы — настоящие, крупные, кто бы мог подумать, что он из тех, кто способен плакать…       — Ридикулус! — Лиза загнала боггарта назад в шкаф. Бесцеремонно поймала Блэка за подбородок, заставила посмотреть ей в лицо, ища признаки истерики, но не нашла и отпустила. — Вы тоже будете ходить ко мне на дополнительные занятия. Если плохо себя чувствуете — идите в Больничное Крыло.       — Я провожу! — быстро вызвался Люпин — будто воспользовался первым попавшимся предлогом удрать, хотя чтобы он — и отлынивал от учебы?       К шкафу сделала шаг Хинамори. Лиза с обреченным видом открыла шкаф, и оттуда…       …шагнула сама Хинамори. Или кто-то, очень на нее похожий — может, доппельгангер, мелькнуло в мыслях у Снейпа. Двойники часто пугают людей, ничего удивительного, обыкновенный страх.       Кулак Момо сжался так, что ногти вонзились в кожу. Она взмахнула палочкой — жест ужасно напомнил Северусу удар меча.       — Ридикулус!       Двойник Хинамори стал меняться — поплыл, как акварель, размытая водой на холсте, и вместо девушки появился мужчина. Высокий, широкоплечий, в очках — но очки упали, когда он отступил назад, в ужасе глядя на торчащий из своей груди меч.       Тишину разрезал смех — Момо смеялась громко и звонко, но в ее хохоте не было и намека на веселье. Мстительная радость, триумф победителя, удовольствие от чужой боли — но не веселье. Мужчина рухнул на колени, кровь из раны хлынула на пол — и все исчезло после второго взмаха палочки.       — Ого, — выдохнул Розье.       — Домашнее задание, — быстро взяла себя в руки Лиза, — эссе о боггартах. Места обитания, особенности, известные случаи встреч с ними, ваши собственные мысли и теории. На два свитка. Всем, кто сегодня справился — двадцать баллов. До встречи!       Хинамори первой вышла из класса, но Снейп заметил, что трясет ее не хуже, чем недавно Поттера.       Да что не так с этой новенькой?..