Ты не чудовище...

***

      Тяжелые и быстрые шаги проносились по холодным и пустынным улицам Виндхельма. Город в большинстве своём спал, в то время как одинокая фигура Элдрика, в спешке передвигалась сквозь бесконечные лабиринты из камня, стен и домов. Его золотистые пустые глаза смотрели только вперёд, не замечая ничего вокруг.       На дворе стояла глубокая ночь, а на небе было неописуемо красивое Северное Сияние. Но ни то, ни другое, не волновало драконорождённого, что с каждым следующим шагом приближался к Королевскому Дворцу. Его разум затуманен во мгле и непроглядной тьме, а сердце полно ненависти.       Сейчас, у него в голове прокручивалось лишь два варианта событий того, как он туда зайдёт. Мирный, в котором ему в своём яростном порыве удаётся каким-то чудом уговорить стражу впустить его, чтобы добраться до придворного мага и… не особо мирный. Если мирный подход не удастся, а 'дипломатия' провалиться, то ему остаётся переходить к запасному плану… переходить к насилию.       Если даже придётся, бросить вызов самому Ульфрику Буревестнику. Но не за тупой титул Верховного Короля Скайрима. Нет нет нет, и ещё раз нет. Элдрик не намерен заниматься такой ерундой, когда убийца и мучитель его сестры продолжает безнаказанно жить. Он сделает это, дабы выбить себе шанс поговорить с придворным магом и вычислить убийцу.       Ему уже глубоко плевать, что его жизнь будет находиться под прямой угрозой, когда он вступит в конфронтацию со всеми этими глупыми неотёсанными деревенщинами, что думают только о их тупом Божке. Боге, что не способен защитить даже жителей этого городка от простого убийцы.       Чего стоит проклятая жизнь Элдрика, если он не сможет покарать мразь и убийцу его сестры? Она не стоит и ломанного гроша, не стоит даже грязи на ботинке Нильсин, не стоит даже бутылки дешёвого мёда, которую осушает каждый день Торбьорн. В ней нет ничего, за что следовало бы переживать.

Помогите

      Элдрику плевать, глубоко плевать на себя. На ошибку и недоразумение, что никогда не должно было появляться в этом мире. Никогда не должно было рождаться на белый свет. Плод измены и мести, порождённый на зло лишь одному человеку. И сделанный довакином по злой шутке судьбы.       Эту роль должен был занять кто-то другой, кто-то более компетентный и подходящий. И не его сестра должна была лежать в бренной земле сейчас. Не она должна была покидать мир в агонии. А он… и только он.       Фригга умирала в муках, пока он гнался за невидимыми сказками и радугой о лучшей жизни, но он её так и не нашёл, вместо этого… уродливый мир не прекращает свои мерзкие выходки. Как Элдрик может ходить и со своей совестью осознавать себя дальше, если не сможет выполнить простое обещание, простую клятву, что он дал на могиле его сестры?       Наказать ее убийцу… Вырвать ему глаза, кишки и сердце! Нет, это будет слишком быстро, слишком милосердно. Ломать по руке, по пальцу, по ногтю! Заставить его страдать, заставить его захлебнуться в собственной крови и слезах, пока он не сможет даже молить о пощаде. Пока весь свет не угаснет из его блядских глаз. Пока его душа не отправится в глубины Обливиона, где его будут драть даэдра до скончаний времён.       — Довакин, прошу успокойся и не беги сломя голову на свою смерть. — послышался мягкий и спокойный голос, что показался драконорождённому очень знакомым. Неужели это… дракон? Элдрик остановился прямо перед громадной аркой, за которой уже виднелся вход в Королевский Дворец, вместе с постом стражи.        — Мирмулнир? — спросил он ошеломлённо в своих мыслях, на что ему незамедлительно пришёл ответ.       — Да, это снова я. Твои негативные эмоции били через край, поэтому я решил вмешаться. Я не совсем понимаю, что конкретно сподвигло тебя на такой гнев и злобу, особенно направленную по отношению к самому себе, но просто остановись и подумай… надо ли тебе всё это? А что, если ты ничего не добьешься и просто умрёшь напрасной смертью? — пытался вразумить дракон.       — Проклятье! Да что ты вообще знаешь?! Ты не видел тот проклятый дом, ты не видел ТУ КОМНАТУ! Ты не знаешь, что он сделал с моей сестрой. Это животное не заслуживает жить и секунды! Оно должно умереть! Этот монстр должен погибнуть самой жестокой и мучительной смертью, пока не пострадал кто-то ещё… — не скрывая гнев, внутренне бушевал довакин, пока под конец не иссяк в своей вспышке и не облокотился о ближайшую стену.       — Винтурут однажды говорила, что месть, это блюдо которое нужно подавать холодным. — начал дракон с печальным вздохом и спокойным тоном, от чего глаза Элдрика расширились на миг, не вразумив, к чему ведёт дракон. — Я это к тому, что ты обязательно найдёшь убийцу своей сестры и покараешь его… но не нужно поддаваться своей злобе… вспомни, что я говорил тебе раньше. Тот, кто контролирует свою ярость и выходит победителем в конечном итоге.       Элдрик нахмурился, сквозь боль и отчаяние понимая, что дракон скорее всего был прав. Нет, не скорее всего. Он определённо был прав. Осознание этого лишь сильнее давило на него, ведь вина от этого никуда не девалась. А ведь Элдрик молча дал обещание другой сестре, когда кивнул ей и улыбнулся.

Прошу, будь осторожен…

      Будь он проклят. Как Элдрик мог забыть об этом? Умереть как идиоту, чтобы ещё больше огорчить Нильсин, которой и так было тяжело всё это время? А его мама? В каком состоянии она будет, если погибнет ещё и он, помимо Фригги?       То, что убийца его сестры на свободе, не повод так безобразно губить свою жизнь, когда другим не наплевать. Разбивать сердце единственной живой старшей Сестре, из-за мести? Об этом даже не может быть и речи. А он, как дурак, как полный идиот и кретин, сейчас готов был отбросить всё, преследуя удовлетворение этого низменного и губительного чувства.       Из-за того, что он поддался своему слепому гневу, он чуть не устроил локальную битву, из которой вряд-ли бы вышел победителем, учитывая то, что Ульфрик в данный момент, в разы сильнее управляет голосом и даже если это не будет односторонним избиением, шансов на победу практически нет, со всеми стражниками, что есть в этом проклятом городе.       Набрав воздуха в лёгкие, Элдрик стал постепенно приходить в норму, насколько возможно это было. Гнев стал потихоньку покидать его сознание и голову. Дыхательные упражнения, всегда помогали ему успокоится и усмирить разум, действуя как медитация, но сейчас… они понадобились ему как никогда кстати. Быть может, полностью свой порыв он заглушить не смог, но Элдрик приобрёл больший контроль над своими действиями благодаря нему.       *Вдох*       *Выдох*       *Вдох*       *Выдох*       — Спасибо, Мирмулнир… — с закрытыми глазами поблагодарил Элдрик, ощущая холодную и твёрдую поверхность, на которую он сейчас упирался. Он наконец-то стал обращать внимание на своё окружение, выйдя из своего гневного транса и осознал кое-что.       Бороздя ночные кварталы в бреду, он почти пришёл к своей цели, осталось пройти лишь пол улицы и он окажется лицом к лицу со стражей, несущей ночной дозор у ворот. Нужно действовать умно. Поднимать тревогу, ради того, чтобы в конце просто умереть как глупец это не то, чем бы он занимался, окажись он в такой ситуации прошлом. Когда определённо есть способ попасть туда, конечно не без помощи платы.       И пора пожертвовать той единственной вещью, что у него сейчас есть, помимо его жизни. Его не нужной гордыней и принципами. Его чувством омерзения и стыда, от того, чьим именем и фамилией он собирается назваться, перед воротами обители Ярла. Даже съесть шмоток гвоздей, было бы в разы приятней на душе, чем это, но это единственный путь.       В глазах Элдрика… Расколотого Щита появился решительный и непоколебимый блеск, после чего, он стремительно зашагал в сторону больших дверей во дворец. В его ясной голове, свободной от глупых суицидальных идей и мыслей, появился чёткий, и на удивление, простой план, пускай и не до конца доработанный и больше уповающий на импровизацию.       Спустя несколько секунд стука ботинок об твёрдую поверхность асфальта, ворота в дом Ярла были уже прямо перед глазами, всё что оставалось, это лишь пройти сквозь двух защитников. Но зачем сквозь них проходить, если они сами доставят его туда, куда ему нужно?       — Стоять! — резко заявил один из стражников, видя приближения незнакомой фигуры, чьё лицо было скрыто за капюшоном. — Ярл и управитель принимают посетителей только в дневные часы, разворачивайся и возвращайся завтра. — словно отработанную во многих таких ситуациях фразу, повторил он. Несмотря на молодость в голосе, определённый стаж у него имелся.       Однако в ответ, фигура скинула со своей головы капюшон, обнажая свои черные как смоль волосы и пару янтарных глаз, что проницательно и холодно смотрели сквозь стражника, пронизывая его душу, от чего тот нахмурился и небольшая дрожь пробежала по его телу.       — У меня есть новые улики и сведения по делу «Мясника». Я готов отдать их управителю, если мне будет позволено войти внутрь. — заявил он. В его недрогнувшем тоне была лишь холодная решительность и уверенность в себе, а взгляд не предполагал компромиссов.       — Так, попридержи-ка коней. Для начала назовись, если действительно хочешь помочь городу с этим делом, кем бы ты ни был. — сразу вмешался второй стражник, подходя поближе и прищуривая глаза. Ему не кажется, или этот молодой человек очень сильно похож на кое-кого.       — Меня зовут Элдрик Расколотый Щит. — объявил непринуждённо он, в глубине души, глотая свою гордость и засовываю её куда поглубже. Он бы никогда не назвался так при других, но ситуация… вынудила. Он бы никогда вновь не назвался этой проклятой фамилией, что принесла ему так много боли в прошлом, но сейчас… пути назад уже нет, рано или поздно… это бы произошло.       Как бы сильно она его не отторгала, как бы сильно, он не ненавидел Торбьорна и всё то, чем этот старый хлыщ занимался в прошлом, эксплуатируя другие расы в своих доках… Ради его сестёр… даже ради его мамы, пора перестать держать детские обиды и начать вести себя по взрослому. Так что назваться ненавистной фамилией… это меньшая из зол, нежели бросать вызов всему городу.       И… это как ни странно, дало свой результат.       От услышанного, у двух блюстителей порядка выпучились глаза, словно бы они узрели что-то невозможное, но в тоже время закономерное. Они сами соединили всё в своей голове. Не будь у них шлемов, то можно было бы увидеть их искажённые в шоке гримасы, особенно после того, как они сильнее приглянулись к «незнакомцу», узнавая черты, описанные на листовках и зарисованные пером в портрете.       Человек перед ними, был практически идентичной копией Элдрика Расколотого Щита. Создавалось ощущение, что кроме роста и комплекции, совпадало практически всё остальное. В тот момент, двое переглянулись и кивнули друг другу, понимая всю ситуацию практически сразу.       — Хьялти, я побежал к Йорлейфу, сторожи его тут и не спускай с глаз! — подорвался второй и забежал внутрь Дворца, очевидно торопясь доложить об находке «пропажи». Небось и до сих пор, все в этом распроклятом городе знают о нём, и знают о том, что его разыскивают.       Йорлейф? Вот повезло. Так значит этот зрелый мужчина здесь теперь при делах, хм? Это к лучшему. Не сказать, что бывший наследник Расколотых Щитов сильно был с ним знаком, но они точно встречались много раз в прошлом, пускай и то были простые «здравствуй» и «до свидания»… в основном. Не было общих тем для разговора, ведь они занимались совершенно разными делами и ещё в те годы, не было никакой связи между ними.       Элдрик занимался «социальной» деятельностью в свои юные годы, в то время как Йорлейф больше политической, выбиваясь всё дальше к верхам, в правящую верхушку города. Сейчас-то ситуация изменилась. Ведь теперь, раз он занимает такую высокую должность, то дальше будет только проще. И попав во дворец, следующие действия будет осуществить намного легче, чем продумывалось Элдриком заранее.       Элдрик ухмыльнулся про себя, ведь ему улыбнулась удача и первая часть его плана готова. Однако почему это первый стражник сейчас смотрит в небо, несмотря на то, что его попросили следить за ним? Да и какое-то оранжевое свечение отражалось на каменной поверхности снизу. Нахмурившись, драконорождённый поднял взгляд в небо.       И то, что он увидел, повергло его в шок и заставило разинуть рот. Огненный извилистый шлейф простирался по всему верхнему слою облаков, смешиваясь с бирюзовым свечением, вызванным полярным сиянием…       Во имя Акатоша, что же случилось там, высоко в небесах и кто оставил эти следы?

Словно знамения от божественных сил.

***

      Воздух с пронзительным свистом врезался в её бледное лицо, раздувая длинные тёмные волосы по ветру, из-за чего, они тянулись за ней, словно грива, в своём красивом и непрерывном танце. Её тёмные, как самая непроглядная ночь, крылья, развивались в вечернем небе, несмотря на их относительно маленький размер, вблизи могло показаться, что они закрывали Мессер и Секунду.       Зловещая Корона из четырёх рогов, грозно и бескомпромиссно нависла над всем миром, захватывая его под её безжалостные и алые кровавые очи. Не было побега или укрытия от этих пронзающих и всевидящих глаз, что способны были разглядеть даже букашку, на маленьком камушке, в двадцати километрах от неё самой. От неминуемого конца не спастись, ведь она… была олицетворением этого конца, что породит следующее начало.       — LAAS YAH NIR! — волна красной прозрачной энергии промчалась во все стороны, забирая весь Кейзаль в свои объятия. Информация бурными потоками вливалась в её голову, ударялась ей в зрение и разум, в то время как она, единственная дова в небесах, устремляла свой взор на бренную землю под её ногами.       Пять. Шесть. Восемь. Двадцать. Пятьдесят четыре. Сто восемьдесят два. Девятьсот сорок шесть. Тысяча восемьсот сорок один. Остаточная жизненная сила. Её мертвые сородичи, её павшие братья и сестры, чьи тела лежали по всему Скайриму. Отличить их от жизненной энергий смертных было легко, проще некуда.       Алдуин ускорилась. Ускорилась так, как никогда раньше. Вспышки и блики мерцали по звёздному небу, пока она летала от кургана до кургана, от склепа до склепа, от одного древнего захоронения, до другого… воскрешая своих мёртвых товарищей, рассекая небеса по кривой дуге за считанные секунды преодолевая десятки и десятки километров.       Само пространство содрогалось из-за её передвижений и действий. Пожирательница мира не сдерживалась, не сдерживала свой гнев, направляя его туда, где энергия от этих выплесков послужила бы невообразимую пользу. В воскрешение и восстановлении Дова, что давно были закопаны и забыты смертными.       Крики и слова силы без остановок вылетали из её уст, пока она, как настоящая комета бороздила просторы верхних слоёв атмосферы Нирна, оставляя за собой невероятный и загадочный пламенный шлейф, что сливался с наипрекраснейшим полярным сиянием, создавая невероятную картину ночного неба для всего Скайрима и возможно других провинций.       Одинокий убийца, что остановил свою руку на заснеженных улицах города, стражник что нёс караул в ночное время, компания путников, что путешествовала из владения во владение, караван торговцев, что остановился в большом поле… все они узрели то, что происходило в небе.       Простые и не только жители городов и деревень, сёл и посёлков, выходили на улицы, распахивая рты в ошеломлении и трепете, от неописуемой и мимолётной картины, что сейчас играла пёстрыми и горячими красками на всём небосводе, не подозревая, что возможно, там высоко-высоко, совсем наверху…       Возможно, летает их погибель. Воплощение возмездия, что готово обрушится на них в любой момент, за грехи их предков. Но благо для них… сейчас это пламенная ненависть, была направлена лишь на одного конкретного человека. И лишь этот пыл позволял продолжать Алдуин, в том же безумном темпе, воскрешать всё больше и больше своих сородичей.       Уже четверть из них к концу этой ночи, вылезла из оков и тюрем их могил, вздохнув свободно воздуха Нирна. Они заселялись в их, спрятанные от людских глаз, города, которые были построены ещё древними нордами, переселенцами с Атморы, ради их драконьих повелителей.       Первенец Акатоша, продолжала свой долгий пируэт, летая по всей родине нордов, но в какой-то момент… она обнаружила, что больше не может. Уже несколько дней она на пределе своих возможностей и скорости, не жалея сил, в ускоренном темпе занимается этим. Её крылья потяжелели, а сама она… не хотя признавать, что устала… медленно, но верно опустилась на землю. Аккуратно приземляясь на живописный луг, украшенный цветами.       Рядом, как раз был один из курганов, но вместо того, чтобы пойти к нему прямо сейчас и прокричать своё «Slen Tiid Vo», Алдуин… расправив подол своего платья, уселась на мягкую травушку, осматриваясь вокруг и восстанавливая силы, что так бездумно растрачивала ранее.       Когда Алдуин успокоилась и восстановила дыхание, она пригляделась по лучше к своему окружению, после чего, расширила глаза в лёгком удивлении и восхищение, но в тоже время, в умиротворении. Её алому взору смогла предстать невиданная красота, что её здесь окружала повсюду. Поляна, что ломала все законы природы, но в тоже время… следовала им.       Приятный лавандовый запах, ароматно витавший в воздухе, был учуян её острым обаянием, как и чистота здешнего воздуха. Настоящее чудо природы простиралось перед её глазами в своём бесконечном, но маленьком и хрупком великолепии. Прекрасные разноцветные цветки, распустившие свои многочисленные лепестки, ярко сияя под лунным светом, что предавало ещё больше неземного в эту сцену.       Розы, лаванда, колокольчики, какие только возможно растения создавали невозможный оазис, сосуществующий в гармонии… Это место было слишком мирным и беззаботным, не потревоженное уродством этого мира. Вокруг летало много разбуженной мелкой живности, что лишь добавляло этому месту своеобразного антуража.       Алдуин, что ни свойственно ей, меланхолично вздохнула, наблюдая за мотыльками, светлячками и проснувшимися бабочками, потревоженные её угрожающим присутствием, которое она испускала несколькими секундами ранее. Но сейчас уже скрыла. Они порхали своими разноцветными и пёстрыми крылышками разлетаясь в разные стороны, стараясь улететь отсюда, как можно дальше от опасности.       На секунду, ей даже показалось, что она вернулась в своё детство, когда впервые оказалась в Нирне, на своём собственном теле, ощущая ограничения смертного плана, пускай они и были незначительными. Тогда Алдуин ещё не понимала, почему животные так сильно бояться и избегают её, от чего по долгу грустила. Но теперь, для неё уже не секрет, что послужило причиной этого.       И поэтому… дочь Акатоша удивилась, когда своими рубинами увидела единственную подлетающую к ней бабочку. И она, не долго думая, нерешительно протянула к ней свою деликатную руку, раскрывая свою ладонь. Шевеля своими синими крыльями, малютка аккуратно и медленно приземлилась на мягкую кожу Пожирательницы Мира. Её черты лица смягчились, пока она наблюдала за прекрасным, но таким незначительным и мимолётном существом, на её раскрытой руке.       Несмотря на ненависть, что она ощущала несколько часов подряд, уголки её губ приподнялись, а глаза потеряли их враждебный блеск, смягчаясь до неузнаваемости, принимая более добрый вид. Неужели эта бабочка единственная из всех, кто осмелилась приблизиться к ней, даже несмотря на всю опасность, что она с собой представляла? Даже несмотря на ту давящую ауру, что она испускала несколько секунд назад?       Хорошо приглядевшись к ней, Алдуин не заметила ничего сверхъестественного, что лишь сильнее усиливало её негодование и удивление. Все животные и разумные существа, чаще всего, в страхе разбегались и разлетались перед ней, ибо она всегда была аномалией, вершиной пищевой цепи, главным монстром и хищником, даже среди всех остальных драконов, что населяют этот мир.       Может ли это значить, что для кого-то вроде неё в этом мире ещё есть место? Для монстра и разрушителя вроде неё? В этом прекрасном и наполненном жизнью мире, которые оставили Эт’Ада.       Бабочка вновь вспорхнула крылышками, но вместо того, чтобы улететь от Алдуин, та не переставала летать рядом с ней, наворачивая круги по своей оси. Все остальные насекомые уже разлетелись далеко отсюда, инстинктивно чувствуя опасность, даже когда дочь Акатоша скрывала своё присутствие, но лишь она одна оставалась так близко. За этим можно было наблюдать долго, однако…       Покачав головой, Алдуин снова вздохнула, после чего медленно встала и развернулась, уходя в противоположную от поляны сторону, в сторону кургана. Ей нет времени любоваться красотой мира и его невинных и красивых обитателей. Рано или поздно, любые связи превратятся в прах и развеются по ветру, не оставив после себя и историй.       Так было с ней всегда. Она одна в этом мире, как бы сильно на неё не взирали со страхом или благоговением… никто не сможет её понять. А места, как и люди, и даже дова… не долговечны, а потому… нет смысла к ним присматриваться. Все рано или поздно её предадут или умрут.       Пускай и в глубине души, отвергая эти мрачные мысли… ей хотелось остаться на этой поляне подольше, как можно дольше… и как можно лучше насладиться этим безмятежным мгновением, в её бесконечной жизни из долгих и разочаровывающих дней…       Но это прекрасное место… она запомнит… обязательно запомнит… и однажды… может быть вернётся, чтобы вновь предаться самой себе, вдали от мирских забот и старых обид, что подпитывали её гнев.       Алдуин обязательно вернётся…

***

      Работа управителя никогда не была лёгкой или нудной. Особенно при таком своенравным ярле как Ульфрик. Йорлейф конечно не жалуется, но было бы славно, если бы Буревестник уделял хоть четверть того рвения в борьбе с Имперцами на его родной город. Цены бы ему не было.       По итогу, со всеми городскими делами приходится заниматься ему, управителю. Именно поэтому, он сейчас и корпит в своём рабочем кабинете, над нескончаемым потоком бумаг. Дела с мародёрами в Истмарке, дело Авентуса и слухи «О тёмном братстве», а также вечные стычки между нордами и данмерами в сером квартале. Этой работе нет конца.       На дворе уже давно наступила ночь, но он продолжает заниматься этим неблагодарным делом. Буревестник, скорее всего, сейчас отдыхает и спит в своих покоях, не подозревая или не желая думать, что возможно на улицах бродит гнусный убийца, что убивает его горожан направо и налево, что в народе его даже прозвали «Мясником».       Ярл Виндхельма метит в Верховные Короли, совсем забывая, что он пока что всё ещё Ярл, и обязанности у него соответствующие, но благо Йорлейф пока ещё жив и может иногда спустить Ульфрика к их земным проблемам, делясь советами или своим мнением. Жаль, что это не всегда получается сделать идеально, и тот всё ещё… больше отдаёт предпочтение гражданской войне.       Йорлейф всегда сохранял нейтралитет в таких делах. Пускай и раньше он занимался политикой, но весь это конфликт дело тонкое и правых или левых здесь нет, лишь история рассудит, кто есть кто. Особых победителей пока не привидится, скорее все в проиграют от этого.       Внезапно, в кабинет управителя, забежал один из стражников… ворвавшись без приглашения и стука, прерывая внутренние размышления управителя. Он торопился сюда со всех ног, игнорируя всё вокруг. Возможно прибежал сюда, доложить какую-то важную весть. — Господин Йорлейф, разрешите донести, ха… там… у наших дверей, нашёлся сам Элдрик Расколотый Щит. — выдал запыхавшись он, чем сильно удивил Йорлейфа.       — Клянусь Бородой Исмира, ты сейчас шутишь? — вопросил и прищурил глаза Йорлейф, убирая свиток с документами, дабы взглянуть на брата бури, что недавно сторожил главный вход во дворец, стараясь понять: не розыгрыш ли это такой часом появился, среди местных дозорных? Сначала дело про «утонувшего Аргонианина», а теперь это?       Много в этом городе, кто знает о данном положении дел. В своё время, скандал бы настолько сильным, что наверное почти каждый житель в Виндхельме и Истмарке, знает про эту историю. Историю о довольно молодом человеке и очень перспективном наследнике одного из известных и богатых семейств.       Как об этом не знать, если его можно было увидеть на улицах, раздающим еду и занимающимся благотворительностью, в такие юные годы. Добрым, а главное, сострадающим сердцем он не был обделён, а потому, как некоторые бедняки норды, так и другие расы… даже аргониане в порту и данмеры в сером квартале его ценили. Жаль, что его не любил весь остальной город, а именно «традиционалисты», собственно его отец тоже себя к ним относил.       Элдрик… Расколотый Щит. Сын Торбьорна Расколотого Щита, что «таинственно» пропал в один прекрасный день. Глава клана почти из ума выжил в то время, собирая людей на поиски, тратя ресурсы и время на его поиск по всему Скайриму, распространяя во все владения эту информацию, надеясь услышать хоть какой-то отклик.       Но он как сквозь землю провалился. Его не было ни в Вайтране, ни в Рифтене, ни в Солитьюде, ни даже в Винтерхолде. В тот момент, многие уже решили, что он далеко за пределами Скайрима, либо в Сиродиле, либо в Морровинде. Либо же умер где-нибудь на снежной горе. Либо попал в рабство. Слухов и предположений было много, но вряд-ли хоть одна из них окажется правдивой.       Так, по итогу, началась чёрная полоса для некогда славного семейства Расколотых Щитов. Сначала пропажа сына, потом убийство дочки, потом предательство от рук Муири и кража семейной реликвии… и сейчас, на них без жалости трудно смотреть. Йорлейф был смутно знаком с этим кланом, ещё в те годы, когда они были в самом расцвете сил.       И сейчас, стражник доносит, что Элдрик, самый младший, но от того, не менее важный член семейства внезапно вернулся на родину и показался прямо у их дворца, вместо его родного дома?       Подозрения и скептицизм управителя можно понять. Слишком неправдоподобно это звучит. Хотя, всё зависит от того, с какой целью он сюда пришёл. Объявить публично о своём возвращении, но в дали от семьи? Зачем?       — Нет господин, это не шутка. Там действительно, у наших ворот… стоит Элдрик Расколотый Щит. Клянусь Талосом, Один в один, почти точная копия, прямо как на старых листовках… а ещё, он заявляет, что он готов помочь в расследование дела «Мясника». — доложил стражник, из-за чего брови Йорлейфа приподнялись в заметном удивлении.       Если это действительно Элдрик, которого он немного знал… то становится понятно, почему он первым делом пришёл во дворец, желая отомстить гнусному убийце своей старшей сестры. Другое дело, что в это всё ещё трудно поверить. Но раз уж этот неизвестный, заявляет… что готов помочь с расследованием, то так тому и быть.       У них и так не хватает людей, из-за свирепых авантюр Ярла по гражданской войне. И лишние пара рук в городе сейчас точно не помешают, главное, чтобы у него не было злых намерений по отношению к Королевскому Дворцу и его Ярлу, а также к другим его обитателям.       — Ха… тогда живо пропускайте его ко мне, и не спускайте с него глаз, пока не доведёте до моего кабинета. Исполняй, солдат. — широко ухмыльнулся управитель, потирая свои сонливые глаза. Галмар небось опять будет ворчать, что Йорлейф тут своевольничает с его людьми и приказывает им как действовать, хоть и не имеет таких полномочий.       Но если честно, пускай этот старый медведь думает только о фронте и даже не смеет притворяться, что ему есть дело до проблем этого города. В его глазах и сердце пылает лишь ненависть к легиону, что затмевают их разум… то, из-за чего и началась эта гражданская война.       Тоже самое и с Ульфриком. Два сапога пара. А ведь когда-то они оба верой и правдой служили в легионе, ещё во времена Великой Войны с Альдмерским Доминионом. И всё так изменилось, стоило Императору подписать Конкордат Белого Золота, а вслед за ним и Королю.       — Так точно! — выдал стражник, прерывая раздумья Йорлейфа и сразу же побежал обратно к дверям, дабы привести «Элдрика Расколотого Щита».       Работы в последние дни ему только прибавилось.

***

      Долго то «световое шоу» на небе не продолжалось. Как оно внезапно появилось, также быстро и исчезло. Про загадочный феномен возможно ещё долго будут говорить на землях Скайрима, но сейчас это его не колышет.       Что стоит отметить, так это то, что второй стражник вернулся быстро. И они сразу же без лишних слов потащили его во дворец, даже на шаг не отходя, опасаясь что он учудит чего. Кто-то другой сразу же встал на их место у ворот, сменяя их на посту, пока они медленно, но верно шли куда-то вглубь этого замка.       Спустя несколько пройденных помещений, они оказались у одной металлической двери, ведущей в кабинет одного из здешних главных чиновников. Скорее всего, в этом месте и работает Йорлейф.       — Проходи, управитель ждёт, только без лишних телодвижений. В случае чего, знай, что мы рядом и вмешаемся. — пригрозил один из них, на что Элдрик просто закатил глаз. Всё оружие у него всё равно изъяли, при входе. Не то, чтобы ему оно нужно было. Если бы ему понадобилось здесь кого-то убить, то он сделал бы это голыми руками. Благо, пока что… он хочет лишь поговорить… пока.       Он потянул за ручку двери и распахнул её, проходя внутрь. Его встретила незамысловатая и скромная комнатка, вряд-ли похожая на то, что ты обычно представляешь, когда слышишь «рабочий кабинет управителя в роскошном дворце». Дворец, то может и был величественным и дорогим изнутри, но вот это место было относительно скромным.       Здесь было всё необходимое для работы и по минимуму. А в центре, за столом вместе со стопкой бумаг, сидело знакомое усатое лицо норда. Йорлейф. И весьма шокированное выражение лица, сейчас скрашивало его, чутка постаревшие и утратившие молодость черты.       — Шоровы кости, это действительно ты, Элдрик? — вопросил управитель, разинув глаза от ошеломления. Стража не шутила, человек перед ним… был действительно похож на Элдрика, пускай и поверить в такое…       — Собственной персоной. — ответил сухо драконорождённый, делая шаг поближе к Йорлейфу, вставая перед его рабочим столом.       — Почему ты не вернулся домой, а сразу пришёл во дворец? Твоя семья беспокоится о тебе и…       — Я знаю, даэдра тебя подери. Я всё знаю. — перебил Расколотый Щит. — Именно поэтому я сейчас стою здесь, перед тобой, принося улики по делу «Мясника». — продолжил Элдрик с ноткой гнева и раздражения на его чертах.       — Я знаю, что моя сестра была жестоко и зверски убита, и я знаю, что её убийца всё ещё на свободе. — грозно заявил он, усиливая свой интенсивный взгляд. — И я точно не уйду отсюда, пока не добьюсь справедливости и не приближусь к его настоящей личности.       — Твоё рвение, конечно похвально, но остуди для начала голову. И не начинай бросаться обвинениями, пока не убедишься в правильности своих догадок. С горяча можно наворотить столько дел, что потом до конца жизни жалеть будешь. — посоветовал Йорлейф, лениво откинувшись на спинку кресла.       — Да, — признал неохотно Элдрик, закрыв свои глаза. — Пожалуй так. Поэтому… я прошу дать мне поговорить с придворным магом. — заявил он, стараясь не выдавать своих пылких эмоций. — Он ключевое лицо в моих догадках.       — Хм, ты хочешь поговорить с Вунфертом? Ты думаешь, это он убийца? Для начал-       — Нет, я не думаю, что он убийца. Пока что… те улики, что я нашёл в «Хьёриме»… конечно сильно намекают на это, но мне нужно быть уверенным точно… а потому, прошу… мне нужно поговорить с ним… и как можно скорее.       — Ха… покажи для начала свои улики мне, и я уже решу что с ними делать, и как тебе поступать. — вздохнул управитель, выпрашивая у бывшего наследника всё то добро, что он нашёл.       Элдрик хоть и немного колебался, но всё-таки решил передать улики в руки управителю. Один неразборчивый дневник, странный амулет, записки в доме и куча листовок. А также каракули с ритуалами и рецептами, вместе с рунами на пергаменте, что он зарисовал.       — Я думаю, здесь орудует некромант. — поделился Элдрик своим мнением. — Именно поэтому придворный маг сейчас главный в моих подозрениях и деле. Но он также может вывести и на настоящего убийцу. — спокойно и холодно выдал Элдрик, стараясь не поддаваться ярости и печали.       Йорлейф слушал, и в тоже время с любопытством рассматривал амулет, который ему принёс Элдрик. Нарисованный когда-то череп мог означать что угодно, но всё же версия с некромантией звучала довольно правдоподобно. А ещё…       — Такие дикие штуковины вроде Калликсто любит коллекционировать. — выдал невзначай он, продолжая изучать улику в своих руках.       — Калликсто? Это ещё кто? — поинтересовался Элдрик, сильно нахмурив брови, пытаясь вспомнить это имя, но в голове не выдавалось ничего.       — Да… один имперец, приехал совсем недавно и открыл свой музей здесь, кстати советую посетить, если найдёшь свободное время. — ответил управитель, рассматривая записи и дневники, что Элдрик ему принёс.       — Пожалуй воздержусь. — буркнул недовольно в ответ довакин, на что управитель хмыкнул, заканчивая просмотр всей «доказательной базы», которую ему так щедро преподнесли.       — Так значит… ты нашёл эти вещи… в Хьериме, да? В месте, где жила твоя сестра? Соболезную твоей утрате. — формально начал говорить Йорлейф, выказывая свои соболезнования. — Однако, когда мы проводили расследование в том доме, то ничего из этого не нашли… где же ты искал? — поинтересовался под конец он.       — Плохо проводили значит. — нахмурился бывший наследник. — Там был… потайной секретный вход через шкаф и фальшпанель, ведущий к «ритуальной комнате» и лучше вам не знать, что я там увидел. — ответил хмурым и ледяным тоном Элдрик. — Признаться честно, когда я впервые увидел ту надпись на стене, я планировал перевернуть весь этот дворец вверх дном в прямом смысле этого слова, за то, что вы всё ещё не поймали убийцу.       — Хм, хорошо что ты не стал этого делать. Это было бы верхом безрассудства. — заговорил задумчиво Йорлейф, почесывая свои усы, в какой-то степени понимая негодование Элдрика. — Поверь, я хочу поймать его не меньше твоего, но с теку-       — Да-да, с текущим положением дел, при котором мужчины пачками гибнут в бессмысленном конфликте у вас «не хватает людей», знаю я про это проклятое оправдание. Не нужно тыкать мне им в лицо и напоминать, кому я действительно обязан тем, что Мясник всё ещё на свободе. — дерзко и недовольно фыркнул Элдрик, намекая на кое-кого у Власти.       — Слушай меня сюда, паренёк. — начал Йорлейф, прищуривая хмуро глаза на наглость молодого человека. — Я понимаю, что ты сейчас… если говорить мягко «разочарован» и хочешь отомстить Мяснику, но с таким подходом дела не делаются. — Йорлейф оглянулся по сторонам, уверяясь что Братьев Бури здесь нет, после чего, слегка наклонился к Элдрику. — Мне самому не нравится вся эта ситуация с войной. — прошептал он. — Но такова жизнь, не всегда всё идет гладко и трагедии случаются. Особенно в такие нелёгкие времена, как эти.       — И что вы предлагаете мне сделать? Пойти домой и забыть об этом как о страшном сне, пустив всё на самотёк? — вопросил Элдрик, скрестив руки перед собой, упрямо уставившись на управителя.       — Нет, всё что я прошу… это лишь немного терпения. — ответил Йорлейф и протянул ему обратно амулет, после чего… тяжело вздохнул. — Я не могу арестовать Вунферта, только по этим размытым доказательствам и уликам… — начал он, на что Элдрик скривил губы в раздражении. — Но, я могу дать тебе право посетить лабораторию волшебника. — заявил управитель, доставая перо и пергамент, из-за чего глаза довакина расширились.       — Значит-       — Но это не карт-бланш на то, чтобы ты там не задумал. — перебил и предупредил Йорлейф. — Стража тебя конечно пропустит, но ты не имеешь право ни на кого нападать или беспочвенно обвинять в чём-то. Тебе довольно повезло, потому что Вунферт в последние дни бодрствует по ночам, без перерыва сидя в своей лаборатории. Говорит, что занимается астро… астрологией какой-то или чем-то вроде этого. — говорил он, пока выписывал какую-то бумагу.       Когда управитель завершил, он поставил свою подпись, после чего скрепил своей печатью, дабы у стражи не возникало вопросов, насчёт нахождения Элдрика на втором этаже Королевского Дворца.       — Спасибо… — скромно и тихо выдал Элдрик, на что Йорлейф ухмыльнулся.       — Что-то мне подсказывает, что возможно именно ты и найдёшь убийцу. И скоро благодарить уже буду я. — с оптимистичной улыбкой заявил он и протянул бумагу в сторону темноволосого норда. Тот взял её в свои руки, словно это сокровище. — И пожалуй, я пока оставлю эту встречу между нами. Вскоре слухи уже поползут, но первый день всё будет тихо.       — Ты сильно изменился Элдрик Расколотый Щит — подумал под конец Йорлейф, глядя на норда перед собой. Вряд-ли к ним вернулся тот самый Элдрик, но возможно… время покажет.       — Я этого не забуду. Спасибо огромное. — с этими словами, он вышел из кабинета управителя, оставляя Йорлейфа с кучкой стоп бумаг… и нерешённых административных дел.       Возможно… в этот город вскоре придут большие перемены.

***

      Это место смутно отложилось в памяти Элдрика. В детстве, он однажды был здесь, когда Торбьорн взял его сюда. Ульфрика тогда не было в городе, да и юнец не знал об этом человеке практически ничего.       Мрачные и однотипные коридоры, по которым патрулирует стража, серые комнаты и помещения, которые возможно и поражали роскошью, но в них отсутствовала душа и они отдавали скорее холодом, чем теплом.       В этом месте, он когда-то и посетил в первый раз лабораторию придворного мага. Повезло, что волшебнику было плевать на украденный томик заклинания новичка, слишком незначительная потеря.       А что же касается личности… Ворчливый пожилой мужчина, что не терпел, когда его работе мешали и скорее походил на мертвеца, из-за того, насколько старо он выглядел ещё тогда. Именно таким и запомнился Элдрику придворный волшебник, Вунферт Неживой.       Весьма говорящая фамилия, особенно сейчас… когда Элдрик шагает сквозь лабиринты из коридоров к предположительному некроманту. Один из двух, что именно он и является убийцей его сестры… тогда… Элдрик задушит его голыми руками. Но… нельзя торопиться. Был шанс… единственный шанс, что он не являлся убийцей, и что придворный маг не единственный в этом городе, кто знаком со всем этим ремеслом. Убить невинного, это не то, чего хотелось бы сейчас довакину.       И сейчас, спустя несколько минут прогулки, он наконец-то прибыл к кабинету волшебника, постучал и вошёл внутрь, не дожидаясь ответа. При этом не забыв, про меры предосторожности.       — Я же просил не мешать мне в моих исследованиях, хм. Кого там опять принесло? — хрипло и раздражённо спросил старый мужчина в одеяниях мага, а его лицо было закрыто капюшоном. Он был сосредоточен на столе зачарования, подбирая руны и экспериментируя с камнями душ.       — Уж простите, но управитель разрешил потревожить вас… любитель запретных искусств, некромант. — послышался обвинительный и язвительный голос Элдрика, исходящий где-то позади от Вунферта, что кропотливого работал над чем-то.       — Что за вздор? — ворчливо ответил он и развернулся, прекращая работу, дабы увидеть слегка знакомое лицо. — Хм, я кажется припоминаю тебя, но вот имя вспомнить не могу. И что это за беспочвенные обвинения в мою сторону? — нахмурившись, скрестил руки перед собой старик.       Заходят к нему какие-то сорванцы, которым на вид и тридцати нет, и начинают бросаться беспочвенными обвинениями. Поэтому он и не любит связываться с местными нордами и предпочитают изоляцию. Все остальные слишком тугодумные, чтобы понять важность его работы.       Обвинять в некромантии. Прямо как с Фалионом в Морфале, чтоб их! Однако старик замер и прервал свои мысли, когда присмотрелся к тому, что сейчас держал нарушитель в своих руках.       — Ох, вздор? И это тогда, что по твоему? — повертел на своём пальце амулет Элдрик, сверкая его черепушкой и тут же спрятал его. — Игрушка для детей? Эта вещица, что ты так беспечно оставил на месте преступления, намекает что ты балуешься некромантией. — стрельнул злобный взгляд в сторону мага Элдрик, надеясь надавить на него этим.       — Прошу прощения? Некромантией?! — буркнул Вунферт, позабыв про странный амулет. — Да я ведь член Винтерхолдской Коллегии и нахожусь там на хорошем счету уже давно! — слегка вспылив, ответил он. — Некромантия уже как несколько веков запрещена. Как в твою пустую голову вообще пришла данная идея? — поубавив пыл, но с присутствующими нотками раздражения, искренне спросил волшебник, из-под капюшона, буравя Элдрика своими глубокими старческими глазами.       — Твой дневник с записями, а также амулет с изображением черепа, я нашёл на месте преступления в твоём бывшем логове. — была причина по которой Элдрик так уверенно разбрасывал обвинения и наглые провокация в сторону мага, не опасаясь за свою жизнь.       Для начала… навряд-ли маг станет устраивать потасовку во дворце. Это сразу же привлечёт внимание, и раскроет его как предположительного убийцу. Да и был шанс, что он мог оказаться невиновным, и Элдрик действительно сейчас просто вломился без спроса и разрешения, начиная дерзить. И даже если он начнёт…       Если здесь начнётся сражение, то стражник за дверью, сразу же примчится сюда и позовёт на помощь других. Элдрик специально подговорил одного из них, всунув ему мешочек с звенящим содержимым, чтобы он просто постоял «за дверью». Так, хотя бы, будут шансы на то, что если придворный маг окажется убийцей и он расколется, желая убрать свидетеля, то у Элдрика будет возможность выжить.       Это конечно, если маг вообще окажется убийцей… потому что, судя по поведению и его негодующему лицу, тот не совсем понимает, о чём говорит драконорождённый… или хорошо притворяется.       — Что? Я никогда не вёл никаких дневников… я даже ингредиенты для своих экспериментов не записываю. — опроверг удивлённым возгласом Вунферт, разинув широко брови. — Могу тебя заверить в этом… и тот амулет… которым ты размахивал здесь так беспечно, можешь показать его на секунду? — попросил маг, нахмурившись и прищурившись, оглядывая паренька.       Элдрик немного колеблясь, всё же показал амулет поближе, чтобы маг смог рассмотреть его получше. Присмотревшись, Вунферт увидел, что тот был восьмигранным, ямшовым, окаймлённым эбонитом и с слегка потертой резьбой, а по его центру, бирюзовым цветом изображен череп. — Удивительно… — проговорил маг, рассматривая под увеличенным стеклом.       — Ты что-то знаешь об этом? — с сомневающимся и подозрительным лицом спросил Элдрик, забрав амулет от глаз старика и скрестив руки, продолжая интенсивно смотреть на мага.       — Похоже твои догадки были не такими уж безосновательными… здесь и вправду орудует некромант. — проговорил волшебник, оборачиваясь к своему рабочему столу, перебирая из стопки книг нужную. — Я хорошо начитан об этом амулете… и как ты верно предположил, он принадлежит адепту запрещённых учений. — продолжал Вунферт, доставая одну из книг и открывая её, на конкретной странице.       В следующую секунду, он показал книгу Элдрику, где тот смог увидеть изображение… того же амулета, что он недавно показывал магу. — Это легендарный артефакт, Амулет Некроманта. — добавил Вунферт, в его голове появилась нехарактерная радость. — В чём-то твои догадки оказались верны… и здесь действительно орудует практикант тёмных искусств, некромант. — заявил Вунферт, убирая книгу обратно в стопку.       — Подожди, а откуда ты знаешь про эту вещь? Как долго ты изучал всё это? — с любопытством спросил Элдрик.       — Видишь ли, не ты один в этом городе, кто занимается поиском убийцы… — ответил… на удивление спокойным и собранным тоном волшебник, пускай и скрывая нотки горечи. — Я исследую это дело уже несколько месяцев… и никто ещё не приносил мне настолько ценные улики. — добавил он.       — А с какой кстати тебе расследовать это дело, старик? — прищурив глаза, поинтересовался Элдрик.       — Такое рвение и излишние любопытство? Напоминаешь меня в молодости. Для начала представься, если хочешь работать со мной в этом деле, хмф… кхм, кхм. — надменно хмыкнул волшебник, слегка откашлявшись.       — Меня зовут Элдрик Расколотый Щит… и я всё ещё хочу услышать причину. — сообщил он, от чего глаза Вунферта слегка приподнялись, а его рот принял форму «О», когда он наконец-то вспомнил, откуда ему знакомо лицо паренька, что сейчас стоит перед ним.       — Это ты тот мелкий талантливый негодник. Оно и понятно, почему ты показался мне знакомым. Выкрасть у меня том пламени и выучить его за два дня… знаешь, я бы взял тебя в ученики, не будь твой отец таким тупоголовым традиционалистом. — тон мага принял более ностальгические нотки.       — Прошлое меня сейчас не интересует. — прервал его холодно Элдрик. — Ладно плевать на причины. - покачал головой он. - Раз уж вышло так, что ты расследуешь это дело тоже… просто скажи, что нам по итогу известно, из всего того, что удалось собрать? Какая картина складывается воедино?       — Ладно. — вздохнул ворчливо маг, после чего его тон перешёл на более формальный лад. — Из того, что удалось собрать за всё время наблюдений… убийства происходят не просто так, а в определённые моменты и время. Раз теперь мы знаем, что они связаны с некромантией… а следовательно, с каким-то некромантским ритуалом, то я пожалуй… могу предсказать, когда произойдёт следующее.       — И как ты это сделаешь? — в удивлении, спросил Элдрик. Он явно не ожидал, такого исхода событий, когда шёл сюда во все оружии, готовый обвинять и гнуть свою линию до конца.       — Астрология, мальчик мой. — ехидно усмехнулся старик. — Звёзды могут сообщить намного больше, чем ты себе предполагаешь, особенно если изучать их связь с ритуалами, в частности с ритуалами некромантии…       — Выходит ты всё-таки баловался некромантией, хм? — хитро ухмыльнувшись, спросил Элдрик, ловя старика на обмане.       — Ладно, ты меня поймал. Да, я изучал некромантию, но сугубо в научных целях. И я не убийца, и никогда им не был. — прямо и без лишних слов заявил Вунферт, смотря Элдрику прямо в глаза. Последний, спустя несколько секунд этих гляделок, просто кивнул, разрешая магу продолжить объяснять.       — Так. — Вунферт подошёл к зачаровальному столику, беря оттуда какой-то странный магический прибор, Элдрик видит такое впервые. Неужели это и есть то, с помощью чего изучается «астрология»? Да и вообще, может маг это слово просто выдумал?       Нет, Элдрик наблюдал за этим стариком с самого захода в это помещение. Не похоже, чтобы он был убийцей и этим самым «Мясником», хоть и определённые секреты скрывает. Вунферт может и был эксцентричным и довольно замкнутым, но вот так сказать, чтобы он врал прямо в глаза… Элдрик не мог. Чуйка говорила ему, что маг невиновен.       — Ну-ка посмотрим… От Сандаса Последнего Зерна… — начал вслух размышлять Вунферт, пока Элдрик в недоумении глядел на него, словно бы тот нёс какую-то ерунду. — До Лордаса Огня Очага… это случится скоро, очень скоро… Если это не случилось сегодня вечером, то должно произойти завтра. — выдал Вунферт, наконец-то приходя к какому-то выводу, корректируя его под конец.       — Нет. Убийство должно произойти именно следующим днём… Будь завтра ночью в каменном квартале, в центральном районе, рядом с таверной «Очаг и Свеча», я почти гарантирую… что именно там убийца станет искать свою следующую жертву. — уверенно заявил Вунферт, его постарелые черты освещались тусклым светом от свеч, скрывая нетерпение в голосе.       — Ты точно уверен в этом? — спросил Элдрик.       — Уверен как ни в чём другом. — заверил маг, после чего полез в один из своих ящиков, доставая томики… заклинаний? Элдрик увидел тут с разрушением и восстановлением… и даже с изменением.       — Зачем ты достал эти тома?       — Слушай меня внимательно. Я такого обычно не делаю, и никогда больше не намерен, но благодаря тебе… — маг нехарактерно опустил глаза в пол. — Появился настоящий шанс покарать этого гнусного мерзавца. — с внезапным гневом в тоне проговорил волшебник, чем сильно удивил Элдрика. — По правде… я не из благотворительности этим занимаюсь. Моя внучка погибла от его рук. — с горечью и утратой в голосе выдал старик, выбиваясь из образа ворчливого и неприветливого волшебника, от чего Элдрик разинул брови.       — Ей было всего-лишь девятнадцать… вся жизнь ещё впереди, а этот подонок без капли жалости забрал её жизнь, используя её останки, в своих извращённых ритуалах. — по голосу было ясно, что Вунферту было больно говорить об этом. — В тот день, я поклялся себе, что не отдохну, пока не найду его. Что не сомкну глаз, пока он либо не умрёт, либо не отправится за решётку. — продолжал ведать Вунферт, сокрушаясь над прошлым.       — И пока он не понесёт наказание, я продолжал расследовать и расследовать, пока не появился ты. Так что как только схватишь его… прошу, не сдерживайся, животные вроде него не заслуживают пощады. — после этих слов, маг всунул Элдрику тома с заклинаниями. — Это моя благодарность за подаренный шанс… прошу, только не упусти его. — процедил сквозь зубы он, вверяя свою месть в руки Расколотого Щита.       — Клянусь, своей старшей сестрой, что он от меня не скроется. — решительно вымолвил Элдрик, встречая злобный взгляд старика, своими пламенными глазами. — Завтрашней ночью… Мясника больше не станется на улицах Виндхельма. — объявил он это так, словно факт, что не поддаётся сомнению.

***

5 Огня Очага. Вечер.       Элдрик вернулся домой под утро. Там его встретила Нильсин и он сообщил, что очень близко к поимке преступника и убийцы их сестры… и что сегодня последний день Мясника на этой бренной земле. После чего, тот покинул дом, дожидаясь вечернего времени суток.       Перед этим, он конечно походил по городу, и даже разговаривал с Виолой Джордано, но это не привело к чему-то конструктивному. А в музей какого-то «Калликсто» ему идти не хотелось, несмотря на рекомендацию Йорлейфа.       Поэтому он весь день пешком кружил у таверны, стараясь не привлекать к себе внимания. Дождавшись так вечернего времени, он стал следить за входящими и выходящими посетителями… даже Торбьорна видел пару раз. Благо… судя по всему, он ещё не узнал о присутствии его горе «наследничка» в городе. Оно и к лучшему. Сейчас не время для мелких ссор.       Пока Элдрик не поймает убийцу… глава клана может подождать. Ненависть к Мяснику, сейчас была намного сильнее, чем ненависть к главе Клана. Ведь кем бы убийца не был, он отнял самую дорогую вещь, что была у Элдрика. И вскоре он поплатится… жестоко поплатится.       Неожиданно, вырывая его из мыслей, послышалась пара женских голосов, что привлекли его внимание. Они стояли на крыльце таверны, о чём-то бурно беседуя. Одна из них была обеспокоена, пока вторая всё наседала и наседала на ней.       — Сусана, сколько раз тебе говорить, что нельзя так вести себя с клиентами.       — А что мне ещё было делать? Позволить ему так грубо вести себя со мной? Нет уж… Боги, у меня до сих пор от его взгляда мурашки идут. — пугливым тоном ответила девушка, вспоминая не очень приятное ощущение.       — Тск, Сусана… ну, владелец музея… Калликсто, скорее просто стесняется, не нужно из-за этого так грубо обходиться с ним. Я уверена, в душе он добрый человек. Даже помог мне однажды по хозяйству.       — Проклятье, Эльда! Тебе вообще плевать на меня, да? Да у него на лице написано, что он хочет сотворить со мной… что-то не хорошее… я больше не ногой отсюда. — задрожав, заявила Сусана, наотрез отказываясь покидать это место.       Элдрик с интересом подслушивал за этим разговором и краем глаза заметил, что Сусана… была довольно красивой, она конечно ни в какое сравнение ни шла с драконами, но для нордской женщины была весьма симпатичной и крайне привлекательной.       А ещё, если учитывать весь этот разговор. В контексте того, что он ищет убийцу, что охотится за молодыми и красивыми девушками… и она только что упомянула владельца «некоего музея», что подозрительно таращится… и что Йорлейф говорил ему о том, что некий «Калликсто» любит собирать всякие безделушки… по типу «Амулета Некроманта», что он узнал от Вунферта…       — Вот же ж… — сжал руки в кулак от фрустрации Элдрик. Теперь он просто обязан был пойти в тот музей, однако… есть такое ощущение, что Сусана и является потенциальной жертвой. А поэтому оставлять невинную девушку на растерзание убийцы, дабы просто проверить «догадку»…       Нет, он пока что придержится того, что ему сообщил Вунферт. Каменный Квартал. Центральный Район. Таверна Очаг и Свеча. Ночь. На следующее утро, можно будет пойти расследовать музей, но пока… он и на шаг не отойдёт из этого места…       Внезапно мужчина… имперец, прошёл слева от Элдрика. Тот сразу повернул свою голову в сторону неизвестного, что как-то больно подозрительно прогуливался по вечерней улице. Что-то тут определённо было не чисто. И перед Элдриком сейчас встала сложная дилемма… следовать за ним и оставить это место без присмотра, а также подвергая девушку опасности… или остаться здесь, веря в предсказание мага?       — Сусана, ты пойдёшь домой и поспишь там, сегодня у нас нету места, хоть убей. — Элдрик вновь обратил внимание на разговор, проходивший на крыльце таверны. Хозяйка выглядела недовольно, а вот на официантке лица не было. — Просто держись стражников и всё будет в порядке.       — Ладно Эльда, если я погибну, то это по твоей тупой вине, надеюсь совесть будет мучать тебя до конца твоей жизни! — гневно и отчаянно выдала Сусана и пошла в сторону ступеней, начиная свой спуск на улицу.       Что ж… у Элдрика появился план.

***

Ночь.       Городские улицы никогда не полны стражи. Настоящие хищники выходят погулять, пока овцы трясутся и не могут жить в безопасности. Но сегодня… хищников в городе только два. И один из них охотится на другого хищника.       Использовать Сусану как приманку… вряд-ли можно назвать «благородным поступком», но он следует за ней по пятам, пока девушка даже не подозревает о нём, её секретном защитнике. В тоже время, она напугано и боязненно осматривается по сторонам.       Элдрик не был мастером скрытности, но за годы того, как он зачищал бандитские лагеря, скрыться от простых горожан стало для него не проблемой. Он уж точно не допустит, чтобы сегодня произошла новая трагедия. Эту девушка не постигнет участь его старшей сестры. Возможно его чуйка ошибается, и потенциальная жертва не она. Возможно на его совести, будет очередное убийство… а возможно и нет.       Девушка старалась держаться патрулей из стражников, а также не заходить в тёмные переулки, вот только проблема в том, что так она ходит вокруг да около, ведь единственный проход в её дом, это через самую узкую и стереотипную тёмную улочку, которую только можно придумать.       В какой-то момент, Элдрик уже устал издалека следить за ней и хотел просто предложить довести до дома, как вдруг она решилась сама зайти в то тёмное и непроглядное место, и как можно скорее пройти его. Глупое решение. Очень глупое.       Элдрик поспешил за ней, и именно в этот момент застал сцену такого, в переулок моментально вошла вторая фигура… с ножом на готове. В эту секунду, время словно замерло для драконорождённого.       Ведь незнакомец с ножом подорвался на бег… Элдрик быстро, но скрытно поплёлся, стараясь поспеть за ним… И именно в этот момент Сусана обернулась, даже не успев понять, что происходит.       Убийца оказался прямо перед ней, замахиваясь своим ножом. И в тот момент, когда казалось, что смерть неминуема… чья-то правая рука схватилась прямо за лезвие ножа, и алая кровь брызнула во все стороны.       Удивление на лице безумца быстро исказилось в боли, когда кулак Элдрика «накормил» его гнусную пасть, из-за чего тот пошатнулся и опустил свой нож, который теперь покоился воткнутым в ладони Элдрика, алая кровь стекала красными капельками, украшая асфальт.       — Я наконец-то нашёл тебя. — безумная ухмылка появилась на лице Элдрика, а его золотистые глаза, что сияли в тьме переулка, были способны привести в ужас любого, кому не посчастливилось бы оказаться в этом месте, в данное время суток.       Всё произошло за одну секунду. Нет, за одну секунду нож оказался не в ладони Элдрика, а в бедренной кости убийцы, проламывая её насквозь. Довакин со всей силы засадил нож, в самую болевую точку, которую только можно найти на теле человека, ломая её холодной сталью. Обычный человек не смог бы такое провернуть.       — АААРРРАРГАГРАГАРРАХ! Г! Г!!!!!!!!!!!!!!       Истошный вопль раздался на всю улицу, но Элдрик не остановился и с холодным лицом, в котором отсутствовали хоть какие-либо эмоции… ногой зарядил по искаженному в боли лицу маньяка, от чего у того сломалась челюсть, а язык что вопил от боли пригвоздился к верхним зубам.       Всё что осталось от хищника, это стонущее и парализованное ослабленное и ничтожное животное. — Бегите отсюда, иначе я не знаю, что я сотворю с вами, если вы случайно попадётесь мне под руку. — заявил зловещим и леденящим душу тоном Элдрик, обращаясь к Сусане, что с шоком и скованная страхом, смотрела на происходящую сцену насилия.       Его слова послужили сигналом к действию, и она выбежала из переулка, сверкая пятками. Пускай расскажет всем, что сегодня ночью произошло убийство. Очень скверное и жестокое убийство, больше похожее на пытку. Но жертвой в этот раз оказалась не невинная овечка, а волк в овечьей шкуре.       Элдрик перевёл свой взгляд на полуживого «Мясника», поднося к его лицу Пламя и хорошенько его рассматривая. Имперец, тот самый, которого он видел у Таверны, ещё в вечернее время. Ну что ж…       Сегодня ночью монстр в этом городе только один. Лишь единственный дракон в этом городе. И даже даэдра бы ужаснулись тому, что он собирается сделать с маленьким и раненным зверьком, что распластался на холодной земле, пытаясь справится с болью и страхом.

Элдрик Расколотый Щит не выкажет пощады этому гнусному ничтожеству.