Травница

      Утро в Долине маков было, как всегда, ясным и солнечным. Данное место, кажется, пыталось скомпенсировать своё просто отвратительное геополитическое положение великолепными погодными условиями. Цветы тут благоухали с утроенной силой. Птички запевали песни, будто не для себя, а стараясь усладить слух жителей дворца. Облака, проплывающие по небу, принимали причудливые формы, которыми можно было любоваться часами.       Маомао выбралась из своей кровати и сейчас проводила всё свободное время в саду Меймей. Личный небольшой садик во внутреннем дворе одного из дворцов комплекса.       — МАМА! — взвился в очередной раз сбежавший от воспитателей Фэйцяо. — МАМА, СКАЖИ ИМ, ЧТО МНЕ НЕ НУЖНА ГРАМОТА!       Девушка только вздохнула и в очередной раз напомнила себе, что следует тщательно расспросить Меймей о методах воспитания, потому что Химавари вырос настолько спокойным мальчиком.       — Расскажи поподробней, пожалуйста.       — Ну, там, а вот Ирис! — тут уж Маомао картинно горестно вздохнула, и сын понял, что дальнейшие препирательства бесполезны.       — Я могу сходить с тобой, — спокойно проговорила девушка, когда разочарование сына чуть поутихло. — Ну? Чего ты губки надул?       — Эрр, да там…       — Тебе без Ирис скучно?       — Да, не совсем.       — Говори прямо, пожалуйста, я всё ещё слишком быстро устаю.       — Ну, да, скучно без Ирис.       — Давай я тогда прогуляюсь в сад и позову её.       — Нет, не надо… — мальчишка немного замялся, понимая, что сейчас начнётся допрос с пристрастием. Секунду он пытался противостоять проницательному взгляду матери, а потом выпалил: — Да у неё сегодня голова болит. И да, без неё на грамоте скучно. Она хотя бы вместе со мной чего-то не понимает, а этот Химавари, — мальчонка закатил разноцветные глаза, — всё на лету схватывает. А я, между прочим, старше.       — Когда ты превосходил Ляня в искусстве махания мечом, ты твердил, что, между прочим, младше.       — Матушка, это другое. Ты не понимаешь!       — Тебя злит Химавари, когда бьёт тебя твоей же картой?       Мальчонке только и оставалось, что раздосадовано зарычать.       — Пойдём, я схожу с тобой сегодня на занятия, — Маомао встала со своего места, и сын тут же поднял ручки вверх, просясь к ней на руки. — Прости, милый, — она присела на корточки, позволяя мальчугану обвить ручками свою шею. — Я пока не могу носить тяжёлое. А ты у меня уже такой взрослый и большой.       — Мама, а когда дядюшка Ли Бо и дядюшка Гаошунь приедут? И тётушка Пейрин, — глаза Фэйсяцо вдруг наполнились слезами. — Лянь тоже ведь приедет? Я не буду зазнаваться, я…       — Соскучился? — мягко спросила Маомао.       — Ага. Тут весело, но мне бы домой.       — Теперь это место — наш дом.       — А… — мальчишка изо всех сил старался не разреветься в голос .       — Говори, говори не стесняясь.       — Мне надоело тут быть, всё время меня чему-то учат, а я хочу побегать, полежать на травке, — тут вдруг его грусть сменилась на злобу, — ещё и Химавари. Вот ему только и дай бесконечно учиться. А Ирис в любой момент просто убегает. Мама… — Маомао протянула к сыну руки, и он нырнул в её объятия, в голос разрыдавшись.       — Ты просто устал. Пойдём немного прогуляемся.       — Куда пойдём?       — В сад, где обычно прячется Ирис.       — А ты думаешь, мы её найдём? — при всей неугомонности Фэйцяо, у него была одна просто потрясающая черта: он вмиг успокаивался даже от самой сильной истерики, стоило его занять чем-то действительно интересным.       — А ты покажешь, где она прячется?       — ДА! МАМА! Пойдём скорее! — малец вскочил со своего места и побежал к выходу. — Мама! Давай быстрее!       — Я не могу так быстро, подожди немного.       — Ну, мам!       — Я иду так быстро, как могу.       Малец на секунду замялся, задумался, и прежде чем сорваться с места в неизвестном направлении, крикнул.       — Я быстро, мам! А ты пока иди потихоньку.       Маомао ничего не оставалось, как послушаться сорванца и продолжить свой неспешный поход.       Девушка только успела покинуть внутренний сад и ступить в узенькие коридоры дворца, как ей навстречу выбежал взволнованный возлюбленный в сопровождении пары охранников и лекарей.       — Маомао! — он подбежал к ней и испуганно схватил хрупкие ладони. — Что случилось?       — Ничего, — тут она заметила за толпой помощников улыбающегося сына. — Ясно, отзови, пожалуйста, стражу.       — Ты сначала объясни, что стряслось.       — Нет, — холодно отрезала она. — Слугам не подобает видеть, как будущего императора стегают розгами.       Мальчонка вмиг побледнел, но удирать не стал.       — Вы можете быть свободны, — приказал хозяин дворца. Как только лишние уши покинули коридор, мужчина строго сказал. — А теперь будь добра объясниться.       — Милый, — слегка улыбнувшись, ответила она. — Я не буду его стегать. Это раз, а во-вторых, этот сорванец…       — Мам, прости, ну я… — малец прижался к юбке матери.       — Решил, что папа вполне может поносить меня на ручках?       — Ага.       — Надо будет ещё разок обсудить положение твоего отца во дворце, — девушка начала склонять голову, чтобы извиниться, но мужчина остановил её.       — Если нет тяжёлых последствий, то стоит разбираться не с ними, а с причинами.       — Знаешь, мой Джинши не стал бы так просто заминать то, что его отвлекли от важных дел.       — А если я скажу, что меня отвлекли от разгребания жалоб низших чиновников, которые только спят и видят, как залезть в карман императорской казны?       — Если уточнишь, что занимаешься этим последние четыре года, то я поверю.       — Одни и те же жалобы четыре года подряд, — Кадзуйгецу лучезарно улыбнулся.       Маомао картинно вздохнула.       — Фэйцяо, ты весь в отца. Беги в сад к Ирис. А мы потихоньку пойдём за тобой.       — Хорошо, мама, — сорванец, обрадованный не наступившем наказанием, умчался.       — Я, кстати, могу тебя на руках понести.       — Мне нужна физическая активность. Не стоит.       Пара, как и обещала сыну, неспешно направилась во внешний сад.       — Так позволь мне поинтересоваться, из-за чего началась вся эта история?       — Твой сын устал от занятий. Это не удивительно. Всё, чем он был занят в деревне — это махание палкой с Ли Бо и минимальное изучение грамоты с Гаошунем. Всё остальное время он носился с деревенскими мальчишками по полям и искал развлечения, которые с максимальной вероятностью приведут к его смерти.       Кадзуйгецу вдруг замер как вкопанный.       Возлюбленная мягко коснулась его плеча, заглядывая в устремлённые вдаль глаза, и тихонько спросила.       — Что такое?       — У него же не будет детства… — скорее выдохнул, чем произнёс мужчина.       — Такова…       — Не ты ли говорила мне, что не хочешь ввязываться во все эти дворцовые игры? — ярость в нём начала разгораться. — А теперь хочешь бросить сына в эту пучину?       Маомао никак не отреагировала на его злость и всё так же тихо и спокойно ответила.       — Нет. Я не бросаю его в этот омут, я хочу научить его в нём плавать. Жаль, что он познал жизнь без обязательств и запретов. Жаль, что он знает, что такое свобода, и всю жизнь будет нести горечь её потери.       Мужчина тут же спрятал глаза, понимая, что девушка говорила не только о сыне, но и о себе. Она и себя положила на алтарь дворцовых игр, лишь чтобы быть рядом с ним.       — Не прячь глаза, — строго сказала Маомао, — это ни к чему. Я сделала выбор. Уже давно. И тебе ли не знать, что не будь я готова стоять рядом с императором, избавилась бы от того, что нас связывает, без сожаления. Но нет. Это связь сейчас достаёт Ирис в саду. Пойдём.       — Маомао, — он неуверенно сделал шаг к ней. — Позволь мне…       — Я давно, до последней капли принадлежу тебе. Отчего же ты просишь разрешения?              — Ты не моя рабыня. Я же женюсь на тебе. Я уже… — Маомао тут же подняла руку и ласково коснулась кончиками пальцев щеки возлюбленного.       — Успокойся, на тебе лица нет, — он чуть развернул голову и коснулся губами её большого пальца. Это не было поцелуем, просто наполненное тоской прикосновение. — Всё хорошо.       В ответ он наклонился и, наконец, по-настоящему поцеловал её. Обвил руками её талию и притянул вплотную к себе. Из-за разницы в росте она едва касалась носочками пола.       Они утонули в этом объятии. В мгновение они снова стали теми дурашливыми юнцами, что целовались на поле только расцветших одуванчиков.       — Фу! — Фэйцяо прервал их поцелуй, заволочив под руку в коридор, где всё происходило Ирис.       Маомао и Кадзуйгецу оторвались друг от друга, но ещё не успели разорвать объятия, как Ирис с силой зажала рот подельнику, и легко поборов его, выволокла прочь.       — Что-что, а чувство такта у этой девочки отменное, — улыбнулась Маомао.       — Согласен.