Химера

Телефон истерично звонил. Джостен не собирался брать трубку. Он даже не хотел искать вечно валяющийся где-то телефон. Зачем? После игры так рано утром ему может звонить только кто-то слишком близкий. А разговаривать с семьей Нил не хотел до тошноты. Семья. Стоило об этом подумать, как предательски сжался желудок. За столько лет лисы стали его настоящей семьей. Дошло до того, что он был в курсе всех дел команды после выпуска каждого. Бог ты мой, да он даже знал, как зовут всех пятерых мопсов Ники и Эрика. И регулярно ездил на праздники и встречи практически с каждым. Практически, потому что он… он… Стоп! Мы не думаем об этом, Джостен, помнишь? Не думаем! Сжавшееся от боли сердце заставило проснуться окончательно. А телефон все так же беспощадно звонил. Нил убрал подушку с лица и уставился в потолок. Тело ломило после вчерашней игры. Сегодня он мог себе позволить ничего не делать. «Красные крылья» взяли за правило забивать на экси после матча. Но безделье каждый раз заставляло думать, а это резало Нила на части. Телефон замолк, а потом снова затрещал. Господи, да он уверен на сто процентов, что это Кевин. Придется встать. Отодрав себя от кровати, Нил потянулся всем телом, отслеживая в себе каждое ощущение. Привычка выработалась еще с тех времен, когда он регулярно оказывался под чьим-нибудь ножом. Вспоминать об этом было неприятно, но уже не так болезненно, как когда-то. Да и привычка в целом была полезной: он всегда трезво понимал, насколько готов к игре. Или к драке. В последних он участвовал все чаще. Только никто об этом не узнает. Болью отозвались икры, но эту проблему можно было легко решить утренней пробежкой. Побаливало плечо от вчерашнего столкновения с нападающим, но, кажется, обошлось без чего-то серьезного. По крайней мере, рукой он двигал легко и свободно. А значит, можно было не беспокоиться. Нил сполз с матраса и огляделся в поисках телефона в этом безликом пространстве. Квартира была временным решением и слишком холодным отражением всей жизни Джостена. Но лучшего он и представить для себя не мог: одна пустая белая комната, небольшая кухня, туалет со спартанским душем и все. Никаких вещей, никакой мебели, только полная и абсолютная пустота. Какая ирония: уезжая из Милпорта, Нил был никем, спал на полу чужих домов, а из вещей имел лишь одну сумку. В Пальметто он получил все, о чем только можно мечтать, начиная собственной кроватью и заканчивая семьей. Но там же одной душной летней ночью все и потерял. А потом переехал сюда, занял место среди новой команды высшей лиги и снова будто стал никем: спал на полу, использовал минимум вещей и не захламлял пространство тем, что могло бы показать кто он. Каждый раз возвращаясь в свою безликую квартиру, Нил словно заглядывал в свою пустую душу. Сюда он купил только матрас, небольшое кресло, стиралку и телек, чтобы отсматривать игры соперников. Ел на полу, вещи сваливал в кресло или сумку. На кухне не готовил, только иногда пил кофе. В общем, вел себя, как бегунок, который в любой момент может сорваться с места. Бегунок… Он ведь так говорил. Хватит, Нил, хватит! Тряхнув головой, Джостен вновь отогнал навязчивое желание вспомнить все. На самом деле он даже мысленно себе запрещал произносить то имя. Не то что вслух. Телефон нашелся под креслом. И тут же ожил в руках. На экране загорелось знакомое имя. Нил поморщился, но не ответить не мог. Чем раньше он это выслушает, тем быстрее пойдет на пробежку. - Да? – хриплым голосом ответил Джостен, поднимая трубку. - Это была максимально хуевая игра! - И тебе привет, Кевин. - Серьезно, Нил, неужели ты, блядь, ослеп? Сложно не заметить, что Джаред просто монстр? Уверен, что ты ломанулся на него по своей тупости. - И что с того? Гол-то мы все равно забили. - Я, кажется, учил тебя думать башкой, разве нет? Ты же мог получить травму. Да, блядь, я уверен на сто процентов, что получил, но как обычно скрываешь! И только скажи, что я не прав! – Дэй был злющий, как собака. Впрочем, а когда не был? - Ты не прав, - Джостен даже не соврал. В конце концов, травмы ведь действительно не было. А то, что слегка ноет плечо, так это не критично. - Не поверю, пока это не подтвердит командный медик. - К счастью, мы с тобой уже давно не в одной команде, так что заканчивай меня контролировать. Я в состоянии думать своей головой, - недовольно отозвался Джостен, вытаскивая из кучи вещей чистые носки. - Не смеши меня. Весь прошлый год ты буквально только и делал, что пытался убиться к хуям. Думаешь, я поверю, что что-то изменилось? - Изменилось, - Нил едва не передразнил его интонацию. Но показывая Кевину это напускное негодование, он откровенно врал. Ни черта не изменилось. - Повторюсь, просто чтоб ты знал – не верю ни единому твоему слову! – прошипел Дэй в трубку, понижая голос. – Но твое счастье, что я физически не могу приехать, чтобы хорошенько промыть тебе мозги. Игры. Джостен кивнул сам себе. Да, повезло. Сезон только начался, впереди много работы. Кевин, привязанный к своей команде, действительно не мог никуда отлучаться надолго. Он и к Ваймаку редко выбирался. Фанатизм Дэя побеждал даже родственные связи, что уж говорить о дружбе. - Завязывай нотации читать. Игру мы все-таки выиграли, - Нил не очень ловко вернул Кевина к предыдущей теме, но, к счастью, этого было достаточно, чтобы тот переключился. - Выиграли? Да это просто позорище! Джостен с облегчением выдохнул, вполуха слушая, как Дэй раздирает на части всю их стратегию и отдельно каждого игрока. Впрочем, ничего нового. Абсолютно талантливо Кевин Дэй в этой жизни умел делать две вещи: играть в экси и критиковать всех игроков, кто не он. Выволочка, которую получил Нил, не была особенной. Кевин в принципе никогда не отказывал себе в удовольствии указать другу, где тот снова был не прав. Но в этот раз это была новая команда, а вчера состоялась первая игра, на которой Нила и презентовали, как центрального нападающего. Выбором команды Кевин естественно остался недоволен, и сколько бы Джостен не пытался его переубедить, стоял на своем – Нил выбрал неудачников. И это на самом деле было так. «Красные крылья» были одной из самых слабых команд высшей лиги. Каждый год они стремительно смещались в конец турнирной таблицы, и им в принципе редко удавалось не выбыть из сезона, добравшись до его середины. Команда была, откровенно говоря, посредственная, поэтому, когда Нил выбрал именно ее, все были удивлены. Спортивные журналисты и аналитики, пророчившие талантливому Джостену славу, лишь растерянно замолчали, прежде чем начать спорить, чем руководствовался Нил. А Нил руководствовался саморазрушением. Кевин был прав. Весь последний год учебы Джостен только и делал, что пытался уничтожить свою жизнь. То, к чему он стремился несколько лет учебы в Пальметто, то, чего желал, в один миг показалось бессмысленным. И Нил хорошо запомнил этот момент. В тот вечер Эндрю ушел. Нил не думал, что такое возможно. За все время он и представить себе не мог, что Миньярд откажется от него. Привык, что они все время вместе, что слишком хорошо понимают друг друга. А оказалось, что не понимают вовсе. Джостен жил настоящим, заглядывая в будущее. Эндрю вернулся в прошлое. Когда он уходил в тот вечер, Нил держался за сигарету, чтобы не сорваться. Чтобы не закричать и не кинуться вдогонку. Он хотел, он должен был остановить Эндрю, должен был объяснить ему, как важно все это между ними. Но кроме «этого» в их отношениях было кое-что не менее важное – границы. Границы, которые позволяли им быть вместе. Границы, которые строили доверие. Границы, которые все и разрушили. Глядя в пустое лицо Эндрю, Нил видел совсем другую картинку перед собой. Федералы привезли его попрощаться с командой после того, как отца убили. Измученный и избитый, по-немецки быстро рассказывая блондину о том, что долгое время скрывал, он произнес: - Эндрю, они хотят меня увезти… я не хочу… если ты велишь мне уехать, я уеду. И тогда Эндрю позволил ему остаться, хотя Джостен думал, что это конец. Все последующее время он в глубине души знал, что когда-нибудь Миньярд может воспользовался своим правом уйти. Или велеть ему уехать. Но верить не хотел. Поэтому, когда это случилось по-настоящему, единственной причиной, по которой Нил остался на месте и не попытался остановить Эндрю, был тот разговор между ними. Он чувствовал – блондин действительно хотел уйти. Джостен думал, что выживет. Ведь именно на это он потратил столько лет своего детства и юности. Казалось бы, что страшного произошло? Эндрю ушел, но все остальное осталось: Пальметто, команда, семья, Ваймак. Да та же комната не изменилась ни на каплю. Только стало чуть тише, а в морозилке так и лежит никому ненужное мороженое. А потом до него дошло. В какой-то момент ночью осознание ударило так больно куда-то в грудь, и Нил увидел в истинном свете горькую правду – Эндрю ушел. Окончательно и бесповоротно. А Нил остался – остался тупо жить во всем, что они когда-то делили на двоих. Комната, где все просто кричало о том, что здесь был Миньярд. Корт, где они провели бок о бок столько часов. Магазины, где круглый год они вдвоем покупали гребаное любимое мороженое Эндрю. Исчезла только тачка, но Нил все равно искал ее глазами каждый раз, когда возвращался в общежитие. Джостен не позволил себе развалиться только по одной причине – он все еще был капитаном команды экси в Пальметто, и на его попечении оставалось пятнадцать человек, четверо из которых неблагополучные новички. Ваймак не изменял себе и забирал подопечных из самых ужасных условий, какие только можно было представить. Поэтому первое время никто не замечал, что с Нилом что-то не так. Даже Ваймак. Конечно, члены семьи заметили, что он стал менее разговорчив и временами угрюм, но списали это на вынужденную разлуку с Эндрю. Джостен не стал ничего отрицать. К нему снова вернулись кошмары. Лола во сне раз за разом прижигала лицо прикуривателем, и он бился в наручниках, сдирая кожу на запястьях о железо. И умирал. Снова и снова. То от ножа смеющейся в лицо Лолы, то от тесака отца. Теперь он не мог выбраться и спастись, ведь в этом не было никакого смысла – Эндрю больше не позволит ему остаться. Просыпаясь, Нил, весь мокрый от пережитого ужаса, все еще чувствовал, как пульсируют раны на лице, а потом стирал с них горячие слезы и начинал жить заново. Молчать удавалось две недели. Четырнадцать дней спасительной тишины, когда все внутри Нила разрывалось от сводящей с ума боли. А потом одним ранним утром зазвонил телефон, и Джостен сразу догадался, что это Ники. Потому что, замолчав, телефон снова ожил. Нил лежал в кровати в своей застывшей в пустоте комнате, смотрел в потолок невидящим взглядом и слушал. Слушал, как не затыкается мелодия, которую Эндрю поставил ему на звонок несколько лет назад. С тех пор ничего не изменилось. Музыка осталась, только Миньярд ушел. И Нил позволил ему это сделать. Наступая себе на горло. Отчаянно желая сорваться и все вернуть. Но он не мог. Не мог… Когда телефон начал раздражать, Нилу все-таки пришлось встать. Стоило взять трубку в руку, она замолкла, но на экране высветилось несколько пропущенных и ряд сообщений. Конечно же, это был Ники. «Нил, я разговаривал с Эндрю». Сердце ухнуло куда-то вниз. Все, тишина закончилась. Значит Миньярд раскрыл карты. «Это правда?!!! Господибожемой, пожалуйста, скажи, что нет!». Да, это правда, Ники. Правда, в которую он и сам не хотел верить. «Почему ты молчал?!». «Эрик сказал не трогать тебя ночью. Я с трудом дождался утра, а ты теперь трубку не берешь!». «Я знаю, что ты уже не спишь. Нам надо поговорить, не заставляй меня стучать Мэтту!» Видимо, Хэммик все-таки позвонил Бойду, потому что следующие сообщения были уже от него. «Нил, какого хрена ты не берешь трубку? Ники бьется в истерике и мне очень интересно, по какой причине». «Не ответишь мне, я напишу в общий чат, и Дэн сожрет тебя со всем твоим дерьмом!» «Последнее предупреждение, Джостен. Я абсолютно серьезно». «Представляешь, что сделает с тобой Элисон?». Нил выдохнул. Надо брать трубку. Хотя Ники хватило мозгов ничего не говорить Мэтту, но это явно долго не продлится. Какой смысл молчать и скрывать? Рано или поздно команда узнала бы. И он нажал на кнопку вызова, намереваясь первым делом поговорить с Бойдом. - Я так понимаю, угроза подействовала? – скептически отозвался Мэтт, подняв трубку после первого гудка. - Тебе не напугать меня Элисон, - с усмешкой ответил Нил, падая в кресло-мешок. - А Дэн? - Дэн еще может быть. Мэтт насмешливо хмыкнул, а потом серьезно спросил: - Почему у Ники истерика? - Бог мой, ну это же Ники. - Нил, - надавил парень, призывая не увиливать. Джостен выдохнул. Он обещал никому не врать. В особенности Мэтту. - Мы разошлись с Эндрю. - Да, ну нахрен?! Вот дерьмо! – громко воскликнул Бойд, а потом торопливо пробормотал в сторону. – Извините-извините, это я не вам. - Твои подопечные в ужасе? – поддел его Нил. Мэтт вместе с Дэн уже два года тренировали детские команды по экси в спортивной школе. - Они слышали и не такое, - фыркнул парень, понизив голос. – Но сейчас я в учительской, а тут чьи-то родители пришли. Плохо, когда тренер ругается. Хотя им бы Ваймака показать для сравнения. - Точно. Они рассмеялись, а потом Бойд осторожно спросил: - Нил, как это произошло? - Я уверен на сто процентов, что не хочу об этом говорить, - твердо произнес Джостен, откидывая назад голову и закрывая глаза. - Окей, - понимающе протянул Мэтт, а потом, помолчав, уточнил. – Остальным не говорить? Нил хмыкнул и иронично заметил: - Если Ники уже знает, то это недолго останется тайной, так что, сам понимаешь. - Остальные завалят тебя вопросами. - Ну, пусть попробуют. Мэтт выдохнул. - Мне правда очень жаль. Я всегда был на вашей стороне. - Звучит так, будто вы спорили на это, - Джостен все еще пытался казаться веселым. - И только что Эллисон выиграла пять сотен, - безрадостно подтвердил Бойд. Нил присвистнул и горько усмехнулся: - Все-таки она не простила Эндрю за тот день, когда он едва ее не придушил. - Похоже на то, - улыбнулся Мэтт в ответ. – Нил, как ты? Только не говори, что в порядке, окей? - Я не в порядке. И буду еще не скоро, - выдавил Джостен из себя, зажмуривая глаза до красных пятен под веками. Напомнил себе, что все еще надо было быть честным. - Я могу тебе как-нибудь помочь? - Нет. - Но если смогу, ты ведь дашь знать? - Дам, - уверенно соврал Джостен. На этом вопросе вся его честность закончилась. - Уже неплохо, - приободрился Мэтт. Пора было заканчивать этот разговор. - Пойду на пробежку. - Хорошо. Тогда пока? - Да. Хотя, Мэтт, могу попросить тебя об одолжении? – все-таки от кое-какой помощи он бы не отказался. - Конечно, чувак, - с энтузиазмом согласился Бойд. - Возьми Ники на себя. Парень рассмеялся. Знал, насколько Хэммик прилипчивая пиявка и как сложно, порой, с ним разговаривать. - Без проблем, - ответил он. – И помни, что ты всегда можешь позвать каждого из нас на помощь. Кроме говнюка Аарона, конечно же! Нил рассмеялся. Теперь уже от души. - Спасибо, пока. После этого разговора Ники действительно заткнулся на рекордный для него срок – два дня. Потом его нетерпеливая душонка начала выливать свои переживания в редких сообщениях, а еще через пару дней снова в звонках. Собравшись с мыслями, Нил в какой-то момент сказал ему одну фразу, после которой Хэммик перестал поднимать тему Миньярда: - Ники. Мы больше никогда не обсуждаем Эндрю. Еще одно упоминание о нем или о том, что с нами произошло, и я навсегда исчезну из твоей жизни. Практически то же самое, но в более мягкой форме пришлось повторить практически всем членам семьи. Исключением стала Рене, которая тактично не лезла в чужие отношения. Кевину пришлось повторить дважды и даже более грубо. Дэй все переживал, что разрыв пагубно скажется на игре Нила. Решив эту проблему, Джостен погрузился в тишину. Он действительно запретил себе любое упоминание об Эндрю. Стоило только хоть одной мысли о нем скользнуть в его мозг, Нил тут же искал, чем себя занять. Он завалил себя учебой и тренировками, активно участвовал в жизни каждого члена своей команды, помогал Ваймаку. Если не мог спать ночами, то в одиночестве приезжал на стадион и тренировался до тех пор, пока не валился с ног. А когда понял, что не справляется, стал нарываться. Это случилось неожиданно и началось с драки. Он возвращался вечером в студгородок, когда увидел, как в какой-то подворотне трое избивают одного. И влез в драку. Уроки Бойда не прошли даром. К тому же в повязках на руках, которые он продолжал носить, теперь жили короткие ножи и он, как истинный сын своего отца мастерски ими владел. Нил никого не убил. Не смог бы после своего прошлого. Но испытал дикую смесь облегчения и свободы, когда трое уползали от него спустя десять минут. Так Джостен открыл для себя другой путь освобождения от Эндрю – разрушение. Он стал агрессивным в играх, иной раз шел на риск, чтобы отбить мяч, частенько зарабатывал желтые и красные карточки. Ваймак без конца отчитывал его за опасную игру, иногда даже орал, не в силах сдержаться. Нил молча кивал, наблюдая, как Эбби, поджав от недовольства губы, обрабатывает очередную его рану, но в следующей игре вновь кидался в самое пекло. А потом старался не замечать встревоженных взглядов тренера и командного медика. Джостен периодически стал выбираться за пределы студгородка в поисках приключений. Он пониже натягивал капюшон на лицо и слонялся ночами по улицам. Если удавалось влезть в драку, считал это своей личной победой. Еще больше ему везло в том, что удалось не светить лицом и ни разу не попасться копам. Конечно, Ваймак не мог не заметить сбитые в кровь костяшки пальцев. После очередного раза он вызвал Нила к себе и попытался устроить допрос. И единственное, что ответил на все вопросы Джостен было «я гарантирую, что это никак не отразиться на команде и игре. Обо мне беспокоиться не надо». Всего один раз с ним попыталась заговорить Бетси Добсон. На плановом сеансе, который он обязан был посещать раз в семестр для допуска к играм, она задала ему вопрос, который едва не убил его: - С Эндрю все в порядке? На секунду он позволил себе ощутить, как внутри него все закричало и сжалось. Добсон не знала, как дела у Эндрю, а это о многом говорило. Как минимум о том, что Миньярд тоже разрушался. Нил умел держать лицо. Слишком часто ему приходилось это делать. Но этот вопрос застал его врасплох. И он даже не мог обвинить Бетси в том, что она схитрила – было видно, что она действительно беспокоится. Джостен побледнел, глядя на психиатра широко раскрытыми глазами. Она только грустно улыбалась, потом кивнула и мягко произнесла: - Видимо, нет. Так же, как и у тебя, Нил. Он позволил себе глубоко вдохнуть и перестать думать об Эндрю, снова возвращая себя себе. Эту хрупкую жизнь сейчас он едва мог держать в руках. Если Добсон скажет что-то еще, то все точно разобьется. - Может, ты захочешь об этом поговорить… - Нет. Не захочу. Он имел на это право, и Бетси пришлось отступить. Джостен выбрал самую плохую команду в высшей лиге по двум причинам. Первая, потому что хотел сделать что-то такое же хорошее, как и Ваймак. Всю свою жизнь тренер боролся за тех, кому никогда и никто не давал второго шанса. Многим из них он помог, вытащил со дна и дал будущее. Рассматривая предложения команд, Нил размышлял о том, как легко ему сейчас выбрать сильную команду, играть в свое удовольствие и не думать ни о чем. Но как будет чертовски сложно вытащить из дерьма плохую команду. И не просто сложно – практически невозможно. Но он обязан был попробовать. Как пробовал раз за разом тренер. Вторая причина была простой. Как только он перестанет оправдывать ожидания Мориама (а с «Красными крыльями» это было более, чем вероятно), его скорей всего убьют. И вся эта бессмысленная и больная жизнь быстро закончится. Была и третья причина, о которой Нил старался не думать. Калифорния, к которой относились «Красные крылья», находилась на другом конце штатов от Северной Каролины, что делало вероятность случайных встреч с Миньярдом практически нулевой.