Исповедь Убийцы

Жизнь — это бесконечное совершенствование. Считать себя совершенным — значит убить себя.

©Георг Гегель

***

      Разразился выстрел. Резкий, глухой, смертоносный — попал прямо в яблочко.       Из револьвера пошёл дым, неизвестный в чёрном плаще сдул его и прицелился ещё раз — чтоб наверняка.       Бум!       И маг упал на землю, истекая кровью. В голове и животе была пуля.       Вмиг одежда окрасилась в насыщенный алый красный цвет. Глаза закатились назад и труп с глухим звуком упал на землю. Под телом образовалась кровавая лужа.       Положив револьвер в кобуру и отряхнув руки от пыли, он снял капюшон, подошёл к ныне мёртвому телу и с пальца аккуратно вытащил золотой, сверкающий перстень главной ветви семьи Кларк, и положил себе в карман.       Он был миссионером. Хотел внести в общество хоть капельку справедливости, искоренить эту чёртову систему и очистить мир от накопившегося в нём дерьма. Цель всегда оправдывает средства. Люди сами должны решать, что нужно делать. Народу нужен воздух, нужна свобода.       В народе его прозвали Ганфайтер — он был на многих перестрелках и прекрасно владел огнестрельным оружием, все высшие государства официально признали его террористом и особо опасным преступником из-за связи с организацией «Чёрное Солнце».       У парня были жирные лохматые русые волосы, больше напоминающие гнездо, светло-карие глаза, мягкие черты лица. На нём порванная старая коричневая кожаная куртка, что досталась ему от отца, потёртая с дырками серая рубашка, простые брюки и коричневые высокие сапоги, что в 90% случаев испачканы грязью. Настоящее имя — Беверли Старлинг, девятнадцать лет, является анархистом и распространяет взгляды террористической организации «Чёрное Солнце».       Через час должно было быть собрание, а поэтому, обратно накинув на себя чёрный плащ, он выдвинулся на место сбора. Нужно было закончить ещё одно дело.

***

      Напевая незаурядную мелодию, парень гулял по безлюдным районам Каус-Аустралиса, расклеивая листовки с распространением взглядов «Чёрного Солнца» по дороге на собрание. Он знал это место как свои пять пальцев и если появится стража, то он сбежит через секретные ходы.       Как только листовки закончились, он неспешно пошёл на собрание. К сожалению, одну из дорог перекрыли, а поэтому придётся идти через другой путь, проходящий рядом с центром.       — Газета, газета!       Мальчонка лет девяти в заляпанной кепке бегал со стопками газет, раздавая их людям за деньги.       Беверли, нащупав пару монеток, отдал их ребёнку и взял газету.       В ней рассказывалось об убийстве трёх бандитов-воров, перепродающих драгоценности. У одного из них перстень главной ветви Кларков. Все трое убиты с особой жестокостью — в газете прилагалась размытая фотография их тел.       Предположительно, убийцей мог быть печально известный Потрошитель, на которого с недавнего времени объявили охоту. По крайней мере, совпадал почерк.       Беверли слышал о нём: Потрошитель был наёмным убийцей, ливер-дилером чёрного рынка и просто так не убивал никого, только на заказ или если это выгодно лично ему. Хотя, кто его знает? Он с ним лично не знаком, да и не хотел бы.       Дверь отворилась со скрипом — в помещении ещё никого не было. Круглые столы располагались вдоль периметра по всему убежищу и на них была выпивка со стоящими рядом стаканами, ожидая гостей. Лампа весела на соплях, готовая в любой момент упасть кому-нибудь на голову. Со старого потолка сыпалась грязно-белая цементная штукатурка и смешивалась с водой — все-таки, недавно был дождь. Порванные белые обои и оголённые стены создавали образ полный отчаяния и уныния, под стать стране без свободы.       Спустя некоторое время в убежище собралось около пятнадцати человек. Среди них были и новенькие, что заинтересовались «Чёрным Солнцем», а также команда Ганфайтера.       По сорванному куску обоев ползал небольшого размера паук, примерно с мизинец младенца.       Шёпоты и сплетни касательно нашумевшей репутации «Чёрного Солнца» вмиг распространились подобно нашествию саранчи и Беверли понял — сейчас его выход.

***

      Медленно, подобно пытке, капли белого вина льются со стола на бордовый бархатный роскошный ковёр, а вместе с ним и кровь.       Временное помешательство. Потеря рассудка. Лишь на момент безумия он поверил, что может всё и ничего.       Всё это время Потрошитель держал небольшой формы кинжал внутри обуви. Ходить из-за боли почти что невыносимо, но сейчас, держа холодную сталь у шеи мужчины, он хотел лишь перерезать ему глотку.       Свет с окон падал на лица двух ублюдков и наконец-то Потрошитель смог увидеть лицо Генри. На вид ему около тридцати, из особых черт можно было увидеть светло-русые волосы и прищуренные, изумрудные глаза — возможно, проблемы со зрением. На мужчине чёрный, строгий фрак и белая рубашка, брюки свободного кроя и идеально чистые полуботинки. Пахло явно не дешёвым одеколоном.       Дышать было тяжело, в помещении ужасно душно, картинка перед глазами то фокусировалась, то размывалась.       — Ты труп.       Кайтаса был как загнанный в угол зверь. Оскалившись, он крепче сжал нож. Но нет, увы, спешить нельзя — Генри помимо всего прочего владел необходимой информацией. Нужно запугать, взять контроль над ситуацией. Действие яда медленно сходило на нет.       Вроде-Как-Грэг ухмыльнулся — Потрошитель, стоя за его спиной, этого не заметил.       — Раз, два, три…       Дверь с глухим скрежетом вмиг отворилась, чуть не слетев с петель. На полу появились силуэты нескольких мужчин — возможно охранников, а также силуэт телохранителя. Все, кроме великана с битой, подняли револьверы, прокрутили барабан и были готовы выстрелить в любой момент. Тогда, получается, это хорошо спланированный план и он попался на крючок… Черт возьми.       — Ты серьёзно думаешь, что я не готов к нападению?       Юноша всё так же уверенно держал холодную сталь у глотки Вроде-Как-Грэга. В любой момент могла была начаться бойня. Убьёт Генри — умрёт сам, использует магию — она коснётся Генри, да и к тому же нельзя было так часто использовать единственный козырь, нападёт на одного из охранников — выстрелит другой. Есть единственный вариант, гарантирующий выживание — пойти ва-банк, поставить всё что есть на кон.       — Хороший ход, но ты забыл заткнуть мне рот, когда я сюда зашёл.       Генри молчал, не в силах что-либо сказать, прокомментировать. Охрана всё так же стояла с револьверами, подойдя на полшага ближе. Получается, Вроде-Как-Грэг не всё знает и не понимает, о чем говорит юноша. Этим нужно воспользоваться.       — Так ты не знаешь, что я умею управлять людьми? У меня были более высокие ожидания касательно твоей квалификации. Я маг.       В конце голос Потрошителя стал тише и менее уверенным, но это никак не повлияло на реакцию всех присутствующих.       Всё хорошо скрываемое спокойствие с лица наёмного убийцы вмиг смыло волной и на лице было выражение первородного гнева. Агрессия и злоба захлестнули разум Потрошителя, подобно пожирающему всё на своём пути пламени.       Свободной рукой схватив Генри за волосы, он четко и ясно сквозь зубы прошипел:       — …Ведь те, кто знает это, давно уже мертвы. Ты будешь следующим, когда я выбью из тебя всю необходимую мне информацию.       Мгновение. Вмиг произошло то, что не ожидал абсолютно никто — Кайтаса отпустил Генри, кинул нож на пол и поднял руки в знак мира, мило улыбаясь, что контрастировало с его эмоциями ранее. Янтарные глаза в темноте хитро сверкнули.       — Чего ждёте? Вы же хотели меня поймать!       Охранники с недоумением смотрели то на убийцу, то на своего Босса, что буквально хватал ртом воздух. Дышать невыносимо, конская доза адреналина продолжала скакать по венам, но всё дерьмо было позади.       Отдышавшись, Генри махнул рукой и еле слышно прошептал:       — Свяжите его, мне нужно сделать одно дело…       Мужчина занял своё обычное место за столом, роясь в ящиках и пытаясь найти что-то известное только ему, не обращая внимания на происходящее вокруг.       Лицо Генри приняло холодное, более расчётливое чем обычно выражение. Взяв аккуратно перо, он начал неспешно выводить буквы чёрными чернилами. Как только письмо было готово мужчина свернул его и оставил на столе. Перекрестившись, он подошёл к телефону и позвонил на набранный номер. Человек по ту сторону трубки вмиг ответил. Проглотив ставшую вязкой слюну, Генри, словно перед смертью, тихо произнес:       — Ты был прав. Во всём.

***

      В пустынном мрачном здании стояла могильная тишина и слышно было лишь шарканье обуви, но Кайтасу волновало далеко не это. Почему в публичном доме помимо бара и комнат для уединения столько коридоров и лестниц?       — Когда мы придём?       Один из охранников тяжко вздохнул. Телохранитель ровным, холодным голосом ответил — он был самым терпеливым и после того, как охранники устали выслушивать вопросы юноши, мужчина взял эту ношу на себя.       — Скоро.       Потрошитель особо никак не отреагировал, но вот, спустя время, когда вся команда остановилась и один из охранников начал искать необходимый ключ, парень вновь задал вопрос:       — Как я понимаю, мы пришли?       Телохранитель, все таким же скучающим тоном, как и прежде, ответил, даже не удостоив взглядом собеседника:       — Да, пришли.       Юноша вмиг оживился и, стоя сзади охранника, неожиданно врезал ему со всей дури рукой по спине и, схватив за волосы, ударил об холодную, голую, бетонную стенку.       Охранник 1 и телохранитель вмиг обернулись, отреагировав на звук. На полу лежал охранник 2 в наручниках и над ним гордо возвышался Кайтаса. Они были в недоумении — что только что произошло?       — …Да, кстати о наручниках. Я умею вскрывать замки. В общем, я не хотел, чтобы вы расстраивались из-за своей беспомощности и подыграл.       Стащив у охранника 2 револьвер и с довольный, уверенной ухмылкой, юноша прокрутил барабан. Послышался щёлк.       — Я бы предложил поиграть в русскую рулетку, но, к сожалению, эта малышка полностью заряжена.       Напряжение в комнате росло. Охранник 1 не мог найти свой револьвер — где он?       Послышался смешок.       — Наверное, ты ищешь это?       Достав второй револьвер из кармана шубы, он показательно прокрутил его в руке. Парень не просто так всю дорогу капал на мозги свите Вроде-Как-Грэга: нужно было отвлечь их, чтобы украсть огнестрельное оружие.       — У меня было не очень хорошее детство, так что я превосходный вор. Всякая дрянь в руки тянется, ты уж прости.       Щёлк, и второй револьвер был готов к выстрелу.

***

      Медленно поднимаясь по лестнице на так называемую сцену, все глаза остановились на Ганфайтере. Сколько было нескрываемой собачьей преданности делу в его глазах — это заметили все присутствующие.       Кашлянув в кулак, чтобы привлечь внимание зевак, он начал свою речь:       — Я вижу, собрались вы здесь не просто так. Как каждый из вас всех знает, немаги ежедневно подвергаются угнетению и дискриминации со стороны магов. Маги живут в роскошных, дорогих дворцах и наслаждаются жизнью, пока мы, простые рабочие, кое-как зарабатываем на еду и одежду, оплачиваем жилье и обеспечиваем свои семьи. Мы — не отличаемся от магов ничем! Они — простые люди с магией, возомнившие себя вершителями наших судеб! Они — зажравшиеся свиньи, что считают себя выше обычных людей! Маги не бессмертны, они имеют такую же плоть и кровь, как и все мы! Не ждите, когда что-нибудь произойдет само собой и жизнь станет сразу лучше — засучите рукава и начните действовать, ведь свобода начинается с сомнения. Сплошь кругом одна пропаганда и взяточничество — законным путём эту систему не сломать, только выдрать с корнем. Мы просто обязаны заставить всех, кто имеет власть, чувствовать себя некомфортно, чтобы они поняли, как живётся нам, обычным немагам без магии. И низшие, и высшие государства поддерживают грязную политику, но мы можем всё изменить, своими силами, своими кулаками, своей силой духа.       Сделав паузу, обведя взглядом зал и, увидя у новеньких интерес, он продолжил с огнём в глазах:       — Если вы — обычный неравнодушный немаг, которого действительно волнует ситуация в стране, и вы понимаете, что в газетах написана одна ложь, то начните действовать. Мы — единственная оппозиция в этом прогнившем коррупцией мире. За революцию, за свободу, за «Чёрное Солнце»!       Как только он договорил последние слова, то люди смотрели на него с восхищением и чистым восторгом, хлопая в ладоши. Это было, действительно, впечатляюще.       Прошёл час после яркой речи Беверли и, сидя за столом, он держал в руке стакан с водой. Многие из его команды выпивали за пополнение рядов «Чёрного Солнца», но сам виновник этого прекрасного события не горел желанием пить — это лишь начало, первый этап. Нужно ещё больше людей, чтобы противостоять мощи армии Саггитаруса.       Неожиданно к юноше подсел его друг — Луис.       — Это было очень сильно! Ну, я про твою речь. За сегодня к нам присоединилось целых десять человек! И никто не ушёл даже!       Луис улыбался во все тридцать два зуба и был очень горд за своего приятеля.       Ответив лёгкой улыбкой Луису в знак благодарности, он сделал глоток из стакана с водой и был искренне рад, что с каждым днём немаги всё ближе и ближе к желаемой свободе.

***

      Дышать было тяжело. Легкие заполнил огонь и, подобно дыму, затуманил сознание. С носа шла кровь, голова разболелась пуще прежнего. Пульсация. Руки. Бита. Стена. Грохот.       Что только что произошло?       Телохранитель, которого из своего поля зрения потерял Кайтаса, замахнулся битой, откинув парня в стену. Внутреннее кровотечение, возможно сотрясение мозга и перелом плечевой кости.       Всё тело нещадно ныло — всё в блядской крови. Даже адреналин не мог придать каких-либо сил, чтобы подняться на ноги.       Сегодня придёт его смерть?       Подняв голову, он посмотрел наверх. Сзади него стоял странный образ неизвестного в чёрном плаще и уродливым лицом-черепом, который было видно даже во тьме.       Тик. Так. Тик.       Часы? Откуда здесь тик часов?       У смерти было лицо. И оно было ужасным. У смерти была коса. И она могла забрать его душу.       Смерть? Какая смерть? Всё же шло по плану.       А план? Его не было. Но всё точно было хорошо.       С чего всё началось? Манфред? Пожар? Мать?       Время шло ужасно медленно. Сквозь крики, он еле-еле услышал мерзкий голос:       — Босс сказал, что нужно оставить тебя в живых. Будь моя воля, я бы прихлопнул тебя как муху.       Кто это?       Ах да, точно, телохранитель.       Янтарные глаза смотрели то вправо, то влево. Боль становилась всё сильнее, агрессивнее. Пустота. Огонь. Нет, он точно что-то видел, другое, но не полыхающее пламя. Риск. Потрошитель пошёл на риск.       — Приведи его ко мне.       Сквозь скрежет зубов, он воспользовался магией. С последствиями придётся столкнуться потом. Всё или ничего, нужно было в первую очередь выжить и не умереть в этой чертовой камере.       Хотелось проклинать себя. Кричать. Ненавидеть. Злиться. Дать волю эмоциям. Но только не сейчас, не тогда, когда он держит в руках револьвер.       А как револьвер оказался в его руках?

«Украл и убил»

      Подсказывало сознание. И, конечно, так и было. Он убил охранников их же оружием и после удара битой упал в обморок, очнувшись в камере. Что-то внутри, детское и наивное, так и говорило, что ему здесь и место. Но нет. Нужно выбраться. Встать на ноги. Придумать план. Действовать.       С протяжным хрипом, он поднялся на ноги, покачиваясь. Стоять было тяжело, каждое действие отдавалось болью.       Попытавшись пошевелить левой рукой, та ещё больше заныла. Сжав в правой руке револьвер до побеления косточек, он принялся ждать, опираясь на холодную стену.