Икигаи

Ох уж эти подростки! Думают, что главное — иметь побольше друзей.

Достаточно и одного. Одного-единственного, но своего.

© «Noragami»

      После ужина старосты начали собирать первокурсников в группы, чтобы те не потерялись по пути в спальню, и только тогда Снейп вспомнил о существовании Лили — услышав ее голос. Звонкий, мелодичный, как колокольчик, нежный, как плеск ручья в летнем лесу… и чужой, с каждым годом все более чужой.       — Снейп, — позвал его Люциус Малфой, староста Слизерина, — Проводите новенькую.       Проводить?.. Северус на миг завис, соображая, чего от него хотят. Потом вспомнил — Момо нужно заглянуть к Дамблдору, указать в личном деле факультет, на который ее распределили, или уладить еще какие-то бюрократические проблемы, и только потом отправляться спать. Старосты заняты первогодками, другие тоже заняты… хотя на самом деле другие его однокурсники были чистокровными и поэтому часто использовали Снейпа, как мальчика на побегушках. Не всегда, но когда точно знали, что это пройдет для них безнаказанно, без мести в виде слабительного зелья в чае или чего-то подобного.       — Хорошо, — согласился Северус. Розье не успел заявить, что сам проводит, и заметно скис.       Момо шла рядом со Снейпом молча, не вертела головой по сторонам, как люди в совершенно новом окружении, смотрела себе под ноги, но от нее исходила аура стойкой уверенности. Она ни капли не стеснялась, подумал Северус. Может, и тогда, перед залом, не стеснялась. Странная девушка, но вся ее страна — странная. Незнакомая им, новая, чужая, и потому интересная.       Открыв перед Хинамори дверь кабинета директора, Снейп пропустил ее внутрь, немного подождал, и очень скоро она вернулась. Тишина к тому времени начала давить Северусу на уши.       — Идемте, — сказал он просто чтобы не молчать. — Наша гостиная в подземелье. Несмотря ни на что, там тепло. Зимой тоже. И спальни уютные.       — Да, я знаю, — кивнула Хинамори. — Я изучала устройство Хогвартса перед поступлением. Конечно, кроме расположения гостиных, это тайная информация, но меня поставили в известность, что здесь везде комфортные условия.       — Ну да, — Снейп неловко повел плечами. Рядом с этой девушкой он чувствовал себя неуютно — она умудрялась смотреть на всех свысока, будучи ниже на полголовы, вела себя, словно умудренный опытом взрослый человек, и при этом на нее хотелось смотреть, хотелось говорить, хотелось что-то для нее сделать — может, она какая-то вейла или что-то вроде? Она не держалась беззащитной, как большинство женщин.       — Спасибо, — вдруг сказала Момо.       — За что?       — За то, что провожаете меня.       — А, — по мнению Снейпа, это не заслуживало благодарности, но говорить так он бы не стал, чтобы не обесценивать чужую вежливость. — Я думаю, это мой долг; я ведь тоже полукровка и понимаю вас, — ляпнул он вместо этого.       Момо спрятала улыбку.       — Я чистокровная.       — Чистокровная? — растерялся Северус. — Но вы ответили Крэбб…       — Я ей ничего не ответила. Я не хочу обсуждать свой статус крови публично, неважно, чистокровная я или нет, — отрезала Хинамори.       — А, — Снейп сунул руки в карманы мантии. — Здесь, у нас, статус крови обсуждают. И… как бы сказать…       — Дискриминируют? — подсказала Момо. — Я поняла.       — Моя лучшая подруга родилась в семье магглов, — воспоминание о Лили кольнуло холодным ветром. — Она прекрасная волшебница, но статус крови для некоторых — как клеймо.       — Сожалею, — тихо сказала Хинамори. Немного помолчала и ахнула, — Я же не спросила ваше имя!       — Северус Снейп.       — Северус Снейп, — повторила Момо, и не самое приятное на слух имя прозвучало внезапно мелодично, по-особенному, так, что Снейп впервые не пожалел, что мать не дала ему свою фамилию и он не стал Северус Принц. — В Японии вас бы звали Снейп-сан.       — О, — он сдержался, чтобы не рассмеяться. — Это…       — То же самое, что «мистер», грубо говоря.       — А «миссис»? — эта информация не представляла для Снейпа никакой ценности, но ему было интересно.       — Так же. Хотя если обращаться просто уважительно, не как к вышестоящему, то к женскому имени чаще всего прибавляют «чан», а к мужскому — «кун». Северус-кун, — заулыбалась Момо. — И правда смешно звучит.       — Нет, совсем нет, — запротестовал Снейп. — Просто мое имя европейское, и потому не подходит, вот и все. И любое другое европейское. Например… Эван-кун, Альфред-кун… — не сдержавшись, он фыркнул. Японский язык не был нелепым, но эти сочетания звучали нелепо. Как и «мисс Хинамори», пусть об этом бы Северус ни за что не сказал. — Тогда вы, получается, Момо-чан? Вот это звучит красиво. И очень мило.       — Спасибо, — сказала Хинамори, а Снейп сообразил, что сказал целых два комплимента сразу, что раньше с ним происходило примерно никогда. В обществе Лили говорить о чувствах он не мог — дар речи словно пропадал, а остальные девушки либо не заслуживали его похвалы, либо не нуждались в похвалах от такого, как он.       Нужно было срочно продолжить беседу, чтобы не позволять себе задумываться и заниматься самоанализом.       — Вы так хорошо знаете английский, — невольно выдал Снейп уже третий подряд комплимент. — Специально для Хогвартса выучили?       — Да. Сложный язык, но мне понравилось, — ответила Момо. — В чем-то он намного легче нашего, хотя разница огромна, в том и сложность. Но зато гораздо проще обращаться к людям и не нужно ломать голову.       — То есть?       — «Ты» и «вы», — объяснила она. — В обоих случаях вы говорите одинаково, априори именуя всех на «вы». Да и местоимение «я» у вас только одно.       — А у вас не одно?       Хинамори усмехнулась.       — Даже не два.       — Тогда естественно, что вы легко выучили английский, — уважительно сказал Северус. — Если грандиозно владеть настолько сложным языком, то не будет проблем в овладении более легким.       Он бы мог до утра болтать с ней, но впереди показался вход в подземелья Слизерина. Назвав пароль, Снейп пропустил Момо в гостиную первой, и зашел следом, взмахом палочки зажигая огонь в потухшем камине.       — Ваша спальня там, — показал он наверх. — Я бы проводил до двери, но не могу: парням нельзя в девичьи комнаты, лестница сбросит меня вниз… спокойной ночи.       — Спокойной ночи, — прошелестела Момо.

***

      Первым уроком на следующий день было Зельеварение, чему Снейп несказанно обрадовался, сочтя хорошим знаком. Его любимый предмет, открывающий учебный год, должен был сулить ему удачу, еще и сдвоенный с Гриффиндором, и Лили заняла место рядом с ним, отчего желудок Северуса сделал кульбит.       С другой стороны место заняла Хинамори. Кивнула Снейпу в знак приветствия, и от одного кивка все его внутренности скрутило в тугой узел.       — Тема сегодняшнего урока — зелье от кашля, — сказал профессор Слагхорн, стукнув кончиком палочки по доске, на которой проявился список ингредиентов, написанный каллиграфическим аккуратным почерком. — Основное действующее вещество — мята, вспомогательные вещества… кто назовет вспомогательные вещества? Мисс Хинамори?       Снейп вздрогнул — изучая доску, он не видел, что новенькая подняла руку. Что же она ответит? Его охватил жгучий интерес, и он взмолился невесть кому: пусть она окажется умной, образованной и талантливой… почему ему это так важно?       — Лимон, мед, глаза летучей мыши и гипофиз ужа, — сказала Момо. Слагхорн с уважением улыбнулся ей. Северус мысленно возликовал — идеальный ответ. Преобладающее большинство посредственностей забыли бы о гипофизе ужа.       — Отлично, десять баллов Слизерину, — проговорил профессор. — А теперь приступайте к варке зелья.       Работая, Снейп то и дело будто невзначай поглядывал на Момо — она уверенно нарезала ингредиенты, безошибочно определяла нужный размер на глаз и плавно помешивала кипящий отвар — она все делала плавно и изящно, а голову мертвому ужу отрезала, даже не поморщившись, в отличие от других девчонок, которые жаловались, больше чтобы пококетничать, чем испытывая настоящее отвращение. Даже Лили — и та состроила гримаску. По мнению Северуса, настоящий мастер должен был быть выше таких вещей.       Когда все закончили, Слагхорн обошел класс, заглядывая в каждый котел. Покачал головой над работой Джеймса, одобрительно кивнул Вирджинии Крэбб и широко просиял, добравшись до Лили. Вернувшись к столу, провозгласил:       — Сегодня лучше всех справились мисс Эванс, мистер Снейп и мисс Хинамори! Двадцать баллов Гриффиндору, сорок баллов Слизерину! Также вы трое можете посетить дружеский вечер Клуба Слизней. Или вы будете заняты в воскресенье? — он смотрел только на Лили. Эванс зачастую отказывалась принимать приглашения Слагхорна, утверждая, что там собираются только те, кто хочет перед ним выслужиться. Снейп не был с ней согласен, но тоже не ходил на эти вечеринки — без Лили там было нечего делать, и он не любил шумных сборищ.       — Я с удовольствием приду, — сказала Момо.       — И я, — вырвалось у Снейпа, прежде чем он задумался. Лили встряхнула рыжей гривой.       — К сожалению, в воскресенье я занята.       — Какая жалость, — искренне расстроился Слагхорн. — Что ж, тогда до встречи на следующем уроке. Домашнее задание — ужи, свойства их внутренних органов, костей и кожи в Зельеварении. Не менее двух свитков. До свидания!       — До свидания, сэр! — нестройно протянул класс, собирая сумки.       — До свидания, сенсей! — сказала Момо. — …то есть, сэр.       — Как-как? Сенсей? — услышал ее Джеймс. — Что за сенсей? Вы еще плохо знаете английский? — хохотнул он.       — Привычка, — холодно процедила Хинамори.       — А по-моему, красиво звучит, — встрял Розье. — Слагхорн-сенсей. МакГонагалл-сенсей. Флитвик-сенсей, Спраут-сенсей… Мисс Хинамори, а как меня зовут на японском?       — Эван-кун, — улыбнулась та. Поттер заржал. Его смех напоминал лошадиный.       — Кун! Эван-кун! Потрясающе! А как зовут на японском меня?       Момо смерила его таким взглядом, что Северус на месте Джеймса немедленно бы извинился, но тот продолжал глупо улыбаться.       — Тебя зовут Бака, — сказала она.       — Бака? — Джеймс вновь покатился со смеху. — Это так мое имя звучит? Отныне все зовите меня Бака! Или нет, Бака-кун! Умора!       И этот парень вырос в семье чистокровных аристократов. Северусу показалось, что даже Блэк смотрит на Поттера с осуждением — при всех своих недостатках Сириус имел безукоризненное воспитание.       Развернувшись, Момо вышла из класса. Снейп закинул сумку на плечо и пошел за ней.

***

      Нужно ли ее утешать, он понятия не имел — глубоко оскорбленные люди ведут себя иначе, они кричат что-то обидчику, злятся, убегают или уходят быстрым шагом, а Хинамори шла медленно, с Джеймсом говорила спокойно, только смотрела, будто сжигая взглядом, но это могло Северусу показаться. И все же вряд ли ни на что не обиженные люди после того, как над ними смеялись, будут сидеть у Черного Озера просто так.       Подметив, что Момо сидит не на траве, а на наколдованной подушечке, Северус . наколдовав себе такую же подушку, он сел с ней рядом, но о чем говорить — так и не придумал.       Молчание не было тягостным — наоборот, уютным. На воде озера сверкали солнечные блики. Прядь волос выбилась из прически Хинамори, и у Снейпа зачесались руки заправить ее обратно.       — Что такое бака? — наконец спросил он.       На лице Момо отразилась довольная усмешка.              — Это значит «идиот».       — Идиот?       Северус всегда считал себя человеком, не любящим смеха, даже улыбался редко — Лили все время пыталась его развеселить, но тщетно. Улыбался он лишь саркастично, ехидно или из вежливости — или если Лили растягивала его уголки губ. Но, услышав всего три слова новенькой, он искренне рассмеялся.       — Он же… он правда… ему понравилось… и его дружки его теперь так называют… Бака-кун… — от смеха в уголках глаз выступили слезы, но Северус запоздало спохватился, что Момо может решить, будто и он смеется над ней. — Простите, я не в том смысле.       — Да нет, это смешно, — она ответила улыбкой.       — Но вы расстроились, — Снейп не спрашивал.       — Немного. Не из-за этого… kuso, не помню, как его зовут. Просто… вдруг таких, как он, будет много? Вдруг меня не примут? — Момо обняла себя за плечи. — Я не хочу быть одинокой. В Махотокоро у меня были друзья… а здесь…       — Я могу быть вашим другом, — сказал Северус, в который раз поражаясь самому себе — не думал, что решится первым предложить кому-то дружбу. Или что захочет этого. Тем более, что осмелится говорить о таком с девушкой; его предложение могло быть воспринято, как оскорбление или как признание в чувствах. Того и другого Снейп боялся одинаково. Пусть в Хогвартсе, в силу того, что парни и девушки тесно общались, нравы были менее строгими, чем вне школы, где любая беседа между молодыми людьми разных полов вызывала сплетни, все же, кто знает, как отнесется к такому юная леди из совершенно другой страны?       В темно-вишневых глазах Момо, обратившихся к нему, полыхнула теплая яркая радость.       — Тогда давайте будем друзьями! — просияла она. — И я буду звать вас по имени… если можно. И вы меня так зовите.       От души моментально отлегло — реакция была скорее неожиданной, но от того еще более приятной.       — Конечно, можно. Может, пойдемте в замок? — предложил Снейп. — Скоро начнется Трансфигурация, а профессор МакГонагалл не любит прогульщиков.       Хинамори вскочила на ноги раньше, чем он предложил ей помощь подняться, и заправила обратно выбившийся локон.       — Тогда идемте скорее!