Ты не чудовище...

***

      Множество непонятных символов, иероглифов, букв и прочего было написано или нарисовано в этом углубление каменной стены из полукруга. Ничто из этого не бросалось в глаза, кроме одного единственного участка стены, выделяющегося на фоне других этим синеватым свечением, и голубыми потоками в его сторону.

Feim.

      Чтобы это не значило, но теперь, это слово выгравировано у него в самой душе. У Элдрика есть идея, спросить дракона во время сна про данную находку, но скорее всего, простым объяснением или пояснением тут дело не обойдётся. Даже если он узнает его точный перевод, то это не поможет ему выкрикнуть этот «Ту’ум», как его ещё называл Мирмулнир.       Довакин пока этого ещё не осознаёт, но чтобы кричать, нужно истинно понимать смысл и значение драконьих слов, скорее как это делают дов, нежели как это делают люди. В этом правда, и заключается кардинальное отличие драконорождённого, от всех других смертных. Он может обойти это правило, просто поглотив душу и частичку знаний с самих драконов.       Однако помимо Слова Силы, его привлекло вооружение Гатрика, конкретнее, тот древний нордский топор, что у него был выбит из рук, ещё во время боя. От него так и веяло магией. Возможно он был зачарован, а потому… Элдрик решил пока прицепить его на тот же пояс, что и свой двемерский меч. А дальше он подошёл к 'стулу', на котором ранее восседал сам Драугр-Повелитель, протянув руку за его спинку.       Секира в руках ощущалась странно. Излишне тяжело, но в тоже время как-то по особенному и удобно. Он понимает, что одноручное было бы в разы проще для него, но держать в руках этот огромный убивец, приносило ему неимоверный детский восторг. Его внутренний норд радовался, как бы сильно ему не хотелось это отрицать и отнекиваться.       Немного помахав и сделав несколько выпадов, дабы привыкнуть к весу, Элдрик удовлетворительно кивнул, после чего, прикрепил её к своей спине. Решая, что потом решит, сдать всё это в кузницу в Виндхельме или оставить при себе. Помимо прочего, здешние сундуки были полностью обшарены им. В них лежали различные зелья, свитки, с какого-то перепугу… эльфийский кинжал — Что он забыл в Древнем Нордском Кургане? — и куча древних монет, которые скорее всего можно будет разменять на септимы, вот только у кого? А шут его знает, но он всё равно их возьмёт, как и свою стальную броню, что он оставил у входа.       Сальма, по всей видимости, закончив разглядывать труп ящера и о чём-то рефлексировать, тоже решила начать уходить. Недавно выпитое ей зелье значительно помогло ей прийти в относительную норму и теперь она свободно ходила. Элдрик несмотря на это и то, что ему очень хотелось побыстрее свалить отсюда, всё же решил остаться и проводить её хотя бы до таверны. Не бросать же даму в беде, хм?       И так они выбрались через скрытое углубление в нижнем ярусе главного зала. Туннель быстро вывел их наружу, где им только осталось несколько минут пройтись пешком до тёплой таверны.       — У тебя есть лошадь? — спросил у Сальмы Элдрик, пока они пересекали эту лесную, покрытую снегом чащу, видя вдали, сквозь эти деревья уже мельком просматривающиеся крыши домов.       — У нас их было две, и обе сейчас стоят в местной конюшне… — печально проговорила Сальма, всё ещё в глубине души, поражаясь тому, что Бим-Джа оказался гнусным лжецом и притворщиком. Казалось, что она знала его столько лет, но неужели всё это было лишь иллюзией? Похоже на то.       — Понятно, ну тогда посоветую тебе взять ту, что повыносливее из этих двух и добраться сначала до Вайтрана, а оттуда уже сможешь сама разобраться. — невзначай порекомендовал он, на что она кивнула.       — Слушай, спасибо тебе за всё… я даже не знаю как тебя отблагодарить, Хьё-       — Элдрик.       — Ха? — слегка удивилась она, приподняв брови.       — Просто Элдрик. Хьёлунд было не настоящим именем. — раскрыл наконец он, сам не понимая зачем. Хотя, наверное потому, что она слишком сильно напоминало ему себя в молодые годы. Боги, теперь он звучит, как какой-нибудь старик, ему же даже 25 нет… Ладно, главное чтобы это не переросло в головную боль в будущем.       — Хорошо… Элдрик. — легонько улыбнулась она, но потом слегка нахмурилась, придумав кое что. — Можешь взять скакуна Бима. — проговорила она с весьма ощутимой ноткой презрения и обиды. — Всё равно она уже ему не понадобится.       — Спасибо за предложение, но у меня уже есть… «Любимая». — ехидно усмехнулся Элдрик. — Да и вряд-ли у меня получится укротить её. Так что можешь оставить здесь или вовсе продать кому-то из местных. Ныне любому нужна лошадь. — подметил с задумчивым выражением он.       Как только Элдрик закончил говорить, они наконец-то вышли на открытый участок земли, оказавшись прямо позади Таверны «Ночные Ворота». Норд не ощущал особой усталости, скорее раздражение из-за сильного удара Гатрика. Его нос до сих пор побаливает, а тратить зелье на такую ерунду… ме. Само заживёт.       — Нет уж. Мне деньги точно не нужны, так что можешь сам её забрать и продать. — сказала в ответ редгардка, пока она вместе с Элдриком обходила сбоку здание.       — Как скажешь. — вздохнул Элдрик, решая не противиться и смотреть «дарённому коню в зубы», пускай и подарили ему вовсе не коня, а лошадь. — И раз уж дело на то пошло, если вдруг по пути домой тебе встретиться Каджит породы катай, с голубыми глазами и большущим шрамом на подбородке, то передай ему от меня наихудшие пожелания, и что он может остановиться в Роще Кин, близ Виндхельма, если ему вдруг нужно будет встретиться со мной. — с ухмылкой выдал он.       — Мм… Хорошо, если встречу, обязательно передам. — улыбнулась криво и неловко Сальма, от его странной просьбы, в тоже время, думая про себя, что как только вернётся домой, поведает отцу о об этом таинственном, но невероятно привлекательном норде, что спас её жизнь, от предательского ящера, в трудную минуту. Быть может он даже пришлёт награду через курьера.       В конце концов, будет слишком некрасиво оставлять его без чего-то стоящего, за все его труды и усилия. Главное чтобы он не перестарался с благодарностью…

***

1 Огня Очага.       Скайрим. Она в этих землях относительно недавно. Они холодны и жестоки, но увы… Морровинд может оказаться более беспощадным, для неподготовленных Н’вахов. Однако она здесь не для сравнение двух этих провинций. Кое-как сумев выйти на то тайное убежище, она наконец-то смогла попасть туда, внедриться в их ряды, доказать свою пользу и получить первый контракт на убийство.       Маркарт, город двемеров. Ныне, пристанище нордов, его «истинных» и «законных» владельцев. Опустим тот факт, что сперва до них здесь были двемеры и фалмеры, а потом куча-куча других различных рас, видов и этнических групп, заканчивая «Предельщиками», коих теперь именуют «Изгоями».       Маркарт, весьма необычный город, потому что именно здесь рекой текут «Кровь и Серебро», если ты спросишь у местного «певца», от песен которого, у тебя скорее завянут уши, Ингвара. Если ты спросишь у любого другого жителя муравейника, то они поведают тебе о подробностях данного выражения, во всех его красках.       Много чего интересного про подноготную этого городка, про коррупцию и связанное с ней семейство «Серебрянная Кровь», а также постоянное нытьё о их бедственном положение, из-за угнетения этими богатыми владельцами серебряных жил… что в принципе… данмерку не интересовало.       Она здесь вовсе не за этим. Борец за «социальную справедливость» это явно не тот род деятельности, которым хочет заниматься опытный ассасин вроде неё. Нет. Она наконец-то нашла клиента, на которого ей указывала текущая глава её новой 'семьи', ну и позорище. Если бы не приказ её настоящей госпожи и настоящей Матери-Ночи, то она бы никогда не внедрилась в этот почти мёртвый недокульт.       Клиентка поначалу, вовсе даже не заметила 'слежку', занимаясь своими обычными делами, сидя у Алхимической Стойки, распределяя ингредиенты, которые ей поручила хозяйка настойки, которой по счастливой случайности не оказалась сегодня дома. «Ведьмина Настойка», тоже ей название.       — Почему ты на меня так смотришь? — вдруг спросила пугливо девчонка, с очевидной долей раздражения, наконец-то заметив на себе этот холодный и пронзающий взгляд, со стороны тёмного мера. Она словно беззащитный ягнёнок, оказавшийся на виду у хищного волка. Благо ей повезло, ведь хищный волк пришёл сюда, дабы не обнажать свои клыки, а чтобы предложить эти когти в услугу.       — «Тёмное Братство» пришло, Муири. — ответил ей тихо, таинственный и чарующий женский голос, пропитанный невидимой угрозой и… едва ощутимым отвращением, к произнесённому собой выражению слов.       — Тёмное брат… — на секунду она запнулась, как бы сделали и другие люди на её месте, однако причина её запинки была вовсе не в страхе, а в предвкушении. — О. О! Я… боги мои вы и вправду здесь! — удивление вперемешку с восторгом звучало от неё, когда она наконец-то осознала что её действия наконец дали результат. — Черное таинство… Оно и правда сработало?       — Нет, я пришла сюда пошутить. — саркастично и язвительно ответил низкий женский голос, после чего добавил. — Конечно оно сработало, по какой ещё причине мне соваться в эту дыру? — недовольно хмыкнула данмерка, вызывая хмурую реакцию у Муири. — И чего тебе угодно, девочка? — задала наконец-то вопрос по существу тёмная эльфийка.       — А, кхм. — поправила свой голос Муири, выходя из небольшого замешательства. — Что мне нужно… — начала она, её голос спокоен, а потом… — Так это жизнь Алена Дюфона! — со всей только ненавистью, с которой смогла в себя вобрать, произнесла она. — Я хочу, чтобы его нашли и убили как собаку! — уже под конец переходя на полу-крик, с прерывистым дыханием, заявила она.       — И кто таков этот Ален Дюфон? «Во имя Ситиса», мне нужно больше информации… — холодным и не заинтересованным тоном запросила данмерка, словно бы и не собиралась принимать это скучное задание вовсе.       — Когда мы были вместе… — начала Муири, в её глазах читалась грусть и обида, на что данмерка под своим капюшоном закатила глаза. Чужая драма её интересует сейчас меньше всего, но увы, надо дать клиенту высказаться. Ещё в Морровинде она наелась этих объяснений со стороны своих бывших мастеров. — Я этого не знала… но Ален, глава банды головорезов. Разбойников. Они прячется в двемерских развалинах — Ральдбтхаре. Это около Виндхельма. Там у них укрытие. Оттуда они и устраивают набеги. — наконец-то раскрыла она полезную информацию.       Вот только… Виндхельм? Отправляться так далеко… Это должно быть, какая-та шутка. Она про этот город толком ничего и не знает, кроме того факта, что это столица текущего восстания Братьев Бури и оплот угнетения Данмеров, что было неплохой иронией, учитывая тот факт, что тёмные эльфы сами любили поизмываться над другими народами в своих землях. Но идти туда сейчас…       Нет уж, сначала она отправится в убежище, а уже потом поедет в сторону Виндхельма. Всё-таки ей нужно забрать пару вещиц… весьма деликатного характера, для дела. Сделает всё, по лучшим традициям того, как она совершала убийства раньше. Сначала соблазнит идиота, вместе с его тупоголовой шайкой, которая при её виде будет пускать слюнки, а потом и перережет глотку во время акта соития ничего неподозревающим бандитам.       — Иди в эти развалины, найди Алена Дюфона и убей его. На его дружков мне плевать. Делай с ними, что хочешь. Но Ален, должен умереть! — в излишне приказном тоне объявила Муири, не сдерживая себя из-за неприятных воспоминаний, которые у неё вызывает это имя.       — Хорошо. Будет выполнено. — монотонно объявила данмерка, уже начав разворачиваться и направляться к выходу, чувствуя неимоверное разочарование. Типичный контракт на устранение бандита, в этом нет ничего интересного.       — Постой! — внезапно, её остановил дрогнувший голос Муири, на что тёмная эльфийка остановилась, повернув свою голову к ней. — В…в-вообще-то… Я заплачу хорошо, но… но есть ещё одно дело. Хочешь послушать? — спросила Муири, слегка неуверенно, словно бы сама размышляя, стоит ли ей просить об этом.       Данмерка секунды три стояла, размышляя, стоит ли ей слушать какую ещё чепуху ей навешает эта девчонка или нет? Контракт уже взят с одной стороны… а с другой… вдруг случится чудо, и будет что-то интересное?       — Я вся во внимании. — ответила ассасинша, не веря, что это действительно будет стоить её внимания.       — Можешь… можешь ещё кое-кого убить? — опять с той же неуверенностью спросила Муири, словно бы сама до конца не поняв, хочет она это делать или нет. — Не обязательно — это не входит в договор. Но если убьёшь… получишь ещё большее вознаграждение.       Данмерка уже хотела отклонить предложение… но по какой-то причине, на минутку усомнилась, думая что возможно действительно будет что-то необычное или хотя бы знакомое.       — Это Нильсин Расколотый Щит. Она живёт в Виндехльме…       Данмерка прекратила слушать на этом моменте, встав в ступор на несколько секунд. Муири всё продолжала говорить, пока в голове у убийцы крутилось это словосочетание слов, после чего… она решила убедиться точно в том, что ей не послышалось.       — Что ты сейчас сказала? — спросила эльфийка.       — Эм… — неловко начала Муири, не ожидая услышать заинтересованность в её ранее холодном тоне. — Если Нильсин тоже умрёт, я тебя не обижу. — повторила Муири, с небольшой неловкостью в голосе.       — Нет же, дорогуша~. — улыбнулась хищно и широко тёмная мер. — То, что ты сказала до этого. Повтори предложение полностью, пожалуйстааа~. — почему-то игриво и растянуто спросила она, словно змея смакующая удовольствие, подходя чуток поближе к Муири, чем вызвала у неё небольшое… нет, большое напряжение.       — Ну… я сказала, что дополнительная Цель, это Нильсин Расколотый Щит, она живёт в Виндхельме…       После того, как Муири высказалась вновь, раздался еле слышимой смешок со стороны нынешнего члена тёмного братства. — Хехе, ох… извини, у меня такое бывает во время работы, хаха, прости, моя дорогая Муири~. — попыталась успокоить её ассасинша, однако у неё получилось сделать только обратное, вызвав волну большего беспокойства на лице девушки.       — Знаешь. Я выполню оба контракта за бесплатно. — с 'искренней и невинной улыбкой' проговорила данмерка, чем вызвала огромное недоумение на лице Муири от изменившегося отношения к ней и её просьбе. В Тёмном Братстве стали работать Альтруисты? Навряд-ли.       — Вы точно уверены, хоть у меня и сейчас есть проблемы с этим, но я готова… заплатить?       — Ох, ты не понимаешь, моя дорогая… то что ты только что сейчас сказала, является наградой само по себе. Оставь деньги при себе. И не беспокойся… всё будет сделано, в лу~ч~шем~ ви~де~. — последний раз весело и мелодично заявила данмерка, словно бы это был самый счастливый день в её жизни, после чего… моментально покинула Ведьмину Настойку, оставляя Муири в большом недоумении и негодовании.       По пути из города, данмерка не могла скрыть радости в своей походке, словно бы она встретила старого друга… или в данном случае, старого 'любовника'… вернее его фамилию, его родную сестру.       Расколотый Щит. Нильсин… Расколотый Щит. Ох Элдрик. Юнец Элди, в свои зелёные годы совсем не заботился о том, чтобы скрывать свою фамилию, и он, как подобает по манерам знати, представляясь своим полным именем. Хах, лучше бы ему поскорее поменять данную привычку в будущем, потому что сейчас, она будет стоить ему сестры… и может быть, даже семьи.       Карин словно бы выиграла на нелегальных ставках в скачке с самым большим коэффициентом, поставив на больную лошадь, придя в этот двемерский город. Так повезти… И доставила ей это всё… Муири. Но везение ли это? О нет, это не простое удачное стечение обстоятельств. Такая интрига… действительно достойно пылкого и страстного ума её повелительницы.       Оох~ бедный, бедный~ Элдрик.       Теперь всё встаёт на свои места, теперь… наставления Мефалы имеют больший смысл, нежели простая прихоть, ведь всё изначально шло по её плану, и как Карин не догадалась об этом раньше? Не могла же её тёмная госпожа, просто так послать её… привлечь внимание той шлюхи Астрид, чтобы вступить в это «братство» и получить контракт на убийство Нильсин?       Данмерка может понять страсть своей настоящей Госпожи к этому смертному. Она наблюдала издалека… из тени, как тот сражается, как тот убивает… даже в своей юности… он был настоящим зверем во время боя.       Такой потенциал, такая страсть и жестокость, такая блистательная возможность превратить его в настоящего монстра, который будет лишать жизней и убивать, украшая земли в алый, разрубая клинком всё вокруг, предавая и используя других ради собственных целей… Не сожалея и капли… и быть может даже… получая от этого настоящее удовольствие.       Первые семена для этого были посеяны ещё в тот момент, когда она соблазнила и жестоко использовала его в тот роковой день, чуть не принеся его в жертву, разрушив хоть какую-либо возможность на поиск новой 'любви' и 'заботы' с его стороны, ведь теперь… Травма предательства от приглянувшейся красотки будет с ним до конца его дней и от неё он самостоятельно никогда не избавится. А будучи одному… это лишь вопрос времени, когда он привяжется к кому-то, и после долгожданной потери… и сломается.       Но оказывается, что не нужно ждать… ведь он уже привязан к кое-кому. Карин и не подозревала, что у него ещё есть семья. Она думала, что он из тех знатных людей, которые остались без дома и средств, судя по его бедному положению на тот момент в плодородных землях Сиродила. Возможно он просто сбежал или решил уйти от своей семьи по какой-то причине, но это неважно. Большинство людей ценят свои семьи, как бы сильно они этого не отрицали или показушно ненавидели их.       Идея пришла ей в голову. Быть может вырезать ещё и всю оставшуюся семейку Расколотых Щитов? Весьма хорошая мысль, но к сожалению слишком трудновыполнимая, и требует слишком длительной подготовки. Это не в магазин прогуляться сходить, а покушение на целое богатое семейство, пусть и по последним слухам… пришедшее в значительный упадок. Так что… она ограничится только Нильсин Расколотый Щит.       Ну и ну, который раз, бывшая Моранг Тонг поражается коварству своей Богини, и восхищается ею, в её искусных интригах и аферах. Теперь Карин закрепит успех для своей даэдрической госпожи… Убив его дорогую старшую сестрёнку, оборвав последние нити, связывающие Элдрика со 'светлой стороной'.       Карин уже не терпится увидеть его отчаянное, наполненное гневом и печалью лицо, когда он узнает о случившемся или вовсе воочию лицезреет её тело. Главное, чтобы она по дороге не наткнулась на этих… драконов.

***

      Сальма уже давно уехала, и солнце уже потихоньку начало заходить за горизонт, ознаменовав скорейший приход вечернего времени. Элдрик окончательно вытер всю кровь со своего лица, но оно всё ещё слегка побаливало. А потому, недолго думая, он вернулся в место отдыха, дабы поесть и отправиться в комнату.       При входе внутрь, таверна была по прежнему практически пустой… за исключением какого-то появившегося белобрысого норда в одеяниях Братьев Бури, что сидел за стойкой перед хозяином таверны, по всей видимости ожидая напиток или блюдо какое, а может и вовсе сидит поговорить по душам.       Подойдя поближе к ним, Элдрик слегка расширил глаза, почти узнав фигуру норда перед собой. И ещё больше удивился, когда этот самый норд, услышав приближающиеся шаги Элдрика, слегка повернул голову. Довакин окончательно закрепил свою убеждённость в его настоящей личности, когда увидел это лицо, пускай оно и было типичным «представлением норда».       — Ралоф? — непроизвольно выдал Элдрик, узнав Норда, с которым его везли на казнь ещё в Хелгене, и который освободил его от пут во время внезапного нападения Алдуин на то место. Благодаря нему он возможно и жив до сих пор, Элдрик практически забыл об этом. Вот дела.       — Рик? — спросил уже в удивлении Ралоф, тоже узнав силуэт темноволосого родича. — Хахаха, так и знал что ты сумеешь выбраться из Хелгена, — радостно начал он засмеявшись, подзывая драконорождённого присесть рядом с ним — пускай я и не видел тебя после того, как мы разъединились. — нахмурившись добавил Ралоф.       — Мда уж, в последнее время мне везёт на встречу знакомых лиц. — вымолвил Элдрик, слегка усмехнувшись, от осознания того факта, что в последние дни он встречает уж больно много людей, с которыми он знаком. Два человека, вернее… один каджит и один человек, это уже много в его книге. Недолго думая, Элдрик присел рядом с Братом Бури. — Так ты тоже сумел сбежать из Хелгена? Я думал, что там померли практически все. — проговорил он.       — Ага, кое-как сумел прорваться сквозь Имперцев, сквозь горящий город, вместе с крепостью и сквозь её подземные туннели прямо на свободу. Хвала Талосу, мне повезло не наткнуться на… дракона вновь, пришлось бы отправляться в Совнгард с обгоревшим лицом. Как бы я смог там очаровывать прекрасных воительниц? — усмехнулся под конец Ралоф.       — Что-то я не припомню из рассказов или легенд, чтобы в Совнгарде встречали «прекрасные воительницы» или неужто решил покрасоваться перед другими… кхм, воителями~? — несвойственно рассмеялся в ответ Элдрик, находя данную ситуацию забавной.       — Хах, Боги, нет. — сразу же прервал Ралоф. — Не ожидал что ты умеешь так шутить. — чуток посмеялся в ответ он. — О тебе определённо не складывалось такое яркое и не мрачное впечатление в Хелгене, излишне распереживался из-за казни? — поинтересовался белобрысый норд, с очевидной долей любопытства в тоне.       — Ха… Начнём с того, что я сам по себе человек такой, кхм, 'многогранный', а в Хелгене… Ну, когда после нескольких долгих и нудных дней пути до границы, тебя ни с того ни с сего вяжут и ведут на смерть за просто так, ты определённо будешь не в самом лучшем расположении духа. Быть может я повёл себя не излишне красиво или вовсе не дружелюбно… особенно с тем Конокрадом, но в тот момент мне было плевать. — вздохнул Элдрик, продлевая у трактирщика комнату на ещё один день и заказывая еду, после высказанного.       — Всё равно, спасибо что спас меня тогда, хоть тебе и не следовало. — спустя несколько секунд, с глубоким вздохом добавил Элдрик.       — Не за что, всегда рад помочь родичу. — улыбнулся в ответ Ралоф.       После этого между ними воцарилась неловкое молчание, растянувшееся на несколько минут, в котором блондин размышлял над высказанными ранее словами своего родича. После чего, именно он первым прервал эту тишину.       — А ты, судя по всему, тоже в Виндхельм добираешься, да? Возвращаешься домой, прямо в свой родной город? — спросил у него Ралоф, беря медовуху, которую ему только что подал Хозяин трактира.       — Ага, повидать близких и типа того. — сухо ответил Элдрик, раздумывая над тем, стоит ли поспрашивать слухов у трактирщика насчёт Виндхельма. Но решив, что пока рядом сидит Ралоф, лучше не надо. Не хватало ещё, чтобы его раскрыли как… Раскол-. Нет, даже думать об этом, ему не хочется.       — Слушай… — задумчиво начал Ралоф, складывая у себя в голове некоторые интересные факты насчёт своего собеседника. — Раз уж ты сумел сбежать из Хелгена и добраться сюда, значит кое-какими навыками и умениями, да обладаешь. Может вступишь в Братья Бури? Нам нужны такие способные люди как ты. — предложил Ралоф, делая глоток.       — Я подумаю над этим, но ничего не обещаю. — угрюмо ответил Рик, явно не желая даже думать о такой просьбе.       Вступать он никуда не планировал. Ни в Легион, ни в Братья Бури, ни в какой ещё вооружённый лагерь, который в скором времени захочет привлечь его к себе, если на весь Скайрим вскроется факт его драконорождённости.       — Как скажешь. — почувствовав нежелание своего собеседника и пожав плечами, ответил блондин, не особо опечаленный таким исходом, хоть и в тоне присутствовали нотки разочарования. — Хадринг. — обратился Ралоф к владельцу таверны, по всей видимости ещё до этого разговорившись с ним и узнав получше. — Чего в народе толкуют в последнее время?       В ответ старый норд лишь ухмыльнулся, решая поведать сородичам весьма занимательную историю, донесённую прямо из Вайтрана, в разговоре с одним из редких путешественников. — Поговаривают, что в Вайтране объявился драконорождённый, довакин… герой из легенд. Он одолел дракона и спас центр Скайрима от бедствия. По приметам, его описывали как благородного и скромного тёмноволосого мужчину, с проницательным взором, что отказался принимать щедрые вознаграждения от Ярла и сказал, что просто не смог остаться в стороне.       Элдрика аж передёрнуло, от того количества вранья и… наглого пиздежа, которое ходит в народе. С каких это пор его заприметили как «благородного» и «скромного»? Он просто не хотел привлекать к себе внимания, даэдра его подери! И кто вообще эту байку про «не мог остаться в стороне» придумал?!       Как только Элдрик найдёт этого пустослова… у них будет очень занимательный разговор, касающийся распространению лжи, и какие последствия для языка лгуна они несут, обязательно с живым примером вырывания этого языка у самого… ах ладно, этот каджит уже давно из мешка вылез, нет смысла переживать по этому поводу более.       — Довакин значит? Хм, так значит и на драконов есть управа на нашей земле. — улыбчиво подумал вслух Ралоф, чеша свой подбородок.       — Что? Тоже хочешь его в ваши ряды привлечь? — с очередной усмешкой спросил Элдрик, видя это занимательное лицо Норда, словно бы он услышал какую-то сказку. Впрочем, довакин это и есть сказка… сказка ставшая реальностью, прямо как драконы. Жаль только, что счастливые концы бывают только в этих рассказах…       — Хех, было бы неплохо. — ответил Ралоф, поглядывая на ехидную физиономию своего собеседника, даже не подозревая, что сидит прямо перед этим самым драконорождённым. Незнание действительно блаженство.       — И как ты собира-

*БААААМ* *БУМ* *БАХ*

      Не успел Элдрик закончить своё предложение, как на улице послышался какой-то сильный шум, словно бы взрыв или падение чего-то большого, чего-то невероятно шумного и даже возможно опасного.       Элдрик и Ралоф переглянулись между собой, после чего… оба достали свои оружия. Ралоф стальной топор, а Элдрик древний нордский топор попавшийся ему под руку быстрее, нежели двемерский меч. И они оба ринулись на улицу, с которой этот грохот и донёсся.       Выйдя за дверь, перед ними предстала ужасающая картина.       На улице лежало несколько трупов, тех немногочисленных стражников, что охраняли это место с вырванными… о боги, это было похоже на… причиндалы, а в центре стояла девушка, её одежда… слегка испачканная в их крови. Но это была не просто девушка, ох нет. Четыре рога, два крыла, хвост, чешуя.       Это была дракон. Невероятно красивая, но неимоверно опасная и жестокая, судя по той мясорубке, что она устроила с этими бедными стражниками, при помощи своих когтей и Голоса. А может и вовсе разорвав их голыми руками.       Она была сильно похожа на Мирмулнира, как и он, являясь Младшим Драконом, с тем лишь отличием, что ростом чутка повыше, и заметной выпуклостью в области груди, которую не могла скрыть даже её чешуйчатая броня в той области. Одета она была в роскошное и красивое платьице, что лишь предавало ещё большей странности, но от того, не меньше напряжения и угрозы в эту и так уже раскалённую ситуацию.       — Ну и? Wo do hi ziin los faal Dovahkiin? — проговорила она своим великолепным женским голосом, хищно и надменно рассматривая двух присутствующих нордов, готовая в любой момент ринуться в атаку и стереть их в порошок.       — Ралоф, нам пизд*ц… — смог лишь спокойно ответить Элдрик, печально и безысходно улыбнувшись.

***

      Скучно. Невероятно скучно. И нудно.       Это всё, о чём может сейчас думать Одавинг, на которую спихнули роль старшенькой няни, чтобы она наблюдала за этими олухами. Порой её старшая сестрица любила побыть одной, и из-за таких привычек… Одавинг уже привыкла к таким выходкам её Тури. Порой она могла отсутствовать целый день, оставляя весь мир без присмотра, на этот 'короткий' промежуток времени.

«За один день ничего не развалится, Одавинг. Перестань беспокоиться по мелочам.»

      Эти слова конечно «обнадеживали». Особенно когда тебе доверили смотреть за идиотами, которые могу всё это развалить и за одну минуту. Под «всем этим» подразумевался Скулдафн.       Но что самое удивительное, никто из дов даже ни одной драки не устроил, к глубочайшему сожалению красноволосой охотницы, которой очень хотелось развлечься, поглядев на драму, ну или на хотя бы её подобие.       Сама ситуация, в которой никто не сталкивался ни с кем, была весьма необычной, пускай и скучной, ведь Скулдафн вбирал в себя самых различных дова, которые в старые добрые времена так и норовили выяснить, кто из них 'круче'.       Младшие, кровавые, старые, старейшие, древние, морозные, огненные, грозовые, благородные… даже одна легендарная особа была, за которой бегали мужские дов помладше, но она их безжалостно отшивала… эх были времена. Вспоминать данные зрелища весьма занимательно, но увы, и они тоже надоедают, и хочется чего-то более старого, и хорошо знакомого для Одавинг ощущения.       Ей хочется сражений, вновь ощутить как кровь закипает в жилах, когда она сражается сразу с целой армией сильных противников… и возможно… новых, кхм 'трофеев'. Эх, как давно она побеждала самых могущественных воинов и воительниц, в пылких сражениях? И как давно, она потом срывала плоды, когда эти «непоколебимые воины» очаровывались её красотой и сексуальностью, хм~? Ох сколько меров и людей, пало от её чар.       — Уах~, так нечестно, сестрица! — подумала Одавинг в фрустрации, нетерпеливо покачав головой. — Я тоже хочу повеселиться, а ты отправила всех кого угодно, но не меня на захват наших старых городов, муах! — ещё немного и казалось, что она в комичной манере постучит ногой по земле.       Ей точно следовало как можно скорее уйти из Скулдафна, дабы покутить хоть немного, перед тем как они начнут настоящую серьёзную авантюру, по возвращению их господства в мир, хоть и правление не самое весёлое занятие, которым можно заниматься. Да и много ли оно пользы принесло для её сестрицы? Ей больше бы подошло завязать со всем этим и просто жить в своё удовольствие, как это делает Одавинг.       Алдуин всегда была ответственной старшей сестрой и Королевой, что старалась заботиться о всех её поданных, как драконьих так и смертных, что не могло не восхищать Одавинг. Жаль только, что никто этого не ценил… возможно, даже большинство дова этого не ценят, принимая это за данность. Алдуин действительно стоит перестать думать о других, и начать думать о себе хоть немного.       Но увы, раз сестра намерена вернуть всё как было или вовсе обратить этот мир в пепел, то так тому и быть. Хоть и перспектива вновь вернуть мирное сосуществование тоже посещала голову Одавинг, и ей она даже нравилась, но к сожалению навряд-ли это произойдёт. Учитывая то, сколько боли Алдуин… нет, сколько боли ИМ, всем драконам, они причинили. Большинство из них, скорее всего ненавидят смертных за то, что они сделали, за предательства и убийства… а смертные… смертные будут их ненавидеть… по какой только захотят причине, в этом они неограниченны со своей «свободой воли». Круговорот ненависти, который никак не разорвать.       Мда уж, что-то излишне в философию и негативные мысли она ушла, но это неважно, ведь Одавинг всегда поддержит свою любимую старшую сестру, она всегда поддержит Алдуин… в отличии от одного горе братца, которому доставляло читать нотации.       Нет, красноволосой дова и самой конечно нравились некоторые смертные, но ради них… предавать ЕЁ. Вверх наглости и безрассудства. И как Партурнакс всё ещё жив остался? Неужели Алдуин всё ещё любит в глубине души этого глупого и лицемерного непутёвого 'братца'?       — Порой я не могу понять тебя, сестрёнка. — не с характерной ей меланхоличностью, проговорила Одавинг, глядя на практически полностью облачное небо, вспомнив один очень странный факт, связанный как раз с её старшей и её внезапным уходом.       Ещё совсем недавно, может быть… несколько дней назад, Алдуин… улетала куда-то в сторону Вайтрана. Почему тот город до сих пор не в руинах? С кем она там встречалась? Может быть… довакин? Скорее всего, но почему она приказала всем не нападать на него? Неужели она… Нет, это просто бред.       Одавинг конечно не хочется верить некоторым слухам, что пошли от младших дов, но Алдуин… как-то странно ведёт себя, с появлением последнего драконорождённого. Драконорождённые… Не хватало ещё этой напасти на их рогатые головы. Первый разбил сердце её дорогой сестре, а последний… последний пока ничего не сделал, но это пока. Что же их ожидает в будущем…       Хотя, большинство дов скорее сами убьются об него, если полезут прямо сейчас в одиночку. У них была эта… слабость, называется гордыня, а может даже глупость, и частое недооценивание своих противником. Кем бы драконорождённый не был, но он будет защищаться до последнего, как и многие другие на его месте. Порой и крыса, может убить мамонта, если её сильно загнать в угол. Однако, ни одна мышь не сможет убить настоящего дракона, если этой мыши не дать нужные условия и кучу союзников.       Все почему-то считают, что раз Алдуин весьма надменна и горделива, то им тоже следует подражать ей в этом аспекте, хоть у них нет и толики её могущества и силы. Или это просто их природная особенность? Вечно показывать свою мелочную и низменную надменность? Одавинг даже как-то не задумывалась над этим ранее. Быть может у Древних или Легендарных ещё есть такое право, но вот младшим драконом задирать головы определённо не стоит, даже при сражениях с йор.       Это хорошо, что их сестра приказала пока не вступать с драконорождённым в прямое столкновение… пускай и найдётся дурак или дура, которые всё равно полезут. Хм, а может ей самой 'навестить' этого довакина? Алдуин конечно объявила его своей «добычей». Но Одавинг 'проведает' вовсе не ради сражения, а чтобы узнать… будущего противника, а если он окажется достаточно привлекательным, хм~? Хм~? Хм~? Это было бы здорово, да вот только…       — Твоё жалкое подобие огня, не способно сравниться с превосходством моего грозового Ту’ум. Просто признай это идиот.       — Ха, ещё чего, выскочка! Я докажу, что твои ничтожные вспышки не годятся и в подмётке моей прирождённой пламенной стихии!       Кажется первая драка намечается~.

***

      Таверна начала гореть ко всем даэдровым матерям, возможно уцелеет только подсобка. Дракон просто пробормотала что-то на своём языке и выпустила струю пламени, прокричав. Ралофу и Элдрику повезло, что в струя не задела ни одного из них, ведь они в нужный момент отпрыгнули от центра, разделяя цели для внезапно напавшего на них прекрасно опасного существа.       Довакин не стал церемониться и после уклонения и перепрыгивания через заграждение метнул эльфийский кинжал, вместе с топором прямо в дракону, прерывая её крик. Особого урона ей это не нанесло, скорее доставило неудобство, ведь эти штуки прилетела ей в морду, чем сбили концентрацию.       — Надоедливые JooR и их дешёвые трюки! — надменно и злобно прорычала она, потирая свой лоб от ссадины и небольшой красной ранки, оставленной кинжалом и топором. По всей видимости она была очень прочна, либо Элдрику нужно было метить сильнее или в другое место.       Ралофа нигде видно не было. Убежал? Навряд-ли, скорее выжидает где-то рядом. Норд похоже понял, что лезть в лобовую на такую противницу будет фатальной ошибкой. А потому, будет ждать для внезапной атаки. По крайней мере, Элдрик надеется на это.       — Ха, ну прости уж, выживаем как можем. — приготовился сражаться он, обмениваясь спокойным взглядом, с пылкими и горящими от жажды битвы глазами дракона, что сейчас проделывали в нём дырку. После чего, дракон ухмыльнулась, кое-что поняв.       — Так значит это ты одолел того ничтожного сопляка, Мулнира. — проговорила она с насмешливым и пренебрежительным тоном, скаля ряд своих хищных зубов. — Не велико достижение, потому что сейчас я покажу тебе, что такое сражение с настоящим Dova! — надменно и горделиво заявила она, набирая воздух в лёгкие. — Моё имя MeyDiiVdu, я буду твоей погибелью Dovahkiin!       Элдрик фыркнул, скорее в раздражении, чем в страхе. И это то дракон? Да она ведёт себя как закомплексованный ребёнок в переходном возрасте и дурында. Как она вообще умудрилась убить стражу? Пока она драматично и чересчур пафосно произносила речь, не обращая на окружение внимания, к ней со спины незаметно подобрался Ралоф. И уже подняв руки, замахнулся топориком со всей силы.       Холодная сталь столкнулась с затылком девушки дракона, вместе с каплями крови, что брызнули во все стороны после столкновения. Дракон наклонилась вперёд от этого удара, хватаясь за поражённый участок, завопив от боли. — Гррр! — в следующее мгновение, она не смотря назад, ударила кулаком по белобрысому норду, от чего тот отлетел на несколько метров, врезавшись в крышу одного из домов.       Однако Элдрик не остался в стороне и воспользовался её слабость и быстро достав секиру, с разбегу побежал на дракона, набегу замахиваясь, грозясь обрушить удар невероятной силы на крылатую девушку.       Дракон быстро пришла в себя и двумя голыми руками поймала лезвие секиры, что защитило её голову, но теперь её руки были в крови. — FUS RO DAH! — сразу же крикнула она в ответ, сдув норда на несколько метров назад.       Правда Элдрик подметил, что её крик отбросил его не так уж сильно, как это было с Мирмулниром. Была ли эта драконша слабее Мирмулнира? Или просто Элдрик стал сильнее, после поглощения его души?       — Как вы грязные JooR посмели марать моё великолепное тело! — с невероятным гневом и воплем прорычала дракон, у которой тонким ручейком шла кровь с головы, перетекая вниз по спине, а также лоб, украшая её лицо в алый. — Я разорву тебя и твоего дружка в клочья, а твою голову принесу Alduin-Thuri!       Элдрик с лежачего положения быстрым прыжком привстал на ноги, уже вставая в стойку своей школы, испуская почти неуловимый золотистый шлейф. — Хех, ну попробуй. Только лучше бы ты поджала свой не метафорический хвост и валила отсюда, пока я ещё даю такую возможность. — спровоцировал её Элдрик, понимая, что задев её гордость, она уже не успокоится и глупо ринется в атаку, судя по тому как надменно и горделиво она себя ведёт.       И почему-то… эта драконша вдруг ему вспомнилась, с некоторых воспоминаний Мирмулнира. Эта та самая стерва, что вечно задирала его и глумилась, находя способы поиздеваться над ним в компаниях других дов, показывая над ним своё 'превосходство'. — И должен сказать… — ехидно ухмыльнулся Элдрик. — Мирмулнир был в разы сильнее и умнее тебя! — с зловещей и хитрой улыбкой закончил он, чем привёл Мэйдивду в ярость.       В следующую секунду, не контролируя гнев, она оказалось прямо перед Элдриком, её окровавленные, ранее деликатные руки, с выпущенными когтями намеревались разорвать его глотку, но он… словно предвидя это. Словно увидев будущее, узрев её движения и заучив их исход, плавно и мастерски уклонился от слепой яростной атаки, и со всей остаточной силой ладонью ударил ей сверху вниз по макушке головы, вбивая её в землю.       Но та, ещё не прочувствовав боли, лёжа на земле, своими когтями вцепилась ему в ногу, разодрав её до крови, стремясь оторвать её, однако тот молниеносно приготовился атаковать своей другой ногой, подняв её вверх, после чего со всей силы опустил её вниз, зарядив ещё один раз по голове, попав ей прямо в рог, сильно надломив его. — ГРрах! — после чего, моментально подняв дракону одной рукой и подбросив чутка в воздух, пока та была в шоке от боли, двумя руками в плавной, но от того, не менее ужасающей по силе манере, ударил её в область печени (если она конечно у неё есть), завершая комбинацию и отправляя её в длительный полёт.       Она с грохотом приземлилась у одного из фермерских зданий, пролетев десяток метров, откашливая кровь, и стараясь как можно скорее прийти в себя, но раны на её теле были слишком серьёзны для этого. Поэтому она валялась так в оглушённом состоянии. Её голова кружилась, её рога болели, а тело дрожало, при попытке встать. Что Норд сделал с ней?!       Элдрик хотел как можно скорее подойти и добить её, но сделав шаг, почувствовал острую боль в своей правой ноге, за которую она ранее ухватилась. Мясо разодранное практически до костей. Стерва чуть не лишила его ноги… Но… Стараясь вытерпеть адскую боль, он зашагал вперёд, его золотистые глаза решительно сияли, дабы уничтожить угрозу перед собой.       Дракон не шевелилась, она не могла даже пальцем шелохнуть, ошеломлённо поражаясь ситуации. Удары норда, были похоже на удары какого-нибудь дова, её же категории… или даже кровавых, и он задел всё её уязвимые и болевые точки, ведь её платье не было рассчитано, на защиту от грубой физической силы. Она полностью парализована. И всё из-за… мастерства этого норда.       Неужели опять она проиграла смертному? И опять по своей глупости, она опять недооценила соперника, опять… Норд с его пугающим золотистым взглядом, двигался к ней, каждый его шаг и хруст снега, эхом раздавались по мёртвой и пустынной улице, неумолимо и неотвратимо приближаясь к ней.       Паника и страх поселилась в Мэйдивду. И это был вовсе не страх смерти, а страх того… что он захочет с ней сделать, перед этой самой смертью. Её глаза расширились в ужасе, когда его рука медленно потянулась к его пояснице. Она сильнее задрожала, закрыв глаза, воспоминания о том, как её осквернили, из-за её привлекательной фиугры… нет, только не это… только не опять. Она готова умереть, но лишь бы не испытывать ЭТО вновь!       Она хотела кричать, она хотела молиться, она хотела позвать на помощь. Она готова была молить о пощаде, она готова была сделать всё что угодно, но лишь бы не быть изнасилованной вновь, но не могла проговорить и слова… И всё это исчезло… со следующей секундой.       Холодная сталь пронзила её сердце, рассеивая всю её тревогу и страх, после чего, она спокойно открыла глаза, дабы лицезреть двемерский меч, воткнутый в её грудь, пока его пара золотистых прекрасных глаза, с нечитаемым выражением смотрели на её увядающую жизнь. Печальная улыбка заиграла на её губах. Этот смертный, хотя бы имел честь не опорочить её… перед смертью…       — Спаси… бо… — прошептала она с пустым взглядом, издав свой последний вздох.       Элдрик нахмурил брови, не понимая, почему она поблагодарила его за свою смерть? Из-за чего? Неужели совсем отчаялась? Или причина гораздо глубже?       Однако… ответа он уже не услышит, ведь её кожа и чешуя начала распадаться и таять… прямо как у Мирмулнира, после его смерти. Элдрик зажмурил глаза, понимая что сейчас будет очень больно, ведь он начнёт поглощать её душу.       И было невероятно и по невыносимому больно, когда эта энергия начала перетекать в него, заставляя его упасть на колени и корчиться в боли и агонии. Ощущение игл, которые теперь больше походили на кинжалы, входящих в его тело, вперемешку с чувством того, что твои внутренности выворачиваются наизнанку, твои мышцы разрываются изнутри, а твоя голова болит от той информации, что ты получаешь…       Когда процесс поглощения завершился… Элдрик обнаружил себя, стоящим на двух коленях, перед скелетом некогда живой дова, запыхавшимся и усталым. Пережившем то, чего ему не следовало бы вновь, как не следовало бы никому другому.       Одинокая слеза, прокатилась по его щеке, увидев множество её воспоминаний, на фоне которых выделялось одно из последних, перед тем как эта дракон умерла в прошлом… …

Сражение в одиночку против нескольких хорошо вооружённых и подготовленных смертных, никогда не давалось легко, особенно когда они, как последние бесхребетные шакалы сбивались в группы, создавая ловушки и готовя гнусные тактики, вместе с тем строили укрепления и рвы.

Но больше всего, она ненавидела мужчин среди них… Ещё даже до восстания… эти омерзительные гады, что вечно приставали к ней, будь то другие драконы или смертные, норовя наложить свои грязные руки на её грудь или фигуру.

Но тогда… тогда она ещё не представляла, насколько ей не повезёт во время восстания этих JooR, попасться на «капкан».

Мэйдивду… по своей глупости угодила в засаду, порвав свои крылья и не сумев выбраться. Но вместо того, чтобы просто убить её… нет, эти животные… они… они… сделали самое худшее, что только могли, доказав свою истинную варварскую натуру. Они… они надругались над ней.

Они разорвали её платье и…

… «Незнание действительно блаженство»       Элдрик глядел в пустоту, вытерев единственную каплю на его лице, не смотря на окружающий мир. У него не было слов. У него не было даже мыслей. Ему не хотелось думать, ему не хотелось размышлять, ему не хотелось даже существовать в данный момент, чувствуя на себе страшную тяжесть, словно на него опустили целую гору.       Он перевёл свой взгляд на уже почти вечернее небо, облака закрывали практически всё, создавая очень мрачную и тёмную гнетущую атмосферу вокруг, несмотря на то, что всё было видно практически хорошо, даже без освещения.       Однако ни снега, ни дождя не шло. Пусто.        Элдрик последний раз перевёл свой взгляд на драконий скелет Мэй. И зачем она прилетела сюда? Зачем? Почему? По какой причине, она так просто отбросила свою жизнь, получив второй шанс? Из-за гордыни? Из-за ненависти? Из-за ненависти… конечно, из-за проклятой ненависти, которая отравляет весь этот поганый мирок, заставляя их всех совершать глупости.       Элдрик думал, что это будет легко, что он просто проигнорирует то, что увидит после её смерти и поглощения… но как? НО КАК? Как ему игнорировать это? Как ему игнорировать то, что он практически сам пережил когда-то? Даже если этот случай с драконом отличался и был в древнем прошлом. Это всё ещё произошло. И от их «величественных и доблестных предков», тьфу блять.       И теперь, он был тем, кто лишил очередного дракона жизни. Нет, он лишил жизни не монстра… он лишил жизни девушку, пускай и со своими проблемами, пускай и жестоко убившую нескольких людей. Но людей, что в её глазах были ублюдками и насильниками, не заслуживающими и шанса на жизнь. Пускай в объективной реальности, это вряд-ли было правдой.       — Шор, Талос, Мара, Кинарет… Акатош… если вы существуете… если меня кто-нибудь слышит… — заговорил он в пустоту, сломанным тоном, не присущим ему ранее. — …заберите у меня этот проклятый «дар» и отдайте его кому-нибудь другому. — завершил он, однако ответа, кроме воющих завываний ветра, не послышалось.       — Ха. Конечно ответа не будет. Ведь Богов не существует. — с меланхоличной усмешкой проговорил он, пока в его глазах не читалось ничего. Но увы, долго находиться здесь он не может, помирать ему ещё рано. Раз уж он убил и выжил, то должен… добраться до Виндхельма. Обязан.       Элдрик встал с колен, не обращая внимания на острую и невыносимую ранее боль в его ноге и разодранной коже. По сравнению с тем, что он увидел… это было мелочью, сущим пустяком. Незначительностью. Он перевёл свой взгляд на крышу фермерского дома, видя как Ралоф постепенно приходил в себя, по всей видимости, чудом пережив тот удар и падение, приземлившись на крышу из сена, а потом его глаза вновь устремились куда-то вдаль, куда-то в чащу леса.       Однако он застыл в первородном ужасе, ведь его отдало абсолютным холодом, который он не испытывал никогда ранее. Он позабыл обо всём, о чём сейчас размышлял и думал, и замер, заметив на себе чей-то леденящий душу взгляд, способный убить от своей интенсивности и ледяной ярости.       Элдрик слегка повернул свою голову и увидел в на одной из веток деревьев… ЕЁ.       Там была… ещё один дракон. С неописуемо красивой холодной внешностью. Морозная Дракон. Его словно облили ведром холодной воды, приложив ещё и вдобавок лёд.       Синие короткие волосы с белой чёлкой посередине и на кончиках волос. Четыре синих слегка загнутых назад рога, белоснежные драконьи крылья и шипастый хвост, выглядывающие из-за спины. Она была одета в… весьма странное белое одеяние, который походило полевым офицером и возможно называлось… этим странным, несуществующим и книжным словом «мундир», сшитое из белой ткани и синей чешуи, вместе мини-юбкой.       На лице прекрасной драконы читалось безразличие и полная отрешённость. Но её глаза… Ох её прекрасно небесно-голубые глаза смотрели на него с такой холодной ненавистью и злобой, с такой жаждой его разорвать и вырвать сердце, что Элдрик не мог пошевелить и пальчиком. Даже под взглядом Алдуин, ему было не так не по себе, как от этого Морозного Дракона.       Холодящее давление исходившее от неё, могло заморозить любого другого на месте. Элдрик вспомнил. Её имя… да, её имя Винтурут. Какая ирония, всё встало на свои места. Она пришла за ним, за его головой… Она наконец-то пришла отомстить за Мирмулнира… за её дорогого дракона.       Однако, вместо того, чтобы напасть на беззащитного и подавленного Элдрика… спустя несколько секунд гляделок… она просто встала с едва уловимым вздохом и покачиванием головы, после чего, взмахнула своими крыльями и улетела. В неизвестном направлении…