Горячо. Горячее. Два альфы

      — Если хочешь, я могу дать тебе что-нибудь поудобнее. Ну, переодеться.       За Кибомом закрылась дверь, и в квартиру сквозняком занесло неловкость. Тэхен очень хотел остаться с Джином наедине, но понятия не имел, как себя вести. У него были желания, но, как оказалось, не было конкретного плана. И представления, как перечный альфа будет себя вести.       — Да, спасибо.       Тэхен готов был с облегчением выдохнуть.       — Пойдем.       Он собирался невзначай прихватить Джина за талию, чтобы он случайно не потерялся по дороге в спальню, но не удалось, потому что Джин ускорил шаг, невозмутимо и с любопытством оглядываясь.       — Нашел.       Он заглянул в нужную комнату, торжествующе улыбнулся и прошел, не дожидаясь приглашения. Тэхен успел живо себе представить, как перечный альфа начнет распоряжаться в его крошечной гардеробной, в которой… Блять.       — Подожди!       Был бардак, и мятный альфа, проявив чудеса ловкость, опередил Джина, который уже понял, где именно мог раздобыть одежду.       — Только не шорты, если можно. — Он остановился посреди небольшой, но стильно обставленной комнаты и скрестил на груди руки. — Я буду комплексовать.       — Ты знаешь, что у тебя потрясные ноги, и специально не хочешь мне их показывать. — Из гардеробной показалась только голова Тэхена, с сердито насупленными бровями, и Джин самодовольно заулыбался. — Это не смешно, между прочим.       — Я всем показываю свои ноги — они всегда при мне.       Перечный альфа опустил голову, пока Тэхен закатил глаза.       — Это тоже не смешно, Джин. Я говорю про голые ноги.       — Они голые! Просто под джинсами.       — У тебя потрясные не только ноги, но и чувство юмора.       Мятный альфа прозвучал недовольно, и Джин мог собой гордиться. Он продолжал собой выразительно гордиться, когда Тэхен вышел из гардеробной со стопкой вещей.       — Футболка, штаны и запасные трусики. На всякий случай.       И теперь пришла очередь Тэхена восхищаться своей остроумной находчивостью, видя недоумение на до этого довольном лице Джина.       — Я не планировал надевать трусы.       Он поднял на мятного альфу растерянный взгляд, а потом громко и с чувством рассмеялся, заметив, как резко Тэхен изменился в лице. Он был похож на ребенка, который случайно обнаружил в родительской спальне свой подарок на день рождения, при чем тот, который не отважился просить вслух.       — Надеюсь, это тебе показалось смешным. — Джин взял из рук Тэхена одежду. — Выйди, пожалуйста.       — Черта с два.       Тэхен скрестил на груди руки, прям скрестил, как будто собирался умереть, но не уступить. Он чувствовал себя дураком и всерьез собирался за это отомстить, чтобы Джину больше не пришло в голову спекулировать… Мятный альфа находился в проигрышной позиции — он хотел и ждал, когда тот, кто знает, чего он хотел, ему это даст. С этим нужно было что-то делать, но пока в его голове не было гениального плана, он просто собирался Джина побесить.       — Тэтэ, я серьезно. — И Джин стал очень серьезным, а потом быстро огляделся по сторонам. — Где ванная?       Тэхен направился к двери, как будто собирался выйти и продемонстрировать, но на деле остановился в проеме, уперевшись предплечьями в косяки. Выглядел так, как будто собирался применить силу, если Джин вдруг задумает выбраться.       — Мы взрослые люди — неужели тебе никогда не приходилось переодеваться при посторонних?       Тэхену часто приходилось, потому что во время модного показа никто не будет прикрывать тебя от постоянно снующих туда-сюда людей, большую часть из которых ты не успевал запомнить в лицо. Когда ты модель, твое тело — инструмент, а не храм, в который пускают только по приглашению.       — Ты серьезно? — Джин скрестил на груди руки вместе со штанами, футболкой и запасными трусами, которые демонстративно бросил себе за спину. — Ты не посторонний. Ты хуже.       — Обидно, но я сдержусь и не заплачу. — Тэхен повторил позу Джина, могучими плечами перекрывая дверной проем, почти. — Хватит вести себя как маленький.       — Это ты ведешь себя как маленький, Тэтэ.       — Отлично, покажи мне пример. И кстати. — Тэхен просиял. — Я уже видел твой член, а всё остальное не так сокровенно. При том, что твоя аппетитная задница, к сожалению, будет прикрыта.       Джин посмотрел на него как на умственно отсталого, а потом подошел к кровати и положил на нее вещи. Одним движением стянул с себя футболку, и первое, что бросилось в глаза — ширина плеч, которая в его случае определялась не развитыми мышцами, а скелетным строением. Он был поджарым и при этом широким, но только в плечах. Талия была тонкой. Как и ожидалось, идеальные пропорции, которые быстро скрылись под футболкой из гардеробной мятного альфы.       — Без одежды еще шире.       Тэхен сделал это замечание, внимательно наблюдая за реакцией Джина, который аккуратно присел на край кровати, до этого расстегнув джинсы.       — Спасибо маме.       — Маме?       Это было неожиданно, и перечный альфа, который сосредоточенно раздевался, только по голосу смог расслышать повод улыбнуться.       — У мамы широкие плечи.       Тэхен как завороженный следил за длинными ногами, которые постепенно показывались из джинсовых штанин.       — И узкая талия?       Он на мгновение поднял глаза к лицу Джина, когда он начал натягивать тонкие домашние брюки.       — Нет, это от папы.       Джин поднялся и задрал футболку, чтобы затянуть шнурок на поясе. У него был упругий живот, на котором можно было разглядеть рельеф. Кажется, он занимался комплексными тренировками и заботился о силе и выносливости, а не о массе. И Тэхену это нравилось с каждым взглядом всё больше.       — Ты доволен? — Перечный альфа быстро и аккуратно сложил свои вещи на комод, а затем уставился на Тэхена. — Подрочить успел? Я специально не смотрел на тебя, чтобы не смущать.       — Ай, Джин!       Мятный альфа так эффектно закатил глаза, описав по потолку идеальную окружность, что Джин самодовольно улыбнулся.       — Будем смотреть Как не стать жертвой тигра. Это моя первая большая работа, и я до сих пор собой абсолютно доволен.       — Как скажешь.       Тэхен сделал шаг в сторону, пропуская вперед своего дорогого гостя, но Джин вдруг остановился и повернулся к нему.       — Так ты доволен или нет?       Его глаза блестели, и кажется, в них отражался не только употребленный до этого виски. На губах застыла полуулыбка, а взгляд как будто невзначай остановился на подбородке Тэхена, потом дотянулся до носа, а после чуть спустился и замер, как будто Джин хотел разглядеть, а не расслышать ответ.       — Я скорее… восхищен.       — Как я, когда ты снял рубашку?       Глаза в глаза, и всё, что видел теперь альфа — зеленый свет, однако… За превышение скорости обязательно последует неотвратимое наказание, поэтому…       Он, наверное, никогда до этого никого так не хотел.              

* * *

             — На эту сцену мне понадобилось пятьдесят четыре дубля, и всё потому, что господина режиссера после каждого посещали новые идеи, которые я честно пытался воплощать.       Джин сидел на диване, вытянув ноги на кофейный столик, и пил виски, бутылка от которого стояла на полу. А Тэхен чувствовал себя неловко. Не потому, что совсем не следил за сюжетом, пытаясь концентрироваться на комментариях Джина. Они сидели на одном диване, достаточно близко, но… Как же это было неловко! Тэхен в какой-то момент взял бокал с вином двумя руками, чтобы куда-то их деть, но потом бокал отставил.       — А вот здесь моя партнерша постоянно смеялась, запарывая серьезное выражение лица, которое и должно было придать сцене комичности.       — Ты ее отчитал за это, я надеюсь?       Тэхен вытянул руку по спинке дивана, но Джин, как нарочно, спустил ноги и теперь опирался локтями на колени. Такое ощущение, что им было по пятнадцать лет, и они впервые оказались наедине, воспользовавшись тем, что родители ушли в гости. Мятный альфа еле-еле успел сменить безысходность на лице задумчивостью, когда Джин посмотрел на него из-за плеча.        — О чем ты — я ее смешил.       Он хитро улыбался, и когда Тэхен собирался сказать что-то подходящее, отвернулся. Это было сложнее, чем он мог себе предположить.       — Мне кажется, мне уже хватит.       Перечный альфа аккуратно отставил стакан на край стола, а потом с протяжным выдохом откинулся на спинку дивана. Тэхену не довелось узнать, как Джин, когда очень пьян, но говорил разборчиво и без длинных пауз. И иногда медленно моргал.       — Было вкусно?       — У этого костюма… — Джин указывал пальцем на экран. — Было три дублера, а у нас было всего три дубля, чтобы отснять сцену за один день.       — Когда меня обливали, мы сначала отрабатывали действие со стаканом без жидкости, а потом, помолившись, снимали.       Тэхен подвинул руку, и его пальцы как будто случайно коснулись плеча Джина. Никакой реакции. Он положил на плечо ладонь — и снова перечный альфа никак не отреагировал, чуть расфокусированно следя за происходящим на экране. Нужны были решительные действия.       — Так будет удобнее.       Пальцы на плече сжались, и мятный альфа потянул перечного к себе.       — У тебя ушло на это двадцать четыре минуты.       Джин послушно оказался у него под боком, но Тэхен…       — То есть, ты всё это время ждал, что я…       — Думал, ты решительнее, но я не разочарован.       Перечный альфа повернулся к мятному с очаровательно невинной улыбкой.       — Да пошел ты.       Тэхен теперь сжимал подушки, но отстраняться обиженно от довольного собой Джина не стал. А Джин тем временем вернул его руку себе на плечо, пока своей взялся за его голое колено.       — Ты меня лапаешь?       — Не понимаю, о чем ты. — Перечный альфа ухмыльнулся. — Там скоро будет поцелуй. Как раз такой, какой я показывал на Бом-Боме.       — Так это была не импровизация?       Тэхен чувствовал прозрачный, ненавязчиво пряный запах перца, который приятно щекотал нос, дополненный чем-то сладким. Кажется, это была не гвоздика и не корица. Возможно, ваниль. Или что-то сливочное, но сочетание получилось волнующим. Таким вкусным, что сердце забилось чуть быстрее. Он и подумать раньше не мог, что черный перец так умеет.       — Мне было лень что-то придумывать.       Джин расслабился. Тэхен чувствовал тяжесть его тела и хотел надеяться, что это не только от ударной дозы виски. А еще Тэхен стал кончиками пальцев вырисовывать на плече Джина узоры. Хотелось касаться голой кожи, но он не предусмотрел длину рукава и никак не мог дотянуться теперь до его края. Поэтому рука сместилась ближе к груди, пока Джин не подавал признаков несогласия. Ему явно было это приятно, а значит, решившись на шалость, Тэхен не рисковал здоровьем. Шалость… Большой палец очертил через тонкую ткань ключицу, пока все остальные оглаживали грудные мышцы, которые у Джина были упругие и крайне приятные на ощупь. Мышцы и… Мятный альфа действовал наугад, стараясь, чтобы его движения выглядели и ощущались рассеянными, пока герой Джина на экране охмурял главную героиню.       Тэхен собирался отчаяться, когда вдруг пальцы нащупали сосок. Бинго! Правила хорошего тона требовали руку одернуть, и мятный альфа на самом деле так и поступил, ожидая, что Джин как-то заявит свой протест. Но перечный альфа комментировал то, что было на экране. Тэхен вновь, по уже понятной траектории, повторил свою провокацию.       — Мы съели по десятку мятных конфет, чтобы…       Джин осекся. Тэхен замер, но не весь, потому что кончики его пальцев продолжали чувствительные прикосновения.       — Дыхание было свежим.       Перечный альфа повернул к нему голову. Он стал дышать чуть чаще, из-за этого — поверхностнее, но до его носа, как будто из воспоминаний, донесся запах мяты. Бодрящий, но вместе с тем достаточно сладкий, чтобы ощущаться вкусным. Тэхен невозмутимо смотрел на него.       — Что дальше?       Бесстыдно невозмутимо, в сочетании с тем, что он делал. Они смотрели друг другу в глаза, и Джин чувствовал головокружение. Наверное, с виски нужно было закончить чуть раньше, чтобы теперь иметь возможность показывать характер, но…       — Что дальше, Тэтэ?       Джин поднял брови, но он теперь был слишком взволнован нечаянной лаской. На щеках проступил румянец, губы после сказанного не стали смыкаться, оставив пространство для языка, кончик которое очертил слизистую.       — Ты в кадре целуешься лучше…       Тэхен дернулся, когда пальцы перечного альфы, до этого покоящиеся на его колене, вдруг оказались под шортами, на беззащитном перед любыми откровенными прикосновениями бедре.       — Я не буду тебя учить.       Джин улыбался, а Тэхен тем временем чуть больше раздвинул ноги, чтобы у руки было больше простора.       — У тебя… — Тэхен сглотнул, когда пальцы оказались в опасной близости от мошонки. — Чувствительные соски?       — Да. И шея. — Перечный альфа накрыл руку, которая всё это время как раз испытывала соски на чувствительность. — Но тебе это не пригодится.       Джин уже приготовился выбраться из этих провокационных объятий, но мятный альфа не мог ему этого позволить, и в момент, когда его рука должна была вновь оказаться на спинке дивана, прижался губами к шее перечного альфы. И он сразу начал тонуть. А Джин сразу откинул голову, чтобы ему было удобнее. Тэхен тонул в дурманящем запахе, но всё же догадался перехватить чужую ладонь и переплести их пальцы, крепко.       — Проведи языком.       Судя по голосу, Джин был достаточно заинтригован, чтобы позволить ему немного больше. И пока Тэхен языком размашисто и чувственно выполнял озвученный приказ, вторая его рука сначала оказалась на животе Джина, а потом, большим пальцем подцепив край футболки, потянула ее наверх. Джин не сопротивлялся. Как можно было сопротивляться, когда одну эрогенную зону терзали ласковые губы, сминая предательски чувствительную кожу, а другую — бесстыжие пальцы. Подушечки пальцев, которые Тэхену пришлось оперативно облизать, чтобы они лучше скользили по твердому соску.       Джину нравилось, и именно Джин первым накрыл ладонью чужой член, красиво эрегированный под шортами. Тэхен приветственно приподнял бедра, начиная замечать, что это всё было неудобно. Хотелось опрокинуть перечного альфу на спину, раздеть и… Он не успел додумать, так как Джин взял его за подбородок и потянул к себе, одним движением запрокинув его голову. Мятный альфа растерялся, но когда его поцеловали эти невыносимые мягкие губы… Растаял. Расплавился в руках Джина, который пьянил его лучше вина, сладостью откровенного поцелуя растекаясь по языку.       Тэхен не заметил, когда полностью отдал инициативу. Он не отследил тот момент, когда его член оказался на открытом воздухе, а не в трусах, хотя сам до этого приподнялся, чтобы Джину было проще спустить с него шорты. Как он все успевал? Держал за шею, целовал, лишая и воздуха, и самообладания; деликатными пальцами теребил член, так, что смазки с каждым мгновением становилось всё больше… Тэхен его обнимал, до сих пор, но успел так поддаться ласке, что забыл о сосках и теперь двумя руками обвивал широкие плечи перечного альфы.       — Ты так хотел провести со мной вечер?       Джин говорил в маняще приоткрытые губы Тэхена, который в любой момент и с большим рвением готов был продолжить целоваться.       — Нет.       Мятный альфа теперь обращал внимание только на то, как пальцы Джина умело сжимали и поглаживали его член, слишком мало внимания уделяя головке, всегда наиболее остро реагирующей на ласки. Хотелось ругаться, но Тэхен решил сам всё исправить и покровительственно накрыл рукой чужую ладонь.       — Тебе лучше взяться за мой член.       Джин прошелестел это с закрытыми глазами, и чтобы показать, что он понимал, чего в этот момент хотел Тэхен, скользнул по смазке к головке. Мягко надавливая, он обвел ее по кромке большим пальцем. Мятный альфа судорожно выдохнул, и пока Джин пытался украсть этот выдох, накрыв его губы и заткнув языком, Тэхен потянулся к его штанам. Пару ловких движений, и член Джина был в его руках. А язык был в его рту, и у Тэхена начала кружиться голова, но это не мешало его пальцам сжаться и методично оттягивать крайнюю плоть. Медленно, ничего общего с будничной дрочкой, потому что острота ощущений достигалась за счет настроения.       Это была вялотекущая, медленно закипающая и неторопливо разгоняющаяся страсть, которая больше походила на откровенную, мокрую от смазки нежность.       — Ты хотел… — Джин облизал пересохшие губы, всё еще не открывая глаза, пока Тэхен воспользовался этой заминкой и провел языком под его подбородком, к уху. — Узнать меня лучше. Я люблю… жестко.       Мятный альфа даже замер, слишком внезапно и с помощью откуда не ждали подобравшись к сути. Он собирался задать наводящий вопрос, но когда Джин вновь заговорил, продолжил ласку его эрогенной зоны, сменяя язык и губы. Кажется, там у него находился волшебный выключатель, который не только включал откровенность, но и добавлял голосу спецэффектов. Сексуальности.       — Но важно менять темп и… — Пальцы перечного альфы чуть сильнее сдавили чужую головку члена, аккуратно ногтем скребнув уздечку. Это было остро, а не больно, но Тэхен всё же пропустил судорожный выдох. — Настроение. И держать… за волосы.       — А если снизу?       Тэхен прервался и поднял голову, теперь заглядывая в блестящие и томно прикрытые глаза Джина, который смотрел на него с мягкой полуулыбкой.       — Я… не бываю снизу.       Это было ожидаемо, и поэтому мятный альфа нисколько не растерялся. Поцеловал припухшие губы, нижнюю медленно и мягко втянув между зубов, и быстрее стал работать рукой, надрачивая член, не забывая уделять чувственное внимание головке. Джин задышал чаще, и как будто специально, Тэхен поцеловал его жарче, глубже, с языком. И чтобы им обоим было приятнее, перечный альфа чуть повернул голову, а затем и вовсе запрокинул ее на вытянутое по спинке предплечье.       Тэхен нависал над совершенно разомлевшим Джином, пальцы которого на члене также перешли к активным действиям.       — Совсем? Или… — Между их губами оставались считанные миллиметры, и мятный альфа взволнованно выдохнул в них окончание вопроса. — Возможны варианты?       — Нет, Тэтэ.       Джин выглядел расслабленным, довольным, как будто даже сонным, но при этом в сказанном, даже через пелену окутавших их запахов и сексуальных эмоций, была слышна твердость. Он не собирался уступать, а мятный альфа был достаточно терпелив, и в честь этого с большей страстью приник… Не к губам, которые не переставали манить его своей сладкой чувственностью. К шее — он хотел, чтобы Джин кончил первым, и Джин, кажется, был на это согласен, потому что сразу запрокинул голову. А потом стал подстанывать, по мере того, как настойчивая и уверенная на члене рука Тэхена стала приближать его к разрядке.       Перечному альфе на пороге оргазма захотелось вместить в себя больше мяты — это был инстинкт, основанный на естественной жажде близости с тем, кто умел влиять на тебя своей химией. Но Джин не хотел говорить об этом, поэтому рассеянно схватил Тэхена за волосы, не очень мягко побуждая прерваться. Тэхен успел только удивиться, когда перечный альфа вжался носом в его шею, раскрытыми, влажными от языка губами беспорядочно сминая кожу. Джин изнывал, в прямом и переносном смысле, и Тэхен вмиг забыл о своем возбуждении, закатывая глаза от того, как жадно перечный альфа его вдыхал, пытаясь, вместо кислорода, заполнить им легкие.       Джин кончил, и до этого державшие Тэхена за волосы пальцы сразу ослабли, опустившись на затылок. Кажется, это была обычная дрочка, но похожей на секс ее делало присутствие чужого запаха, пока запах перечного альфы стал стремительно таять в нагретом между ними воздухе.       — Доволен?       Тэхен не сомневался в том, что Джин поможет ему кончить, потому что однажды он сделал ему минет, который не входил в условия их спора. Но теперь перечный альфа не откликался и приниматься за член Тэхена почему-то не спешил.       — Джин?       Всё стало понятно, когда мятный альфа прислушался. Джин дышал (да, это хорошая новость), глубоко и ровно, что в условиях их теперешнего положения было возможно в одном случае — он уснул. Насыщенный рабочий день, полбутылки виски, оргазм… Блять, и грустно, и смешно, и Тэхен улыбнулся. Он трепетно коснулся волос перечного альфы. Гладил его, как будто убаюкивал, пока Джин начал сонно ерзать на его плече, пытаясь найти лучшее положение. Да… Мятный альфа был готов, наверное, к какому угодно завершению вечера, но не тому, что его заклятый друг и потенциальный любовник (а он не смирился) уснет у него в руках.       Джина не хотелось будить, поэтому Тэхен аккуратно отстранился, быстро заправил свой неудовлетворенный член в шорты, метнулся за салфетками, чтобы вытереть и заправить в другие штаны счастливо уставший член… Взгляд сам собой то и дело поднимался к безмятежному лицу с сонно надутыми губами. Ким Сокджин всегда был красивым, а теперь был… близким. Увидеть спящим альфу, с которым до этого без устали закусывался, изредка прерываясь на поцелуи — это новый уровень интимности, при условии, что спал он в его одежде и на его диване. И был сладким.       И не таким уж тяжелым, в чем Тэхен убедился, когда немного неловко, но всё же удачно взял его на руки. Пожалуй, ему, а не его гостю, сегодня было заказано место на диване, и в случае Джина это вряд ли был только долг гостеприимства. Хотя… Тэхен улыбался, когда к нему пришла эта мысль. Улыбался, когда укладывал перечного альфу в свою постель, а затем выдергивал из-под него одеяло. Улыбался, когда перечный альфа пытался протестовать в ответ на это и что-то бурчал себе под нос. Улыбался, когда улегся рядом, подвинулся еще ближе, прижался, обняв Джина со спины, и закрыл глаза.       Это было рискованно, но риск — дело благородное. И, вполне возможно, неблагодарное, но об этом мятный альфа узнает только с утра. А пока… Его ждали тянущие от неудовлетворенности яйца и, несмотря ни на что, приятные сны.              

* * *

             Режиссер Чон смотрел на свою драгоценную сценаристку и не мог понять, что было не так. Она в принципе могла и даже иногда должна была присутствовать на съемках, но сегодня съемок не было. На сегодня была назначена отработка сцены, потому что в заповеднике они смогут развернуться только на восемнадцать часов, и большая часть из них уйдет на расстановку осветительного и съемочного оборудования. Сегодня они будут отрабатывать технику, и…       — Ты явно будешь отвлекать господина Мина. Уйди.       Он видел Мичи в таком виде так редко, что хватило бы половины пальца одной руки, а теперь на ней была короткая юбка и каблуки. Ладно, это до сих пор было похоже на классический костюм, только юбка уж очень не дотягивалась до колен, а жакет был притален. Единственное, что выдавало в этой альфе его подругу — белая футболка и хвост.       — Что случилось? — Режиссер Чон смотрел на девушку с беспокойством. Если она так вырядилась, чтобы обмануть всех, что из плеч у нее росли ноги, а не руки, значит произошло что-то экстраординарное. — Ты куда-то собираешься и решила…       — Я проебалась, Хо. И проебала встречу со своим редактором, но он меня простит. В отличие от господина Мина.       Хосок примерно представлял себе, что между рэпером (и по счастливому совместительству, его спонсора) и сценаристкой была взаимная симпатия, которая у взрослых людей рано или поздно перерастает в большую и наполненную грязными подробностями любовь. Но Мичи теперь выглядела так, как будто между ней и Юнги была не любовь, а поминки по ней. Или по кому-то из них.       — Он меня игнорит, меня не пускают на все его пороги, и в принципе он ведет себя как… — Мичи выдохнула. — Гений, которому навалили под носом, но я, вообще-то! — Альфа раздраженно ткнула себя пальцев в грудь, чуть не сломав длинный ноготь. — Тоже кое-что умею! И пишу я не только сценарии, но и выпускаю книги! А еще я как никто секу в лирике и рифмованном выражении чувств, поэтому… — Запал кончился, и Мичи уронила голову, теперь похожая на провинившуюся школьницу. — Обидеть художника может каждый. А я художнику, по ощущениям, въебала с вертухана грязным армейским ботинком.       То, что теперь она подбирала такие выражения, значило только одно — она реально виновата и реально всё осознает.       — Я так и не понял, что ты сделала?       — В общих чертах — обосрала песню, которую он посвятил мне. Этот… — Мичи втянула воздух через зубы. — Не сказал, что для меня, потому что ожидал честной реакции, а я… Ну, я была немного не в настроении, потому что студия вернула мне сценарий, который я… Ну, меня прям жестко раскритиковали, и на тот момент я еще не успела понять, что это повод для развития… — Альфа прижала к груди скрещенные руки. — Я указала Мину на недостатки. Все. Его в том числе, когда он вступил со мной в нежную полемику. Я там наговорила… А он… — Она прижимала к себе предплечья так отчаянно, как будто пыталась так остановить бешено колотящееся наружу сердце. — В общем, он обиделся. Наверняка, простил бы меня, если бы у меня намечалась течка или еще что-то, но… Смягчающих обстоятельств у меня нет. Только дерьмовый характер и проебы в личной жизни.       Хосок быстро оценил масштаб бедствия. Мин Юнги работал над новым альбомом, много и упорно, и, очевидно, ему было сложно выделить время на то, чтобы написать песню для своей девушки, и сделать он это мог только под действием сильных чувств. Мичи не оценила и…       — Думаешь, короткая юбка и туфли спасут ситуацию?       — Ему очень нравится закидывать мои ноги себе на плечи, но прийти без трусов я постеснялась. — Альфа невольно надула губы, и Хосок понял, что давно ее такой не видел. Очевидно, господин Мин также успел запасть ей в душу. — Вся надежда на тебя.       — На меня?!       А вот это было неожиданно. А еще неожиданнее было то, что на площадке появился Ким Тэхен, у которого сегодня был официальный выходной.       — Доброе утро, друзья!       Он был бодр, на нем не было юбки и каблуков, значит, он проебаться перед Мин Юнги не успел.       — Ты сногсшибательно выглядишь, Мичи.       В ответ на комплимент, сценаристка лишь криво улыбнулась, и Тэхен тоже, как режиссер до этого, заподозрил неладное, пусть и знал ее намного меньше.       — Ты что здесь делаешь?       — Пришел поддержать Джина. — Тэхен расправил плечи, но сделал это немного нервно. — Ну и поговорить, потому что, кажется, между нами возникло напряжение.       — Вы, блять, издеваетесь надо мной?       Судя по всему, рабочий процесс уже срывался, пока режиссер Чон начал стремительно темнеть. И радостно озаряющее все вокруг солнышко начало прямо на глазах затягиваться черными тучами.       — Я вас выгоню, потому что здесь работают, а решать свои семейные драмы вы будете где-нибудь в другом месте!       — У нас не драма — недопонимание! — Тэхен нахмурился, а потом посмотрел на Мичи. — А у тебя что?       — Меня послали нахуй.       — Ты поэтому так…       Тэхен не успел договорить, так как где-то в коридоре послышался нестройный хор голосов, который что-то запевал.       — Так, музыкальный гений здесь.       Чон Хосок знал, что в съемочной группе были поклонники творчества Юнги, которые готовились к этой встрече, поэтому не удивился. Это было мило, и, наверняка, поднимет господину музыканту настроение, в чем режиссер убедился, когда заметил Юнги, широко улыбающимся и уже раздающим автографы. Жаль, что за спиной у режиссера Чона осталась причина, по которой дымный альфа будет злиться. Или плакать. Или драться.       — Здравствуйте, господин Мин.       Режиссер Чон улыбнулся, привлекая к себе внимание, и Юнги кивнул, быстро закончив с протянутыми блокнотами. Он был в черном, и если бы Хоби не знал, что рэпер просто любил этот цвет, решил бы, что это траур по ушедшей любви.       — Привет. Джин скоро будет — мы приехали вместе, но он сейчас с очень важным видом пиздит по телефону.       Юнги как будто был спокоен, но выглядел при этом изможденным. С его графиком в этом не было никакой загадки, но, кажется, всё-таки успело вмешаться что-то еще, помимо трудоголизма.       — Кофе? — Хосок улыбнулся, быстро оглядевшись, чтобы понять, насколько далеко теперь была его проблема (подруге нужно было помочь), и не заметил, как при упоминании кофе изменилось лицо Юнги. — Я знал, что ты ценитель, поэтому мама обо всем позаботилась.       Режиссер Чон вытянул руку, приглашая звезду сцены в смежное помещение.       — Госпожа Чон. — Юнги улыбался, пока Хосок раздавал команды персоналу. — С ней приятно иметь дело, потому что она не тянет кота за яйца, а говорит прямо. Меня за яйца не тянет. — Господин Мин вздохнул. — Хотя бы она.       — Я в курсе.       Хосок уверенно кивнул, пока Юнги явно не понял, о чем он.       — Разумеется, мать же.       — Нет, я знаю, что у вас произошло с Мичи.       Это был опасный момент, и медовый альфа весь сжался от напряжения, пытаясь за эту вынужденную паузу подготовиться ко всему. Юнги замер, не сразу приняв протянутый ему стакан.       — Она здесь, но если тебе это будет мешать — она уйдет.       Вытирать подруге сопли он будет потом, а пока… Прежде всего, из-за простоя, деньги будет терять господин Мин, поэтому нужно было сначала хорошенько поработать.       — Знаешь, в чем ее прикол?       Так, запахло пассивной агрессией, и пассивной, возможно, она была только потому, что Юнги устал или в принципе сегодня был заточен под дело.       — Догадываюсь, но уточни.       — Она первая повернулась ко мне спиной и свалила, громко хлопнув дверью, а потом первая начала до меня доебываться.       — Осознала вину.       — На хуй пошла.       Чон Хосок хотел ответить, но сдержался, пока Юнги перехватывал фирменный картонный стакан, который был непривычно горячим. Альфа забыл, что любил холодный кофе, и сделал слишком самоотверженный глоток, который заставил его выругаться.       — Сука.       — Она такая же альфа, как ты. И такой же творческий человек, пусть и в другом месте одаренный. У нее был плохой день, ее били по самолюбию и…       — Она могла сама мне сказать об этом, но выбрала плеваться ядом. Мне такое не нравится. Точка. Занавес.       — То есть, мне всё-таки попросить ее уйти?       — Мне похуй на нее. Как ей похуй на мои светлые чувства, которые я теперь раком ебал.       Возможно, это была строчка из его новой песни, и Хосок только вздохнул обреченно.       — Господин Чон, там Ким Сокджин.       В комнате появилась голова ассистента режиссера, и режиссер махнул рукой, дав знак, что актера нужно впустить.       — Прошу прощения за опоздание — я…       — Я предупредил, ты прощен.       Юнги криво (так же криво, как Мичи) улыбнулся другу, а Джин, уже широко и искренне, улыбнулся Хосоку. Он выглядел лучше, чем рэпер, а это значит, что хотя бы смог выспаться.       — Там у тебя образовалась группа поддержки из Ким Тэхена.       Режиссер Чон внимательно следил за реакцией Джина, который вежливо отказался от кофе и попросил воды, сразу открыв бутылку и сделав несколько больших глотков.       — Да, и госпожи Чой. — Джин быстро и очень сочувствующе глянул на Юнги, который в свободной от кофе руке держал телефон и что-то на его экране рассматривал. — Это мне не помешает.       — Надеюсь, вы не будете драться?       — Надейся.       Перечный альфа обворожительно улыбнулся, а потом завертел головой.       — Мне нужно переодеться. — Он быстро оглядел свой летний светло-розовый костюм, как всегда такой же великолепный, как он сам.       — И мне тоже, если можно. — Юнги с кивком передал одному из помощников стакан, зачем-то отряхнув руки.       — Уже все готово.       Чон Хосок повел их в гримерку, которую до этого специально подготовили для отдыха и переодевания двух актеров. Потому что вся работе сегодня будет сосредоточена на этих двоих. И всё внимание. И нервная система режиссера, который понятия не имел, чем всё это может обернуться, для него.