Жесткость

      Трещащий мороз Сноудина пробирал до костей, заставляя девушку трястись и оглядываться на Бар Гриллби, с желанием вернуться и забрать оставленную куртку. В нескольких метрах от бара виднелись следы крови, борьбы и шаги, уводящие в сторону оживлённых мест.       Из-под снега вылезло небольшое существо с белой сердцевиной и жёлтыми лепестками. Милая мордочка дружелюбно улыбалась.       — Привет, я — Флауи, Флауи цветочек. Я здесь совсем новенький и ничего не знаю, ты можешь мне помочь? — Знакомый тембр резал уши, заставляя зажмуриться и трясти головой.       — Азриэль? — Неожиданно слетело с губ девушки. Протянув руку к монстру, принцесса резко одёрнула её обратно, глядя на сочащуюся кровью рану.       — Не смей меня так называть, идиотка, — Золотистый цветок приближался, приподнимаясь на корнях из земли и угрожающе нависая над осевшей на снег Чарой.       Лезвие складного ножа блеснуло в свете магических кристаллов. Разрезанный лепесток распался на две половины, заставляя Флауи немедленно ретироваться, оставляя раненную на промёрзшем камне, покрытом кровавым снегом.

***

      Тонкие окоченевшие пальцы крепко держали запястье. Снег скрипел под ногами по дороге в Руины.       — Чара, подожди, твоя рука. Чара, что случилось? Не молчи, Чара… — Без конца мяукала Фриск, не поспевая за широкими шагами девушки, то и дело переходя на бег.       — Замолчи и просто иди вперёд! — Резко оборвала Чара, проталкивая девочку в огромные двери, в Руины.

***

      Тепло снова расплывалось по груди принцессы. Алкоголь расслаблял, снимал рамки, давал побыть собой.       Сидящая напротив Чары Фриск без конца что-то рассказывала, спрашивая и беся этим.       — А я вот хочу отдать свой первый поцелуй человеку. Так что, мне нельзя тут быть. Мне очень надо выбраться на поверхность, — Услышала вырванную из контекста фразу Чара и резко дёрнулась вперёд, желая заткнуть болтливую девушку.       Прижавшись к Фриск, Чара притянула её лицо ближе, впиваясь в губы горячим поцелуем. Терпкий, горьковатый вкус алкоголя заполнил рты девушек.       Над ладонью Чары загорелась душа, яркая, живая… алая как кровь.       Не давая от себя отодвинуться, вздохнуть, Принцесса углубила поцелуй, отрываясь через несколько долгих секунд.       — Я — единственный человек здесь. И выбраться отсюда нельзя. Смирись, — Злобно ответила Чара, протирая губы тыльной стороной ладони и, сжимая горлышко бутылки в пальцах, вышла из кухни.

***

      Входная дверь захлопнулась, а Чара бросилась по тропе в сторону лодочника, готового в любой момент перевезти.       Металлические двери подвальных помещений Гастера раскрылись, ударяясь о стены из-за силы, с которой Чара влетела.       — Алая! Её душа идеально алая, Гастер! — Алкоголь пылал в зрачках не здоровым блеском. Поднявшись из-за рабочего стола, вечно бодрый монстр прошёлся по комнате, — И цветок. Я нашла его. Он… обрёл разум, думаю, это можно так назвать. Души — нет, но он атакует, разговаривает.       — Постарайся поймать его… вдруг получится принести сюда. А насчёт девчонки…       — Фриск.       -… ну да… будет отлично, если ты возьмёшь у неё анализ крови. У меня есть пара догадок относительно цветка и душ Решимости. Ты же знаешь, что это могло подождать до утра? Тебе было не обязательно бежать сюда ночью.       — Я не хочу, пока что, находиться дома. Случился небольшой конфуз, так что… я лучше останусь здесь, с тобой. Как в старые-добрые.       Гастер лишь наклонил голову, разводя ладони в стороны, приглашая Чару одновременно в объятия и пройти за её стол. Прижавшись к белому халату, девушка прикрыла глаза, растворяясь в знакомом с детства запахе лекарств и лабораторного оборудования.       — Тебе нужно меньше пить, Чара.       — Я тебе нужно меньше умничать, Гастер, — Со смехом отодвинулась девчонка, убирая с лица опавшие пряди и отправляясь переодеваться.

***

      Тонкая игла медленно вводилась под кожу, пока Чара не почувствовала небольшое сопротивление плотного сосуда, аккуратно прокалывая стенку. Тёмно-алая кровь медленно стекала в пробирку.       — Видишь, и совсем не больно, — Тонкие пальцы, покрытые мозолями, нежно коснулись бледной кожи лица Фриск, стирая выступившие слёзы. Напряжение прошлого разговора никуда не делось, но Чара подавляла его, как могла.       — Больно, — Лишь выдавила из себя девочка, обиженно надувая губки, но прижимаясь к руке Чары.       У абсолютно трезвой Чары глаза горели алым пламенем, казалось, коснись и обожжешься. От неё пахло не алкоголем, а больницей или аптекой и гелем для душа с ароматом прелых яблок. Тонкие пальцы умело бинтовали сгиб локтя, переворачивали пробирку, гладили по голове, будто занимались этим постоянно.       — Чара… О вчерашнем вечере…       — Прости, мелкая. Я выпила слишком много, ты выносила мозг… Мне надо было тебя как-то заткнуть, — Пожала плечами Чара, поднимаясь с дивана, отправляясь на кухню, — Я пойду готовить, захочешь, присоединяйся.       Короткие волосы были криво заплетены Фриск в свободные колоски, из которых уже выбилась половина прядей, но девушка стойко убирала их с лица, отказываясь распускать неудачное плетение. Тонкие пальцы крепко держали нож, нарезая ингредиенты для ужина. Напевая лёгкий мотивчик, Чара пританцовывала, изящно двигаясь рядом с плитой, кидая взгляды на смеющуюся Фриск и показывая язык в ответ.

***

      Усталость всегда накатывала неожиданно на Чару. Вроде ещё пару минут назад она была готова горы свернуть, а сейчас тянется к бутылке и злится на весь мир и себя в первую очередь.       Горечь алкоголя разъедала ротовую полость. А горечь желчи, выкрикнутой на Фриск фразы заставляла голову рассказываться, а тошноту подступать к горлу.       Душная комната встретила одинокой кроватью, опустившись на матрас девушка застонала в подушку, переворачиваясь на спину, впиваясь пальцами в тонкую кожу скальпа, с нажимом передвигая ладони всё ниже, закрывая всё лицо.       По щекам побежали слёзы, быстро переходя в рыдания, сил сдерживать которые не было. Дверь тихо открылась, Фриск аккуратно села рядом, мягко касаясь плеча, заставляя вздрогнуть.       — Всё хорошо, — Прозвучал шёпот. Медленно опустившись рядом, девушка погладила Чару по волосам, притягивая к себе, прижимая к груди, так медленно, боясь спугнуть, боясь снова услышать едкие слова, — Всем иногда надо поплакать, но ты не одна, я рядом.       Всхлипы с новой силой сжали горло, ледяные руки обвились вокруг девушки.