Заложник

Оставшиеся несколько дней проходили в такой суете и наркотическом дурмане, что Виктор часто впадал в дереализацию, деперсонализацию, диссоциацию и прочие процессы с приставкой «де-» в названии. Только что он держал зеркало, чтобы советник Талис побрился, моргнул – и уже сжигал во дворе записи, которые не собирался брать с собой и не считал безопасным оставлять дома. Огонь пожирал исписанные ровными строчками и стройными рядами формул листы, скрючивал их, покрывал чёрным и обращал в пепел. Виктор жарил над огнём куски хлеба, проткнутого тонким прутиком, и наслаждался зрелищем. Вот он снял с Талиса ошейник – заметил, как расширились его зрачки, когда он сказал, что сопровождать их будут Поджигатели – и уже высокая фигура в капюшоне маячила в полушаге от него, а он с усилием вспоминал, куда он направляется в предрассветных сумерках и почему вместо этого не лежит в постели дома. Его расфокусированный взгляд пытался объять высокие своды зала Совета, рядом что-то уверенно и вдохновенно говорил Талис: звук доносился до Виктора как через пелену вязкого марева, он едва ли разбирал слова. Множество пар глаз уставились на него, патлатого оборванца из Нижнего Города, и в большинстве из них читалась настороженность, презрение или брезгливость – но и это Виктор наблюдал словно через пелену, информация не доходила до полноценного восприятия. Он чувствовал, что на пределе; ему хватило сил и гордости не упасть в обморок на людях, но как только он оказался в безлюдном коридоре, он прислонился к стене, съехал по ней вниз и, выпрямив больную ногу, с чувством абсолютного безразличия к происходящему отключился. *** Очнулся Виктор, лёжа в тёплой мягкой постели. Постельное бельё было белоснежным и приятно пахло; вокруг обнаружились стены цвета слоновой кости и такого же цвета высокий потолок. На тумбочке возле кровати стоял графин с водой, пара изящных стаканов, тарелка с фруктами и цветы в вазе. Это было так странно и неуместно, что Виктор невольно засомневался, не зашёл ли он в забытьи в чужую палату и не улёгся ли на кровать другого владельца. С усилием он приподнялся на локтях, а затем сел в кровати. Голова немного кружилась, но он определённо чувствовал себя лучше, чем накануне – серьёзные неудобства доставлял лишь характерный озноб. В палате не оказалось никаких его вещей, кроме аккуратно сложенного серого худи на одной из полок в тумбочке и трости, прислонённой к стене. Пожав плечами, Виктор натянул худи, стянул волосы в небрежный пучок, опёрся на трость и отправился выяснять, где оказался он и где – очевидно, не здесь – оказались его вещи. В коридоре не оказалось ни души. За окнами был то ли поздний вечер, то ли глубокая ночь. Чем дольше Виктор шёл, тем сильнее он впивался пальцами в ручку трости как в единственное, что здесь точно принадлежало ему и обеспечивало его безопасность. На посту медсестёр он также никого не обнаружил. Им начинала овладевать лёгкая паника: он оказался один вдалеке от дома, без денег, документов и чего бы то ни было ещё, на территории, где не особо дружелюбно относятся к заунитам. Он начал нервно стучать пальцами по трости и непроизвольно жевать губы, пока его мозг пытался набросать план спасения из сложившейся ситуации. – Здравствуйте! – наконец показалась из какой-то двери девушка в форме медсестры. Она приветливо улыбалась, но улыбка выходила натянутой. – Виктор, верно? Почему вы ушли из палаты, какие-то проблемы? – Мои… вещи. – Ах, да. Думаю, их уже отнесли в вашу квартиру: вам выделили жильё в кампусе Академии. Вам нужно остаться у нас на пару дней, чтобы пройти полное медицинское обследование. – Я бы хотел всё же… Встретиться с моими вещами. Во взгляде медсестры Виктору чудилось, что она знает, что именно из его вещей сейчас интересует его больше всего. Знает и осуждает. Жалкого искалеченного заунита, который не может прожить без очередной дозы мерцания. Может быть, он всё это выдумал; может быть, её улыбка и взгляд были напряжёнными просто из-за того, что она устала на работе. – Да, понимаю… Думаю, один-два дня промедления с осмотром ничего не изменят. Я сейчас вызову кого-нибудь, кто сможет проводить вас. Может, пока присядете, отдохнёте? – она указала рукой в сторону расположенной неподалёку зоны отдыха для пациентов. Вокруг небольшого фонтана стояли диванчики, там же был кулер, кофемашина и ваза с маленькими шоколадками, на упаковке каждой из которых был изображён герб Пилтовера. В ожидании Виктор смотрел, как падают потоки воды, и думал о том, какое же это нелепое расточительство: ставить настоящий фонтан внутри помещения. – Виктор? – раздался мягкий женский голос. Виктор вскинул взгляд – обладательницей голоса оказалась смуглая девушка в очках. Она, как и медсестра, улыбалась, но её улыбка не казалась натянутой; она выглядела вполне дружелюбно. Виктор почувствовал, как его тревога немного стихает, и приветливо улыбнулся в ответ. – Да, а вы? – Скай Янг, я ассистирую советнику Талису в лаборатории. Так что будем работать вместе, – она улыбнулась пуще прежнего. – Пойдёмте, я провожу вас и расскажу, где тут что. *** Квартира оказалась небольшой, но уютно обставленной: словно кто-то специально готовился к приезду Виктора, хотя сама мысль об этом была поразительно абсурдна. Впрочем, единственное, что по-настоящему волновало его на тот момент, когда он, наконец, остался один – содержимое потайного кармана его сумки. У него почти дрожали от страха руки, когда он открывал его – и тут же освобождающим расслаблением разлилось по всему телу спокойствие, когда внутри он обнаружил слегка мерцающие в темноте ампулы. *** Джейс Талис не появлялся и никак не давал о себе знать. Не то, чтобы Виктор ждал его с официальным визитом, но всё же его пребывание в Пилтовере было сильно связано с Талисом и его работой, так что он не совсем понимал, как обстоят дела и что он должен делать. Может ли быть, что после освобождения из плена Талис просто хочет больше никогда его не видеть, и ему лучше вернуться домой? На радость практически всем присутствовавшим на его вчерашнем представлении. Поколебавшись какое-то время, чувствуя себя не в своей тарелке и раздражаясь из-за этого, Виктор решил руководствоваться той информацией, что имелась у него в наличии, пока не поступит какая-то другая. Ему предстояло отправиться в лабораторию Джейса Талиса. Доверчивая Скай Янг прошлым вечером даже дала ему ключи. Она же подробно объяснила Виктору, как добраться до лаборатории. Но сначала он прихуел с фонтанов в холле главного корпуса Академии; потом – с того, как вычурно были одеты встречавшиеся ему здесь люди. Его неизменные джинсы, футболка и красная клетчатая рубашка, которую он надел вместо худи как что-то, что выглядит немного приличнее, явно не вписывались в общую картину. Когда же он поднял взгляд выше и вместо одежды принялся рассматривать лица, он с неприятным отчаянием обнаружил, что на него смотрят как раз так, как стоило бы смотреть на увечного человека в столь скромном гардеробе людям, одетым настолько дорого и вычурно. Виктор не хотел бы ничего чувствовать по этому поводу, но едва ли это было возможно, когда с неприязнью или настороженностью на него смотрел практически каждый первый. Гонимый своими чувствами, он так невнимательно блуждал по лестницам и коридорам, что в итоге не имел не малейшего понятия, где он и куда ему идти. – Простите, – обратился он к проходившему мимо студенту, но тот даже не посмотрел в его сторону. – Не подскажете, как мне дойти до лаборатории Джейса Талиса? – спросил он у другого, но тот испуганно отпрянул и сделал вид, что ничего не услышал. Так повторилось ещё несколько раз, и с каждым разом Виктор закипал всё больше. О, ненависть, порождающая ненависть – как ты сильна и могущественна! В какой-то момент Виктор еле сдержался, чтобы не достать из кармана нож и не метнуть его в затылок очередного заносчивого пиздюка, что не удостоил его ответом. – Эй, ты, говноед, – громко сказал он следующему человеку, попавшемуся ему на пути, и ткнул его тростью в грудь. – Смотри сюда, блять, если не хочешь, чтобы я тебе глаза выколол. Как мне дойти до лаборатории Талиса? Отвечай, – он ткнул его тростью под дых, несчастный удивлённо выдохнул и согнулся. – Сейчас направо, на один этаж вверх по боковой лестнице, потом налево. На двери будет табличка, – сдавленно прошептал он в ответ. – Ебать спасибо нахуй, – ответил Виктор и, громко стуча тростью, отправился в указанном направлении. *** Джейс пребывал в чрезвычайно радостном, почти эйфорическом расположении духа в связи с тем, что вернулся домой целым и невредимым. Он здорово запаниковал, когда Виктор сказал о сопровождении Поджигателями – ему подумалось, что у его похитителя и конвоиров может быть какой-то другой план действий в Пилтовере, в который они его, естественно, посвящать не собираются. Но всё прошло плюс-минус так, как и было обговорено. Его психика проделывала с ним ту же хитрую штуку, что и со всеми людьми на свете, подвергшимися насилию: амнезировала, покрывала мягкой пылью воспоминания о прошедших полутора неделях. Они казались какими-то далёкими, произошедшими давно и с другим человеком. Джейс почти не думал и не говорил о них, и не только потому, что всем окружающим была представлена совсем иная легенда. Туда же, в сладкий туман забвения, закутывались и воспоминания о Викторе. Джейс вроде как помнил о нём и о том, что им предстояло работать вместе, и что он хотел этого настолько, что сумел продать эту идею Хаймердингеру и даже самолично подготовил жильё для гостя – а вроде как и не помнил. У него вроде как были воспоминания о том, что реальный Виктор держал его в плену и бил его током – а вроде как и не было. *** – Ты бы видел, как перекосило лицо Сейло. Как будто ему в рот выжали целый лимон, – смеялась Мел, нисколько не стесняясь нелестно отзываться о другом советнике. Советница Мидарда вызвалась позавтракать с Джейсом и проводить его до лаборатории. – Жаль, что не видел, – с улыбкой отвечал Джейс. – Я смотрел только на профессора, чтобы не сбиться. – Ну, Кассандра Кирамман тоже не была настроена враждебно. Она, скорее, смотрела на тебя как на ребёнка, который притащил домой грязного котёнка с улицы и просит его оставить. Дверь в лабораторию оказалась отперта; Джейс резко распахнул её. Внутри обнаружился Виктор, который сидел за столом и непринуждённо изучал тетради с записями Талиса. Он даже не поднял головы. – Оставлю вас пока наедине, – улыбнулась Мел. – Но за тобой – знакомство. – Да… конечно, – растерянно ответил Джейс, и советница удалилась. Джейс зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Он почему-то не решался пройти вглубь собственной лаборатории, а топтался на одном месте. – Это была советница Мидарда? – спросил Виктор так уверенно и таким тоном, как будто имел право задавать любые вопросы любому человеку на этом свете. – Ага. – Она твоя девушка? – Что? Нет… Я бы так не сказал. – Что вчера произошло? – Ты отключился, я отнёс тебя в больничное крыло Академии – это было ближе всего. – Отнёс? – Ну да. Так было быстрее. – Мог бы просто выкинуть меня в окно и решить все проблемы разом. – Я похож на того, кто выкидывает беззащитных людей в окно? – Нет. В том-то и беда. – С чего вдруг мне хотеть выкинуть тебя в окно? – Я человек, совершавший над тобой насилие. – Ну так и отработай причинённый ущерб в моей лаборатории. А то ишь чего удумал. – Уже приступил, как видишь. – Ага. Джейс, наконец, отлип от двери, прошёл внутрь и сел за стол напротив Виктора. Посмотрел на него; тот так и не поднял взгляда от его записей. Пожав плечами, Джейс придвинул к себе старую книгу о магии, которую не дочитал вчера, и погрузился в чтение.