Осколки гордости

      Пистолет лежал в руке приятной и родной тяжестью. Он был направлен прямо на её собственное лицо. Было страшно, и она не могла из-за этого пошевелиться. Долгое молчание, повисшее за столиком прерывалось тяжёлым дыханием. Она уже обо всём догадалась.       — Тебе помочь, дорогая? — чужой голос прозвучал слева, и она увидела как женщина подперла щеку рукой, чуть развалившись на столе. — Или ты думаешь?       — Я... Думаю, — сглотнув ком в горле, она подняла взгляд на бледное лицо и вздохнула. — Ты же это специально.       — И что с этого? — в разговор ввязалась Сесилия, которая изредка попивала виски со льдом, перемешивая их в своём прозрачном стакане. — Всё равно умрёшь от руки клана. Так будет хоть капельку легче осознавать всё происходящее.       — Кремируй меня, — Миюуки произнесла это с надеждой, на то, что Морэна выполнит её последнюю просьбу. — Кенсуке уже дела не будет.       — А ты смышленная, — улыбнулась брюнетка, перекинувшись с Клэр взглядами. — Что-то ещё?       — Позаботься об Итиро. И, я надеюсь, что твой сын будет страдать всю жизнь. — внезапный щелчок стало осознанием того, что она спустила курок. Прогремел выстрел. Сесилия одновременно с этим звуком поставила стакан на край стола, прикрывая глаза.       — Налейте мне вина, — она посмотрела на Морэну, которая схватила мертвое, но все ещё теплое тело. Её лицо скривилось в острой ненависти. — Твоё виски пить невозможно.       — Сучка, — прошипела она, отпуская тело и позволяя ему свалиться на пол вместе со стулом. Она приняла нейтральное выражение лица и вытащила сигарету, закурив. Запах табака зазвучал по всей комнате горькими нотками. — Да, я в курсе. Мне тоже вина долейте.       Конечно, ей начали наливать первее: жена главы клана как-никак. Молчание повисло в воздухе, пока Сесилия не схватила горлышко бутылки из рук официантки, грубо забирая его и вытаскивая пистолет, лежащий всё это время у нее на бедре. Второй труп уже лежал на мягком ковре.       — Ты испачкала меня, — вывалила язык Морэна, поправляя своё платье. Длинный рукав оказался запачкан красным вином, но это не было самым главным. — Фу, знаешь, ты часто мусоришь.       — Это хотя бы био-мусор, да и ты мусоришь не меньше. — пожала плечами она, забирая сигарету, зажатую между губ Мориямы. Распахнулась входная дверь зала. Мелодия музыкантов на фоне стала тише, но напряжение, исходящее от неё лишь усилилось.       — Привет, Кенсуке. — Сесилия помахала рукой мужчине, пока не заметила что-то странное: силуэт маячил за широкой спиной Кенго.       Вторая женщина улыбнулась во все тридцать два зуба.       — Итиро, здравствуй.

***

      Он тяжело вздохнул, прикрывая уставшие глаза. Сжал другой рукой собственное запястье и привычно начал хрустеть пальцами. Как же он устал. А ещё у него дико болит голова, просто разрывается. Прекрасно. Нащупал длинный и грубый шрам. Хотелось вскрыть плоть отросшими ногтями и навсегда избавиться от этого бремени, тянущего на самое дно. От мыслей его отвлекли голоса беседующих Нила и Эндрю. Они ходили в магазин за водой и чем-нибудь перекусить после их долгой ночной тренировки. Она затянулась на сорок минут и, кажется, он перестал чувствовать своё тело.       Идти в круглосуточный ларёк с ними он отказался. Мысли в его больной и уставшей от всего голове о том, что он ещё тот третий лишний, стали появляться чаще, чем обычно. Того комфорта, который можно было испытывать лишь с ними, уже не было несколько недель. Пытаться понять почему - бестолку.       — Возьми, — говорит Джостен, залезая в салон и садясь на переднее пассажирское место. Он передал ему салат полностью из овощей, а позже и бутылку. — И твоя вода.       — Спасибо, — глухо ответил Кевин, нахмурив брови. В темноте это не было особо заметно. — Но я не просил.       — Я думал, ты голоден. — едва слышно сказал голубоглазый. Почему-то внутри него внезапно вспыхнуло раздражение.       — Но я не голоден. — сквозь шипение произнёс шатен, взглянув в окно.       — Отложи. Съешь потом. — предложил десятый номер, начиная уплетать такой же салат, пластиковой одноразовой вилкой. В руках Эндрю было небольшое ведро мороженого.       — Нет, не съем. — тяжело вздохнув, ответил тот. Глаза начинали закрываться, но спать не хотелось. Скорее всего, организм специально клонит его в сон, чтобы избавиться от боли.       Есть сейчас совсем не хотелось. Тошнота встала в горле, однако он весь день ничего не ел. Нил недолго смотрел на него, после поворачиваясь обратно. Долгое молчание расслабляло, возможно, только их, а Дэю наоборот - становилось слишком нервно и тревожно. Изредко рычал двигатель Мазерати. Они не ехали, потому что им захотелось поесть, не находясь в движении. Но не ему. Голова начала болеть. Он уже не мог терпеть эту боль: она разрывалась взрывами. Короткими, но запоминающимися из-за того, насколько сильно это было неприятно.       — Мне нужно проветриться, — он внезапно открыл дверь и вышел из машины. Рыжий поднял на него удивленный взгляд. Идти до общежития больше часа, а на улице становилось холодно. — Езжайте сами.       — Не покупай выпивку, — безразличный тон Эндрю заставил его стиснуть зубы в остром приступе ненависти. Хотелось схватить за воротник и высказать всё, о чем он думал в последнее время: «Я правда жалок?», «Ты ебанная мразь, Эндрю», «Услышь меня и сделай то, о чем думал, но не решился». Или, самым адекватным будет: «Хватит закрывать глаза на мои проблемы и затыкать их водкой». Возможно, в этом есть вина Лисов. Хотя, он в этом более чем уверен.       — И позвони как придёшь в общежитие. Мы будем нескоро.       — Блять, Эндрю, — возможно, это было лишнее. Хотя всё, что он делал не контролируя - лишнее. Какая жалость, что он устал для Лисов. — Отъебись от меня, прошу. Я тебе не мелкий ребёнок, ты сам меня бросил и не хочешь признавать, что сам это начал.       Возможно, он истеричка. Скандалист, слишком громкий, грубый, прямолинейный. Была ли его вина в этом или в чем-то другом? Он в считанные мгновения покинул парковку и свернул в сторону небольшой тропинки, сквозь высокую, свежую траву. Запах заставлял расслабляться, стало спокойнее. Он позволил себе снять маску идеального человека, но носил ли он её вообще когда-то? Казалось, что это... Неправильное. Кевин сделал глубокий вдох, окончательно успокаиваясь, но о своих словах он не жалел. На хуй Нила, на хуй Эндрю... На хуй Лисов.       Но входили ли в эту категорию Вороны?       Дэй медленно шел по пустой улице, освещённой тусклым светом уличных фонарей. Ночное небо было чистым, без единого облачка, и звёзды мерцали холодным светом. Тёплый летний воздух казался удушающе тяжёлым, а лёгкий ветерок, который обычно приносил облегчение, сегодня только усиливал чувство одиночества. Проходя мимо закрытых кафе и магазинов, он слышал лишь звук своих шагов и изредка доносившиеся отдалённые звуки ночного города. Летние ночи обычно были наполнены весельем и смехом, но сегодня всё вокруг казалось замерзшим во времени. Даже сверчки, обычно громко стрекочущие в траве, молчали.       Шатен направился к парку, где обычно можно было найти утешение в природе. Однако и здесь всё казалось мрачным: листья деревьев, покачивающиеся на ветру, шептали что-то грустное, а лунный свет, пробиваясь сквозь ветви, создавал причудливые и зловещие тени. Кевин присел на одну из лавочек и закрыл глаза, пытаясь найти покой в тишине. Да, тишина это то, что ему действительно не хватало.       Его мысли блуждали в прошлом, вызывая на поверхность воспоминания о давно ушедших счастливых моментах. Чувство тоски и утраты накатывало волной, и он чувствовал, как тяжесть этого бремени давила на его плечи. Страх за себя, свою команду... Возможно, он презирал это в глубине души, но что он мог сделать? Холод придавал ясности ума, раздражение шло на спад. Не хотелось крушить и слать всех на хуй подряд. Осталось решить одно: как ему быть. Время шло, и ночная прохлада начинала проникать под одежду, принося с собой лёгкую дрожь. Он поднялся и, вздохнув, отправился обратно в общежитие, зная, что эта прогулка принесла ему ту крупицу утешения, которой он был достоин. Считали ли так другие? Хотя, стоило ли о них задумываться?       Чужая рука коснулась его плеча. Майкл остановил его. Точнее, просто стоял рядом, а напряжение лишь росло. Как ему в голову могла прийти настолько... Глупая идея. Вероятнее всего, он не удерживал Дэя насильно, однако всё равно он не мог даже шелохнуться или перенести вес на другую ногу из-за того, что они начали болеть.       — Ты, наверное, во мне разочарован. — спустя долгое молчание пробормотал Кевин. Не хватало смелости поднять взгляд с шершавого асфальта. Моран тяжело вздохнул, выкидывая сигарету в траву, которая была покрыта росой.       — Ты глупый, Дэй... — также тихо сказал он. Перевёл свои голубые глаза на его растерянное лицо, пытаясь прочитать чужие эмоции, но, кажется, юноша перестал уметь это делать. — Мне нравится, что ты остался таким же, каким был до и в гнезде. Ты не потерял себя.       Этот своеобразный комплимент заставил его улыбнуться.       — А разве должен был? — но он опешил, когда Майкл показал указательным пальцем на себя, со словами «лично я не чувствую себя собой». Стало немного стыдно и не до смеха. — Ты ведь... Сможешь это пройти.       — О поддержке я тебя не просил, — вывалил язык от отвращения британец, внезапно опускаясь на ступеньки лестницы, которая находилась при входе в общежитие. — У меня сеанс с мозгоправом утром. Да, Ванлин со мной, как иначе. Как её там звали?       — Бетси Добсон. — сухо ответил тот.       — Точно. — он щёлкнул пальцами.       — Да. Удачи, — проглотив ком в горле, он присел рядом, выпрямляясь и откидывая голову назад. Почему-то, усталось дико берёт своё. — И остальным тоже. Она вам понадобится.       Внезапно Майкл зашуршал пакетом, вытаскивая его из переднего кармана толстовки, протягивая Дэю, которого осенило, когда он увидел ярко-красный логотип «Вороны» и надпись «Университет Эдгара Аллана». В его голове промелькнула мысль, что сейчас могут снова вербовать обратно к ним, но когда до него дошло, что их распустили, парень позволил себе выдохнуть со спокойствием. Глупый.       — Недавно мы... Сжигали свои вещи. Чтобы забыть о Гнезде, — как-то неуверенно произнёс брюнет, спрятав лицо в сложенных, на коленях, руках. — Твоя толстовка осталась у Молли, она попросила передать.       Он не знал какие должен был подобрать слова.       — Сожги её. Ты должен сделать это сам. Как сделали это мы. — добавил тот, но это прозвучало глухо и тихо из-за ткани, в которую он упёрся лицом.       — Я... — Кевин прикрыл лицо одной рукой, закрывая глаза. — Блять, Майкл, это тяжело. Самому-то не было хреново, особенно при виде огня?       Тот похлопал его по плечу, максимально сильно игнорируя. — Хватит, не мнись. Выглядишь жалко. Будь здесь Бритни, она бы в тебя харкнула за то что нюни распускаешь. Помоги себе, не помешает.       — А будь здесь... — он прикусил внутреннюю сторону щеки и кажется, вот-вот мог бы её прокусить до крови. — Рико, чтобы он сделал?       — Рико бы здесь не было, — безразлично сказал Моран, поднимая лицо. — Вы бы давно вместе сожгли своё прошлое. Как сделал это я.       — Ты не делал этого, — закатил глаза шатен. — Тебе пришлось свыкнуться с этим.       — Ты что-то дохуя смелым стал, — продолжил в своей манере говорить тот, внезапно приблизив своё лицо к чужому. — А Рико так в лицо скажешь? Или ссышь?       Тот замялся, словно лист, который выкинули в мусор, предварительно помяв в клочок бумаги. Ему было суждено оставаться на дне, где бы он ни был.       — Вот видишь, — поднялся Майкл, зевнув. — Боишься. Андо ты подавно такое не скажешь.       — А причём здесь он вообще? — немного раздражённо спросил Кевин.       — Ну знаешь, — задумался тот, закусив губу и пожимая плечами, словно немного сомневаясь. — Андо везде. Он замешан во всём. Его уши и глаза - всё, что окружает нас. Возможно, он умеет предсказывать будущее, лично я в этом уверен на все сто.       — Не неси чушь. — парень встал, но направился в другую сторону.       — Пожалеешь об этих словах, Кевин. Я абсолютно прав. — начиная подниматься, чужой голос отдавался эхом по пустому первому этажу. Расскажет ли он про это воронам, было ли это подстроено? У него осталось одно дело. Или появилось? Это одно и тоже, в целом. Нужно закончить его до рассвета. Он начал спускаться к территории, которая была гораздо ниже общежития.       Подходя к огромной горе скошенной травы, которую собирались сжечь, Кевин аккуратно положил сверху свою толстовку, не вынимая её из пластикового пакета, и накрыл ещё одним толстым слоем сухих растений. На часах было четыре утра, и темнота вокруг давила, усиливая ощущение напряжения. Совсем скоро будет рассвет. Ему было тяжело — его движения были медленными и неуверенными, как будто каждая мелочь давалась с трудом. В его дрожащей руке заблестела зажигалка, отражая слабые огни ночного неба. Он остановился на мгновение, глубоко вздохнул, огляделся вокруг, убеждаясь, что никто не видит, и затем щёлкнул зажигалкой, поднося её к сухой траве.       В этот момент его телефон зазвонил. Мелодия прервала тишину ночи, заставив его вздрогнуть. Он посмотрел на экран, но даже не думал ответить, не мог позволить себе отвлечься. Он просто стоял, глядя на медленно разгорающееся пламя. Звонок стих, но через несколько секунд начался снова, настойчиво требуя внимания. Кевин стиснул зубы, игнорируя его, и продолжал смотреть на огонь, который теперь пожирал сухую траву, подбираясь к толстовке. Наконец-то. Внутри что-то отпустило. Он никогда не курил, но сейчас хотелось бы попробовать. Правда, от зависимости потом тяжёло избавиться.       Пришло уведомление.       «Перезвонишь, мы уже в общежитии» от Нила. Не хотелось возвращаться, но ноги сами потащили его обратно. Дико захотелось спать. Сегодня он намерен поспать до самого вечера, и ничто не сможет его разбудить. Он знал, что на его одежде остался запах гари, но... Какая уже разница, он придет, ляжет и будет спать. Прямо в этой же одежде. Он провалился в сон, стоило его голове едва коснуться прохладной и мягкой подушки.

***

      Дэн закрыла лицо руками. Перед ней лежали своеобразные досье игроков «Лисы». Вот только в правой стопке лежало десять документов старых игроков, а в другой - десять новых. Мэтт напротив хрустел печеньем, которое этим утром испекла Рене.       — Я даже не знаю что делать, — начиная массировать виски от начавшейся головной боли, произнесла девушка. — Я хочу, чтобы они привыкли к нам, но даже спустя столько времени, они не обращают на нас никакого внимания.       — Пф, быть может потому что мы сами этого не делаем? — сказал Сет, также поедая печенье. Он ждал пока Элисон примет душ, высушит волосы и накраситься, чтобы они смогли пойти на шоппинг. — Ты самый тугой Шерлок, которого я когда-либо встречал.       — Да не в этом дело, — уже в отчаянии сказала она, отложив старые доки ещё дальше, приближая к себе новые. — Я хочу чтобы они проявили к нам интерес... Но я не знаю что для этого можно сделать. Здесь, в этих бумажках написано только самое базовое: рост, вес, полное имя и другие характеристики. Единственное, что я могу пометить, так это аллергия Майкла на орехи. Всё, больше ничего нет.       — Давайте пригласим их на обед? — предложила Рене, вытаскивая несколько банок газировки и натуральный сок из холодильника. В её руках уже была форма со льдом, поэтому она начала закидывать его в ёмкости для свежести. — Закажем что-нибудь сюда, угостим их. Я думаю, они не будут против.       — Не будет против только белый, — закинул ноги на стол Гордон. — Остальные просто побегут за ним.       — И с чего это ты его белым называешь? — внезапно начал смеяться Бойд, поднимаясь. — А я тогда кто? Чёрный?       — Негр, очевидно. — закатил глаза нападающий.       — Расист, — одновременно с Уайлдс и Мэттом произнёс Ники. — На пожизненное тебя надо, за такие шутки.       — А сам-то? Орёшь с каждой шутки как не в себя, — добавил Аарон, который работал за ноутбуком, попивая кофе, вперемешку с энергетиком. Дэн задумалась, как быстро откажет сердце, этому чудо-напитку. — Вы как обезьяны.       — Иди на хуй, — показывая не особо культурный жест, скривился Сет. — Иди со своей рыжей гуляй.       — Мы по вечерам гуляем.       — А мне похуй так-то, главное с глаз съебись. — оба блондина обернулись на внезапные шаги. Растрёпанный и побитый жизнью Кевин в майке и шортах подошёл к раковине, набирая себе стакан воды.       — Утречка, Кев, — помахала Рене ирландцу, который что-то промычал в ответ, явно не понимая, реальность это или сон. — Не расскажешь, где и с кем гулял вчера?       — А тебя это вообще волнует? — сонным голосом сказал тот, почесав затылок, сильнее взъерошивая свои волосы. — Я не думаю, что тебе это так интересно.       — А ещё от тебя несёт горелым, — подозрительно сказала Элисон, подходя к Сету. Она сказала это резко, из-за чего тот вздрогнул и едва не свалился со стула. — Дорогой, убери ноги со стола.       И тот послушно убрал, но это не совсем главное.       — Кого сжёг? — усмехнулся Мэтт, подперев подбородок рукой. В него полетела упаковка салфеток.       — А тебя это ебать не должно. — он поставил пустой стакан на столешницу, уходя в коридор и закрываясь в своей комнате. Наверное, пошёл принимать душ. Послышался едва слышный телефонный гудок. Рене набирала Андо, и спустя несколько мгновений начала диалог.       — Добрый день, Акихико. Мы бы хотели пригласить вас на обед, если вы не против конечно, — улыбаясь, сказала, отворачиваясь. — Есть ли у вас особые вкусовые предпочтения? А у других? Хорошо, мы подождём вас. Когда будете?       — Сама доброта, — напевает Ники, глядя на девушку, которая улыбнулась ещё шире, а после, пожелав удачной тренировки, сбросила трубку. — Закажем бургеров?       — Почему бы и нет. — Даниэль встала, отодвигая стул ближе к столу и подошла к тумбочке, открывая её и вытаскивая небольшой блокнот с номерами разных доставок. Вытащила визитку с пятой страницы и взяла в руки сотовый, начиная набирать номер и звонить.

***

      Он провалился в Бездну собственных осуждений и спасти себя он уже не сможет. Он слышал отчётливый голос Жана, который отдавался в ушах эхом и не мог выбраться, будто какой-то барьер был главной преградой. Хруст собственных костей, запах знакомой крови и собственные крики - то, что могло заставить его выпустить разум, жить так, как научился после ухода Кевина, в котором был виноват он сам. Жить от рассвета до заката, быть лишь спортсменом и ничем больше - его призвание. Страх сковал его тело, но оно продолжало двигаться, будто он был не человеком, а механизмом, бесконечно выполняющий свою работу невзирая на все поломки, ржавчину...       Он открыл глаза, когда вышел с поля, позволяя себе вдохнуть воздух в душном помещении полной грудью. Запах пота и усталости был привычным, но не запах «Лисьей норы». Будто бы он мог определять запах оранжевого цвета и... запах лисьей шерсти. Грязь, боль, но свобода. В прошлой коже он чувствовал перья, втыкающиеся с острой болью, от которой хотелось плакать. Можно ли сравнить его с мопсом? Их морды устроены так, что им больно даже дышать, но они не понимают что это боль, потому что такими родились. И он тоже. Но главным отличием было то, что он ворон. А не какая-то уродливая шавка, с большим носом и жировыми складками. Он — гордый ворон. И это то, чем он может похвастаться перед блохастыми лисами.       Так ведь?       И ведь именно из-за своих грехов его жизнь пошла по наклонной. Неужели нельзя было умереть спокойно, как тренер и ни о чем больше не заботится? Он позволил холодным струям воды прокатится по его спине, на которой было слишком много шрамов. Хотя, в целом, их было слишком много на всём теле. Возможно, он любил мыться или же стоять под кипятком, всё же сейчас казалось, что лучше будет постоять под холодной водой, каждый раз содрогаясь от того, насколько это было непривычно. Нужно смыть с себя всю грязь, только она уже въелась в его мясо и кости.       Его словно ударило током от неожиданного воспоминания. Кевин любил ледяной душ. Он стиснул зубы, пытаясь выкинуть из своей уставшей головы эти мысли. Рывком открыл дверцу душевой кабинки, почему-то он никогда не закрывал её. В Эверморе не было такой возможности, и он к ней слишком сильно привык. Он чуть не ударил Феликса, который улыбнулся, глядя на него.       — Уже бодрый как огурчик? — лукаво произнёс тот, вытирая мокрые волосы вторым полотенцем. Второе он обернул вокруг бёдер, но более сухим его тело не стало. — Прекрасно. Там, кстати, Андо тебя ждёт. Хочет поговорить или около того, удачи.       Он помахал брюнету рукой, уходя в раздевалку, продолжая вытираться насухо.       — Ты быстро, — прозвучал голос Акихико над ухом, когда он вылетел со стадиона как пробка от шампанского. Футболка прилипла к его сырому телу, но он не обращал на это внимания. — Мы будем обедать с Лисами.       Захотелось взвыть от отчаяния, однако Рико сохранил нейтральное выражение лица.       — Как скажешь, — потянулся, забирая спортивную сумку из чужих рук, повесив на плечо. Они стояли на парковке, ожидая остальных. Так будет легче и быстрее добраться до общежития. — Там ведь...       Подумав, немного, он стиснул зубы ещё сильнее.       — Что? — спросил альбинос, выглядя до ужаса довольным собой.       — Нет, ничего. Просто забудь. — отмахнулся Морияма, вытаскивая бутылку с водой, делая несколько глотков. Он протянул её парню, который о чём-то задумался.       — Откажусь, — помотал головой фиолетовоглазый. Белые волосы послушно подчинились законам физики и Рико смотрел на них, кажется, слишком долго. — Всё в норме?       — У тебя прекрасные волосы.       Повисло молчание, и Андо уже собирался что-то ответить, но внезапно его оборвали подходящие к ним вороны: Кику под ручку с Бритни и Молли, уставший Мо плёлся с Феликсом и Майклом, а Оливер уже стоял возле своего напарника.       — Я сейчас съем Майкла от голода, — Коллинз зевнула, переводя взгляд на Молли, покривившись. — И, возможно, её тоже.       — А меня? — улыбнулась Мидори. Улыбку можно было увидеть даже этими радостными глазами. Та, конечно, посмотрела неё, но промолчала.       — Ты вовремя это сказала, — щёлкнул пальцами Акихико, взяв Джонса за руку, и начиная направляться в сторону общежития. — Сегодня мы обедуем с Лисами.       — Охереть, — поперхнулся недовольный Майкл, сразу изменившись в лице. — А отказаться можно?       Молчание сказало ответ.       — Понятно, — протянул голубоглазый, прикусив губу. — А что есть-то?       — Увидите, однако против точно не будете. — спокойно ответил альбинос, взяв сумку Оливера, который пытался отнекиваться и в итоге был проигнорирован. Жан рядом вёл себя молча, и если раньше Рико было комфортно даже так, сейчас между ними было... Дикое напряжение. Что этому поспособствовало он не был в курсе, но... Сегодня у них сеанс с тем мозгоправом, и может они обсудят это всё после разочарования в психологе Бетси Добсон.

***

      Кику подняла булочку с бургера и вскинула брови, тогда увидела там котлету. Повернулась к Майклу, спрашивая что-то, потом к Мо, Бритни, Молли... Вздрогнула, когда Андо наклонился к ней, но она заговорила первее.       — Ты не сказал им? — спросила девушка, но ответила за альбиноса Рене.       — О чём? Или я что-то перепутала? — ей стало немного неловко, пока все занимались трапезой и вели разговор, Кику не могла начать есть, но по какой причине она не знала.       — Дело в том, что я не ем мясо. — почесав правую щёку, сказала Мидори. Бритни остановилась, хотя даже не начинала есть. Тяжелый вздох заставил её убрать руки, в то время как Коллинз забрала её бургер, вытаскивая котлету, положила её на бумажную упаковку, вытащила все овощи из своего бургера и начала спокойный обмен. Как итог: у Бритни всё мясо, у Кику все овощи. Потом началась спокойная трапеза.       Возможно, только не у Кевина.       Он ничего не ел со вчерашнего дня, но так и не хотелось есть. Пихать в себя не хотелось, но всё же... Ладно, возможно, он уже привык делать это, и поэтому уже чувствовал во рту вкус бургера. Уже плевать, соблюдать свою диету или нет.       — Хэй, Кевин, — Ники внезапно пихнул его под ребро и он едва удержался от того, чтобы разбить свою кружку об бестолковую голову Хэммика. Хотя, наверное, он слишком жесток. — Ты сегодня сам не свой. Ладно там, я ем всякую дрянь, а тут ты...       — Сука, — сжал зубы Дэй, устало прикрывая глаза. Взъелся, словно обижаясь на что-то. Удивленный взгляд шатена проскользил по нему с ног до головы. — Да как же ты заебал, какая тебе разница?       Шипит, словно озлобленный кот. Охеревшее лицо Ники не волновало его. Отпихнув полуоткусанный бургер на тарелке, встал и направился к себе. Тот посмотрел ему вслед, нахмурив брови.       — Эм... Это я его так задел? — спросил парень, чувствуя себя некомфортно от такой странной и злобной реакции.       — Не переживай, он последние два дня себя так ведёт, — пожал плечами Мэтт, поедая картошку фри. — Странный просто. Перебесится и успокоится.       — Его-то можно понять, — выпив стакан пепси, вставил свои слова в разговор Майкл. — Как с такими уродами не раздражаться. Удивительно хорошая выдержка.       Рико закрыл лицо руками, словно пытаясь вытереть с себя невидимую грязь. Сейчас будет очередной конфликт. Да, ему хватило гордости встать с места, до того момента, пока не началась драка. Взял Жана за руку, сказал Андо, что они собираются поспать два-три часа и тот, благословляя их, спокойно отпустил.

***

      Пистолет лежал в руке, отдаваясь приятной и знакомой тяжестью. Андо закатил глаза. На его руках много крови, как сейчас, так и всегда. Он полностью грязный, даже если полностью белый, он никогда не сможет избавиться от бремени своей жизни и будет расплачиваться даже после смерти. Выбора у него не было, да и он так-то не жаловался, а что тут поделаешь он ведь «таким родился». Скорее, они все родились такими. Удивительно, ведь у Дэвида Ваймака была своеобразная интуиция. Он будто знал, что все Вороны - похожи на Лисов тем, что пережили сущий кошмар. И если он был готов помочь им пройти через самые ужасные моменты реабилитации, «Хозяин» предпочел зарывать их в яме собственных страданий в тысячу раз сильнее, промывая и без того настрадавшиеся мозги.       Жизнь в Эверморе мало как отличалась от его прежней, так что страдать ему приходилось на работе. Или же в рабстве собственного отца, которого он зарезал. Ни один мускул на его лице не дрогнул, пока он не услышал последние слова этого мужчины, который был слишком чужим для него.       «Ты всё-таки мой сын». Сказал это так легко, будто не убил его мать и не разрушил жизнь из-за мыслей о том, что это не его ребёнок. Ну что за идиот, разве нельзя было сдохнуть спокойно? Слишком тупой и болтливый.       Стоя под зонтом, он слышал как стучали капли дождя по водооталкивающей поверхности. Это были слёзы его жизни, которые он никогда не позволял себе проливать. И никогда не позволит. Напротив была могила, с зачеркнутям именем, датой рождения и смерти. Фотографии там никогда не было, и он не думал, что она туда нужна.       Он был в особняке мужчины, который был ему слишком чужим и оплакивал бессмысленную потерю матери. Слёз не было, чего он в принципе и ожидал. Его страдания взяли его в ладонь: они были больше в сотни раз. Он то, что защищало его от слёз и выбросил это в Бездну. То, что породило его, и то, чего он не мог стыдится. Но и поводом для гордости это не было.       — Не совершай то, о чем мог бы когда-нибудь пожалеть, — сказал он своему лидеру. Хотя, лидером, по чужому мнению, должен быть здесь лишь он. Губы растянулись в улыбке. — Ты что-то путаешь, это роль лишь для тебя.       Рико открыл глаза. От яркого света его глаза начали болеть, как и голова. Наверное, началась привычная для него мигрень. Это уже не так важно, на самом деле. Пост стекал с висков, они стояли на поле. Вороны проиграли, это уже неважно. Важно то, что сейчас... Он стоял напротив Кевина, который явно чувствовал себя некомфортно. Спустя долгое молчание, он позволил себе вдохнуть каплю воздуха, разжать кулаки и улыбнуться.       — Как же я рад тебя видеть.