Танцы, личность и культура отмены

Начало октября 2021 года. – У вас час на отдохнуть, – она хлопает в ладоши и, желая поскорее уйти на обед, буквально сбегает от команды. Ребята находятся в таком состоянии возбуждённости и взволнованности сейчас, что час, специально отведённый для небольшого перерыва, без сомнения потратят на очередные прогоны номеров. Она сама бы, пожалуй, поступила также, учитывая близость долгожданного события, но старается питаться хотя бы два раза в день. Неделя. У них есть ровно неделя, чтобы успеть совершить последний рывок перед чемпом, результат которого решит, была ли их прошлая победа удачей или следствием упорных тренировок. Усердных до такой степени, что в тот период единственной вещью, занимавшей её мозг, была её команда. Команда CHIcrew, название которой читается, как СиЭйчАй крю, была образована в марте 2019 года и объединила под собой страстно горящих танцами парней и девушек. Маргарита Николаевна Чичикова, при поддержке ближайшей сердцу подруги, одномоментно загорелась идеей создать творческое объединение, выходящее за рамки актуальных на тот момент танцевальных коллективов России и не ограничивающее воображение артистов. К счастью, она нашла отклик среди своего профессионального круга. Они прошли через большое количество проблем, начиная недостатком финансов и заканчивая открытым, публичным пренебрежением ведущих хореографов страны. Но Маргарита Чичикова была бы не собой, если бы сдалась. Её девизом на тот момент было довольно ёмкое, но не совсем приличное словосочетание. «Они все высосут». Так оно и получилось. Не сразу, правда, но получилось. Сначала, находясь под гнётом непринятия и откровенного отторжения взрослых серьёзных постановщиков, они пытались входить в те самые рамки, игнорирование которых было фундаментом создания команды, и потому едва входили в топ десять на соревнованиях и российского, и иностранного судейства. Были, как говорится, ни рыба ни мясо. В таком темпе прошёл весь 2019 год. Трудности сплотили их, превратив в семью. Разных национальностей, менталитетов, ориентаций и даже языков, но, без лишнего метафоризма, настоящей семьёй. Они поддерживали друг друга, смело переступая через всё говно, так упорно подбрасываемое жизнью. Однако их идиллия не продлилась долго. В феврале 2020 года, когда ситуация достигла критического состояния, когда команда начала трещать по швам, когда ни одна тренировка не проходила без скандалов, когда их семья стала неблагополучной, Маргарита вынесла на обсуждение следующее предложение: – Давайте положим на этих старух, – от стресса и невыносимо огромной ответственности за целую команду, возложенную на её плечи, у неё пропал сон, магическим образом испарился аппетит, и стали выпадать волосы, а под глазами прочно залегли чернющие тени. Она осунулась и стала напоминать ходячий труп. – Им не нравится, как мы танцуем? Нам не всё равно? Расположившиеся вокруг ребята скептично, совсем разочарованно и безнадёжно смотрели на неё. Маргарита устала от этого взгляда. До вывернутых наружу внутренностей, до сосущего под ложечкой чувства тревоги, до стёртых в мясо коленей. – Им не нравится наш посыл? А какой он у нас? – она вглядывается в глаза каждого, сжимая кулаки в порыве взять себя в руки и скрыть дрожащие пальцы. – Быть индивидуальными, современными и отличаться. Так нахуя мы пытаемся соответствовать их стандартам? Зачем стараемся вписаться в их рамки? В их взглядах наконец-то начинает виднется огонёк, совсем слабый, будто одно неправильное слово – и он потухнет. Они перестают беспорядочно ёрзать и наконец вслушиваются. Маргарита собирается с мыслями, тщательно подбирает каждый довод. – Если мы не устраиваем их, совсем немного выходя за придуманные ими же границы, то представьте, как они обозлятся, когда мы покажем свой максимум. Когда собственные рамки станут их ошейниками, – огонь наконец разгорается, в нём едва различимо она рассматривает интерес и долгожданную надежду. Уголки губ Маргариты радостно дёргаются в улыбке. Улыбка заразительна. – Желание подстроиться под них было ошибкой с самого начала. Я сожалею, что признаю это только сейчас, – смотрит в пол. – Мне тоже жаль, – одиноко звучит из толпы и гулом расходится по всему залу. Маргарита краем уха слышит совсем тихий плач и автоматически ищет его источник среди ребят. – Ну, – сочувствующе тянет она, направляясь к девушке, которая присоединилась к ним в самом начале и до сих пор не оставила. – Не плачь, Мила... – всё, что может сказать она, прежде чем тоже заплакать. Маргарита обнимает девушку, когда вдруг чувствует за спиной, спереди и сбоку тепло. Прежде разрозненная команда сплетается в одно целое, руки путаются, и звуки грусти эхом разносятся по залу. – Они высосут, – шепчет Маргарита, и команда – семья – в унисон подхватывает. Она передёргивает плечами, воспоминания догоняют её каждый раз, когда тело измученно подготовкой. Тяжело вздыхает, натягивая в личной небольшой комнатке кепку и бомбер. Захватывая сумку, проверяет в ней наличие всего необходимого и выходит обратно в зал – только по такому пути она может попасть наружу. Ребята абсолютно ожидаемо чистят комбинации. – Эй! Я сказала, мы отдыхаем. Идите поешьте куда-нибудь. Хватит так усердствовать. Видимо, её слова прозвучали не совсем убедительно, ибо они просто молча продолжили смотреть на неё. – Вы если все силы сейчас потратите, на чемп не хватит, – от безысходности всплескивает руками. – Вы чо, совсем дети что ли?! – Ладно-ладно! – Вот и отлично. Уже обедая, Маргарита бездумно тупила в смартфон, где крутился какой-то видос. В голове роем вращаются мысли, не позволяя сосредоточиться на чём-то одном, кажется ещё минута – и её голова разлетится в щепки. На благо местным уборщикам, на экране высвечивается входящий звонок. «Пиздюк». – Чо такое? – обеспокоенно спрашивает она, ибо её шестнадцатилетний племянник – Денис – звонит ей только в чрезвычайных случаях, обычно они переписываются. – А ты чо такая нервная? – камешек волнения, брошенный в неё входящим, наконец отвалился. – А ты чо звонишь? – А как у тебя дела? – тон с язвительного становится елейно-ласковым слишком очевидно. Маргарита вскидывает брови. – Сколько денег тебе нужно на этот раз? – Эй, – обиженно протягивает, – чо сразу деньги-то? – А что, нет что ли? А в ответ тишина. – Ну, это тоже, конечно. Но не сейчас. Пойдёшь со мной на съёмки завтра? – Завтра? Мы так-то к чемпу готовимся. – Да знаю я! – восклицает он. – Ты же меня в команду не берёшь! – Не дорос ещё. – Ладно. Считаю, – откровенно важничает, – что тебе нужно отвлечься. Ты так скоро загнёшься. – Никита жаловался? – так зовут человека, с которым она вместе очень-очень долго. – И так понятно, хоть ты меня в команду и не берёшь. – Чо ты заладил, а? Не беру, потому что несовершеннолетний. Создам команду для юниоров, тогда поговорим, – по молчанию на обратной стороне Маргарита понимает, что тот надулся. – Что за съёмки? Долго? – Знаешь Эксайла? – сдувается так же быстро, как и надувается. – Краем уха что-то слышала, кажется. – Ну короче, он проводит игры, типа игр из «Игры в кальмара», со своими подписчиками. А многие из них слились. – Во сколько и как долго будет длится это действо? – В девять утра начинаем и заканчиваем примерно к обеду. Маргарита не уверена, что это хорошая идея. Но она уверена, что мелкий обидится, если она ещё раз откажется от встречи с ним. Как-то он хотел сходить на «Дюну» и после прошвырнуться по магазинам, но она была загружена тренировками, недавно хотел просто поесть где-нибудь и поговорить, но она опять отказалась и чувствовала себя искренне отвратительно из-за этого. – Соглашаюсь только потому, что желаю провести время с драгоценным племянником. – Спасибо! – Да-да, – она самодовольно улыбается. – Так тебе нужны деньги? Мой братец опять не тянет твои желания? – Нет-нет, что ты! Маргарита хмыкает, прослеживая очевидное сходство между ним и молодой ею. – Адрес кинь. – Хорошо. Заедешь за мной? – Если по пути, то да. – Тогда до завтра! – воодушевление в его голосе слышится даже через мобилу. – Ага. Она доедает обед и в приподнятом настроении возвращается в студию, где, к счастью сокомандников, наблюдает отдыхающих и переговаривающихся ребят. – Щас все придут, и давайте на поддержку в фонариках, – Маргарита задумчиво оглядывает ребят и думает о том, как сильно любит свою жизнь.