Пламя моей души

За власть всегда

приходится платить

высокую цену.

— «Евангелие от Локи»

      Природа обнимает песчаные пляжи, утопая в земли тропических лесов. У скалистых берегов, омываемых бурными волнами Атлантики, чувствуется дыхание самой земли.       И слышен плач валькирии. Вода на побережье отливает и приливает прямо к её ногам. Серые глаза смотрят вдаль, будто ища выхода. Идти некуда. Впереди бескрайний океан, грозивший поглотить на дно. А позади непримечательный и простой домик. Именно в него ушёл плут после просьбы Лив оставить её на решающие думы. Как только дверь захлопнулась, рыдания девы еле нарушили белый шум волновой процессии вокруг. Судьба переиграла, не дав возможности на отмщение самому хитрому существу во всех девяти мирах.       Он ради их спокойного отдыха отыскал дикий берег с одиноким домом. После своего признания бог не стал давить на Лив, позволив ей справиться с внутренними демонами самостоятельно. При этом у него было огромное убеждение в том, что выбора у неё нет и ей ничего не останется, как признать взаимное притяжение.       Любит… Он меня любит! Чёрт его подери! Жизнь специально издевается надо мной! Я бы с радостью от всего отказалась, если бы Локи позволил мне спокойную жизнь без него. Но этому не бывать… Что ещё хуже, так это то, как взаимно реагирует моё сердце на него!       Пнув с яростью песок, она упала на колени, не взирая на прохладу воды и ветреный рассвет. Солнца не было, погода горевала вместе с ней. Аромат корицы и пепла щекотнул обоняние, она обернулась, замечая опечаленный взгляд Бога.       — Золотко… Лив, я ощущаю твоё настроение за версту.       Дева не вставала с места.       — Локи, мне сложно, я чувствую непреодолимое ощущение борьбы. — Заплаканный взор вернулся к бескрайним просторам. — Одна часть молит ответить взаимностью, а вторая нет. Ты предал меня, ты причинил мне неимоверную боль. Как я могу доверить тебе себя, если каждый раз буду бояться, что всё повториться?       Он нахмурился, уводя печальный янтарь в сторону.       — И я очень сожалею об этом, Лив. — Сел на колени рядом, не обращая внимания на морозный холод океана. Нежно взял за подбородок, обращая взгляд глубоко в её глаза. — Я обещаю тебе искупить свою вину. И уже обещал никогда отныне не предавать.       Её лёгкий всхлип сжал пламенное сердце в колючие тиски. Он миллион раз пожалел о своём поступке. Миллион раз обдумал тот день и коварное деяние. Как же ему хотелось вернуть время вспять и сделать всё по-другому.       — Так кто тебе нужен, Локи? Предводительница валькирий или я?       Несомненно она. Она, что заставляет душу трепыхать, призывая жить дальше. Сделать мир лучше вокруг неё. Совершать героические поступки, пускай и звучит это глупо. Превратить их жизнь во что-то счастливое. Убрать все обиды из ранимой души, забрать её от всех и охранять, как верный пёс. Любить — долго, нежно и бесповоротно. Желать, чтобы улыбка никогда не сходила с прекрасного лица.       И просто находиться рядом.       — Я хочу быть с тобой, Золотко. Мне нужна только ты…       Такие слова глубоко растопили женское сердце. Отозвав льды и призывая весну. Отпустив её лицо, он поднялся на ноги, уходя в сторону дома. Лив всхлипнула ещё несколько раз, вытерла слёзы, горько вздохнула.       Что, если так оно и должно быть? Что я на нитях Норн давно была обещана тому, кто предаст меня, и, несмотря на это, моя душа примет его… Невзирая на всю его блядскую сущность! Господи, что же мне делать?! Я не смогу убить его!       Она усмехнулась, забыв, что сейчас Всевышний ближе некуда, прямо за спиной в уютном домике. Хотя нет. Ещё ближе к ней он бывал и, кажется, будет ещё. Если, конечно же, не придёт второй конец света, что очень маловероятно.       Душа протестовала, выворачивая брюнетку на всю мощность. Слёзы засохли и послетали с щёк от ветра, что, кажется, уже напрямую поддерживал внутреннюю борьбу. Тучи сгущались серым и плотным комом.       Я проиграла… Я проиграла сама себе. Я не смогу больше противиться желанию сердца, как бы упорно ни старалась! И мне ничего не остаётся, кроме как принять реальность и покориться ей. Покориться и доверить себя Богу Обмана… Абсурд? Полнейший!       Тяжёлый и глубокий вдох принятия…       Лив встала с колен, ощущая впервые лёгкую дрожь прохлады. Напитала воздух в лёгких ещё парочкой вдохов. Медленно развернулась на пятках, отчаянно шагая к домику. Глаза слипались, деве требовался срочный и качественный сон.       Зайдя в дом, её встретила полнейшая темнота. Заметив полностью зашторенные окна, зрение привыкало к тёмному свету.       Спит уже, что ли?       И только ступив ещё на шаг, свечки, расставленные по комнате, плавно загорелись. В нос стремительно ударил терпкий и телесный запах Бога. Зрачки ответили мгновенным расширением, а сердце активным битом в груди.       Прямо напротив находилась широкая кровать, на которой вальяжно и притягательно лежал Локи. Тело обнажённое, на его бёдрах располагалась синяя простынь. Лив медленно сглотнула.       Простынь хоть и скрывала самое сокровенное, но не до конца. Плут находился в явном возбуждении. Одна рука отдыхала на красочных подушках, вторая подпирала хитрое лицо. Заметив её платонический взгляд, он ухмыльнулся сильнее. Взгляд валькирии поплыл по ключицам, груди и затем торсу. Ей стало жарко, Локи никогда не оставляет право выбора.       Она долго и томно вздохнула.       — Козлик… Что ты задумал?       Голос подрагивал, слова давались с огромным трудом.       Рыжий прикусил губу.       — Уверен, ты приняла верное решение, — дёрнул пальцем, дверь за спиной закрылась на засов, — и я решил скрепить наш союз одним очень интересным занятием, от которого ты без ума. Как и я…       Рука сместилась с подушек ниже, поглаживая своё достоинство, как в знак правдивости слов.       Брови Лив взлетели, во рту распространилась Сахара, а на душе заскреблось лютое желание окунуться, да поскорее, в омут наслаждения. Низ живота загорелся, предупреждая о своей готовности принять в себя Бога. Тело остолбенело, с головы до ног её пробирало возбуждение, хоть Локи и не прикоснулся к ней. Он лишь кинул один взгляд, совершил один божественный вид, и резкая смена ощущений ей обеспечена.       Рыжий лис нагло раздевал взглядом, да так, что это ощущалось на теле лёгким теплом. В его пламенном естестве порхало непреодолимое желание взять её здесь и сейчас.       Но он только прошептал:       — Подойди.       И она медленно подплыла, остановившись у края кровати. Бог довольно улыбнулся и посмотрел куда-то ей за спину. От девы, конечно же, не ушла такая смена взгляда.       Обернулась, завидев своё отражение. Сердце совершило повторный кульбит, выбрасывая в кровь больше эндорфинов. Зеркало размером на всю стену, с коричневой окаёмкой и рунами.       Локи в отражении поймал ошарашенный взгляд девы, проводя дразняще языком по своей губе.       — Раздевайся…       Лив вернула взор к кровати, он волшебным образом уже сидел на краю кровати, прямо перед ней. Без простыни…       Рыжий на откинутых руках испепеляюще смотрел прямо ей в глаза. Там было написано: «Теперь ты будешь принадлежать мне».       Она невольно попятилась взором вниз, ствол стоял колом, прямо намекая, что сна ей не ждать. Её рука нащупала пуговицы, принимаясь потихоньку расстёгивать.       Белая рубашка опустилась на пол. А он, больше не выдерживая медлительности, махнул рукой, и бюстгальтер слетел в сторону. Открывая пухлую грудь и налитые возбуждением соски. Она вздымалась всё активнее.       — Я хочу… — сказала дева нежным тембром, не отводя глаз от члена, который дёрнулся в ответ.       Локи усмехнулся.       — Ты его получишь, когда я пойму, что полностью простила меня… — Дыхание мужской груди постепенно набирало обороты от саднящего временем желания.       В каком это смысле?       Бог щёлкнул пальцем, и низ одежды валькирии исчез полностью, открывая нутро, что уже умоляло о прикосновении.       Громкий вздох, и янтарные глаза вспыхнули от зрелища женского тела.       — Святой Иггдрасиль… — шепча, простонал плут. — Лив, ты как и всегда притягательна… до дрожи.       Он броско схватил её за кисть, повернув спиной и усаживая перед собой. Дыхание Лив подскочило, когда она наблюдала себя и яркие глаза хищника в зеркале. А также горячую и возбуждённую сильнее в разы плоть, что упиралась ей в поясницу.       Горячие руки поплыли с разных сторон, сначала по бедру, вторая по рёбрам к груди. От сумасшедшего ожидания чувства обострились в стократ. Голова Лив запрокинулась на его плечо, ощущая длинные пальцы на самой чувствительной точке. Из уст полетел стон, когда губы легли на её шею, а вторая рука сжимала приятно сосок. Его круговые движения между ног выгнули женские бёдра навстречу.       — До чего ты стала чувствительна, Золотко… — прозвучал шёпот рядом, следом продолжая оставлять засосы на тонкой коже. Локи замычал от удовольствия, замечая в отражении зеркала их вместе. Как её ножки раздвигаются всё шире, как бёдра ёрзают, отвечая на его ласкания взбухшего бутона. Как она в этот раз, без отговорок и сопротивлений, взаимно отдаётся его соблазнениям.       — Я говорил, что будешь моей. Однако в этот раз… навсегда, — прошептал плут.       — Что?..       Голова соображала с трудом, и она не придала особого значения его словам.       — Смотри прямо.       Локи тут же приподнял её бёдра и толкнулся внутрь одним рывком, постепенно прижимая ближе. Женский стон задрожал, картина в зеркале позволяла чувствовать неимоверную страсть. Он приподнял ещё раз, врываясь в неё глубже. Лив мигом перехватила инициативу на себя, через секунду насаживаясь на него самостоятельно. Ещё и ещё, пока вскоре они не стали как единое наслаждение. Сорвавшись с грани и вжимаясь друг в друга изо всех сил.       Бёдра бога отвечали нутру всё сильнее. Дыхание рвалось переключиться на стон, когда плут придерживал лёгкое тело, чтобы быть ближе, глубже и как можно быстрее. Воздыхающие стенания девы сводили его с ума, подгоняя сброситься с обрыва сладострастных ощущений.       О, как он был нежен с ней… Валькирия отвела руки назад, придерживаясь за его затылок, тем самым выгибаясь для большего проникновения. Тяжёлое дыхание приходилось ей на прямо на ухо, что теплило душу, сильнее распаляя желание к резким движениям.       Внезапно он повалился с ней набок, не выдерживая больше, входил сзади с ещё большим остервенением и грубостью, выбивая самые сладкие стоны валькирии.       — Локи… Я… О боже… — вылетело из уст, когда её нога вытянулась, сгибаясь в колене. Горячая рука подхватила её мигом, проводя по самым эрогенным зонам подле внутренней стороны бёдра. Бог входил с искусным блаженством, приближая оглушающий оргазм ближе с каждым толчком.       — Сурт… Сурт… Сурт! Золотко… — прошептал он у её уха, следом прикусывая нежное плечо. Локи стонал вместе с ней. Лив выгибалась и извивалась, сходя с ума. Их души летели всё выше, тела становились всё ближе. Пространство чаще заливалось телесными звуками и воздыханием двух тел, что сливались в единый сексуальный симбиоз. Горячая рука опустилась прямо на низ её живота.       Дева ощущала скорое приближение разрядки. Локи выдыхал горячее дыхание ей в затылок. Она потянулась к его губам, бог впился сладким поцелуем.       Лив ощущала себя такой маленькой, когда он, входя сзади, умудрялся отвечать на прикосновение губ, борясь за доминирование с языком. И при этом беспомощной, мышкой, добычей, которую схватили в плен развращения, но ей так и хотелось ощутить это сильнее.       Оргазм пулей пронзил пару почти в одно время. Валькирия выгнулась, насколько позволяло тело, выкрикивая его имя, подобно молитве. Локи, совершив последний толчок, прижал низ её живота крепче, шепча что-то в затылок. Пульсирующая истома отпускала плавно, оставляя двоим неимоверное чувство разрядки и сладкой усталости.       Ещё немного отдышавшись, бог покинул горячее лоно, слишком коварно ухмыляясь. Но Лив не заметила, глаза уже отказывали открываться. Плут накрыл одеялом, оставив поцелуй на лбу.       — Тебе нужно очень и очень хорошо выспаться, — сказал Локи, всё ещё улыбаясь. По её виду было понятно, что сознание погрузилось в сон моментально.       Прижался ближе, обнимая одной рукой талию девы, закрыл глаза, следом проваливаясь в сон.

***

      Сон бога был нарушен тревожной атмосферой. Фарбаути и Лаувейя стояли смирно среди непроглядной тьмы. Локи вздрогнул, завидев их серьёзные лица и обездвиженные тела.       — Мы гордимся тобой, сынок, — сказала мать.       — Жестокость и властность от великана Имира раскрылась в тебе, сын мой… — ответил следом отец.       Лицо Локи приняло чуть испуганный вид.       — Зачем вы пришли?       Родители медленно переглянулись, тишина стала неприятно гудеть в ушах.       — Слушай внимательно, — сказали они в один голос, звон разделил их серьёзный гомон.       — Тот, кто хочет вести за собой, должен уметь вдохновлять.       — Ненависть редко проходит сама по себе.       — Если нужно менять способ игры — не противься, меняй.       Ему стало дурно, все эти наставления, звучавшие от родителей, походили на мрачный фильм ужасов. Звон в ушах увеличивался с каждым словом.       — Дыши, грядёт беда, ты должен преодолеть сложности.       — Осознай, что настоящая жизнь не всегда бывает такой, как бы тебе хотелось.       — Держись!       — Не обещай больше, чем делаешь; делай больше, чем обещаешь.       — Оставь колебания!       — Чем шире твои планы, тем больше сил они потребуют.       — Хватит! — крикнул Локи, хватаясь за голову, что собиралась расколоться пополам.       — Жизненные испытания должны закалить, а не озлобить.       — Проснись!       — Способности выведут тебя на вершину, но чтобы удержаться на ней, нужен характер.       — Прекратите немедленно! — закричал плут, резко выходя из сна, подскакивая на месте. В отражении зеркала он заметил, как вспотел его лоб. Провёл по лицу, вытирая влажность. Сторона кровати Лив пустовала, по всей видимости, дева отлично выспалась.       — Фа-ан, что это было?       Воспоминания о родителях открыли в душе старую печаль. Отец умер очень давно при неизвестных обстоятельствах. Убитая горем мать отнесла маленького Локи в Асгард. Правда, о судьбе братьев ему была неизвестно по сей день. Вскоре померла и Лаувейя, не выдержав натиск одиночества, бросившись с утёса на скалы.       Его родители, как и он сам, являются потомками великана Имира. Сыновья Бестлы — Один, Вили и Ве — убили безжалостно его из-за власти и первенства. И на юного Локи снизошла огромная ярость, когда он прознал эту правду, затаив на Всеотца обиду.       Он сбежал из Асгарда, скрываясь от взора старика, воспитывал себя сам.       Один не питал к нему никаких чувств от слова совсем. Он скорее занимался изучением рун, магией и своими кровными детьми, нежели тратил время на божка, который был отпрыском его соперника. Локи был его побратимом.       Испокон веков боги насмехались над трикстером, подстрекали, унижали… Мнили его отродьем демона, не считались с его мнением. До поры времени, пока не появляется необходимость в его хитрости и исключительном уме. Вот тогда-то он и мог спокойно отрываться на глупых идиотах, не смыслящих в том или ином деле. В обиду себя Локи не давал, но нёс это бремя в одиночку.       Рыжий встал с кровати, отгоняя мысли прошлых обид. На пляже вовсю стояло за обеденное солнце. Умывшись прохладной водой, он вышел на улицу.       Лив стояла у берега, смачно откусывая яблоко. Тёмные волосы развевались на ветру, отчего Локи тепло улыбнулся.       Плут сделал шаг и встал как вкопанный, с головы до ног пробило нехорошее предчувствие.       — Лив!       Услышав своё имя, дева подошла с нежным взглядом к нему. Встала сбоку, не понимая причин его хмурого состояния.       — Локи, что с тобой?       Растерянное лицо с веснушками разбудило тревогу, взгляд упал ему на грудь. Несколько лазерных точек дёргались, угрожая на скорую дыру в груди.       Всё произошло менее чем за секунду.       — Ложись!       Валькирия повалилась на песок, ожидая того же действия от него.       Локи остался стоять на месте.       Один свист — и его грудь насквозь пробивают пули, принуждая пошатнуться. Бог тяжело выдохнул, осознавая происходящее. Замечая мрачный взгляд девы снизу, сжал губы, успокоил дрожащим голосом.       — Всё в порядке, это не убьёт меня.       Но приносит чертовскую боль, струйки крови моментально закрасили жилет бордовым цветом. Бог приложил руку на раненое место, шепча заклинание, появилось лёгкое свечение под ладонью.       По округе раздался звук лопастей вертолёта. Как из ниоткуда он появился, принеся с собой ветер и начиная приземляться рядом с божественной парой.       Справа и слева выбежали люди с автоматами в бронированной форме. Из вертолёта, который массивно украшала надпись «FBI», вышел темноволосый следователь. Часть его щеки пребывала в свежем ожоге.       Локи вскинул голову, замечая обстановку, валькирия уже к этому времени стояла у него за спиной, громко выругиваясь.       — Дмитрий…       Бог убрал руку с груди, закончив реинкарнацию. Толпа военных, окружив их, остановилась в десяти метрах, опасно наставляя оружие, которое, по всей видимости, находилось в полной готовности для выстрела.       — Сдавайтесь или будете убиты на месте! — крикнул охотник, сверкнув опасным взглядом, останавливаясь рядом с военными. Бежать некуда. За домиком скалы, что окружали их полукругом, прямо — военные.       Плут сжал руку в кулак, ему не нравилось поведение смертных. Кто они такие, чтобы бесполезно тратить его время, так ещё и доставлять неудобства своими жалкими игрушками с пулями?       — Стой прямо за мной, Золотко, не вздумай и шагу сделать.       Бог обмана зло сощурился, наклонив голову набок, и вытянул руку, на которой пребывал огненный шар. Он подкидывал его слегка в воздух, и шар увеличивался в размерах. Браслеты на руках становились ярче с каждым движением. Вторая ладонь заметно напряглась, готовясь поставить щит в случае чего. Больше не медля, с размаху он кинул шар диаметром сто сантиметров прямиком в сторону вертолёта. Точное попадание и огромный взрыв, военные раскинулись в стороны.       Дмитрий с озлобленным видом поднялся. Локи выставил руку ладонью вперёд, и тело охотника само полетело прямиком к своей смертной казни. Рыжий поймал того за шею в полёте, не дав ступить ногой на землю. Следователь кряхтел и дёргался, наблюдая ужасающее и холодное спокойствие на лице Верховного Бога.       — Кха… Что… Ты такое?       Локи щёлкнул пальцем второй руки, отправляя тела военных, что поднялись на ноги, готовясь к штурму выстрелов, в глубокий сон.       — Ты посмел начать охоту на Бога, — Локи ухмыльнулся. — Думаешь, я сохраню тебе жизнь после твоих гнусных проделок?       Он отпустил его, Дмитрий повалился на колени. Пока тот прокашливался, держась за горло, трикстер тряхнул рукой, хватая огненный меч. Только охотник вскинул взгляд на него, Локи с размаху отрубил человеческую голову. Обезглавленное тело повалилось наземь, голова откатилась, замерев в страшном изумлении.       Локи повернулся к Лив, замечая, как она сидит на корточках, погружённая в страх.       Чёрт, как же он стал жесток… — думала она, пытаясь найти оправдание для этого случая.       — Прости, Золотко, торжественное шествие по Биврёсту отменяется.       Схватил её за руку, закрывая глаза. Истошно белый свет, лёгкая боль, и они вываливаются на стог сена. В Асгард, прямо за личной хижиной плута.       Смена измерения выпустила из носа знакомую кровь, а в голове неимоверную боль. Бог резво поднялся на ноги.       — Золотко, я сейчас, потерпи!       Положил ладонь меж женской груди, и её моментально пронзил жар неистовой силы.       Бог возвращал ей обещанную силу, сдержал слово. По венам Лив пробежался огонь с колющими иглами. Каждый стук сердца отдавался зловещей болью. Она болезненно вскрикнула.       Сила Одина давалась ей без боли, а то, что сейчас вливал плут, нечто иное. Жгучее до дрожи и сильнее в разы. Валькирия держалась на грани жизни и смерти, прямо как в тот страшный день.       Выступил пот, под рукой плута основался пожар. Стоило отпустить ему руку, вся эта боль и сила въелась в кожу, в ДНК, в само её естество. Дева извивалась от неприятных ощущений, зажмурив глаза.       Постепенно отпускало, сила селилась внутри, найдя себе потаённые уголки внутри неё.       — Дыши, Золотко, — послышалось где-то рядом. Она послушно задышала в полную грудь. И открыла глаза, всё те же серые, но в этот раз с янтарной крапинкой на зрачках. Валькирия пробудилась. С силой внутри, от самого дитя первородного Хаоса.