Матрёшки

      Раннее утро началось с звонка. Сонная Фарузан ели как проснулась. В соседней комнате отсыпались девочки, а её голова адски трещала после выпитого вчера алкоголя. — Ало? — спросила она. — Фарузан, это Ильдар Юнусович. — Здравствуйте, что-то случилось? — Да. Вчера нашли мальца одного. — Оу. Живой хоть? — Нет. Голову пробили твари эти. — Бедный... — Ждём бабушку на опознание. Вечером ты как будешь? — Могу выйти, если надо. — Было бы славно. Со мной побудь. — Хорошо. Во сколько? — С шести до девяти поработаем. Потом домой поедешь. — Хорошо, Ильдар Юнусович. Спасибо большое. До свидания. — И тебе, Фарузан, — татарка положила трубку и тяжело вздохнула. Пройдя на кухню, Нагайна поставила чайник на плиту и побежала умываться. Прохладная вода заставила взбодриться. Выскочив на кухню, авторша налила себе кипятка в кружку и кинула в неё заварку. Забежала в комнату, взяв с собой косметичку, удалилась обратно в кухню. Косметикой удалось немного, но скрыть все недостатки. Всё же советская косметика намного хуже, чем зарубежная. Пора бы запомнить это. Открыв форточку, главная потянулась за сигаретами. Пару движений и она вновь курит, глядя на снежный двор. Никого на улице нет. Воскресенье же. Сегодня намного холоднее чем было во все эти дни. Странно. Неужели сама природа так пытается скорбить умершему парнишке? Нет, наверняка, нет. Напридумывала себе. Потушив сигарету о оконную раму, старшая взялась за кружку. Чай уже конечно же успел остыть. Но главное, что она сама не остыла.

***

      Девочки встали примерно к часу. Фарузан уже уехала куда-то, но это было не так важно. По радио крутили группу «Кино». Бутерброды с колбасой и горячий чай. Алсу в это время красилась. — Не понимаю, зачем вы вообще краситесь? Ты в особенности. Ты ведь и без макияжа красивая. — Глупая ты, Леся, — рассмеялась Шабаева. — А вот и неправда! — надулась младшая. — Чего вчера не хотела медляк танцевать с этим, как его. Зимой, — спросила татарка. — Не хотела и всё, — буркнула она. — Просто, Леся, ничего не бывает, — ответила девушка, подкрасив ресницы. — А ты чего с этим усатым танцевать пошла? — Потому что я узнаю полезную информацию. Я у вас вроде этого как его... — Партизана? — Ну типо. — Знаешь что? — улыбнулась Чайка, вспомнив вчерашнего кудрявого. — Что? — А на тебя во время медляка Турбо пялился. — Всмысле? — Ну, прям взглядом проел. Ревновал. Я всё видела! — Да напридумывала ты себе. Мы с ним никто друг другу, — вздохнула практикантка. — А вот и нет! Я видела всё! — Тебе и вправду показалось, Лесь. — Неа! — Закрыли тему, — отрезала студентка. В неловкой атмосфере они продолжили рутину.

***

      Парни сидели в качалке. Пока некоторое бились на ринге, большинство отсиживались на полу. Зима обнимал грушу. — Чё грушу обнимаешь? Представляешь, что это Леся? — ухмыльнулся Туркин. — Отстань. По сравнению с некоторым я не пялюсь на практиканток медицинских ВУЗов Казани, — передразнил его Вахид. На него уставились несколько глаз. — Ты ваще с чего это взял? Откуда знаешь где она? — Откуда нужно. Всё, забили тему. — Не, ну ты скажи. — Я сказал забили! — крикнул ему Зималетдинов. — Да блять сказать что-ли сложно?! — Пацаны, вы чё? — спросил у них Адидас. — Из-за девки какой-то. — А вот и не какой-то. Ты её видел вчера, а этого это задело. — Да нихуя не задело! Чё приебался то?! — Пацаны, давайте успокоимся, — вразумил их старший. — Ладно. — Ну-ка расскажите чё-нибудь. Пальто, а ты чё вообще весь в синяках? — резко спросил Владимир. — Да так. — А ну колись, или чё от братвы скрываешь? — наехал на юношу Валера. — Вчера после дискача это было. Мент в туалете избил. — Какой это? — Ильдар Юнусович. — Да это потому что он мент, — лениво кинул Зима. — А этот Ильдар один был? — Один, — недовольно ответил юноша. — Пацаны! — раздался голос скорлупы. Все взгляды сразу же устремились на него. Избитый весь. Кровь со лба капает, закрасив всю одежду собой. С разных сторон раздались шушуканья и возгласы. Все сразу же освободились от своих дел и кинулись к пострадавшему. — Чё случилось? — спросил Туркин, осматривая юношу. Явный порез рядом с виском. — Пацаны! Ералаш тут? Не видели? — Тебя кто так отоварил? — строго спросил Вахид, присоединившись с осмотром к Валере. — Нет его? Блин, — выругался парень. Нельзя было скорлупе матом базарить. По шапке бы получил. — Напали. Мы с ним шли, налетели какие-то. Метелят толпой. Не понял кто. Меня вырубило потом смотрю Ералаша нет, — продолжил быстро тараторить Кирилл. — Где? Мы догоним, — с уверенностью сказал старшак. — Не, вчера вроде было. Вообще котёл не варит, — юноша вновь приложил руку к ранению. — Мы с ним на дискач собирались. Идём, а тут из темноты хлесь-хлесь. Не помню как встал. Помню дошёл до подъезда согреться и вырубило. — А кто это был? — спросил парень. — Да хрен знает. Думали свои. Кричим: «Пацаны! Пацаны!». Народу человек пятнадцать. Лица хрен проссышь кто. Ну, я и прыгнул на них. Где Ералаш то, пацаны? — растерянно спросил Фантик. На базе встала гробовая тишина. Каждый придумал себе своё и не решался озвучивать эти мысли, дабы не попасть под руку другим, имеющим совершенно не такое мнение. — Марат, сгоняй к Ералашу, узнай чё там, — сразу же кинул он младшему. Тот кивнул и побежал прочь. — Ммм. Гудит всё, — вновь пожаловался парнишка. — Пойдём, подлечим тебя, — подхватив Кирилла под руку, сказал Туркин.

***

      Поднявшись на нужный этаж, Адидас младший начал трезвонить в дверь. Страшно было за товарища. Всё ещё надеется Суворов, что он просто убежал домой к бабушке и всё. Через несколько минут старушка открыла дверь. — Здрасте! — поздоровался Марат, слегка улыбнувшись. — Здравствуй, Маратка. — А Ералаш дома? — Что? — спросила старушка, не совсем поняв, что парень имеет ввиду. — Ну, Миша, — поправил свой вопрос группировщик. — Беда с Мишей. Я в больницу. — В больницу? — испуганно спросил Марат. Страшные мысли сами за собой стали ползти в сознание. — Что с ним? — Да не знаю. Я всю ночь звонила, весь день звонила — сейчас в больнице нашли. Побили что-ли опять? Ты что-ли? — Да нет, вы что. Мы же единомышленники. Мы с вами поедем тогда поможем, — сразу же сказал скорлупа. — Да, только бульон вот в банку перелью. Он же там голодный, — сказала бабушка и зашла в квартиру.

***

      Потемнело. Для шести вечера было уж сильно темно. Хотя, чего ожидать от зимы? Вновь шёл мелкий снег. Зайдя в больницу, девушка поспешила пройти к регистратуре. Постучав в окошко, она заговорила. — Здравствуйте, а Ильдар Юнусович где? — В морге он. А вы собственно кто? — Помощница. Приехала насчёт парня того, которого нашли. — Ааа. Я сейчас попрошу — вас проводят. — Спасибо, — улыбнулась татарка. Вскоре к ней подошёл мужчина. В полной тишине они шли до нужного блока. Достав из кармана сигарету, девушка закурила. Хоть на немного, но расслабиться надо. Никотиновая зависимость проникла к ней, когда той было не больше шестнадцати. Так она старалась забивать на проблемы. Особенно на нехватку родителей, но это уже совсем другая история.

***

— Пап, а я уже решила кем буду! — Фарузан, не мешай. Пойди к маме. У меня работа, — мужчина подошёл к телефону и набрал совсем незнакомые цифры для малышки. Расстроенная школьница побрела в кухню. — Мам, — произнесла юная Фарузан, надеясь хоть на какую-то поддержку. — Фарузан, не мешай. Я вся в работе, — отмахнулась женщина и вновь засела за бумаги. Именно тогда девушка поняла, что работа им важнее, чем она сама. После этого её мечты создать семью разбились в прах. Она боялась стать именно такой, как её родители, поэтому она не искала себе молодого человека, возможно даже мужа.

***

— Пришли, — сказал мужчина. Отвлечённая своими мыслями авторша чуть было не прошла мимо. Потушив сигарету, носком сапога, милиционер зашла внутрь. Без стука, без предупреждения, просто так. Сразу же. Побродив по коридорам, она всё же нашла Ильдара Юнусовича. — Здравствуй, красавица Фарузан. — И вам здравствуйте, Ильдар Юнусович. Как продвигается дело? — Никак. Предполагаемой бабушки нет. — Она хотя бы ответила? — Да. — Занята, наверное. Хотя, чем таким занимаются старики? Нечем им. Работы нет, дети уехали, внуки изредка заходят. — Не забывай, что у его предполагаемой бабушки умерли дети. — Да? А вы по-моему не говорили этого мне. — Теперь знай. Опять курила? — принюхавшись, спросил майор. — Не моя вина, — пожала плечами его коллега. — А чья если не секрет? — Не знаю я. На нервах просто приехала. Давно таким не занималась. — Ничего страшного. Пройдём внутрь. — Конечно. — Посидишь с покойником, пока я схожу за бабушкой, когда она появится. — Конечно, Ильдар Юнусович.

***

      Толпа парней вышла из автобуса, сопровождая бабушку. Шли в тишине. Вскоре дошли до нужного места. Открыли двери и вошли гурьбой в больницу, прошли к регистратуре. Один из главных постучал в окошко, как тогда стучал Шабаевой. Вздрогнул от резких воспоминаний, отмахнулся. — Здрасте, — поздоровался группировщик. — Закончено посещение. Куда толпой то такой? — недовольно спросила женщина. — Мы к Тилькину, бабушке его позвонили сказали приехать, — объяснился юноша. — Женщина звонила ваша, — подтвердила старушка — Тилькин Миша, четырнадцать лет. — Тилькин? Угу, а вы бабушка да? — ещё раз спросила она. — Да. — Сейчас вас проводят сейчас. Алексей! — крикнула женщина.

***

      Снег хрустит под ногами. Холодно сегодня очень. Декабрь не щадит нынче. Шли в тишине, изредка перекидываясь взглядами и парой фраз. Вскоре подошли к нужному блоку. — Голодный же, — повторяла старушка, как молитву. — Тут обождите, там уже приехали, — сказал сотрудник, постучав в дверь. — Кто приехал? — удивилась бабушка. — Из милиции. — А Миша где? — Сейчас-сейчас, — сказал мужчина, открыв дверь. — Давайте сядем? — предложил кто-то из парней. Полина Филипповна и Андрей устроились на лавочке. Марат с Кириллом прошли вперёд. Атмосфера накалялась. Заметив таблицу, скорлупа всё же выругался. Не верил он в это, что его товарищ вот так вот. — Рот закрой блин, — сказал Зима, отвесив ему подзатыльник. Дверь открылась, вышел Ильдар Юнусович. — Ого сколько народу, — удивился он. — Родственница, как вас зовут? — Меня? Полина Филипповна, — представилась старушка. — Бабушка, — дополнил Суворов младший. — Здравствуйте, Ильдар Юнусович. Старший уполномоченный при УВД Казани, — представился мужчина. — Какой уполномоченный? Зачем? — Пойдёмте. — А банку? А бульон то! — Да я подержу, вы чего, — сказал Андрей, пытаясь вцепиться в бульон пальцами. — Нет, я сама. Сама-сама, — забрав бульон бабушка зашла внутрь. За ней и сотрудник.

***

      В холодную комнату зашла бабушка, за ней и Ильдар. Сидевшая всё это время в углу Нагайна, решила подняться. — Здравствуйте, меня Фарузан зовут. — Здрасьте-здрасьте. А чего это вы меня сюда привели? — спросила старушка. — Понимаете... Вам нужно пройти опознание, вероятнее всего на данный момент под белым покрывалом скрывается он, — сглотнув, проговорила девушка. Руки дрожали. Весь её внешний вид говорил о том, что она боится. — Тут какая-то ошибка, — проговорила Полина Филипповна. — Надеюсь на это... — бабушка и сотрудники подошли ближе к телу. Поднятое белое покрывало. Крик старушки. Душераздирающий очень. Захотелось обнять её, утешить, сказать, что это и вправду ошибка и просто увести отсюда. Но нет. Нельзя. Это вправду он. Нужно вывести её на воздух и заполнить отчёты. — Я отведу, — кинул он своей помощнице. Та просто кивнула. — Бумаги заполни, — очередной кивок. Двое из трёх живых удалились. Фарузан осталась один на один с трупом, как в тот день.

***

— Мам? Мам! Мама! Скажи, что это шутка! — кричала девчонка, схватившись за ледяную руку своей матери. Она мертва. Лежит на столе, как на разделочной доске. Её тело было вскрыто. На соседнем столе лежит отец. Чувства испытываемые к ним обоим были в реалии очень странными, но именно сейчас самые тёплые остатки от них пробудились в её груди. Слёзы стекали с её глаз. Сотрудник милиции наблюдал за малышкой. Он не оттаскивал её от трупа, не говорил ничего. Просто молчал. Самое главное, чтобы она выплакала всё, что держала. Хотя если на то пошло, то по её реакции можно понять, что это и вправду её родственники. Не стала бы школьница реветь из-за каких-то незнакомых ей людей. — Слушай, Фарузан, да? — спросил сотрудник через пару минут. — Да?. — Я отойду на несколько минут. Поговори пока, выговорись. — Я... Да, хорошо, — пролепетала маленькая Фарузан. Сотрудник милиции оставил её наедине со своими родителями. Тихие вслипы раздавались в комнате морга и никто не мог прервать их. Приложив руку матери к своей щеке, девчонка шептала что-то невнятное. Тогда она окончательно возненавидела эту жизнь. У неё осталась только её бабушка. Именно она возьмёт опеку над малышкой в будущем.

***

      Заполняя документы, Нагайна старалась не смотреть на стол. Больно ей от этого. Невинный парень там лежит мёртвый, а какие-то подонки живут свою полную и немного таки счастливую жизнь. Нельзя такого допустить. Отомстить нужно за этого парнишку. Хоть никто же он ей. На улице послышались громкие голоса. Кто-то спорил с её начальником,и голос у этого кто-то был уж очень знакомый. Выглянув в окно, она заметила Турбо. Блять, только его не хватает тут. И что он здесь вообще забыл? Ещё один внук Полины Филипповны? Мало вероятно. Неужели из Универсамов лежит сейчас на столе. Желание открыть ткань поднималось с каждой секундой. Только она встала, как внутрь комнаты зашли и девушка вновь скрылась в угол. Ильдар Юнусович и Пальто? Нет, быть такого не может. Знакомы они, но откуда? Детей у Ильдара Юнусовича (как помнила Фарузан) не было. Неужто пасынок его? Возможно. Хотя... Он никогда не говорил о новом браке. Сын знакомой, не больше. Мужчина вновь приоткрыл простыню. Сбоку матрёшке удалось разглядеть лишь рыжие волосы юноши. Это Ералаш, если судить только по цвету волос. Мстить Универсам будет за него. Значит и матрёшки следом за ними. Ну, и хорошо.

***

      Вечер тянулся медленно. Алсу сгорала от скуки. Радио и магнитофон уже не приносили особого счастья. Для книг она была через чур неусидчива, а Леся скучная просто говорить с ней не о чем, да и Платочек сама видно не собиралась начинать разговор — она читала. Что именно Мадонне было плевать, и слава богу, а то извела бы бедную школьницу своими вопросами. Вскоре вернулась Фарузан. — Фарузан! Ну что? Куда ездила? — поинтересовалась коротышка. — По работе. Одного из Универсамов убили. Миша Тилькин. — Ералаш?.. — Ералаш. Похороны будут организовываться. Но пока что тело никому не отдали. — А мама? Папа его? — Нет их. Мертвы давно. Его бабушка воспитывает. — Оу... — Угу. Подкинем Универсаму чуток. — Хорошо, Фарузан. — Я устала очень. Потом ещё— поговорим. Ладно? — спросила глава. — Ладно. Мы, наверное, с Лесей спать уже. — Хорошо. Я завтра не иду на работу. — Ладно.

***

      Холод пробирал до костей. Укатывшись получше в шубу, Леся спешила в школу. Прогуливать уроки нельзя. Маму разочаровывать же не хочет. Пару поворотов и вот должна быть школа, но девушку останавливают. — Леся! Давай с нами! — крикнула Лиля. — Лиля? А вы что тут?.. — Прогуливаем. Матрёшки ведь. Давай с нами, — ответила Самира, улыбнувшись. Как бы не хотелось ей пойти в школу, нельзя было авторитет среди девушек терять. — Давайте, — завернув к ним, Чайка пошла за ним. Они устроились на последнем этаже ближайшего дома. Одна из девочек подала двум другим сигареты и они закурили. — Блин, я никогда не думала, что глава матрёшек такая крутая. — Нагайна то? Ну, да. — Не-е-ет. При чём тут она? Ты разве не глава? — спросила Лиля. — Я — нет. Я — зам зама главы. — О... — Ну, знаешь, тебе роль главы подходит больше. Что же это за глава, которая ни разу не вышла к нам? — Она занята очень. У неё же и работа, кроме группировки. — Всё равно. Ты бы идеально вписалась в главу. — Да? — изумилась школьница. — А ты как сама думаешь? — Я и не думала об этом, — на самом деле она задумывалась об этом намного чаще, чем кто-либо. Не хотелось признавать этого. — Ну, ты подумай просто. — Вы так говорите будто бы переворот собирали, — рассмеялась Платочек. — Хм. Весело было бы, — в этот рассмеялась Лиля. — А ты как думаешь, Самира? — Такого же мнения, как и Лиля. — Много только не болтайте, а то кто-то и воспользоваться этим может и вас отошьют. — А кто? Некому же. Ты же за нас да? — Возможно, — по-лисьи улыбнулась белорусска. Всё же задумала она что-то неладное. Ох, и плохо же это кончится...

***

— Пацаны! — крикнул Адидас толпе. Собирались они разбираться кто всё же убил Ералаша. Отомстить за него нужно до его похорон, чтобы спокойно он спал в земле. — Значит, мы с вами идём на Разъезд. Правильно? — Да! — закричала толпа. — Давайте матрёшек с собой пригласим? Проверим на что они способны, — ухмыльнулся Владимир. — Да! — Давайте! — Ну и хорошо. Щас пойдём договариваться. Турбо, сгоняй. — А чё я то? Я с их главой вообще не в ладах. — Ну чё ты как маленький. Сгоняй и всё. — Да ссыкло он, — закатил глаза Вахид. — Я щас сам схожу. — А вот и не ссыкло! С тобой пойду! — Ну и славно. Пацаны! Готовьтесь!

***

      Сидя в своём кабинете, Фарузан считала деньги и заполняла бумаги. Нужно знать сколько денег они наскребли на общак. Внезапно у ней в кабинет ворвались. — Вас не учили, что нужно стучать перед входом? — недовольно скривила лицо Нагайна, продолжив заполнять отчёты. — Нагайна! Там пришли. — Кто? — лениво кинула девушка. — Универсам. — Чё им? — вздохнув, спросила татарка. — Один на один просят. — Ну, так зови сюда, Юла, чего стоишь то? — А. Да, точно, — девушка быстро вскочила с места и побежала к парням. Через пару секунд они вошли в кабинет. — Что вам надо? — сразу спросила авторша. — Вот так сразу? — удивился Туркин и продолжил говорить. — Ну и хорошо. Мы просим девок ваших. — Зачем? — Разборки с Разъездом. — А мы тут при чём? — Там нашего убили. Ералаша. Кто-то из разъездов. — Кащей подтвердил? — в ответ лишь молчание. — Так подтвердил или нет? — Нет, — неловко ответил Зима. — Не, пацаны. Я не могу. Главный ваш не знает. Нельзя так, — сняв очки, проговорила она. — Да плевать. Адидас в курсе. — А я Адидаса знаю? Нет. Так что нет, пацаны. — Мы сами объяснимся. Вам ниче не будет. — Не могу я. — Вам ниче не будет. Мы виноваты если чё. Мы не скажем, что вы нам помогали. Но точнее скажем, но мы скажем, что мы вас обманом заставили помочь. — Ох, ладно. Проблемы разгребаете все. — Хорошо. — Когда девочек прислать нужно? — Послезавтра. — Во сколько? — Ближе к двум дня к нашей коробке. Дальше мы сами. — Договорились.

***

      Время шло адски долго, но вот наконец-то наступила среда. Тот самый день мести. Алсу прогуляла ради этого занятия. Собрав небольшое количество девочек, она пошла к коробке. Там их уже во всю ждали парни. Поздоровавшись с несколькими из них, Мадонна встала к своим девочкам. К ней подошёл Турбо. — Чё придёте на похороны к Ералашу? — спросил парень. — Не знаем ещё. — А чё так? — У главной спросить нужно. — А сама чё? Не решишь? — Решу, но это будет исключительно моё мнение, а я должна узнать у главы. — Сама не скажешь значит? — Да чё ты приебался ко мне? — недовольно глянула на него студентка и отвернулась слушать предводителя всего этого. — Итак! Всем привет! Кто не знает скажу, я — Адидас, и сегодня мы идём мстить за Ералаша! Сейчас мы сядем на автобус и всей нашей дружной группой пойдём забивать тех, кто так же забил его. Вы готовы? — Да! — кричали парни. Девушки молчали, наблюдая за практиканткой. Они идут за ней, а не за каким-то усатым. Та довольно улыбнулась и кивнула, только после этого девушки тоже закричали и захлопали. У каждой в кармане ножницы, и плевать честно это или нет. Мстить так мстить. Пошли за парнями. Вскоре ехали в автобусе, в полной тишине. Каждый в своих мыслях. Вскоре вышли у гаражей и пошли внутрь. Одного из них отправляют дальше. Другие же залазят на крышу. Половина на крышах, другая скрыта за гаражами. Девушкам помогают подняться. Сидят в тишине. Ничего не слышно и тут топот множество ног и ярко-голубая куртка. Это Марат. Помогли ему подняться и тут началось. Началась месть за Ералаша.

***

      Сегодня Фарузан идёт в ночную смену и именно сегодня Кащей решил пригласить её к себе на базу. Зачем? Известно лишь ему самому. Надев самое лучшее, девушка уже спускалась вниз. Войдя внутрь её встретили парни. Вскоре к ней вышел и Кащей. — Выглядишь великолепно! — улыбнулся он. — Я по жизни великолепна, — ухмыльнулась татарка. — Верно подметила! — рассмеялся мужчина. — Парни, свободны. Мы сами, — парни вышли, а они остались наедине друг с другом. — Пошли, покажу всё. — Хорошо, — девушка подала руку мужчине и они прошли внутрь. Костя показал всё, после чего они зашли в его коморку. — Выпьем! — сказал главарь, помогая ей снять шубу. — Мне нельзя. — Почему это? — На работу надо же. — Да какая работа? Забей на неё! Живём один раз! — сказал мужчина, разливая водку по рюмкам. — Не могу я. — Одну стопочку хотя бы? — Ладно, так уж и быть, — рюмка в руке. Глоток. Горло обожгло. Мужчина сразу же сунул девушке солёный огурец. Она закусила и рассмеялась. Одна стопка за другой и вот Фарузан уже слегка пьяна. — Я чего-то спать хочу так, — пробормотала татарка. — Так поспи! Чего ты? — улыбнулся во все 32 зуба главарь Универсамов, и она погрузилась в грёзы.

***

      Ребята завались на базу. И девочки, и мальчики. Улыбались не пойми от чего. Хотя возможно это от мести за Ералаша. В кабинете у главаря сидели какие-то парни и спала глава матрёшек. Девчонки осень изумилась. Догадывались они конечно, что главные их близкие, но чтобы прям вот так... Решали дела они, серьёзные очень. Никто не смеялся. Сидели в напряжённой обстановке. — Приведите мне этого пацана, который знает, что там с Ералашем стряслось, — позвал Кащей. — Это старшие с Разъезда. — Здарово, — поздоровался Владимир и протянул руку парням. — Друг, расскажи мне пожалуйста. Кто Ералаша ушатал? — сказал мужчина, уставившись на скорлупу. — Я же говорил уже... Такой в петушке у вас всё время ходит. — Лис? — Ну, да, Лис. Я же не знаю как его там — лис, не лис. — Пацаны, это некрасиво, вы чё? Все же вместе на дискаче были, когда вашего пинали. Лис же песню заказывал. Вы чего? — Было дело, — подтвердил Адидас. — А как так? Налетели на ровном месте с девками вместе, пацанов отмудохали ни за что. Это нормально? — Ну там в петушке такой... Может не Лис... — Так, ладно. Разберемся. Ну что на связи? — Да, — сказал главарь другой главарь и ушел. Фарузан потянулась и раскрыла глаза. — А вы чё тут?.. — спросила ещё сонная девушка. — Ну, если не правы признаем, — крикнул им вслед Кащей и вздохнул. Глянул на соседку и отпрянул от неё. Не ожидал он, что и она замешана в этом всём. По понятиям она же жила, как и он. — Пацаны разговор. Иди сюда, — кинул он Фантику. — Ну, вот чё ж если ты не уверен, зачем уважаемых людей в заблуждение вводишь? А? — Не специально. — Ну, как не специально. Ты на чистого человека наговорил. Пацаны собрались, девок позвали. Мы злодеяние совершили. Они ж наши соседи. Пацаны приехали, мы сидим вместе решаем проблему. Очень серьезную. Как думаешь из-за кого? — Из-за меня получается. — Ну? — мужчина закурил, но подруге своей сигарету не протянул. Обижен он на неё. — Ну... Я просто... Там ничего не было видно... Темно было. Хрен поймёшь кто, — пытался оправдаться паренёк. — Ты дядю Толю знаешь? — спросил мужчина, поднявшись с места. — Конечно. — А ты знаешь, что он на автобусе баранку крутит? Приходил сегодня с утра. Плакал, думал хоть одного спас — вывез, а он ведь даже не знал, что это нашего пацана пинали... Ну, чё ты стоишь, трясёшься? Расслабься. Свои пацаны, а. Давай так, слышь. Вот щас всё рассказываешь, как было. Только правду. Понял? Как пацан пацану. — Да. Да... Мы на остановке автобус ждали, автобус приехал. Я думал Ералаш за мной в автобус, а там двери закрылись. — М. Правильно закрылись. Хорошо. — Я бы выскочил, а он не открывал уже и поехал, а там Ералаша пинают. Я на следующей остановке выскочил. Бегу туда. А там всё уже... — А Лиса не видел? Так значит? — Там ничего не было видно. Я же из автобуса получается. — Ну, понятно-понятно. Ты же понимаешь чё щас будет? — Кирилл кивнул. — Смотри как получается. Вот, чтобы ты сделал на нашем месте с таким как ты? — Пиздюлей бы дал, — окурок полетел в сторону. — Да нет! Неправильно! То есть ты это так себе представляешь? То же самое если бы там это самое за курево получил? Такая ситуация для тебя сложилась, да? — Я боли не боюсь. Бейте, пацаны. Так справедливо будет. — Справедливо? То есть нашего универсамовского пацана, какие-то мрази убили. Ты зассал. Пацана своего бросил. Тоесть по твоему Ералаш будет лежать в могиле мёртвым, мёрзнуть? А ты справедливости хочешь, да? А мы что когда-то не по справедливости? — Нет, всегда по справедливости. — А чё ты дрожишь то, стоишь? Всё нормально. Всё хорошо. Ну, брось. — Простите пацаны. — Пацаны не извиняются, — холодно отрезал он. Глянув на Адидаса, он одним взглядом намекнул на то, что хотел бы сделать. Тот кивнул и глянул на Турбо. Валера подхватил его за шкирку и потащил прочь. На базе остались лишь матрёшки и Кащей. — Девочки, домой, — строго ответила главная, и девчонки пошли прочь. Когда ушла самая последняя Нагайна глянула на Костю. — Ты чё? — А я чё? — Обиделся что-ли? На чё? — А сама как думаешь? Какого хуя я узнаю последним о том, что кроме моих оболтусов ещё и твои девочки пинали невинных? — Схуяли? Ничего и не последним. Они попросили — я предоставила. — А чё меня не спросила? — Блять. Я спросила. Они меня уговаривали долго. Мне жаль стало мальца. — Больше так никогда не делай. Неправильно это. — Да понимаю я. — Очень неправильно. — Они сказали сами разгребать будут. — Мало ли чё они сказали. — Ну! Не злись. Тебе злым быть не идёт. — Я то сам, наверное, решу, что будет лучше для меня. — Ну! — надула губы Нагайна и подошла ближе. — Не злись на меня. Я больше так не буду, — улыбнулась она и поцеловала его в уголок губ. Сначало более нежно и аккуратно. Он же вцепился в её руки. — Чё? Не так что-то? — Не туда целуешь, — сказал он и впился в её губы. Рванно и страстно целовал её, смазывая помаду. Постепенно руки сместились вверх, убирая мешающие волосы. Она расстёгивала его рубашку. Отстранившись, они посмотрели друг другу в глаза. — Чёрт, мы заигрались. Мне уже пора, — закусила губу авторша. — Проводишь? — Да-да. Р-разумеется! — мужчина слегка опешил, но в любом случае помог ей собираться. Теперь между ними намного более странное отношение. Во что оно выйдет остаётся загадкой.

***

      Дни пролетели за одно мгновение. Атмосфера в городе была очень нагнетающий, будто бы вся Казань скорбила умершему мальчишке. Молодой ведь совсем был. Только четырнадцать стукнуло в этом году, а теперь вот так вот. Укутываясь в тёплые чёрные шарфы, девушки каждая была в своих мыслях. Недавно совсем видели его живого, а теперь вот так. Ещё и напали на невиновных парней. Стыд то какой. Хотя, теперь этот Кирилл никому не сможет навредить. Отшили его жёстко, но по правилам. Собрались девочки все и пошли. Кто-то из них купил цветы для парня. Хоть и не принято, но хотелось. Вышли всей толпой к нужному подъезду. Кроме них там собрались и другие люди. И взрослые, и группировщики, и они — все. Стояли, изредка переговаривая. Вскоре вынесли гроб. Заиграл оркестр, парни сняли шапки, все замолчали. Бледное лицо сияло под лёгким солнышком, едва выглядывая из-за туч. Впереди шёл Лампа, неся в руках фотографию юноши. Погрузили парня в машину, девушки принесли цветы в одну кучку, бабушка упала, заливаясь слезами, соседки сразу же подняли её, но скорбь от этого не проходила. Машина с телом отъехала. Теперь они никогда не увидят его. Его увидят лишь стенки гроба и земля не более.