Горячо. Горячее. Два альфы

      Солнце пролезало в мозг даже через слипшиеся веки, но там не было места. И, кажется, черепная коробка была забита не извилинами, а ватой. Джин проснулся, но не открывал глаза. Он точно вчера перепил, если утро начиналось вот так. Перепил несильно, потому что голова не болела, а просто заранее отказывалась отрываться от подушки, но… Тело тоже было тяжелым, как будто на тот его бок, что не был защищен мягким матрасом, положили… Стоп. Матрас. Он был в кровати. В кровати Тэхена. Как он в ней оказался? Выиграл поединок? Мятный альфа оказался очень гостеприимным хозяином? Джин сверился с ощущениями — он был одет, но, блять, почему ему было так тяжело?..       Как будто в качестве подсказки, он почувствовал легкий запах мяты. Что-то горячее, вроде чая, и сладкое, и чуть горьковатое… Он попытался перевернуться на спину, но у него не получилось. И стало еще тяжелее.       — Тэхен, блять!       Это была единственно верная догадка, которая начала подтверждаться в тот момент, когда он попытался убрать закинутую на него ногу, и не смог, потому что рука, которая держала его, тоже сжалась. А потом раздалось недовольное ворчание. А потом, когда мятный альфа попытался взять его в заложники, Джин почувствовал что-то твердое, что упиралось ему прямо промеж ягодиц.       Перечный альфа начал сопеть и брыкаться, но теперь сказывалось его спецназовское прошлое — возможно, именно так однажды он учился обезвреживать террористов. Но Джин тоже был не промах, поэтому, усыпив бдительность и без того сонного альфы передышкой, он резко дернулся, оттолкнув от себя руку.       — Джиииииин…       Сначала мятный альфа ударил рукой по подушке, потом, что-то бормоча, перевернулся на спину и только после этого открыл глаза. На его лице тут же растянулась блаженно широкая улыбка, и Джину пришлось приложить усилие воли, чтобы не залюбоваться его… бесстыжей помятой рожей в обрамлении взъерошенного веника волос.       — Доброе утро.       — Какого… я делал в твоей кровати? — Перечный альфа хотел выглядеть сурово и скрестил на груди руки, но, справедливо возмущенный, упустил тот факт, что у него теперь тоже был стояк. Говорят, это признак мужского здоровья, так что, можно было не стесняться. А Тэхену — не глазеть, но он решил побаловать себя. — Нет, не так. Почему ты оказался рядом?       Мятный альфа не торопился отвечать и вместо этого решил сладко потянуться, запрокинув за голову руки. Уже начинал раздражать.       — Ты кончил и уснул, потому что до этого устал и вылакал полбутылки виски. Я подумал, что тебе будет удобнее в моей кровати, а не на диване. А потом решил, что и мне будет удобнее в моей кровати, а не на диване. — Тэхен самодовольно улыбнулся. — И вот мы оба оказались здесь. Причем тебя я донес на руках.       Теперь улыбка стала мечтательной, пока в Джине нарастало недовольство. Нарастало не так быстро, как могло бы, потому что льстил тот факт, что Тэхен не стал его будить и… Наглость какая!       — Ты должен был меня разбудить.       — Не должен. — Тэхен мотал головой.       — И если уж решился уступить кровать, то оставить меня в ней одного.       — Ты терся о меня как слепой котенок — как я мог оставить тебя, такого беззащитного, одного? — Мятный альфа нахмурился. — А вдруг, кошмары?!       Джин закрыл глаза, выдохнул…       — И вообще, это я теперь должен возмущаться, потому что ты кончил, а я нет!       И начал считать до десяти. Один. Надо меньше пить. Два. Никогда больше он не согласится на приглашение переночевать от Ким Тэхена. Три. Он теперь постоянно будет это припоминать. Четыре. Пять. Терся как котенок… Лучше бы рычал как доберман, но Джин сам виноват, что позволил себе настолько расслабиться. Шесть. Семь. Какая же у него самодовольная рожа! Восемь. Джин рожу не видел, потому что стоял с закрытыми глазами, но очень хорошо ее представлял.       — Ты жался ко мне ночью, кстати. Так что, это было с твоей подачи!       Девять. Десять.       — И у тебя стояк.       Сказав это, Тэхен растянул рот в такой широкой улыбке, что ему сразу захотелось выбить зубы. Ладно, это жестоко. Сказать какую-нибудь гадость, но Джин не успел.       — Ты, кстати, вчера единственный кончил, так что, как порядочный человек… — Мятный альфа отбросил одеяло, а потом ловко сполз к краю кровати, свесив ноги. — Я готов на счет 2-1 в твою пользу.       Джин улыбнулся.       — В твоих мечтах. И это был последний раз, когда мы ночевали вместе.       — Подожди!       Тэхен резво встал, когда Джин решительно направился к своим вещам, которые так и лежали на комоде.       — Я вообще-то заботу проявил.       — Ты вообще-то лежал со мной под одним одеялом, а это как минимум невежливо, если тебя не приглашали, и..       - И я ничего не сделал, хотя мог.       Услышав это, Джин так резко обернулся, что Тэхен замер от неожиданности.       — Пиздец, Ким Тэхен. Просто пиздец. — Перечный альфа качал головой, а потом сгреб вещи в охапку. — Нет, я догадывался, что у тебя яйца давят на мозг, но чтобы…       — Да я не это имел в виду! Джин!       Но Джина и след простыл. В ванной, у которой Тэхен терпеливо ждал, подпирая плечом стену.       — Ты серьезно думаешь, что я мог бы сделать что-то, что тебе не понравилось бы?       Мятный альфа теперь был очень серьезен и говорил почти с претензией.       — Ну, ты сам сказал, что мог. — Джин пожал плечами. — В любом случае, это был последний раз.       — Последний раз… что?       Тэхен шел за ним через гостиную, к рубашке и телефону, которые Джин оставил на кухне.       - Последний раз ты пытаешься меня узнать получше, потому что всё то время, что ты должен был меня узнавать, ты пытался залезть ко мне в штаны. — Джин ухмыльнулся. — Я сразу всё понял, но мне стало интересно, захочешь ли ты вообще поговорить.       — Ты вообще-то не сопротивлялся и даже командовал, а сейчас строишь из себя недотрогу оскорбленную.       Судя по позе и выражению лица, оскорбленным был Тэхен, но Джин не обращал на это внимания, сразу направившись в прихожую.       — Встретимся на работе.       — Я напишу тебе. И позвоню. И приглашу…       — Буду ждать.       Перечный альфа слишком нежно улыбнулся. Так нежно, как будто провожал мятного альфу в последний путь.       — Какой ты сложный…       Услышав это, Джин остановился, только успев схватиться за дверную ручку. А Тэхен сразу понял, что еще не до конца успел проснуться.       — Я просто еще не до конца проснулся, поэтому несу чушь.       — Поэтому несешь то, что думаешь на самом деле. — Перечный альфа улыбнулся… отвратительно. Отвратительно снисходительно. — Я не в обиде. Спасибо за вечер и виски.       Дверь закрылась без обиженного хлопка, но… Ну… Возможно, всё было не так плохо.              

* * *

             — Думаешь, всё настолько плохо?       Тэхен внимательно наблюдал за Мичи, которая заламывала руки, смотря в ту сторону, откуда только что появился режиссер. Она встрепенулась, но режиссер был один.       — Если бы всё не было настолько плохо, я бы теперь пила кофе в обществе своего редактора и лениво кивала на все его Надо переписать. — Мичи напряженно выпрямилась, когда к ним подошел Чон Хосок. — Ну?       — Сказал, что ему на тебя похуй. Это цитата. И по личным ощущениям, он что-то для себя решил. — Медовый альфа тяжело вздохнул, но по лицу своей подруги сразу заметил, что она не обольщалась и к этому была готова. — Что ты собираешься ему сказать?       — Хоть что-нибудь, потому что последнее, что он от меня услышал Можешь под нее подрочить. — Мичи смотрела в пол, совсем не замечая, как от вертикального положения ныли не привыкшие к высоким каблукам ноги. — Я не знаю, что на меня нашло. Правда. Из меня лилось, как из дырявой задницы, и… — Она запнулась, а потом прикрыла рукой глаза и большими пальцами сдавила переносицу, не рассчитав длину ногтей. — Это только моя проблема, знаю. И то, что ему хуево теперь тоже знаю. Но… Блять, Хо, я… — Альфа с надеждой смотрела на друга, быстро глянув на Тэхена, который весь своим видом теперь показывал искреннее участие. — Ты знаешь, я никогда не была особенна хороша во всем, что касалось любви, и мой неудавшийся брак это доказывает, но… Тут другое. Тут совсем другое, и честное слово, я начала верить во все эти клише, которые все так любят и я люблю… О вторых половинках, которые составляют сердце, а не жопу. Серьезно. И стоило только… Может, меня прокляли? Ну, ведь каждый имеет право на ошибку и на второй шанс, каждый, при том, что я никого не убила! Повела себя, как скотина, но у всех бывают плохие времена! Я готова сколько угодно просить прощения, только бы он… — Она взволнованно тараторила, а потом всхлипнула. Кажется, сама от себя этого не ожидала этого, просто поддавшись чувствам и горячности рвущегося из нее монолога. — Захотел меня выслушать.       — Я верю тебе и знаю тебя. — Хосок взял Мичи за руку и крепко ее сжал, будто пытаясь привести в чувства и заставить рассудок вновь встать перед эмоциями, которые теперь вряд ли были ее союзником. — И буду на твоей стороне до последнего.       — Только не говори но. Пожалуйста.       Она пролепетала это себе под нос.       — Нужно давить на второй шанс. — Уверенность в голосе мятного альфы позволила Мичи поднять голову. — В конце концов, он тоже может ошибиться, и тогда ему тоже понадобится возможность загладить свою вину. Если он написал для тебя песню, значит, как минимум влюблен, а такими чувствами нельзя так просто разбрасываться. — Тэхен с теплом улыбнулся. — Если он вообще взялся творить, значит, у вас всё было волшебно. Отсюда и вдохновение.       — Волшебно. — Мичи устало улыбнулась, и ее глаза тут же начали блестеть. — Идеально. С ним не нужно идти на компромисс — привлекательный или интересный. У меня впервые такое, что я… Вообще обо всем забыла. И позволила так быстро… А потом…       Радостные, наполненные пережитой лаской воспоминания вновь скатились к суровой реальности. А всё стало только хуже, когда в студии появились Юнги и Джин, одетые в одинаковые тренировочные костюмы.       — О!       Тэхен понимал, что у них с Джином не было такой драмы, поэтому решил немного разрядить атмосферу. Разумеется, рисковал, но в этом случае, он делал благое дело, особенно, когда заметил, какое у Мин Юнги было лицо. Резкие движения. Взгляд. Тэхен остановился и обернулся на Мичи.       — Юнги!       План не удался, потому что альфа, грациозно переставляя длинные ноги (она не так уж плохо передвигалась на каблуках, для начинающей) бросилась к своему возлюбленному. Возлюбленному с каменным лицом. У Джина было почти такое же, а это значит, он успел узнать только версию лучшего друга.       — Пожалуйста, выслушай меня!       Юнги смерил ее как будто равнодушным взглядом, но его сердце точно успело пропустить удар, судя по тому, как резко дернулся его кадык.       — Ты всё сказала. Мы закончили.       Голос звучал так холодно, что в нем можно было расслышать потрескивание сковывающего воздух инея. Тэхен поежился. Одни альфы испепеляли яростью и агрессией, а другие…       — Закончили? — Мичи закусила губы. — То есть, у меня не будет даже шанса оправдаться? Второго шанса. Все заслуживают второй шанс, и я в том числе, потому что ты знаешь, что я могу быть другой. И та сцена… Я не знаю, что на меня нашло! Юнги, я… Мне никогда не делали настолько дорогие подарки, и…       — Я догадываюсь, почему. — Юнги скрестил на груди руки, пока руки Мичи безвольно повисли. — Мы взрослые люди, госпожа Чой. Понимаем, чего хотим, и отвечаем за свои слова и поступки.       Джин знал, что несмотря на всю убивающую невозмутимость, внутри альфы теперь полыхало так, что если бы вдруг вырвалось наружу, спалило всё дотла. Он держал всё в себе, контролировал, скрывал, но от этого эмоции никуда не девались. Он выплескивал их в музыку.       — Так… Так просто, да? — В голосе Мичи послышалась обида. — А то, что я срывалась к тебе по первому зову ночью, просто чтобы увидеться? Не спала; хуй, которого у меня нет, клала на свои дела, чтобы провести время с тобой? Не считается? Ждала тебя по несколько часов в машине, когда ты засиживался в своей студии? И ни разу тебе ничего не сказала! Это всё хуйня, да?       — Да. — Юнги зло оскалился. — Потому что я тоже не спал и тоже искал время. В том числе на то, чтобы написать эту ебаную песню, вывернувшись наизнанку. А ты эту изнанку разъебала в мясо своим экспертным мнением. Ты, блять, даже не поняла, что это о тебе! Как будто я один… — Альфа осекся. — Я разочаровался. Ты знаешь, что это значит.       — Что значение имеют только твои чувства. — Взгляд Мичи метался из стороны в сторону, пока, наконец, не остановился на Юнги, вонзившись ему в глаза. — Значит, это конец? Просто скажи.       Дымный альфа смотрел на нее и молчал.       — Да, это конец.       Мичи усмехнулась. Горько. С болью, от которой теперь дрожали губы и блестели глаза.       — Хорошо. Надеюсь, я достаточно потешила твое самолюбие, когда билась головой в закрытые двери, и ты не будешь долго… — Она судорожно вдохнула. — Прости за всё. Я… не хотела.       Альфа направилась к выходу на негнущихся ногах, которые ее подвели. Каблуки подвели, и она оступилась, неловко повалившись на пол. Тэхен среагировал первым, но она отпихнула его руки. Сняла туфли и босиком заковыляла к двери, под недоумевающие и вполне себе сочувствующие взгляды съемочной группы, часть которых знала лично.       — Готовность десять минут.       Режиссер Чон скомандовал это строго, а затем очень быстром шагом направился за подругой, по дороге подхватив ее туфли. Он схватил ее за локоть и удержал, когда она попыталась вырваться, давясь злостью и слезами.       — Сценарий твой. Я разрываю контракт и верну полученную часть гонорара. Я не хочу, чтобы мое имя было в титрах.       — Остынешь и поговорим. — Хосок сказал это сквозь зубы, силой подтянув сопротивляющуюся девушку к креслу в холле. — Я никогда не присваивал чужой труд и начинать не собираюсь.       Мичи сидела с опущенной головой, двумя руками упираясь в мягкое сидение.       — Остыну. И поговорим.       — Я заеду к тебе после работы, хорошо?       — Тебе есть с кем провести вечер. Я… — Альфа утерлась рукавом, быстро высушив остатки слез, а затем стянула с волос резинку. — У меня несколько рукописей на редактуру — я поработаю. Сам знаешь, это лучшее средство.       — Чи.       — Я не в том возрасте, чтобы делать глупости, Хо. — Мичи с тоской улыбнулась. — Спасибо. Прости, что… вот так, ладно?       — Отснимем господина Мина, и ты мне поможешь разобраться с нашими искрящими альфами в кадре. Хорошо? — Хосок говорил строго и при этом вкрадчиво. — Знаешь, что я без тебя не разберусь.       — Жизнь продолжается, да? — Сценаристка улыбалась, но было в этом что-то неправильное. — Договорились. Но будешь должен.       — Как всегда. — Хосок подозвал к себе одного из пробегающих мимо ассистентов. — Найди что-нибудь удобное, сороковой размер.                     Юнги смотрел прямо перед собой, до этого ни разу даже не взглянув Мичи вслед. Джин стоял рядом, и судя по тому, что лучший друг не решался что-либо сказать, дело было плохо. Но Тэхена нельзя было так просто напугать.       — Я понимаю, господин Мин, что это не мое дело, но это обычная штука — выслушать и подумать над тем, чтобы дать второй шанс. Второй шанс заслуживает каждый, в отличие от третьего.       Дымный альфа поднял на него глаза, и Джин тут же напрягся. Сейчас рванет, и первая мысль — спасти Тэхена, потому что он первый попадет под горячую руку, при том, что…       — А можно мне воды?       Юнги завертел головой, а потом куда-то зашагал, заметив, что один из ассистентов уже приготовился исполнить его просьбу. Джин остолбенел, и смотря на его лицо, Тэхен понял, что он такого не ожидал.       — Я думал, он меня ударит. — Мятный альфа выдохнул с облегчением и сделал это очень талантливо, чтобы привлечь внимание Джина, но тот не сводил глаз с друга. — Что-то не так?       — Я тоже думал, что он тебя ударит. Ну, или выскажется так, что ты перехочешь жить. — Перечный альфа был так задумчив, что Тэхен тоже решил посмотреть на господина Мина и попытаться решить эту загадку. — С ним что-то не так.       — Устал? Выгорел? Кажется, он очень много работает.       — Так много, что я не помню, когда мы последний раз виделись, не говоря уже о том, чтобы выпить.       И сказав это, Джин решительно зашагал к дымному альфе, который, кажется, совершенно спокойно пил, то и дело опрокидывая донышко запотевшей пластиковой бутылки.       — Юнги, ты как?       — Нормально. Хо сказал, что у нас будет не так много времени, а у меня еще дохуя работы. — Альфа скосил глаза на друга. — Надеюсь, ты поможешь мне справиться побыстрее.       Сейчас казалось, что Юнги не то что было всё равно на Мичи — ему было откровенно похуй. Так, что он уже успел ее забыть, но Джин был уверен в том, что это не так. Потому что он успел с ним поговорить до этого и видел, что это была любовная драма. А она могла так быстро рассосаться, при том, что приняла самый трагичный исход?..       — Ты нормально себя чувствуешь?       Что-то было не так, и Джин теперь пытался понять, что. Нужен был Чимин, потому что он умел угадывать чужое настроение по одному только вздоху, особенно, вздоху Юнги, с которым они успели осушить не одну бутылку виски за задушевными разговорами.       — Ну да. — Юнги закрутил бутылку с водой. — Не считая того, что меня ебет мой собственный рабочий график, но я пытаюсь получать от этого удовольствие.       — Так!       Чон Хосок вернулся внезапно и сразу приступил к делу, подхватив со своего кресла распечатанный сценарий.       — Юнги, ты бегаешь по парку и при этом говоришь в наушник — это твоя стандартная рутина, и тебя совсем не беспокоит, что ты по ночам забегаешь в безлюдные части парка, потому что они так и так освещены. — Режиссер так резко включился в работу, что Джину понадобилось время, чтобы перестроиться. В отличие от Юнги, который уже весь был обращен в слух, и это было очень… странно, если учесть, какие эмоции он пережил несколько минут назад. — Ты, господин убийца, будешь прятаться в униформе работника парка, и в нужный момент начнешь звать на помощь, как будто что-то нашел. Тебе нужен будет телефон, и вот когда Мин к тебе подойдет… Начнется самое интересное.       — Мне долго нужно будет бежать? И в каком темпе?       Режиссер Чон с Джина перевел взгляд на Юнги, и прежде чем он ответил, в его глазах что-то мелькнуло. Что-то, не связанное с работой, но он сразу же взял себя в руки.       — В том темпе, в каком ты сможешь говорить без сильных запинок. Бег для тебя — способ скинуть раздражение. И да, на тебе будет примерно такой же тренировочный костюм, так что с этим проблем не возникнет, когда начнем снимать.       — Понял. — Юнги кивнул.       — Там будут склейки, поэтому для дубля тебе нужно пробежать максимум метров двести. Это максимум.       — Справлюсь. — Дымный альфа кивнул увереннее.       — Со всем этим мы должны разделаться быстро, потому что самое сложное — это сцена убийства. Причем, не только для вас, а вы оба отказались от дублеров, но и для операторов. Ну и меня, разумеется, куда же без меня.       — У меня в клипах были постановочные драки, так что я знаком с азами.       — Отлично.       Чон Хосок огляделся.       — Сейчас вы поработаете с инструктором, а потом начнем выстраивать кадр, чтобы на месте было проще определиться с освещением.              

* * *

             Тэхен сидел в стороне и не привлекал к себе внимание, увлеченно наблюдая за тем, что разворачивалось на площадке. Ему в кадре драться не приходилось — он в принципе до сих пор не успел сняться ни в чем остросюжетном, поэтому ему было интересно вдвойне. Джин, кажется, уже имел опыт, и тут мятный альфа поймал себя на мысли, что он на самом деле почти ничего о нем не знал. Но хотел узнать, это ведь главное? А как разговаривать, когда он такой до черта сексуальный и вкусный? Его съесть хочется! А Джин думает, наверняка, что ему нужен только секс.       — Перерыв! — Чон Хосок скомандовал и все только в этот момент выдохнули. В том числе Юнги, который в очередной раз оказался на полу. — Тебе точно не нужен дублер?       — Нет, если там у меня будет такой же матрасик.       Он успел запыхаться, пока снова и снова опрокидывался на спину.       — Пойдем, я разомну тебя.       Инструктор, который за несколько часов успел стать им и родным, похлопал Мина по плечу, и тот не стал отпираться.       — Ты как? — Он обратился к Джину.       — Я всё время на ногах — нормально.       Перечный альфа немного устало улыбнулся, а потом уселся на страховочный матрас, чтобы затем на него улечься и широко раскинуть руки.       — Если что-то будет нужно — маякни.       Режиссер Чон улыбнулся, Джин поднял большой палец и остался один. Это был выход Тэхена, который не стал стесняться и сел рядом с перечным альфой прямо на пол, удобно опираясь на свои колени.       — Ты еще здесь?       Джин не открывал глаза.       — Жду, чтобы пригласить тебя на ужин. В людное место. Но если ты вдруг уснешь, я снова подставлю руки.       Перечный альфа только глубоко вздохнул в ответ.       — Серьезно, Джин, на что ты обиделся? Я, когда ты уснул внезапно, испытывал только самые нежные чувства! И рядом лег не потому, что надеялся тебя с утра, пока ты сонный и теплый, распечатать…       Джин открыл один глаз, и это уже было устрашающе настолько, что Тэхен сразу понял, что ошибся.       — Распечатать — значит, развести на что-то сексуальное! И я честно сказал об этом… потом.       — Я уже говорил, что не окажусь снизу, поэтому если цель в этом — ты теряешь время.       Перечный альфа вновь прикрыл глаза, безмятежно сложив руки на груди.       — Что насчет ужина?       — Ужинаю дома — мне надо выспаться.       — Планы?       — Интервью для Paper. Подкаст и печать.       Тэхен прекрасно знал этот журнал и часто с ним сотрудничал, тогда, когда у него был агент.       — Думаешь, если не отдохнешь хорошенько, не сможешь вспомнить…       — Думаю, что не хочу сегодня с тобой ужинать.       — Меня вдохновляет это сегодня.       Джин открыл глаза и приподнялся на локтях, смотря на улыбающегося Тэхена очень… выразительно.       — Откуда такое упорство, Тэтэ?       — Я уже говорил, что ты мне нравишься. — Тэхен осекся, рядом с Джином начиная себя чувствовать как на экзамене. Или плацу. Или дома, с отцом. — Интересен. Очень. Да.       — Я понял, как я тебе нравлюсь. — Джин ухмыльнулся. — Можем говорить честно. Если ты готов нагнуться, я с удовольствием тебя нагну. С превеликим. Ты удовлетворишь свой интерес, узнав меня с неожиданной стороны, и все останутся довольны. Я уже сказал, что снизу не буду и решение менять не намерен.       — Потому что это я, или ты…       — Ты. — Джин кивнул с самым невозмутимым лицом. — Я не доверяю тебе настолько, чтобы отдать свою драгоценную задницу, при том, что для меня в принципе… Это щепетильный момент, и у меня такого опыта не было. И пока, честно говоря, не хочется.       — Я понял. — Тэхен кивнул и голову не поднял — поднял только глаза, которые теперь смотрели устрашающе прямо. — Ты не доверяешь мне, потому что думаешь, что мне нужен только секс? Это значит, что я тоже тебе нравлюсь, и ты просто осторожничаешь, да?       — Можешь продолжить, и тогда, возможно, доберешься до моих детских травм. — Джин фыркнул и опрокинулся на спину, вытянув руки за голову, потянувшись. — Я не буду ничего говорить по этому поводу.       — Ты не можешь простить мне то, что сам читал мои интервью, а я твои нет.       — И по этому поводу тоже.       — Я задел твое самолюбие, это было болезненно, и ты хочешь задеть мое.       — Нет, потому что это у меня всё равно не получается. Наверное, я для этого слишком сложный. — Джин драматично вздохнул. — Я хочу полежать в тишине. Заранее спасибо.       — То, что ты сложный — это комплимент.       — Спасибо. А теперь дай мне побыть наедине с матрасом.       — Скажи, а после интервью мы сможем встретиться?       — Нет. Я поеду к отцу. Но если захочу с тобой увидеться, обязательно дам знать.       Годика через три, конечно. У Тэхена уже созрел план, пока Джин впервые задумался о том, почему сам не проявляет инициативу? Мятный альфа ему нравился, причем, очень, и при этом он, кажется, был не таким категоричным в вопросах секса… А что если… А вдруг?..              

* * *

             — Вы знакомы дольше. — Хосок до сих пор задумчиво смотрел в ту сторону, в которой спешно скрылся Юнги, а затем режиссер медленно перевел взгляд на Джина. — Он в порядке?       — Как сказал бы господин Мин, в душе не ебу. — Перечный альфа покачал головой, а потом выгнулся, уперев две руки в поясницу. — Он готовит новый альбом к релизу — это всегда запарное время. Мы с Чимом его обычно не трогаем и ждем, когда он сам соскучится. — Джин вздохнул. — Пока не соскучился.       — Кстати, о Чиме. — Хосок улыбнулся. — Не хочешь поужинать с нами? — Он посмотрел на часы, а потом огляделся, пока Джин жестом пригласил проводить его в гримерку. — Хотел Тэхена позвать, но тот слишком быстро ушел.       Джин, разумеется, заметил, что мятный альфа не стал дожидаться, когда они закончат. Нельзя сказать, что это его удивило, но всё-таки немного расстроило.       — Я за, только мне нужно заскочить домой.       — Без проблем. — Чон Хосок пожал плечами, а затем открыл для Джина дверь, которая, наконец, вывела их из съемочного павильона. — Не помню, ты был у меня?       — Как давно вы начали жить вместе?       Перечный альфа проигнорировал вопрос и хитро заулыбался, пока режиссер Чон улыбался самодовольно.       — Формально, мы не живем вместе, но у Чима есть ключи от моей квартиры, а у меня — от его. Потому что всё серьезно, и остальное — лишь вопрос времени.       — А ведь я еще помню, как он задыхался от восторга, когда узнал, кто будет снимать кино для Юнги.       Они вошли в гримерку, которая оказалась пустой. Джин сразу оценил то, что вещей его друга не было, значит, он на самом деле очень торопился.       — Это чей? — Хосок поднял с ковра телефон и протянул его Джину. — Твой?       Перечному альфе не понадобилось много времени, чтобы узнать телефон Юнги.       — Придется навестить его студию. — Джин обреченно вздохнул, а потом задумался. — У него будет повод отвлечься, а у меня — оценить его состояние.       — Но на площадке он вел себя очень уверенно. — Хосок присел на один из стульев, который располагался у гримировочного стола. — Значит, жить точно будет.       — Если бы здесь был Юнги, он бы обязательно добавил Интересно, как долго. — Джин качал головой, пока открывал шкаф и искал нужную ему вешалку.       — Ладно, оставлю тебя, не буду смущать. — И режиссер Чон поднялся, не успев придумать, зачем вообще садился. — У меня есть дела, а с тобой мы еще встретимся.       — Значит, до встречи.       Джин воодушевляюще улыбнулся, дождался, когда дверь за медовым альфой закрылась, и начал переодеваться, при этом, пытаясь ни о чем не думать. Точнее, он теперь пытался вспомнить, как сможет отсюда добраться до агентства, в котором его друг-рэпер числился. Он точно устал. По-другому, такую рассеянность объяснить было нельзя. Да и сцена с Мичи… Нужно будет спросить у Хосока, как она. Выглядела так, как будто раскаивалась искренне, и в этот момент, когда Джин вспомнил ее блестящие глаза, в голове сама собой возникла мысль, что это был не конец. У Юнги, несмотря на то, что он был альфой, причем, достаточно сильным, была тонкая, творческая душа. Возможно, позже им удастся поговорить без эмоций и прийти к другому решению. Всё-таки, большие чувства на извилистом пути господина Мина случались достаточно редко, чтобы за них можно было побороться. Хотя… Интересно, как отреагировал бы Джин, если бы Тэхен раскритиковал песню, который он для него писал всю ночь?..       Ох, опять этот Ким Тэхен, и перечный альфа, чтобы не думать лишнего, занялся настройкой навигатора, достаточно быстро найдя в сохраненных маршрутах нужный адрес. Только поедет он не из дома, а… Джин быстро выставил новое местоположение. Дорога, если верить картам, займет двадцать минут. И перечный альфа быстро убедился в том, что картам можно верить, когда парковался. Теперь у него было десять законных минут.       Ему доводилось бывать здесь с Юнги, поэтому он уверенно прошел в раздвижные стеклянные двери и направился к стойке администратора. Разумеется, его узнали.       — Добрый вечер. — Джин обворожительно улыбался, пока девушка в форме краснела от смущения. — Вы можете связаться с Мин Юнги или его менеджером? — Перечный альфа достал из кармана пиджака телефон. — Мне нужно передать ему это.       Девушка-администратор смотрела на телефон так задумчиво, как будто не понимала, что это такое, пока, наконец, не перевела взгляд на Джина.       — Господин Мин не появлялся после того, как уехал.       — В смысле?       Он точно собирался вернуться на работу. Работа у него была одна — писать и исполнять музыку, и делать это было удобнее всего в этих стенах. Был, конечно, вариант, что он сейчас работал дома, потому что там у него была своя студия, пусть и не такого грандиозного масштаба, как здесь…       — В прямом. Он не появлялся. — Девушка посмотрела на экран компьютера, несколько раз клацнув мышью. — И не отмечался.       — А я могу поговорить с его менеджером?       Теперь администратор звонила по телефону, и поговорить с менеджером, который Джину, разумеется, был хорошо знаком (еще с тех времен, когда он снимался у Юнги в клипе), он смог спустя четыре минуты.       — А где Юнги?       Мужчина выглядел достаточно встревоженным, чтобы Джин начал волноваться всерьез.       — Я… не знаю, но у меня его телефон. И когда мы прощались, он сказал, что поехал работать. Он… — Это было тупо, но… — Работает где-то еще?       — Нет. — Менеджер закусил большой палец, по чему сразу стало понятно, что он не знал, с чего вдруг его подопечный так резко изменил планы. А он никогда не опаздывал. — Нужно ехать к нему домой.       — Я займусь этим, а вы ждите здесь. Возможно, он просто заехал куда-нибудь… перекусить.       Это было очень вряд ли, но шанс всегда оставался. Как и застать Юнги в его собственной квартире, но когда Джин добрался до пункта охраны дома, в котором дымный альфа жил, ему сказали, что парковочное место господина Мина свободно, и сам он не появлялся.       — Хо. — Перечный альфа теперь был на стрессе и мог полагаться только на адреналин, который медленно, но верно разгонял пульс. — Юнги нет ни на работе, ни дома. Ты можешь дать мне телефон Мичи?       Молчание.       — Минуту.       А Джину понадобилось меньше минуты, прежде чем он услышал гудки.       — Не интересует.       Это был голос сценаристки, и перечный альфа встрепенулся.       — Подожди, это Джин!       Пауза, но звонок не прервался.       — Привет, Джинни.       — Юнги не у тебя?       И вновь пауза.       — Конечно, у меня! Где ему еще быть, после того, как он послал меня нахуй. — Альфа явно злилась. — Спасибо, что…       — Юнги пропал. Его нет ни в агентстве, ни дома, и он теперь без телефона, потому что его телефон у меня.       Джин тараторил, боясь, что справедливо обиженная сценаристка всё-таки положит трубку, не вовремя вспомнив о задетой гордости.       — Как… пропал? — Ее голос задрожал. — В смысле… А, может, он куда-то заехал? Поужинать или… Блять, поужинать. Он спать забывает. — Мичи замолчала, явно погрузившись в раздумья. — Думаешь, это из-за меня?       — Я не знаю, правда, но… — Джин сразу вспомнил странную реакцию Юнги на их с альфой драматичное расставание и смелое заявление Тэхена. — Он вел себя странно.       — Вот мудак! — В трубке слышались одновременно злость, тревога и суета, которая прервалась громким стуком. — Он на машине уехал? Можно покататься по окрестностям, потому что если он не решил рвануть в закат… Вы давно закончили?       — Он уехал раньше, но за черту города точно забраться бы не успел. — Джин кивнул охранникам, а затем заторопился к машине. — Ты хочешь…       — Я его убью, когда найдется. Гаденыш. Сяду за руль — перезвоню.       Перечный альфа слышал, что Мичи переживала. Возможно, боялась. Возможно… Наверное, стоило обзвонить больницы, прежде чем обращаться в полицию. Или подождать, когда Юнги сам объявится, при том, что был взрослым человеком, который умел отвечать и за себя, и за своим поступки, но… Он слишком странно себя вел. Слишком странно для чего-то, поддающегося логике.              

* * *

             Мичи скакала по квартире на ушибленной лодыжке, пока другую пыталась засунуть в широкую брючину, на удачу не разбив голову о стол. Сердце стучало как заведенное, заглушая гордость и всё остальное, на что должна была полагаться альфа в ее положении. Плюнет ему в его красивую рожу, когда убедится, что он в порядке.       Она не стала переодевать домашнюю майку, просто накинув сверху пиджак. Взяла телефон, ключи и выскочила из квартиры, как пробка, с силой захлопнув дверь, которая теперь закрылась без ее участия. Где его искать? Куда он мог поехать?       — Джин! — Гениальная мысль пришла внезапно. — Ты уже уехал? Нужно было сказать охране, чтобы они дали знать, если он появится дома!       — Блять. — Перечный альфа с чувством выругался. — Сейчас вернусь.       — Я поехала на киностудию и уже оттуда… — Мичи зашла в лифт. — Проедусь по улицам и злачным местам.       — Держи в курсе. Я присоединюсь чуть позже.       Альфа перепрыгивала ступеньки, спускаясь в холл. Теперь очень хотелось, чтобы вся эта возня оказалась ненужной! Чтобы позвонил его менеджер и дал отбой, или охрана… Что с ним могло случиться? А вдруг уснул за рулем?! С его режимом… Мичи выбралась на улицу и сразу попыталась вдохнуть в себя побольше воздуха. Нужно было без потерь спуститься по лестнице — блять, как будто во дворце жила, столько ступенек, что… Альфа заметила чью-то спину сбоку, но не придала значение. А потом остановилась и решила придать. Нет, вероятность того, что Юнги теперь, после того, как порвал с ней, сидел у нее под домом, была мизерной, если не сказать, микроскопической, но вдруг эта повисшая между плеч голова…       — Простите…       Спросит, сколько времени. За такое драться не полезут, а…       — Простил уже.       — Ю…нги?       Мичи осторожно, как будто прямо здесь была заложена бомба, опустилась на ступеньку рядом, и незнакомец (она отказывалась верить ушам), поднял опущенную голову и повернул ее к ней.       — Если бы ты знала, как я устал…       Теперь она не верила глазам, которые вот-вот готовы были выкатиться из орбит, оставив после себя мокрые следы. Оно всё само, а Юнги снова опустил голову, пока Мичи дрожащими руками достала телефон и набрала последний номер.       — Я нашла его. — Она сглотнула. — Тут.       Джин, кажется, ругался, но сценаристка не слышала, смотря на сидящего рядом альфу.       — Он у меня дома. Отбой.       Мичи спрятала телефон, и ее рука зависла над плечом Юнги.       — Ты… телефон забыл. Джин… Волновался. Волнуется. Мы… — Мозги отказывались соображать, пока в висках и ушах так громко бился пульс. — Искать хотели.       — Я просто устал. Я… — Голос Юнги сорвался. — Надломился, когда началась вся эта травля из-за ебаного штрафа, хотел работой залепить, а теперь окончательно треснул. Бежал, бежал, и… Забыл, куда. Зачем. Я… потерялся. Закончили съемки, я сел в тачку и… Посыпался. Просто… Так устал, что… Потерялся во всей этой хуйне.       — Ну… — Мичи заламывала пальцы, опустив глаза. — Я нашла тебя.       — Я не знаю, почему здесь оказался.       — Чтобы сказать мне, какая я неблагодарная тварь. И я готова слушать, потому что… с тобой ничего не успело случиться.       — Дура.       — Я не сама — меня заставили.       Юнги снова повернул к ней голову, и Мичи сразу разглядела на его щеках мокрые разводы от слез. Как должно было болеть внутри, чтобы взрослый, обычно сдержаный альфа... плакал?.. Если он теперь был слабым, она будет сильной.       — Пойдем. — Мичи поднялась и протянула руку. — Я тоже устала.                     Юнги успел опуститься на самое дно, а там, как известно, уже можно не прикрываться. Ни тем, что ты альфа, ни тем, что ты мужчина, ни своими великими достижениями и очень амбициозными планами… Горячая вода грела, но нужнее грели руки, которые обнимали его со спины, сцепившись на груди. Обычно он так обнимал ее, но теперь… Она была сильнее его. А он ей доверял.       — Я тебе другую песню напишу.       — Я тебя придушу, если еще раз вспомнишь об этом. — И руки на самом деле сжались сильнее, ближе подобравшись к шее, но потом вернулись на свое место, пока Мичи положила голову Юнги на плечо. — Я в тот момент хотела всему миру отомстить, за то, что обидели мой гений. И обидела другого гения, который один за весь несправедливый мир отдувался. — Она говорила вкрадчивым, чувствительно шелестящим у уха шепотом. — Если сейчас сыграешь ее, я расплачусь. И я не шучу, Юнги. Я тогда не могла ничего расслышать и не могла понять, что момент не подходящий. Слушала, но не слышала. Только злость внутри. И ты слышал только мою злость. Я… Испугалась, что потеряю тебя. И поэтому за тобой бегала. Инстинкты сильнее гордости, а без тебя я может и жить не смогу.       — Знаешь, почему я так обиделся? — Юнги обхватил обнимающие его руки и прижался щекой к макушке Мичи. — Потому что я писал эту песню не для тебя, а для себя. Хотел выплыть, отвлечься, уговорив себя, что это важно, что ты обязательно оценишь. Я выбрал не то настроение, чтобы писать. И проебался. Если сейчас послушаю, тоже расплачусь. От того, что могу намного лучше.       — Прибедняешься.       — Да.       Мичи широко улыбнулся и повернула голову, и теперь Юнги прижимался щекой к ее щеке. Это было интимнее чем все их проведенные на двоих ночи. Доверять в сексе несложно, когда ты знаешь, что в безопасности. Доверять другой альфе, когда ты уязвим… Чувства смешиваются с инстинктами и становятся почти осязаемыми. Юнги открылся, доверился ей, и она теперь не сможет это доверие предать. И не захочет. И даже если они не будут вместе, эта близость останется. Этот сакраментальный момент.       — Давай договоримся.       — Давай. — Мичи теперь наблюдала за тем, как Юнги взял ее ладонь и переплел, по одному их пальцы. Какие же у него красивые руки…       — Ты говоришь, когда у тебя хуевое настроение, и я не лезу. Или утешаю тебя. То же с моей стороны.       — Согласна. Ты… — Мичи вдохнула. — Старался быть обходительным, хотя видел, что я жестила. Значит, сможешь сдержать это обещание.       — А ты не припомнила мне мое решение, когда я… плакал. Значит…       — Для людей нормально плакать, когда плохо. Неважно, альфа, омега, мужчина или женщина. И я благодарна тебе, что ты позволил мне… увидеть твои слезы. И хотя бы попытаться тебя утешить.       От Юнги впервые повеяло дымом. Почти прозрачным, поднимающимся от сухих опилок, которое только-только поймали и смогли удержать искру, превратившуюся с тонкий язычок пламени.       — Спасла меня.       — Или ты меня.       — Или мы друг друга.       Дымный альфа притянул руку Мичи к губам, ласковыми поцелуями пересчитав острые костяшки. Он чувствовал, как внутри стало больше света. Больше смысла. Больше тепла. Больше желаний, а не обязательств. Он устал, сам загнал себя. Всегда загонял и всегда сам выбирался. А теперь у него была она… И совсем скоро он снова рядом с ней будет сильным.       — Спать хочу.       Оказавшись в постели, Мичи уже собиралась также обнимать… своего альфу со спины, как до этого, чтобы он смог еще больше расслабиться, уже под одеялом, но Юнги воспротивился. Теперь пришла его очередь, и Мичи готова была заурчать от удовольствия, когда прижимала к себе его руку, а сама льнула спиной к его груди, мерно поднимающейся и опускающейся… И их сердца бились так ровно, так спокойно, так уверенно… Правильно. И почти в унисон.