241

      Меньше всего он думал, что что-то может удивить его в этой жизни, и ещё меньше думал, что мог встретить её и здесь.       Девчонка, которую он подцепил в каком-то клубе в районе Гангнам в прошлом месяце, — или она его подцепила? (хороший вопрос) — теперь тоже стояла в толпе согласившихся продолжать эти чёртовы игры на выживание и перемазанная в чужой крови выбывших после первого испытания с бешеной Чул-су смотрела на шар с деньгами абсолютно стеклянным взглядом, с абсолютно отрешённым выражением её до безобразия милого лица. Он сам не понял, почему увидел её только сейчас.       Он тут же попытался вспомнить, как её зовут, быстро перебрав десятки лиц в своей не самой хорошей памяти, но понял, что изначально не знал её имени. У неё был сильный акцент непонятного происхождения, плюс, она была «исполнительницей эротических танцев» в соседнем районе — на чужой территории, где нельзя было барыжить запрещёнкой без разрешения — и пришла в клуб в Гангнам, чтобы «развеяться вдали от больших боссов». По крайней мере, такую версию она рассказала ему в тот вечер после того, как купила пару грамм.       Ему показалось, что они сразу нашли общий язык, когда уединились в випке, чтобы принять несколько доз в компании друг друга, а потом… А потом случился жаркий, но какой-то странный секс. Странный, потому что, насытившись только под утро, она быстро натянула обратно свои стринги цвета фуксии — эти чёртовы стринги молниеносно возникли в памяти, словно извращённая аллегория на форму здешних охранников — поправила волосы и просто скрылась за дверью, даже не бросив сраное «пока».       Теперь же она, как и он, как и другие отчаявшиеся человечишки, оказалась в этом психоделическом подземелье смерти и была лишена даже собственного имени — отныне и до конца игр она — номер 241. Если верить информации, озвученной ещё до первой игры, её долг составляет где-то около полутора миллиарда вон. На записи Вербовщик так сильно ударил её при проигрыше в ттакджи, что звук с экрана был слышен даже в самом дальнем углу, и это очень развеселило его нового приятеля Таноса — Нам Гю отмотал эти моменты в памяти и понял, почему не видел ни изображения на экране, ни её саму до начала игр — он был занят выколупыванием грязи из-под ногтей. В тот момент ему было просто насрать на всё, что творилось вокруг.       Нам Гю ухмыльнулся и ещё раз посмотрел на её застывший профиль. Прелесть. Такой ангелочек и в таком злачном месте. Почему-то он уверил себя, что она совершенно точно из тех людей, у кого кишка тонка отказаться от такой крупной суммы денег. А значит… ею, как и Таносом, можно управлять.       

***

      Ты узнала его сразу. Ещё до начала всего безумия. Эта бледная физиономия на экране, имя: Нам Гю, баснословный долг — ты моментально вспомнила тот клуб, своё отчаянное состояние в ту ночь.       Плетясь к койке после первой игры и голосования, злая, голодная, уставшая, как побитая дворняга, ты молилась, чтобы он не замечал тебя как можно дольше — ещё лучше вообще проиграл как можно раньше. Тебе не хотелось ни разговаривать с ним, ни делать вид, что ты рада его видеть, ни дай бог объясняться, почему ты свалила из клуба без какого-либо диалога и больше никогда не появилась там снова. Тебя тошнило от одной мысли, что он мог подумать, будто хоть на один процент зацепил тебя.       Просто очередной мальчик на ночь. Одноразка. Ещё одна неудачная попытка убежать от проблем.       Ты тяжело выдохнула, расположилась на самой дальней койке, аккуратно уложившись на спину, и наконец вытерла лицо краем рукава. Пятна крови игрока 188 — какой-то молодой кореянки, которую застрелили прямо перед тобой часом ранее — размазались по зелёной ткани униформы, отчего тебе стало ещё тошнотворнее. Перед глазами возникла её предсмертная гримаса ужаса. Выстрелы. Песня. Паника. Тишина. Выстрелы. Крики. Песня. Паника. Выстрелы… Гора тел. Вакханалия. Ты сморщилась, сдерживая позывы, и повернулась набок.       «Зачем я проголосовала «за» после всего, что увидела? — единственное, о чём ты спросила себя, прикрыв рот ладонью, то ли чтобы не заблевать всё вокруг, то ли чтобы не разреветься — Никакие деньги не стоят такого риска».       «Ты выбрала остаться ради победы. Хоть раз в жизни», — моментально отозвался внутренний голос.       — Заткнись, — бросила ты сама себе.       «Чего?» — вдруг раздалось откуда-то сбоку, и в этом вопросе было так много негодования — один из выживших игроков не вовремя ошивался рядом, должно быть, в поисках спального места.       — Иди куда шёл, — рявкнула ты, даже не посмотрев в его сторону.       — Да как ты смеешь! Иностранщина! Никакого уважения к местным.       Ты ничего не ответила, и игрок, ещё немного повозмущавшись скверности твоего характера, сплюнул на пол и ушёл в никуда.             

***

      Ночь прошла беспокойно, но не для него.       Нам Гю выспался и уже был готов получить хоть какой-то завтрак — организаторы ведь не могли разом заморить всех голодом? Иначе в чём был смысл игр?       Он потянулся, протёр глаза и окинул взглядом весь подвал.       Ага. Вон она. Его экзотическая танцовщица. Уже проснулась или вообще не ложилась, сидит в самом дальнем углу, на самой дальней шконке. Наверное, считает себя такой таинственной личностью. Явно верит, что сможет проскочить на следующий уровень незамеченной. Ну-ну, конечно. Нам Гю уже запланировал ей сюрприз.       Но сперва он вместе с Таносом уделит время другой персоне — игроку 333 — этому сраному блогеру ЭмДжи Койну, кинувшему их на крупные бабки ещё в реальной жизни и по несчастливой для себя реальности оказавшемуся запертым в этих же стенах. Нам Гю облизнулся при виде охранников в розовых костюмах, вносящих подносы с едой как по заказу, и заправил волосы в своей любимой манере: за уши.       — Пошли жрать, — махнул Танос рукой, смотря в сторону.       — Уже бегу, — отозвался Нам Гю и добавил: «Мразь».       Мысленно, разумеется.       Этот недоделанный репер Танос был ему нужен. Пока что. На неопределённое время, пока не сдохнет, а он обязательно сдохнет первее — Нам Гю был в этом уверен. Ну, либо он сам поможет ему покинуть игру на нужном этапе, если тот засидится. А до тех пор пусть партнёрство с Таносом доведёт его до максимально дальнего уровня. Что для этого надо? Немного. Сыграть свою роль, вжиться в образ верного пса, подсиралы, группы поддержки (не важно), а дальше… А дальше, извиняйте, каждый сам за себя.       Нам Гю отнёс свой поднос к себе на верхнюю койку и распечатал подложку. Еда оказалась вполне сносной: молоко, рис, яйцо всмятку и колбаса, пусть дешёвая, но зато аж три ломтика, и запах такой аппетитный, словно дома. Он быстро проглотил содержимое и стал ждать указа Таноса.       Когда тот доел, Нам Гю уже сам спрыгнул вниз.       — Идём, — бросил Танос, сверля пристальным взглядом игрока 333 через весь подвал.       И Нам Гю, вновь вжившись в роль, пошёл за ним.             

***

      Бедняга 333-ий. Эти два скользких гада даже не дали ему засунуть кусок в горло. Ты сморщилась и отвернулась, когда Танос запустил свои тощие изрисованные пальцы в плашку с едой игрока 333, а потом размазал ему по лицу весь рис.       Между ними тут же завязалась драка, но игрок 001, словно возникший из ниоткуда, в два счёта расправился и с подонком Таносом, и с твоим нежелательным знакомым Нам Гю. Он раскидал их по сторонам словно ненужные пешки.       «Блин, да кто он такой? — подумала ты, наблюдая за ловкими движениями точных мужских ударов. — Мне никогда не стать такой же крутой».       «Конечно не стать», — вторил привычный внутренний голос.       Славянская иммигрантка, которую Сеул пережевал и выплюнул уже через год после приезда — сейчас ты вряд ли могла откатиться хотя бы до старой версии. До той версии, что умела радоваться жизни. До той версии, что не сидела на веществах и не продавала себя у шеста. До той версии, что не имела огромный долг в миллиард с лишним вон. До той версии…       Ты тряхнула головой в попытке отогнать воспоминания. Лучше не думать об этом. Сейчас важно сосредоточиться на выживании, а не на самобичевании. Ты запустила последний кусок риса в рот и с остервенением проглотила его, даже не прожевав.       Примерно через полтора часа после завтрака ты догадалась, что организаторы игр дали вам передышку на день. Полный мочевой пузырь сигнализировал о желании опорожниться, и ты, спустившись с кровати, направилась в сторону туалетов. Охранник в маске с автоматом на перевес пропустил тебя и ещё несколько женщин к общему коридору. Они быстро прошли вперёд, пока ты замешкалась, рассматривая эту часть помещения, как вдруг чья-то рука легла тебе на плечо.       Сработал рефлекс. В природе их два: бей или беги. В твоём случае ты зарядила фигуре сзади локтем в живот — послышался стон — развернулась и быстро сложила кулаки в боевой готовности рвать зубами за своё место под солнцем, ну или точнее, за место в гонке за гибелью прибылью. Перед тобой, согнувшись пополам, стоял Нам Гю.       — Женщина, — прокряхтел он и с трудом расправился, — ты что, сумасшедшая?       — А сам? Подкрадываешься сзади после того, как нас всех чуть не расстреляли, — выпалила ты в его перекошенное от боли лицо.       — Да расслабься. — Нам Гю выдохнул и кое-как улыбнулся. — Помнишь меня?       — Помню, — нехотя протянула ты и опустила руки. — Мне не до душещипательных разговоров. Я ссать хочу.       — Иди, иди. Я тебя тут подожду.       Нам Гю лишь хмыкнул в ответ на твоё недовольное фыркание и действительно остался стоять на месте, пока ты уже шла к дамской уборной.       «Сука! — пронеслось в твоей голове со скоростью пули. — Ну почему никакие молитвы не помогли мне? Как всегда!»       

***

      Он ощутил такое особенное чувство собственного превосходства от подобной бурной реакции.       Нам Гю встретил её возвращение из туалета с новой улыбкой — на этот раз чуть лучше имитирующей искреннюю радость. Она же ничуть не пыталась скрыть своё раздражение, но он слишком хорошо знал, что это значит в мире женщин. Ей было не всё равно.       — Хорошо пописала? — протянул он и перегородил выход в общий зал своим телом.       — Дай пройти, — бросила она, пристально глядя ему в глаза.       — Погоди, погоди. — Нам Гю вытянул руки, но не дотронулся даже до её костюма. — У меня предложение. Пошли к нам с Таносом.       Смешок разнёсся по всему коридору.       — Ну точно. Теперь мне всё ясно. Сумасшедший из нас двоих — это ты.       — Почему? Мы защитим тебя от всяких ублюдков.       — Ублюдков? — Её рот скривился в недоброй улыбке, и она заморгала глазами, словно последняя дурочка. — Да я скорее обращусь к 001-му, чтобы защититься от вас.       Нам Гю цокнул.       — Ты ранишь меня в самое сердце.       — Мне насрать. — Она дёрнулась, чтобы достать до двери.       — Да не спеши ты. — Однако Нам Гю был настроен решительно и перехватил ручку первым. — Ты же помнишь, как хорошо нам было тогда, ну, в клубе? — Он ухмыльнулся. — Давай просто объединимся по старой дружбе, так сказать.       — Как меня зовут? — прозвучало из её рта так неожиданно.       Нам Гю замялся и потупил взгляд.       — Вот именно. Ты, блять, даже элементарно не знаешь моего имени.       — Ну ты могла бы сказать мне прямо сейчас, — протянул он, шваркнув ботинком по бетонному полу.       — Выпусти меня, тогда подумаю.       Нам Гю посмотрел ей в лицо. В это милое, чудесное, такое разительно инородное среди прочих личико. Хмурые брови, взгляд, полный решимости, сжатые челюсти, но что-то в ней выдавало одно скрытое чувство: глубинный страх.       — Ладно, — бросил он и отступил от двери. — Я приду завтра с тем же вопросом по поводу твоего партнёрства со мной и Таносом, и лучше бы тебе сказать нам «Да».       — Да пошёл ты.       Хлопнули двери.       Рот Нам Гю растянулся в широкой улыбке.       Он знал, что рано или поздно возьмёт своё.