Сердце русалки. Поцелуй Лакшми

      Гертмунд приходил в себя достаточно долго. Он заперся в спешно убранных покоях, которые посещал редко, предпочитая жить дома в Та Ло. Теперь же, на ближайшее время, путь туда закрыт.       Темное убранство комнат, почти черное дерево мебели и светлое пятно отштукатуренных стен. Сам выбирал когда-то, сам расставлял мебель и развешивал, бахвалясь, трофеи своих охотных подвигов. Сейчас же даже это не радовало…       Оставалось только ждать и за шкирку поднимать себя из постели, заставлять двигаться и убеждаться раз за разом, что ни о чем не жалеешь.       А еще переваривать новую информацию.       У Ен Сук есть дочь от Юн Мина, о которой он ни сном ни духом.       Надо ли просвещать бедного лиса, о размерах и возрасте обитающего на Земле счастья?       Не его дело.       Есть опасение, что бедный мужик банально свалится от количества шокирующей за последнее время информации и просто надорвется.       И это не его дело. А что его?       Мужчина проснулся довольно рано, привел себя в порядок и затянулся в кимоно Мастера, принятое к ношению в Камар-Тадже. Что ж… давно пора хоть ненадолго сменить место обитания. — Герт! Дядя! Ты тут!       Подвывающий от восторга практически бордовый комок меха с несколькими хвостами влетел в распахнутую настежь дверь и с размаху впечатался в живот покачнувшегося мага.       Все сомнения и раздражения растворились в воздухе. Минотавр обхватил обернувшегося уже ребенка и стиснул почти до хруста костей, рухнув на пол и заслоняя маленького кицунэ от всего мира. — Малыш, ты цел. Ты в порядке, слава предкам! — Герт, — маленькие ручки крепко обхватили мужчину за шею. — Я так рад, что ты живой и пришел! Мама рада, она сказала, что ты пришел к нам! Прости меня.       Маг отлепил от себя одетого непривычно и по земному ребенка и, с искренней теплотой в душе и взгляде усадил, на колено вытянутой ноги. Не выдержав, потрепал лисенка по макушке. — Чего это ты извиняться удумал? Обитель стоит, храмы не в развалинах. Остальное несущественно. За что мне тебя прощать?       Чуть подпрыгивающий от обилия эмоций ребенок, попытался усмирить избыток энергии, но в итоге обхватил огромную ручищу минотавра, как маленькая цепкая обезьянка, и притих. — Мне нельзя говорить. Учитель Пич запретил рассказывать о ведениях. И прости меня, что я выбрал Соню вместо папы. Тебе надо было уходить. А я не могу жалеть о таком. Соня моя. Она так хорошо любит и питает. Я тебя не дождался.       Гертмунд второй рукой погладил худую спинку своего маленького друга и грустно улыбнулся. Он прекрасно знал особенности взросления лис и удивился выбору ребенка, но еще больше поразился тому, что в качестве родителя рассматривалась и его кандидатура. — Ты не должен извиняться малыш. Если ты так чувствуешь, значит сделал правильный выбор. Я же просто рад, что вам с Юри хорошо и все происходящее не оставило такой сильной и неподъемной боли в твоем маленьком сердечке.       Малыш замер, уткнувшись носом в горячую и знакомо пахнущую руку. — Я знаю, папа меня любит.       Гер вздрогнул и проглотил нелицеприятное высказывание, относительно некоторых пап с завышенными ожиданиями и комплексами бога. — Но в нем так много боли. Он меня ею пачкал. А еще он запутался и болеет, но я такой маленький, что не могу его вылечить или ждать, что он выздоровеет сам. Ему же будет лучше без нас, правда?       Взгляд карих глаз был полон надежды и рвал по живому. Герт никогда не мог врать этому ребенку, только снова прижать к себе. — Не знаю, малыш. Тебе виднее. Ты такой умный и сильный мальчик, и так долго был в связке с отцом, что ответить на этот вопрос можешь только ты сам или Аро Гун. Но почему ты предпочел русалку, Юн и Юми ты не успел избрать? Или не хотел обделять кого-то из них?       Мальчик вытер порядком сопливый нос рукавом кофты и смутился. Он пожал плечами и подвигал ногами, сбрасывая напряжение. — У дяди свой малыш, зачем ему моя связь. А Юйи… ей будет больно. Я вижу. К тому же, кроме дяди, ее сила никого не пускает близко, а мне было плохо. Соня теплая, в ней так много любви, и она была открыта. И я зацепился. Но она не против. Только вот она Главного любит, — Гун надул губу, обижено и немного зло. — А вот чем я хуже? Она и меня любит, но не так. Надо было раньше родиться.       Тяжелый детский вздох вызвал веселье в голубых глазах. Губы минотавра сами расползлись в улыбке, которая так же быстро исчезла с лица. — Гуни, а ты говорил дяде о его нитях?       Ребенок похлопал глазами и выпятил нижнюю губу: — Нет. Меня же никто не спрашивал. А что, дядя сам не знает про своего ребенка? Вот это да. А разве можно его сделать и не знать?       Гертмунд расхохотался и откинулся назад, развалившись на полу. Гун тут же привычно залез на живот к минотавру и попрыгал на нем. — Значит ты избрал эту головешку своим Учителем? — Да! — признался мальчик, перестав испытывать на прочность пресс мага. — По правилам Камар-Таджа Мастер Пич мой Учитель, а по-настоящему все маги мои учителя. Меня со всеми заставляют заниматься. Это так долго и сложно. Главный сказал, что тебе тоже придется меня учить, потому что я ме-та-морф. Вот! Я уже умею управлять силой бога Сета, магией русалок, а еще Главный когда будет старенький и без зубиков, Главным тут стану я. Здорово, правда?       Мужчина прикрыл лицо руками, оттягивая кожу вниз, и чуть не застонал от истерического смешка, рвущегося на волю. Как много информации за несколько дней и какая она страшная… черт возьми. Этого ребенка нужно закрыть в бункере и оградить от всего мира. Какая здравая изначально была идея у Совета. — Герт, а это бабушка отправила призраков меня убить?       О предки, почему он задает эти вопросы ему? Сколько боли может вынести маленький мальчик четырех лет? — Да, Гуни, она. Ты злишься на нее? — Нет, — спокойный ответ выбил минотавра из колеи. Он аж приподнялся на локтях, чтобы видеть лицо малыша. — Они все боятся. Они боятся маму, тетю и дядю, они боятся и ненавидят не меня, а свой страх. Когда я вырасту и стану сильным, тогда приду к ним и помогу убить страх. Соня сказала, что страх — как простуда, только очень сильная и, заболев ею, если человек слабый, то сам вылечиться не может. Когда я буду взрослым, то помогу им вылечиться. Потому что моя Соня считает, чем сильнее человек, чем меньше у него права своей силой хвалиться или издеваться над другим ею. Я пока не до конца это понимаю, но верю. Мы вот плавали и дельфины издевались над маленьким и больным. Соня разозлилась и всыпала им по какое-то первое число. Потому что сильный должен защищать слабых, а не заставлять быть сильными. Дядя сказал, что я лучший, поэтому учиться и знать должен больше, чем обычные. Я узнаю много и защищу стаю от страха. Ой… много слов сказал и сам чуть-чуть запутался. Герт, ты же понял, что я говорю? — Ты самый лучший лисенок на свете, — честно признался мужчина. — Своими мудрыми речами и выводами меня тоже вылечил от страха. Так что и с сородичами потом тоже получится.       Малыш надулся от важности и собственной значимости, а потом сдулся и насупился. — Вот когда мне никто не сможет по попе надавать, тогда я буду лучшим. Вставай, пойдем со мной на тренировку. Будете с учителем вдвоем меня всыпывать. А когда ты совсем вылечишься, ты пойдешь к маме и вы будете долго строить глазки, переживать и шушукаться. Но я хочу даже без связи, чтобы ты был с мамой вместо папы. Ты маму любишь без отравы.       Начавший вставать минотавр замер не в самой удобной позе и вытаращился на серьезного Ми Гуна. — Ой, какие у тебя глаза смешные, как вчера у дяди, который какал.       Мальчик прыснул в ладошку, а потом схватил мага за ладонь и потянул за собой. — Ну идем же! Я же тебе не рассказывал, про это. Я такому научился! Но вот если ты тоже сможешь в водичку превращаться, то запомни, что из горшка нельзя выглядывать, а лучше вообще вылезать из крана на кухне. Ты когда-нибудь так делал? Герт? А ты сходил в туалет перед тренировкой? А то Пич не отпустит во время занятия, терпеть надо будет…

***

— Вернись в постель, еще так рано.       Лиса зевнула и перевернулась на живот, подгребая под себя теплую подушку. Шершавая ладонь на нежной коже плеча принесла дискомфорт и строптивица дернула им.       Пич коснулся сухими горячими губами ее руки и накинул сверху тонкое покрывало.       Сам же нубиец тихо поднялся с постели, легко и почти незаметно ступая по теплому полу, как огромный черный ягуар. Он подхватил с вешалки кимоно и вышел из комнаты.       Острые лучи утреннего солнца разрезали ночной полумрак, как хорошо наточенные сабли, сражающиеся с остатками задержавшейся ночи. Молча и спокойно приведя себя в порядок, маг позавтракал и принялся варить кофе для Юй Мин.       Поражена бы была женщина, если бы ей пришло в голову заглянуть в шкафы сурового нибийца?       Вся посуда мага была грубой, глиняной, и убийственно функциональной, как и сам владелец. Однако, среди коричневых и серых тонов, пятном выделялась чайная пара английского тонкостенного фарфора, изящно украшенная вензелями. Пич взял именно эту пару и перелил в нее горячий напиток. На большую тарелку, по видимому принадлежащую тому же производителю, что и чашка, лег воздушный омлет. Мужчина достал с верхних полок деревянный поднос, сгрузил на него завтрак, присовокупив несколько вазочек с маслом, джемом и извлек из духовки несколько свежих круассанов, которые почти готовыми хранились в заморозке.       Получившийся натюрморт приличного веса Пич оценил спокойным взглядом и отнес в спальню, где накрыл стазисом. Подумав, через небольшой портал он притащил охапку белых орхидей, чтобы, со свойственной магу скупой улыбкой, разложить их частично на постели, частично вокруг нее. С чувством выполненного долга, мужчина прикрыл шторы, создав полумрак и ушел в Камар-Тадж.       На полигоне обнаружился такой же подозрительно умиротворенный и довольный жизнью Верховный, уже не вызывающий приступов злой зависти. — Верховный, — кивнул маг, склонив голову. — Утро, Пич. Составишь компанию? — Стрэндж доброжелательно улыбнулся, сняв со стойки посохи и протягивая один коллеге.       Нубиец кивнул и, не размениваясь по мелочам, взялся за разминку.       Спустя час, вполне довольных спаррингом и ходом утра, их нашел неожиданный дуэт из Ми Гуна и Гертмунда. — Учитель, Главный! — звонкий детский голос успешно нарушил покой этого утра. — Герт с нами можно позанимается? А то он грустный сидит, скучает.       Пич хмыкнул и, пожав протянутую руку Гертмунда, хлопнул того по плечу. — Ну иди сюда, красивый, так-то мы тебя развеселим. — Тебе уже несомненно стало лучше. — Верховный так же подвергся истинно мужскому приветствию, привычно напрягшись, когда добротная ладонь минотавра попыталась дружески выбить ему лопатку. — Вполне, восстановление идет быстро. Только вот одежда ваша все же тесновата.       Да, видеть мощного мага в строгом кимоно Камар-Таджа было непривычно, особенно потому, что тот двигался немного скованно. — Отличная новость, — Стрэндж улыбнулся и повернулся к повисшему на Герте мальчику, который использовал своего большого друга как турник, болтая ногами в воздухе. — И тебе привет, расхититель чужих холодильников. Выспался, не голодный?       Гун мотнул головой и спрыгнул на землю, размахивая руками вдоль тела. Детский организм был явно не способен стоять на месте и требовал постоянного движения. — Не, я хорошо покушал. А завтрак мне можно только после тренировки. — Болтать мы будем тоже позднее, — оборвал диалог Пич. — Вот так, иди разминайся и десять больших кругов. Вперед.       Лисенок сорвался с места и счастливо подпрыгивая, ускакал на соседнюю площадку, оставив больших дядей секретничать.       Большие дяди переглянулись. — На днях мы начнем переустановку щитов, Герт, — Стрэндж проводил взглядом ребенка и осмотрел минотавра с ног до головы. — Ты выдержишь такое напряжение или нам сместить срок на неделю? — Без надобности, внутренних и внешних повреждений нет, так что стоит вопрос только в восстановлении резервов, нервов и пострадавшего самомнения. Девчонка еще дуется на меня?       Стивен насмешливо приподнял бровь: — Поверь, Гер, она о тебе даже не вспоминает. — А вот бахвалиться не стоит, — минотавр ухмыльнулся и подмигнул нубийцу, состроив лицо оскорбленной невинности. — Стоит тут, Верховный, нас своим лицом довольным раздражает. У-у-у, морда наглая! Бесит же, да?       К удивление обоих мужчин в равной мере, Пич шутку не поддержал. Хотя бы потому, что сам мог с полным правом заполучить этот сомнительный титул «морда наглая», если вспомнить, где он был ночью и что делал. А уж влезать в интимную жизнь Верховного и вовсе чревато. Хотя так до конца поверить в любовный интерес Стивена к «бледной моли» было сложно. Впрочем, на вкус и цвет. Кому-то вон Юн Мин нравится. Вот уж сомнительное счастье. Поэтому темнокожий маг пожал своими широкими плечами и кивнул Герту. — Вот так-то зависть в людях и дает первые ростки. Прополкой, друг, прополкой не забывай заниматься.       Не ожидавший поддержки Стрэндж, не успел проглотить смешок и губы пождал тоже поздно. Черный уже удивленно похлопал своими светлыми ресницами в обрамлении голубых глаз и, с по детски обиженным лицом, изобразил поруганную невинность. — Вы что за друзья такие?! — Каких уж заслужил, — Стивен последил взглядом за ребенком, увлеченно делающим колесо и посерьезнел. — Не расслабляйтесь, Ми Гуна нужно оберегать и защищать. А так же учить. Переговори с Юном, Гер. Раз уж ты тут на неопределенный период времени, тебе придется стать нянькой. Ученики твои обитают перманентно в Та Ло, ты самый свободный из нас. Изволь ответственно взять его и его мать под опеку и смотри за ним как за родным. И кстати, не мешало бы подумать, как сообщить Ин Нан, что у нас все в порядке и, чтобы она не вызывала на себя огонь разборок внутри вашего социума. — Думал уже, — кивнул Гер. — Но тут придется действовать через Ди Луна. — Все вопросы к Соне, он на ее попечении. К тому же, вам и так придется часто видеться, мальчик выбрал ее в качестве второго родителя.             Минотавр скривился, как от одномоментного употребления целого килограмма лимонов, и размял напряженную шею. — Давай ты выбьешь для меня аудиенцию с драконом у ее подводного величества.       Стивен потер висок и с неудовольствием осмотрел двух взрослых мужиков, точащих непонятно из-за чего зуб на … да на ребенка, по их меркам жизни! — Так, проясним ситуацию. Вам рано или поздно придется считаться с Соней, хотя бы по той причине, что благополучие и целостность океанического дна зависит сугубо от нее. У вас я хвоста не вижу, обязанности вы ее исполнять не сможете, поэтому смирите гордыню и попробуйте договориться. Я не миротворец и работать буфером не собираюсь. Да, если бы она изначально была неадекватна, инфантильна и глупа в полной мере, даже тогда нам пришлось бы с ней сюсюкаться лишь только для того, чтобы обеспечить психологическим комфортом, и чтобы она от своих обязанностей не убегала. Но, уважаемые древние маги Земли, девочка вполне адекватна! И я настоятельно рекомендую засунуть в задницу свои чванливые позывы и не разжимать их внутри.       Герт набычился, но в итоге вздохнул и потер подбородок. — Стив, ну она же девчонка совсем… — О, поверь, ты уже не первый, кто мне об этом говорит, хоть и не в таком контексте. Да будь она хоть одноклеточной, учитывать ее в наших планах придется.       Пич сложил руки на груди и поднял глаза к небу, чтобы не видеть эти недовольные рожи, а просто насладиться плывущими над Камар-Таджем густыми и плотными облаками. — Хвалебные оды, твои, Верховный, нас не переубедят. В особенности меня. Вот так-то, по воле своего покровителя вижу и знаю я больше, чем все вы. Да, я груб, несправедлив и пристрастен, относительно нашей русалки, но по сравнению с тем, кто мог быть на ее месте и так же отрастить хвост, не самый худший для нас вариант. Однако, она излишне импульсивна, неуправляема, эмоциональна и слишком независима. — О да, никого не напоминает? — протянул Стрэндж, с намеком так. — Что ж… тут ты прав, — Пич расслабился и опустил плечи. — В конце концов, вот так-то, она не виновата в своих судьбе и жизни. Я услышал тебя, Стрэндж и постараюсь усмирить излишнюю предвзятость.       Одинаково удивленно на склонившего голову нубийца уставились и минотавр и Верховный. И в себя пришли все только тогда, когда маленькая лохматая комета влетела в своего учителя и, обхватив за мощную ногу, доверительно посмотрела в глаза. — Учитель, я все. Мы будем заниматься? А чего у Главного и дяди Гера такие глаза огромные? Я такие у рыбы-телескопа видел, там у нее на голове как два шарика. Смотрится смешно, но неудобно, они же перевешивают, наверное. Ой, Главный, а ты вчера так и не сказал, почему у Сони в комнате спишь? Тебя мама с папой выгнали из дома? Или ты один спать боишься? Я вот тоже к маме иногда иду, когда страшно, это не стыдно, правда! Дядя сказал, что можно купить большую мягкую игрушку и с ней ложиться! Тебе тоже такую нужно! — О боги, — Стрэндж закатил глаза. — дайте мне терпения, выжить в этом сумасшедшем доме.       Мальчик повертел головой и, никого не увидев, посочувствовал. — Ты не переживай, кто нибудь услышит и даст!       Пич не удержал на лице выражение спокойствия и заржал. Именно заржал. Звук был такой, будто кто-то бьет в гонг или раскаты грома сотрясают небеса. Гун сложи губы трубочкой и отлепился от хохочущего учителя. — У-у-у, вот это смех. Китов пугать можно. — Вижу у кого-то слишком мало дел и много свободного времени.       Гер подхватил пацана поперек пояса и потащил в сторону. — Сегодня я займусь твоей дрессировкой, проныра. Пич, ты не против?       Все еще посмеивающийся темнокожий маг только махнул рукой и вытер выступившие на глазах слезы. — Идите, я сейчас подойду. Все же ты его так-то не тестировал полностью. Начинайте.       Стивен осмотрел нубийца с ног до головы и усмехнувшись, на удивление, по-доброму, понял, что видит знакомые симптомы. — Поздравляю. Но эту ночь советую выспаться, завтра будет тяжелый день. — Спасибо, — Пич даже и не думал смущаться, зато в ответ поинтересоваться смог. — И все же, Стрэндж, раз уж мы залезли вот так вот в дела друг друга. Ты действительно решил оставить девчонку себе?       Стивен тяжело вздохнул и одернул кимоно. — Пич, при всем уважении к вашему возрасту, таланту и ответственным постам. Но как личность, вам придется ее принять. Оставил или нет — это понятие для дикого зверя или домашнего питомца. Но если я правильно понял суть твоего вопроса, нет, под покровительство четы Банерджи я ее не отдам. Это уже даже не обсуждается. — Пацан неплох. — Более того, — признался Стивен. — Он достойный юноша, который обещает вырасти в умного мужчину и хорошего специалиста. Однако как бы хорош он не был, в первую очередь он станет обузой для нее. — Согласен, — кивнул Пич. — В идеале так-то было бы, если бы она выбрала Юн Мина. Но и ты не худший вариант, просто слишком еще юн.       Стрэндж вскинул брови в непритворном удивлении. — Поясни свою мысль.       Нубиец дернул плечом, скрывая обнаженный торс за тканным халатом и кивнул. — Ну изволь. Если рассматривать наш совет с точки зрения подходящей партии для такого важного элемента, как единственная русалка, то вариантов не так много. Я, Герт, Юн, Ангус, Хамир, Навин, Вонг и ты. Я не подхожу уже тем, что конфликт наших сил, если даст полноценное потомство, то с огромным трудом, а вопрос воспроизведения стоит довольно остро. К тому же, морально я ее просто сломаю и довольно быстро, тут ты прав, на переломанной психике далеко не уедешь. Гертмунд хоть и равный нам, но в полноценной преданности его есть сомнения, а заведи он семью с русалкой, придется или ему мотаться постоянно к нам или нам отдавать ценный кадр в Та Ло. Риск слишком велик, а досталась она нам совершенно случайно и довольно тяжело. Ангус молод, и слабоват как маг, как и Вонг. Хамир пока не накопил нужного резерва для омоложения и вряд ли в скором времени это сделает, а девчонка насмотревшись на него в таком виде, потом не воспримет его всерьез обновившимся. Навин же наоборот, стар настолько, что его ничего не интересует, и даже если захочет вернуть себе крепость мышц и гладкость кожи, он — ее учитель, а это почти что энергетический инцест. Остаетесь ты и Юн. Лис был бы идеальным вариантом, мы обсуждали это. Он изгнан, так что в Та Ло ее не потащит. Он силен, красив и тоже дух. Поиграть с девочкой в любовь пару сотен лет, не так сложно. Раз уж его семя можно стабилизировать, то и потомство будет могущественным. Большим плюсом идет то, что его племянник выбрал ее своим родителем, кровь кицунэ уже течет в жилах и следующий Зов может признать Лиса достойным партнером, вот так вот-то.       Сила Верховного горячим смерчем закрутилась за спиной Стивена, но ни единым жестом или словом он не выдал охватившее его бешенство. — А что же, чувства девочки вы не учитывали вообще? Весомый фактор, не находишь?       Жрец Сета удивился искренне. Он приподнял изумленно брови и обратился к магу. — Чувства? Стрэндж, не разочаровывай меня, о каких чувствах может идти речь, когда на кону миллиарды жизней? Лис достаточно харизматичен и обаятелен для того, чтобы очаровать девочку так, что различий между игрой и реальностью она не почувствует пока не дорастет хотя бы до тысячи с хвостиком. Но прав ты в одном, никого из смертных допускать на постоянной основе к ней нельзя. Очень так-то жаль, что ваша связь разорвана. Дорвать бы еще те нити, что питают Николаса. Но я так понимаю, время до следующего Зова есть, и если что восстановишься как партнер ты или разыграем партию с Юном. Мы в любом случае должны быть уверены в ее паре и желательно, чтобы он мог держать ее в узде, в чем ты пока преуспеваешь лишь от случая к случаю. — Почему я слышу это лишь сейчас? — очень тихо и очень старательно контролирую себя, уточнил Стивен.       Пич скривил губы. — До недавнего времени, мы считали, что разговоры об этом — лишь сотрясение воздуха, потому как связь уже закреплена. О возможности ее разрыва было на сто процентов неизвестно. Поэтому мы рассматривали Юна как запасного связанного на случай черезвычайных ситуаций. Сейчас же можно более предметно об этом подумать. Никто не собирался плести интриги за твоей спиной, но и попусту дергать за нервы Связанного русалки в период активного зова, мы вот так-то не идиоты. Время наступило, и я говорю. — Стоило мне заподозрить человечность при близком и продолжительном общении с членами высшего Совета, как вы, вполне успешно, убеждаете меня в обратном, — Стивен вытянул руку вперед, жестом заставляя хотевшего что-то добавить нубийца, молчать. — Ни слова. Я услышал вашу позицию, и, к огромному сожалению, вынужден понять и частично ее принять. Однако, на будущее, русалка моя и только. Если же когда-то, за нашу долгую жизнь, случится так, что во мне она нуждаться перестанет, я скорее отдам ее в руки Ми Гуна, как следующего Верховного так и по уши влюбленного, пока еще, ребенка. Учтите это в своих матримониальных своднических планах, иначе действовать буду не я, а сила, что выбрала меня своим носителем и главой магов Земли. Жрец, ты даже представить себе не в состоянии, какие усилия я сейчас прилагаю, чтобы Она не ринулась в твою сторону. — Все так плохо? Стрэндж, — Пич даже как-то растерялся, и глазами бога посмотрел на своего молодого руководителя, чуть не отшатнувшись от вала буйствующей стихии за плечами мага. — Прочь, — сквозь зубы выдавил Стивен, и черные крылья подхватили нубийца, унося в дальний конец площади Камар-Таджа. — Древние мумии, отдать они ее решили Лису, как кусок сортового мяса с прилавков на рынке. А потом бы давились и ели, удивляясь, отчего оно колется и горчит…       Сжав переносицу, Стрэндж принялся глубоко дышать, чтобы успокоиться. — Главный! — подлетевший ребенок стал неожиданностью, зато в присутствии маленького метоморфа сила из огромного тигра, стала мягким котенком и потерлась об ауру Ми Гуна.       Мальчик, привычным уже для себя образом взаимодействия со взрослыми, двумя руками обнял за ноги Верховного. Стивен в смятении, не знал как прекратить этот прилив нежности от чужого ребенка. — Мелкий, давай без вольностей. И держи свои лапки при себе. — Спасибо, Главный. Учитель хороший, но иногда глупый, как и дядя. Соня же наша?       Стрэндж облегченно улыбнулся и потрепал ластящегося ребенка по лохматой и мокрой от пота макушке. — Да, Гун. Больше моя, но и твоя тоже, что поделать. — Ничего делать не надо, но этого Ника с грустными глазами надо прогнать!

***

— Я полагаю, собрались все, или нам нужно еще кого-то подождать?       Юн Мин зевнул во весь рот, совершенно не утруждаясь тем, чтобы прикрыться рукой. — Слушайте, а давайте побыстрее. Спать хочется, и вообще, чего мы в такую рань вылезли из кроватей? Верните меня под одеялко!       Серьезный день, серьезное дело и, как всегда, самый несерьезный член команды наколдовал себе веселенький розовый плед и завернулся в него, став похожим на взъерошенного воробья, в которого плюнул краской светило художественной авангардистики.       Собрались все маги и причастные в целом в темном помещении, где на постаменте в центре лежало поблескивающее Око.       Верховный кивнул, вошедшему через огромную дверь из своего храма, Мастеру Ангусу и двумя руками снял артефакт со стойки, надевая его на шею.       Вонг внес большой поднос, уставленный разномастными предметами, объединяло которые лишь одно, они все в далеком прошлом принадлежали одному человеку — Мастеру Агоммото.       Каждый взял себе по артефакту, согласно уговору и составленному плану. Послышались щелчки, шелест одежд и скрип креплений некоторых, особо древних вещиц.       Юн повертел в руке толстенный наруч и, зябко поежившись, нацепил его на предплечье, задрав край щегольской шелковой рубашки.       Юми застегнула на шее ожерелье из крупных золотых звений и рассеянно поправила цепочки на груди, совершенно отстраненно размышляя о чем-то своем. Лис с неудовольствием пихнул близняшку локтем и сделал страшные глаза, в намеке на ужасные наказания, последующие от начальника за витание в облаках.       Рядом стоящая русалка задумчиво перебирала в руках кожаный желтый пояс и с сомнением осмотрела окружающих. — А вы уверены, что мое участие необходимо? Все же я тут вообще новичок.       Стрэндж подошел к Соне и самолично затянул на ее талии артефакт, который от такого грубого обращения, как завязывание его на узлы, шлепнул Верховного по рукам. За что получил такой же шлепок от ревнивого Леви. — Необходимо, — отозвалась Ен Сук, тонкая лента обхватила высокий девичий лоб и магиана принялась проворно вплетать концы этой тесьмы в свою пышную косу. — По расчетам нашим, участие твое стабильным сделает те участки, что растянуты над водой. А по поводу мастерства, не требуется оно тут. Твоя роль — просто быть и пропускать потоки нашей силы через себя.       Девушка пожала плечами: — Вам виднее. — Но только понадобится нам ментальное взаимодействие всех членов операции. Верховный тебе говорил?       Соня кивнула и неосознанно погладила нервничающий Желтый Пояс. Она прикрыла глаза, и в моменте зажмуриться пришлось всем, потому что белый жемчуг, проявившийся на теле девушки, вспыхнул предельно ярко и мягко запульсировал, будто извиняясь.       Диадема в седых волосах выстрелила лучами в сторону каждого мага и потускнела. Разрешение на воздействие было получено. — Дашь поносить? — завистливо протянул Мин, которому надоело сидеть и ждать, пока начнется основное действо. — Сидел бы ты смирно, — Вонг неодобрительно качнул головой, поправив крупный перстень в виде когтя на своих смуглых пальцах. — В такой день, мог бы и смолчать.       Впрочем, Соня молча выпутала из прически артефакт и нахлобучила на макушку, не ожидавшего такого кицунэ. — Пр-р-ринцессы моей р-родины вне конкур-р-ренции пр-р-ред твоими кра-расотой и величием, Мастер-р-р Юн Мин.       Юн подхватил игру и приосанился, однако тут же пожалел об этом, потому что артефакт был недоволен и раскалился так, что моментально запахло палеными волосами. — Дъявол, — выругался лис и дернул головой, отчего тонкий, аж дымящийся, обруч, со звоном покатился по полу. Соня с независимым видом подхватила свои регалии и надела обратно. — Да, вот так вот тебе однозначно лучше, — ухмыльнулся во все зубы Пич, прокручивая на запястье массивный чеканный браслет.       Мастер Хамир сцедил смешок в бороду, намотанную на кулак, а Навин показательно прищурился, якобы демонстрируя старческую близорукость и расстроенно покачал головой. — Зарастать будет долго, да.       Мин пошарил рукой над головой и обнаружил ноющую залысину в тех местах, где металл соприкасался с волосами. Не то чтобы он сильно расстроился, наоборот, магу стало смешно. Он очертил пальцем круг, проследив лысую дорожку и гордо взмахнул покоцаной шевелюрой.       Соня не выдержала и прыснула, прикрыв рот ладонью. — Балаган еще будет долго продолжаться или мне, наконец, можно начать? — Верховный не оценил очередного представления, он раскрыл объемную схему расчета с кучей знаков и обозначений, понятных только магам.       Лис тут же притянул к себе кусок голограммы, где значилось его имя и вчитался, освежая в памяти и ища новые моменты. — По основным точкам вас расставлять буду я, — вступила в разговор Ен Сук. — Нам жизненно важен баланс всех структур, поэтому начинать будем в определенном порядке и каждый, — она подняла палец вверх, как бы акцентируя внимание на этом слове. — Каждый пройдет настройку через мою ауру. Сниму я показатели здоровья, чтобы избежать коллапса или незапланированных изменений в вашем теле. Играть свою роль будет даже цикл. — Я не могу, у меня ЭТИ дни, — подвигал бровями Юн, вызвав вздох раздражения у половины присутствующих, и маг удивленно вытаращил глаза, когда ему прилетел увесистый подзатыльник от собственной сестры. — Юми?! — Да изволь ты уже заткнуться хотя бы на пару минут, иначе я устрою тебе близкое знакомство с современными средствами женской гигиены, — ёкай с независимым видом заправила прядь волос за ухо и поощрительно кивнула Ëн Сук. — Приношу извинения, продолжаем, он более нас не прервет.       Вот тут опешили уже все и скопом, но переглядываться многозначительно не стали, один лишь Навин ехидно ухмыльнулся и погрозил пальцем парочке кицунэ. — Так вот. По этому списку, — в воздухе загорелись фиолетовые символы с перечислением имен и зажглось первая в списке.       Стрэндж подошел к магиане и протянул оголенную до локтя правую руку. Женщина взяла остро наточенное перо, больше похожее на изукрашенный скальпель и провела тонкую кровавую линию вдоль темнеющего через кожу сосуда. Надрез вспыхнул и погас. — Нейтрализуйте контрацепционные заклятия и уберите иллюзию, — спокойным голосов врача-терапевта проговорила магиана.       Юми успела ладонью захлопнуть рот брату, так что новых колкостей не последовало, зато как только Верховный послушно проделал все манипуляции, Лиса вперилась в мага янтарными глазами и будто бы разочарованно вздохнула. — Как жаль, Верховный, как искренне жаль. — У кого-то не ЭТИ дни, а самый настоящий гон, — неожиданно для всех проворчал Хамир, поправив на носу очки. — Ишь, задрались хвосты.       Соня закусила губу и опустила глаза в пол, то ли чтобы гадость не сморозить, то ли чтобы не засмеяться. — Гертмунд.       Длинноволосый маг сменил руководство возле Ен Сук и спокойно протянул ручищу, показавшуюся огромной рядом с миниатюрной девушкой.       Полоса вспыхнула и взбугрилась красноватыми ответвлениями. Су недовольно нахмурилась: — Оборот, требуется нам вторая твоя ипостась.       Треснуло кимоно по швам, когда минотавр во всей своей животной красе распрямился, став больше чем на голову выше себя человеческого.       Линия на руке мага тут же вернулась к нормальному виду и засветилась ровным светом. Женщина удовлетворенно кивнула и отпустила коллегу. — Пич.       Темнокожий маг довольно быстро получил свою метку и одобрение, вернувшись на прежнее место. — Хамир.       Ëн Сук бережно обхватила ладонью пясть пожилого Мастера и еще даже не воспользовавшись артефактом, подняла на мага извиняющийся взгляд.       Хамир без слов кивнул и иллюзия зарубцевавшегося обрубка потекла, оставив после себя пульсирующую нездоровой темнотой и вздувшимися венами кожу, сочащиюся вьющимся вокруг нее грязно-бордовым туманом.       Соня, не ожидавшая подобного зрелища, шумно втянула воздух через нос и отвела взгляд. — Ботинки мне не портить, — съязвил Юн и легко поднялся, чтобы сменить фонящего остаточной темной энергией пожилого мага и протянуть конечность бывшей возлюбленной. — Только понежнее со мной.       Линия вспыхнула, как жерло раскрывшегося вулкана. — Хвост, — рыкнула Су. — Сколько? — напряженно уточнил лис, став серьезнее.       Магиана на мгновение прикрыла глаза, что-то просчитывая. — Не больше четырех и контролируй, чтобы оставшиеся не сбили настройку.       Юн кивнул и отошел. — Навин.       Старичок резво и легко для своей видимой старости приблизился к магиане и протянул худую узловатую руку. — Вы пусты! — обличительно и удивленно протянула женщина. — Соня, подойди.       Русалка послушно приблизилась и вопросительно посмотрела на Мастеров. — Подпитай учителя, — заметив недопонимание на лице девочки, та уточнила. —Как связанного, через прикосновение. Должно получиться хотя бы от части. — Учитель? — Соня сомкнула пальцы на запястье пожилого мага, и глаза ее вспыхнули зеленью, собравшийся будто из ниоткуда туман заискрил голубыми бликами и Навин даже выпрямился, так стало ему легче дышать. Он благодарно сжал напоследок локоть ученицы. — Спасибо, девочка, да.       Соня пожала плечами и слегка пошатнулась, но фиолетовый мини портал у ее живота открылся мгновенно, куда девушка с облегчение погрузила обе ладони, подзаряжаясь. Она уже хотела было вернуться на место, но ее придержала Су. — Теперь ты.       Русалка позорно зажмурилась, ожидая мимолетной боли от соприкосновения с лезвием, но кроме мерзкого скрипа, будто пенопластом по стеклу, она ничего не почувствовала и удивленно распахнула глаза.       Ëн Сук, сцепив зубы, усилила нажим, но ни линии, ни пореза. Кожа осталась белоснежной и цельной. — Другую руку.       Девочка протянула требуемое, но и там ничего не получилось. — И что делать? — растерялась русалка, на понимая причины своей внезапной неуязвимости. — Попробуй сама, я помогу.       Соня приняла в руки нож и прикусила губу, пока Ëн Сук, обхватив ее ладонь, своими пальцами, приложила нож под нужным углом и с облегчение выдохнула, дождавшись вспыхнувшей полосы с кровавой линией. — Извини, но вторую тоже необходимо будет, — проговорила Су и, дождавшись, пока русалка переложит нож в уже расчерченную руку, помогла повторить процедуру.       Когда магиана кивнула, девушка вернулась и встала на прежнее место.       Ангус и Вонг получили линии обыденно и без проблем, они так же как и Пич подготовились заранее, лишив тела и ауры всякого балласта, о котором легко могли забыть древние. — Юй Мин.       Сестра приблизилась медленно и грациозно, изящным жестом откинув свои широкие рукава и заправив болтающиеся концы за вышитый пояс.       Но вместо раны, в ладонь лисицы лег магический скальпель и Ëн Сук повторила жест Лисы, протягивая той запястье. — Поможешь мне ты?       Юми удивленно вскинула бровь, но лишь молча вздохнула и зажала в пальцах артефакт. — Нужна синхронизация, — спокойным голосом отозвалась их штатный патологоанатом.       Магиана уж вовсе поражено вскинулась и подозрительно прищурила глаза, быстро прийдя в себя. — Ты настолько мне доверяешь? — Я доверяю тебе свою жизнь, — также без эмоционально отозвалась Су.       Юми поджала губы и подол на ее спине разошелся в стороны, выпуская все девять хвостов. Как временная краска, черный цвет соскользнул с кончиков волос ёкай, оставив ее полностью платиновой блондинкой, а карие глаза сверкнули и выцвели, оставив на белом омуте пульсирующую нить зрачка.       Женщина выглядела жутковато, а Лис резко выпрямился потрясенный и было сделал шаг вперед, но дорогу ему закрыл невозмутимый Пич, просто напросто встав спиной к Лису. Тот наткнулся на коллегу и вытаращился на нубийца в священном ужасе. — Подонок! — то ли восхищенно, то ли зло выдохнул кицунэ. — Зато ручной и часть семьи, вот так вот-то, — отозвался жрец.       Половина ничего не поняли, или поняли весьма условно, но было не время выяснять отношения.       Юми нанесла порез на тонкую руку Су, у которой во лбу предупреждающе запульсировал всем известный знак и, игнорируя всеобщее волнение, женщина так же закончила с рукой Лисы.       Верховный, получив кивок об окончании экзекуции, вышел вперед, привлекая внимание и подозвал Вонга.       Хранитель знаний шагнул к круглому постаменту и привычными движениями запустил сферу с макетом Земли. — Хранители, встаньте напротив своих дверей в храмы, лицом к нам.       Ангус и Мин заняли позиции, приняв в свои ряды и Стрэнджа. — Остальные — по другую сторону от сферы справа налево, полукругом и в том же порядке, что подходили получать метки.       Список не угасал, поэтому послушным рядком все встали как нужно. — Женщины, шаг назад. Остальные — в случае провала, закрыть их и не подставлять под удар.       Ен Сук, Юй Мин и Соня, нисколько не ущемленные в правах и морально от подобной информации, лишь синхронно шагнули назад и замерли. — Начинаем. Все свои роли знают, общий рисунок не разрывать, держаться до последнего. И полная тишина! Все слова лишь ментально.

***

      Было страшно, а еще очень волнительно и любопытно.       Руки с порезами тянуло, но кровь не вытекала, она продолжала пульсировать, будто часть кожи просто стала прозрачной и крупная вена видна на просвет.       Я смотрела, как течет темная жидкость по сосудам, то ускоряясь то замедляясь, но двигаясь непреклонно в заданном направлении. Кстати, уже не раз замечала, что моя кровь то красная, то прямо голубая, особенно в облике русалке. Но закономерностей такого изменения так и не нашла, потому что, передвигаясь по комнате, могла покраснеть, а через пять минут поголубеть скулами от смущения или гнева. Оказалось, внутри меня просто двухкомпонентная жижа, которая не смешивается и чувствует себя таким образом преотлично, и плевать ей, что она нарушает все законы физики и биологии.       Жуть!       Немного отвлеклась, но после напоминаний о тишине, выпрямилась и посмотрела на своих соритуальщиков.       Юй Мин и Ен Сук стояли с невозмутимыми лицами, вскинув руки синхронно с магами и начиная выстраивать круглый щит из природной магии оранжевого цвета. Стивен сложил пальцы и развел ладони в стороны, открывая Око Агомотто, которое выкинуло сноп усиков, потянувшихся каждый к артефакту древнего мага на других Мастерах, а оттуда к появляющимся в воздухе щитам.       У меня никаких волшебных конструкций не было, но тонкая ниточка коснулась дернувшегося пояса и тот двумя концами, как руками, ухватил меня за сгибы локтей.       Пульс скакнул вверх, я задышала быстрее, поскольку как визуально так и фактически кровь ускорилась в натянувшихся от подобного давления сосудах, и, даже, голова слегка закружилась.       Голубого в крови стало в разы больше, и напротив меня начало формироваться бледно-синее полупрозрачное облако, которое росло и росло, частично закрывая обзор и захватывая своим пушистым нутром каждый фрагмент составляемый магами, обходя при этом самих колдунов.       Светящиеся структуры в руках Мастеров при контакте с моей силой начали пульсировать и будто сами достраиваться из выдаваемой донорами энергии. Всем стало легче, а вот из меня силы отхлынули хорошо так. С каждым мгновением, на плечи будто плита давила, все тяжелее все ниже.       Вот тебе и стабилизирующий фактор.       По полу побежали желтые искры, к ним присоединились белые и красные, они рванули ко мне и принялись подниматься вверх, не касаясь кожи, но пробегая вдоль рук и как светлячки, запрыгивая в разросшееся облако.       Плита тут же стала раз в пять легче.       Судя по всему Юн, Юй Мин и Гертмунд, упрочнив моей силой щиты, начали подпитывать испускаемый мной туман.       Вонг не участвовал в строительстве, он зорко следил за происходящим. «Пора».       Голос в голове принадлежал Стивену.       Библиотекарь принялся крутить диск на магическом пульте управление.       Один за одним загорелись старые щиты, обозначающие опорные точки в храмах, а затем они начали разрастаться, приобретать объем, и я невольно восхищенно выдохнула.       С экранов мне казалось, что эти штуки двухмерные и похожи на выпуклые тарелочки, а оказалось они даже не трехмерные. С виду, то ли растянутые и перекошенные сферы, то ли еще более сложные фигуры, которые чудовищно изогнуты в требуемую форму. И сейчас происходил обратный процесс их трансформации в ужасно сложные и многоуровневые структуры.       Каким же гением был Агамотто!       Что-то сверкнуло, и я обратила внимание, что к спинам Стивена, Ангуса и Лиса подходят огромные толстые канаты силы из открытых дверей в храмы. Как оптоволоконные кабели, они стелились по полу огромными змеями и в районе лопаток крепились к своим хранителям.       Выглядело эффектно.       Вонг вытянул руки и пальцами начал раскрывать сферу в центре магической консоли, будто зев или пасть чудовища, словно не из камня эта штука, а из резины.       Из получившегося отверстия маг достал три светящихся точки и каждую из них поднес к, спустившимся на приемлемый уровень, уродливым абстракциям старых щитов.       Огоньки, коснувшись каркаса, быстрым вьюном рванули вверх, оплетая каждый символ, каждую линию, каждый миллиметр конструкции.       Я затаила дыхание.       Похоже, это тот самый дублирующий каркас, который создавал весь Камар-Тадж по очереди, и на который сейчас ляжет новое заклятие созданное Советом.       Кстати, маги выглядели собранными, сосредоточенными и уже слегка утомленными. Как мог такое сделать один человек, когда тут толпа всесильных чародеев в перспективе загнется к концу?       Когда сияющий белым рисунок закончил повторять исходный, все вздохнули и началось движение.             Первым шагнул Стивен, он поднял руку со своим участком нового заклятия и приложил к одному ему понятному месту, а дальше во второй ладони его сверкнул кончик длинной магической нити, которой как при вышивании он принялся прямо натурально ВШИВАТЬ свой лоскут в общее полотно.       О-о-о!             Время тянулось непозволительно долго. Затекли руки, отекли ноги, позвоночник немилосердно начал ныть и уговаривать присесть.       Каждый встроенный отрезок сверкал и тихо растворялся сверкающем слоем на общем фоне. В глазах уже рябило от обилия вспышек. Особенно медленно растягивались минуты, когда шаманил кто-то из тройки поддерживающих меня духов, поскольку стоило ему (или ей) сосредоточиться на подключении к щиту, подпитка в мою сторону тут же прекращалась.       Так что моменты, когда у «станка» стояли лисы и минотавр, превратились в пытку. Все происходящее проходило в полнейшей тишине, нарушаемый лишь треском магических искр и тяжелого дыхания огромного минотавра.       Наконец, основная работы закончилась, даже напряжение чуток спало.       Все вновь заняли свои места, и наш Хранитель знаний принялся подтягивать получившуюся конструкцию обратно к макету Земли и, судя по миганию и вращению мини версии планеты, был это вовсе не макет, а прямо-таки действительного наша планета в реальном времени.       У меня насквозь промокло кимоно на спине, дышать становилось тяжелее и нехорошее предчувствие кольнуло где-то в районе диафрагмы.       Оглядевшись, поняла что помимо меня нахмурились Пич со Стрэнджем, но не мне, пока еще не понимающей сути их действий, открывать рот.       Как же я еще мало знаю! Но буду учиться, пусть общая магия мне недоступна, но знать должно все от и до! Иначе, какая я, к чертям, часть магического сообщества? Мое облачко хлынуло вперед и накрыло двойной слой щитов. Волокна от каждого мага все еще тянулись вверх, держа каждый своей участок, а голубой туман клубился, особенно ярко светясь на тех участках, где изображен океан. Два щита с ощутимо разными рисунками, один из которых перекрывал сверху другой, встали и распределились просто идеально, подобно собранной в нужном порядке мозаике.       «Идеально!» — выдохнул завороженный хранитель храма Лондона.       Кто-то улыбнулся, кто-то хмыкнул. Но горды работой были все.       «Не расслабляться!» — рыкнул Верховный. — «По одному, отделяемся от каркаса и только в том порядке, котором скажут».       Повисла вновь напряженная тишина.       «Снимать старый все же будем до или после?» — Су мотнула голову, откинув косу.       «Не рискуем, снимаем после,» — отозвался Навин. — «Верно, да?»       Стрэндж всмотрелся пристально в творение их рук и медленно кивнул:       «Не израсходованная энергия от снятия может исказить рисунок. Сначала закрепим и убедимся, что прижилось.»       «Вот так-то да, логично,» — Пич подергал мочку уха.       «Эй, мудрецы шести путей, у нас проблемка намечается, я что-то ощущаю, и это что-то высасывает из меня силенки.»       «Быстро, заканчиваем!» — Гертмунд мотнул своей башкой.       «Хамир!»       Наш немноголосвный мастер подошел и, как стебелек полого одуванчика, оторвал здоровой рукой питающий канал своего участка.       Все замерли, почти не дыша, пока окончательно не встроившись, фигура не заняла свое место и мое облачко от нее не отделилось.       » Пич!» — Ен Сук вызвала следующего, но стоило нубийцу сделать шаг, и взвыла визгливая сирена под куполом огромного помещения в котором мы находились, щит вспучился, как пена при тушении пожара, отслоился огромными лопастями и буквально в считанные секунды лопнул с оглашающим треском, раскидав всех нас, как мокрые тряпки.       Взрывная волна размазала всесильный совет по полу и стенам. Хранители улетели в свои храмы.       Чудовищно ударило в живот, я не успела даже сгруппироваться, лишь жалко согнуться, мощь заклятия протащила спиной по каменному полу и выкинула в библиотеку, где моя туша приложилась всем телом о стеллаж с книгами на высоте человеческого роста и лицом вниз рухнула на пол.       Зеленые цепи времени, мелькнули за секунду до феерического финального аккорда моей симфонии избитого тела, в котором по ощущениям треснули ребра и неприятно до искр из глаз хрустнуло в бедре. Обратная перемотка заставила заново прочувствовать каждый удар, каждую травму и ощущать, как твои кости выправляют смятую грудину.       Но такой мощи было почившее заклятие, что даже сила камня времени спасовала и знакомый зеленый браслет на запястье Стивена со звоном распался, не дотянув буквально секунд тридцать до начала бедствия.       Зато древние маги явно не лаптем щи хлебали, огромной темной тушей прыгнул Пич, закрывая своим телом Лису. И неожиданно для меня, нас со стоящей Ен Сук сбило жилистое тело Мастера Навина, принявшего на себя последнюю (она же первая) усеченную волну силы.       Голубое облако мое развеялось, и на этот раз всего лишь рухнув на пол под весом Учителя, на миг дыхание сбилось. — Навин! — Учитель!       Я выползла из-под лежащего без сознания старичка и во все глаза уставилась на творящуюся в зале вакханалию света и тьмы.       С диким ревом застыл возле постамента Гертмунд, руками удерживающий чудовищные звенья разрушающегося цветка заклятия в одиночку, у него от напряжения разрывало на руках и ногах кожу, копыта крошились и врастали в пол, стесывались под напором силы рога.       Спешно сползались к нему раскиданные маги.       Вонга приложило о колонну, как находящегося ближе всех к эпицентру.       Стрэндж, стоило сгинуть силе Ока, тут же присоединился к минотавру в сдерживании заклятия.       Юн почти ползком выбрался из коридора распахнутого Санктума и, не теряя времени на подъем, просто закинул вверх руки и принял на себя часть давления.       Ен Сук, спешно вытерев кровь рукавом из разбитого носа, жестом приказала мне не двигаться и поспешила к коллегам.       Пич и Лиса встали почти одновременно и не раздумывая опустили руки в бушующее пламя разрушения.       Я коснулась лежащего рядом запястье учителя и лишь краем сознания отметила, что он жив, просто в обмороке.       В груди все сжалось в комок и широко раскрытыми от ужаса глазами я смотрела на это безумие.       О, вот в этот момент наверняка в моем сознание побеждал человек, потому что такого страха я не испытывала давно. И осознание опасности и реальности происходящего со звоном пробилось в сглаженный и подавляемый участок разума.       Где-то внутри русалка ранее заставляла обходить острые моменты непониманием, все казалось игрой. Просто фэнтази, перешедшее в офлайн, но в мире магии я же не могу умереть? Кто-то спасет, кто-то придет и все наладится. Да что, там. С несущемся на меня драконом было страшно, как в очках виртуальной реальности, которые снимешь и все хорошо. Ведь так?       Меня затрясло.       И Дормамму настоящий?       И каргалы могут убить меня?       Я зажала рот обеими ладонями и просто молилась всем богам, которые могли меня услышать.       Господи, пожалуйста, пусть все выживут, пусть все пройдет! Пусть они справятся! Обострившееся чутье взбесилось и просто кричало об опасности.       Это было безмерно, бесконтрольно, дьявольски страшно!       Маги пребывали на грани, они отдали все этому щиту, и теперь вся мощь Совета перла на них в обратку, желая смести все на своем пути.       Видны были полопавшиеся сосуды, и искаженные в напряжении лица и стекающая кровь.       Сколько это длилось? Не больше получаса, а как по мне — целую вечность!       Они то падали, чтобы тут же подняться, то отходили спинами вперед от уродующего пространство заклятия. Постамент с макетом планеты уже был похож просто на оплавленный кусок камня.       Мастер шевельнулся, открыл затуманенные глаза и, как только он увидел напуганную меня, взгляд его тут же прояснился. — Тихо! — шепот звучащий громом в тишине застрявшего янтарем участка времени.       Худые пальцы коснулись ноги и ободряюще сжали, почти неощутимо. — Иди к нему, да. Держи его, да. Отдай свое, все восстановится.       Посмотрев на свои трясущиеся ладони, сжала их в кулак, чтобы не видеть позора собственной трусости и медленно поднялась.       Стивен стоял со стороны своего храма.       По широкой дуге, обходя эпицентр нашего общего провала, никем не замеченная, зашла за спину Верховному и несколько раз вздохнула и выдохнула.       Действительно кроме своих сил я ничем не могу помочь, но и они не лишние в сложившейся ситуации. Дурацкий страх, вогнавший в постыдный ступор.       Пока никто не успел остановить и окрикнуть, пробежала два оставшихся шага до Стрэнджа и, прильнув к его спине всем телом, вцепилась пальцами в его оголенные запястья. — Вон отсюда! — прорычал Пич, мотнув своей черной рогатой башкой, и даже возмущенно взмахнул выбравшимися на волю крыльями. — Уходи! Быстро! — Стрэндж дернул плечом, но моей решимости это не покачнуло. Я зажмурилась, стараясь сделать так. Как учил Навин. Все. Все без остатка! Выплеснуть одним залпом по всем нашим нитям связи…       А где они?!       Шок был настолько силен, что я чуть не отшатнулась.       Ни единой нити!       Ни клочка связи!       Мы два разных человека, мы снова чужие друг другу!       Но как такое возможно?!

Ты ненужна. Выкинул.

      Задохнувшись от злости и смятения так, что волоски на теле дыбом встала. Я выпустила одну его руку и встала рядом, чувствуя как энергия щита раскаленным воздухом бьет в лицо, опаляя брови и ресницы. Высушивая и натягивая кожу. — Креветка, делай что хотела, потом в гляделки поиграешь!       Голос Лиса скинул оцепенение, я бросила взгляд на него: измученного, взмокшего, раненого, как собственно и весь остальной Совет. Стивен выглядел еще хуже, все вены на руках и лице взбухли так, будто сейчас разорвутся разом.       Сжав трансформировавшуюся челюсть, прикусила до крови внутреннюю часть щек, чтобы рот наполнился металлическим привкусом. — Прочь! — Стрэндж был непреклонен и, обладай хоть каплей свободного времени, выгнал бы меня пинками.       «Ты принимаешь связь?» — спросила я, заметив как дернулось его лицо и крепче сжались зубы.       Происходящее длились всего мгновение и «да», прозвучало искренне, не вынужденно.       Я наклонилась и укусила его вытянутую руку. Кровь хлынула в глотку, вызывая рвотный позыв, моя кровь смешалась с его, и поток оставшихся сил проломаной плотиной рванул по жилам мага, сращивая разорванную связь, снова сплетая добровольную сеть для нас двоих.       Холод начался с кончиков пальцев, потом поднялся до локтей и колен, а когда внизу живота образовался комок льда и плечи сковало морозом, мои челюсти разжались и парализованным кулем, я рухнула к ногам магов.       Как хотелось, как желалось потерять сознание, и чтобы все закончилось без меня. Но лежа на раскалившихся каменных плитах, не чувствуя своего тела, я очень отчетливо видела затухающие языки алого пламени, которое должно было оберегать Землю, но теперь чуть не лишило ее сильнейших защитников.       С последним отблеском и чудовищным ревом минотавра, маги попадали на пол, где стояли.       Стивен гордой статуей рухнул на одно колено, и почти удержался вертикально, но свалили на бок и его.       Тяжелое дыхание всех присутвующих полуобморочных созданий, прервал хрип издалека. — Мелочь пузатая, сожру нафиг! Чего раньше кусаться не полезла? Ждала, пока Пич скончается?       Кто бы мог это сказать? — В очередь, свою русалку я незамедлительно убью сам.       А кто отозвался?       Серый камень перед глазами, синий высокий ботинок Верховного Мага Земли и кончик алого плаща, капающий откуда-то сверху уже застывающий расплавленный камень и участки тел валяющихся вдалеке магов. Вижу копыто Гертмунда, кимоно Ен Сук и Юй Мин.       Каркающий смех разобрал меня до трясучки, ребра отвечали неприветливым нытьем, но остановиться я не могла. — Всесильные маги Земли, сами чуть не сдохли, лежат мне угрожают. Мне всего двадцать три, и года, а не веков. Вам-то пол не жесткий? — Живы все? — Вонг. Слава богу живой. Видимо пришел в себя и нарушил зарождающийся конфликт.       Отнесите меня поспать! Что б я, да еще раз с ними в авантюру, лучше сразу к Дормамму в гости. Все просчитали они! Гуманитарии!

***

      Было легче. Настолько легче, что до и после можно даже и не сравнивать. Мама так же чувствовала себя прекрасно и почти порхала по дому, наполненная силами и здоровьем. Уже из-за одного этого можно было простить всем и все. Николас смотрел на вновь молодую и красивую женщину и молча радовался ее активности.       Сам он так же с удвоенными силами накинулся на работу, вызвав недовольство у руководителя, который все понял правильно и не был особенно счастлив.       Сонин приход они с мамой не обсуждали. Просто синхронно сделали вид, что этого не было. Своих чувств Ник не стыдился, о сказанном не жалел, но понял все правильно — ему нет места в ее жизни. Вернее не так, в жизни было, но в сердце не было.       Не вспыхивали ее глаза, стоило ему зайти в комнату, не искала она его взглядом, не трепетало ее сердце, стоило подумать о нем.       Все это досталось одному единственному мужчине в ее жизни — Стивену Стрэнджу.       И довольно.       Как застарелый гной из воспаленной раны, вышла из него боль неразделенных чувств и даже дышать стало легче.       Умный мужчина знает, когда следует отпустить. И настаивать на своем или насаждать не ощущаемые ею к нему чувства — эта чистой воды насилие, а насильником быть он не хотел.       Банерджи младший сидел за компьютером, освежая в памяти некоторые разделы медицины, чтобы чуть лучше понимать, чем конкретно он может обнадежить или даже помочь тем пациентам, что ему поручили. — Милый, я ушла. Закрой за мной. — Мама? — Ник встрепенулся и обернулся к коридору, поднимаясь с места.       Мама стояла у двери, поправляя легкую кофточку и подтягивая с полки сумочку. — А ты? — Я за продуктами, а по пути встречусь с подругами, посидим выпьем кофе, а то совсем я с эти здоровьем запустила жизнь. С голоду не помрешь?       Парень прислонился плечом к косяку, сложив руки на груди, с улыбкой наблюдая за порхающей родительнице. — Не помру. Продукты есть, руки пришиты к плечам. — Замечательно, буду поздно.       Джулия Банерджи послала сыну воздушный поцелуй и убежала.       Николас прикрыл дверь и, закрыв замок, хмыкнул, понимая, что ему явно наврали про «подруг». Ну что ж, дай-то бог.       Боль скрутила внезапно. Боль выворачивала суставы, боль сжигала внутренности и ядовитым обручем сдавила голову.       Легкие горели от недостатка кислорода. Ни вдохнуть ни выдохнуть. Фиолетовая тень мигнула перед потухающим сознанием, и парень рухнул плашмя в коридоре собственного дома, не в силах даже позвать на помощь.

***

      Забот у Юр Мин прибавилось при, можно сказать, переезде.       Ни минуты свободного времени, ни секунды прежнего полупраздного времяпрепровождения, и чем дальше тем больше.       Потоки информации, множество новых умений и навыков, в которых ее маленький ребенок лавировал быстро и естественно в силу юного возраста, она же просто старалась не отстать.       Ее не обошли тренировки с братом и сестрой, не миновали учебные часы с новичками Камар-Таджа и долгие уроки, больше похожие на диалог с вопросом-ответом, где она выдаст накопившееся за день, не понятное ей.       Но учиться было невероятно интересно, такой свободной, самодостаточной и просто самой собой она не чувствовала себя практически никогда.       Юри воспринимали всерьез, ее слушали, отвечали честно и открыто, с вниманием относились к просьбам и от замечаний не отмахивались.       Не нужно было никому угождать, никого слушаться и унижено заталкивать в глубь свои переживания и проблемы.       Женщина расцвела, открылась миру и окружающим, и старательно впитывала жизнь со всем пылом и глубиной души.       Сейчас лисичка самозабвенно поглощала книги из хранилища, перемежая их с учебниками современного мира и рукописями времен жизни их рода на Земле. Мастер Вонг удалился по делам, но выдал ей стопку книг для саморазвития.       Пока все маги Камар-Таджа заняты, Юри решила немного передохнуть. Она забралась на огромное мягкое кресло в спальне своего сына, аккуратно вставила в уши наушники и, медленно клацая коготками по клавиатуре, нашла тот се-ри-ал, который советовала Соня и пропала…       Ми Гун впервые за долгое время так же получивший перерыв от марафона занятий и тренировок, собрал на ковре возле кровати огромную парковку из конструктора и принялся расставлять в ней машинки из коробки.       Занятие его так увлекло, что он даже не осознал того момента, когда маме резко стало плохо. Она с самого начала всхлипывала, но ребенок заглянул на экран ноутбука и сморщил нос, там все чего-то ругались, целовались и обнимались. Развратники!       Так что хлюпала лисичка носом регулярно и именно этот всхлип, полный боли и невозможности вздохнуть, он распознал не сразу, пока у самого внутри не зажглась болезненная звезда, которая, похоже, проживала себе путь наружу через кости и кожу.       Мальчик выпрямился и приложил к солнечному сплетению ладонь, пытаясь магией тети убрать боль, но становилось только хуже. — Гун! — мама сипло вскрикнула, протянув ему руки. — Мам!       Прозвучало очень тихо и на грани слышимости, даже ракушку он сжать уже не успел, судорожно дернув за шнурок и мгновенно потеряв сознание.       Под кожей своего друга завозился оставленный Соней Ди Лун, но как-то повлиять на ситуацию был не в силах.       «Соня!»       И безжизненным рисунком застыло тату.       Спустя четверть часа в помещении открылся портал, самый простой из возможных — оранжевый, доступный всем и каждому.       Фигура, сокрытая для предосторожности влиянием артефакта, размывала грани, делала человека неразличимым взгляду, отвернись и тут же забудешь увиденное.       Тень прошла по комнате, коснулась шеи бессознательной кицунэ, наполовину сползшей с кресла и тонкий шприц вошел девушке в вену. Точечный порез был тут же излечен, зато ампула перекочевала в карман пришедшего существа.       Носком ботинка, тень перевернула лежащего на полу мальчика, точно так же склонившись со шприцом. Забор крови прошел без проблем, а вот стоило начать подниматься, как маленькая ладошка стиснула до ощутимой боли щиколотку пришельца и распахнулись горящие янтарем желтые глаза: — Найду!       Тень отскочила в сторону, довольно легко вырвавшись из захвата ребенка, который тут же скорчился на полу и стал странно вытягиваться, меняться, как восковая кукла, попавшая в костер.       Мальчик взвыл, катаясь по полу от жуткой боли, тянущей конечности, расширяющей насильно ребра, заставляющей сердце гнать кровь в несколько раз быстрее. Органы маленького оборотня раздались, надавливая изнутри на брюшную полость.       Тень склонила голову на бок и метнулась вперед. Смерть метоморфа не нужна, однако, она и не приходила к малышу.       Пришедший человек выпрямился и улыбнулся краешком губ. — Прекрасно. Мне сама судьба благоволит.       Несколько пассов руками, и о присутствии посторонних в Санктуме не напоминает даже запах в комнате.       А то что на полу детской воют два бессознательных лиса, ну так природа у них такая — выть и скулить.