Охота на Зверя

— Что за проклятый Зверь! Стольких убил… — Проговорил мужчина сквозь тряпку, повязанную на нос и рот. Так хоть немного притуплялся смрад от трупов, — уже несколько часов без остановки возим телеги, сколько там ещё осталось? Много? — Выкрикнул он напарнику, что привёз очередную заполненную телегу.       Тот, вытирая пот с лица, тяжело дыша проговорил: — Нет… Ещё телег шесть и можно будет заканчивать.       Мужчина захныкал: — Целых шесть телег! Это сколько ещё могил копать?!       Господи, дай ему сил, чтобы пережить это. Хотя он понимал, что не должен жаловаться на нечто подобное, как-никак он остался жив, в отличие от этих бедняг. Тогда он, набравшись сил и воодушевления от собственных постыдных мыслей, наполнился энергией и с новым приростом рвения взялся за лопату. — Да ладно тебе, посмотри лучше на гробовщика! Со вчерашней ночи колотит гробы и он ведь даже не ложился до сих пор спать, как одурманенный колотит один за другим, только и успеваем носить! — Да, ты прав, я не должен жаловаться…       После этого короткого разговора они вновь принялись за работу. Хотя другие продолжали свои разговоры, плавно перетекая к теме о Кларк. «А ты слышал, что она сделала с Гловером? Вот ужас какой. Только настоящий Зверь мог такое сотворить… Мои знакомые видели его тело… Оно было подвешено к потолку! К потолку, представляешь, они мне рассказывали, что спина его была просто чудовищна… Кожа и мышцы разорваны, рёбра вывернуты в обратную сторону. Они назвали это кровавым орлом…» «Да, я слышал что-то подобное, но будь тише, вдруг кто-то услышит, нам запретили об этом упоминать… Хотя меня от одних лишь историй в дрожь бросает, брр».       Другие же обсуждали исчезновение людей в Трансильвании. Даже до них дошли слухи. Что за бестолочи, нельзя же так открыто говорить об этом… Кларк… Он помнит её, она с таким удовольствием и рвением рассказывала об убийствах Зверей, а сама ничуть не лучше… Что за лицемерие. Он ощутил рвотный позыв, то ли в отвращении, что сейчас испытывал к Кларк, то ли от вони трупов. Кларк всегда была ненормальной, ничего удивительного нет в том, что она окончательно сошла с ума. Благо он всегда её опасался и никогда к той не подходил. Да и сама Кларк не была сторонницей пустых разговоров. Неизвестно что ей пришло бы в голову, вдруг она бы и с ним… Сделала что-то подобное… Даже мысли об этом отторгали.       Ему было известно, что Епископ разыскивает Кларк после того, как та сбежала. Его люди всех опросили, должно быть им удастся отыскать её. Вот было бы прекрасно, за преступление человек должен нести соизмеримое наказание. А для этого «животного», — с ненавистью подумал он, — нет места среди людей. Даже смерть будет милостыней.

***

      Кости ломило, мышцы словно горели огнём, а голова просто раскалывалась. Лёжа на холодном каменном полу, она дрожала, покрываясь мурашками, волоски по всему телу встали дыбом. Сделав вдох, она почувствовала, как холодный влажный воздух опалил её лёгкие. Хрипло закашлявшись, ощутила неприятное давление в районе скулы. Попытавшись приподняться, всё тело охватили новые волны боли и зуда, мышцы вот-вот грозили разорваться от напряжения. Тупая боль охватила её затылок, глаза пекло, из-за резкой смены положения они закатились. Перед Кларк всё потемнело, а дыхание стало куда более глубоким и тяжёлым. Ужасный тяжёлый воздух.       Всё её тело было охвачено усталостью, и сама она слабо соображала, словно находясь в полудрёме. Попыталась что-то сказать, но из её глотки вырвался лишь хрип, губы синие и сухие, покрытые каплями крови. Проведя рукой по шее, на ладони отпечатались красные следы. Под носом было что-то мокрое и слизкое, неприятное. Так же вытерла рукой, вымазывая ту в алой жидкости ещё сильнее. Осмотрев собственное тело, ужаснулась своей худобе и торчащим костям, до этого бледная кожа была измазана в смеси крови и грязи… Она надеялась, что это была просто грязь.       До недавнего времени белоснежные локоны так же слиплись из-за запёкшейся на них крови. Попыталась облизать пересохшие губы и сфокусировать взгляд. Впереди решётка, в остальных направлениях каменные стены и слишком высокий потолок. Мрак разгонял одинокий факел, что висел до смешного высоко, а под ним виднелись какие-то… Кристаллы? Она поднялась, проходясь вновь полузатуманенным взглядом. Ей нужно было в туалет прямо сейчас, это была настолько острая необходимость, что не обратила внимания на факт того, что на ней совершенно не было одежды.       В самом углу стены обнаружила ведро, видимо для отходов. Где она вообще, и что происходит. Попыталась возобновить в голове последние события, которые просто не хотели приходить чёткой картинкой. Она помнила… Что же она помнила? Размышляла, справляя нужду. — Кларк… Вот это гостеприимный приём, верх воспитания и аристократичности, — до боли знакомый голос, с налётом издёвки нарушил тишину, — не ожидала, что ты НАСТОЛЬКО рада меня видеть.       Только сейчас Кларк обратила внимание на силуэт за решёткой. Она резко вскочила, незначительно, но неприятно ощутимо, пачкая ляжки в моче. — Ты! — Прохрипев, заскрежетала зубами, взялась рукой за горло в попытке усмирить внезапно взявшуюся боль, словно ей разодрали глотку. — Лекса, — Кларк подскочила к решётке, сжимая стальные прутья не в силах достать до объекта злости.       Её трясло от переполняемых эмоций, как же хотелось сжать эту тонкую хрупкую шею в своих руках и сжимать, сжимать, пока не раздастся треск. Как же сейчас ей хочется переломить её пополам. Глаза горели от переизбытка чувств.       Кларк проследила за взглядом Лексы, который проскользил по её телу, останавливаясь всего на долю секунды в некоторых местах. Она последовала примеру той и так же окинула себя взглядом. Только в это мгновение в её голове появилось осознание собственной обнажённости. Да и к дьяволу, хочет смотреть, пусть смотрит, потом мы посмотрим на ёмкость в её черепе! Просто размозжить её череп камнем… Да, это было бы интересно…       Вспышка воспоминания пронзила голову Кларк. Сражение с Лексой, чёрный огромный Зверь, убить которого она мечтала так долго. — В правой части стены найдёшь одежду и кровать. Так же мы каждый день обновляем вёдра для умывания и нужды. Не перепутай, — съязвила она непонятно зачем.       Эти зелёные глаза, что сейчас с такой насмешкой смотрели на Кларк, напоминали нефрит. От этого взгляда дрожь шла по телу, Лексу хотелось придушить прямо здесь и сейчас. Кларк было сложно сдерживаться. Она зарычала, пытаясь раздвинуть прутья: — Я убью тебя! Как ты посмела обмануть меня?! Нравится наблюдать, да? Думаешь, я не чувствовала всё это время чужое присутствие? Просто скажи зачем? — Ей хотелось рвать волосы на голове от безысходности и непонимания. Что она здесь делает? Что вообще, дьявол возьми, происходит?       В разговор вмешался голос, шаги быстро приближались: — Лекса, ты ещё здесь? — Подойдя, женская фигура встала рядом.       От злости Кларк раздувала ноздри и металась по камере, словно встревоженное животное. Что же… Теперь так и есть. — Аня, — поприветствовала её Лекса, кивая головой, — принесла еду? — Конечно, вот, может, мы даже немного поболтаем, она кажется интересной.       Две пары глаз уставились на Кларк, которая в этот момент почувствовала себя экспонатом в каком-то никому ненужном историческом музее. Злость всё росла, и она буквально начинала от неё сходить с ума. — Что вы смотрите?! Что вы смотрите на меня?! Как же вы меня все достали. Вы умрёте. Все. Мучительно. Я выпотрошу всех вас, дьявол побери! — Металась она из стороны в сторону с выпученными глазами, вырывая волосы на голове и сдирая кожу на бёдрах. — Не смей с ней разговаривать, ясно? — Насмешливый взгляд возвышался над глазами напротив, пока девушка не кивнула соглашаясь, — Она сейчас находится в повышенной активности и раздражительности. Как только доест, возвращайся, и не задерживайся. Количество кристаллов пока увеличивать не будем. Сначала понаблюдаем за её состоянием. — Слушаюсь, Хеда…       Напоследок окинув взглядом Кларк, нахмурилась и открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но, по всей видимости, передумала и просто удалилась. Кларк ещё долго слышала удаляющиеся шаги. «Значит коридор длинный». — Сделала она в голове пометку. «Длинный». «Длинный коридор, да…»       Аня просунула поднос с едой под клеткой, в этот момент Кларк метнулась к ней и успела схватить ту за руку, крепко сжимая. Выражение лица Ани не изменилось, она просто подняла глаза в голубые глаза напротив в ожидании. — Так ты не будешь со мной говорить, да? — Нервно начала она, слегка заикаясь, словно путаясь в словах.       В глазах читалось безумие, перекрытое поволокой дрёма. Она сейчас и здесь, и не здесь одновременно. Интересная реакция… Обычно они просто засыпают, а она словно в трансе. Но, действительно, стоит ли увеличивать воздействие? Лекса права в том, что это может нарушить доверие, плюс ни к чему не приведёт. К тому же у Лексы были некоторые мысли на её счёт. В любом случае, как бы то ни было, приказ есть приказ. — Почему же? — Тепло улыбнулась она, в уголках глаз появились морщинки. Хотя некоторые приказы можно проверить на прочность, в любом случае, интерес выше некоторых запретов, хоть она и могла за это поплатиться, но это была малая плата за любопытство, — я очень хочу с тобой поговорить, Кларк. — Правда? — Она отшатнулась, отпуская руку, словно не ожидавшая такого ответа. — Это сбивает с толку, — Задумалась, интенсивно кусая внутреннюю часть щёк. — Конечно, я столько о тебе всего слышала и твои истории и то, что о тебе говорили люди, это всё так интересно… Ты пока ешь, ешь, попутно можешь отвечать на вопросы. Эту курицу приготовила лично я, знаешь, я отлично готовлю, как и рис с подливой, бонусом тебе принесла овощное рагу, по твоему виду поняла, что тебя нужно немного откормить, кожа да кости, больно смотреть. Но прежде советую тебе помыть руки, — кивнула она на окровавленную кожу.       Кларк быстро встала и пошаркала к ведру с чистой водой. Приведя себя в приемлемое состояние, вернулась к решётке и начала есть руками. — Вообще тут есть ложка… — Кларк не обратила внимание на подсказку и просто продолжала набивать желудок, отправляя жмени еды в рот, почти не жуя. «Видимо она очень голодна. Удивительно вообще, что она выжила, хотя очень интересная и странная история. Она находилась в недообращённом состоянии и должна была умереть. Как так вышло, что она стала настолько огромным Зверем? Чуть не испортила нам все планы своей выходкой… Хотя её можно понять. Потерянный неокрепший ум». — Она с сожалением посмотрела на уплетающую за обе щеки девушку перед ней. Безусловно, Аня помнила все рассказы Кларк об убийствах оборотней во всех деталях и красках. Но, так же, она осознавала первопричину её действий и эмоционального состояния.       Когда с едой было покончено, Аня забрала поднос и выпрямилась, тепло улыбаясь сидящей в позе лотоса Кларк. — Не переживай, я буду приходить к тебе каждый день и рассказывать истории, в обмен на истории от тебя, разумеется. — Постой, — окликнула Кларк разворачивающуюся девушку. Что за обряд? О чём вы говорили? — Обряд… — Аня призадумалась, — мы отправляем в последний путь одинокие души и почитаем память уже ушедших. Как ты знаешь, твоя подруга убила одного из оборотней, если не считать охотников, которые то и дело отправляют наших на тот свет. Для нас подобного рода обряды уже привычны и обыденны, причём очень давно. Настолько давно, что некоторые потеряли способность к скорби, к примеру Лекса, Джереми, я…       Рейвен и Купер всегда были чувствительными… Потому для них это тяжелее переносится. В общем, не скучай, Кларк, ляг поспи и не забивай себе голову ненужными размышлениями, которые тебе не дадут совершенно ничего, кроме головной боли. Чем больше думаешь — тем сильнее будет болеть твоя голова, и это не пустое напутствие, прислушайся. Ложись спать. — Аня вновь улыбнулась и начала уходить, пока её шаги так же не затихли. Сколько метров этот коридор? «Дьявол, почему я всегда оказываюсь в подобных ситуациях? Как же это злит».       Она отползла к кровати и накрылась одеялом. Потом оденется, сейчас у неё действительно нет на это сил. Через несколько мгновений Кларк засопела. Курица действительно была вкусной. Не будет чем-то удивительным, если Кларк приснится вкус и мягкость этой курочки… Такая хрустящая и горячая… Во сне у Кларк потекли слюни. Она раньше никогда не зацикливалась на том, что ест или же о вкусе. Всё, что она ела — всегда казалось ей пресным, даже не смотря на то, как бы другие не нахваливали вкус и сочность чего-либо. Но сейчас же у неё появилась какая-то ненормальная одержимость мыслями о еде. Впрочем, эта ночь одна из немногих, когда ей снилось что-то приятное, хоть это была еда и то, как она ломает горло Лексе. Да… Этот сон тоже был приятным и, отчего-то, заставлял сердце Кларк биться чаще, а низ живота сводить.

***

      В таверне пахло алкоголем и потом, если не считать смрада генитальных выделений. Минусы чувствительного обоняния, хотя даже к этим «ароматам» можно выработать привычку и не ощущать настолько явно. Сейчас в таверне людей было битком, привычные громкие разговоры, смех, споры и стук кружек раздражали его слух, из-за чего ему приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы подавить большинство из всего этого разнообразия звуков. Что же, приходил он сюда не просто так. На то была весомая причина, ради которой он мог выдержать все эти раздражители. Взгляд Купера сразу же пал за барную стойку, из-за количества занятых мест, он с трудом смог разглядеть знакомую макушку, проталкиваясь через лениво снующих туда-сюда знатно напившихся «господ», ему, наконец, удалось пробиться. — Люк, рад тебя видеть, мы можем поговорить в более уединённом месте? Тебя может заменить Аня? — Ему пришлось перекрикивать бардов и голосистых мужиков, заполонивших всё свободное пространство, будто все дружно решили посетить таверну в одно время в один день. Хотя оно и не мудрено, учитывая случившееся. Многие хотели забыться и утопить горе в алкоголе. Но принесёт ли это им облегчения? Что же, в прочем, его это и не заботило. Все эти работяги закончили с работой… Да, жертв было не мало, остаётся лишь гадать к чему это приведёт. Епископ получал своеобразную выгоду с постепенного истребления оборотней, Купер не считал, что тот стремился к полному уничтожению его вида, но сейчас… Очень неприятная и непредвиденная ситуация. — Ани сейчас здесь нет, но меня есть кому заменить, я тоже хотел поговорить с тобой. — На удивление хмуро проговорил он без явного энтузиазма, что насторожило Купера. Он опасливо сглотнул.       После того, как Люка сменили, он направился следом за мужчиной.

«О чём же он хочет поговорить»?

      Поднявшись на второй этаж, скрипя деревянными половицами, Люк открыл ключом одну из комнат и пропустил Купера вперёд. как только за ними закрылась дверь, Купер впился губами в губы напротив, но, к его разочарованию, он не получил ответного жеста. Лишь касание широких ладоней к его груди в отстраняющем движении. — Стой, Купер, нам нужно поговорить. И на этот раз я не шучу. Тебе известно о том белом Звере, так? Это один из ваших… Ты говорил, что вы не будете нападать на Прежмер и нападать на людей, которые вам не несут угрозу, так? Ты клялся, стоя передо мной на коленях, помнишь это, Куп? — Мужчина сжал кулаки, отвернув голову в сторону, не желая смотреть возлюбленному в глаза. — Нет, то есть да, я помню, но этот случай другой! Исключение! Мы ведь действительно не нападали и держались в тени, разве это не так? А этот Зверь не из наших, он… — Хватит! Не хочу больше ничего слышать, — поднял тот голос, — Ты мне опять навешаешь лапши на уши, что и эта тварь сбежала?! С меня довольно! — Тварь?.. Тварью ты называешь мой вид… В твоих глазах я тоже тварь? — На его глаза навернулись слёзы. — Ты знаешь, что я имел в виду и не переворачивай снова всё с ног на голову. — Он упорно не смотрел в глаза парня. — Между нами всё кончено. — Но это ведь правда, Люк… Этот Зверь не из наших, и мы не подозревали, что всё так выйдет. — Так научись думать хоть иногда, Купер, не пробовал хоть изредка включать свою голову? Половина деревни мертва. Ребята день и ночь колотили гробы, таскали и заарканивали трупы. Все, до смерти уставшие, разбитые, они пришли сюда, заливать глотку, глуша такую боль, которая тебе и не снилась. — Да что ты знаешь о боли?! Ты не хочешь даже выслушать меня! Я понимаю, всё понимаю, всю горечь и отчаяние их смертей. Ты думаешь наши не умирают изо дня в день? Но теми, кто нападают — всегда являетесь вы! Лес с начала времён принадлежал нам и только нам! Мы его владельцы, всего этого проклятого материка. Вы нас истребляли, сгоняли к окраинам и сейчас мы здесь, стараемся соблюдать мир, сосуществовать. Но угадай КТО вторгается на нашу территорию раз за разом. Учитывая даже то, что Прежмер стоит на костях наших предков! Мы не можем мириться с этим, это святая земля и сейчас ты тот, кто обвиняет НАС?! Ох, правда, Люк?! — В его венах кипела злость, распаляющая и расширяющая его сознание. Сейчас он дрожал от неверия. Как Люк не понимает? Как он не может понять всего этого? Наконец, проявились темы, которые они оба так старательно избегали, считая, что это может внести разлад. — Купер… Я сделаю вид, что не слышал всего этого. Между нами больше ничего нет и быть не сможет. А теперь я попрошу тебя уйти и оставить меня одного. — Конечно, Люк, закрывай глаза, ведь только это ты и умеешь — прятаться в своей раковине! И сделай мне одолжение, больше не смотри даже на меня, иначе я за себя не ручаюсь.       Купер вышел разозлённый и распалённый. Почему всё не может быть просто? Почему он просто не может любить и чтобы любили его? К чему все эти сложности и выяснения отношений, подпитываемые непониманием. С него хватит. Хватит этих и каких-либо других отношений.

***

      Оборотни готовились к Три́зне почтить умерших и проводить их души. Были моменты, когда они проводили души в загробный мир, не имея тел умерших. Не всегда удавалось вернуть тело земле, но хотя бы таким образом они давали понять, что помнят каждого из почивших. Пока носились брёвна одно за другим, Лекса наблюдала за подготовкой, сидя на скамье в глубокой задумчивости. К счастью, день проведения душ умерших совпал с проводами горожан. Ни у кого не возникнет даже малейшей сомнительной мысли. Сегодня зажгутся костры на участке каждого дома.       Прежмер был относительно небольшим, именно поэтому все хотя бы косвенно были знакомы друг с другом. Лекса не понимала, как так вышло, что белым Зверем оказалась Кларк, разве она не должна была умереть? Лекса долго сидела рядом с кроватью Кларк и видела, как жизнь покидает её тело, как та дышала с трудом, из её глотки выходили хрипы. Душераздирающее зрелище, особенно учитывая тот факт, что причиной этого стала сама Лекса. Хоть она никому не говорила и не подавала вида, всё это тяготило её душу. Тяжёлый груз ответственности лежал на её плечах, и она обязана была подарить своим людям свободу. Она неоднократно вела переговоры с королём посредством послов. Безуспешно, не помогали ни добрые намерения, ни угрозы. Измождённый вид Кларк удручал, отчего-то, Лексе было больно смотреть на такое её состояние. Несмотря на то, скольких Кларк убила, но и её можно понять. Её мотивы и движущая сила были Лексе ясны. — Хеда, — кивнула Аня, присаживаясь рядом, обратив свой взгляд на завершающуюся подготовку. Уже начали разжигать костёр, — жаль тело Линкольна не удалось забрать… Жаль, что с ним это произошло, — пожала она плечами, глядя на разгорающееся пламя. Вокруг кострища начали собираться «люди». — Да, жаль, — проговорила она, по выражению её лица невозможно было понять какие эмоции она сейчас испытывает и испытывает ли хоть что-то вообще, — Что ты думаешь о Кларк? — Внезапно спросила она, от чего голова Ани быстро повернулась. — Как я могу о ней что-то сказать, если мы даже не говори… — Её речь оборвал насмешливый, но тёплый взгляд зелёных глаз, — Она… Интересная, хотя я думаю, что Рейвен она не понравится. Ещё она кажется мне немного странной, возможно от этого и интересной. Непредсказуемое поведение. Я встречала разных людей за свою жизнь, но она… Что-то с чем-то… Если речь о доверии или подчинении… Подчинить её не выйдет совершенно точно, но вот что на счёт доверия… Нет, это тоже невозможно. Как я и сказала, она очень интересная, пока мы разговаривали, она умело играла в доверчивую дурочку, но это далеко не так. Я не понимаю только того, осознанно ли она так себя вела или же нет… — Аня задумчиво трогала губы, глядя в землю, хотя её взгляд и проходил словно сквозь, словно смотря куда-то в глубину. — Что же… Это интересно, спасибо, я подумаю над подходом.       Как только костёр разгорелся, все вокруг запели песни и начали танцевать, проводя своего рода обряд по проводам душ тех, что ушли совсем недавно и тем, что ушли уже очень давно. Благодаря всем этим традициям они чтили и помнили о всех погибших.       Лекса заметила лишь Купера, что шёл быстрым рваным шагом, брови которого были сведены к переносице, а зубы терзали губы, от чего те покраснели и надулись. Тот встал вместе с остальными напротив костра, несколько мгновений глядя в небо, затем не сводя взгляда с пламени. Хотя огонь был средством для проводов душ, все старались держаться от него на приличном расстоянии, испытывая неконтролируемый ужас, если оказывались к нему слишком близко.       После той ночи, когда Лекса заставила Кларк потерять сознание, ликантропы тут же подоспели и, скооперировавшись, затащили огромную тушу в камеру, глубоко под землёй. Поскольку место заключения Кларк было глубоко в лесу, им пришлось действовать быстро, насколько это было возможно, чтобы остаться незамеченными кем-либо. Из-за того, что Кларк напала на Прежмер и убила многих, все остальные спрятались так хорошо, как могли. Именно поэтому Кларк проснулась в камере на полу без одежды. Первая причина заключалась в том, что кровать не выдержала бы её вес, вторая причина, заключённая в её обнаженности была в том, что Кларк приняла облик человека только тогда, когда начала приходить в сознание. Было ли это неосознанным желанием её тела? Что было странно, ведь необходимо было обладать некоторым мастерством… Возможно, это одно из проявлений её нестабильного состояния. В любом случае, за Кларк нужно понаблюдать.       В это же время, Кларк пребывала в одиночестве холодного тёмного помещения, стены которого начинали нестерпимо на неё давить. Сейчас она сидела на полу всё такая же обнажённая и внимательно рассматривала свою, теперь уже, чистую от крови кожу и поражалась отсутствию шрамов, что сопровождали её уже многие годы. Как… Как они могли исчезнуть? Когда большая часть воспоминаний к ней вернулась, хоть и с трудом, одурманенного сознания, она поняла, что, должно быть, смогла удачно обратиться, и всё это следствие её нового «Я».       Её радовало, что этих проклятых шрамов, которые давили на неё все эти годы и зудели, теперь уже не стало, хотя она не могла принять то, что стала одной из этих тварей, которых сама же уничтожала на протяжении многих лет. Она ощутила нечто, похожее на отвращение к себе же. Её так же интересовал вопрос, зачем оборотни держат её здесь, и как долго продлится её заточение. Это их расплата? Держать её здесь вечно? Без возможности умереть, их цель свести её с ума? Она не находила себе места и не знала, чем себя занять. Если это продлится ещё дольше, она точно сойдёт с ума. Это невыносимо, вся теснота пространства давит на неё, сейчас лишь разговоры с Аней спасают от сумасшествия.       Лекса… Эта… Как она посмела предать её? Обмануть? Кларк злилась из-за собственной неосмотрительности. Как она могла потерять контроль над ситуацией и позволить всему этому случиться? И где она теперь? Хотя она понимала, что если бы Лекса этого не сделала, Кларк бы давно уже была мертва, это хоть что-то хорошее в сложившейся ситуации и хорошее ли вообще, учитывая её заточение? Как бы то ни было, то, что сделала Лекса, никак её не оправдывает, включая то, что она повинна в смерти её семьи… Могло ли быть всё иначе? Кларк погрузилась в глубокие размышления из образов, картинок и диалогов, дрейфуя по воспоминаниям, погружаясь в собственные фантазии, это помогало уберечь разум и не лишиться его от всей этой скуки и одиночества.

***

      Вот и настал день, выделенный Епископом под личный визит Беллами, его основного поставщика информации, к которому он не мог не выказывать лояльности. Именно поэтому сегодня он отправился лично. Несмотря на то, что ходьба отдавалась для него болью в позвоночнике, он, не без видимой гордости и надменности, вышел из церкви, спускаясь по лестнице под сопровождением охраны. Одна из церковных «сестёр» держала его под руку, чтобы облегчить спуск его преосвященству.       Когда он подошёл к заблаговременно предоставленной карете, кучер уже ждал у двери, держа ту раскрытой. Епископ сделал шаг, ступая на деревянную ступень, и попытался подтянуться, ухватившись за поручень, ввинченный сбоку кареты, все эти инновации были разработаны специально для того, чтобы Епископу облегчить подъём в карету. Но даже несмотря на все нововведения, из-за отсутствия сил в руках, это давалось ему с трудом, тогда помогали сопровождающие, которые тем временем аккуратно подталкивали того в спину. Кряхтя, наконец, оказался внутри, сев на мягкое сиденье. Несмотря на то, что ехать было не слишком далеко, его преосвященство не уверен, что смог бы преодолеть весь путь пешком. Потому, потеплее одевшись и укутавшись в плед, с пока ещё горячей кружкой чая в руках, он отдал команду кучеру трогаться. Охрана из четырёх стражников поехала верхом.       Два всадника спереди, два сзади кареты. Несмотря на то, что по большому счёту, Епископу некому было угрожать, и он был на очень хорошем счету у людей, нельзя было забывать о Зверях, в конце концов один из них, единственный, по крайней мере, вторгнувшийся, сейчас рыскал неизвестно где, и нельзя было откидывать возможность повторного нападения. Именно поэтому охрана на территории, граничащей с лесом была усилена. Информация о белом Звере была не единственной причиной, почем Епископ отправился к Беллами. Так же его интересовало, что Беллами мог узнать о механике обращения, быть может, тогда им бы удалось найти ответ, как можно обличить Зверя под человеческой шкурой. Возможно, был безболезненный способ для населения это узнать. Хотя у Епископа был запасной план в случае, если способ не обнаружится. Из-за нападения Зверя, люди находятся во взволнованном и растерянном состоянии, благодаря чему, ему будет проще на них воздействовать.       Он уже обдумывал и даже обсудил с остальными своё намерение: Если безболезненного способа обнаружить оборотня среди людей не будет — всем жителям Прежмера будет отрублен палец. Все те, кто откажется — будет немедленно казнён за ликантропию, а его семья окажется обесчещена. Подобное радикальное решение не было принято с радостью, но если бы не этот Зверь, оно не было бы принято вовсе, так как несмотря даже на всю власть в руках Епископа, совет попросту бы его не поддержал. Всё же, обстоятельства складываются наилучшим образом. Так они смогут искоренить всю опасность за один раз.       Епископ самодовольно себе же хмыкнул, хитро прищурившись, от чего и без того суровые глаза начали выглядеть действительно хитро и пугающе.