Сосуд

Дмитрий стоял перед широким смотровым стеклом. Вглядывался в свое отражение, отпечатавшееся на его темной поверхности. Привычная, слегка небрежная укладка, выраженная щетина, насупленные густые брови. Скулы казались очерченнее, а щеки — еще более впалыми, чем обычно. Наверное, он мог бы сказать, что сегодня выглядит хорошо. Если бы только под веками не залегли глубокие тени. А глаза не были бы такими пустыми. Остекленевшими. Мертвыми. Лазурная бездна без единого намека на чувство или даже мысль. Тупой, механический взор. Как у робота. Машины для убийств. За спиной мужчины горела большая круглая потолочная лампа. В смотровом стекле ее холодный белый оттенок искажался. Серел. Загрязнялся. Из-за этого над головой Генерала сиял огромный мутно-сизый нимб. По небольшому пространству комнаты струился плотный сигаретный дым. Пахло мелиссой. От нее было тошно. Как и всегда. — Дмитрий, — сзади донесся резкий женский голос. — Ты здесь? Затем возникла и его обладательница. Донован. Она словно бы вышла из ниоткуда. Появилась прямо за его плечом, изящно зажимая между указательным и средним пальцами левой руки небольшую самокрутку. В отражении обычно пепельные волосы женщины тоже потемнели. Теперь скорее походили на антрацит. Верхние пуговицы ее строгой деловой рубашки оказались расстегнутыми. Всегда на одну больше, чем было бы уместно. Она смотрела прямо на Генерала. Прожигала глазами его затылок. Спину. Иногда опускала взгляд еще ниже. Ее губы изогнулись в усмешке. Хищной. И полной ожидания. Врать не было смысла. От профессора уже не скрыться. — Да, — хрипло выдавил из себя Дмитрий. — Здесь. Стоило словам вырваться из его горла, как за смотровым стеклом резко загорелись лампы. Десяток ярких, выжигающих глаза диодов. Генерал больше не видел своего отражения. Перед ним открылось просторное помещение, похожее на операционную. Оно было плотно заставлено множеством металлических столов. На них, накрытые белыми простынями, лежали тела. Неподвижные. Застывшие. Женские. Все до единого. Дмитрий с трудом сглотнул. По внутренней поверхности глотки будто бы протерли наждаком. — Ты знаешь, что нужно делать, — отчеканила Донован, а затем он услышал, как она сделала долгий глубокий затяг. — Знаю, профессор. Дмитрий не понимал, зачем ответил. Вопроса ведь ему не задали. В воздухе застыло лишь утверждение. Приказ даже. Женщина громко и демонстративно выдохнула. Запах мелиссы стал еще более насыщенным. Генерал не обернулся. Расправив плечи, мужчина направился к выходу из наблюдательного пункта. Он чувствовал на себе чужой холодный взгляд до тех пор, пока аккуратно не закрыл дверь за спиной. По глазам тут же ударило красным. Бесконечный коридор алого света. Уходящие в никуда лампы. Дмитрий повернул направо. Размашистым, уверенным шагом направился к соседней комнате и без раздумий вошел внутрь. Спустился по небольшой железной лестнице. Здесь было очень холодно. Морг. Или скотобойня. Генерал знал, что за ним будут следить. Ждать представления. Холодные ярко-голубые глаза будут впитываться в каждое его движение. Оценивать работу мышц. Состояние тела. Генерал медленно прошел к первому железному столу. Лишь на секунду прикрыв веки и резко захватив носом воздух, Дмитрий рывком стащил белую простынь. Он тут же почувствовал аромат хвои. Перед ним лежала она. Лэйн. Обнаженная. Бледная. Умиротворенная. Неживая. Внутри ничего не дрогнуло. Генерал дотронулся до белоснежной кожи ее лодыжки. Ледяная. Как и всегда. Едва касаясь, он провел рукой выше. Очертил подушечками пальцев голень, огладил острое колено, немного усилил давление на бедре, ощущая его мягкость и податливость, оставляя за собой легкие царапины от ногтей. Дмитрий сделал несколько шагов вдоль стола. На миг обернулся через плечо. За ним было зеркало Гезелла. Скорее всего женщина, стоявшая с другой стороны, сейчас в упор смотрела на него. Мужчине не удалось подавить мрачной усмешки. Его отражение угрожающе оскалилось в ответ. Генерал провел рукой выше, скользил ею по телу Лэйн, не отрывая взгляда от своего двойника. Не мог остановиться, хотя и понимал, что сейчас выдает себя с головой. Какая уже разница? Пальцы описали остроту тазовой кости девушки, порхнули по поверхности ее живота, обозначили округлость пупка. Дмитрий медленно провел ладонью по ложбинке между ее грудей. Несколько раз. Вниз. И вверх. Ему нравилось, как гладкая кожа Лэйн ощущалась под его ладонью, несмотря на исходящий от девушки холод. Нравилось трогать ее. Нравилось наблюдать за тем, как он это делает. Рука Генерала прошлась по ее ключицам. По шее. Поднялась к подбородку. К лицу. Дмитрий, наконец, отвернулся от своего отражения и посмотрел вниз. На девушку перед собой. Провернул ладонь и бережно провел тыльной стороной по ее бархатистой щеке. Дотронулся до родинки под левым глазом. — Кто ты? — нетипично мягко прошептал Генерал. Лэйн медленно открыла веки. А в следующую секунду в ее глазах вспыхнуло знакомое голубоватое мерцание. Рука Дмитрия инстинктивно дернулась к бедру. Выхватив Глок, он вжал его дуло в лоб девушки и, не разрывая с ней зрительного контакта, тут же спустил курок. Звук выстрела почти оглушил. Пуля пробила кожу, кости, мягкие ткани и металл стола насквозь. Черная кровь брызнула ему прямо в лицо. Она обжигала льдом. Дмитрий не скривился. Лишь быстро моргнул. Один раз. Картина перед ним была ужасающей. Смоляная вязкая жидкость вытекала из дыры в голове Лэйн. Ее потоки тянулись вниз, на стол, а затем и на пол. Сцепив челюсть, Генерал неспешно поднял простыню и накрыл ею труп, после чего методично разгладил ткань. Сердце стучало в ушах. — Продолжай, — из большого черного динамика над зеркалом донесся холодный голос Донован, его сопровождали помехи. Дмитрий бездумно кивнул. Он прошел к следующему столу. Руки дрожали. Он стиснул одну ладонь на рукояти Глока, другую — в кулак, пытаясь унять нещадный тремор. Мужчина стянул белое покрывало. Перед ним вновь была Лэйн. Такая же холодная и бледная. Все повторялось. Он прикоснулся к ее телу. Лодыжка. Голень. Колено. Бедро. В этот раз пальцы, играючи, прошлись по его внутренней стороне. Выпирающие тазовые кости. Край ладони зацепил темные жесткие волосы в районе ее лобка. Живот. Плоский. Такой гладкий. Углубление пупка. Ребра. Ложбинка меж грудей. Ключицы. Шея. Подбородок. Генерал мучительно медленно и с большим нажимом провел большим пальцем по ее губам. — Кто ты? — тихо спросил Дмитрий. — Лэйн, — прошептала она. Он вздрогнул. Девушка оставила легкий, едва ощутимый поцелуй на коже его ладони. А затем открыла глаза. Они вновь сверкнули синевой. Крепче зажав пистолет в руке, Генерал выверенным движением приставил его к ее лбу. Лэйн смотрела на него, не мигая. Казалось, что она с готовностью принимает свою участь и хочет узреть момент, когда он опять лишит ее жизни. Горло сдавило. Сам же Дмитрий застыл. Ну же. Он стиснул зубы. Ну же. Ну же. Ну же. Мужчина спустил курок. Резко. Нервно. Глок отозвался бесполезным пустым кликом. Из дула вылилась вода. Ледяная. Колючая. Не дав ему опомниться, Лэйн резко подалась вперед всем корпусом, выбив ствол из его ладони. Ее рука взметнулась, девушка тянулась к нему. Дмитрий понятия не имел, что она хочет сделать. Он инстинктивно схватил ее за голову и резко дернул. Раздался омерзительный хруст. Шея Лэйн сломалась. С губ девушки сорвался последний бесполезный выдох. Она обмякла. Дмитрий подхватил ее за спину и аккуратно опустил назад на стол. Смерть отпечаталась на ее лице выражением праведной ярости. Удивительная. Гнев ее украшал. Генерал бережно прикрыл ей веки, лишая эту комнату и весь мир блеска ее графитовых глаз. — Давай дальше, — динамик грубо выплюнул новый приказ. Утерев лоб от холодной испарины, Дмитрий продвинулся к третьему столу. Его мутило все больше. Голова кружилась. Не нервничай. Убивать ты умеешь лучше всего. Он стянул простынь с нового тела. Это опять была Лэйн. И вновь он чувствовал ее холод и ее мягкость на кончиках своих пальцев. Вел их все увереннее. Все более властно. Касался тех участков, которых до этого не решался. Движения стали хаотичнее. Непредсказуемее. Он тянул время. Дотрагивался до одних и тех же частей ее тела по несколько раз, словно бы боясь дойти до ключиц и шеи, чтобы заглянуть ей в лицо. — Увлекаешься, — неодобрительно процедил голос из динамика. — Соберись. По позвоночнику прошел разряд тока. Дмитрий резко дернул рукой и схватил Лэйн за подбородок, разворачивая его к себе. В движении пальцы мужчины случайно зацепили выпирающую горошину ее соска. Девушка открыла глаза мгновенно, не дожидаясь вопроса. — Дмитрий, — низко прошептала она. Полные алые губы Лэйн тронула мягкая улыбка. Словно она действительно была рада его видеть. Будто бы она ждала. — Нет, — мужчина покачал головой. — Не Дмитрий. Генерал. Он сжал ее подбородок сильнее и вкрадчиво спросил: — Кто ты? Ответом ему стало бледно-голубое сияние глаз. Его тело начало двигаться само по себе. Ладонь вслепую нащупала прислоненную к ножке железного стола кочергу. Ему было плевать, как она тут оказалась. Главное, что пригодится. Дмитрий со всего размаха всадил острый конец металла в живот Лэйн. Она сдавленно ахнула. Потустороннее мерцание оставляло ее с той же скоростью, с которой смоляная кровь стекала на пол изо рта. Генерал смотрел на девушку, пока ее горло не покинул последний, свистящий вздох, чтобы затем, так же как и до этого, прикрыть ей веки ладонью. На этот раз Дмитрий даже не ждал приказа из колонки. Он знал, что ему нужно делать. Убивать ее. Лэйн. Раз за разом. Жестоко. Безжалостно. Пока не захлебнется ее кровью. Пока она не наполнит его до краев. Пока его не станет рвать ею. Из груди выдиралось отчаяние. То самое, от которого хотелось схватиться за голову и кричать на всю силу своей глотки. Но Генерал сдержался. Ведь все хорошо, даже если это не так. Он к подошел четвертому столу. Сдернул с него простынь. Позволил себе в этот раз все, что делал ранее, и даже больше. Рука опустилась на аккуратную девичью грудь. Сжала холодную плоть. Дмитрий оставил на ее коже красные следы. Зажал твердый выпирающий сосок между пальцами. Прокрутил его. Немного потянул на себя. Выпустил. А затем повторил все вновь. Несколько раз. За зеркалом Гезелла от него ждали, конечно же, не такого представления. Но сейчас ему было плевать. Наконец его рука потянулась к шее Лэйн. Он задержал ее там. — Кто ты? — мрачно потребовал Генерал, вглядываясь в ее лицо. Она распахнула веки. Радужная оболочка ее глаз была графитовой. Дмитрий резко выдохнул. Пальцы, что были готовы сомкнуться на горле девушки, застыли. Мужчина прищурился, пытаясь разглядеть хоть какой-то оттенок синего или хотя бы голубого, но все было без толку — он не смог отыскать даже намека на него. Лэйн накрыла его руку на своей шее. — Я — твоя, — прошептала она. Лицо девушки растянулось в улыбке, а затем она резко надавила на его ладонь, заставляя стиснуть ее сильнее. Вцепиться ею в хрупкое тонкое горло. Дмитрий повиновался. Без вопросов. Без раздумий. Без сомнений. Вжал девушку в стол. Чувствовал пульсацию ее жизни под своими пальцами. Ритм становился все медленнее. Угасал. Лэйн задыхалась. Ее лицо побледнело. Губы стали синими. Она жадно хватала ртом кислород. Рука девушки обессиленно разжалась на его ладони и безвольно опала на стол. Она больше не держала его. И динамик, как назло, молчал. Теперь Генерал все делал сам. Его решение. Его ответственность. Он мог остановиться. Или продолжить. Дмитрий склонился над Лэйн. Приблизился к ней вплотную. Между их лицами осталось не более дюйма. — Не ври мне, — прошептал он. — Правду говори. Кто ты? — Твоя, — едва выдавила из себя девушка. Обуза. Ответственность. Трофей. Спасительница. Погибель. Святой Грааль. Не важно. Генерал впился в ее губы, и Лэйн послушно открыла их для него. А он не то целовал ее, не то наказывал, не то отчаянно отдавал ей воздух, который сам же отбирал у нее своей рукой. Ладонь на горле Лэйн разжалась сама собой. И в следующую секунду Дмитрий запустил ее в черные гладкие волосы девушки. Зарылся в них, будто бы пытаясь найти там убежище. Потеряться. Раствориться. Навсегда. Убедиться, что она приняла его. Навечно. — Я разочарована, — динамик вновь ожил, было слышно, как Донован неодобрительно цокнула языком. Звуки долетали сквозь усилившийся шум и частые помехи. Генерал на них не реагировал. Его губы двигались все отчаяннее. Из горла Лэйн вырвался сдавленный стон. Из его — рык. Он кусал ее. Она — его. Соль железа раскрывалась на языке и они делились ею друг с другом, пока вкус не стал сначала горьким, а затем — сладким. Ногти девушки впились ему в спину. Прошли сквозь слои ткани. Добрались до самой кожи. Пометили его. Дмитрий смог заставить себя отстраниться лишь когда ему самому перестало хватать воздуха. Он с трудом поборол захват Лэйн, который тянул его назад. Девушка смотрела на него огромными растерянными глазами, тяжело дыша. На ее шее расцветали синяки, словно бутоны ночных цветов. На губах застыла черная кровь. Он знал, что его выглядят точно так же. — Не лги мне. Хоть сейчас не лги, — почти взмолился Дмитрий, прислонившись своим лбом к ее. — Кто ты на самом деле? Лэйн печально улыбнулась и мягко провела рукой по его скуле, утирая невесть откуда взявшуюся там одинокую мокрую дорожку. Возможно, это тоже была кровь. Девушка приоткрыла рот, готовясь ответить. — Друг, — Генерал услышал над собой насмешливый мужской голос. Дмитрий среагировал мгновенно, резко перехватив чужую ладонь у своего лица. Сжал ее до хруста костей. Внезапно все потемнело. А Лэйн пропала. Как и столы. Как и белое помещение, похожее на операционную. Как и черный динамик над зеркалом Газелла. Генерал тяжело дышал. Чувствовал обжигающее напряжение в паху. Со лба катился ледяной пот. Живот скрутило. Его глаза резко распахнулись. Над ним в косых лучах низкого солнца стоял Каин. Это был сон. Кошмарный сон. Ангел внимательно его разглядывал. Глаза сузились в испытующем прищуре. Кончики длинных пальцев Бессмертного все еще едва касались щетины на щеке мужчины. — Теряешь хватку, Генерал, — улыбнувшись краем рта, прошептал Каин. — Если бы я хотел причинить тебе вред, ты был бы уже мертв. Дмитрий угрожающе выдохнул через нос. Ноздри затрепетали. Будто бы я этого боюсь, Бессмертный. Он еще сильнее сдавил запястье ангела. Тот лишь слегка поморщился. Его взгляд заскользил вниз по телу Генерала — шея, ключицы, грудь, живот. Еще ниже. Усмешка на лице Каина стала лишь шире. В чертах лица начал считываться чуть ли не восторг. Дмитрий внезапно осознал, что одеяло, которым его ночью, по всей видимости, накрыла Анна, теперь сбилось в кучу в районе его колен, оголяя все остальное. Слишком многое. Хотелось спрятать себя. Левая рука почти дернулась вниз. Бандаж удержали ее на месте, не дав пространства для этой судорожной, инстинктивной реакции. Наверное, к лучшему. Никому нельзя было выдавать своего дискомфорта. Слабости и уязвимости необходимо держать при себе. Не дождешься, Бессмертный. Генерал остался лежать неподвижно. — Что ты здесь делаешь? — медленно и вкрадчиво процедил он сквозь зубы. Каин, будто бы нехотя, вернул свой взор к лицу Дмитрия. — Анна хотела, чтобы кто-то присмотрел за тобой, пока она спит, — спокойно ответил ангел. — Выполняет твой приказ. Никто ведь теперь не должен оставаться в одиночестве, как ты и хотел. Генерал несколько секунд смотрел на Бессмертного. Тот не разрывал с ним зрительного контакта. И не пытался вырвать руки из захвата. Дмитрий выпустил его запястье самостоятельно. Почти оттолкнул от себя. Каин едва заметно хмыкнул. — Что? — Генерал оскалился. — Никого попроще на роль сиделки не нашлось? — Я сам вызывался. Ангел отступил на несколько шагов от кровати, потирая кисть. Дмитрий заметил, что она слегка покраснела. Он приподнялся на локте и осмотрелся. Спальня купалась в золотистом свете. Утро. Было прохладно. Видимо, кто-то — Анна или Каин — выключил обогреватель. По коже пробежала волна мурашек. На письменном столе радиоприемник стоял почти у самого края. Возле него покоился микрофон. Значит, разговор состоялся. Вывод отозвался внутри одновременно облегчением и тревогой. От Донован можно ожидать чего угодно. Дмитрию на миг показалось, что запах мелиссы вырвался из коридоров «Адама», преодолел тысячи километров и заполонил комнату. Мужчина принял сидячее положение и медленно подтянул одеяло немного выше. — Виски ждет тебя, Генерал, — ангел небрежно мотнул головой в сторону прикроватной тумбочки. — С добрым утром! Затем он отвернулся и вальяжно отошел еще дальше. Дмитрий бросил взор вправо. Рядом с чашкой теперь уже наверняка ледяного «кофе по-сибирски» стоял стакан, почти до краев наполненный янтарной, искрящейся на солнце жидкостью. Кто ж так наливает? Генерал недовольно закусил щеку и скосил глаза на Бессмертного. Каин застыл перед зеркалом, висящим над комодом. Наблюдал за ним — теперь уже через отражение. Вновь дежавю. В голове вспыхнули образы из его лихорадочного сна. Мрачно скривив губы, Дмитрий приподнял подушку, прислонил к изголовью кровати, а затем мягко откинулся на нее. Его взгляд вновь переместился к прикроватной тумбочке. Лишь секунду помедлив, Генерал протянул руку, чтобы взять стакан. Грудь резко сдавило, а дыхание перехватило. Он заметил еще один предмет. Вечером его здесь не было. Рядом с блистером из-под таблеток лежал Глок. Тот самый, что он отдал Лэйн в туннелях «Сибири». Залитый водой. Временно неисправный. Это точно был он. Дмитрий с легкостью узнал его по длинной глубокой царапине на рукояти. Она заходила. Пульс ускорился. Едва расслабившиеся мышцы вновь напряглись. Ладонь инстинктивно дернулась ко лбу. Он утер остатки пота и нервно пригладил волосы. Надеюсь, я не разговаривал во сне. Дмитрий обхватил пальцами холодное стекло стакана. В руках опять стоял тремор. А ему нужен был контроль. Стараясь не разлить ни капли, Генерал поднес виски к губам и сделал большой глоток. Алкоголь обжег горло. Прокатился целительной волной по гортани. Напиваюсь с самого утра. Потрясающе. Знакомый жар позволил немного выдохнуть. — Как прошла ночь? — сухо и холодно отчеканил Дмитрий, без усилий возвращаясь назад в свою привычную роль. — Спокойно, — Каин повел плечами, крылья слегка затрепетали. — Твои люди вновь легли в общем зале. Все под контролем. Воля Генерала исполняется беспрекословно, даже когда он лежит без сознания и в бреду. Позволишь? Ангел плавно указал рукой в сторону стоящей на комоде бутылки виски и возвышающейся рядом с ней башни из вложенных друг в друга чистых стаканов, а затем обернулся на Дмитрия. Губы Бессмертного вновь были растянуты в кривоватой усмешке. — Зачем? — Генерал нахмурился. — Алкоголь же на вас не действует. — Думаешь, я хочу опьянеть? — Каин вопросительно приподнял бровь. Дмитрий продолжал напряженно взирать на ангела. Опять игра. Сомнений не было. Он не хотел в этом участвовать. Точно не сейчас. Не в том состоянии, когда в голове словно бы кто-то поработал мясорубкой, перемолов все мысли, да и сам мозг на мелкий фарш. — Я давно оставил попытки разобраться в твоих желаниях, — буркнул Генерал, сделав еще один большой глоток. — Жаль, — глаза Каина сверкнули красным. — Возможно, тебе бы они понравились. — Почему-то я очень сильно в этом сомневаюсь. Бессмертный лишь шире улыбнулся в ответ на очевидную грубость. Его рука вновь порхнула вверх. Изящный палец прицельно указал на стеклянную бутылку. — Так что? — в этот раз ангел спросил с чуть большим нажимом. — Делай, как знаешь. Мне все равно. Дмитрий пожал плечами, ощутив в левом слабый отголосок боли. Дерьмо. Еще не восстановилось. А значит, придется терпеть и скрывать. Иначе Анна с ума сойдет. Каин развернулся к комоду и, взяв бутылку в руки, начал медленно откручивать крышку. — Сегодня ты великодушен как никогда, Генерал, — ангел не собирался скрывать иронии в голосе. Тяжело выдохнув, Дмитрий задрал подбородок к потолку, бездумно скользя взглядом по его трещинам. В лучах солнечного света можно было различить парящую в воздухе пыль. Слуха достиг тихий журчащий звук. За ним, с заметной паузой, последовал легкий звон стекла от соприкосновения с деревянной поверхностью. Заскрипели половицы. Шаги. Приближающиеся. Матрас прогнулся в районе его бедер. Движение воздуха. И вновь звон. На этот раз яркий. Громкий. Близкий. Стекло в ладони Генерала мягко завибрировало от соприкосновения с чужим. Дмитрий резко опустил голову. — Мы что-то празднуем? Мужчина прищурился, наблюдая, как Каин, не спуская с него глаз, плавно уводит назад свою руку, сжимающую стакан с виски. Себе ангел тоже налил под самый край. Дмитрий чуть было не заскрежетал зубами. — Еще один день жизни, Генерал, — вкрадчиво прошептал Каин. — Вряд ли это достижение для Бессмертных. — Тогда еще один день твоей жизни. Ангел поднес свой стакан к губам, но пить не спешил. Тебе что, нужно показать, как это делается? Сам не разберешься? Дмитрий хмыкнул. Собутыльник из Каина был сомнительный. Мягко говоря. Не разрывая с Бессмертным зрительного контакта, Генерал сделал демонстративный глоток. Чуть крупнее, чем обычно. Ангел оскалился. А затем выпил залпом все содержимое своего стакана, словно бы издеваясь над самой культурой употребления виски. Слизав остатки алкоголя с угла верхней губы, Каин небрежно отложил пустое стекло на прикроватную тумбочку, чуть зацепив рукоять Глока. — Не спросишь? — прошептал Бессмертный, подняв глаза на Генерала. — О чем? — безразлично ответил мужчина, игнорируя, как быстро забилось его сердце. — О пистолете. Дмитрий молчал, сжав губы в тонкую линию. Каин смотрел на него в упор, будто бы пытаясь поймать любой отголосок эмоции. Его лицо было непривычно близко. Всего в десятке сантиметров. Не обращая внимания на Бессмертного, Генерал вновь поднес стакан к губам, едва не зацепив стеклом щеку ангела. Сделал еще один большой глоток. Последний. С губ Каина сорвался смешок, он отстранился, а затем, словно бы между прочим, сказал: — Она приходила. Поздно ночью. — Кто? — Лэйн. — Плохо, — холодно отчеканил Дмитрий. — Мне не нравится, когда мои люди бодрствуют после отбоя, нарушая приказ. — Думаю, что она удивилась, когда увидела меня здесь, — задумчиво протянул Каин, словно бы пропустив мимо ушей все из сказанного Генералом. — Возможно, Лэйн надеялась, что ты будешь один. — С чего бы это? Голос Дмитрия резал арктическим холодом. Лицо превратилось в каменную маску. Мышцы затвердели. Оболочка осталась нерушимой. Но внутри все пришло в невыносимое движение — шаталось и дрожало. Пульс бился остро и натужно. Дыхание участилось — приходилось его контролировать. Живот наполнился тяжестью, словно в него влили жидкий свинец. — Ты лучше моего знаешь, в каких случаях людям не нужны свидетели, — глаза Каина недобро светились. — Почти во всех, — жестко отрезал Генерал. — Никто не любит, когда за ними наблюдают со стороны. Мужчина еще раз безразлично и до крайности притворно пожал плечами, ощутив новый заметный укол боли. Затем он отвернулся и тоже поставил пустой стакан на прикроватную тумбочку, уже подбирая в голове формулировки, которые наиболее эффективно помогли бы выгнать Каина из спальни. Собутыльник из него и вправду был дерьмовый. Наверное, нужно просто отдать приказ. И дело с концом. Времени осуществить задуманное не хватило. — Так кто она? — вкрадчиво спросил Бессмертный. Дмитрий застыл. По позвоночнику пробежал холодок. Как много ты смог услышать? Почему-то Генерал был почти уверен, что этой ночью Каин невольно оказался эксклюзивным зрителем целого представления. Далеко не немого. Как много ты понял? Дмитрий медленно повернулся к ангелу. Тот смотрел на мужчину взглядом, полным снисхождения. От него было тошно. — Ты задаешь правильные вопросы, Генерал, — прозвучало чуть ли не мягко. — Помочь найти на них ответы? — Не думаю, что тебе это под силу, — несмотря на комок в горле, ответ Дмитрия отдавал сталью. Каин придвинулся немного ближе. Пружины матраса протяжно скрипнули. — Где она была три года? — зашелестел голос Бессмертного, глаза вновь налились красным. — Как выжила? Чем питалась? Почему появилась у разлома в окровавленной одежде? В униформе трехлетней давности? В том же, в чем… — Должна была умереть, — твердо закончил за него Дмитрий, опасно прищурившись. — Или… — Каин сделал многозначительную паузу. — Умерла. Ангел или не понял предупреждения, которое буквально орало, что Генерал не желает развивать тему, или сознательно его проигнорировал. Скорее второе. Несмотря на лед, которым окутало каждую частицу его тела, мужчине хотелось рассмеяться. Каин не озвучил ничего нового. Все эти вопросы крутились в голове Дмитрия почти безостановочно последние три недели. Они же стали и причиной вечной тревоги, подозрений, бессонных ночей. Все большего разрыва между его ролью и его сутью. Ты думаешь, я не замечаю, Бессмертный? Ее холода. Светло-голубого сияния глаз. Ее отрешенности. Ее странных действий. Слов. Ты думаешь, я ничего не понимаю? Дмитрий стиснул зубы. Нет, все — на поверхности. С Лэйн точно что-то не так. Но просто в какой-то момент он решил, что сейчас готов закрыть на это глаза. Возможно, это случилось в ледяной озерной воде. Возможно, и того раньше. — Люди не могли выжить в разломе, — хмыкнул Каин, явно не догадываясь, что ни его наставления, ни его намеки давно уже не были нужны. — Люди не могли из этого выбраться… — А кто смог бы? Дмитрий спросил так резко, что ангел осекся на полуслове. Его брови в недоумении дернулись, не то из-за остроты реакции Генерала, не то по причине, что она вообще последовала. Тишина затягивалась. За окном надрывно гудел ветер. — Что ж ты замолчал? Где твое красноречие? Сплошные вопросы и ни одного толкового ответа, — Дмитрий оскалился. — По-твоему, так выглядит помощь? Каин так ничего не сказал, пристально вглядываясь в лицо Генерала. Травил своим внезапно сошедшим на нет желанием бессмысленно посотрясать воздух. Вот и хорошо. Терпение Дмитрия было на исходе. — Справлюсь сам, — безапелляционно отрезал он. — Кто она? Последняя надежда человечества. Вот мой ответ. Все остальное не имеет значения. Я уже не переборчив. Ангел? Демон? Да хоть черт лысый! Главное, чтобы вы все делали свою работу. И желательно на приличном уровне. Поддерживающая повязка, которую Анна вчера вечером закинула ему на шею вдруг начала давить. Генерал дергано нащупал сзади липучки на ткани. Разъединив концы, он быстро избавился от своей вынужденной удавки. Стало свободнее. Дмитрий аккуратно опустил левую руку. Сфокусировался на ней. Она затекла и слегка онемела от долгого пребывания в одном положении. Мужчина несколько раз сжал и разжал кулак, разгоняя кровь по венам. — Вот как? — услышал он тихий голос Каина. — Ресурс, значит? И все? — Да, — тут же ответил Генерал. — Все. Своего занятия он не прекратил. Врать было легче, пряча взгляд. — Уверен? — Предельно. Мужчина устало провел двумя руками по лицу — от подбородка ко лбу. И дальше — по волосам, зачесывая их назад. — Надеюсь, ты не обманываешь себя, Генерал, — Бессмертный придвинулся еще немного ближе. — Говорю это как твой… ангел-хранитель. — По вызову? Дмитрий все же поднял на него голову и сверкнул глазами. — Пусть так. — Не припомню, чтобы я вызывал тебя сегодня. Каин беззвучно рассмеялся. Вновь на его лице застыло что-то подозрительно напоминающее восторг. Взор ангела застыл на ключицах Генерала. Он задумчиво положил один палец на яремную ямку мужчины. Дмитрий хотел отшатнуться, но было некуда — сзади лишь подушка и изголовье. Каин надавил немного сильнее, принявшись скользить по его коже влево. Медленно дыша, Генерал приподнял подбородок. — Как плечо? — безучастно спросил Бессмертный. — Нормально. — Хорошо. Человеческие тела такие хрупкие, — Каин покачал головой. — Сердца… тоже. Он поднял глаза на Дмитрия. Сейчас они были на уровне его губ. Генерал сжал кулак. Нет. Не хорошо. И близко не так. Ногти впились во внутреннюю поверхность ладони, оставляя в ней глубокие впадины полумесяцев. Хотелось засадить Бессмертному прямо в челюсть. Да так, чтобы хрустнули кости. Оттолкнуть его. Скинуть на пол. Каин давно наработал не только на цепь, но и на что похуже. И, казалось, будто ангел только этого и ждал. Чтобы я потерял контроль. Его провокации становились все более явными и опасными. Он уже не просто топтался возле четко очерченных границ, а переступал их раз за разом. Забавлялся. Упивался своей безнаказанностью. Возможно, понимал, что Генерал ни за что не пойдет у него на поводу, а значит, игра может быть вечной. И Дмитрий действительно продолжил оставаться неподвижным. Стиснув челюсть, терпел нежелательные прикосновения, будто бы ему было на них плевать. — Ты знал, что некоторые ангелы умеют исцелять раны? — Каин крепко обхватил окружность бицепса Генерала и с нажимом вдавил его плечо в подушку, тело тут же пронзило тупой болью. — Иногда мы способны вытащить из могилы даже тех, кто стоит там одной ногой. Представляешь? — Откуда мне такое знать? — прошипел Дмитрий, его кадык дернулся. — Я не эксперт в тебе подобных. Ангел улыбнулся. Найдя глаза Генерала, он чуть провернул ладонь и что есть силы надавил пальцами на особенно чувствительную точку над ключицей мужчины. Плечевой сустав болезненно сместился. Дмитрий шумно выдохнул носом. — Сейчас мне даже немного жаль, что я не обладаю такими способностями, — несмотря на слова, особой печали в голосе Бессмертного не наблюдалось. — Я силен в другом. — Знаю. Точнее... чувствую. Каин умел нести лишь боль, разрушение и смерть. Это у него получалось прекрасно. Срезать своими крыльями, словно лезвиями, головы. Крушить. Ломать. Убивать. Заливать снег кровью. Окутывать все вокруг себя мраком. — Вечером в поместье заходил Романов, — ангел вновь надавил на плечо Генерала и придвинулся еще ближе, шептал слова ему на самое ухо. — Такой любопытный субъект. Театральности ему, конечно, не занимать. Пришел в сумерках. Шуба — нараспашку. Рубашка — тоже. Так, чтобы все видели его ранения. Будто бы он гордится ими. Или… быть может, хочет, чтобы о них никто не забыл. Никакое другое прикосновение, слово или даже намек, который можно бы было считать только на уровне контекста, не опалил бы Дмитрия таким жаром, как озвученная только что новость. Он резко отклонил голову в сторону и, схватив ладонь Каина, сорвал ее со своего плеча. Хватит. Боль он мог терпеть долго, но не бесконечно. А сейчас было как никогда тошно. И горько. Все кололо. Не в руке. Где-то глубоко внутри. И ненависть, словно кобра, поднимала голову, раздвигая свои грудные ребра. Расширяясь и заполняя все вокруг. Каин отстранился. Он выглядел довольным. Казалось, что ангел достиг того, чего хотел. Что бы это ни было. Тишина засасывала. Пытаясь чем-то занять руки, Дмитрий бездумно потянулся к чашке. Чай в ней и правда оказался ледяным. Генерал сделал один аккуратный глоток. Соберись. Не спросить ни о чем сейчас было бы странно и подозрительно. К тому же его самого уже распирало от необходимости знать. — Что он хотел? — сухо поинтересовался Дмитрий. — Поговорить с Лэйн, — медленно и вкрадчиво ответил Каин. — О чем? — Не знаю. Они остались наедине, — ангел приподнял бровь. — Мне стоило подслушать их для тебя, Генерал? — Как долго он пробыл здесь, — отчеканил мужчина, проигнорировав наживку. — Я не следил. Дмитрий на мгновение прикусив щеку, поставил чашку назад на прикроватную тумбочку и, откинувшись на изголовье кровати, сложил руки перед грудью. Мышцы напряглись. — Лэйн что-то говорила после этого? — Нет. По крайней мере, не мне, — Каин как-то странно улыбнулся. — Но… — Что? — Дмитрий прищурился. — Заметил, что после разговора она выглядела на редкость взволнованной... — ангел будто бы смаковал каждое слово. — Взбудораженной даже. Или же, возможно… возбужденной? Все силы ушли на то, чтобы остаться безучастным. Получилось лишь отчасти. Дмитрий знал, что его кадык подпрыгнул при судорожном глотке. Знал, что шрам на губе дернулся. А грудь начала вздыматься и опадать активнее. Каин неожиданно дотронулся до самого уголка его челюсти. На этот раз он не давил. Наоборот, едва касался. — Ты, наверное, единственный человек, чьи эмоции выдают не глаза, а желваки, — едва слышно произнес Бессмертный. В дверь громко постучали. Никто из них не пошевелился, продолжая смотреть друг на друга в немом вызове. Рука ангела так и осталась лежать под челюстью Генерала. И Дмитрий вдруг понял, что ему все равно. Скрывать нечего. Какую бы игру не затеял Каин, она, судя по всему, была рассчитана лишь на одного участника. Я же — не более, чем зритель. Если вообще не реквизит. — Открыто, — громко отозвался Дмитрий, так и не скинув с себя ладони ангела. Петли скрипнули. Каин сам успел отодвинуться и встать за мгновение до того, как в комнату вошла Анна. Генерал усмехнулся, ощущая прилив чего-то очень похожего на мрачный триумф. Нервы первыми все-таки сдали у внеземного тысячелетнего существа. Наверное, это можно было считать достижением. Дмитрий повернул голову к двери. Анна застыла на пороге. Он не понял, успела ли она что-то заметить. Виду девушка в любом случае не подала. Глаза за толстыми стеклами очков взирали с привычной строгостью, за которой она всегда маскировала свое волнение. Анна была одета в объемный бесформенный свитер и спортивные трикотажные штаны. Судя по мешкам под нижними веками и взъерошенным волосам, она только что проснулась. И сразу же направилась ко мне. К груди, казалось, приложили обогреватель. — Дмитрий, — Анна сдержано кивнула. — Входи, — он отдал сухую команду, словно вчера вечером не заснул, путаясь пальцами в ее волосах. Девушка без лишних слов закрыла за собой дверь. Окинув Каина колючим взглядом, она прошла к кровати. Бессмертный никак на нее не отреагировал. Он словно бы и вовсе потерял всякий интерес к происходящему, отвернувшись к окну и начав безразлично рассматривать вершины заснеженных гор, которые сегодня особенно четко проглядывали на горизонте. Дмитрий оттолкнулся от изголовья и свесил ноги с постели. Ступни коснулись холодного паркета. — Как ты? — Анна остановилась перед ним. — Лучше, — он поднял на нее голову. — Тело ломит? Морозит? — Нет. — Зачем снял поддерживающую повязку? — девушка неодобрительно скривила губы. — Мешала. И я это сделал буквально только что. Анна закатила глаза, судя по всему не понимая, верить ему или нет. Она вопросительно посмотрела на Каина, явно ожидая от него подтверждения. Возможно, почувствовав ее пристальное внимание, Бессмертный, наконец, отреагировал. — Ночью на шее Генерала была эта странная лента, — безразлично ответил ангел. — Ладно. Девушка выдохнула. Ненадолго отойдя к большому контейнеру у входа, где теперь покоилась аптечка, Анна вернулась к Дмитрию с уже знакомым тюбиком мази. — Посиди смирно, — она начала снимать с него эластичные ленты бандажа. — Проверю твое плечо. Мужчина кивнул. Чем скорее его избавят от всей этой ерунды, тем лучше. В отличие от Каина, все прикосновения Анны были аккуратны и выверены. И даже когда она причиняла ему боль, та казалась необходимой, а не бессмысленной. Берущей начало в порядке, а не в хаосе. Представлялась почти жертвенной, а не эгоистичной. Девушка заводила его руку в разные положения и внимательно следила за выражением лица. Это пустые усилия. Дмитрий знал, что не позволит ни единому мускулу пошевелиться. — Странные красные следы вот здесь… — Анна нахмурилась, проведя пальцами по его ключице. — Хотя оттек уже сошел. — Я промассировал мышцы, пока тебя не было, — без раздумий соврал Генерал. Глаза Каина сверкнули ярким пламенем за спиной девушки. Он вновь резко заинтересовался происходящим. — Дмитрий, — Анна сурово посмотрела на мужчину. — Самостоятельно таким лучше не баловаться. Ты мог себе навредить. — Склонен согласиться, Генерал, — внезапно вклинился в разговор ангел, усмехнувшись. — Лучше предоставить массаж кому-нибудь другому. Анна бросила на Бессмертного секундный растерянный взгляд через плечо, а затем вновь сосредоточилась на Дмитрии. — Боль есть? — напряженно спросила она. — Почти нет. — Насколько растяжимо это твое «почти»? — Анна грозно прищурилась. — Видимо, Генерал будет терпеть до тех пор, пока не станет совсем невмоготу, — хмыкнув, заметил Каин и отошел к двери в коридор. Тяжело вздохнув, девушка разъяренно зыркнула в его сторону. На ее лице были написаны только два слова. Угадывались они безошибочно. Не лезь. Казалось, что Анна едва сдержалась, чтобы не высказать это вслух. Мотнув головой, она быстро открутила крышку тюбика с мазью и, выдавив на ладонь приличное ее количество, начала втирать вязкую субстанцию в плечо Генерала. — Левую руку по возможности напрягай как можно меньше, — пробормотала она, не прекращая своих движений. — Сустав все еще нестойкий, связкам необходимо время, чтобы прийти в норму. — Понял, — бесцветно ответил Дмитрий. Уверенности, что ему удастся следовать ее рекомендациям не было никакой. Это не впервой. Уже через минуту Анна вновь была у аптечки. Уложив внутрь последние бандажные ленты, девушка подхватила ее под мышку и вернулась к кровати Генерала. — Все собрались на завтрак внизу. Спустишься или принести сюда? — Буду в гостиной через пятнадцать минут, — тут же ответил Дмитрий. — Идите. — Выпей перед этим еще две таблетки иммуностимуляторов, — Анна указала рукой на прикроватную тумбочку. — Сделаю. Не переживай. Девушка кивнула. Одарив мужчину напоследок еще одним грозным взглядом, она направилась к двери. Ангел уже успел открыть ее и первым переступить порог. — Каин, — окликнул его Генерал. Бессмертный застыл, а затем медленно обернулся. — Да? — идеально очерченная бровь взметнулась вверх. — Ты восстановился? — Относительно. — Аккумулируй как можно больше сил, — Дмитрий надеялся, что скрытое отчаяние не прорвалось в его тон. — Они могут понадобиться. Я имею в виду все твои возможности. С губ Каина сорвался выдох, а маска отрешенного божества спала до нелепого резко, обнажив под собой лишь усталость и тревогу. Догадался, значит. Сейчас он даже почти казался человеком. Таким же потерянным и израненным, как и все они. — Для чего? — вопрос прозвучал сдавленно. — Для того, чтобы на миг стать собой, — мрачно произнес Генерал и пристально посмотрел в глаза ангелу. Если до этого Каин, вопреки своему предчувствию, все же ожидал услышать что-то другое, но теперь надежда на это окончательно растворилась. Глаза Бессмертного остекленели. — Это чревато, Генерал. Сам знаешь. — Да, — Дмитрий твердо кивнул. — Но Пилеон и Анхея помогут справиться с последствиями. Если до этого дойдет. — Каков твой прогноз? Тон ангела был таким напряженным, что Генералу на миг захотелось его обмануть. Сознательно занизить вероятность, даже если в оптимистичные сценарии он не особо верил. Это бессмысленно. Пустое утешение всегда казалось самым большим преступлением. — 80 на 20, — быстро выпалил Дмитрий, не давая себе возможности передумать. — В пользу чего? — Твоих опасений. Каин замолчал. Правая рука ангела метнулась к левому предплечью. Обхватила его, почти инстинктивно. Судорожно сжала. Движение было полно волнения и... ненависти. — Ты просишь меня об этом, Генерал? Бессмертный посмотрел на него исподлобья. Ты настолько отчаянный? Казалось, что он хотел внедрить в разум Дмитрия это сомнение. Этот страх. Это благоговение перед силой превосходящей, вероятно, даже не в десяток, а в сотню раз человеческие возможности. Воздух искрил. Сейчас Каин совсем не походил на Небесное существо. Скорее наоборот. — Прошу, — твердо ответил Генерал. — Я прошу тебя. Ангел молчал еще несколько мгновений. Затем кивнул. Сделал это повторно, на этот раз тверже. Не сказав больше ни слова, Бессмертный развернулся и вышел в коридор. — О чем это вы говорили? Анна впилась в Дмитрия пытливым взволнованным взглядом. В голосе слышался едва скрытый испуг. Почувствовала неладное. Или просто удушающая атмосфера в комнате передалась и ей. Не удивительно. — Давай пока будем думать, что ты никогда об этом не узнаешь. Дмитрий выдавил из себя улыбку, надеясь, что она получилась хотя бы немного успокаивающей. Девушка долго и в упор смотрела на него, словно бы рассчитывая, что он скажет что-то еще. Так ничего и не дождавшись, она нервно поправила рукава свитера. — Ладно. Буду ждать внизу, — пробормотала Анна и, поджав губы, вышла за дверь. Петли вновь скрипнули. Затем раздался легкий хлопок. Мягкие быстрые шаги затихали в глубине коридора, пока, наконец, их звук полностью не слился с завываниями ветра за окном. Дмитрий просидел еще десяток секунд без движения, а затем медленно встал. Левую руку нестерпимо хотелось размять. Возможно, даже несколько десятков раз отжаться от пола, чтобы убедиться в своей исправности. Анна мне этого ни за что не простит. Мужчина закатил глаза. Болеть он не умел. Вопреки своим желаниям, Генерал подхватил лежащий на тумбе блистер с таблетками, выдавил на ладонь последние две и запил их остатками отвратительного ледяного чая. Несмотря на прохладу комнаты, тело ощущалось липким от пота. Последствия ночного кошмара. Дмитрий даже не мог до конца понять, выспался он или нет. Состояние казалось противоречивым. Голова ощущалась чугунной, но все остальное тело будто бы требовало действия, устав от лишних часов отдыха. Выкурив утреннюю сигарету, Генерал подхватил со стула полотенце и достал из комода еще одно, а в довесок к нему — новый черный комплект майки и лонгслива. Накидывать на несвежее тело верх не хотелось. Надеясь не встретить никого по пути, Дмитрий быстрым шагом вышел из спальни. Ему повезло. Коридоры второго этажа оказались безлюдными, тогда как с первого долетал отчетливый шум разговоров, запах еды и звон столовых приборов. Спустя минуту Генерал уже был в ванной комнате. Влажный, неприветливый воздух пробирал до костей. Стиснув зубы, мужчина полностью разделся и подошел к большому чану с водой. Привычно взять ковш и начать обливать себя ему не хватило духа. Ледяного озера было достаточно. Закалился он, наверное, на несколько лет вперед. Дмитрий погрузил в воду одно из полотенец. Полностью смочил, затем крепко выжал. Тщательно прошелся влажной тканью по телу, обжигая его холодом. Не сказать, что он тут же ощутил себя свежим, но по крайней мере стало чуть менее невыносимо. Наскоро вытеревшись и нацепив на себя одежду, мужчина вернулся в спальню, чтобы небрежно закинуть все вещи на кровать. Он бросил быстрый взгляд в зеркало. Его отражение сурово воззрилось в ответ. Глаза горели жизнью. Генерал выдохнул, будто бы скидывая с себя еще несколько слоев сегодняшнего сна, и бездумно провел рукой по подбородку. Щетина мягко оцарапала подушечки пальцев. Нужно бы побриться. Выпрямив спину и расправив плечи, Дмитрий покинул комнату и быстро спустился на первый этаж. Его встретило множество приветственных возгласов. Гостиная оказалась переполненной. Присутствовали даже Анхея с Пилеоном. Лишь Каина нигде не было видно. Наверное, ушел в свою комнату. Дмитрий надеялся, что ангел всерьез воспринял его просьбу о восстановлении, но полностью подавить слабый отголосок тревоги не получилось. Анна чуть ли не за руку уволокла Генерала ближе к камину и выдала тарелку с непонятным пригоревшим месивом — среди слипшейся крупы можно было различить что-то отдаленно напоминающее мясо. — Что это? — Дмитрий приподнял брови, в недоумении разглядывая содержимое. — Жалкая пародия Грега на кускус с говядиной и травами, — Анна сморщила нос. — Я все слышал, принцесса, — донеслось с соседнего дивана. — И в следующий раз за такие разговоры выдам тебе самую маленькую порцию. — Сочту за честь, шеф. Парень фыркнул. Но обиженным совсем не выглядел. Даже наоборот — пребывал в приподнятом настроении. Напевая что-то себе под нос, Грег за обе щеки уплетал завтрак. Новость о том, что Ник жив, будто бы заставила его выдохнуть и вновь стать собой, тогда как предыдущие две недели он казался скорее бледной тенью своей былой личности. Дмитрий еще несколько мгновений понаблюдал за ним, сжимая в руках тарелку, пока Анна не протянула ему вилку и не придвинула ближе стальную чашку с дымящимся чаем. — Без Ноа тяжко... — опустив глаза, прошептала она. Мужчина прикоснулся ладонью к горячему металлу. От случайно оброненной фразы внутри него тоже все начало закипать, а в голове вновь вспыхнул вычурный интерьер охотничьей усадьбы Романова. Головы животных на стенах. Ружья, спрятанные за стеклами. Перевернутая мебель. Следы крови на полу. Изрезанная рубашка хозяина поместья и его испуганная няня. А еще четкое и нарастающее ощущение, будто бы напыщенный барин водит всех за нос. Дурит до сих пор. Боль на кончиках пальцев заставила Дмитрия резко отнять руку от чашки. — Вчера сюда приходил Романов, — резко сказал он. — Да, слышала, но не видела, — Анна подняла голову. — Была с тобой. — Каин сказал, что он разговаривал с Лэйн. Знаешь о чем? — Нет. Я ее не спрашивала. Как-то не до этого было. Генерал кивнул. Девушка смотрела на него с неприкрытой растерянностью во взгляде. По всей видимости, ее удивил его тон. Мужчина беззвучно выдохнул и попытался расслабиться. Он быстро просканировал глазами гостиную, пытаясь отыскать Лэйн. Это удалось достаточно быстро. Она сидела рядом с Анхеей на небольшой кушетке у окна, уткнувшись в свой блокнот и задумчиво помешивая чай ложкой. В отличие от многих в комнате, девушка уже была полностью одета. Ее тарелка с шедевром кулинарной мысли Грега покоилась на полу. Судя по состоянию содержимого, к еде Лэйн не притронулась. Винить ее за это было сложно. Дмитрий хмыкнул и вернул свое внимание к Анне. — Ладно. Узнаю у нее после завтрака сам, — в этот раз его голос прозвучал мягче, но не намного. — С Донован общалась вчера? — Да, — девушка скривила губы. — И этот разговор хочется побыстрее забыть. — Я же говорил, что тебе необязательно… — начал было Дмитрий, но Анна резко поняла руку, оборвав его на полуслове. — Я не жалею, что хотя бы на один день забрала себе часть твоей ноши, — раздраженно и твердо выпалила она. — Дело не в этом. — А в чем? — В профессоре, — девушка почти выплюнула научное звание Донован. — Меня ей слушать было не особо интересно, и она это всячески демонстрировала. Ей нужен ты. Ей всегда нужен ты. Она сказала, что ожидала от тебя более серьезного отношения к своим обязанностям… — Не удивлен. — Ты так легко на это реагируешь, — Анна неверяще посмотрела на Генерала. — Донован заходит слишком далеко. Раскидывается самыми ужасными, непростительными словами… Все так. Но я — не лучше. Криво усмехнувшись, Дмитрий отпил немного чая. Слава богу, в этот раз он был черным. В отличие от девушки, он возмущения не чувствовал. На душе стоял полный штиль. Более того, внутренне Генерал ожидал услышать что-то подобное. За эти три года ему удалось стать почти невосприимчивым к любым словам профессора. Длительное взаимодействие с токсином, видимо, укрепляло иммунитет против него. Только к запаху мелиссы так и не удалось привыкнуть. — И что же она такого сказала? — Генерал приподнял бровь. — Просила передать, что есть только две валидные причины отсутствия твоего голоса в радиоэфире, когда она тебя там ожидает, — тяжелая болезнь или… Анна запнулась. Ее губы заметно дрогнули. По этой реакции и так стало понятно, какое слово должно было прозвучать следующим, но Дмитрию все равно зачем-то захотелось его услышать. — Да? — мужчина прищурился. — Договори, Анна. Девушка помедлила еще несколько секунд, после чего ее губы слабо разомкнулись и она едва слышно прошептала: — Смерть. Генерал медленно кивнул. Не бойся, профессор, умереть я все никак не могу. Из горла вырвался легкий смешок. Затем еще один. Дмитрий не мог себя остановить. Казалось, будто бы ему только что удалось рассказать самому себе самую смешную шутку на свете. — Прости, — тут же поспешно взмолилась Анна, видимо, неправильно истолковав его реакцию. — Прости. Это не мои слова. Я ненавижу себя, когда говорю их. И ее — тоже. За то, что она заставляет меня такое озвучивать. Дмитрий глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Получилось не сразу. И с трудом. — Не бери в голову, Анна, — наконец, удалось ему выдавить из себя. — Извиняться тебе не за что. Твоей вины здесь точно нет. И ее — тоже. Донован делает свою работу. А я должен лучше выполнять свою. — Дмитрий… — Сегодня вечером отчитаюсь ей обо всем сам, — не терпящим пререканий тоном сообщил он и зарылся вилкой в содержимое тарелки. — И впредь не буду никому делегировать эту задачу. Анна хотела еще что-то возразить, но встретившись с ним взглядом быстро передумала, тоже уткнувшись в свою порцию еды. Завтрак на вкус оказалась примерно настолько же ужасным, как и на вид. Грег на голову превзошел даже самые смелые кулинарные изыски Ноа. Еще и посыпал блюдо сверху невесть откуда раздобытой кинзой. Но Генерал сейчас был так голоден, что съел все до остатка, почти не прожевывая. Даже захотелось добавки, и ее не пришлось долго ждать. Анна с отвращением отодвинула от себя еду, не осилив и половины порции. Генерал потянулся к ее тарелке. Девушка в изумлении воззрилась на него. На ее лице застыл ужас. Он же невозмутимо закинул в себя пригоревший кускус и резиновое мясо. Чай помогал прожевывать неаппетитное месиво. Постепенно отряд начал расходиться. Регулярные патрули продолжались даже после кровавого дождя и очередного жертвоприношения. Охрану же периметра не отменило бы вообще ничто. — Пойду одеваться, — протянула Анна, отложив на стол свою пустую чашку. Дмитрий кивнул. Убедившись, что на них никто не смотрит, девушка быстро сжала его ладонь, а затем поднялась с кресла и зашагала к лестнице. Проводив ее тяжелым взглядом, Генерал обернулся через плечо. Лэйн все еще сидела там же, где он видел ее до этого, продолжая вчитываться в страницы своего блокнота. Анхеи возле нее уже не было. Как вовремя. Мысленно досчитав до трех, Дмитрий встал на ноги и не спеша прошел к окнам. Девушка услышала его приближающиеся шаги и подняла голову. Застыла, всматриваясь в лицо мужчины. Вскоре он остановился возле нее. Накрыл своей тенью. — Генерал, — тихо прошептала Лэйн, приподняв подбородок еще выше. — Здесь свободно? — Дмитрий указал ладонью на кушетку. Она медленно кивнула. Он зачем-то повторил ее жест и присел рядом, оставив между ними как можно больше расстояния. — Как чувствуешь себя? — почти на автомате спросил мужчина. — Все в норме? — Все хорошо. Показалось, будто бы Лэйн его только что исправила. Генерал приглушенно хмыкнул. — Хорошо, — прохрипел он. Во всем чувствовалось напряжение. Дмитрий сцепил руки в замок и, подавшись немного вперед, опустил локти на переднюю поверхность своих широко расставленных бедер. Он чувствовал на себе взгляд Лэйн. Она ждала. А он никак не мог начать говорить. После сегодняшнего сна даже смотреть на нее удавалось с большим трудом. Я трижды видел твою смерть. От своих рук. И лишь раз остановился. По позвоночнику пробежала дрожь. Дмитрий заставил себя повернуть к ней голову. — Каин доложил мне, что вчера вечером сюда заглядывал Романов, — без обиняков заговорил мужчина. — Он общался с тобой. Расскажешь, о чем? — Я и сама собиралась подойти к тебе после завтрака, — вместо ответа зачем-то посчитала нужным сообщить Лэйн. — Ночью тоже для этого приходила? — Не только. Ее графитовые глаза на мгновение метнулись в сторону. Она нервно облизала губы. А Дмитрий задумался о том, как же сильно он рад, что девушка успела полностью одеться еще до завтрака. Ему бы не хотелось видеть, как рукав пушистого белого кардигана привычно опадает, оголяя остроту ее ключиц. Черная закрытая водолазка, которая сейчас была на ней, его вполне устраивала, хотя ремешки портупеи, окантовывающие по бокам округлость ее груди здорово отвлекали. Посторонние мысли лезли в голову. Сначала о мягкости ее губ — там, под водой. Затем об обнаженном теле в коридорах «Сибири» и в его сне. Наконец, о причине, по которой она пришла к нему ночью. Просто хотела занести пистолет? Генерал решил, что не хочет искать других объяснений. — Хорошо, — он чуть больше повернулся к ней корпусом. — Я слушаю. — Борису удалось найти в одной из книг, оставшихся от деда, подробную информацию о мистериях, — Лэйн закрыла блокнот и отложила его на кушетку между ними. — Это ритуалы, которые проводились еще во времена Древней Греции. Посвященные люди собирались в определенных местах, где, как они верили, особенно сильна связь с богами, и совершали подношения, а также действия… откровенного характера. Ее щеки слегка покраснели. Лэйн вновь на секунду отвела взгляд. Пальцы нервно и, вероятно, неосознанно застучали по обложке записной книги. Такую реакцию почти можно было бы назвать трогательной, если бы не весь предшествующий ей контекст. — Не очень-то сходится, — Дмитрий нахмурился, внимательно наблюдая за девушкой. — Менгиры и жертвы — да. Но никаких оргий мы ни разу не наблюдали. Она зарделась еще сильнее и тут же опустила голову. Генерал все понял без слов. С тем же эффектом Лэйн могла бы прийти к нему и доложить информацию напрямую. Лучше бы так и сделала, черт возьми. Чего еще я не знаю? Терпения уже не хватало. Он так устал от этих вечных недомолвок, если не откровенной лжи. А еще понял, что злится. Опять. И сильно. Это пламя ни с чем не спутаешь. Но оно было не одиноким. Его окружала целая куча примесей. Других, возможно, чуть более мелких огней. Разочарование, грусть, тоска. И что-то еще. Странное, необъяснимое, причудливое. От чего хотелось податься вперед и накрыть ее ладонь, так и оставшуюся лежать на записной книге, своей. Унять нервное движение ее пальцев. Злость не позволила ему этого сделать. — Лэйн, — твердо и строго сказал Генерал. — Посмотри на меня. Едва слышно выдохнув, девушка подняла на него глаза. Одарила затравленным взглядом дикого непредсказуемого зверя. Вуаль длинных ресниц лишь усиливала его интенсивность. — Ты что-то видела? — вкрадчиво спросил Дмитрий. Она медленно кивнула. — Почему не говорила раньше? — Не знала как. Прозвучало искренне. А он тяжело сглотнул. Понимаю. Наверное, такие разговоры были действительно неуместны между Генералом и лаборантом. Особенно в одиночестве его кабинета. Особенно когда тот самый Генерал мысленно раздел того самого лаборанта в своем воображении и в своих снах уже несколько раз. И не только. Его фантазии давно пересекли все границы дозволенного. Ворот лонгслива стал давить на кадык. Дмитрий едва остановил себя — рука почти дернулась вверх, чтобы судорожно расстегнуть молнию на горле. — Попробуй рассказать сейчас, — как можно более спокойно и отстраненно попросил он, а затем быстро добавил: — Без подробностей. Лэйн вновь кивнула. Несколько секунд они провели в тишине. Казалось, что девушка искала подходящие слова. — Авраам был с двумя партнерами, — осторожно начала она, краснота с ее щек так и не спала. — Молодая трудница и монах с родимым пятном на щеке, которых мы видели на кладбище. Все произошло в тех развалинах, где вчера была найдена новая жертва. Они… доставляли друг другу удовольствие. И причиняли боль. Одновременно. — Иосиф и Лидия? — Кажется, их так зовут. Да. — Это было в тот день, когда ты сама добиралась в поместье из архивов? — задумчиво спросил Дмитрий. — Да. Генерал плотнее сжал руки в замке. Тебя вообще, судя по всему, нельзя выпускать из поля зрения. Даже удивительно, как много всего могло случиться за несколько часов, благодаря безалаберности одного единственно человека. Точнее ангела. Дмитрий распрямился и потер пальцами переносицу. — Ладно, теперь в словах Романова немного больше смысла, — нехотя признал мужчина. — Еще что-то он говорил? — Только то, что красный дождь может быть предзнаменованием чего-то ужасного. — Без него мы бы, конечно, этого не поняли. Генерал не удержался и презрительно фыркнул. Бесполезен, как и всегда. От дверной ручки больше толка, ей-богу. Дмитрию было даже сложно сказать, на какую информацию он рассчитывал. Хозяин поместья себе не изменял. Не готовый к истинным трудностям, наивный, скучающий наследник фамильных секретов, в которых за все эти годы ему даже не хватило ума разобраться. Если только это не удачно сыгранная роль. Сомнения вновь вспыхнули в голове, как и вечно вылизанный образ Романова. Возможно, память Дмитрию изменяла, но сейчас улыбка хозяина поместья стала казаться ему еще более фальшивой. — Он предлагает помощь, Генерал. Голос Лэйн заставил его вздрогнуть. В нем слышалась укоризна. Глаза девушки неодобрительно сверкнули. Дмитрию это не понравилось. Он не любил, когда она говорила о Романове. — И какую же? — мужчина подавил мрачный оскал. — Борис готов поделиться любой информацией и помочь в общении с местными. Стало еще хуже. Наверное, больше всего Генерал ненавидел, когда Лэйн называла Романова по имени. Оно всегда срывалось так легко с ее губ. Словно что-то само собой разумеющееся. Его не надо было вытягивать из нее. И она не произносила его лишь в панике или отчаянье. Как мое имя. Сжав челюсть, Дмитрий поднялся на ноги. Разговаривать больше не хотелось. — Если Авраам сдержит свое слово, в помощи Романова не будет никакой нужды, — отчеканил он, принявшись идти вперед. — Если... — буркнула Лэйн ему вслед. — Будем решать проблемы по мере их поступления. — Генерал, это не все, что мне удалось узнать, — ее тон стал настойчивее. Дмитрий затормозил и резко обернулся. Лэйн теперь тоже стояла, сжимая ладони в кулаках до побелевших костяшек. Ну, прости, что никак не найду в себе силы восхищаться местным доморощенным князьком. Генерал скрестил руки перед грудью. — Что еще? — Борис сказал, что Люба слышала на рынке, будто в городе видели человека, похожего на Ноа, — тут же раздраженно выпалила Лэйн. Сердце Дмитрия провалилось в желудок. Он жив? От первой лихорадочной мысли ему стало на мгновение легко и чуть ли не радостно, а затем Генерала сковало ледяными цепями. Если Ноа жив, то почему скрывается? Мрачный вывод напрашивался сам по себе, но верить в него не хотелось. Отчаянно. Ведь он рушил всю его тщательно сконструированную картину мира. Ломал парадигму. Выбивал последние камни из фундамента рациональных причин его неприязни к Романову, оставляя только личные. Только связанные с ней. С Лэйн. Сзади послышался странный звук. Дмитрий обернулся. В огромное окно, венчающее первый пролет центральной лестницы клювом бился большой черный ворон. Грег, сориентировавшись раньше остальных, вскочил с кресла и кинулся туда. С трудом распахнув заледеневшие створки, он бережно обхватил тельце почти не сопротивляющейся птицы. К ее шее была привязана небольшая цепочка. Сняв ее, Грег разомкнул ладонь, выпуская ворона на свободу. Распахнув крылья, тот взмыл в небо и через несколько секунд скрылся из глаз. — Что там? — Дмитрий подошел ближе к ступеням. — Знак от Авраама? Грег обернулся. Он выглядел разочарованным. Вместо того, чтобы ответить, парень поднял вверх руку. — Крест? — Генерал нахмурился. Ему определенно не мерещилось. Серебро. Уходящие от центра четыре луча — три одинаковых и один чуть длиннее. Фигурная окантовка граней. Дмитрий подошел еще чуть ближе. С цепочки в руках Грега определенно свисал католический крест, причудливой формы. Перехватив его другой ладонью, парень быстро сбежал по ступеням. — И что это, к черту, должно означать? — он остановился возле Дмитрия и растерянно посмотрел на него. — Авраам же обещал сказать, где держат Ника. Словно все еще не до конца веря в происходящее, Грег поднял крест к глазам и принялся разглядывать его со всех сторон, вероятно, ища какие-то надписи. Через десяток секунд парень остервенело сжал цепочку в кулаке. Сейчас он выглядел поистине разъяренным. — Сукин сын… — Грега почти трясло от злости. — Мы не договаривались решать какие-то идиотские ребусы! Казалось, что если бы рядом был предмет, который можно было безболезненно пнуть, парень бы обязательно это сделал. Дмитрию пришлось поднять руку в предупреждающем жесте. — Крест может означать не так уж и много, — подала голос Лэйн. — Церковь, — кивнул Генерал, сойдясь с Грегом в зрительном контакте. — Ника должны держать там. — В Роткове их много, — Кира подошла к ним и встала рядом. — Значит, обойдем все. И хоть тон Генерала звучал решительно, вопросы разрывали мужчину в клочья изнутри. А дальше что? Требовать пустить в каждое помещение? Не имея под собой никакой реальной власти, кроме права сильного? Угрожать расправой, если не согласятся? Самим взламывать двери и замки? Настроить против себя весь город? Решение лежало на поверхности. Осталось лишь его озвучить. Если Ноа действительно видели, то никаких рациональных причин отказываться от помощи Романова больше не было. Миссия превыше всего. Важнее его эгоистичных чувств. И этой странной, засевшей в груди, мучительной занозы, подозрительно напоминающей ревность. Переступи через себя. И через нее. Переступи. Переступи. Переступи. — Кира, навести охотничью усадьбу Романова, — Генерал повернулся к девушке. — Он хотел помочь. Что ж, позволим ему это сделать. К нему у местных лояльность точно будет выше, чем к чужакам, посягающим на святое. — Будет сделано, сэр. — Ты тоже иди с ней, — Дмитрий нашел глазами Феликса. — Друг от друга не отходить ни на шаг. Все ясно? — Конечно, Генерал. Не теряя времени, парень направился к арке, ведущей в коридор, и вскоре скрылся за ней. Кира немного замешкалась, решив перепроверить пистолет на бедре. За спиной послышались торопливые шаги. Дмитрий бросил взгляд через плечо. К ним почти подлетела Лэйн. Слова напутствия сказать приспичило? Мужчина недоуменно приподнял брови. Гостиная затихла, с интересом наблюдая за происходящим. Еще б попкорн взяли. Даром, что его нигде не найти уже больше года. Генерал поджал губы и напряженно сложил руки перед грудью. — Могу я попросить тебя об одном одолжении? — явно ощущая, что все внимание сейчас принадлежит ей одной, Лэйн заговорила очень тихо. Вряд ли это особо помогло. Кира посмотрела на девушку с подозрением и, выдержав секундную паузу, неопределенно повела плечами, а затем хмуро буркнула: — Что нужно? Лэйн аккуратно кивнула, словно бы в благодарность, что ее вообще согласились выслушать. Ее глаза на мгновение метнулись к Дмитрию, и в этом движении он уловил что-то похожее на сомнение. Словно бы девушка была не уверена, стоит ли вообще говорить что-то при нем. Не нравится мне это. Мужчина прищурился. — Можешь поискать на местном кладбище могилы родителей и деда Бориса? — быстро выпалила Лэйн, наконец-то решившись. — Думаю, что у них должно быть самое помпезное и богатое захоронение. — Зачем тебе это? — резко потребовал Дмитрий. От болезненного звучания своего тона захотелось самому себе выписать нехилую оплеуху. Держи себя в руках. Лэйн была совершенно права. Рядом с ним тему Романова, видимо, поднимать с недавних пор было просто рискованно. Сдался он тебе. И его чертовы родственники. Иррациональность собственной реакции порой попросту пугала. Или скорее даже разочаровывала. Его обязанности точно не оставляли пространства для личных обид. — Мне нужно увидеть даты их смерти, Генерал, — Лэйн подняла на него подбородок. — Это должно как-то помочь твоей работе? — Возможно. Дмитрий беззвучно хмыкнул. Если девушка пыталась продать ему свою идею, то явно делала это не очень старательно. Кира вопросительно посмотрела на него, явно ожидая решения. Лэйн тоже застыла. Казалось, что даже затаила дыхания. Ну же, будь Генералом, черт возьми, а не щенком. Губы так и не разомкнулись, но Дмитрий смог заставить себя кивнуть. — Ладно, — тут же ответила Кира, увидев его сигнал. — Я постараюсь их найти. — Спасибо. Лэйн одарила девушку едва заметной улыбкой, и та тоже слегка приподняла уголки своих губ в ответ. Я должно быть не до конца проснулся. Генерал растерянно промассировал заднюю поверхность шеи. Увиденное по уровню фантасмагории уступало разве что образам, которые сегодня ночью соорудило его воспаленное подсознание. Словно считав блуждающие в его голове мысли, Лэйн на мгновение посмотрела на Дмитрия со странной эмоцией во взгляде — настолько сложной и запутанной, что он не смог расшифровать ее на лету, а уже спустя мгновение девушка отступила вглубь комнаты, к своему месту на кушетке возле окна. Поняв, что спектакля сегодня не предвидится, гостиная вновь зашумела. Поправив замок жилета, Кира развернулась на каблуках и поспешила к арке, ведущей в коридор. Постояв какое-то время неподвижно, Генерал решительно прошел к лестнице и, поднявшись немного выше, обвел глазами всех, кто еще остался в комнате. Дополнительно привлекать к себе внимания не было нужды — почти моментально мужчина ощутил на себе множество взглядов. — Собирайтесь пока что, — приказал он. — Спешить нет смысла, но к моменту, как Феликс с Кирой вернутся назад, нужно быть готовыми. Так что отнеситесь к этому серьезно. — Есть, сэр! Утвердительные возгласы привычно донеслись с разных сторон. Несколько людей сразу же кинулись к своим комнатам. Другие принялись в спешке доедать остывший завтрак. Лэйн так и осталась сидеть, уткнувшись носом в записную книжку. Казалось, что она намеренно игнорировала всех вокруг. Особенно меня. Возможно, это даже к лучшему. Покачав головой, Дмитрий тоже направился в спальню. Первым делом он выкурил новую сигарету. Затем — переодел низ. Генерал быстро облачился в излюбленные штаны из плотной кожи. После — достал из-под кровати другие сапоги. Шанс, что предыдущие полностью успели высохнуть за ночь был фактически равен нулю. Дальше — тактическая сбруя. Стащив ее с контейнера возле двери, Дмитрий прошел к зеркалу и, привычным движением накинув на плечи черные эластичные ремешки, принялся регулировать крепления. Заводить левую руку за спину удавалось с трудом. Он пытался действовать, как можно аккуратнее. Если не ради своего комфорта, то хотя бы чтобы Анны была спокойна. И желательно потом не вынесла мне мозг. Несколько минут возни — и он, наконец-то, прицепил последний ремешок к поясу брюк. Висящая у ребер кобура отдавала тяжестью хранящегося внутри запасного и не самого любимого Кольта. Дмитрий не доставал его с момента своего последнего похода в монастырь. Руки начали действовать инерционно. Вытащив пистолет, Генерал быстро проверил патроны. Все в норме. Удовлетворенно хмыкнув, он спрятал ствол назад, а затем, подняв голову, впился глазами в зеркало. Как для человека, который должен был накануне умереть дважды, Дмитрий назвал бы свой внешний вид на редкость удовлетворительным. Еще несколько ночей относительно адекватного сна и, возможно, он даже вновь станет похож на человека. Хотя уже почти не верилось, что синяки под глазами хоть когда-то оставят его лицо. Еще сильнее уложив двумя руками волосы на правую сторону, Генерал вновь поправил ремешки тактической сбруи и сделал шаг назад. В отражении появилась прикроватная тумбочка. Глок. Дмитрий застыл. Моментально стало жарче. Сердце начало прогонять кровь по венам с каким-то отчаянным надрывом. Он медленно обернулся через плечо. Пистолет лежал серым мертвым пятном возле пустого стакана из-под виски и использованного блистера с иммуностимуляторами. Символический натюрморт. Изобразить его жизнь точнее было бы сложно. Какая-то неведомая сила тянула его к прикроватной тумбочке. И он не мог противиться этому порыву. А потому Генерал размеренно прошагал туда. Остановился. Провел пальцами по металлу Глока. Его ведь и правда еще можно восстановить. И почему-то сейчас Дмитрию казалось, что еще и нужно. Что это важно. Потому что пистолет вновь оказался у него. Потому что Лэйн вернула его. Не потеряла. Не оставила. Не выбросила где-то по дороге. Не выронила в полете, пока Каин нес ее по воздуху в поместье. Почему-то Генералу казалось, что если он сам пережил погружение в ледяное озере, то и Глок — должен. Ведь я Человек Смерти, а оружие — это мое продолжение. Тем более, если речь шла о любимом пистолете. Генерал обхватив рукоять ладонью и решительно зашагал к письменному столу. Положив Глок на его темную деревянную поверхность, мужчина склонился над ним и тщательно осмотрел, словно бы оценивая повреждения на теле старого друга. Металл холодил пальцы, как и прежде. Привычно. Знакомо. Хорошо. Тонкий слой ржавчины въелся в стыки и резьбу, небольшие участки эрозии были обнаружены и на курке. Работы оказалось достаточно. Дмитрием овладело новое необъяснимое желание. Очень глупое. Очень детское. Выдвинув верхний ящик стола, Генерал достал свой кассетный плеер и спешно раскрутил провода наушников, обмотанных вокруг его черного пластика. Мой. Уже не подаренный Анной. Не случайно полученный. Не временно используемый. Мой. Ощущать эту принадлежность и чуть ли не болезненную взаимосвязь между собой и бездушным девайсом было странно. Последние несколько суток Дмитрий даже не вспоминал о нем. Теперь жалел. Казалось, что за это время он упустил что-то невероятно важное. Часть своей былой личности. Засунув вкладыши в уши, Генерал зажал кнопку Play и с первыми энергичными барабанными битами начал аккуратно разбирать оружие. Снял затвор, достал ствол, ощупал механизм спуска. Внутри тоже виднелось немного ржавчины, а в углах скопился мутный осадок. Прямо как у людей. В душе всегда что-то застревало, оседало, разъедало. Незаметно, но неумолимо. Руки Дмитрия шли по накатанной, почти механически. Он работал четко и сосредоточенно, будто бы хотел перезагрузить вместе с этим оружием еще и себя. Занятие странным образом успокаивало. Музыка в ушах усиливала эффект в разы. Генерал очищал каждую деталь сначала сухой тканью, а затем и тонкой щеткой с жесткими ворсинками. Мужчина не спешил. Прошло не менее часа или две с половиной прослушанных сторон кассеты, прежде чем Дмитрий собрал пистолет и проверил его затвор. Он скользил легко, без заеданий. Осталось последнее — убедиться, что время было потрачено не зря и механизм действительно ожил. Вытащив из бокового ящика стола новый магазин с патронами, Генерал зарядил Глок, а затем, ведомый каким-то странным инстинктом, прицелился в ближайшее окно, за которым все еще были ясно видны вершины скалистого массива, раскинувшегося вокруг Роткова. Дмитрий взвел курок. Интересно, как далеко могла бы пролететь моя пуля, не встретив ни единого сопротивления. Возможно, впечаталась бы в горные породы. Вызвала бы лавину. Или землетрясение. Или новый разлом. Такой, который похоронил бы под собой весь оставшийся мир. Возможно, так было бы милосерднее — просто раз и навсегда избавить всех от страданий. Возможно, эти три года в конце концов оказались бессмысленными. А он и его отряд — просто оттягивали неизбежное и кормили самих себя иллюзиями. Возможно, они — просто группа чертовых эгоистов, движимая не столько даже отчаянным желанием все исправить, а банальным стремлением выжить любой ценой. Палец на курке дрогнул. Не здесь. Найди себе другое стрельбище. Дмитрий резко выключил плеер, выдернул из ушей вкладыши и встал, стараясь отогнать от себя тревожные мысли. Потенциальных вариантов оказалось не так уж и много. Например, можно было бы зайти в комнату Киры, пока ее там нет, а затем — в найденный Лэйн кабинет основателя поместья и засадить пулю в его портрет. Он ведь все это начал. Он — главный виновник ожившего безумия. Выстрелить бы куда-то в переносицу. Или в рот. Прямиком в эту елейную неискреннюю улыбку, которая по наследству досталась и его внуку. Для мишени отлично сгодилось бы и то, и другое. Генерал оскалился, обдумывая возможность. Горевать о разрушении портрета все равно скорее всего было бы некому, разве что Анна покрутила бы пальцем у виска. Романов явно не спешил забирать его себе, иначе сделал бы это сразу. Или скорее взвалил бы все на Любу. Закатив глаза, Дмитрий достал из гардероба еще одну кобуру и, поцепив ее на бедро, спрятал Глок внутрь. Выкурив очередную сигарету, Генерал вышел из комнаты и спустился в гостиную. Сейчас в ней никого не было. Видеть ее такой пустой оказалось непривычно и даже чуть ли не тоскливо. Неприятно. По позвоночнику пробежал холодок. Ты сам сказал всем подготовиться. Дмитрий глубоко вдохнул, пытаясь унять невесть почему бешено заколотившееся сердце. Хотя соблазн повторно вломиться в тайный кабинет Романова был велик, Генерал все же свернул в коридор, ведущий к парадным дверям. Нужно найти пальто. В гостиной, где он его вчера оставил, конечно же, ничего не было. Поиски продлились не долго. Дмитрий оскалился. Пальто висело на вешалке у самого выхода вместе с верхней одеждой остального отряда. Видимо, Анна навела порядки перед сном. Вчера я доставил тебе слишком много хлопот. Больше не повторится. Поджав губы Дмитрий закутался в плотную шерсть и вышел наружу. Морозный воздух обрушился на него, обжег легкие, одарил колючими поцелуями щеки. Двор поместья был покрыт свежим снегом, который под ногами выдавал высокий хрустящий звук. Стояла безоблачность. День казался непривычно ярким. Почти идиллическая картина, но Дмитрий чувствовал лишь возрастающее напряжение — все вокруг словно замерло в ожидании чего-то. Развязка будет в любом случае. Хоть какая-то. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. А потом мы уедем. Вопрос лишь — в каком составе. Генерал шагал дальше. Вглубь двора. Оголенные руки уже начали неприятно ныть от холода. Чертыхаясь, что не достал новую пару перчаток, Дмитрий остановился в полусотне метров от массивного высокого дуба. Ветви дерева стонали на сильном, пробирающем до костей ветру. Подходит. Сняв пистолет с бедра, Генерал поднял его и на мгновение задержал дыхание, будто бы желая дать оружию время осознать свою задачу. Раз. Два. Три. Выстрел прозвучал резко, отдача ударила в руку, но она не дрогнула. Снег посыпался вниз с раскидистой кроны, а встревоженные вороны разлетелись во все стороны, оставив за собой только следы черных перьев. Дмитрий медленно опустил оружие, всматриваясь в пробоину в коре. Маленький, ничтожный след в пространстве огромной, равнодушной вселенной. Мужчина несколько раз прокрутил Глок в руке и спрятал назад в кобуру. Исправен. Мир вновь застыл в тишине — лишь на миг, а затем Генерал услышал скрип снега позади. — Дмитрий! — за ним последовал отдаленный женский оклик. Мужчина резко обернулся. К нему, застревая в сугробах, приближалась Анна. И все его инстинкты моментально пришли в состояние полной боевой готовности. Что-то не так. Не медля, он зашагал ей навстречу. — Что случилось? — выпалил Генерал еще издали, не дойдя до девушки около десятка метров. — Пока непонятно. Но, кажется, что-то нехорошее. Анна остановилась. Она тяжело дышала. Весь ее вид говорил о том, что девушка спешила найти его. Значит, все очень плохо. Дмитрий сомкнул оставшееся между ними расстояние. — Я пыталась связаться с тобой по рации, но не получила ответа. Уже извелась вся, — она покачала головой. — Лишь потом вспомнила, что ты ее вчера утопил. — Прости. Нужно было взять запасную, — Дмитрий мысленно выругался, чувствуя досаду за свое упущение. — Кира и Феликс вернулись? — Да, — Анна кивнула, а затем нервно закусила губу. Все внутренности скрутило в тугой узел. Нет. Только не еще одна потеря. Горло будто бы сдавило удавкой. В ушах встал шум, а голова в миг потяжелела. Стала казаться неподъемной. Красная вспышка вырвалась откуда-то из глубин подсознания и заполонила собой все вокруг. — Что такое? — Генерал едва смог выжать из себя слова. — С ними все хорошо? — Они в порядке, — почувствовав его состояние, Анна тут же положила руку на предплечье мужчины, успокаивающе стиснув ткань рукава его пальто. — Но тебе стоит послушать, что они скажут. И как можно скорее. Дмитрий сцепил зубы. Привычное восприятие мира возвращалось после кратковременной волны отвратительной и постыдной паники. Звуки, запахи, цвета. Даже ощущение морозного ветра, бьющего по щекам. Контроль был восстановлен. — Рация при тебе? — быстро спросил Генерал. — Да. — Давай сюда. Он протянул руку и Анна, лишь на секунду замешкавшись, сняла со своего пояса девайс, после чего вложила его в ладонь мужчины. Тот крепко сжал холодный пластик. — Иди в гостиную, — распорядился Дмитрий, твердо заглянув ей в глаза. — Я сейчас буду. — Ладно. Еще раз стиснув его предплечье, словно бы желая убедиться, что он точно не упадет без нее, Анна развернулась и поспешила назад, пытаясь возвращаться по своим же следам на снегу. Провожая ее взглядом, Генерал поднес рацию к губам и зажал кнопку связи. — Дмитрий — всем постам. Прием, — отчеканил он в трубку. — Те, кто снаружи, возвращайтесь в поместье. Как можно быстрее. Остальные — собирайтесь в гостиной. Немедленно. Выход. Из девайса донесся шум и несколько приглушенных утвердительных ответов. Мужчина кивнул. Запихнув рацию в карман, он спрятал там же и окоченевшие руки, после чего принялся идти к крыльцу. Мрачное предчувствие не покидало, а яркость дня теперь казалась даже не иллюзией, а просто жестокой шуткой. Спустя четверть часа все уже были в сборе, в том числе и Бессмертные. В гостиной повисла тяжелая атмосфера — тягучая, словно зыбучие пески. Эту вязкость можно было прочувствовать кожей. Отряд напряженно переглядывался. Лестер так и вовсе постоянно ерзал на диване, безбожно щурясь от яркого солнца, что било ему прямо в лицо. Кира стояла на нижних ступенях лестницы, возвышаясь над остальными, и докладывала о поездке к Романову. Позади нее застыл Феликс. Быть в центре внимания обоим явно не нравилось. Девушка нервничала, теребя мизинцем кожу на большом пальце. Ее голос заметно охрип. — В охотничьей усадьбе все перевернуто вверх дном, — Кира нашла глазами Генерала. — Ни Бориса, ни Любы внутри не было. На полу — следы крови. Свежей. — Много? — нахмурившись, спросил Дмитрий. — Да, — вид девушки был красноречивее слов, ее передернуло. — Будто бы кого-то серьезно ранили. Или… Убили. Она не смогла договорить. Но этого и не требовалось. Все было очевидно. В гостиной повисла тишина. Дмитрий пытался понять, что чувствует. Точно не жалость. И не грусть. Но и не злорадство. Нет. Наверное, это ощущение больше всего напоминало тревогу или обеспокоенность. Не за Романова. На жизнь хозяина поместья ему было решительно плевать. Генерала выводило из равновесия скорее осознание, что кто-то оказался на шаг впереди, и им теперь приходится догонять. Реагировать на чьи-то действия, а не навязывать свою игру. Ужасная позиция. Дмитрий стиснул кулаки. Взгляд на секунду метнулся в сторону. Он искал шелк смоляных волос, хотя мысленно умолял себя этого не делать. Не смотри. Не смотри. Не нужна тебе ее реакция. Он проиграл сам себе. Лэйн сидела в дальнем от него кресле. Она опустила голову. Смотрела куда-то вниз. Ее лицо было плохо видно. Он не мог считать на нем ни единой эмоции, а графитовое сияние глаз скрылось за полуопущенными веками. Но руки девушки опали вниз — безвольно и как-то трагично. Словно у тряпичной куклы, потерявшей желание участвовать в спектакле. От этой позы все в нем горело и рвалось, царапалось, резалось, кусалось. Он этого не достоин, Лэйн. Не мучай себя. И отчего-то Дмитрию стало больно. За нее. И за себя. За всю ситуацию. За то, что он не может ей помочь. И, возможно, именно в этом случае даже не хочет. Эгоист. Скрипнули пружины дивана — они вернули Генерала назад в реальность. Взгляд мужчины метнулся к источнику шума. Оказалось, что Лестер пересел немного правее. Дмитрий тяжело выдохнул. Метание парня из стороны в сторону уже начинало порядком бесить. — Это еще не все странности, — Кира вновь заговорила, и Генерал поднял на нее голову. — По пути к усадьбе Романова мы проезжали мимо центрального собора. В такое время там всегда шла утренняя служба. Я это хорошо запомнила. Часто была в патруле неподалеку. В этот раз — тихо. Ни пения. Ни звона колоколов. Ничего. Мы с Феликсом решили проверить. — И что? — Дмитрий прищурился. — Внутри никого не было, Генерал, — девушка тяжело сглотнула, а парень за ее спиной активно закивал. — Ни послушников. Ни прихожан. Только свечи. И голые стены… — Что за чертовщина..? — не выдержав, выпалил Таккер. По гостиной пробежался приглушенный шепот. Даже Бессмертные казались взволнованными. Каин больше не улыбался. Совсем. Это показатель. Голова раскалывалась. Генерал резко поднял руку. Все звуки тут же стихли. — Рассказывай дальше, — он устало кивнул Кире. — По дороге нам попались еще две мелкие часовни. Ситуация такая же. Пустые, как и собор. — Видимо, монахи, забились по норам, — мрачно предположил Грег. — К чему-то готовятся. Гостиная вновь загудела. Несколько человек поддержали озвученное предположение. Лестер, чертыхнувшись, опять заерзал, на этот раз переместившись левее, отчего случайно пихнул коленом сидевшую рядом Анну. Та одарила его уничтожающим взглядом. Нервы Генерала не выдержали. — Лестер! — повернув к нему голову, раздраженно выпалил Дмитрий. — У тебя шило в заднице или что? Ты можешь просидеть спокойно хотя бы несколько гребаных минут? — Виноват, Генерал, — парень стушевался, по-прежнему сильно щурясь, и приложил ладонь козырьком ко лбу. — Но это чертово солнце сегодня буквально выжигает глаза. Не могу найти положение, где его нет. Если сижу, как сейчас, — то оно светит из крайнего левого окна. Если немного передвинусь — то из крайнего правого. — Это нереально. Как ты себе такое представляешь? — Грег покачал головой. — На небе что, два солнца, по-твоему? — Вот иди сюда и сам увидишь, — огрызнулся Лестер. От перебранки мигрень лишь усилилась. Закатив глаза, Дмитрий уже собирался приказать всем нахрен заткнуться. На любезности не осталось ни сил, ни времени. Но он не успел открыть и рта. Лэйн внезапно встала со своего места, и гостиная погрузилась в тишину самостоятельно. Не обращая ни на кого и внимания и словно бы даже не видя, девушка стремительно направилась в коридор. Она не сказала ни слова. — Лэйн?! — недоуменно крикнула Анна ей вслед. Та не ответила. Ее шаги уже затихали где-то в глубине. Дмитрий прожигал глазами пустую арку. В груди закралось неприятное предчувствие. На языке же раскрывался горьковатый привкус. Кинув косой взгляд на продолжавшего держать руку козырьком Лестера, Генерал сорвался с места и бросился в коридор. Лэйн там уже не было. Входная дверь оказалась неплотно прикрытой. Схватив с вешалки пальто, Дмитрий спешно накинул его на плечи и вышел на улицу. Девушка стояла на крыльце. Ветер трепал ее волосы. Они, как и всегда, извивались змеями. Генералу казалось, что он чуть ли не слышит их шипение. Он подошел к Лэйн почти вплотную. Встал за спиной. От белизны снега во дворе пекло в глазах. Не просто так. На небе стояло голубоватое гало. Свечение нескольких солнц напоминало… — Крест, — прошептал Дмитрий, не сразу поняв, что сделал это вслух. Лэйн обернулась к нему через плечо. Они встретились взглядами. Передняя прядь ее волос взметнулась вверх от сильного порыва ветра и мягко прошлась по скуле Генерала. — Где-то началась главная мистерия, — взволнованно пробормотала девушка, едва шевеля губами.