Монетка с одинаковыми сторонами.

Ки Хун сидел в холодной, белой комнате, ощущая, как каждый её угол давит на его сознание. Его руки сжались в кулаки, но это не помогало справиться с беспокойством, которое охватывало его. Это было не просто чувство страха — это было невыносимое ощущение, что его жизнь теперь не принадлежит ему. Всё, что он мог сделать, это ждать, когда кто-то вновь войдёт в комнату и скажет ему, что с ним будет дальше. Он вспомнил, как видел своего друга, как видел его смерть. Это было всё, чего он боялся. Он мог бы что-то сделать, может, попытаться избежать этого, но нет — слишком поздно. Дверь открылась, и он услышал тихий шаг. Ки Хун поднял голову, и его взгляд встретился с тем, кого он ненавидел больше всех. Он был здесь. Ин Хо. Ведущий игры, который был его кошмаром. Этот человек был тем, кто стоял за всем, кто следил за ними, кто подталкивал их к каждому решению, которое приводило к смерти или жизни. И всё это время Ки Хун не знал, кто он на самом деле. Но вот теперь всё изменилось. Ин Хо стоял в дверях, с бокалом виски в руках. Он ничего не сказал, только внимательно наблюдал за Ки Хуном, как будто он был всего лишь очередной игрушкой. “Дорогой,”— произнёс он с лёгким сарказмом, —“ты ведь не думал, что всё так просто, правда?” Ки Хун замер, его сердце резко сжалось. Он понял. Ведущий былИн Хо, тем человеком, чье имя было скрыто за маской анонимности. И теперь он был прямо здесь, перед ним. — Ты… ты здесь? — выдохнул Ки Хун, его голос звучал странно, как будто слова не хотели выходить. Ин Хо подошёл к столу и встал перед ним, с улыбкой на губах. Он был таким же холодным и безразличным, как всегда, но в его взгляде была какая-то игра, что-то тёмное. — Да, дорогой. Теперь ты понимаешь, что все эти игры — моя заслуга. И ты, конечно же, не мог бы пройти мимо. Ты всегда будешь частью этого. Ки Хун почувствовал, как его грудь сдавливает раздражение, ненависть. Всё, что он хотел — это чтобы всё это закончилось. Он уже был готов сбежать, исчезнуть, но этого не было выбора. — Что ты хочешь от меня? — проговорил он сквозь зубы. Ин Хо не спешил с ответом. Он просто посмотрел на него с интересом, наслаждаясь его реакцией. — У тебя есть выбор, дорогой, — начал он, делая акцент на слове “дорогой”. — Ты можешь остаться здесь и быть ничем, или… ты можешь принять сделку. Сделка. Ки Хун почувствовал, как его тело напряглось. Сделка… Он не хотел ничего этого. Он ненавидел себя за то, что оказался в этом аду. Он ненавидел себя за то, что готов был принять участие в этом — ради других, ради выживания людей, ради их шанса. — И какая это сделка? — сдержанно спросил он, хотя внутренне уже знал ответ. Ин Хо снова усмехнулся. — Ты будешь вторым ведущим, дорогой, — произнёс он. — Ты будешь помогать мне управлять игрой. А за это я обещаю отпустить тех, кто остался в живых. Тех, кого ты хочешь спасти. Ки Хун закрыл глаза, ощущая, как внутри всё переворачивается. Это было… это было ужасно. Но, возможно, другого выбора не было. Он не мог просто смотреть на смерть людей и не делать ничего. Он не мог уйти, зная, что остальные погибнут. — Ты хочешь, чтобы я помогал тебе убивать людей? Ты хочешь, чтобы я был твоим сообщником? — с яростью сказал он. Ин Хо не ответил сразу. Он просто посмотрел на него с интересом, наслаждаясь его реакцией. — Ах, дорогой, ты псих, — наконец произнёс он с улыбкой. — Но ты всё равно будешь со мной. Ты выбрал эту игру. И теперь ты не сможешь уйти. Ки Хун не мог скрыть своего раздражения. Он ненавидел его. Но был ли у него другой выбор? Он не хотел согласиться с этим, но понимал, что если он откажется — всё закончится для всех. Люди, которые выжили, погибнут. И это всё будет его виной. — Ты действительно уверен, что я буду работать с тобой? — с сарказмом произнёс он, глядя на Ин Хо, словно тот был тем, кого можно было легко победить. Ин Хо спокойно посмотрел на него и с улыбкой ответил: — Конечно, дорогой. Я буду наслаждаться тем, как ты будешь с этим бороться. Ты будешь моим союзником. И ты будешь делать то, что я скажу. Ты будешь спасать тех, кого я скажу. Но не думай, что ты сможешь убежать. Ки Хун почувствовал, как внутри что-то ломается. Он снова был в ловушке. Снова перед ним стоял выбор — быть со своими принципами, или соглашаться ради спасения других. Но чем это было для него? Спасение? Или всё же другой, скрытый мотив? Он ненавидел себя за это решение. Но если он не сделает этого — не спасёт никого. И в этом заключалась вся трагедия. Ин Хобыл прав — сделка заключена. Но Ки Хун, в глубине души, знал: с каждым шагом, с каждым выбором он всё больше погружается в этот ад. И будет ли у него шанс выбраться — это был вопрос, на который пока не было ответа.