Ты не чудовище...

***

      Приветствие седовласого мужчины застало Элдрика врасплох. Голубые глаза с ожиданием и учтивостью смотрели на него. По понимающему лицу можно было определить, что они уже догадывались, зачем он пожаловал в их скромную обитель. Неужели уже знают, что он Довакин? Откуда? Они могут это чувствовать или же кто-то другой поведал им, что именно он тот, кто им нужен?       Здраво взвесив все факты и напрасные волнения, он тяжело вздохнул. Решаясь не раздумывать над этими глупыми вопросами больше чем необходимо, Элдрик вышел к ним вперёд и заговорил, стараясь унять все свои вопросы и догадки. В любом случае, от придуманных проблем никакого толку.       — Я здесь по вашему зову, — слегка неловко ответил он на приветствие седобородых, не ожидая такой скорый приём и реакцию на его приход. Разве они не должны хоть немного подготовиться или что-то типа того? А хотя, с другой стороны, занятий у них здесь не особо много, может только и делали все эти дни, что ждали его? Их терпению можно только позавидовать или посочувствовать. Лично он бы не ждал какого-то незнакомца целых два месяца.       — Мы должны проверить, правда ли у тебя есть дар. Докажи нам, что можешь, Довакин. Дай нам услышать и ощутить всю мощь твоего голоса, — заговорил старческим, но при этом, не теряющим отчётливости и ясности голосом седобородый, что вышел вперед к гостю. Невооружённым взглядом можно было определить, что пускай мужчина и давно в преклонном возрасте, но всё ещё не так прост, как кажется.       Проверка — это было логичным требованием с их стороны, как рассудил в своей голове сам Элдрик. Всё же, седобородым нужно полностью убедиться, что к ним пришёл именно Драконорождённый, а не случайный Огмунд из деревеньки Рорикстеда, что решил паломничеством заняться и «героем» себя заделать, не обладая той подачкой богов, что нужно старцам в пришедшем госте.       Однако… немой вопрос повис в окутанном безмолвием воздухе. Стоит ли ему, со всей силы кричать на этих стариков, по их же просьбе? Темноволосый норд не хотел, чтобы они упали из-за порыва сильного ветра и ударились головой о каменистые стены, либо такой же по твёрдости пол, и покалечились в следствии этого.       Как никак, они уже пожилые и далеко не молоды. Вряд-ли устоят на ногах, если столкнутся с этой разрушительной силой. Довакину ранее доводилось применять эту силу в пути, на волках или прочей хищной живности. И сказать, что они отлетали как листки бумаги, это не сказать ничего. Поэтому, Элдрик уже хотел было крикнуть в другую сторону или вовсе отказать, но, словно бы прочитав его беспокойные мысли, главный седобородый добродушно улыбнулся, глазами, а следом и речью уверяя, чтобы Довакин обрушил именно на них всю мощь своего голоса.       — Не бойся. Твой Крик не причинит нам вреда. Не сдерживайся.       Даже несмотря на очередное заверение, идея использовать опасное оружие на старцах не вязалась в голове Элдрика. У него конечно были иногда желания посбивать всяких надоедливых путников на своей дороге досюда из-за их назойливости и излишней болтливости, вот только к такому он бы не прибегнул, пока эти самые авантюристы не напали бы на него первыми. Но всё же, немного замешкав, он наконец-то решился крикнуть на них, как его и попросили.       — Fus! — как обычно, волна прозрачно-синеватой энергии вылетела из его рта, устремившись к одетым в сероватые робы фигуры. Его голос стал намного сильнее, после поглощённых им, душ драконов. Да и время, вместе с практикой приложили к такому результату свои руки. Трудно было это не заметить.       Однако Седобородый, как и его молчаливые компаньоны позади, даже не упали, лишь немного пошатнувшись от ту’ума. И то, это было больше похоже на то, что норд легонько толкнул их, хоть он и кричал в полную силу. Казалось, крик причинил больше беспорядка самому помещению, разбросав старинные вазы, кувшины, и прочую утварь, вместе с тем, оттряхнув пыль от стен.       — Довакин! Это ты, — быстро придя в себя от крика Драконорождённого, заговорил вышедший ранее вперёд старик, словно бы лицезрел возвращение блудного сына, — Добро пожаловать на Высокий Хротгар. — с гостеприимством и радушным голосом поприветствовал он, сделав небольшой поклон в сторону Элдрика, отдавая ему благодарность за исполненную просьбу и оказанное доверие.       Молодой норд подметил, что несмотря на то, что мудрец старался не разговаривать громко или повышать тон, его слова гулким эхом отражались от стен, что позволяло его Довакину слышать пожилого мужчину без лишних проблем. Возможно, это только в главном помещение такой удобный порядок вещей. Снаружи, визуально, у этого здания было много направлений и углублений во внутрь и по сторонам.       Элдрик, пускай и не подал виду, но немного удивился, когда почитаемый седобородый, хоть и немного, но склонил свою голову в знак приветствия. Кажется к довакинам особое отношение не только у местных нордов. А ещё и у таких уважаемых отшельников и мастеров голоса. Ненароком, в голове промелькнула мысль, что всей этой фамильярности не будет конца.       — Я — мастер Аргнейр. Я говорю от имени Седобородых, — наконец, представился мужчина, складывая ладони в рукавах перед собой, — Теперь скажи мне, Довакин, кто ты и почему ты здесь? — скорее из вежливости спросил старец, немного прищурив брови. Скорее всего, они уже знают почему и зачем, стоит ему сказать только имя и цельная картина будет готова.       — Меня зовут Элдрик. Я здесь по вашему зову, мастер, — не долго думая, ответил норд, попутно, пытаясь в этом же помещении разглядеть лица других седобородых, окутанных непроглядной вуалью тьмы под их отшельническими накидками. Молчание других его немного напрягало, но Драконорождённый пока не лез с расспросами. Может у них порядок такой, что говорит с гостями только один.       — Мы рады приветствовать тебя на Высоком Хротгаре, Элдрик. Мы приложим все усилия, чтобы научить тебя использовать свой дар и выполнить то, что предназначено тебе судьбой, как Довакину.       — А что у меня за судьба? — немного хмуро спросил Элдрик. Слово «судьба» не особо-то сильно ему нравилась в данном контексте, но в этом мире возможно всё что угодно. Особенно после того, как Драконорождённый много раз наблюдал за повторением в современности, тех же ошибок и грехов прошлого, которые описывались в учебниках истории. Войны и мирные соглашения, цикл которых уходит в начало времён.       А ещё, опять вспоминается проклятая философия каджита про предопределённость всего, но в тоже время про то, что смертные сами вершат свою судьбу. Каким образом Ри’митар просыпается каждый день по утрам и не сходит с ума, думая обо всех этих противоположных штуках, что никак не вяжутся друг с другом? Хоть и стоит отдать ему должное, но кошачий «аскет» знал, когда над знаниями нужно поразмыслить, чтобы они превратились в что-то дельное. А не просто остались набором бессмысленных букв и символов, которые книжные черви жадно и глупо в себя вбирали.       У Элдрика была неплохая догадка насчёт своей судьбы. И… она не особо ему понравилась. Сложив все знания про текущую ситуацию в Скайриме с гражданской войной и сопоставив это с тем, что он, похоже, единственный из людей, кто знает об Алдуин, Довакин пришёл к неутешительному выводу. Его предначертание и знамение, это пасть в бою с Пожирательницей Мира, пытаясь предотвратить уничтожение этого самого мира. И это явно не та перспектива, о которой ему бы хотелось думать, слыша про ведомость злым роком. Поэтому ему нужно стать сильнее, ведь если всё действительно так плохо…       — Твоя судьба со временем откроется тебе. Мы можем показать тебе Путь, но не конечную цель, — тем временем, ответил Арнгейр, прерывая рассуждения Элдрика, пока они совсем не зашли на территорию пессимизма и глубокого отчаяния от осознания пропасти между ним самим, и той чернокрылой драконом. Вместо этого, эти мысли стали топливом совсем для других эмоций.       — Я хочу учиться, поэтому я и пришёл сюда, мастер Арнгейр, — уверенно и решительно заговорил темноволосый норд, взирая отшельнику прямо в глаза. От чего седобородый, мимолётно улыбнулся, чувствуя в янтарных очах Довакина огонь, присущий только героям древности. Впрочем, им ещё предстоит выяснить, достоин ли он того, чтобы с гордостью и ответственностью носить это бремя.       Тем временем, несмотря на свой пылкий настрой, в голове Элдрика проскользнула более практичная мысль. Переться в такую глубинку и не получить нужные знания или умения, было бы верхом безрассудства и потраченного времени. Возможно здесь его и научат, как правильно контролировать себя и свою натуру, если он выполнит то, что от него потребуют эти старики. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и он готов заплатить любую цену, лишь бы он приобрёл здесь то, что ищет.       Седобородый же продолжил, — Ты воистину Довакин. У тебя есть врождённый дар. Но хватит ли тебе воли и характера, чтобы пройти по пути, который перед тобой открывается? Это ещё предстоит увидеть, — задумчиво произнёс старик, пока другие потихоньку становились вокруг ромбовидного центра. Спустя пару секунд, он продолжил, — Хм, думаю, следует начать твоё обучение, Довакин.       После этих слов, Элдрику предстояло многое продемонстрировать сегодня. И с этим он справился на отлично. Первым делом, он выучил Ro — равновесие, второе слово Безжалостной Силы у мастера Эйнарта, под аккомпанемент удивлённых вздохов со стороны седобородых. Даже несмотря на свою старость и большой жизненный опыт, старики были очень удивлены такому быстрому изучению слов силы. Могло показаться, что Довакин, словно губка, впитывающая в себя самое нужное.       Дальше он продемонстрировал умение поглощать знания о криках и применять эти Ту’умы на практике. Элдрик отметил, что когда ему предлагали добровольно подчерпнуть эти самые знания, боли или наслаждения он не испытывал. Это ощущение было сродни прохладному освежающему ветерку, что подул в далёкой и засушливой пустыне. Приятное ощущение, не уходящее ни в одну из двух противоположных крайностей.       А вот, когда он начал кричать уже двумя словами, начались… нет, проблемами это не назвать, скорее… неудобства. Седобородые, как и сам Драконорождённый недооценили мощность и ударную силу его голоса. Нет, храм не обвалился всего-лишь то от двух слов силы, однако стены заметно затрещали, когда волна его разрушительного Ту’ума столкнулась с ними в первый раз. А потому, все последующие испытания и проверки они проводили на улице, сотрясая воздух, а не каменистое основание Высокого Хротгара.       Таким образом, норд изучил ещё два новых слова на драконьем, не относящихся к Безжалостной Силе. Первое — слово Wuld, что означает Вихрь. Стремительный Рывок. Второе же — Yol, что означает Огонь. Огненное Дыхание. Кажется, Элдрик подсознательно помнил эти два слова, ведь их кричали другие драконы, однако их истинный смысл в настоящем драконьем понимании ему открылся только сейчас.        И ровно также, как с Безжалостной Силой, эти два новых ту’ума не составили проблем в их применение… ну, разве что, Стремительный Рывок из-за скользкой скалы чуть не отправил Довакина в полёт по провинции, но, благо он сумел затормозить прямо перед обрывом. Его словно бы неожиданный порыв ветра остановил, не дав пролететь дальше. Лучше не применять эту силу в таких открытых и опасных пространствах…       Закончив со всеми испытаниями и проверками на сегодня, к Элдрику вновь вышел Арнгейр, уже успевший ранее, во время практики голоса, многое поведать об этом месте и о том, кто они такие, эти Седобородые. Подробности не так сильно его волновали, но он всё же о них слушал и старался запоминать. Как бы бессмысленной эта информация не казалась, возможно она ещё пригодится.       Ведь ему, без сомнений, ещё предстоит долгое обучение здесь. Вот что его больше интересовало так это то, почему они так ахают и охают от каждого нового изученного слова? Он мог ощутить эти трепещущие и воодушевлённые взгляды, направленные на его фигуру из-под подолов капюшонов. По всей видимости, его дар драконьей крови действительно многого стоит в плане возможностей и необыкновенности, раз даже настоящие мастера голоса поражаются ему.       — Такое быстрое овладение ту’ум… просто поражает, — искренне изумлялся Арнгейр, в очередной раз созерцая, как недавно объявившийся гость показывает чудеса своего дара на практике. Редкость такого события, неописуема. — Мы слышали легенды о невероятных способностях Драконорождённых, но увидеть самим…       — А разве не всякий может? — поинтересовался Элдрик, скрестив руки перед собой и сузив глаза, одаривая старца любопытным взором, граничащий со скептицизмом. Ульфрик Буревестник вроде как тоже обладает силой голоса, и даэдра его знает, какой ещё норд умеет точно также. Да и драконы постоянно ищут возможность, чтобы покричать погромче и почаще, поэтому в особенность своего бытия ему верилось, но с очень большой натяжкой.       — Нет. Совсем нет. Но смотри, чтобы гордость не затмила твою мудрость. — предостерёг седобородый, на что Элдрик скромно кивнул, понимая опасения старика, — Хм, теперь, тебе предстоит последнее испытание, Довакин. Добудь Рог Юргена Призывателя Ветра, нашего основателя из его гробницы в древнем Устенгреве. Выполнишь испытание и двери Высокого Хротгара всегда будут открыты тебе. И ты продолжишь обучение, коль это твоё истинное желание и стремление. Однако, поскольку время уже вечернее… — Арнгейр окинул взором ночное небо, — Думаю, мы можем выделить тебе одну комнату, на ночь. На утро же, ты отправишься в путь.       Услышанное не совсем понравилось Элдрику. Ему хотелось взять и запротестовать, но усталость довольно сильно въелась в его кости и ноги, особенно после изнурительных часов подъёма, всех этих криков и скольжению по краю пропасти, из-за неудачного Стремительного Рывка. А потому, он просто согласился с их условием…       — Ладно, я добуду этот рог, — пускай он и заговорил без лишних эмоций, но в глубине души Довакин разочарованного фыркнул, похоронив возмущение из-за накапливающегося изнеможения. Видимо, даже его статус ничто перед древними традициями, насколько бы глупыми они не были.       Придётся спускаться вниз по этой злосчастной горе и переться за три девять земель, чтобы потом заново подняться на Глотку Мира. Но на то это и «испытание», особенно от стариков вроде них. Они не должны быть лёгкими, как его заверили старцы. Лишь бы это дело окупилось в дальнейшем будущем.       — Ха… приключения в моей жизни закончатся ещё не скоро.       С этой мыслью, он и последовал за Арнгейром, который должен был показать ему временную комнату.

***

      В Этериусе, одинокое женское божество глубоко вздохнуло, помассировав свои нематериальные виски. Стоило ей отворачиваться только на секунду из смертного плана, как избранник Шора и Акатоша в своём юном возрасте умудрялся вляпаться в какие только возможно неприятности и приключения.       Стоило ей только отвернуться, казалось, на секунду в божественном мире, как в Мундусе прошло пару месяцев и Элдрик, теперь сбежавший со своего родного города, в одиночку путешествовал по всему Тамриэлю. Из-за чего Богине приходилось как можно усерднее стараться, чтобы он не погиб глупой и напрасной смертью. И признаться, это занятие оказалось вызовом даже для кого-то вроде неё.       Кинарет как только могла направляла ветер удачи во время битв и трудных периодов в жизни, ему навстречу. Но, какая удивительная вещь… он умудрялся всякий раз неожиданным способом испускать её дар из своих рук. Будто бы он был проклят самой судьбой. А ещё тот случай с даэдра, которые никак не перестанут лезть в Тамриэль и хотят всё испортить. Благо Стендарр, на удивление быстро вмешался, лишь благодаря просьбе Богине Природы.       Единственное, что когда Элдрик наконец-то вернулся в Скайрим, Кинарет уже с большим успехом смогла помогать ему, пускай и в мелочах, которые обычный человек никак не заметит. То тут ветерок отгонит опасность, то там наоборот, притянет нужного человека или зверя. Правда, нужно отдать избраннику судьбы должное. Выживать он умел и без всякой божественной помощи. Можно даже сказать, вопреки этой самой помощи…       Ох, во имя Ану, и почему это Акатош, на пару с Марой, попросили именно её следить за Элдриком, нынешним чемпионом и носителем дара Драконорождённости? И почему этот самый норд так сильно похож характером на её ныне покойного мужа? Да ещё и Дракон Времени в последнее время нехарактерно разнервничался, прибегая к помощи тех, к кому раньше бы даже не вздумал пойти.       Неужели так печётся о безопасности и благополучии своей дорогой дочурки? А беспокоится было о чём, ведь Алдуин это свора проблем и головной боли. И стоит признать… Богиня Ветра тоже приложила свою руку к этому бардаку. Пускай и не специально хотела навредить именно Первенцу Акатоша, но получилось как получилось. А потому, немного ответственности лежит и на её божественных плечах тоже. Мара ей потом все уши прожужжала из-за этого, аж по сей день дрожь берёт.       Не сказать, что Кинарет особо гордилось некоторыми поступками в своей молодости… ещё когда она была юной и безбашенной Кин, мстительной и злопамятной особой. Ох, про те времена лучше забыть навсегда и дать истории замести эти пески в небытие.       Всякий раз, когда некоторые боги в личных беседах напоминают об этом сейчас или же норды староверцы поклоняются давно забытому тотемному имени, ей становится неловко и стыдливо. Не дай Ану, её увидит кто-то в таком смущённом состоянии. Если судить по меркам смертных, это сродни тому, чтобы тебе постоянно тыкали в лицо тем, как ты вёл себя в четырнадцатилетнем возрасте. Не самая приятная ситуация, как и аналогия.       Кхм, но хватит о прошлом, потому что в настоящем Элдрик наконец добрался до Высокого Хротгара, обители её почитателей и последователей Пути Голоса. Хорошо. Очень хорошо. Её амулет, что жрица в Вайтране подарила Довакину ему ещё пригодится, потому что силы тьмы не дремлют. И одна наглая Паучиха, так и ждёт, чтобы сорвать лакомую добычу, считая себя самой умной.

Это будет её роковой ошибкой.

***

      Покои для гостей находились в левом крыле Высокого Хротгара. Там, за металлическими дверьми его и ожидал обитель спокойствия, в котором можно было без зазрений совести или особых неудобств переночевать. Арнгейр привёл его сюда, отдав ключи, и теперь, замок наконец-то открыт. Недолго думая, он раздвинул створку, даруя себе возможность зайти туда.       Войдя внутрь и осмотревшись, Элдрик подметил простоту помещения, которое ему выделили на отдых. Комната с нужным количеством удобств, в виде мебели из стола, нескольких шкафчиков, одного стула и кровати… слава всем богам не каменной. Потому что складывалось впечатление, что аскетичные старики и его заставят познать все тяготы жизни. Благо, обошлось.       Что больше всего привлекло его внимание, так это небольшое углубление в углу этой комнаты. А в нем на деревянной тумбочке, красовалось… зеркало, настоящее, даэдра, зеркало. Драконорожденный усмехнулся, не ожидая увидеть здесь эту вещицу. В Поместье Расколотых Щитов, ещё до его разорения, их было несколько, но Элдрик не ожидал увидеть здесь хоть одно.       Любопытство охватило его, и несмотря на усталость, он решил подойти поближе, чтобы рассмотреть себя в отражении. Все же он давно этого не делал, даже позабыл как он сам выглядит. Может даже, завтра приведет себя немного в порядок, перед тем как отправится в дорогу до Устенгрева. По пути опять проезжать Вайтран и прочие населённые пункты, так что, хотя бы взглянуть на себя и оценить внешние изменения не помешает.       В зеркале его встретило хорошо знакомое лицо, с немного неухоженными волосами, что стоит отметить… всё равно лежали достаточно хорошо, как их не укладывай. И не кажется ли ему, но эти янтари стали выглядеть более… по змеиному? Словно рептилии или ящерицы какой, а может дракона? Золотистые радужки, обводившие слегка вытянутые тёмные зрачки, что смотрели на себя с такой интенсивностью, от чего их обладателю было трудно поверить, что это его собственные глаза. Рост немного выше, чем он помнит. Элдрик конечно так досконально не измерял и не проверял, но изменение можно было заметить невооружённым взглядом.       А ещё, ему показалось, что его лицо стало выглядеть… уж как-то чутка грубее, но в тоже время… непривычно это признавать, привлекательнее. Странно. Неужели эффект от поглощения многочисленных душ драконов? Да и только девять штук. Покачав головой, норд отстранился от зеркала, подавляя тот зародыш нарциссизма, который в нем неожиданно проявился несколькими секундами ранее.       Закончив «любоваться» собой, он взглянул на кровать. Постель выглядела чересчур соблазнительно, чтобы не упасть туда прямо сейчас и погрузиться в сон, однако в броне не хотелось. Поэтому он и разделся как можно скорее. Вряд-ли здесь будут скрытые угрозы, а потому о безопасности можно не волноваться. Если конечно, голоса стариков случайно не обвалят эти стены.       Хотя, его крики эти опоры могли разрушить ни чуть не хуже. Так что, придётся учиться контролировать эту силу, когда он вновь придёт сюда, но уже с злосчастным Рогом Юргена. Кем бы этот древний норд не был. Даэдра, нужно было спросить у Арнгейра, кем являлся этот самый Призыватель Ветра.       Ладно, уже поздно думать и сожалеть. Да и не особо интересно кто это такой. По любому какой-нибудь бывший военный полководец, что ушёл в затворничество и организовал такой же клуб затворников, что по итогу стал называться «седобородыми». А кровать… хм, кровать это то, что ему сейчас необходимо было больше всего, получше всяких древних знаний. Да и драконов он давно не навещал, пора бы уже это исправить.       Так он и провалился в сладкие объятия Вермины.

***

      Дова справились с поставленной задачей. Солстхейм захвачен и окружён со всех сторон. Все какие-либо признаки влияния Мирака на острове были уничтожены. Камни «очищены», при помощи простого слова Gol, что сбил контроль предателя и освободил захваченных в плен. Культисты, охраняющие эти места, жестоко убиты, а все порабощённые драконы захвачены в плен живыми, пускай и не целыми.       Подчинение Воли мерзкое оружие. И самое удивительное, что драконы никогда не замечали таких могущественных слов в своём драконьем языке. Впрочем, не все могут его использовать. Только Одавинг и смогла применить его, как ни странно. Крылатая Снежная Охотница и справилась со всей вознёй с камнями земли, при поддержке древних и одной легендарной. После чего, вновь вернулась в Воронью Скалу. Воронья Скала…       Алдуин испытывала спорные ощущения по этому поводу. С одной стороны, из-за удивительного дипломатического успеха, что не свойственен большинству дова, не пришлось разрушать остров до основания. Наверное, в этом была заслуга именно аловолосого дракона, интересный и неожиданный поворот событий. Всё-таки её сёстры и братья могут ещё поразвлечь свою старшую необычными решениями.       Вот только, если посмотреть с другой стороны… это может вылиться в головную боль. Первенец Акатоша очень надеется, что Одавинг и Нааглив, насколько бы первая не была распутной дурой, всё-таки возьмут под свою ответственность то, что они начудили с местными поселениями. И как минимум будут следить за порядком в них, пока их Тури не явит себя перед ними, чтобы официально «оценить» их работу.       Теперь, подводя итоги, Воронья Скала была под их полным контролем, как и деревня Скаалов, и те странные грибы на краю острова. Вместе с тем медовым зал посреди озера, в котором живут непонятные синие существа, напоминающие гоблинов. Таким образом, весь остров уже пал к их ногам. Как ни странно, но эти тёмные эльфы и некоторые местные норды были уж больно покладистыми, не особо сопротивляясь «новым порядкам». Хотя предполагалось, что дова встретят сопротивления гораздо больше, чем если бы захватили какой-нибудь город Скайрима.       Даже тот экстравагантный волшебник Телвани лишь сонливо зевнул, увидев на пороге своего огромного дома нескольких крылатых существ. Сказал что-то про эксперименты и закрылся у себя, порекомендовав ему не мешать и особо не шуметь на улице. Пожав плечами, большинство драконов улетели, оставив там лишь парочку младших. Всё равно в этом месте не было никакого стратегического толка или пользы, а вступать в битву с надоедливыми волшебниками, после всей возни с камнями, настроения не было.       Что было намного важнее мелких дрязг, так это найти и пробудить легендарного Стража. Сильнейшего Драконьего Жреца во всём прошлом культе, что когда-то предотвратил и подавил восстание Предателя. О нём слагают легенды как о том, кто вдохновлял, вместе с тем восхищал и драконов, и людей. Валок Тюремщик — благородный и верный охранник, до самого конца своих дней.       Большинство девушек драконов считали, что если бы Алдуин полюбила его, а не Мирака, то всё сложилось бы по другому в её жизни полной невзгод, но увы. Даже после предполагаемой «гибели» гнусного душегуба дова, она не смогла найти утешения или любви в Валоке. Новые шрамы образовались на её сердце, и недоверие не позволило обратиться к тому, кто был истинным образцом для подражания.       Но можно ли винить её, если Верный Проводник тоже когда-то был таким образцом? Некогда добрый и отзывчивый юноша, можно даже сказать по своему обаятельный в своей небольшой наивности и невинности, перестал быть таковым после непродолжительного периода этой жизни. В этом прелесть и ужас людей, их непостоянство и изменчивая натура.       До этого, Тури он сильно нравился. И это не преувеличение. Особенно ещё в начале их отношений. Алдуин любила то смущение и румянец на его щеках, считая их милыми, когда игриво поддразнивала на личных беззаботных встречах. Связь между ними процветала, и на те короткие мгновения, Пожирательница Мира смогла обрести толику счастья. Впрочем, как и сам Первый Драконорождённый, который, казалось, ухватил судьбу за крылья, радуясь жизни с любимой, вроде той, о которой мечтали практически все.       Но к сожалению, ещё тогда поражавший всех своим интеллектом и талантом, спустя несколько лет членства в драконьем культе, Мирак затвердел и ожесточился, подобно ветерану прошедшему ужасающую войну. Пропала его светлая сторона, замененная холодом и отчуждённостью. По случайности, в тоже время куда-то бесследно исчез один из легендарных драконов, четвертый по силе, и как ни странно, по старшинству. Никто не знает, что стало причиной обоих событий. А когда Верный Проводник был соблазнён властью, предлагаемой даэдрическим принцем… это стало последним камнем, последним толчком, разорвавшим хоть какую-то связь между ним и драконами.       Алдуин к тому времени была слишком занята подавлением незначительных одиночных восстаний в Скайриме, и разбирательством с некомпетентными жрецами, которым доверили следить за нынешней территорией Белого Берега. Много голов полетело тогда, ведь ещё в те времена, Драконья Богиня кое-как старалась исправить положение с идиотами в их рядах. Однако, вести о предательстве Мирака не успели достигнуть её ушей, как он уже убил полсотни драконов, что в те времена находились на Солстхейме, считая его своим домом. Это было сильнейшим ударом, от которого она не скоро смогла оправиться. Он заставил её ещё больше уйти в себя, закрыв своё сердце и обратившись к тьме.       Вспоминая об этом теперь, Правительница Драконов раз за разом приходит в неописуемую ярость. Столько младших братьев и сестёр погибло безвозвратно, и всё словно кинжал в спину от того человека, которого она любила больше всего на свете, на тот момент. До сих пор она борется с мыслью, чтобы окончательно уничтожить остров и похоронить эти воспоминания, но всё никак не получается выкинуть их из головы. И из-за хорошего самоконтроля, пока что эти порывы её не привели к тотальному уничтожению всего на своём пути.       Благо, культу повезло, что ситуация не приняла более трагичный оборот, и с ситуацией получилось разобраться, до прилёта Королевы Драконов. Вовремя подоспевший Валок остановил безумство и убил Первого Драконорождённого. Или так все считали ранее, не имея чётких представлений о мифическом сражении между двумя сильнейшими обладателями голоса среди смертных. Их битва отколола большой кусок земли от материка, как раз и образовав этот остров. Никто и предположить не мог, как именно тогда погиб Мирак.       На сегодняшний день, Первенец Акатоша знает… знает, что случилось на самом деле в тот роковой период. Гнусный предатель сбежал от своей неминуемой кончины в Апокриф, план Обливиона Хермеуса Моры, Даэдрического Принца Судьбы и Знаний. Именно этот демон забрал у неё… её любовь и совратил его рассудок до такой низости. В мыслях Алдуин, был только один настоящий преступник, и она намеревалась покарать его, чего бы ей этого не стоило.       Деликатные руки тёмного дракона сжались в кулак, до едва слышимого хруста, а выражении исказилось в мимолётной злобе, после чего вернулось в прежнее состояние. Алдуин найдёт способ уничтожить то место. Плевать, чего ей это будет стоить, даже если в процессе настроит против себя весь Этериус и Обливион. Она — Пожиратель Мира, та кто родилась в бушующем пламени зарождения вселенной. И в него же Королева Драконов погрузит мир Садовода Людей.       Но это всё, на далёкое будущее, когда она восстановит всю свою былую мощь и вторгнется в План Обливиона не как Алдуин, а как Предвестница Апокалипсиса. Как огненный шторм, уничтожающий миры. Сейчас же, её алые глаза, сияющие словно безупречные рубины, наблюдали издалека за двумя довами, что прилетели к отдалённой от других мест деревне. К поселению Скаалов, Глава которых тоже встретил их миром, но гарнизон они свой там не выставляли, пока что.       Два дракона действовали по секретному приказу, от самой Тури и они лучше других понимали важность этой работы. Алдуин специально выбрала этих двух, ведь они знали толк секретным поручениям и были отличными поисковиками информации. Их миссия проста, поспрашивать у местных и найти гробницу Валока, а также, по возможности, пробудить Драконьего Жреца от его многовекового сна.       За этим, одна старейшая дова в паре с древним драконом отправились сначала к деревне Скаалов, найти сведения о нём. Ибо Страж, по его же просьбе, был захоронен в тайне ото всех, даже от самих повелителей драконов. И по этой причине, они должны были разузнать место расположения его секретной гробницы.       Впрочем, Драконья Богиня могла и сама всё это сделать, однако есть вероятность раскрыть свой статус-кво. Да и при встрече с надоедливыми йоре, она порвёт их в клочья, стоит им бездумно атаковать её или посрамлять, всё же настроение у неё сейчас не самое лучшее, чтобы терпеть глупость и низменность противоречивой расы. А пока что, она понаблюдает издалека за происходящими внизу событиями. Будет полезно узреть, как с проблемами справляются её подчинённые.       — Спешить всё равно некуда, у меня есть всё время мира, — тихо выговорила она, поудобнее располагаясь на краю каменистой поверхности скалы. Вид отсюда открывался превосходный, как в плане красоты, так и практичности. Он позволял контролировать взглядом сразу половину острова.       — Время? — неожиданный звук заставил её резко повернуть свою голову, глазея на гротескную масса щупалец, что появилась рядом с ней, в двух метрах слева. Спрашивая скорее в любопытстве, нежели враждебности, его голос был сосредоточением апатии и величия, хтонического древнего ужаса и сонливости. — Неужели опять пришло то самое время? — задал он бессмысленный вопрос, адресованный, скорее, самому себе, нежели Алдуин.       И после этих слов, будто бы весь мир замер. Исчез звук от завываний ледяного ветра, летающей живности и далёкого воя. Прекратившаяся метель, с застывшими в воздухе снежинками. В секунде от очередного шага, драконы в дали, идущие навстречу к шаману Скаалов. Остановившийся волк, что почти поймал свою добычу… прекратило движение всё, кроме неё самой, кроме Алдуин. И кроме Принца Судьбы. Время не было властно над двумя Богами, ведь оба его в каком-то аспекте и представляли.       Выражение лица Первого Дракона тут же зачерствело, а взгляд кинжалами устремился в единственный бесконечный глаз появившийся в разломе из пространства, откуда выглядывали омерзительные склизкие конечности, — И после всего этого, тебе ещё хватает наглости являться в своём уродливом обличии предо мной, Хермеус Мора? — почти прошипела от злости она, но пока держа свой гнев под контролем, — И о каком времени идёт речь? Решился появиться эффектно, неся откровенную чушь, чтобы меня запугать или запутать? — с холодом и презрением спрашивала Алдуин, скрестив руки перед собой, не спуская с него своих алых точек.       — Хм, твой гнев в мою сторону не оправдан и ошибочен, — заговорил он, не обращая внимания на её злобу, а словно бы подмечая любопытный факт, — А что касается времени… — он сделал короткую паузу, и Первая Дова могла поклясться, что видела как его несуществующие губы исказились в ухмылке, — Ты наверное думаешь, что это я был тем, кто обратился к Мираку и вероломно склонил на свою сторону? Но как и тогда с ним, пора мне рассказать одну занимательную правду. Пришло то самое время, когда от раскрытия информации будет хорошо двум сторонам.       — Я не верю ни единому словечку, что вылетает из твоего подобия рта, Хермеус Мора. Можешь своих искателей знаний завлекать выдуманными байками и сладкими обещаниями. Это ты завладел Мираком и совратил его под свои прихоти, и- — не успела она договорить, как Хермеус Мора перебил её, почти сужая свой тёмно-зелёный глаз. Со стороны могло показаться, что наглые и беспочвенные обвинения действительно задели его, но так ли это?       — Отнюдь, не я обращался к Мираку. Жажда контроля и силы сами привели его ко мне, — выдал демон знаний, звуча на удивление искренне, вот только Алдуин не особо поверила в это. — Стоило ему найти древние фолианты с запретными знаниями, как его истинная натура пробудилась, утаскивая его в мою бездну. Тогда мне показалось будет забавным, и даже полезно придержать его у себя. Но всё же… мой слуга, изрядно превышает дозволенные ему действа. Непослушание у него заложено в природе, в самой крови.       — И это моя проблема? — вопросительно подняла свои брови она, всё ещё буравя Мору в его единственный бесконечный глаз, пытаясь раскусить его намерения, — Что ты хочешь на самом деле, демон? У меня нет настроений на игры разума, которые ты тут пытаешься со мной провести. Переходи к делу или исчезни, — надменно произнесла Пожирательница Мира, всё ещё находясь начеку. Как никак, грязных приёмов можно и нужно ожидать от даэдра.       — Хм, раз уж ты хочешь перейти сразу к делу… Я объявился здесь, чтобы предложить тебе сделку, Первенец Акатоша, — всё тем же апатичным голосом вымолвил он, однако в этот раз, в нём присутствовали нотки настойчивости, — И, уж поверь мне, от этой сделки ты не откажешься, после услышанного и… увиденного.       — Сделку? — Алдуин даже думать не стала, — Нет, если ты пришёл ради этого, то можешь растворяться обратно в свой Обливион, поздно ты спохватился, Принц Знаний. Я не пощажу твой Апокриф, даже не надейся, — холодным голосом выдала она, отворачиваясь в другую сторону, но потом угрожающе взглянула на бесконечный глаз, с исходящими от него щупальцами.       Впрочем, угроза Хермеуса Мору не испугала, а напротив, лишь больше заинтересовала. Именно ради этого он и здесь, в конце то концов. Всё же никто из даэдра не знает, не понимает, каково это, лицезреть и записать как знание, самое настоящее уничтожение старого мира. И сейчас, он был близок к этой цели, как никогда раньше.       — Ох, и ты даже не выслушаешь моего предложения? Как грубо, с воспитанием явно беда, дорогая. Но, Думаю, после великодушно показанного и рассказанного мною, ты передумаешь… Алдуин, — словно самый настоящий демон-искуситель произнёс Садовод Людей, высвечивая тёмно-зелёную проекцию на белый снег.       — И что это? — поинтересовалась Пожирательница Мира, видя как… это что, Мирак и что это он делает? Изображения деформировались и искажались, в настоящем временем рисуя картинки и каким-то образом передавая голос. Правда ли была отображена на этой «записи»?       — Это то, что случилось в прошлом… ты же не верила мне, когда я сказал, что он сам пришёл ко мне. Полюбуйся, твой «любовник» сам обратился в мои владения, сам же в них и погряз. Смотри и внимай, Богиня Драконов. Смотри и внимай… — почти с гипнотическим эффектом в голосе, произнёс он. Впрочем, он вряд-ли так сильно влиял на Первенца Акатоша, как показанное им.       Увиденное и даже услышанное от проекций Моры на минуту вогнало Алдуин в ступор. Недоверие и отрицание сменились на шок и осознание. А как она досмотрела до конца, гнев новой вспышкой промчался по её голове, но не желая выказывать слабости, она холодно не сказала, но прорычала, — Я устала от твоих игр. Чего ты хочешь, демон? Назови свою сделку, — краем глаза можно было увидеть, как прядь её тёмных волос на миг побелела, что не осталось незамеченным для внимательного взора Демона Знаний.       Кажется, Пожиратель Миров наконец пробуждается, пускай и не полностью. Хм, Дракон Времени точно не будет доволен, но так даже интересней. Ведь в конце концов, если получится, то Принц Судьбы получит самые уникальнейшие и редкие знания во всём Аурбисе в свою бездонную библиотеку. Хранитель никак не мог отказать себе в таком соблазне.       — Конечно, я с радостью расскажу…       Если бы у Хермеуса Моры могла быть физическая улыбка, её растянутость в данный момент времени, вогнала бы в ужас даже самых безумных из людей…

***

11 Начала Морозов.       Пробуждение прошло без особых проблем для Довакина. Никаких кошмаров или беспокоящих снов. Простая реальность, с таким же простым утром, пускай и в не совсем привычной обстановке.       Элдрик открыл свои глаза, чтобы увидеть как лучи света проникали в тусклое помещение, через маленькое окошко наверху. Разговор с драконами не был особо важным, чтобы его подолгу вспоминать. Просто проведал их, узнал, что Мирмулнир и Мэй опять «подрались», и проснулся почти моментально же. Хорошо он хоть отдохнул и готов снова отправится в путь.       Довакин буквально за полдня спустился в Айварстед и оседлав Миру, бросился скакать на юг, чтобы попасть в Ривервуд через один едва заметный перевал в горе, а оттуда он уже определиться, как добраться сначала до Морфала, а потом уже и до Устенгрева, пройдя сквозь те проклятые болота.       Лучше бы всё это не было тратой его драгоценного времени…