Справедливый мир.

      Инхо стоит на той самой улице, что была озвучена искаженным голосом по телефону. Солнце медленно шло в закат, уступая место своей младшей сестре — Луне. Облака скучковались вместе, словно пряча светило от посторонних глаз, готовя площадку для другой звёзды, что взойдет на небо.       Вокруг ни души. Казалось, будто о этой улице забыли все жители Сеула. Единственный свидетель нахождения Хван Инхо на ней — бродячий кот, что не решался выйти к людям.       — «Я просто узнаю, сколько длятся игры и какой призовой фонд. Если игры будут длиться слишком долго, или призовой фонд будет низким, я откажусь от участия.» — решил для себя мужчина. Нет смысла тратить время на то, что не оправдает себя. Он согласился на участие не забавы ради, не чтобы разбавить свой досуг, не чтобы отдохнуть.       Рядом с ним тормозит белый минивэн, чистый настолько, будто только что забран из салона, даже не езженый ни разу. Стекло опускается, и Инхо смотрит: водитель одет в простую розовую форму с чёрной маской на лице, скрывающей его внешний вид. В движениях человека не было свойственной другим людям расслабленности и спокойствия, он сидел ровно, прямо и лишь дыхание позволяло увидеть, что он живой, а не подобен безмолвной статуе. Водитель заметил чужой взгляд, но голову не поворачивал, всё так же держа руки на руле и смотря прямо перед собой.       — Господин Хван Инхо? — спрашивает мужчина. Его голос так же искажен, подобно голосу из звонка, не позволяя услышать, как он звучит на самом деле, без эффектов.       — Да, всё верно, — кивает названый, продолжая смотреть на водителя.       — Пароль?       — Тише едешь — дальше будешь, — практически без паузы после слов неизвестного отвечает Инхо. Этот пароль был последним, что сказали ему по телефону, прежде чем прекратить звонок.       — Садитесь, — говорит ему водитель, закрывая окно обратно. Инхо подчиняется и открывает дверь, наблюдая в машине еще нескольких людей, которые, судя по всему, спят. Не крепко, будто так, словно присоединение Инхо их разбудило. Мужчина с подозрением глянул на это, но сидели они натурально, не так, как выглядит человек, которого лишили сознания без его воли и вполне себе дышали. Может, просто уснули, если поездка выдалась долгой.              Он сел на свободнее место и слегка нахмурился, подумав о том, что кто-то ведь должен был не спать и захотеть поболтать, их везут неизвестно куда неизвестные люди, но тут же перевел взгляд на стекло, разделяющее место водителя и пассажиров.       — Позвольте узнать, сколько будут длиться игры и какой призовой фонд?       Ответа не прозвучало. Двери закрылись с щелчком блокираторов, а машина двинулась в путь. Бывший полицейский уже хотел было повторить вопрос, как вдруг услышал шипение. Оторвав взгляд от окна, Инхо быстро огляделся. Откуда не возьмись появился белый дым, что заполнял собой весь салон. Почувствовав неладное, Хван Инхо вжался в кресло, попытавшись чем-либо прикрыть дыхательные пути, чтобы вдохнуть этого дыма как можно меньше. Но его одежда и положение было неподходящим — он может закрывать рот и нос сколько угодно, но кислород рано или поздно кончится, и его единственным решением будет только вдыхать этот газ.       Как бы медленно не старался дышать Инхо, дым заполонил собой всё пространство, после чего его рука обессилено опустилась с лица на сиденье, а сам Инхо начал засыпать.       —…       Водитель обернулся к пассажирам, чтобы удостовериться, что все в отключке. Перед тем, как окончательно уснуть, сквозь стекло Инхо разглядел лишь маску: на ней был нарисован круг.

***

      Музыка отзывалась где-то в глубине сознания, словно через толщу воды, пытаясь вытянуть спящего из моря сна, наконец позволить увидеть реальность и продолжить начатый день. Где-то рядом слышны голоса, но они звучат гулом и неясны, ускользая из понимания пробуждения.       — Господин? Господин, просыпайтесь, — звучит мужской голос, а после Инхо ощущает чужую руку у себя на плече.       Он медленно открывает глаза и приподнимается, постепенно полностью просыпаясь. Когда сон сходит на нет и Инхо может различать происходящее, он видит как перед ним стоит мужчина в спортивной форме с вышитым номером 131 на ней. Заметив, что человек перед ним больше не спит, мужчина выпрямился.       — Вы наконец проснулись.       Инхо указательным и большим пальцами трёт глаза, что всё наровили вновь закрыться, после отвечая:       — Да… Да, извините за беспокойство.       — Что вы, мне не сложно. Пойдёмте, практически все уже собрались.       Хван Инхо осмотрелся: сам он был одет в ту же спортивную форму, но его номер был другим: 132. Она была практически по размеру, разве что кофта чуть больше того размера, что он носит, но вот футболка со штанами были в самый раз. Обувь была не самой удобной, с плоской подошвой, но выбирать не приходилось: это сделали за них. Похлопав по карманам и ничего не обнаружив, мужчина снял с себя тоненькое одеяло и поднялся, оглядевшись по сторонам.       Это была огромная комната с множеством пронумерованных кроватей, шедших вверх по диагонали, что занимали большую часть пространства, но даже так оставляли место для людей посередине всего помещения. На стенах были рисунки чёрного цвета, содержание которых разглядеть было трудно из-за множества кроватей, что стояли и закрывали обзор. Взгляд Инхо перемещается к небольшому подъему у предполагаемого выхода из комнаты с большой дверью, на данный момент закрытую, и что примечательно — без ручек или считывателей. Должно быть, она открывается из другой комнаты или через какое-нибудь устройство. Выше располагается два табла: маленькое и узкое не горит, должно быть оно выполняет роль часов. А то, что выше и больше во много раз было активно, и показывало надпись: «Количество игроков: 456 человек.»       — Господин, у вас на один номер больше моего. Вот это совпадение, что я вас разбудил, — снова подал голос игрок 131, когда Инхо поравнялся с ним. Он тихо посмеялся, скорее неловко, чем от забавы. 132 тихо хмыкнул.       — Похоже здесь и правда 456 человек, — заметив толпу, собравшуюся снизу, бывший полицейский решил остаться тут, у своей кровати, чтобы не получать локтями в бок из-за толкучки. 131, похоже, был того же мнения. Взгляд скользнул по толпе вновь: номер игрока так же был вышит на спине, что позволяло понять кто перед тобой практически с любой стороны. Кто-то снял кофту, повесив её на бёдра, кто-то застегнул по самое горло, а кто-то же наоборот — расстегнул ее полностью. Инхо лишь слегка опустил молнию вниз, оставив горло открытым.       — А как же. Я, конечно, не считал, но даже беглым взглядом видно, что нас здесь очень много.       Хван Инхо глянул на мужчину и вздохнул, оперевшись об основание одной из кроватей. Этот дым, что был выпущен в машину, явно был усыпляющим, в этом не было никаких сомнений: улики на лицо — стоит только посмотреть на проснувшихся и просыпающихся людей в этой комнате. Было легко догадаться, что мотивом для такого действия было одно — не позволить игрокам узнать, куда их везут. Это было похоже не на подвоз на игры, а на похищение.       Прозвучал короткий громкий звук, чем-то напоминающий сирену или сигнализацию, заставивший разговоры утихнуть и устремить взор всех присутствующих к открывшейся двери, из которой вышло несколько людей в розовой форме: все они были в одинаковых масках, на которых был изображён полый круг. И только у одного человека маска отличалась: на ней был нарисован такой же пустой внутри квадрат. Он стоял впереди остальных, некоторое время молча наблюдая за игроками.       Все смотрели на них очень внимательно, не отрывая взгляда, начав тихо шептать волнующие их вопросы. Кто-то из игроков с недоверием глядел на них, будто ожидая их дальнейших действий. Некоторые игроки жались друг к другу, то ли переходя на более ярый шепот, то ли боясь этих неизвестных людей.       — Так есть не только круги? — спрашивает в никуда 131, и ответа не получает, по всей видимости и не ожидая его.       Инхо хотел было сказать что-то стоящему рядом мужчине о том, вёз ли его круг, но его преврал голос человека с маской квадрата. Остальные же, по всей видимости сотрудники, стояли молча и неподвижно, наблюдая за игроками.       — Я хотел бы от всего сердца поприветствовать всех вас, — сотрудник в маске квадрата подал голос, на что малая часть игроков вздрогнула и резко выпрямилась, готовые задавать тысячу и один вопрос, возникших за пару минут нахождения в этой комнате. Но не успел никто из игроков открыть рот, как он продолжил, — В течение шести дней вы примете участие в шести играх. Победившие во всех шести играх получат крупный денежный приз.       — Извините, — подаёт голос один из игроков, протискиваясь вперёд, — а почему на вас маски? И ваш голос? Он звучит роботизированно.       — Да, точно. Зачем вы прячете лица? Снимите маску, — прозвучал командующий голос где-то с середины сборища, который был медленно поддержан.       — Мы не раскрываем личную информацию о сотрудниках участникам игр. Это гарантирует честность и конфиденциальность.       — Гарантирует честность и конфиденциальность? Да вы ведь нас похитили! Да не только похитили, но и ограбили. Где наши вещи? — возмущенно прокричала женщина, перебиваемая возникшим гулом толпы, и словно в подтверждение слов об ограблении похлопала по карманам.       — Мы были вынуждены принять эти меры для сохранения конфиденциальности. По окончанию игр ваши вещи будут возвращены вам обратно, — никого из сотрудников, по всей видимости, не смущали и не волновали беспокойства собравшихся в этой комнате игроков. Квадрат отвечал прямо и без единой запинки, будто знал, какой вопрос зададут люди и как на него ответить.       — И вы хотите, чтобы мы в это поверили? Полиция скоро сюда явится! Пропало больше 450 человек, они вот-вот и будут здесь! — снова разносится крик откуда-то из толпы, и уже большая часть людей согласно кивают, присоединяясь к угрозам полицией.       — Что это за игры? Не похоже, что они легальны, — подаёт голос и Инхо. Несколько человек обернулись на него, поднимая голову, после точно так же вторя за ним о нелегальности подобных игр.       Как бы толпа не гудела и не закидывала персонал вопросами, сотрудники молчали. Некоторые начали думать, что раскрыли этих странных людей и запугали настолько, что им нечего сказать, но ошиблись. Вместо этого человек с маской квадрата достал из кармана пульт, и включил на табле, что ранее показывало число игроков, серию видеороликов.       — Игрок 132, Хван Инхо. Сорок лет, бывший полицейский в отделе тяжких преступлений, потребовал взятку у преступника в обмен на уменьшение срока тюремного заключения. В данный момент находится на условном сроке заключения. Долг — двести десять миллионов вон.       Хван Инхо вздрогнул и нахмурился, напряженно смотря на экран, где он играет в ттакчи в метро. Всё это время тот странный мужчина с игрой вёл запись? Но самое странное не это, а то, что они знают информацию о тебе. Мужчина медленно опустил тяжелый взгляд на квадрата, без слов спрашивая: «откуда вам это известно?».       Теперь сомнений не было, что что-то здесь не чисто. Похищение, изъятие вещей и то, что персонал знает их личную информацию — это явно не спроста, и теперь в голове лихорадочно прокручивался вопрос: а действительно ли их привезли на игры?       — Игрок 322, Кан Ёнхи, тридцать пять лет. Долг — пятьсот миллионов вон, — названный человек вздрогнул при словах квадрата, всё не отнимая взор от экрана, где точно этот же человек играл в ттакчи с незнакомцем.       — Игрок 131, Пак Минхёк, тридцать семь лет. Долг — семьсот пятьдесят миллионов вон, — стоящий рядом мужчина сделал угрожающий шаг вперёд, но отдернул себя, сжав кулаки и ступив обратно.       — Откуда у них эта информация? — мрачно спросил Хван Инхо у самого себя, несмотря на то, что не знает ответа. Имена продолжают мелькать практически одновременно с видео на экране, но он не слушает.       — Да они за нами следили! — вновь разносится откуда-то из толпы, но квадрат прерывает хаос до того, как он начнётся.       — Все в этом зале находятся в отчаяном положении и не могут выплатить свои долги, — квадрат сделал небольшую паузу, дождавшись пока все вновь утихнут и продолжил, — когда мы встретились впервые, никто из вас нам не поверил. Но, как вы помните, мы сыграли в игру и вы получили обещанные деньги. После этого вы поверили нам и согласились участвовать в играх добровольно, без принуждения.       — Да всё равно уже на ваши игры, отпустите нас домой.       — Я дам вам последний шанс сделать выбор, — всё так же твердо и прямо продолжил говорить квадрат, пока круги позади него всё также безмолвно наблюдали, — Решайте. Хотите ли вы вернуться к прежней и убогой жизни и терпеть преследование кредиторов, или воспользуетесь предоставленной возможностью?       — «Пытаются выглядеть благородно в глазах остальных… Если всё, что они говорят — правда, то это правда похоже на возможность, да только вот в чём их выгода? Должны быть подводные камни» — размышляет бывший полицейский, не отнимая взгляда от персонала.       После этих слов толпа успокоилась. Перспектива возвращаться в жизнь, где нет ни минуты отдыха без кредиторов никому не хотелось, но и страх неизвестности был силён, что заставлял всех метаться в нерешительности.       — Какова сумма выигрыша? — заметив стихший пыл толпы и дождавшись частичной тишины задал вопрос Инхо. Квадрат тут же поднял на него голову, вновь потянувшись к пульту и нажимая на другую кнопку.       В этот же момент комната немного изменилась: свет стал более теплым и скапливался в центре комнаты, а под характерную музыку с потолка начала спускаться свинка-копилка. Все тут же устремили взгляд в потолок, разглядывая гигантскую копилку с вновь обретённым интересом. Хоть пока она и пуста, все подсознательно догадывались — это ненадолго. И по её размерам можно было судить о том, что выигрыш не маленький.       — После каждой игры сумма призовых денег будет увеличиваться, — коротко и по делу отвечает квадрат, оставляя свинку-копилку висеть над остальными. Свет вновь сменяется на обычный, и некоторые отрывают взгляд от свиньи, оборачиваясь обратно к персоналу, — точная сумма выигрыша будет озвучена после первой игры.       — Сколько же денег она вмещает, — произносит 131, переставая разглядывать новый интерьер в комнате и оборачивается сначала на Инхо, чтобы удостовериться, что говорит не сам с собой, а после к сотрудникам.       — «Наверняка много. Хорошо, я поиграю одну игру. Посмотрю на то, сколько призовых денег мы получим с первой игры, и там уже можно будет делать выводы.»       — А вы правда отдадите деньги? — звучит старческий голос из толпы, сопровождаемый поднимаемой рукой для персонала. Хотя им, вероятнее всего, нет разницы в том, какой игрок задаёт вопрос.       — Все призовые деньги будут разделены между победителями во всех шести играх, — ответил квадрат.       — А если будет один победитель, то он и заберёт все деньги? — как только зашёл разговор о деньгах, толпа оживилась с новой силой. В этот раз не угрожающей и напуганной, а искренне заинтересованной и предвкушающей сумму выигрыша.       — Всё верно, — медленно кивнул квадрат.

***

      Прошло несколько минут, прежде чем всех игроков попросили выстроиться в несколько рядов для подписания согласия на участие в играх. Сотрудники с кругом, что ранее безмолвно стояли позади квадрата теперь были заняты делом — стояли перед столами, наблюдая как игроки подписывают согласие. Квадрат же ныне стоял позади них, напоминая игрокам, что если они хотят отказаться от участия в игре, то должны сообщить ему об этом сейчас. В конечном итоге никто выйти из игры и не пожелал.       Так очередь дошла и до Инхо. Встав у стола и взглянув в соглашение он увидел очень скромные правила, состоящие из трёх пунктов и место для подписи. 132 поднял взгляд на сотрудника с кругом, безмолвно спрашивая: «и это все содержимое соглашения?» и вновь опустил вниз, оставляя свою подпись и выходя из очереди.       — Хван Инхо, верно? — подошёл к нему игрок 131, — слышал, так вас назвал квадрат.       — Да. А вы, должно быть, Пак Минхёк?       — Верно. Как думаете, господин Хван Инхо, какие игры нас ждут?       — Не знаю. Это может быть всё что угодно, начиная от того же ттакчи, заканчивая шахматами, — пожал плечами Инхо, наблюдая за толпой. Кто-то уже начал кучковаться, чтобы проходить игры не в одиночестве и веселиться, а кто-то наоборот — держался особняком от нежелания или стеснения общаться с остальными.       — И ведь не говорят, что за игры, как воды в рот набрали. Особенно эти, круги.       — «Вероятно среди сотрудников есть иерархия. За всё время они не произнесли ни слова и сдвинулись только тогда, когда потребовалось выполнять работу.»       — Они так смотрят, что не поймёшь что у них на уме, — пробурчала рядом стоящая девушка, смерив квадрата прищуром с надутыми губами, пародируя подозрение, а после тихо посмеялась.       — Тут вы правы, госпожа. Давайте к нам? Втроём проходить игры будет веселее, — Пак Минхёк улыбнулся, подзывая игрока 088 к ним, — вы же не против, господин?       — Нет, не против, — улыбнулся в ответ и кивнул Инхо.       Игрок 088 не стала терять возможности найти соратников для участия в играх и подошла к ним ближе. Она была из немногих, кто решил носить форму несколько иначе: кофта была накинута на плечи, вероятно временно, поскольку в играх она может запросто слететь.       — Если будут какие-то командные игры, не придётся даже искать людей, — довольно хмыкнула девушка, глянув на парней.       — Это точно, — кивнул ей Инхо, вновь переводя взгляд на толпу у столов. Практически все закончили подписывать соглашение, а значит игра скоро должна начаться. По крайней мере, так им было сказано.       — А правила то довольно скромные. Мне казалось, что там будет огромный список пунктов соглашения, а там всего-то три простеньких правила, — подметил малый объем соглашения Пак Минхёк, поглядывая на ныне обретённых товарищей.       Не успел никто согласиться с игроком 131, как прозвучал женский голос из динамиков:       — Внимание: первая игра скоро начнётся. Все игроки должны выполнять указания персонала и проследовать в игровой зал.       После сказанных слов, сотрудники с маской круга развернулись, дав понять, что следовать стоит за ними. Все начали выстраиваться в прежнюю шеренгу, ту же, что использовали для подписания соглашения, и Инхо с товарищами не отставали, занимая место и направляясь за персоналом.       — Шесть дней и шесть игр… Надеюсь, что они будут не азартными, — встав позади игрока 132 сказала игрок 088, — у меня ужасная удача.       — Ну что вы, госпожа. Рано или поздно вам начнёт везти. Может, даже на этих играх, кто знает? — повернул к ней голову Инхо, ободряюще улыбнувшись.       — А вы оптимист? Ладно, не буду нагонять на себя неудачи.       Наконец они покинули эту комнату. Реальность выхода из неё казалась куда проще: всем думалось, что две маленькие двери означали мужской и женский туалет, но вопреки всему, правая из них была выходом к другим комнатам. Все игроки шли ровно в строю, послушно следуя за кругами и осматривая всё вокруг.       Комната, где они проснулись была большая. Но как только они покинули её, стало ясно, что общежитие еще ничего по сравнению с тем, что здесь может быть.       — Ох ты ж, — удивленно протянул игрок 131 оглядываясь по сторонам, чуть не врезавшись в спину впереди шедшему игроку.       Это место казалось непохожим на что-то реальное: коридор с розовыми, жёлтыми и синими стенами в котором было бесконечное множество проходов и лестниц, большинство из которых перекрывали сотрудники, не позволяя запутаться или зайти не туда и увидеть что-то, что не должны видеть. Всё было похоже на конструктор, с острыми углами и цветное, делающее это место похожее на то, где дети с удовольствием бы побегали. На это можно было смотреть по несколько минут: всякие двери без каких-либо обозначений, множество балкончиков и больших круглых окошек, через которые иногда проходили лестницы.       — А неплохой дизайн… — задумчиво произносит игрок 088, крутясь на месте в очереди.       — Я будто попал в сон. Будь тут еще туман, и вообще не отличил бы, — поддерживает разговор Минхёк, после взглянув на проходящего вперед Инхо.       Он встал перед специальным ограждением, что служило местом, где игроки делали фото. Зачем — понятно не было, вероятно что-то для сотрудников.       — Пожалуйста, посмотрите в камеру, — произносит женский голос из небольшого динамика, и Инхо подчиняется, поднимая голову к маленькой камере.       — Улыбнитесь, — смайлик на экране вслед за словами улыбается, будто показывая игрокам пример. Мужчина тоже улыбается, а когда слышит щелчок, смотрит вслед своим товарищам и идёт за персоналом.

***

      Стук каблуков разносится по всему залу, пока на полу появляются изображения игроков, что были сделаны камерой, с соответствующим номером. Вокруг, за столами управления сидят квадраты — управляющий персонал, следящий и контролирующий процесс нахождения игроков на игре. Никто из них не оборачивается на мужчину в чёрной маске и плаще, занятые своим делом.       Фронтмен безмолвно наблюдает за появлением игроков на полу, контролируя, чтобы все 456 прошли процедуру и были отображены. Он так же не поднимает взгляд на квадратов, смотря только лишь на пол или на экраны, транслирующие проходящих в игровой зал игроков. Один из мониторов же показывал тот самый игровой зал, в котором уже находилось двое сотрудников с кругом, стоящие возле финиша.       — Заканчивайте подготовку к игре, — скомандовал Фронтмен, развернувшись и широким, уверенным шагом направляясь к выходу из комнаты.

***

      — Внимание: просим всех игроков немного подождать на игровом поле, — разносится голос оповещения, когда игроки входят в зал.       Он предоставлен гигантским полем из песка, со стенами, покрашенными в пародию на природу — кусты, сухие деревья и немного домов с теми же дверями, что и те, через которые игроки вошли, что при невнимательном взгляде были почти неотличимы от реальности. Впереди, у декоративного и большого дерева стояла не менее большая кукла, что выглядела довольно-таки жутко, а по бокам от неё, будучи совсем крохами, стояли сотрудники с кругом на маске.       Игрок 088 подняла взгляд вверх, уставившись на настоящее небо. Это не было пародией как стены, отчего захотелось глубоко вдохнуть, что она и сделала, слегка раскинув руки.       — Так мы играем где-то в подвалах? — она сложила руки на груди, продолжая наблюдать за пролетающими птицами, иногда щурясь от солнечного света, проникающего через облака.       — Высоток не вижу. Мы за городом? — Пак Минхёк лишь на мгновение взглянул на небо, после вернув его к гигантской кукле, не в силах оторвать взгляд от такой диковинки.       — Нам лучше сосредоточиться на игре и узнать, что это может быть. Эта кукла выглядит внушительно, — щурится Инхо в попытках разглядеть далеко стоящий реквизит внимательнее.       — Да она не внушительная, она же просто огромная. Ты только сравни этих круглых и её, — Игрок 131 указательным и большим пальцем отмеряет рост одного из сотрудников, закрывая глаз и сопоставляя с размером куклы, — да она как трое этих людей ростом!       — Да ладно, какая разница, каких она размеров. Главное понять, во что играть будем.       Остальные игроки так же зачарованно осматривались по сторонам. Пусть локация была простая, даже слишком, по сравнению с коридором, но всё так же приковывала взгляды. Возможно из-за того, что игроки видели открытое и реальное небо, ощущали свежий воздух, чувствовали солнечные лучи и слышали пролетающих птиц. Некоторые уже выстроились у линии старта, готовясь к началу игры и находящиеся на низком старте, чтобы начать бежать.       — Это игра на скорость что ли? А эта кукла что, будет вести счёт? — произносит один из игроков, с номером 425, беззаботно переступая с пятки на носок обеими ногами, покачиваясь, — к чему тогда круги? Чтобы были?       — Вот ты сейчас напридумывал себе гонки, а потом окажется, что твои ожидания не оправдаются. Давай ждать, пока расскажут в чем суть, — ответил ему рядом стоящий игрок 002, не разделяя его беззаботности по отношению к игре.       Сзади прозвучал громкий звук захлопывающихся дверей, заставив игроков резко и машинально развернуться, наблюдая, что путь к отступлению закрыт. На поле больше никого не было, кроме куклы, двух кругов и участников. В этот же момент звучит оповещение:       — Первая игра называется: тише едешь — дальше будешь. Вы можете продвигаться вперед, когда кукла поет песню. Продолжавшие двигаться после окончания песни — выбывают.       — Тише едешь — дальше будешь? Серьёзно? Прямо как пароль? — усмехается 088, подходя к стартовой линии.       — И правда. Похоже, разгадка всё это время была перед носом, — Инхо так же подходит к старту вместе с остальными игроками. Все становятся по разные стороны, благо поле было достаточно широким, чтобы не возникало толпы. Трое товарищей встали ближе к стене, пока как остальные кучковались ближе к центру.       — Так это же детская игра. Я уж думал, будет что-то трудное. Ну в такой игре проиграть — это позор, — смеётся игрок 131, отряхнув руки и сжав их в кулаки на удачу, — давайте. Я верю, что в такой игре вы не проиграете.       — А себе пожелать удачи не хочешь? — беззлобно спрашивает 088, слегка наклоняя голову и улыбаясь, — тогда и тебе удачи.       — Благодарю, госпожа 088!       — Участники, добравшиеся до финиша за пять минут — побеждают, — продолжает разъяснение правил голос из динамиков, — итак, первая игра начинается.       Кукла, ранее стоящая лицом к игрокам развернулась, одну руку оставляя у тела, а вторую приложив на дерево. Прошла секунда, прежде чем заиграла песня, после которой игроки начали движение. Много участников вырвалось вперёд, подгоняемые весельем от такой простой игры, предвкушающие победу и выигрыш призовых денег. Большинство из них двигалось на легке, шустро и с улыбками на лице. Они будто вернулись в беззаботное детство, когда еще могли ни о чём не думать и счастливо играть, не переживая о своих огромных долгах. Стоило кукле закончить песню, как все замерли, а она сама резко развернула голову к игрокам.       — «Пока ничего сложного. Действительно самая обычная детская игра. Надеюсь, остальные будут такие же.» — Инхо остановился и замер одновременно с остальными, не шевелясь и смотря на куклу. Когда она отвернулась и вновь начала петь, все двинулись вперед.       Минхёк и игрок 088 держались рядом, практически не отставая друг от друга, даже не смотрящие по сторонам, сосредотачивая всё внимание не только на песне, но и на движениях куклы. Инхо от них тоже не отставал, хоть и не был со своими сокомандниками в числе тех, кто вырвался вперед. Он старался не забываться о том, что его сюда привело и ради чего он играет, потому не мог так беззаботно играть как остальные.       Кукла прекратила петь раньше, чем ожидалось, отчего один из игроков экстренно затормозил ногами, подняв немного пыли. Кто-то позади него хмыкнул, без слов подметив, что он двинулся после окончания отсчета. Этому игроку же казалось, что всё обошлось, ведь в конце концов он затормозил, а значит всё по правилам.       Его надежды оборвал выстрел.       Большая часть игроков вздрогнули от громкого звука, вперив взгляды в игрока, что проиграл. Он завалился на землю пластом, без единого движения, а под ним, смешиваясь с песком, растекалась лужа крови.       — Игрок 329 выбыл, — звучит оповещение, заставив некоторых игроков испуганно посмотреть на труп.       Инхо не шевелился. Он даже не дрогнул — при работе в полиции выстрелы дело привычное, но напряженно глянул вперед, подтверждая слова оповещения: выстрел пришёлся смертельным, настоящим и безошибочным. От этого зрелища он будто пришёл в чувства и тёплые лучи солнца теперь казались льдом, что неприятно обволакивал всё тело, побуждая желание уйти, сбежать от этого.       — «А вот и подводный камень» — уже без оптимизма понял Инхо. Вот и она — та самая выгода для организаторов игр. Чужая смерть.       Игроки, поняв, что человек действительно мёртв, запаниковали: они рванули кто куда — к дверям, принявшись колотить в них с мольбой и в попытках их выбить, кто-то пытался спрятаться за другими, но безуспешно. Выстрелы доставали их отовсюду, не оставляя и шанса на спасение.       — Игрок 153 выбыл.       Выстрелы раздались с новой силой, и Инхо силой заставил себя не смотреть, прекрасно понимая по их затихающим крикам и возникающим новым, что происходит. Они были на панике — пытались избежать смерти от пули, наивно полагая, что они смогут спастись, если убегут подальше от куклы, подальше от поля. Все они кричали от ужаса, животного страха за свою жизнь, осознав, что всё происходящее — реальность, не спецэффекты для того, чтобы поиграть на нервах игроков, а самая настоящая и жестокая реальность. Где их привезли не на спортивные детские игры с призовым фондом, а на стрельбище, где мишенями являются они — живые люди.       — Игрок 206 выбыл, — оповещение продолжило объявлять выбывающих игроков после каждого прозвучавшего выстрела, накатывая холодный и липкий ужас на тело.       Инхо продолжал неподвижно стоять, лишь иногда вздрагивая от напряжения когда выстрел проносится совсем рядом с ним. Он дышал медленно и глубоко, хмурясь и всматриваясь вперед, на персонал, что стоял так, будто все происходящее — само собой разумеющееся. Будто смерти посредством убийства — часть игр, до чего было не трудно догадаться, но не игрокам, что думали только о деньгах.       — Игрок 001 выбыл, игрок 091 выбыл.       — «Не могло быть всё так хорошо. Вот и расплата за беспечность» — было отвратительно слышать, как раздающиеся сзади крики стихают с каждым выстрелом, слышать позади себя последние вздохи умирающих людей, что даже не подозревали, что их ждёт. Не подозревающих, что их заманили в ловушку. Инхо не раз сталкивался с убийствами, даже с массовыми убийствами, но такие масштабы — впервые. Поверят ли ему, если он расскажет о происходившем здесь? Он сомневается. Если бы однажды кто-то пришёл в полицейский участок и сообщил о игре на смерть, Хван Инхо бы не поверил сразу. Должно быть, после того, как его с позором уволили, полиция не поверит ни единому слову Инхо.       — Игрок 451 выбыл, игрок… — перечисления всё не заканчивались.       Пак Минхёк силой заставил себя быть на месте, проглотил крик и стоял на трясущихся ногах, всеми силами пытаясь успокоить собственное тело, убедить себя, что всё происходящее — шутка и эффекты. Что игроки просто решили подыграть, и сейчас они встанут и окажется, что это не кровь — а просто лопнувший шарик с красной краской. Так было проще, проще чем понимать, что одно лишнее движение и ты умрешь, как люди, что ещё совсем недавно дышали. Хотелось просто знать, что тебе ничего не угрожает и ты сможешь жить дальше, твоё сердце будет так же мерно стучать как и раньше, а не остановится под гнётом пули.       Игрок 088 стояла неподвижно. Когда началась стрельба она не дрогнула, даже взгляд не повела в сторону застреленного рядом с ней игрока. Лишь смотрела вперёд напряженнее обычного, сжав губы и задержав дыхание, чтобы не сделать лишнего движения. Она не смотрела никуда кроме переда — на куклу. Будто надеялась, что она снова развернётся и вновь проиграется песня, что напряженное тело наконец почувствует, что при движении его жизни ничего не будет угрожать и начнёт двигаться.              Больше никто не бежал. Крики отчаяния стихли за спинами, а игроки, что смогли заставить себя не поддаться всеобщей панике и не бежать, стояли и дрожали, ужасаясь и осознавая контекст слова «выбыл». Они были похожи на загнанных в угол зайцев: дрожали и пытались хотя бы мысленно сбежать из только что произошедшего кошмара, но выхода из этой жестокой ловушки не было.       — Повторяю правила: вы можете продвигаться вперед, когда кукла поет песню. Продолжавшие двигаться после окончания песни — выбывают.       Игроки нервно сглотнули в ожидании, пока кукла отвернётся и временно их жизни ничего не будет угрожать. Это уже было не весело и не смешно — здесь убили людей, и не одного или двух, а не меньше сотни точно. Безжалостно, не давая вторых шансов и поблажек. Теперь игры не интриговали, а пугали, возвращая из мечт в суровую реальность, где каждое твое слово и действие влечёт за собой последствия. Иногда даже смертельные.       Правила повторили дважды и кукла наконец отвернулась. Песня заиграла вновь, и часть игроков двинулась. Остальная же часть так и осталась стоять, до сих пор трясясь за свою жизнь, не в силах двинуться из-за парализующего страха смерти. Инхо продолжал идти вперёд, внимательно слушая и смотря в пол, чтобы не споткнуться о свои же ноги и не выбыть. Трупы людей перед ним застыли с испуганными выражениями лица, такими, какие обычный человек запомнит до конца своих дней, больше не в силах смотреть кому-то в лицо вновь.       Музыка останавливается и кукла оборачивается, а сбоку от себя Инхо слышит тихие всхлипы, что девушка рядом пыталась подавить. Она стояла ровно, но пальцы её дрожали, спрятанные в замок из ладоней, чтобы кукла не заметила их движения. Было видно, что она очень боится, но продолжает двигаться вперед. Казалось, еще немного и она покинет эту игру мёртвой — её ноги так же тряслись, почти не справляясь с тем, чтобы удержать её.       Кукла отворачивается и поет песню в этот раз медленнее, позволяя продвинуться дальше. Или играя с игроками, не позволяя им запомнить темп, с которым они смогут продвигаться.       — Госпожа, спрячьтесь за меня. У куклы, похоже, датчики в глазах. За мной будет не так заметно, как вы дрожите, — негромко сказал Инхо девушке, сразу же вставая впереди неё, закрывая обзор кукле. Персонал никак не отреагировал, продолжая безжалостно наблюдать за тем, как игроки борятся за свою жизнь в детской игре. Их не волновало что кто-то прятался за чужой спиной, ведь победителями всё равно выйдут те, кто успеют пересечь финишную черту до конца таймера.       Песня прекратилась и игроки замерли с поворотом куклы.       — Спасибо, — слабым голосом, но достаточно громко шепчет девушка в спину Инхо, всё не сдвинувшись.       Снова прозвучал выстрел. Девушка вздрогнула, но всё продолжала стоять на месте, не поддалась порыву и не побежала назад. Все понимали, что это ничем хорошим не закончится. Всем хотелось жить. Вид чужой крови на песке вызывал панику и страх,.пробуждал дикое и необъятное желание жить.       — Игрок 411 выбыл.       Песня вновь заиграла, и игрок 131, ранее стоящий без движения, двинулся, аккуратно и осторожно, небольшими шагами. Его взгляд бегал то на таймер, где оставалось полторы минуты, то на куклу, будто он надеялся, что она исчезнет вместе с персоналом. С каждой утекающей секундой ему казалось, что вот-вот и он погибнет, замертво ляжет на этот песок и больше не поднимется. 088 догнала его и жестом поторопила до финишной линии. Если Пак Минхёк будет так тормозить, думая лишь о своем страхе и о приближающейся смерти, то ни за что не дойдёт до финиша и всё равно погибнет.       Теперь все игроки, понимая, что время поджимает, начали двигаться. Инхо шёл не так быстро, как ранее, не забывая про напуганную девушку позади себя. Она использовала мужчину как защиту, едва поспевая за его темпом. Кто-то уже финишировал, от облегчения и бессилия на фоне страха упав на землю, тяжело дыша.       — Игрок 425 прошёл, игрок 060 прошёл, игрок 221 прошёл.       Раунды казались вечными. Время поворота головы куклы, время звучания песни и время на таймере — все шло бесконечно долго по ощущениям игроков. Это не было приятной долготой, это было ужасной и страшной долготой, от которой хотелось избавиться и наконец вернуться в безопасность.       До конца таймера осталось сорок секунд, и Инхо, вместе с девушкой позади себя, финишируют.       — Игрок 132 прошёл, игрок 443 прошёл.       Игрок 443 громко выдохнула и с благодарностью взглянула в глаза Инхо. От страха она была бледна и продолжала дрожать особенно сильно при выстрелах, не поворачивая голову в сторону звуков.       — Госпожа, всё хорошо. Вы выжили.              — Спасибо вам ещё раз, — она быстро поклонилась, отвернувшись от поля, не желая смотреть на кровь и на трупы.       — Игрок 088 прошёл, игрок 131 прошёл, игрок... — продолжали финишировать игроки с каждой секундой таймера. Те, кто находились дальше остальных прибавили шагу и бежали, в попытках достигнуть финиша за жалкие секунды.       Время вышло. Несколько игроков не успели достигнуть финиша. Вновь раздалась серия выстрелов, ознаменовавших окончание игры и новых выбывших.       — Мы справились, — не веря в свою победу произнес сидящий на земле Пак Минхёк. Он прижал руку к груди и пытался отдышаться, пока 088 пыталась его поднять. Поняв, что 131 помогать в этой затее ей не собирается, девушка отставила попытки.       — Довольно много людей погибло... — мрачно произнесла игрок 088, оглядев множество трупов на поле. Большая их часть находилась у дверей, в попытках сбежать. Они все лежали друг на друге, в своей и чужой крови, напоминая всем жестокую правду: выхода отсюда нет.       — Вы как? — подошёл к ним Инхо, выглядя таким же мрачным.       — А как я могу быть, если передо мной сейчас человек под сотню застрелили? — игрок 131 взглянул на свои дрожащие руки, после приложив их к лицу чтобы привести себя в чувства.       — Извините, — сочувственно отвечает ему Инхо, переводя взгляд на игрока 088, — а вы как?       — Всё в порядке. Я служила, поэтому привыкла к выстрелам. Но вот убийства... это перебор, — помотала головой девушка, хмуро оглядывая отверстия на самой верхушке стен, откуда и велась стрельба. Там должны были находиться самонаводящиеся винтовки, что своими дулами приветливо махали игрокам. Или, может, и не самонаводящиеся, а простые винтовки, что были в руках людей. Персонала этих игр.       Пак Минхёк поднялся с земли, отряхнувшись и смахнув пот с лица.       — Значит, мы прошли, да?       — Да. Нас обошло.       — Первая игра завершена. Просим игроков проследовать за персоналом в общежитие, — звучит оповещение и двери открываются. Оттуда выходит множество сотрудников в маске с кругом, часть из которых остаётся в дверях, дожидаясь игроков, а другая заносит чёрные гробы с розовыми лентами, убирая трупы с прохода. Громкий звук отвлек внимание игроков, обратив его на небо: оно медленно закрывалось от их взора потолком.       Игрок 131 взглотнул и вслед за остальными направился к персоналу.

***

      Все скучковались в центре, неосознанно жмясь друг к другу в поисках защиты. Будто если они будут все вместе, смогут противостоять вооружённым людям и дадут отпор, смогут постоять за себя и свою жизнь. Игроки выглядели напуганными до смерти настолько, что некоторые сползли на пол, прижимая колени к груди и тихо моля о выходе отсюда. Вся весёлая атмосфера, что была ранее, мигом улетучилась, оставив после себя тяжелый груз смертей, свершенных на их глазах. Все эти люди были убиты за проигрыш в игре, а в сотрудниках никто больше не видел странных людей: они видели в них серьёзную угрозу, настолько сильную, которую даже их кредиторы представлять не могут.       Услышав уже знакомый звук, участники резко обернулись на вернувшийся персонал: ныне за квадратом стояли не круги, а другие, вооруженные, с треугольниками на масках. На их форме была прикреплена рация, а все они держали в руках автоматы, предупреждая игроков о том, что несмотря на их победу в игре, они все еще смертны и все еще могут погибнуть здесь. От этого вида кто-то взвыл и в отчаянии сполз на пол.       — Все вы выдержали первую игру. Наши поздравления, — заговорил первым квадрат, — позвольте объявить результаты первой игры.       На табле, что ранее показывало 456 игроков, число изменилось вместе со словами квадрата: — из 456 игроков 243 выбыли и 210 смогли завершить игру.       Инхо медленно опустил взгляд с цифры 210 на табле к сотрудникам. Они поздравляют их с тем, что те выжили. Для них это выглядело соревнованием, в котором умершие стали никем, а победители — похвальными участниками их игр. Жестокость, присущая психопатам, что наслаждаются чужими смертями и не видят в этом что-то ужасное.       — Вы убили всех этих людей! — кричат надломившимся голосом из толпы, прячясь за остальными в страхе быть убитым за свои слова, — и нас убьёте...       — Мы не желаем причинить вам вреда. Они выбыли за нарушение правил игры, и если вы будете следовать правилам, сможете покинуть игру с обещанными призовыми деньгами, — его хладнокровные слова резали слух, заставляя тело покрываться потом и трястись перед этими нелюдями — по-другому их назвать нельзя. Только нелюдь будет оправдывать убийство проигрышем в игре и нарушением правил.       — Мы не хотим больше играть, отпустите нас домой, — жалобно просит со слезами на глазах бабушка в первых рядах. В согласие с ее словами игроки кивают, принявшись проситься домой следом. Их мольбы сливаются в один гул, что просит тихо и жалобно лишь одного — дома, безопасности. Подальше от этого места, где кровь на песке и сотни тел отпечаталась в памяти каждого.       — Пункт первый соглашения о добровольном участии: игрок не может покинуть игру самостоятельно, — парирует их просьбы квадрат. Что и ожидалось, его никак не тронули слёзы на чужих глазах и отчаянный страх, засевший у всех в груди.       — Сюда точно явится полиция! Мы не собираемся участвовать в ваших играх, особенно после того, как вы... вы...       — Да! Среди нас есть полицейский. Эй, полицейский, твои ведь сюда приедут, да? Один из них пропал, они должны быть вот-вот здесь, — мужчина с краю толпы начал крутиться в разные стороны, взглядом пытаясь найти игрока 132, что был назван полицейским сотрудниками. Он искал слова подтверждения у Инхо, чтобы успокоить собственный разум, ища поддержки у тех, кто должен защищать их от подобного.       Инхо на него не посмотрел. Он сомневался в том, что полиция действительно сюда приедет, иначе всё бы кончилось не успев начаться.       — Вы нас похитили, забрали наши вещи, убили больше сотни людей, и хотите... чтобы мы продолжали играть? И не отпускаете нас. Отпустите нас домой, молю!       — Мы не собираемся играть в ваши игры, вы убиваете людей! Полиция вас всех загребет, вы поплатитесь за то что сделали! — молчание персонала словно сделало толпу смелее. Квадрат молча наблюдал за ними, пока они в отчаянии плевались угрозами полицией, в глубине души надеясь, что угрозы не пусты, и полиция действительно в пути.       Раздаётся выстрел. Игроки вздрагивают и опускаются на пол, прикрывая голову руками и замолкая. Квадрат выстрелил в потолок, требуя тишины, и как только всё стихло, опустил револьвер и заговорил:       — Пункт второй соглашения о добровольном участии: игрок, отказывающийся участвовать в играх, выбывает.       — Пункт третий соглашения о добровольном участии, — громко произносит Инхо, используя слова квадрата против него самого.       — Господин Инхо! Молчите, прошу, — дёргает его за руках Минхёк, широко открытыми глазами смотря ему в лицо.       — ... Игры могут быть прекращены решением большинства. Значит, если большинство игроков решит прекратить игры, мы сможем вернуться домой? — закончил вопрос мужчина, не смотря на сжимающие его рукав пальцы 131.       — Всё верно, — медленно кивнул квадрат на слова Инхо. Игроки в этот момент перевели взгляд на бывшего полицейского: с невероятной благодарностью, что он, в таком стрессе, смог вспомнить соглашение, которое многие читали через слово. Они вновь обрели надежду выбраться отсюда, и повернулись к квадрату, требуя голосования. Он возникать не стал, следуя правилам.       — Но перед тем, как начать голосование, позвольте сообщить вам сумму призовых денег за первую игру, — многие пооткрывали рты. В страхе за себя и свою жизнь они и позабыли, что пришли на игры не просто так, а ради денег. Снова раздался звук монет, и все подняли головы: в свинку-копилку начали падать деньги, пачками собираясь на самом дне и постепенно заполняя её.       — Вот хитрые мрази, — прошептала 088, понимая, зачем это сделано. Если сумма выигрыша за одну единственную игру будет огромным, игроки всерьёз задумаются: а стоит ли им уходить, когда на кону такие деньги?       — По результатам первой игры выбыло 243 игрока. Призовой фонд на данный момент составляет двадцать четыре миллиарда и триста миллионов вон, — деньги закончили сыпаться в копилку, заполнил ее практически наполовину. Весь шум прекратился, стоило только назвать сумму. Игроки переводили взгляд то на друг друга, то на копилку, внезапно задумавшись над суммой.       — «Двадцать четыре... миллиарда?» — не веря услышанному прокрутил слова в своих мыслях Инхо. Миллиарды, не миллионы. Этих денег ему бы хватило на лечение Доён, на выплату своих долгов и на обеспечение жены и ребёнка на всю будущую жизнь. Эта сумма оказалась куда внушительнее той, что представлял Инхо, когда соглашался на игру. Он не хотел этого признавать, но он всерьез задумался о том, что ему эта сумма необходима.       — А сколько... мы получим за все шесть игр? — неуверенно разносится из толпы.       — В играх участвуют 456 игроков. За каждого игрока в призовой фонд начисляется сто миллионов вон. По итогам шести игр, призовой фонд составит сорок пять миллиардов и шестьсот миллионов вон, — игроки ахнули, будучи в приятном шоке с произнесенной суммы.       Сорок пять миллиардов вон. Баснословные деньги, которые даже за всю жизнь потратить трудно, и так просто — за победу в играх. Стоит только немного рискнуть, и эта огромная сумма будет у тебя. Ты исполнишь свои мечты, выплатишь долги и заживёшь во всех цветах, купаясь в богатстве, позабыв о нищей жизни должника. Заманчиво, очень.       — В случае, если вы решите покинуть игру, призовые деньги будут отправлены семьям погибшим, по сто миллионов вон каждой семье, а вы уйдете ни с чем, — было заметно, как энтузиазм побега с игр быстро угасал. Словно тонкую веревку подожгли, и та с невыносимой скоростью сгорала дотла.       — Семьи погибших получат деньги, а мы ничего? — пробормотал игрок 131. Он выглядел недовольным этой ситуацией, но не со стороны того, кто хотел деньги себе, а со стороны того, кто переживает за свою жизнь, — да разве эти деньги помогут семьям погибших?       При этих словах Инхо помотал головой. Минхёк прав, это того не стоит. Они играют в игры на смерть, и если он погибнет, Доён никто не сможет помочь. Лучше пусть он вернётся с пустыми руками и займёт еще денег, чем продолжит участвовать в этом и погибнет, оставив свою жену и ребенка на волю судьбы.

***

      Персонал занёс пульт управления с двумя незамысловатыми кнопками. Свет потушили, сделав его более приглушённым для напряжённой атмосферы, заставляющей взвесить все за и против своего решения. Круг все так же безмолвно стоял перед пультом, и только квадрат позади него разговаривал.       — Начнём голосование. Если вы желаете продолжить игру — нажмите на зеленую кнопку с кружочком, если хотите прекратить игру — нажмите на красную кнопку с крестиком и становитесь по ту сторону линии, — объяснил простые правила сотрудник, в конце кивнув на прочерченную вертикальную линию на полу.       — Голосование начнётся в соответствии с вашим порядковым номером. Игрок 004, голосуйте.       Так и началось голосование. На табле сверху высвечивались голоса — за продолжение игр и их прекращение. Некоторые игроки сразу, без раздумий нажимали на крест, отказываясь и дальше участвовать в этой кровавой игре, желая свободы и безопасности. Другие же стояли у пульта дольше, их рука металась от одной кнопки к другой, взвешивая все жертвы и последствия. Стоило кружкам на табле перегнать крестики, как некоторые игроки нервно смотрели в спины голосовавшим, без слов спрашивая: "вы с ума сошли?"       Игрок 088, на удивление своих товарищей, подумала лишь секунду, прежде чем нажать на кнопку, означающую продолжение игр. Она не посмотрела на побледневшего Минхёка, что жестами пытался добиться от девушки ответа. Она лишь молча встала по другую сторону, так и не подняв на них взгляд. Когда настала очередь 131, он сразу же нажал на крест, практически не думая над своим ответом. Он присоединился к толпе, начав расспрашивать девушку о её выборе, но там молча и мрачно смотрела на него, не собираясь произносить ни слова.       — Игрок 132, голосуйте.       Инхо слегка замешкался, затормозив, а после двинулся к пульту. Он часто поднимал голову к копилке и долго думал: стоит ли оно того? Он не знал. Выбор был слишком тяжелым.       Он мог уйти сейчас, взять еще в долг и заплатить за лечение Доён, но что их ждало дальше? Долги, долги и еще раз долги. Большие и мелкие долги Инхо многим людям, которые точно не дадут спокойно жить не только ему самому, но и его семье. Всю будущую зарплату он будет тратить не на то, чтобы обеспечить жену и ребенка, а на то, чтобы отдать долги. Чтобы знакомые перестали звонить и писать, ненавязчиво напоминая о долгах, а коллеги преступника и коллекторы уже более навязчиво заставлять помнить о долге, обещая тяжкую расплату за неуплату.       А мог остаться. Тогда он может выиграть все сорок пять миллиардов, выплатить все долги разом — и даже миллиарда не потратить. Он обеспечит свою семью, Доён и их ребенок будут жить в достатке, не зная забот и бедности. Они будут каждый день вкусно и сытно питаться, их ребёнок поступит в лучший университет Сеула, они будут путешествовать по странам и видать новое, получать дорогие и хорошие подарки, а если что случится с Джунхо или мачехой, Инхо всегда сможет помочь им материально, даже если они просто захотят разнообразия в жизни: он с удовольствием поможет им исполнить желание, будь то покупка магазинчика, кафе или чего-то иного, что захочется им попробовать.       Но он может погибнуть. Тогда о Доён никто не сможет позаботиться, и она погибнет вместе с их ребенком. Инхо знал, что Джунхо переживёт его смерть, но вот мачеха... хоть она и уделяла внимания больше Джунхо, чем Инхо, она не ненавидела его. Она любила его так же сильно, даже если он ей не родной сын, и точно бы винила себя в его смерти очень и очень долго, не в силах смириться.       — Парень, подумай! Разве эти деньги стоят твоей жизни? — моляще прозвучало из толпы тех, кто уже проголосовал. Инхо оборачивает голову на него, опустив глаза в пол. Выбор слишком тяжёлый, оба выбора умеют большие за и большие против, заставляя метаться меж двух огней, не понимая, что будет лучше.       — Послушай, просто послушай меня... — игрок хотел было подбежать к Инхо, переубедить его, убрать его руку, висящую над кнопкой продолжения игр, но его прервали.       Солдат вышел вперед, пресекая попытки мужчины покинуть линию и направил на него автомат, заставив того резко сдать назад, возвращаясь к остальным.       — Просим вас не препятствовать демократичности голосования. Любые попытки помешать голосованию будут пресечены, — сказал квадрат, после чего треугольник опустил автомат, возвращаясь на место.       Инхо глубоко и медленно вздохнул.       — Ха-а, — облегченно, на грани обморока выдохнул Пак Минхёк. Игрок 132 проголосовал против игры. Инхо присоединился к остальным, неловко, но ободряюще улыбнувшись 131.       — Вы меня напугали, господин, — он вытер пот со лба, взмахнув рукой, — я на секунду поверил, что вы правда захотите продолжать эти зверства.       Инхо промолчал.

***

      Это не спасло их. По результатам голосования, против продолжения игр было 93 игрока, а за их продолжение — 117. Как только результаты были объявлены, игроки, голосовавшие за продолжение, радостно заговорили, будто позабыв о том, чем пришлось пожертвовать ради этих денег. Те, кто голосовали против — поникли, не желающие продолжать этот кошмар наяву.       — Простите, а могут ли уйти те, кто проголосовал против игр? — робко подняла руку игрок 443, с надеждой в голосе.       — К сожалению, это невозможно, — ответил ей квадрат. Девушка лишь обречённо вздохнула, опустив руку и вернувшись к кровати.       Инхо придётся играть. Он сомневался в своем выборе до последнего, но, раз так повернула судьба и выпали карты, то может он и станет одним из победителей? Он не знает, но постарается сделать всё, чтобы не погибнуть и вернуться домой с деньгами. Ради мачехи, ради Джунхо, ради Доён и их ребенка.