В целом нечто странное (или Уэнсдей-мультиверс)

Весной и летом, или даже осенью и зимой, если погода была подходящей, двор квадрата был излюбленным местом студентов Невермора для приёма пищи. И этот завтрак не стал исключением. Перед его глазами предстали яйца, бекон и зелёное пюре неопределённого происхождения, ибо ни одна школьная столовая в стране не могла обойтись без еды странного и загадочного характера, даже по меркам изгоев. По крайней мере, так считал Аякс, осторожно прощупывая ложкой зеленоватую пасту. Попробовав кусочек и решив, что вещество кажется съедобным, Аякс Петрополус продолжил свой завтрак в относительном одиночестве. О, он не был одинок во дворе квадрата. Несмотря на то, что в заведении было немного спокойнее, чем в учебное время, здесь было ещё несколько студентов, которые предпочли остаться в своих общежитиях на время каникул. Собственно говоря, Аякса это не касалось. Его оценки были не так хороши, как хотелось бы, и родители поставили ему финансовый ультиматум, контролируя его расходы. Никаких вечеринок, никаких поездок с друзьями. Он мог приехать домой или остаться в Неверморе, но в любом случае ему пришлось бы приложить все силы к учебе. Он выбрал Невермор не из мелкой обиды, а из чистого прагматизма. Если он действительно хотел использовать недельные каникулы, чтобы наверстать упущенное в учёбе, то дом, полный родственников, приехавших на каникулы, был для него неподходящим местом. Он приедет на выходные, только и всего. Молодой горгон был погружён в свои мысли и пытался не обращать внимания на комочки в зелёном пюре, а после увидел, как они входят во двор, и чуть не подавился. Энид и Уэнсдей не были странным зрелищем во дворе. Завтраки, обеды, периоды отдыха… они, как правило, присутствовали регулярно, особенно разноцветный оборотень. А вот время ужина эти двое чаще всего проводили в своём общежитии. Энид была его лучшей подругой. Это могло показаться странным тем, кто знал, что они были бывшей парой. Но опять же, у Аякса никогда не было проблем со странностями, и он слишком дорожил дружбой с волчицей, чтобы позволить испортить её неудачными отношениями продолжительностью всего в пару месяцев, закончившимся по обоюдному желанию. С другой стороны, Уэнсдей… Аякс без проблем назвал бы её подругой, если бы не тот факт, что он был почти уверен, что Аддамс нашпиговала бы его бритвенными лезвиями, если бы он осмелился это сделать. Так что они были скорее хорошими знакомыми. По крайней мере, Уэнсдей всегда была с ним тепла, в своей сдержанной манере, иногда приправленной едким сарказмом. И это было хорошо. Ведь если ты ей действительно не нравился, Аддамс обычно игнорировала, оскорбляла прямым текстом, не оставляющим места для сомнений, или замышляла убийство, пока Энид не осознавала это и не сдерживала её, прежде чем ситуация могла обостриться. Так что в некотором смысле между ними тремя всё было хорошо. И именно благодаря такому доверию Аякс без колебаний ответил на приветствие, когда Энид заметила его взглядом и направилась к столу, за которым он сидел, а за ней последовала Уэнсдей и три причины, по которым он чуть не поперхнулся. — Энид, твоя девушка научилась совершать митоз, она размножается… Да! Выкусите, заметки по биологии! Он правильно использовал термин. Энид фыркнула, ставя поднос с завтраком, и села за стол напротив него. — Ну, по крайней мере, это не хуже, чем предложение Йоко о фазе размножения. — Петрополус, — поприветствовала Уэнсдей, садясь рядом с Энид. Позади неё три другие новоприбывшие девушки сели за стол, и Аякс не мог не наблюдать за ними. Самая младшая сидела по другую сторону от Энид, одетая в розовое, и, несмотря на своё пугающее сходство с Уэнсдей, она приветствовала его энергичным взмахом руки и широкой улыбкой, на которую горгон не мог не ответить. Другая сидела во главе стола, выглядя самой старшей из троих и наблюдая за ним с выражением, которое напомнило ему Уэнсдей, когда та впервые приехала в Невермор. Девушка была пугающей, и в её чертах было что-то странно знакомое, помимо сходства с Аддамс. Наконец третья села рядом с ним. Первое, на что обратил внимание Аякс, — это то, что она была очень бледной. Если бы не чёрные волосы и тёмные глаза, он бы подумал, что девушка — альбинос. Девочка полностью проигнорировала свой поднос с едой, устремив на Аякса странный пристальный взгляд, сопровождаемый нервной улыбкой. — Мне сообщили, что ты не человек, — сказала она. — Нидлер! — отругала Энид, — Это слишком грубо. — Аякс, чтобы облегчить твои ограниченные возможности постижения нынешней ситуации, позволь мне представить тебе моих кузин: Ву, Нидлер и Фрайдей, — вмешалась Уэнсдей, указывая на соответствующих девушек. — Э-э, приятно познакомиться… и всё в порядке, — сказал Аякс. — Технически мы, горгоны, являемся человеческим подвидом категории криптидов, которые… — У тебя на голове змеи вместо волос? — спросила Нидлер. — Э-э… да. — Очаровательно, могу ли я…? — Ты не собираешься спрашивать у него разрешения препарировать его в случае его смерти, — прервала Уэнсдей спокойным тоном, не отрывая взгляда от своей тарелки с едой. «Что?!», — встревоженно подумал Аякс. — Но это вежливый поступок, — запротестовала Нидлер. — Грубо было бы сделать это без его разрешения. — Лично я больше склоняюсь вивисекции, — добавила Ву. — А как насчёт таксидермии? — спросила Фрайдей. — По крайней мере, для маленьких змей в его голове. — Боже мой, — задумчиво произнёс Аякс. — Вас трое. Он не заметил краткого обмена взглядами между Уэнсдей и Энид после этого замечания. Аддамс лишь повторила, сохранив свой голос безмятежным. — Как я уже сказала, это мои кузины. Они Аддамсы. Нидлер, в свою очередь, продолжила список вопросов. — Если ты превратишь кого-то в камень… это навсегда? — Нет, процесс варьируется от нескольких минут до нескольких часов… — Если окаменевшего человека разбить на части… Остаются ли они каменными по истечении этого времени или превращаются в груду мясных кусочков? — Честно говоря, я не уверен и не хочу знать, — ответил Аякс на жуткий и сюрреалистичный поворот вопросов девушки, сидящей рядом с ним. — Нидлер, просто… просто съешь свой завтрак, пожалуйста, — вздохнула Энид. Постепенно обстановка вновь приобрела нормальный вид. Со вздохом разочарования Нидлер сдержала свою тягу к знаниям, хотя и продолжала задавать вопросы о горгонах, но уже менее выразительно и куда более тихим и невозмутимым голосом, иногда сопровождаемая также любопытной Фрайдей. Остаток времени за завтраком Ву хранила молчание, хотя, казалось, она вела безмолвный разговор с Вещью, основанный на едва уловимых движениях пальцев. Преодолев первоначальное беспокойство (и некоторую панику), Аякс начал отвечать на вопросы с большим энтузиазмом. Энид с полуулыбкой наблюдала за этой сценой, доедая свой завтрак. Наклонившись к Уэнсдей, она прошептала ей на ухо. — Мне нужно поговорить с тобой наедине. Подавив восхитительную дрожь, которая всегда пробегала по её позвоночнику, когда её любимая шептала ей на ухо, независимо от причины, Уэнсдей кивнула и немедленно встала, следуя за Энид. — Девочки, нам с Уэнсдей нужно кое о чём поговорить. Вы не против остаться здесь на некоторое время с Аяксом и Вещью? — спросила Энид, прежде чем повернуться к горгону. — Ты же не против? Я на минутку. — Расслабься, я выживу, — сказал Аякс. — Ты уверен? — сказала Ву, искоса взглянув на него. Аякс сглотнул. — Э-э… до тех пор, пока Вещь не испытывает угрызений совести по поводу протягивания мне руки. Каламбур не намеренный. Отрубленная конечность вскочил на стол и энергично постукивала, пытаясь подбодрить юношу. — Мы будем недалеко. Не создавайте Аяксу никаких проблем, девочки. И не стесняйтесь исследовать окрестности, — сказала волчица, подмигнув. Энид взяла Уэнсдей за руку. Они ушли прочь от столов во дворе, игнорируя взгляды других присутствующих студентов, которые, казалось бы, были больше заняты происходящим, чем своими делами. Найдя неприметный уголок возле одного из коридоров, ведущих в общежития, Энид с восторженной улыбкой повернулась к Уэнсдей. — У меня есть план! — У тебя есть план? — недоверчиво спросила Уэнсдей. — Эй, не надо так говорить… ты же знаешь, я всё планирую. Иногда. — Твои способности к планированию, стратегии и уловкам на соревновательной и социальной аренах не имеют себе равных, mia lupa, — ответила Уэнсдей. — Но что-то подсказывает мне, что ты имеешь в виду не этот план. — Хорошо… Ты помнишь, как говорила о возможности того, что книжный вор не был студентом Невермора? — Очевидно. — Я думала о том, чтобы вернуться в библиотеку Белладонны и немного повынюхивать, — сказала Энид, дотрагиваясь до своего носа. — Буквально. Я уверена, что узнаю все запахи тех, кто обычно туда спускается, но если я найду странный, но свежий запах, который не подходит ни к кому из моих знакомых или тех, кто сейчас в Академии… — Это может быть только вор, хотя след всё ещё очень смутный. — Не совсем, — ответила Энид. — Джерико. Я думала съездить в город под предлогом покупки еды и смены одежды для девочек. Я могу воспользоваться этим, чтобы прогуляться, особенно по общественным местам или около мотеля… И если я найду тот же след, я смогу по нему выйти на человека, стоящего за ним. — Это… хороший подход, Энид, — сказала Уэнсдей. — Что ж, я думаю, сегодня днём мы пойдём в… — Нет-нет, я пойду одна. Ты останешься здесь. Тень на несколько мгновений омрачила черты Уэнсдей. Когда она заговорила, тон её голоса звучал необычайно торопливо, встревоженно. — Это слишком рискованно. Мы не знаем возможностей вора. Я не могу позволить тебе встретиться с ним в одиночку, я не собираюсь… Палец лёг на губы Аддамс, заставляя её замолчать. — Уэнсдей, — сказала Энид, заглядывая своими голубыми глазами в тёмные глаза Аддамс. — Я обожаю тебя, я обожаю, как сильно ты заботишься, и я обожаю те редкие случаи, когда ты бесцеремонно это демонстрируешь. Но иногда ты забываешь, что я больше не беспомощный щенок, и начинаешь меня слишком опекать. Уэнсдей взяла Энид за руку, мягко отняла её палец от губ и опустила взгляд. — Я этого не хотела, я знаю, что ты научилась принимать великолепное, звериное создание ночи, которым ты и являешься, но часть меня никогда не сможет не беспокоиться, — ответила Аддамс, снова возвращая взгляд на Энид. Уэнсдей подняла правую руку и нежно погладила левую щеку оборотня, пройдясь по контуру шрамов, отмечавших её нежное лицо. — Я всегда ценила красоту твоих боевых отметин, и я всегда отстаивала то, что они символизируют для меня. Но я также поклялась, что не позволю миру снова поставить на тебе клеймо. — А я поклялась, что вырву горло любому, кто посмеет попытаться причинить тебе вред, помнишь? — ответила Энид, положив руку на кисть Уэнсдей. — Я могу это сделать. Ты знаешь, что я могу. И мы не можем взять девочек с собой. Мы также не можем оставить их одних. Здесь, с тобой, они будут в безопасности. А я пойду на охоту. — Говоришь как настоящий волк, — прошептала Уэнсдей, приблизив своё лицо к лицу Энид. — Наконец-то я нашла причину быть такой, — ответила Энид. — Il mio bellissimo sole. — Ma lune noire. Они поцеловались, как делали это бесчисленное количество раз до этого. И, как и во всех подобных случаях, интенсивность огня в их груди была такой же или даже больше, чем в первый раз. Все чувства одной сосредоточены на другой, и наоборот, не обращая внимания на всё вокруг и на любые представления о времени. Отстранившись от губ, покрасневшие и полные нежности, они прислонились лбами друг к другу, переводя дыхание, и снова заглянули друг другу в глаза, позволив довольным улыбкам скрасить их лица. — Боюсь, в ближайшие дни нам удастся найти много таких моментов, чтобы побыть наедине, — сказала Уэнсдей. — И хотя мне сейчас несколько комфортнее проявлять привязанность публично, я не хочу рисковать тем, что мы станем копией моих родителей на глазах у девочек. — Подумаешь, — засмеялась Энид. — Хотя, если их Гомес и Мортиша чем-то похожи на твоих, они, наверняка, к этому привыкли. — Лучше не рисковать, — проворчала Уэнсдей, вызвав очередное хихиканье Энид. — Давай вернёмся во двор. Надеюсь, Ву ещё не добралась до Петрополуса. Вдвоём они вернулись на центральное место Невермора. Зайдя во двор, Энид напряглась. За столом, где они завтракали, сидел только Аякс, который разговаривал с Нидлер, пытаясь скрыть свою нервозность из-за очередных тревожных биологических вопросов молодой девушки. Вещь наблюдал за ними из-за стола с непринуждённым видом. Не было ни малейшего следа Ву и Фрайдей. — Вещь! Аякс! — воскликнула Энид, подбегая к столу. — Где Фрайдей и Ву? — Э-э… они пошли прогуляться, — ответил горгона. — Фрайдей выразила интерес к посещению ульев, о которых упоминал Вещь, — сказала Нидлер. — Ву ничего не сказала, но направилась к югу от двора. Подойдя к столу, Уэнсдей обратилась к Вещи. — Ты не подумал остановить их? Отрубленная рука начала постукивать и жестикулировать, обращаясь как к Уэнсдей, так и к Энид. — Академия безопасна. И ты сказала им, что они могут свободно исследовать окрестности. — Вокруг квадрата, Вещь! — И ты им это уточнила? — О… о, нет, — пробормотала Энид, прижимая руку к голове. Уэнсдей лишь прищурила глаза, угрожающе глядя на отрубленную руку и горгона, который выглядел так, словно его хотела проглотить земля. В Неверморе без присмотра находились двое Аддамсов.