I can feel your halo

      Помощники дворца Наньяна, казалось, были очень удивлены внезапным появлением Сюаньчжэня во дворце, до такой степени, что Му Цину показалось почти смехотворно легким беспрепятственно пройти мимо.       — Я знаю дорогу, — усмехнулся Му Цин тем немногим, кто сделал движение, будто пытаясь остановить его. Это и простой отказ замедлиться, даже когда они были прямо у него на пути, заставили их отскочить в стороны.       Оценка Му Цином помощников Фэн Синя упала на несколько уровней. Судя по переполоху, который слышал в это время, он был уверен, что его собственные помощники приложили гораздо больше усилий, чтобы не дать пройти Фэн Синю, когда он ворвался во дворец Сюаньчжэня на днях. Напротив, когда Му Цин обнаружил Фэн Синя в его кабинете, он выглядел невозмутимым и совершенно не подозревал о присутствии Му Цина.       Му Цин остановился в дверях, удивленный небольшими горами свитков, которыми был окружен Фэн Синь. Тот, похоже, сортировал молитвы. Брал свитки из одной небольшой горы и складывал их в одну из других четырех горок поменьше. Если четыре маленькие горки изначально произошли от большой, Му Цин подсчитал, что Фэн Синь прошел примерно две трети пути.       Он предположил, что это имело смысл. У Фэн Синя накопилось много молитв, которые нужно было закончить, за то время что он провел последние пару дней, занимаясь проблемами Му Цина: сначала искал его, когда тот исчез, а затем помогал справиться с его молитвами. Что не имело смысла, так это то, почему Фэн Синь разбирался со всем сам. Его помощники настолько бесполезны?       — Тебе нужна помощь? — неожиданно для себя спросил Му Цин.       Фэн Синь вздрогнул от его голоса, а затем посмотрел так, словно его застукали за чем-то, чего он не должен был делать.       — Му Цин? Что ты здесь делаешь? — спросил Фэн Синь, явно испытывая неловкость. У Му Цина сразу возникло ощущение, что он пытается что-то скрыть. Он чего-то стеснялся? Сгорая от любопытства, Му Цин полностью вошел в помещение.       — Почему ты сортируешь все сам? — спросил Му Цин и схватил свиток из несортированной стопки.       — Нет, я… положи обратно! — сказал Фэн Синь, но, как ни странно, не встал из-за низкого столика, за которым сидел, чтобы попытаться забрать свиток у Му Цина.       Читать молитвы другого Бога, конечно, ужасно грубо, но Му Цин не обращал внимания на грубость, когда дело касалось Фэн Синя. Проигнорировав его, Му Цин заглянул в свиток. Содержание заставило Му Цина покраснеть, и он быстро закрыл его снова.       — Ах… все это для Цзюйяна? — спросил Му Цин, снова взглянув на горы молитв. Все ли они настолько откровенны, но он воздержался от вопроса. Это, по крайней мере, объясняло, почему Фэн Синь, возможно, не хотел, чтобы его помощники разбирали их.       Му Цин почувствовал укол вины, глядя на свитки. Каким бы непрактичным ни было решение Фэн Синя разобраться с этим самому — и маленькие горки очень хорошо доказали, насколько непрактичным — он отстал еще и потому, что помогал Му Цину.       — Я все равно могу помочь рассортировать их, если ты не хочешь торчать здесь всю ночь, — предложил Му Цин.       — Не можешь! — воскликнул Фэн Синь. — У меня есть система и… и я не собираюсь тебе рассказывать о ней!       — Я могу, по крайней мере, помочь отделить те, на которые ты не ответишь. Мне не нужно знать, какую систему ты используешь, чтобы разобраться с остальными.       Фэн Синь выпрямился, часть смущения исчезла с его лица. Когда он заговорил снова, то говорил медленно, будто Му Цин вел себя очень глупо.       — Откуда ты знаешь, на какие молитвы я не могу ответить?       Тон заставил Му Цина ощетиниться.       — Ты же не можешь изменить форму чьего-либо члена, да? — выпалил в ответ Му Цин, размахивая молитвой, которую держал в руках, для пущей убедительности.       — Серьезно? Они очень редко такое просят, — сказал Фэн Синь и указал на пару свитков, лежащих в стороне — Му Цин только сейчас понял, что это пятая стопка в системе Фэн Синя, слишком маленькая, чтобы он заметил ее раньше.       Му Цин снова открыл свиток, чтобы перепроверить. В первый раз он лишь мельком взглянул на текст.       — Почему… нет, я не имел в виду, что ты должен прочитать это снова! — запротестовал Фэн Синь. Му Цин снова отметил, что, как ни странно, Фэн Синь не сделал ни малейшего движения, чтобы встать и забрать свиток у него.       Хотя в молитве действительно упоминались члены совершенно ненужное количество раз — как член мужа отправительницы, так и то, каким она представляла себе член Цзюйяна — Фэн Синь был прав в том, что отправительница на самом деле не просила его изменить форму чего-либо.       — Она хочет оргазма, — резюмировал Му Цин. Он посмотрел на Фэн Синя и приподнял бровь. — Ты можешь на это ответить?       Лицо Фэн Синя было красным, хоть и не таким, каким, как подозревал Му Цин, было его собственное. Фэн Синь указал на одну из гор.       — Фэн Синь! — воскликнул Му Цин. — Ты же не спишь с этими людьми?!       — Нет! Конечно, нет!       Хотя Му Цин рационально понимал, что это было бы не в его характере — переспать со случайной женщиной, которая молилась ему — он все равно почувствовал прилив облегчения от мгновенного отказа Фэн Синя.       — Тогда как ты ответишь на это? — спросил Му Цин.       — Обычно я говорю их возлюбленным, чтобы они старались лучше! — сказал Фэн Синь. Он выглядел так, будто пожалел об этом в тот момент, когда закончил говорить. Он снова указал на одну из стопок. — Просто положи свиток туда и больше никогда к ним не прикасайся.       Му Цин подошел, чтобы положить свиток, как и было сказано. С новой точки зрения Му Цин подтвердил свои подозрения, что причина, по которой Фэн Синь не встал из-за стола, чтобы остановить его, заключалась в том, что Фэн Синь был твердым. Понятно, что избыток энергии Ян от этих молитв так повлиял на него — Му Цин предположил, что это была еще одна причина, по которой он хотел разобраться с ними самостоятельно.       Возможно, тогда Му Цин мог бы помочь другим способом.       — Ты даешь им советы? Откуда ты знаешь, что они делают не так?       — Отвянь, это не твое дело! — сказал Фэн Синь, очевидно, достигнув своего предела. — И вообще, почему ты здесь?       Му Цин был рад, что уже покраснел. Это означало, что ничто не выдавало его, когда он придал своему лицу серьезное выражение.       — У меня есть еще одна молитва в твою кучу. Цзюйян Цзянцзюнь, этот человек пришел просить тебя о помощи, — сказал Му Цин умоляющим голосом.       Обращение, слетевшее с губ Му Цина, заставило Фэн Синя подпрыгнуть, как от удара. Он уставился на него большими глазами.       — Му Цин, если ты дразнишься, то это не…       Му Цин прервал его насмешкой и резким покачиванием головы.       — Когда это я приходил под покровом ночи в твой дворец только для того, чтобы подразнить тебя?       Чтобы доказать свою искренность, Му Цин сделал несколько шагов, а затем уселся на колени Фэн Синя. Тот был очень даже твердым под ним и казался больше, чем Му Цин помнил. Он был немного удивлен, что его член поместился в нем всего за день до этого.       Руки Фэн Синя взметнулись, чтобы обхватить Му Цина за талию. В остальном он оставался неподвижным, но все его тело было напряжено.       — Ты… о чем ты просишь? — спросил Фэн Синь сдавленным голосом. Его руки непроизвольно сжимали талию Му Цина.       Му Цин обнял Фэн Синя за шею и сказал в миллиметре от его губ:       — Цзюйян Цзянцзюнь, не возьмешь ли ты меня снова?       Фэн Синь рванулся вперед с такой силой, что спина Му Цина ударилась о стол. Он мог поклясться, что на его пояснице будет синяк от удара. Ему было все равно, когда Фэн Синь поцеловал его так сильно, что у него заболела челюсть.       Му Цин сдвинулся так, чтобы смочь обхватить ногами талию Фэн Синя и прижаться к нему всем телом. Он прервал поцелуй с резким стоном, а затем двинулся вниз, оставляя следы от укусов на шее и плече Му Цина, оттягивая воротник его мантии, чтобы добраться до бледной кожи.       — Ты не собираешься притворяться, что тебе нужно позаимствовать духовные силы? — пробормотал Фэн Синь.       — Нет, мне хватит, — сказал Му Цин, а затем добавил, испытывая:       — В прошлый раз ты так хорошо наполнил меня.       Фэн Синь укусил Му Цина немного сильнее, чем раньше.       — Ты опасен, — сказал он. — Тебе лучше меня не злить, я и так собираюсь тебя уничтожить.       Му Цин притворился, что это не заставило его желудок сжаться от предвкушения.       — А ты самоуверен. Собираешься показать мне то, чему учишь смертных?       — Я никогда не услышу этого до конца, да? — вздохнул Фэн Синь. Он сел, увлекая Му Цина за собой, так что они вернулись к тому, с чего начали. С Му Цином у него на коленях. Он обхватил его подбородок и поцеловал, гораздо нежнее, чем раньше. — Мне отнести тебя в постель? Тебе понравилось там в прошлый раз.       — Уверен, что тебе стоит разгуливать с этим? — спросил Му Цин, ерзая на члене Фэн Синя. Им можно было забивать гвозди. Му Цин не мог дождаться, когда он снова окажется внутри него.       — Я не рискую, что мы их испортим, поэтому мне придется начинать сначала, — объяснил Фэн Синь, кивая на рассортированные горы свитков. Честно говоря, это было гораздо более дальновидно, чем Му Цин чувствовал себя способным на данный момент.       Фэн Синь встал, подняв Му Цина вместе с собой. У него было мгновение, чтобы оценить, насколько сильно он на самом деле это сделал — и затем Фэн Синь поднял его выше, перебросив через плечо слишком быстро, чтобы он успел вовремя среагировать и остановить.       — Идиот! — прошипел Му Цин, теперь уже вверх тормашками, впиваясь взглядом в его спину. Он хотел ударить, но Фэн Синь уже обхватил его руками за колени, удерживая ноги неподвижно. Му Цин ограничился тем, что ущипнул его в бок. Фэн Синь в отместку слегка подкинул его на ходу.       — Тебе лучше не советовать своим последователям делать это, — пожаловался Му Цин.       — Ты слишком зациклился на этом, — вздохнул Фэн Синь.       Му Цин не мог разглядеть многого со своей точки зрения, но он почувствовал, как Фэн Синь повернулся, чтобы закрыть дверь. Предположив, что они уже в его покоях, Му Цин начал извиваться, чтобы его отпустили на пол. Фэн Синь проигнорировал это и понес его к кровати.       — В большинстве случаев, — сказал Фэн Синь, опуская Му Цина на кровать, — они говорят в молитве, чего хотят. Если же нет, то иногда это можно понять, взглянув на мужчину. Например, если ему нужно чаще мыться…       — Фу, — Му Цин скорчил гримасу.       — Именно, — согласился Фэн Синь и поцеловал Му Цина. — Вот ты приятно пахнешь.       — Спасибо, — сказал Му Цин, пораженный нежностью.       Фэн Синь снова поцеловал его несколько раз, маленькими целомудренными поцелуями, которые контрастировали с тем фактом, что он начал быстро и деловито снимать одежду с Му Цина.       — Но если они не скажут, и это не очевидно, что тогда…? — спросил Му Цин.       Фэн Синь стянул с него последний кусок ткани и бросил его на пол. Он остановился, пробегая глазами по его обнаженной коже. Му Цин внезапно осознал, что тот до сих пор полностью одет, в то время как он сам был совершенно голым. Он потянулся к Фэн Синю, чтобы исправить это, но ему удалось только расстегнуть его верхнюю одежду, прежде чем Фэн Синь снова пошевелился, убрав остальные застежки за пределы досягаемости.       Фэн Синь поцеловал засосы, которые он оставил на шее и плече Му Цина, затем середину его груди, затем боковые стороны ребер, при этом прижимая его к кровати.       — Если нет, то есть действия, которые понравились бы большинству людей, — признался Фэн Синь, касаясь губами его живота, когда говорил это. — Например: чаще используй свой рот, — он продемонстрировал это, облизав головку члена Му Цина.       Му Цин издал сдавленный звук согласия. К разочарованию, Фэн Синь снова отодвинулся, чтобы поцеловать мягкую кожу на внутренней стороне его бедра. Затем он подтянул ноги Му Цина к его груди и облизал его дырочку.       И Му Цин пнул бы его, если бы рука Фэн Синя не обхватила его колени, удерживая их неподвижно. Он был так удивлен, обнаружив, что согнулся пополам, что ему потребовалось мгновение, чтобы полностью понять, что делает Фэн Синь. Когда это произошло, смущение и удовольствие заставили Му Цина вздрогнуть и ахнуть.       — Ты не можешь приказывать людям делать это, Фэн Синь… ах… это… — дрожащим голосом сказал Му Цин.       Это, казалось, только заставило Фэн Синя удвоить свои усилия, используя свою руку, чтобы раздвинуть ягодицы Му Цина еще больше, предоставляя себе лучший доступ. Прошло совсем немного времени, прежде чем Му Цин чувствовал себя в совершенном беспорядке и влажным от ласк Фэн Синя. Тот ввел палец и продолжил вылизывать его. К этому моменту Му Цин уже весь дрожал, и тогда Фэн Синь добавил второй.       — Фэн Синь, Фэн Синь… — захныкал Му Цин, уже чувствуя, что вот-вот потеряет рассудок.       Фэн Синь издал довольный звук. Он двинулся немного вверх, все еще двигая пальцами внутри него, и взял его член в рот. После этого Му Цин кончил очень быстро, задыхаясь и двигаясь между теплым ртом Фэн Синя и его ловкими пальцами.       Му Цин почувствовал, что все силы покинули его. Он просто позволил своим ногам безвольно упасть, когда их отпустили и разогнули. Фэн Синь положил подбородок на живот Му Цина и посмотрел на него странным мрачным взглядом, который тот не узнал. Му Цин отметил, что тот все еще был полностью одет, чувствуя себя немного разгневанным этим фактом даже сквозь приятную дымку оргазма.       Фэн Синь быстро поцеловал его в живот, а затем приподнялся, чтобы склониться над ним. Му Цин зашипел на это, потому что два пальца все еще были внутри него, и движение заставило их сдвинуться. Фэн Синь немедленно наклонился, чтобы поцеловать его в открытый рот — будто он ждал этого — и сунул что-то горькое на вкус в рот Му Цина.       Му Цину потребовалось мгновение, чтобы понять, что это была его собственная сперма. Он неохотно проглотил ее, чтобы рот был свободен, и он смог сказать:       — Отвратительно.       — Лучше или хуже, чем просто на коже? — спросил Фэн Синь таким тоном, словно ему на самом деле было все равно. Казалось, его больше интересовало покусывание челюсти Му Цина.       Му Цин открыл рот, чтобы сказать, что он не фанат ни того, ни другого, но затем Фэн Синь снова начал двигать пальцами внутри него, и вместо этого у него вырвался слабый стон, когда он выгнулся.       — Ты такой красивый, — сказал Фэн Синь, прикусывая кожу за его ухом. Му Цин начинал думать, что ему просто нравится видеть его таким. В прошлый раз, когда Фэн Синь сказал это, он тоже засунул пальцы внутрь него. Эта мысль заставила Му Цина почувствовать себя одновременно согретым и беззащитным.       Му Цин снова начал дергать Фэн Синя за одежду. На этот раз она быстро слетела, поскольку тот пошел на встречу. Однако это означало, что Фэн Синю пришлось убрать пальцы, чтобы выбраться из рукавов. Освободившись, Фэн Синь остановился, глядя на Му Цина.       — Минутку, — сказал Фэн Синь, а затем слез с кровати.       — Что? — спросил Му Цин, садясь, чтобы понаблюдать, как Фэн Синь открывает коробку и роется в ней. Однако это дало Му Цину хороший обзор обнаженной задницы Фэн Синя, что стало отличным утешением за то, что его оставили.       Фэн Синь безмолвно ответил, бросив в Му Цина чем-то тяжелым. Он автоматически поймал это. Это был флакон с чем-то. К тому времени, когда Му Цин открыл его и понял, что это масло, Фэн Синь уже вернулся в постель и забрал у него сосуд. Фэн Синь снова поцеловал его.       — Я дам тебе то, о чем ты просил, — пообещал Фэн Синь, прежде чем перевернуть Му Цина на живот и ввести в него три скользких от масла пальца.       Новая растяжка заставила Му Цина тяжело дышать в простыни, все еще ощущая сильную чувствительность после оргазма. Фэн Синь не дал ему долго толком привыкнуть, прежде чем пальцы были вытащены и заменены его горячей длиной.       — Фэн Синь, — шептал Му Цин, когда его непрерывно наполняли. Он был уверен, что это было больше, чем в прошлый раз.       Фэн Синь издавал успокаивающий звук, целуя Му Цина в плечи и затылок.       — Так хорошо… — произнес он, и слова прозвучали приглушенно на коже Му Цина. Он продолжал двигаться — медленно — взад и вперед, небольшими толчками.       Даже небольшое движение казалось Му Цину сильным, но он не мог сказать об этом Фэн Синю, потому что тот обязательно послушал бы его и остановился. Хуже, чем быть растянутым вокруг большого члена Фэн Синя, было бы не быть растянутым на нем. Вместо этого Му Цин зарылся лицом в простыни, чтобы заглушить вздохи, когда Фэн Синь двигался внутри него.       Постепенно скольжение внутри Му Цина становилось легче и менее давящими. Фэн Синь медленно ускорялся. Через некоторое время Фэн Синь выпрямился, подтянув Му Цина к себе на колени.       Член Му Цина до этого был приятно прижат к кровати, и только когда его подтянули, а трение исчезло, он заметил, что снова стал твердым. Му Цин обдумал, как сместить свой вес, чтобы освободить руку и прикоснуться к себе. Однако прежде чем он смог осуществить этот план, Фэн Синь закончил принимать ту позу, которую хотел, и начал трахать его гораздо быстрее и жестче, чем делал это раньше. Лицо больше не было скрыто простынями, из Му Цина вырвался смущающе громкий стон. Все мысли о том, чтобы прикоснуться к себе, были отброшены, так как ему пришлось использовать обе руки, чтобы противостоять силе этого прикосновения.       Фэн Синь уничтожил Му Цина, как и обещал. Он трахнул его со всей мощью, которую можно ожидать от Бога Войны. Му Цин не думал, что кто-то меньший, чем Бог, мог бы это вынести. Му Цину пришлось напрячься и сосредоточиться только на том, чтобы удержаться и не врезаться в спинку кровати. Под таким натиском у него не было сил сдерживать стоны и вздохи, которые вырывал из него Фэн Синь. У него не было сил тратить их ни на что, кроме как на то, чтобы оставаться в вертикальном положении, чтобы Фэн Синь мог продолжать так идеально входить в него.       Наслаждение было настолько сильным, что Му Цин не осознавал, что близок к оргазму, пока он уже не прокатился по его телу. Он вскрикнул и рухнул на кровать, не в силах контролировать свои конечности, когда его затрясло. Фэн Синь последовал за ним, теплая тяжесть опустилась на спину Му Цина. Он медленно вошел в него еще раз, заставив Му Цина задохнуться от перевозбуждения, когда его сотряс последний оргазм.       — Так хорошо, — похвалил Фэн Синь, тяжело дыша. — Му Цин, — сказал он, касаясь губами его плеча.       Тот что-то проворчал в знак согласия, снова уткнувшись лицом в кровать. Казалось, что в его теле не осталось ни одного мускула.       Фэн Синь слегка потянул Му Цина за бедро.       — Му Цин, двинься немного.       Мысль о том, чтобы когда-нибудь снова передвинуться, заставила Му Цина безмолвно заворчать в знак протеста.       — Да давай уже, — настаивал Фэн Синь. — Это не займет много времени, я просто хочу тебя увидеть.       Полное отсутствие мускулов у Му Цина означало, что у него также не было возможности сопротивляться, когда Фэн Синь начал двигать его. Он был подтянут к коленям Фэн Синя, прижат спиной к его груди, его обхватили рукой и — возможно, самое главное — он сидел верхом на члене Фэн Синя, который все еще был огромным и пульсирующим внутри него.       — Черт, — прошипел Му Цин, теперь он был слишком чувствительным. — Фэн Синь…       — Я знаю, прости. Я больше не буду двигаться, — успокаивал Фэн Синь, целуя Му Цина в подбородок. — Я просто хочу тебя видеть.       Фэн Синь положил подбородок на плечо Му Цина, глядя сверху вниз. Тот не мог удержаться, чтобы не последовать его примеру. Он увидел свои ноги, раздвинутые на коленях Фэн Синя, его живот и бедра были забрызганы собственной спермой. Это было непристойно. Пока он наблюдал, Фэн Синь провел рукой по внутренней стороне его бедра, размазывая немного спермы большим пальцем.       — Отвратительно, — проворчал Му Цин и откинул голову, чтобы больше не видеть этого. Его затылок опустился на плечо Фэн Синя.       — Мне нравится дразнить тебя, — признался Фэн Синь, его горячее дыхание овевало плечо Му Цина, когда он говорил. — Ты можешь немного сжаться для меня? Тебя приятно чувствовать, это не займет много времени.       Му Цин не думал, что у него есть хоть одна мышца ниже пупка, которая не была бы сейчас совершенно бесполезной, и он проворчал об этом Фэн Синю. Тем не менее, он попытался. И хотя все вокруг члена Фэн Синя было уже слишком измотано и перевозбуждено, чтобы Му Цин почувствовал, удалось ли ему на самом деле сжаться, должно быть, ему это удалось, потому что тот застонал и сказал:       — Да, хорошо, очень хорошо, именно так.       Он попытался сделать это снова. Фэн Синь пробормотал еще одну похвалу, целуя горло, которое Му Цин обнажил, когда откинул голову назад. Когда он сделал это снова, Фэн Синь — лжец — пошевелился, прижался к нему и кончил со стоном.       Му Цин снова зашипел, а мгновение спустя заскулил от удовольствия. Когда Фэн Синь кончил, это сопровождалось теплым всплеском духовных сил, вливающихся в Му Цина, который каким-то образом вызвал повторный толчок удовольствия, прокатившийся по нему, как более слабая версия предыдущего оргазма. Му Цин захныкал, затрясся и упал бы с колен Фэн Синя, если бы тот не держал его достаточно крепко.       После этого у Му Цина окончательно не осталось ни одной мышцы. Он был вялым, как переваренная лапша, и полностью полагался на Фэн Синя, который освободил его и уложил на кровать. Он сделал это осторожно, слегка потерев руки и ноги Му Цина, будто этого было достаточно, чтобы исправить нанесенный им ущерб.       — Перестань, — проворчал Му Цин. — Ложись и дай мне поспать.       Даже с закрытыми глазами Му Цин почувствовал что-то самодовольное в том, как Фэн Синь устроился рядом с ним. И почему бы ему не быть самодовольным? Фэн Синь сдержал свое хвастливое обещание.       Если бы Фэн Синь что-нибудь сказал, Му Цин нашел бы в себе силы пнуть его. Возможно, он почувствовал это или устал не меньше, потому что ничего не сказал. Он просто лежал рядом, безмолвной стеной тепла прижимаясь к боку Му Цина, излучая удовлетворение.

———

      Казалось, прошло не так уж много времени, когда Му Цин снова открыл глаза. То, что за окном было темно, казалось, подтверждал этот факт. Он передвинулся во сне и теперь лежал, свернувшись на боку, наполовину перевернувшись на живот. Фэн Синь все еще прижимался к нему, рука лежала у него на спине, нога была переплетена с ногой Му Цина. Ощущалось горячее давление на его бедро, которое, как подозревал Му Цин, было твердым членом Фэн Синя.       Му Цин тоже был тверд, что показалось ему абсурдным, учитывая, что он уже кончил два — три? — раза за ночь. Также в его животе ощущалось странное теплое бурление духовной силы, которое, должно быть, и разбудило его. Му Цин понял, что эти две вещи были связаны.       — Твоя чертова духовная энергия, наполненная Ян, — пробормотал Му Цин, потому что по дыханию Фэн Синя он мог сказать, что тот тоже проснулся.       — В конце концов, она уравновесится, если ты игнорируешь ее, — сказал Фэн Синь.       Му Цин полностью лег на живот и повернул голову, чтобы посмотреть на Фэн Синя в темноте.       — Почему? В прошлый раз ты не давал мне духовных сил, — спросил он.       — Может, потому что моя духовная энергия еще больше наполнена Ян, чем в прошлый раз, после того, как кто-то вошел в мой дворец и назвал меня Цзюйяном, — сказал Фэн Синь.       Му Цин должен был почувствовать себя, по крайней мере, немного виноватым из-за этого, но, честно говоря, не смог найти ничего, кроме веселого удовлетворения от того, что он так сильно повлиял на духовную энергию Фэн Синя.       — Ты передал мне духовную силу, чтобы уменьшить боль, разве это моя вина? Я говорил, что на этот раз мне ничего не нужно.       — Я же не специально, — вздохнул Фэн Синь. — Ты можешь просто проигнорировать ее и вернуться ко сну, в конце концов, это пройдет.       Это обычно делал Фэн Синь? Игнорировал? Это было то, что он делал со своей эрекцией, вызванной Ян, когда Му Цин прервал его. Ему эта идея показалась странной — игнорировать получение возможного удовольствия, когда тебя ничто не останавливает, никаких обетов, которые можно нарушить, никаких последствий. Му Цин не знал, как долго это будет продолжаться, из-за чего казалось еще более возмутительным просто игнорировать это.       — Я сделаю все сам, — сказал Му Цин, садясь. Жестом он использовал немного духовной силы, чтобы включить свет.       — Ты не обязан, — сказал Фэн Синь, моргая от внезапного появления света. Это окрасило его кожу в теплый золотистый цвет.       — Конечно, не обязан, — сказал Му Цин, закатывая глаза. Когда это он делал что-то, чего не хотел, просто чтобы доставить удовольствие Фэн Синю? — Куда ты положил флакон? — спросил он, ткнув Фэн Синя в обнаженное бедро.       Фэн Синь быстро перекатился на край кровати, потянувшись за ним. Когда он это сделал, Му Цин распустил волосы, вздохнув, когда напряжение на голове спало. Спать с хвостом было не очень хорошей идеей. Когда он снова посмотрел на Фэн Синя, тот уже повернулся и наблюдал за ним так, словно свободное падение волос Му Цина было чем-то удивительным. От этого у него приятно скрутило живот.       — Давай сюда, — сказал Му Цин. Они не привели себя в порядок перед сном, а это означало, что Му Цин все еще был покрыт засохшей спермой.       — Отвратительно. Секс отвратителен, — пробормотал Му Цин, снова забираясь на колени к Фэн Синю.       — Есть немного, — согласился Фэн Синь, хмыкнув. Он осторожно убрал прядь волос Му Цина, чтобы обнажить плечо для поцелуя.       Опыт заставил Му Цина на этот раз замедлиться, когда он опустился на член Фэн Синя. Он остановился, когда вобрал в себя всю длину. Ему нужно время, чтобы привыкнуть. Ему все еще больно, но не настолько, чтобы не чувствовать удовольствия. Если бы он задавал темп, то мог бы, по крайней мере, целиться в то место, где он был наиболее чувствительным.       — Думаю, ты пожалеешь об этом завтра, — сказал Фэн Синь, все еще прижимаясь губами к его коже.       — Помолчи, ты не такой уж большой, — солгал Му Цин.       — Не обязательно это, — сказал Фэн Синь, проводя носом по линии от плеча Му Цина к его шее. — Есть и другие вещи, которыми мы могли бы заняться.       Му Цин издал пренебрежительный звук и начал на пробу двигать бедрами. Потребовалось несколько попыток, чтобы найти правильный угол и ритм. Это должно было быть медленно, иначе быстро стало бы слишком. Даже несмотря на медлительность, Му Цин не думал, что сможет продолжать в том же духе долго. Казалось, его ноги еще не полностью отдохнули после последнего раунда.       — Я думал, ты сказал, что тебе нравится меня дразнить, — сказал Му Цин. — Я думал, ты хочешь меня сломить.       Фэн Синь издал непонятный звук, уткнувшись в шею Му Цина сбоку, а затем отодвинулся назад, чтобы посмотреть на него темными глазами.       — Но необязательно моим членом, — сказал он.       Му Цину пришлось сделать паузу, чтобы перевести дыхание, бедра все еще двигались в том же устойчивом темпе, который он задал. Через мгновение он спросил, следуя интуиции:       — Нравится, когда мы ссоримся? Тебе нравится меня дразнить?       — Да, и это тоже, — признал Фэн Синь. — Ты так сильно заботишься о своей внешности. Мне нравится все портить — нравится, когда ты перестаешь заботиться и портишь все сам, потому что так сосредоточен на том, чтобы победить меня.       Му Цину пришлось на мгновение закрыть глаза от прилива теплого удовольствия, которое вызвали у него эти слова. Чего он хотел от своего соперника, когда не мог хотеть секса и не ожидал дружбы, так это внимания Фэн Синя. Казалось, он получил это.       — Му Цин, — сказал Фэн Синь, обхватив ладонями лицо Му Цина и проведя большим пальцем по его нижней губе.       Му Цин открыл глаза и начал двигать бедрами чуть сильнее, чем раньше. Фэн Синь, вероятно, был прав, он пожалеет об этом позже, но в данный момент это принесло награду в виде того, что тот кончил несколькими мгновениями позже, издав сдавленный звук.       Му Цин перестал раскачиваться и обнял Фэн Синя за плечи. Он поцеловал его в макушку, пока Фэн Синь приходил в себя после оргазма. Волосы Фэн Синя пахли только им самим, что он уже знал. Он плохо справлялся с любыми ухищрениями, он всегда был предсказуемо самим собой.       — Му Цин, — снова позвал Фэн Синь, когда его дыхание немного успокоилось. Он поднял голову, чтобы поцеловать его в губы, и обхватил теплой рукой эрекцию Му Цина. — Чего ты хочешь? Этого?       Му Цин промычал в знак согласия, наклоняясь вперед для еще одного поцелуя. Фэн Синь подчинился ему, нежно поцеловав и помогая ему рукой.       После этого Му Цин без сил рухнул на Фэн Синя, снова обессиленный. Он чувствовал себя выжатым, как лимон. В его голове крутились слова Фэн Синя о желании испортить тщательно продуманную внешность Му Цина. Он думал о том, как Фэн Синь обещал уничтожить его и как Му Цин позволил ему, хотел, чтобы он это сделал. Он подумал о том, что Фэн Синь, вероятно, знал его лучше всех в мире, что он знал худшую его сторону, что он сейчас гладит его по волосам и окажется между Му Цином и дверью, когда они через мгновение лягут спать.       Он доверял Фэн Синю больше, чем кому-либо другому.       В любое другое время Му Цин ощетинился бы и заворчал, чтобы скрыть, насколько уязвимым он себя чувствовал из-за этих мыслей, но в тот момент он был слишком измотан, чтобы выстраивать какую-либо оборону, и чувствовал себя в безопасности, прижавшись к Фэн Синю.       — Ты единственный человек, которому я когда-либо позволил бы увидеть себя таким, — сорвалось с губ Му Цина, его лицо было спрятано на шее Фэн Синя.       Пальцы в волосах Му Цина замерли. Фэн Синь глубоко вздохнул и поцеловал его в макушку.       — Спасибо, — сказал Фэн Синь.

———

      Когда Му Цин проснулся, он понял, как найти его духовные силы.