Виан

Саша находится в этом аду уже почти год. Холодное поместье так и не стало родным, превратившись со временем в золотую клетку. Про трагедию, которую в народе прозвали "свадебное побоище", уже все давно забыли, как и про существование одинокой госпожи Вэнь. Она имеет лучшие ципао в округе, получает чуть ли не каждый день непонятные дорогие безделушки, которые уже и складывать-то некуда. Но вот только внимание за деньги не купишь, как бы прискорбно это не звучало. Саша получала его лишь от служанок, которые ходили низко склонив головы и не отвечали на вопросы, не касающиеся их обязанностей. Вэнь запретил им дружить с госпожой, аргументируя это тем, что хозяйка должна оставаться хозяйкой и не пристало ей водиться с жалкими рабами. Его жена рабыня, только без хозяина. Она рабыня этой гнилой системы, которая вынудила её год назад насильно выйти замуж за этого противного мужчину, ненависть к которому росла с каждым днем. Александра не разговаривала с ним за завтраком, на который он заставлял её спускаться (на работу Вэнь уходил к семи утра, из-за чего Мянь-мянь приходилось поднимать свою госпожу чуть ли не с первыми лучами солнца), не смотрела перед сном, когда ложилась с ним в одну кровать. В её жизни появилось понятие "насилие". Оно было во всех своих интерпритациях: под ребрами не сходили граничащие с черным синие "метки", на руках от резких мужских хватов постоянно красовались красные следы с очертаниями пальцев. Вэнь принуждал её ложиться с ним в одну кровать, иначе она могла следующую ночь провести в подвале поместья с крысами. Он запирал спальню на ключ изнутри и закрывал ей рот рукой, потому что в первую совместную ночь она своим криком чуть не всполошила весь дом. На просьбы прекратить этот кошмар он отвечал, что не остановится, пока она не забеременеет. В какой-то момент жизни она даже пробовала умолять Небеса послать ей чадо, чтобы муж остановил этот ад. Но её никто не слышал даже сверху, всем плевать на неё. Соня знает обо всем, что творится в жизни Саши. Она два раза в неделю заводит девушку в свои комнаты и обрабатывает свежие кровоподтеки. И никогда не получает ответа на вопросы о случившемся. Александра отвечает на все и охотно поддерживает диалог, когда они обсуждают еду или какую-нибудь философскую книгу, но в моменты, когда лекарь хочет протянуть руку помощи, она проталкивает язык в такую глубокую задницу, что даже простому "ага" стоит радоваться. И они ругались по этому поводу не менее тысячи раз. София в моменте просто не могла удержать свои эмоции при себе и начинала на повышенных тонах спрашивать аристократку, какого черта она это терпит и не желает, чтобы ей помогали. Саша в свою очередь вымещала весь свой спектр отрицательных эмоций на Софию и кричала, что это не её дело и она не должна соваться в дела, не касающиеся медицины. Но они всегда мирились. Даже не так, они забывали про ссоры. Несколько дней игнорировали друг друга, специально избегали встреч друг с другом в стенах поместья, а потом просто делали вид, что у них все хорошо. Выстроенные в императорском дворце по крупицам отношения со временем просто стоптались и сошли на нет. Но Саша носит подаренный когда-то нефритовый браслет. В самом начале супружеской жизни, когда её привезли в поместье Вэнь, Чао принес ей точно такое же украшение, но только фиолетовое. Драгоценность полетела в стену тем же вечером, за что на молодом теле выступили первые синяки. А зеленым браслетом она дорожит и снимает его только перед походами искупаться, и то из-за того, что один раз он чуть не слетел с мыльной руки. Даже спала госпожа в нем. Иногда её посещали мысли о том, что она выглядит как помеченная и носит на руках просто какой-то ошейник. Это давало толчок ходить без него, но хватало терпения девушки не более, чем на сутки. Привычка трогать зеленый камень была сильнее темных мыслей. Из поместья Саша выезжала только с мужем и только во дворец на праздники или на личные императорские ужины, на которые приглашались не только Вэни, но и Соня. Лекарь предпочитала быстро расправиться с трапезой и, отвесив поклон уважения, убежать в свою старую комнату к старику Синю, который каждый раз внимательно слушал новые подробности жизни поместья Вэнь. Канси иногда обижался на такое поведение девушки, но потом понимал, что заставляет её так поступать. Саша же завидовала ей. Чао каждый раз по пути во дворец повторял одно и то же: "при императоре сиди тихо и не устраивай свои сцены, они там никому не уперлись, поняла меня? Иначе живая вообще из покоев не вылезешь, никакая лекарь Со не поможет". Его раздражал факт существования Сони на его территории, но против указа Канси о рокировке лекарями он пойти не мог. Александра медленно, но верно увядала. Как цветок, что был в молодости красив и вкусно пах, но со временем просто засыхал. Её не поливали теплыми словами, не удобряли хорошим отношением. Вэнь запретил ей отстригать волосы. За год они доросли до лопаток и противно завивались, что очень раздражало. Она научилась собирать кривой пучок, с которым постоянно ходила по поместью и получала за это тоже. Растрепанный вид раздражал её мужа, но он любил схватить её за копну густых волос в момент акта насилия. Она ненавидит свои волосы. София в их расписанные по датам встречи заплетала локоны в различные косы. Они получались маленькими и чаще всего неопрятными, но ни разу не повторялись. В эти моменты Саша любила свои волосы. Соню напрягали редкие разговоры про загробную жизнь. Ей было дурно от факта того, что Александра как-то взяла с неё обещание заплести её трупу красивый колосок. А потом присутствовать на её похоронах. А потом в случае смерти стараться заботиться о её ребенке. И еще куча просьб, отказ на которые София была дать не в силах. Они разговаривали о том, что происходит с душой после смерти и лекарь совсем не радовалась искренней заинтересованности госпожи этой темой. Она понимала, что Сашу надо спасать из этого кошмара. Она даже как-то рискнула поговорить с Канси на эту тему и в общих чертах описала положение дел в поместье. Император на это нахмурился, но сказал, что не в силах забрать у мужчины его жену, тем более себе. Правитель даже ничего не сказал своему подчиненному, хотя Соня ожидала от него каких-нибудь действий. Надеяться на него было глупо с самого начала. Саша же понимала, что на самом деле не нужна Вэню. Ему просто было весело иметь живую игрушку, еще и интересного происхождения. По поместью среди слуг в одно время ходили разного рода слухи и госпожу Вэнь за глаза называли русской ведьмой. Мужем ведьмы такое поведение никак не пресекалось. Она знала, что у него она не одна и есть еще как минимум одна такая же дура, просто не связанная с этим мужчиной узами брака. И вот сейчас, зайдя в их общую спальню, она решила прибраться, чтобы занять себя хоть чем-нибудь. Ествественно, об этом не должен был узнать Вэнь, иначе она опять бы выслушивала тираду о том, что ей так хочется спуститься до уровня служанки и он может ей это с легкостью устроить. Протирая пыль на самых дальних полках, куда даже уборщицы не желали лезть, Саша нечаянно уронила какую-то безвкусную статуэтку чего-то отдаленно напоминающего человека. Благо, она не разбилась, но покатилась прямо по полу к ложе. Тяжело вздохнув, Александра положила тряпку и наклонилась за вещью, чтобы поставить её на место, но её глаз зацепился за нечто, явно не являющееся частью ложе. Рядом с короткой ножкой, под постелью лежал красный платок с вышивкой какого-то белого цветка. Он не принадлежал Саше, красный цвет она не любит. За спиной закрылась дверь, но звука поворота ключа не было. Александра знает, что уже время отправляться спать и он обычно не приходит в такое время, предпочитая задержаться на работе, но тут сама судьба захотела пошутить над девушкой. — Ты решила разгромить нашу спальню? — послышался недовольный мужской голос, когда Вэнь увидел статуэтку на полу. — Глина не виновата в твоих бесконечных психах. — Ты прав, глина не виновата, — тихо согласилась Саша и повернулась лицом к мужу, все еще держа тонкими пальцами платок. Чао опустил глаза на руки своей жены и слегка помрачнел. Но совсем не от стыда или призывов к совести от здравого смысла, это был мрак перманентной злости. И она видела этот взгляд, за год ей хватило времени выучить чужую мимику наизусть. — Знаешь, а мне было бы обидно потерять такую красивую вещь, — Александра подошла ближе к мужчине и протянула ему руку с бордовой бархатной тканью. — Верни владелице, она наверняка переживает. Но не успела она вложить платок в мужские руки, как повалилась на пол. Он её просто толкнул, но деревянный пол не является самым мягким местом для приземлений, из-за чего Саша ощутимо ударилась спиной об доски. В глазах начала скапливаться влага от болевых ощущений, размыливая видимость к чертям. — Не переживай, обязательно передам, — безэмоционально отозвался Вэнь и навис над девушкой. — Она хотя бы не кричит, как ты. И любит, когда её берут прямо на полу. Мужчина потянулся своими противными руками к поясу фиолетового ципао Саши. Этот кошмар продолжается и его никак не остановить, никак не повлиять на ход событий. Он возьмет то, что ему надо и оставит её трястись как бездушную куклу, еще и уйдет наверняка к этой любительнице садизма. Как и в большинстве случаев, Александра попыталась отпихнуть Вэня от себя и как-то закрыться от него, за что получила хорошо ощутимую пощечину и даже не одну. Но он специально не бил сильно, хотел, чтобы она оставалась в сознании и издавала под ним какие-нибудь звуки, мычала, потому что рот плотно закрыт большой ладонью. Его возбуждал страх в женских глазах. Первое прикосновение к оголенному телу пришлось на место, находящееся чуть выше округлой груди. Чао постоянно оставлял после себя противные отметины, которые даже не успевали сходить с фарфоровой кожи. Он мог целовать, кусать и вылизывать одно место по несколько минут, пока кожа не начинала болеть и неприлично сильно краснеть. Саше противно. Она испытывает настолько сильные рвотные позывы, что если бы она сегодня хотя бы пообедала, могла бы спастись рефлексом. Ей холодно от того, что он распахнул её нагадзюбан и она полуобнаженная лежит на ледяном полу. С отоплением в этом поместье совсем туго. — Скажи, что тебе нравится, — ухмыльнулся мужчина. — Ты же баба, скажи, что хочешь еще. Александра молчала. Ей не хотелось существовать в этот момент, разговаривать тем более. Стоит просто молча потерпеть и ему это быстро надоест. Чем-то похоже на байку о том, что если притвориться перед медведем мертвым, то он тебя не тронет. Но Вэнь не медведь и с ним такое не пройдет. Он жаждал от жены её дрожащего голоса, как она умоляет его. Он целовал её плоский живот и пальцами в нетерпении развязывал пояс на рабочем кимоно. Перед глазами почему-то встал образ разъяренной Сони. Как она кричала на Сашу в последний раз за бездействие, но потом все равно обработала новые травмы и выслушала всякие бредовые размышления аристократки. Вспомнился вкус её фирменного чая, который девушка постоянно называла "закинула че было, не выебывайся" и вручала на пробу в ждущие руки. Она знала, что это успокаивает Сашу. А Саша в ответ на это все кричала и упиралась, закрываясь в себе. Надо что-то делать. София последние полгода говорила, что надо что-то делать. Раскинутыми руками Александра как-то само собой нащупала так и оставшуюся лежать глиняную статуэтку. Это её единственный шанс защитить себя хотя бы в этот раз. Полностью занятый своими штанами насильник даже не заметил, что девушка как можно крепче зажала в пальцах фигурку. Одним резким движением, когда Вэнь потянулся за поцелуем к женским губам, Саша нанесла удар. Она постаралась вложить в него всю имеющуюся в ней на тот момент силу. От человечка откололась голова и покатилась по полу с неприятным звуком, мужчина зашипел и схватился рукой за место удара. Саша, воспользовавшись секундной заминкой, обеими руками смогла спихнуть с себя тяжелую тушу. Вскочив на ноги, Александра побежала к дверям. На её удачу, в этот раз он забыл их закрыть. Распахнув полностью выход, она побежала по тихим коридорам. Все слуги уже заканчивали свою дневную работу по подсобкам и комнатам, поэтому ей не встретился ни один человек. Она бежала по лестнице, пропуская по одной, а то и сразу по две ступеньки, пока мужчина позади неё орал благим матом и не отставал. По пути с её плеч окончательно спало ципао и осталось где-то лежать на полу, пока его владелица петляла по бесконечным лабиринтам. Саша добежала до конца второго этажа и спряталась за колонной, поддерживающей каркас потолка. Она даже начала дышать через раз, лишь бы её личный палач этого не услышал. Вэнь потерял девушку из виду и его это очень раздражало. Она думает, что самая умная и сможет вечность убегать от него? За попытку дать отпор ей можно поставить гордую троечку, смогла слегка повеселить, но шутка явно затянулась. Мужчина заглянул в самую крайнюю на этаже комнату, где располагалась библиотека. Саша буквально была за его спиной и видела, как он колебается. В конечном итоге, он решил проверить, не спряталась ли его дорогая жена между пыльными полками и зашел в помещение. Александра выскочила из своего укрытия и понеслась со всех ног в противоположную сторону к лестницам. Она была в шаге от того, чтобы не покатиться кубарем по каменным ступенькам. На первом этаже уже темно, слуги намеренно затушили все фонари, что облегчает задачу скрыться, но усложняет не напороться на что-нибудь неприлично шумное. Саша помнит нужный ей маршрут наизусть. Самые дальние комнаты с одинарной дверью из темного дуба и окном прямо рядом с входом. Александре показалось, что для того, чтобы перебежать с середины коридора до конца, ей потребовалось не более пяти секунд времени. Она отчаянно начала колотить по несчастному дереву и молиться, чтобы ей открыли. Спустя несколько мгновений, которые в данной ситуации ощущались как вечность, она услышала звук поворота ключа и невнятное бурчание по ту сторону. Саша чуть не упала в ноги владелице комнаты, настолько сильно она стучала. София, до этого мирно работающая над документами для Вэня, успела лишь распахнуть глаза в немом шоке, прежде чем руки сами потянулись и затащили Александру внутрь. Дверь вновь наспех закрылась на замок. Бывшую госпожу Лань невероятно трясло. Всплеск адреналина, что позволил ей убежать от самого страшного монстра в её жизни, до сих пор бурлил в крови и разгонял животный страх по телу. Она ничего не могла сказать и просто жадно хватала ртом воздух, задыхаясь в собственных эмоциях. Соня же сняла с себя развязанное белое кимоно и накинула на голые плечи. Она старалась не смотреть на обнаженное тело и поспешила затянуть пояс на чужой талии как можно скорее. Лекарь по распахнутому нагадзюбану и такому резкому появлению сразу поняла в чем дело, но допытываться с вопросами сейчас будет фатальной ошибкой. Она слегка подтолкнула девушку к ложе и усадила её на расправленное покрывало. Сама же, ничего не стесняясь, опустилась рядом с ней на колени и взяла её руки в свои. — Ты все сделала правильно, — шептала София и мягко поглаживала нежную кожу. — Ты умница, здесь тебя никто не достанет. И пусть внешне лекарь не показывала, внутри неё творилась самая настоящая война. Злость на Вэня дошла до какой-то немыслимой точки кипения и самое противное в этой ситуации было то, что она ничего не может с этим сделать. Она не может подняться и выбежать на него с ножом или плеснуть в его нахальное лицо кипяток. Саша постепенно приходила в себя и с каждым сказанным словом дрожала все меньше. Дыхание её выровнялось, она только роняла тихие слезы и слушала, что ей говорит Соня. А Соня говорила очень много и так успокаивающе, что становилось комфортно. — Извини, — единственное, что удалось выдавить из себя Александре. — Ты дурная? — вздохнула разочарованно София и поднялась на ноги. — Давай сейчас поступим так: я завариваю тебе чай и ты ложишься спать. Все проблемы мы решаем утром, хорошо? Непонятный кивок Соня восприняла как положительный ответ. Она сама до этого распивала травяную настойку под отчет для хозяина дома, поэтому долила сверху в собственную кружку и протянула девушке. Та даже не спросила, что ей подсунули и жадно начала пить. Ночью Саша постоянно ерзала и ворочалась, пока София не обняла её со спины, искренне заколебавшись от движений рядом. Она не спала всю ночь, её мучали отрицательные эмоции и навязчивые мысли. Если честно, она ждала хозяйского стука в дверь, чтобы убить его не отходя от кассы и преподнести Александре вместо завтрака в постель его голову.

***

Утром в комнаты лекаря постучалась обеспокоенная Мянь-мянь и сообщила, что господин Вэнь вызывает её к себе с приказом обработать какую-то рану. Значит, Саша смогла его ударить, прежде чем сбежать. Делать нечего, София собрала на поднос марлю, выдержанный по-настоящему русский спирт, травы и тихо вышла из комнаты, заперев её на ключ с внешней стороны. Не хватало, чтобы кто-нибудь из слуг зашел и увидел спящую госпожу Вэнь. Вопросы возникли бы мгновенно. — Я знаю, что она у тебя, — с порога заявил сидящий на кровати Вэнь Чао. — И тебе для своего же блага лучше отдать её сразу. — Интересное начало диалога, — хмыкнула лекарь и поставила поднос на стол. — Где рана-то? Он пальцем указал на затылок, где уже застыла кровавая корочка. На самом деле, это и раной назвать нельзя, скорее просто царапина... Но Соня сдавленно ахнула себе под нос, что не прошло мимо мужчины. — Что там? — нахмурился он. — Повезло тебе, — София задействовала всю имеющуюся на её лице мимику и вернулась к столу. — Повреждение хоть и кажется небольшим, но опасное. От этого уже много воинов умерло. Я сейчас дам тебе отвар, он поможет снять боль, намажу заживляющей мазью и перемотаю. Каждый день будем менять повязки и молиться. — Все настолько плохо? — искренне поверил девушке Вэнь, пока та перемешивала травы в ступке и заливала их водой из маленького чайничка. — Как бы я тебя не ненавидела, я несу ответственность за твою жизнь, — Соня перелила получившийся напиток в пиалу и протянула хозяину. — Пей залпом, чтоб быстрее подействовало. Чао резко выдохнул, как будто собирается испить алкоголь и опрокинул пиалу с горькой жидкостью. Он поморщился, несколько раз причмокнул губами, но не высказал ни слова. Ему не хотелось иметь затянутые проблемы со здоровьем, поэтому в этом плане он доверился девушке полностью. София же повернулась к нему спиной и начала разматывать марлю с легкой ухмылкой, как будто подготавливала её к использованию. — Саша вернется в эти покои после того, как ты выйдешь отсюда, — вернулся к изначальному разговору Вэнь. — Конечно, — бросила Соня. — Как скажешь. Я как раз успею подлатать её к этому времени. Но не по-людски это как-то, не считаешь? — Что именно? — нахмурился мужчина. — Ваши догонялки, — лекарь обмакивала марлю в спирт. — Так ведь и слухи могут пойти, если кто-нибудь из твоих слуг сор из избы вынесет. Тогда и ты, и я окажемся в дурном свете. — Это не твое дело, — пробурчал чиновник и как-то слишком агрессивно несколько раз потер глаза. — У меня голова кругом идет. — Не переживай, так и должно быть, — бросила девушка, не отвлекаясь от своего занятия. — Побочный эффект отвара, надо перетерпеть несколько минут. Мужчина послушно ждал обещанного облегчения, но оно все не наступало. Наоборот, становилось только хуже. В конечном итоге его затошнило настолько, что он поднялся на ноги дабы добежать до туалета и вернуть весь съеденный этим утром завтрак, но не успел. Конечности будто стали в момент ватными, тяжелое тело рухнуло на пол. Он тяжело дышал и не мог пошевелиться. — Как я и говорила, это все не по-людски, – Соня встала со своего места и подошла к задыхающемуся чиновнику. — И факт твоего существования тому подтверждение. Надеюсь, ты будешь гореть в отдельном адском котле. Вэнь что-то пробурчал в пол и застыл на месте, что вызвало у девушки улыбку. Она два раза пнула его по ребрам и, не дождавшись реакции, распахнула двери. Прочистив горло, лекарь начала истерически кричать на весь этаж так, чтобы услышали абсолютно все слуги. — Господина Вэня убили!