Идущие к чёрту

Изо дня в день Натан приходил на одно и то же место: одинокая лавка возле Михайловского замка, стоящая чуть поодаль от остальных, словно специально поставленная для уединения. Со своего "убежища" он мог видеть всё, что происходило вокруг. Это была его страсть, это было его милое наваждение, которое с каждым днём разгоралось всё сильнее. С жаждой глядя в лица неспешно проходящих людей, он искал что-то... Искал кого-то. Что, кого - сам не знал. Поиски Шварца носили разрозненный характер, напоминая абстракцию талантливого художника. Взгляду обязательно нужно было за что-то зацепиться, а лучше - утонуть в чужом бездонном взоре, дабы потом, тяжело дыша, болезненно окунаться в воспоминания, жадно ожидая новой встречи. Ему нужно было дикое, яркое, ослепляющее и оглушающее чувство, которое не приносило уже ничего в этом мире: ни книги, ни фильмы, ни новые впечатления. Если когда-то, глубоко потрясённый каким-нибудь произведением, он мог долго бродить по Петербургу, упиваясь своими безудержными чувствами, то в последнее время ничто не трогало души. Не хотелось увядать. Не хотелось черстветь. Хотелось звона колоколов в ушах, срывающей все тормоза страсти к кому-то или чему-то. Хотелось парить. Лететь вниз с горы. Разбиваться пеной у морского причала. И чем дольше Натан не мог утолить свою жажду, тем несчастнее он себя ощущал. Как путник, страстно желающий сделать хотя бы глоток воды, каждый день Шварц приходил к Михайловскому, и ждал, ждал, ждал, чувствуя, что рано или поздно Вселенная услышит его чаяния. Он приходил именно в это место, потому что оно было для него в некотором роде ритуальным. Здесь несколько лет назад он встретил того, кто перевернул его сознание, вывернул наизнанку его душу, оголил все нервы, выпотрошил сокровенные мысли. Поэтому, охота могла продолжаться только здесь. Только здесь. Натан не помнил, когда в последний раз он просыпался не в полубреду, а с ясной головой. Казалось, такого периода в его жизни просто не было. Как сомнамбула, он варил кофе, совершал привычные утренние ритуалы, чтобы снова выпасть на петербургские улицы, и затеряться среди прохожих. Это был обычный день. Таких было много до... А могло бы быть и после... И мысли Натана, немного сумбурные и скомканные, путались, хоть и витали только лишь вокруг одного. Тёплые лучи солнца озаряли всё вокруг каким-то ещё будто бы летним светом. И величественный Михайловский был ошеломительно прекрасен, он, цвета южного заката где-то на исходе мая, вдохновлял и пикантно волновал. Как вдруг произошло то, что обычно раз и навсегда кардинально меняет ход вещей. На скамейку напротив опустился молодой человек, и одного скользящего взгляда на него было достаточно, чтобы понять - вот Он. Вот то, что Шварц так долго и страстно искал. Незнакомец даже не взглянул на него, но Натан успел окунуться в синеву его глаз. Лицо парня было непередаваемо красивым: правильные черты, выразительные губы, характерные брови, волнующая линия волевого подбородка, обжигающе синие очи. Хорошо сложенный, облачённый в белую футболку и чёрные брюки, он почти сразу же уткнулся в газету. А Шварц чувствовал, что распадается на атомы. Это было тягучее, ни с чем несравнимое чувство. Наконец-то его чаяния получили выход. Наконец-то он нашёл своё сокровище... Можно было бы сорваться с места и подойти к этому Совершенству, но Натан не любил торопиться. Он подождёт. Он узнает о Своей Мечте чуть больше, чтобы потом их знакомство было максимально приятным для обоих. Шварц много читал, и сознавал, что современному человеку очень сложно сойтись с кем-нибудь, открыться и настроить контакт. Оно и понятно - взрослые люди закрыты, они привыкли прятать свои истинные мысли и желания от всех, даже от самих себя. Важнее всего - статус. В душе - страх, что о тебе подумает общество. Это так странно. Но Натан прекрасно понимал, что Это Чудо едва ли отличается от массы в своих суждениях. Потому, вряд ли воспримет неожиданное знакомство на лавочке, как нечто обыденное. Не поймёт, чего "странному типу" от него надо... Незнакомец оторвался от газеты и посмотрел прямо на Шварца, на миг ослепляя его, оглушая, лишая дара речи, заставляя ощутить ускоренное биение сердца. Но этот голубой взгляд был скользящим и неверным, как первые осенние сумерки. "Кого он ждёт?" - достав сигареты из кармана брюк, Натан закурил. Он не переставал любоваться сидящим напротив, который снова увлёкся своим чтивом. Спустя некоторое время к нему подошли двое парней. Судя по тотчас же разлившемуся смеху, по праздным разговорам, это были его друзья. Ощущая себя безликой тенью, в тот день Натан везде следовал за Ним, чтобы войти в его жизни, познать и его, и её. Имея большой опыт в сталкерстве, вскоре Шварц знал о своём судьбоносном человеке очень многое. Всё это стало преддверием их знакомства.