Ты не чудовище...

***

???       Если описывать то, что произошло в день на 5 Огня Очага… то у Элдрика не получится. Он не может вспомнить те моменты, как бы сильно сейчас не напрягал свою память. Хотелось бы ему самому знать, насколько красочно и долго он буйствовал, когда выпускал свой гнев наружу.       Но всё было как в тумане, лишь фрагментами прорывались ужасающие воспоминания. Освободив свой язык от своих же зубов, некромант кричал, издавав истошные вопли, а дальше… непонятно, что было. Мольбы, просьбы, крики, оры, стоны… Элдрику, наверное было плевать.       Это точно. Ему было фиолетово. Пускай он и отрывками помнит, что с ним делал и каким пыткам подвергал, но никаких эмоций он во время этого не испытывал. Что-то умерло в нём, в тот самый момент, а драконья сторона решила сделать всё самостоятельно, ибо человеческая подвела.       Скорее всего, всё было именно так. И сейчас, он дрейфует, на осколках разбитого сознания, что так отчаянно пытается скрыть от него, вчерашние… или уже давно минувшие события.       Какой-то звук наконец-то достучался до его бессознательной формы. И ему пришлось отворить глаза, что он держал закрытыми так много… часов? Минут? А может дней? Неясно.       — Элдрик… Элдрик… Прошу, очнись уже! — чей-то знакомый женский и обеспокоенный голос, в мольбе доносился до его слуха. В нём присутствовали нотки отчаяния и горя, которые грозились вырваться наружу. Это и пробудило довакина от его долгого сна, в котором он находился не пойми сколько времени, заточённый вместе с последними обрывочными воспоминаниями и мыслями.       Драконов там не было, была лишь пустота… кромешная тьма, в которой его сознание погрузилось, когда мясник оказался у него прямо в руках. А так жаль, что он не помнит, как выворачивал ему кишки, а потом душил ими же, развешивая их как праздничное украшение к парадным дверям.       Но сейчас… вдали от этих тёмных мыслей, он дома. Не понять как и почему, но… Нильсин сидит рядом с ним, он не видит её, из-за очень слабого зрения, но он инстинктивно понял, что это она. Что же с ним произошло, раз ему так плохо в данный конкретный момент, что голова раскалывается и готова взорваться, при малейшем движении и попытке открыть рот?       — Хн… как же голова болит. — прохрипел слабо он, стараясь разглядеть хоть что-то вокруг. В ушах звенел агонизирующий звон, а воспоминания как-то сумбурно складывались у него в голове. Не совсем понятно в каком хронологическом порядке они шли. Он вспоминал лишь обрывками то, что вытворял с мясником.       Вот он «вчера», уже поймал этого гада, прижал его к земле, как последнюю псину… а дальше пустота и мрак. Всё что он помнит, это кровь… много крови. Слишком много крови и органы. Лицо имперца, искажённое в гримасе боли и страха. Вместе с этим, у того отсутствовали глазные яблоки в его глазницах… Ах…       Элдрик всё-таки убил мясника, конечно. Теперь он вспомнил. Вчерашняя ночь была слишком жестокой, чтобы адекватный разум запоминал о ней. Оно и понятно. Элдрик никогда не был способен на такую бессердечность и садизм, по отношению к своим врагам или же недоброжелателям. Если он убивал, то делал это быстро и эффективно, но в этот раз… кто был настоящим монстром? Мясник или же Довакин?       Нормальные люди не пытают других, с таким удовольствием и животной омерзительной улыбкой, играющей на губах. Не помогает и то, что помнится всё так смутно… но ощущения крови на губах, пёстрым металлическим привкусом… запомнились ему хорошо. Ему было одновременно и хорошо… и пусто.       Элдрик уже и не знает, кто убивал мясника, он или кто-то другой. Словно кто-то иной взял на себя его личину, надев жестокую маску и хладнокровно расправился с мерзавцем. Люди не способны на такую невероятную и бессмысленную жестокость… хотя, люди иногда способны и не на такие вещи.       Но всё же, он перегнул, даже по меркам людей. Перегнул так, что пересёк все красные линии. Жалеет ли он об этом? Навряд-ли. Именно поэтому ему и так тошно от себя. Мясник определённо заслужил троекратно хуже, чем то, чему ему подверг Элдрик, но почему… почему он ощущает себя так паршиво, даже когда осуществил «справедливость»?       Из-за того ли, что он не садист, и пытать других не любил, а всё это сделал из-за ненависти? Или остатки человечности и совести, шепчут и глаголят ему, что он чудовище. Неисправимое чудовище, что не заслуживает жить и отравлять воздух, которым сейчас дышит его сестра? Ха…       Но что он сейчас делает у себя дома, лежа в гостиной, пока Нильсин обеспокоенно сидит рядом, постепенно успокаиваясь и приходя в норму? Только спустя некоторое время, он смог разглядеть силуэт её тревожного лица, ведь мыльная пелена спала с его золотистых глаз и то, что он увидел…       Её глаза… её глаза слезились. Один только их вид заставил его сердце налиться кровью, и испытать к себе ещё больше разочарования. Он заставил её нервничать и беспокоиться за него… и ещё заставит множество раз. Какой из него паршивый и никудышный брат.       — Слава Богам! Ты очнулся! Ты очнулся! Я… У тебя был жар и ты не просыпался… Я так переживала! Хвала Акатошу ты живой… ах, придворный маг говорил, что это всё из-за какого-то дурацкого древнего проклятия, которое на тебя наложил тот грязный некромант. — Нильсин тараторила без остановки, удерживая руку Элдрика, боясь отпустить хоть на секунду, из её глаз грозились вот-вот выпасть слёзы.       — Пр-проклятия? — недоумённо вопросил Элдрик, не припоминая, чтобы такое с ним… нет, теперь то он наконец вспомнил всю картину, особенно её финальную и незамысловатую часть.       Под самый конец, мясник что-то прошептал, после чего, своей мерзкой рукой дотронулся до Элдрика, перед тем как испустить свой последний вздох. Возможно и тогда он наложил на Элдрика что-то. Проклятье, заклинание… Последний трюк некроманта? По всей видимости, этот фокус не удался.       — Элдрик, больше так не делай, прошу… — обняла она его, уже не сдерживая слёз и своих эмоций, прижимая его как можно сильнее. — Ты мой единственный брат! — видеть её в таком положении…       — Прости меня, Нильсин. — обнял он слабо в ответ, поглаживая по спине и стараясь успокоить её. — Теперь Фригга может спать спокойно. — добавил тихо он, стараясь утешить его старшую сестру.       Они пробыли так в объятиях друг друга, пока тихие всхлипы и сопения Нильсин полностью не сошли на нет, и в комнате не воцарилась умиротворённая тишина, прерываемая лишь редким гулом ветра на улице.       Всё же Элдрик никогда больше не хочет видеть, как Нильсин проливает свои слёзы, по таким пустякам… как его жизнь.

***

8 Огня Очага. Утро.       Со временем Нильсин успокоилась и рассказала, что произошло за то время, пока он спал. Много чего, если быть вкратце и начать стоит с того, что спал он… проспал он целых три дня… три долгих дня. Столько времени, он валялся в отключке, пока его тело самостоятельно не справилось с болезнью или с проклятьем.       Вунферт… да, старик заходил несколько раз, чтобы наложить чары и очищать его тело от скверны, стараясь спасти ему жизнь. И тот удивлялся тому, как много выдержки и живучести было у тела Элдрика, ведь в обычных случаях от того заклятия умирали за день. Возможно, здесь драконорождённость его и спасла.       Что же касается… не самой приятной новости…       Торбьорн теперь знает, что Элдрик вернулся и сказать что он рад, это наглая ложь. Гнусная и отвратительная ложь. Впрочем, старик уже настолько ослаб и обмяк в своей былой жестокости, что ему даже не хотелось лишний раз видеть «его полукровную рожу». А потому, он как ни в чём не бывало… поплёлся обратно за алкоголем. Какое позорище.       Забавно, что человек, которого когда-то так сильно боялся и ненавидел бывший Наследник Расколотых Щитов, теперь превратился в ничтожную кашу и плаксивое месиво. «Видеть он его не желает», хахаха. Взаимно.       Что ж, Элдрику же лучше… пока что. Сейчас ещё слишком рано, чтобы спрашивать за прошлые действия и грешки главу Клана, особенно когда бывшему наследнику самому не очень на душе. Да и Торбьорна наказала сама жизнь, как бы по злому иронично это не звучало.       Текущая глава клана уже практически не в состоянии вести дела, и вскоре Нильсин придётся взять «бразды правление» на себя, иначе Расколотый Щит станет ещё и Расколотым Кошельком. Элдрик готов подержать её, всем чем сможет, на этом нелёгком пути, да и вряд-ли условия к данмерам при ней будут настолько плохими как при «отце». Но пока ещё рано говорить об этом.       И переходя к самой неприятной теме для довакина на повестке дня…       Теперь практически все в городе знают, что Элдрик Расколотый Щит вернулся, и первое что он сделал, это жестоко покарал гнусного маньяка Виндхельма. Казалось бы, люди должны акцентировать внимание на то, как он самовольно, без суда и следствия, идя против руки закона… расправился над другим человеком…        А вот фиг там. Его ожидания вновь разбились вдребезги, разлетевшись осколками по всей комнате. Стражники отказывались брать его под арест за убийство (Йорлейф постарался?), а вот некая Сусанна Порочная, описывала его как… героя? Как долбанного ГЕРОЯ?!       — Чего?! Да, она как овечка вся от страха дрожала, когда моя тёмная и монструозная фигура в тени ночной улицы появилась! — лежа запротестовал Элдрик, вспоминая как она на самом деле отреагировала на него… или она так отреагировала на «Мясника»? Нет, определённо на Элдрика, не может быть обратного.       По любому, во тьме переулка его проклятые желтые глаза, светились как у зловещей рыси, что была готова напрыгнуть на свою жертву и порвать её в клочья, без капли сожаления или задних мыслей! А тёмные волосы и хищное лицо, создавали образ и лик монстра, который будет сниться ей в кошмарах!       — «Он был так прекрасен, но так жесток, словно тёмный рыцарь из сказаний и легенд, что пришёл спасти свою распутную принцессу~, не взирая на мораль, устои и принципы. Тёмные как сама ночь волосы, словно у зловещего но такого сексуального~ принца. Ах, а его глаза цвета золота и серьёзное лицо~…» — спародировала с ехидством Нильсин одну из пылких фраз Сусанны, от чего у Элдрика вены проступили на лбу и тот практически выдохнул пар.       Теперь он успел тысячу раз пожалеть, что вообще её спас. Конечно не в серьёз так, но что это с людьми, что не так воспринимают его действия и строят совсем иную картину? Разве он не был в её глазах большим монстром, чем тот кто на неё напал? Она что, возбудилась от него?!       — Я не понимаю… — сдался Элдрик, выговорив это вслух и опустив свой взгляд. — Я совсем не понимаю…       — М? — Нильсин присмотрелась к нему, не понимая над чем сокрушается её брат. — Что-то не так? — поинтересовалась она, с искренним негодованием. Разве Элдрик не должен быть рад этому?       — Ты хоть знаешь, как сильно я изуродовал тот кусок мяса, что звал себя мясником? — негодовал вслух он. — Его останки не похожи на человеческие. Ты думаешь нормальный человек способен на такое? — уставшими глазами вопросил Элдрик, чувствуя паршивое чувство, что подступало к его горлу. Он был ничем не лучше, чем этот самый мясник… — Никакой я не спаситель…       — Нет Элдрик. Он был настоящим монстром, не ты. Ты… ты был лишь зол, невероятно зол… на твоём месте, я наверное поступила бы также, будь у меня возможность и твоя сила. — ответила спокойно и рассудительно Нильсин, слегка поглаживая Элдрика по макушке. — Я бы не дала убийце моей сестры спокойно жить, если бы у меня были те же возможности, что и у тебя. — меланхолично добавила она. — К тому же, ты спас чью-то жизнь, и это главное.       — Ха… возможно… возможно ты права. — печально и меланхолично улыбнулся Элдрик, сдаваясь под этим тёплым и заботливым напором от его сестры. Но всё же, через некоторое время, он попытался привстать с кровати. Это у него получилось, однако голова закружилась лишь сильнее.       — Элди, полежи ещё, тебе нужно отдохнуть… — подорвавшись, Нильсин сразу же попыталась уложить брата обратно, но тот рукой остановил её порыв и спустя мгновение… умудрился встать полностью, пускай и слегка пошатнувшись в процессе поднятия.       — Я чувствую себя в полном порядке, хоть и голова немного кружится. — сверкнул он своей уверенной улыбкой, стараясь не беспокоить сестру из-за своего состояния. Но всё же он слегка приврал, ладно не слегка. Голова кружилась не немного… она болела уж слишком сильно.       Но Элдрику нельзя прохлаждаться. Три дня это слишком много. Ему нужно столько всего сделать, прежде чем уехать из Виндхельма, а он разобрался только со своим вторым делом. Ещё заклинания те изучать…       — Элди… хааа. — глубоко вздохнула Нильсин, прежде чем понизить свой тон. — Останься дома хоть ненадолго! — более строгим голосом приказала сестра, и взглянула на него с новой волной интенсивности. — Ты думаешь я отпущу тебя так быстро, после всей этой авантюры? Нет уж, пока ты не поешь, не отдохнёшь и не поспишь… ты отсюда и шагу не сделаешь. Ты… ты под домашним арестом на один день, понял?! Хмф. — интенсивно буравила она.       — Да ладно тебе Нильси, я всего лишь…       — Нет, никаких да ладно! Никаких отговорок и отмазок, ты остаёшься сегодня здесь и точка! — громко выдала Нильсин и скрестила руки перед собой, пока отчитывала Элдрика, тот послушно кивал. — Сейчас, я принесу тебе попить и поесть, и попробуй у меня только убежать… — последний раз грозно сверкнула глазами его старшая сестра, от чего Элдрик внутренне рассмеялся. Его сестра такая милая, когда пытается казаться строгой и злой.       — Хорошо, Мам. — устало и улыбчиво пошутил он, от чего Нильсин с раздражением закатила глаза и со спешкой пошла в другую комнату, дабы принести Элдрику воды и еды, оставляя его одного в этой комнате, наедине с кучей книг, что лежали на одном из столиков.       Ну что ж… один день дома… вместе со своей сестрой провести всё-таки можно. Она это заслужила, за всё то терпение, которое она выказывает в его сторону, за все его выходки и поведение, которое он себе позволяет и за всю ту тревогу, что они вызывают у его сестры.       И раз уж речь зашла об отдыхе… то он забыл про то, что Нильсин сообщила ранее о том, что чтобы очищать его тело от остаточной энергии с проклятия, нужно просто практиковаться в магии и заклинаниях, циркулируя ману по его телу, выводя «скверну». Выполняя базовые и простые упражнения в магическом ремесле.       Хех, мда уж. Звучит так, будто Вунферт придумал это на ходу, дабы подвязать Элдрика под изучение магии, не желая терять и губить такой талант. Не то, чтобы довакин был против, совсем наоборот. Да и к тому же сейчас, когда у него появилось немного свободного времени дома, он может наконец-то изучить и потратить время на магию. Это его детская мечта.       Магия всегда интересовала его. Не так, чтобы он заперся в лаборатории и годами изучал бесполезные вещи. Ему больше нравился ее практический интерес и применение. Как горит огонь, как можно заморозить всё льдом, или как вылечить раненного котёнка? Столько возможностей и всё это благодаря магии. Глупые невежды норды, вечно были против неё, но Элдрик видел намного больше потенциала в ней.       В том самом первом томе пламени, который он стырил у Вунферта в своём детстве, были расписаны самые азы данного ремесла и науки. Что любой маг, сознательно он это делает или нет, но взаимодействует с энергий Этериуса, что плавно перетекают из Магне-ге, звёзд, в Мундус.       Если верить томику с заклинаниям и брать все это на веру и хорошенько подумать, то получается, что любой маг или волшебник… Это по сути, просто тайно замаскированный жрец, ведь Этериус это божественный мир, а следовательно… черпая оттуда энергию, они совершают некий незамысловатый внутренний обряд, пускай и прямыми словами об этом не написано.       Вспоминая о магии, довакину трудно оставаться невеждой, что хочет отрицать и порицать богов, из-за их холода или отвращения к смертному миру. И раз уж Элдрику предстала редкая возможность, то пора бы ему прочитать и понять те Тома, что ему оставил Вунферт.       Их было 8 штук и все на разные школы. Две на Изменение, парочка на Восстановление, одна на Колдовство, одна на Иллюзию и три на Разрушение. И всё это подходило на уровень Адепта, если судить по обложкам. У самого же Элдрика, знаний и практических умений… максимум на уровень Ученика наберётся, но ему всё равно интересно.       К тому же. Здесь, в томах Разрушения, что ему выдал Вунферт… заклинания были весьма уникальными в своём роде. Особенно первая книга, так называемая… «Электрическая Изморозь» или из того же разрушения «Инферно Кулаки». Названия конечно несли в себя мало смысла с точки зрения адекватного мира… но с каких это пор он живёт в адекватном мире, хм~?       Хех. Будет интересно почитать и изучить все эти заклинания, а также развить свой внутренний резерв маны, если такое будет возможно. Пожалуй… Элдрик начнёт с «Взрывной импульс», чем бы это заклинание Разрушения не являлось.       А ведь тут ещё и Восстановление с Изменением…

***

9 Огня Очага. Утро.       Вчерашний день пролетел незаметно. Да и событий то в нём особо не произошло, помимо залипания в томах и книгах магии. Разве что очень пылкий разговор с Торбьорном, запылившегося вернуться под вечер, слегка пьяным. К счастью… до драки не докатилось, хотя было близко. Было очень близко к ней.       Но обменявшись «любезностями», они разошлись. Элдрик подавил в себе желания устраивать сцену перед его родственниками, хоть и врезать по морде Торбьорна хотелось очень сильно, да так сильно, что аж руки до крови сжимались и зубы скрипели с треском.       А так, всё остальное время, Элдрик провёл в компании Нильсин, вспоминая их былые детские годы. Все их лучшие и счастливые моменты с Фриггой в этом злополучном городом, несмотря на всю безысходность и мрачность ситуации, что их тогда окружала.       Также Элдрик провёл немного времени с мамой. Пускай и общих тем для разговора у них не было, но он просто посидел с ней в тишине и покое, изредка обмениваясь парой тройкой предложений. Но даже так, Элдрик подметил, что Това стала выглядеть живее и намного радостнее, чем прежде.       А ночью, он занялся более глубоким изучением магии. Не сказать, чтобы он хоть что-то понял из того, что было написано в тех томах, но прогресс есть и довольно хороший, потому что… из Изменения он научился применять «Железную Плоть», пускай и не идеально, но даже так уже неплохо. Резервов это сжигало прилично, но ему на удивление хватало…       Но возвращаясь в текущий момент… Элдрик стоит у входа в Зал Мёртвых. В этот раз, без взламывания сюда посреди ночи, и «осквернения могил». Теперь он посещает это место, не как Элдрик сорванец недонаёмник… а как Элдрик Расколотый Щит. Член Семейства Расколотых Щитов, младший брат, что навещает свою погибшую старшую сестру.       Дойдя до гроба Фригги и встав прямо перед крышкой гроба… Элдрик тяжело вздохнул, после чего приложив свою руку до холодной дощечки, что разделяла его, от его мёртвой дорогой сестры.       — Твой убийца мёртв. — слова вышли из его уст с пустотой и печалью. — Но я по прежнему не знаю, что чувствую по этому поводу. Мне наверное стоило бы радоваться, но я не могу… ведь как бы жестоко я его не убивал… это уже не вернёт тебя сюда. — он перевёл свой взгляд на украшения, что лежали в миске рядом.       Стоила ли месть этого? Нет, месть этого не стоила. Но возможно Нильсин права, он избавил мир от ублюдка, и привнёс хоть немного справедливости в этот злополучный город. Не позволил другой девушке сейчас также бездыханно лежать в гробу, из-за одного поехавшего убийцы…       — Не знаю, к лучшему ли это или нет. Если Совнгард действительно существует, то я надеюсь, что медовые реки действительно так прекрасны, как о них слагают легенды, а тамошний воздух чист от грязи этого мира. Ты заслуживаешь всего того, что не получила при жизни. — с трудом проглотил Элдрик, стараясь выдавить из себя следующую фразу, понимая, что он сам вряд-ли заслуживает это… — Даже встречи с твоим никудышным братом.       — Возможно, я присоединюсь к тебе, если кто-то из драконов придёт по мою душу. Возможно это сделает Винтурут. Возможно это сделает Алдуин. — Элдрик опустил глаза в пол. — Но ради тебя… я не сдамся, Фригга. Ради Нильсин… я сражусь даже с Драконьей Богиней, не имея шансов на победу. — вымолвил он, понимая насколько абсурдно это может звучать со стороны.       — Поэтому нам пора прощаться… я всегда любил тебя как мою лучшую старшую сестру, но сейчас… как бы сложно не было, мне нужно наконец отпустить. Отпустить, ведь иначе я не смогу двигаться дальше. — с новой горечью в тоне выдал он, вытирая поступившие слёзы. — Да направит тебя Шор по закоулкам его царства, чтобы ты нашла путь к покою и вечному умиротворению.       — Прощай Фригга… прощай. — после этих слов, слёзы полились из его глаз, но он тут же их вытер, разворачиваясь и покидая Зал Мёртвых.       У него нет больше времени на слабость. Сейчас, у него лишь одна главная цель: стать сильнее. И вместе с этим… вернуть в этот город хоть толику справедливости, и защитить его от угрозы. Это будет сложно, но его путь никогда не был лёгок, иначе быть не может.       Настало время, найти Брунвульфа Зимнего Простора. Как бы сильно Элдрик не говорил себе, что заниматься этим бесполезно… но он обязан. Нужно решить не просто проблему. Нужно вырубить её на корню, а чтобы сделать это… нужно начать с малого. Начать с того, чтобы встретиться с самым уважаемым человеком, в глазах Элдрика, да и всего города.       Довакин открыл дверь на выход из зала Мёртвых и оказался на холодной улице Виндхельма. Ветеран войны, скорее всего, как обычно находится в квартале серых, общаясь с данмерами, и пытаясь решить их проблемы.       — Ого, да это же сам Элдрик Расколотый Щит! — узнал его кто-то из стражников, когда он шёл по улице. — Здорово ты Мясника грохнул. Дружище, с меня выпивка! — радостно воскликнул Брат Бури, обращаясь к Элдрику.       — Спасибо, обойдусь. — коротко и формально ответил Элдрик, проходя мимо блюстителя закона, на что тот, постояв несколько секунд на месте, просто пожал плечами и продолжил нести свой караул.       Элдрик не удивляется тому, что по пути сюда его окликнуло уже два стражника, двое простых жителей и один норд из зажиточного семейства. Стражники были благодарны, за восстановления хоть какого-то порядка и безопасности в этот город. А простые жители как и богатые были рады, что их дочери и сестры были отомщены.       Непроизвольная улыбка от этих благодарных лиц, что разделили одну боль с ним, появилась на лице Элдрика. Но он сразу же её убрал, стараясь отогнать подбирающееся чувство гордости. Он не заслуживает испытывать его, особенно после всех тех лет, что он пробыл вдали отсюда.       Через некоторое время, он всё же дошёл до Серого Квартала. Там обстановка напоминала больше трущобы, чем нормальные районы. Сразу видно, какое отношение у города к данмерам.       По улицам разгуливали «тёмные эльфы», или «серые», как их любили называть местные нахалы и расисты. Попадись хоть один из них здесь, Элдрик разобьёт им лицо и бровью не поведёт.       Насколько нужно быть низменным, в своём невежестве, чтобы презирать и ненавидеть, только из-за цвета кожи и формы ушей? Почему большинство людей разочаровывает так сильно, оставляя горькое послевкусие на всё человечество, когда ты встречаешься с проявлением данной несправедливости?       Ведь есть же в этом мире свет. Должен быть, иначе всё это бессмысленно. Иначе культисты, что поклоняются Отцу Ужаса — Ситису, правы, и жизнь не имеет под собой цели, как и всё мироздание.       Но это же не так? Мир полон красоты, пускай и люди её постоянно портят. В мире есть остатки доброты, пускай и эльфы из Талмора хотят её изничтожить, запустив ненависть в сердца других. Цикл ненависти и порочный круг, который им никогда не разорвать…       — Ищешь здесь что-то? — послышался улыбчивый, но такой хорошо знакомый голос со спины Элдрика, прерывая его внутренние размышления. Бывший наследник развернулся и увидел того, кого он здесь и искал изначально, когда только пришёл.       Почти лысый мужчина, с поседевшей бородой, одетый в ламеллярную броню с рогами. Элдрик сразу же понял, кем он являлся, ведь знал его хорошо… достаточно хорошо в былые годы.       — Дядя Брунвульф?       — Долго же тебя здесь не было, сынок…       Похоже, им предстоит многое обсудить.

***

      Смертные даже не подозревают, что в их рядах могут оказаться настоящие хищники, что превосходят их по всем параметрам, но при этом… практически неотличимы во внешности. Но не суди книгу по обложке, как говорилось в древнем изречении.       Улицы Виндхельма содрогались при каждом её шаге. В её элегантной и изящной походке не было лишних телодвижений, а сама она преподносила себя с гордостью и надменность, сродни аристократке. Всякий раз, когда она заходила за угол, мимолётные взгляды падали на её миниатюрную, но от того, не менее прекрасную фигуру.       Оно и естественно, каждый из её вида был прекрасен, будь то мужчина или женщина. А потому, для всех остальных глаз, они сильно выделялись, своей неестественной красотой и уникальностью, заставляя присматриваться к ним с застывшими взорами и распахнутыми челюстями. Впрочем, никто из них и в подмётки не годится ЕЙ, их Тури. Заявлять обратное будет глупо.       К тому же, девушка, что сейчас так грациозно и надменно шагает в сторону одного из домов, сразу же пропадала из умов смертных, как только она уходила из их поля зрения. Цокот каблуков, что был не свойственен Виндхельму, пускай и отвлекал людишек, но они быстро возвращались к своим делам, как только он удалялся и затихал.       В конце концов, никто из стражи или других простых жителей не поднимет тревогу, если не будет и причины её поднимать? Нету рогов, нету крыльев, нету хвоста. Fiikath. Иллюзия, такая забавная наука и школа магии. И не только смертные могут использовать её. Они часто забывают об этом, самодовольно думая, что магия и заклинания доступны только им.       Очередная улица пройдена, очередной пускающий слюни на её фигуру бедняк пройден. Пара крестовидных и невероятно красивых глаз, остановилась у особняка «Расколотый Щит». Уголки губ девушки приподнялись, пока её лицо было скрыто за розовой прядью её волос. Её прекрасных шелковистых волос, заплетённых в два хвостика.       Шайка воров, что именовали себя «Тенями Саммерсета», так благонадёжно и покорно указали ей на это место, пока она выдавливала глаза их главарю и отрывала руки, за то, что тот посмел протянуть к её дорогому платью свои грязные воровские ручки, намереваясь обокрасть её. Смертные и их жадность, они никогда не учатся и не меняются, хмф.       И вот, наконец, спустя несколько часов, она нашла это место. Дом, в котором проживает драконорождённый… последний драконорождённый, именующий себя «Элдриком Расколотым Щитом». Будущим и судьбоносным соперником её госпожи, и бичом всех её родичей.       Тоненькая ручка драконы потянулась к двери и сжавшись в кулачок, сделала два аккуратных, но достаточно громких постукивания, терпеливо ожидая ответ изнутри. И он не заставил себя долго ждать, когда молодая девушка, с голубыми глазами, отворила стальную входную дверь…

***

      — Ты так вырос, ещё же недавно под стол ходил, хаха, а теперь посмотри, вон как вымахал. Это уже даже меня перерос. — усмехнулся добродушно норд, продолжая общение с человеком, который заменил ему сына в этом городе, наполненном предрассудками и предубеждениями. А ведь так много лет прошло, с тех пор как он видел его в последний раз.       Элдрик всегда выделялся из этой толпы богатых жлобов и мрачных лбов, что строили местные жители и богачи, когда речь заходила о «приезжих» или не дай Талос о другой расе. Брунфульв как человек в возрасте, что повидал многое за свою насыщенное жизнь, на опыте смог отличить маленького мальчика, от других его сверстников, что подхватывали этот воздух ксенофобии.       И подумать только, что этим мальчиком оказался будущий наследник Расколотых Щитов. Тот самый клан, который помимо ненависти к другим расам их ещё и эксплуатировал в своём бизнесе в доках. И именно оттуда появился настоящий жемчуг, которому было не место в этом проклятом городе.       Родись Элдрик в Солитьюде или Винтерхолде, то может быть, стал бы учёным или бардом, подальше от всего того ужаса, через который ему пришлось бы пройти, стань он воином или унаследовав дело отца. С другой же стороны, именно такие люди как Элдрик нужны этому городу. Молодые и энергичные… с сострадающим и золотым сердцем. К сожалению, многие лишены такого качества в нынешние дни.       Но увы, ветеран Великой Войны понимает, почему Элдрик убежал из города Исграмора. Юношеский максимализм, вперемешку с бунтарским характером, было удивительно, что он пробыл в Виндхельме так долго и так многим помог, несмотря на весь тот ужас, что с ним вытворял Торбьорн, когда узнавал о 'проделках'.       Старик Расколотых Щитов в былые года был ужасающим и коварным человеком, как физически, так и духовно… от того и видеть как Элдрик… ломался под его давлением. Будь воля Брунвульфа, то он бы давно уже усыновил его. Но Торбьорн бы не позволил, от того он и действовал слишком умно, грамотно заметая следы. Зараза. Единственный выход, для юноши был побег, за это его сложно винить.       — Дядя Брунвульф, я не думаю, что сейчас выше, когда вы были на пике вашей молодости и силы. — скромно ответил Элдрик, возвращая старика в настоящее. Однако, Брунвульф словно бы вспомнил прошлое, когда малец с таким восхищением смотрел на него, на убийцу и бывшего солдата Имперского Легиона. Столько жизней на руках старого норда, жизни которые снятся ему в кошмарах.       Войны никогда не были весёлым мероприятием. Столько молодых людей полегло, с обеих сторон. Столько вчерашних детей, которым едва исполнилось 18 и они отправились на фронт, бороться с Доминионом? И сколько из них вернулись домой? Сколько вернулись здоровыми и целыми?       Увы, в войне нету ничего прекрасного, как и в её «героях». Где теперь эти «герои» и «доблестные воины»? Почти все из них забыты и отброшены обществом, оставленные наедине со своей собственной ненавистью. Злобой к другим народам. А сам Брунвульф… с такой горькой и тяжелой ношей на душе, вынужден продолжать жить и делать хоть что-то полезное, для других, дабы загладить грехи прошлого. Но что-то он отвлёкся.       — Ха, да брось ты со всем этим уважительным отношением. — вздохнул ветеран, не совсем одобряя такой тон от блудного наследника. — Общайся со мной свободно, как ты делал раньше. Мы же не чужие совсем.       — Хорошо… — выдал Элдрик, с нечитаемым выражением лица. Брунвульф подметил, как сильно изменился Элдрик, не только в плане роста… а и характера. Он стал более закрытым… и грубым, прямолинейным и чёрствым. А ещё… его янтари ведали историю, весьма знакомую историю того, как человек разочаровался в мире, от того похолодел и блеск в его зрачках погас.       — Думаю я знаю, почему в твоих глазах столько разочарования и цинизма. — внезапно начал Брунвульф, с нотками печали в его тоне, чем удивил Элдрика. — Видимо я оказал на тебя плохое влияние в детстве, а ты увидев внешний мир, лишь сильнее закрепил свои убеждения. — сделал вывод старик.       — Не думаю, что это твоя вина… просто я собственными глазами увидел, что мир это не сказка и радуга. — меланхолично ответил Элдрик, вспоминая не самые приятные моменты из его прошлого. Жизнь наёмника в Тамриэле, это постоянное борьба, с судьбой, с врагами и со своими собственными принципами.       — И поэтому это печально, ведь ты вывел меня из того же состояния, которому подвержен сейчас сам… потому что показал, что есть ещё надежда в этом городе, в этом мире. — с грустью и сожалением продолжил Брунвульф. — Знаешь, пойдём-ка кое-куда, в одно хорошо знакомое тебе место. — предложил старик, на что Элдрик любопытно кивнул, в глубине души, понимая про какое место говорил ветеран.       Данмерское общество ждёт.

***

??? Огня Очага       Чёрная как сама смоль лошадь, с дьявольски красными глазами, скачет по полю близ Вайтрана. На этом зловещем животном, сидит женская и привлекательная фигура, закутанная в серо-синюю накидку, однако под ней скрываются одеяния тёмного братства.       Путь до Виндхельма не близок, и она проделала только половину… всего-лишь половину, но оно того стоит. Ещё как стоит. Ведь награда, это довольство её настоящей госпожи. Настоящей Матери-ночи.       И подумать только, когда Карин вернулась в убежище, дабы забрать снаряжение… Астрид подошла к ней и попросила… исполнить ещё один контракт, некоего Аретино из того же Виндхельма.       Пфт, будто ей есть до этого дело. Нет, она оборвёт с Тёмным Братством все связи и контакты, как только исполнит контракт на убийство Нильсин Расколотый Щит. Ведь именно по этой причине, Мефала и помогла ей проникнуть внутрь.       Мефале нужен тот, кто освободит её артефакт из заточения, и будет владеть им, дабы сеять хаос и разрушения, разрубая Эбонитовым Клинком связи любви и дружбы, предавая и убивая, в конце концов… увеличивая влияние Паучихи, на этой бренной земле.       И Элдрик Расколотый Щит, станет этим человеком. Чемпионом тёмной госпожи. Хочет он того или нет~.

***

      — Это хорошо, что ты вернулся. Несмотря на то что тебе следовало бы жить где-нибудь в другом месте, по моему личному мнению. — поделился своими мыслями Брунвульф, пока они прогуливались по серому кварталу, направляясь в местное заведение. Клуб «Новый Гнисис», которым заправляют данмеры.       По личным ощущениям довакина… встреча с дядей… ощущалась такой нереальной, даже если Элдрик искал его как раз для тех целей, связанных с притеснениями в городе. С Брунвульфом он познакомился в свои 13 лет, когда тот ещё не выглядел таким пожилым, пускай и у него тогда пошла седина.       Старик, Ветеран Великой Войны, но он не проповедал ту чушь, про воинскую доблесть, про «Скайрим для Нордов», о которой талдычили другие норды, как стадо баранов. В конце концов, война это тебе не место для славы, это кровавая бойня, из которой тебе может повезти только выйти живым, и сохранить рассудок.       «Доблести не бывает. Это просто внушают солдатам, чтобы те, исполняя приказ, были готовы идти на смерть.»       Эти слова он хорошо запомнил, поэтому он и не намерен участвовать в войнах ради личных амбиций какого-то Короля, Императора, да хоть самого Бога. Но сейчас, это не имеет значения. Ведь теперь, Братья Бури и Имперцы его не волнуют. Этот конфликт затянется на долго, и его разрешение не предвидится в скором времени. Так что лучше дойти до клуба и там всё обсудить по вопросу, волнующем местное население.       И пока они шли, дядя Брунвульф поведал ему о многом, что в данный момент творится, по вопросу с данмерами в этом городе. Притеснения никуда не делись, напротив, они увеличились. А власть как обычно закрывает на это глаза, ведь у неё «другие проблемы». С аргонианами в порту не лучше.       Торбьорн заставляет их работать за бесценок, порой не выплачивая им даже копейки. Только вот вопрос куда идут все деньги, если не на зарплату и не на обустройства дома? Неужели этот несносный идиот тратит всё на выпивку? Да такое невозможно. Куда уходят все септимы?       Элдрик видел бутылки дома, но неужели всё и вправду уходит только на алкоголь? Даэдра его подери, подумать только, что в Вайтране он столько пил. Сама мысль о том, что он хоть в чём-то похож на Торбьорна, выводила его из себя. Больше никакого алкоголя в его проклятой жизни. Если он будет страдать, то пускай страдает на трезвую голову.       — Это кстати хорошо, что ты вчера спас Сусанну… она конечно… девушка, кхм, «раскрепощённая», но одна из тех немногих в этом городе, кто не ненавидит данмеров. — вдруг начал Брунвульф, вспоминая о недавнем подвиге Элдрика.       — Ох, лучше не напоминай про неё. — вздохнул Элдрик, и помассировал свои виски. — Она теперь считает меня её «принцем на белом коне». Небось уже всему городу про это разболтала.       — И что в этом плохого? — слегка удивился Брунвульф, приподняв брови. — Наоборот, так даже лучше. Если город знает, что ты вернулся и первым что сделал, это остановил злостного убийцу, то нам же лучше. Ведь твоё имя раньше было вторым, что ассоциировалось с не твердолобыми идиотами, которых в этом городе и так хватает. И теперь, ты сделал то, что никто из них не смог. — пояснил свою точку зрения ветеран.       — Может ничего в этом плохого и нет… но я просто не вижу себя в таком свете. — признался Элдрик, с виноватым выражением лица, опустив голову вниз. — Кровь Мясника на моих руках была до омерзения приятна в тот самый момент. А его мольбы и выкрики музыкой для ушей… неужели я… чудовище? — вопросил он толи у себя, толи у Брунвульфа.       — Ты определённо не чудовище Элдрик. — улыбнулся старик, и похлопал по плечу Элдрика. — Ведь в отличии от чудовищ, у тебя есть сердце… и постарайся прислушиваться к нему почаще. — после этих слова, тишина повисла в воздухе, сокрушаемая только хрустом снега под их ногами. В это же время Элдрик начал раздумывать над этой фразой.       И Нильсин, и Брунвульф не считают его таковым. Но правда ли это? Может они не знают чего-то о нём? Ха, как же сложно об этом думать, особенно когда… сейчас его мысли должны быть заняты не этим.       Дальше ему предстоял длительный разговор с обществом данмеров, которое он так давно не посещал. Атмосфера явно оживилась, как только он вошёл внутрь, тут были многие знакомые и не знакомые лица. Суварис одна из них. Множество предложений как исправить ситуацию, были озвучены на этой встрече. А также обсуждалась некая «банда», что грабит только не нордские поселения в Истмарке.       Впрочем, несмотря на долгую длительность встречи, этот день пролетел быстро. Настолько быстро, что когда Элдрик вышел из клуба… на дворе уже был вечер.       Пора идти в поместье Расколотых Щитов… не дай Акатош он допоздна задержится. Нильсин из него всю душу вытрясет.

***

      Вернувшись домой… Элдрик застал на пороге в прихожей, пару стоящих фиолетовых каблуков, что так контрастно выделялись на фоне остальной обуви. Причём такой странной формы… никто в этом доме такие не носил бы. Ни за что, особенно такого причудливого цвета. И почему это вдруг его домашняя обувь отсутствует, хм? У них гость или что?       Да и материал выглядит… достаточно прочным, несмотря на свой цвет. Так… и почему-это вдруг он осматривает чужую обувь с таким интересом и любопытством? К тому же каблуки… хах, слово-то какое. Разве они не устарели ещё в далёком прошлом? Хотя вроде Алдуин их носила… стоп… Алдуин?       Расслабленное и ранее не подозревающее лицо Элдрика тут же напряглось до неузнаваемости, после чего, он зашагал в сторону главного зала. Различные тревожные мысли и переживания крутились в его голове. Но зайдя туда, он обнаружил… сюрреалистичную картину.       Невероятно красивая девушка, сидела за главным обеденным столом, пока Нильсин с любопытством устроилась рядом, с интересом слушая её слова. Розовые неестественные волосы, весьма дорогое и необычное платье того же цвета, что и её волосы. Крестовидные сероватые глаза с стальным отблеском, в которых читалось что-то нечеловеческое и чарующее.       Эта девушка словно аристократка, с подобающим ей манерам, сидела за столом, держа в руках блюдце для чашки чая, иногда делая аккуратные и изящные глотки из него. Всё о ней кричало одно «царская особа», привыкшая к роскоши и королевскому отношению. Однако по поведению и взгляду… не было заметно, чтобы она испытывала надменности или презрения к кому-либо здесь.       Однако шестерёнки Элдрика, что давно начали свою работу, сразу поняли… что дело тут не чисто. Незнакомка… уж больно сильно… похожа на НИХ, пускай и у неё нет пары рогов, крыльев и даже хвоста. Но даже так… лёгкая аура, что исходила от неё, создавала ощущение превосходства, сродни с той, что была у Алдуин.       — О, Элди, а вот и ты~. — с ехидством поприветствовала Нильсин, отрываясь от общение с незнакомкой, заметя как её брат вошёл в их комнату. — А ты говорил, что у тебя нет девушек. — с хитрой улыбкой озвучила она, пока таинственная девушка с любопытством наблюдала за этой сценой, делая элегантный глоток чая из кружки.       — Ох, Элдрик… — протянула розоволосая девушка, словно дама в любви. — Как же давно мы не виделись, неужели ты позабыл обо мне? — с нотками озорства и вежливости вопросила она, от чего Нильсин хихикнула. Однако Элдрику сейчас было не до игр и он своими янтарями буравил незнакомку.       — И тебе «привет». — слово вылетело из его уст с холодом и сарказмом, после чего, он подошёл к Нильсин, пока та недоумённо хлопала глазами, не понимая поведение её брата. — Нильсин, оставь нас наедине, это срочно и серьёзно. Никаких шуток. — тихо заговорил он ей на ушко, серьёзным тоном с нотками беспокойства в нём.       — Эл-       — Нет, потом. Я потом всё объясню. — перебил достаточно быстро и с ноткой тревожности он, после чего Нильсин… поняв всю серьёзность, хоть и неохотно, но согласилась покинуть эту комнаты, дабы оставить Элдрика наедине с таинственной девушкой.       Тишина воцарилась в тёплом помещении, в котором теперь находилось только двое существ. Изредка это безмолвие прерывалось еле слышимым глотком чая, и звоном чашки, которая ложилось обратно на блюдце.       — Ну и? — внезапно начал говорить Элдрик, прищурив глаза на неизвестную, в тоже время скрестив руки перед собой. Девушка взглянула на него с любопытством, рассматривая его с ног до головы, не убирая вежливую улыбку со своего прелестного личика.       — Что в моём доме делает дракон? — вопросил Элдрик, от чего улыбка сползла с лица девушки, а взгляд стал более холодным.