Травница

      — Госпожа, — пролепетал Химавари, учтиво склонив голову и спрятав взгляд за длинными рукавами, когда Маомао в сопровождении Ирис и Фэйцяо вошла в комнату для занятий.       — Нет нужды склонять голову. Наш с тобой статус на одном уровне.       — Вы мать будущего императора, само…       — Прекрати эту чушь пороть, — вмешался Фэйцяо. — Мне до престола нужно сначала дожить.       Химавари немного задумался и, философски подняв глаза, проговорил.       — Ты абсолютно прав. С твоим статусом тебе придётся всё время опасаться покушений на свою жизнь.       Неугомонный Фэйцяо только скорчил гримасу, подошёл поближе к товарищу по учёбе и шепнул тому на ухо.       — Ты водишь, — и стремглав вылетел из комнаты. Ирис тут же включилась в игру и побежала за товарищем, а Химавари так и остался стоять в центре комнаты.       — Вы позволите пойти, — пролепетал мальчонка.       — Конечно.       Маомао ожидала, что он тут же сорвётся с места и включится в игру, но мальчик немного потерянно спрятал глаза в пол.       — Что такое?       — Ничего, госпожа.       — Ты можешь присоединиться к игре.       — Я… — мальчонка неуверенно коснулся шёлка своего наряда, — испачкаю платье.       — Этих двоих сорванцов это не останавливает, — сказала Маомао, а затем горестно вздохнула и пошла в сторону дикого сада, в который и унеслись дети. — Пойдём. Я пришла сюда, чтобы забрать тебя с собой.       — Да, госпожа, — мальчик вновь покорно склонил голову и только потом направился вслед за женщиной. Няньки уже хотели увязаться за ними, но Маомао жестом приказала им оставаться на месте.       — Почему вы отослали моих нянек?       — Хм, я на протяжении четырёх лет воспитывала этого неугомонного бесенёнка, уследить за настолько спокойным ребёнком, как ты, не составит для меня особого труда.       Маомао подметила, как мальчик едва заметно улыбнулся, восприняв её слова как похвалу.       — Где твоё любимое место для игр? — спросила женщина, стараясь разболтать мальчишку.       — Нигде, — точно зная правильный ответ, сказал мальчик.       — Разве папаша не заваливает тебя игрушками?       — А вас в детстве он ими заваливал, госпожа?       — Я росла вдалеке от него, — уклончиво ответила женщина и увидела, как ребёнок чуть скривился. — Так что по игрушкам?       — У меня они есть, но разве я могу в них играть.       Маомао больше ничего говорить было не нужно. Она прекрасно понимала, что не успел её брат научиться сидеть, как на его плечи взвалили обязанности стать будущим главой клана. Все понимали, что её отец уже слишком стар, да и безмерно упрям, чтобы обзавестись ещё одним наследником.       И вот дитя, не знающее другой жизни, приняло свою участь, ступило на эту тропу и неуверенными шагами ещё неокрепших ног идёт по ней.       Фэйцяо, в отличие от него, был словно свободный порыв ветра. Живой, стремительный, не запираемый. Он был ещё слишком мал, чтобы осознавать выпавшую ему долю, но отчего-то Маомао была уверена, что сможет с ней справиться.       — Так нечестно! — взревела Ирис, выскакивая из-под фундамента здания, с ног до головы перепачканная паутиной. За ней, не менее грязный, вынырнул Фэйцяо, крепко держа подол её платья. — Выпусти меня!       — По правилам я должен тебя догнать, я догнал!       — Ты загнал меня!       — А ты, не будь дурой, прыгнула под здание. Конечно, я там тебя настиг.       — Ты её сейчас дурой назвал? — лицо Химавари неожиданно покрылось гримасой ярости.       — Так, она и есть дура! — не понимая, из-за чего разозлился его товарищ, крикнул Фэйцяо и уже хотел пуститься в бег для нового тура догонялок, когда Химавари прогремел, что хватало мочи.       — Ты посмел её оскорбить!       — Так, — ещё миг, и дети бы сцепились в самой что ни на есть нешуточной драке, и поэтому Маомао встала между ними. — Вас хотел видеть господин Кадзуйгецу, — мирно сказала она Химавари, и тот, кажется, смог поумерить свой гнев, потом она обернулась и сказала уже двум чумазым сорванцам: — И вы об этом знали. Стоило мне отвернуться, как вы тут же умудрились покрыть себя грязью с ног до головы. Быстро к нянькам переодеваться.       — Ну, мам… — хотел заныть Фэйцяо, но девушка только одарила его ледяным взглядом, и тот, вытянувшись по струнке, схватил подругу за руку и во избежание грядущей кары, послушно пошёл исполнять указание.       — Химавари, тебе тоже нужно переодеться.       — Хорошо, — мальчонка явно всё ещё не переварил оскорбление, которое было столь легко брошено в сторону его сводной сестры.

***

      — Ты привела их? — спросил Кадзуйгецу, когда Маомао и трое одетых в самую простую одежду детишек вошли на небольшую полянку в диком саду. Мужчина неожиданно тоже был одет очень просто.       — Что ты задумал?       — Ну, понял, что давненько не занимался спортом. Помнится, одна неугомонная Травница выгнала меня из постели, чтобы я был в лучшем виде для одного мероприятия.       Маомао только глаза на это закатила.       — Ребятня, вы мне поможете?       Фэйцяо тут же вскинул ладони, просясь к отцу на руки.       — Конечно!       Ирис повела себя чуть скромнее, не стала тут же протягивать к мужчине руки, но лучезарно улыбнулась, готовясь к шумной игре.       Химавари же сделал шаг назад, прячась за юбкой Маомао.       — Идите, — сказала женщина, повелительно положив ладонь на голову мальчика.       — Ну, начнём с догонялок! — крикнул Кадзуйгецу и совсем как его неугомонный сын, рванулся с места, не давая соперникам преимущества.       Минута — и дети настигли своего не особо быстро убегающего соперника, повалили на землю и начали щекотать его, заставляя наследника престола заливаться смехом.       Химавари же испуганно переводил взгляд с Маомао на гогочущую толпу.       — Ты умный мальчик, — заговорила женщина. — Он не знал любви своего отца. Я не знала. Его вырастил Гаошунь, слуга. Меня — проститутки. Какой толк от бесконечной власти, если ты не можешь видеть, как растёт твой собственный сын? Какой толк, если ты не видишь, как он улыбается тебе.       — А я тут при чём? — скрипнул Химавари.       — Чем больше детей, тем больше смеха? — риторически спросила она, и мальчонка просиял.       — А можно ещё один вопрос, госпожа?       — Да.       — А во время таких игр нужно быть настоящим?       — Разумеется.       — Тогда я пошёл.       — Иди.       Химавари смело, хотя уж слишком грациозно для мальчонки своих лет, отправился к внимательно наблюдавшему за его приближением коллективу. Подойдя вплотную к Фэйцяо, он взял его, как щенка за загривок, развернул на себя и наотмашь врезал пощёчину.       — Ещё раз ты посмеешь оскорбить мою сестру, я буду драться по-настоящему.       Фэйцияо только широко улыбаясь, потёр щеку.       — А я то думал, что у тебя совсем мозги от учёбы отсохли.       — Ха, — Химавари только окинул противника ледяным взглядом, кажется, доставшемуся ему от старшей сестры. — Знаешь, я не намерен соглашаться на это глупое детское баловство.       — Папа пришёл с нами играть, мы должны игра…       — Но не как свиньи, извалявшись в грязи! — взвизгнул мальчонка.       — Что ты предлагаешь?       — Играть в слова, — предложил Химавари.       — В эту скукоту?       — Ты не хочешь играть, ведь заведомо знаешь, что проиграешь мне, — а вот уже холодная гордость у него было от старого стратега.       — Ты…       — Что? Я знаю, что мне не тягаться с тобой в беготне, но воевать на заве…       — Яблоня, — не дал товарищу договорить пространную тираду Фэйцяо.       — Яшма.       — Акация, — Фэйцяо только злорадно заулыбался.       Маомао подошла к сорванцам, которые схлестнулись в интеллектуальной дуэли. Ирис же забралась на руки к Кадзуйгецу и наблюдала за этой картиной с высоты.       — Янтарь, — Хивамари чуть скривился, чувствуя подвох.       — Распря.       — Ясень.       — Нутрия.       — Ты издеваешься надо мной? — взвился Химавари.       — Нет, тебе на «я», — ответил Фэйцяо.       — Явление.       — Евангелия.       — Что? Ты просто набор букв сказал!       — Нет, это трактат, на котором основана часть западных верований.       Кадзуйгецу посмотрел на Маомао, а та только плечами пожала. Нужно же было ей как-то развлекать это неугомонное чудовище долгими зимними вечерами, когда не было возможности вывести его на улицу и умотать так, чтобы он свалился спать без капризов.       — Ягода, — парировала Химавари.       — Аппликация, и давай всё же схлестнёмся на поле боя, на котором у нас шансы равны.       Химавари уже хотел смертельно обидится на товарища, как тот примирительно коснулся его плеча.       — У меня просто был страшный учитель в этой игре, — мальчик кинул быстрый взгляд на мать. — Можем поиграть в го.       — Я не умею играть в го, — обижено пискнул Химавари.       — Я тоже, — спокойно ответил Фэйцяо.       — И я, — добивал Ирис.       — Я тоже плох в этой игре, — добавил Кадзуйгецу.       — Тогда решено. Мама, а во дворце найдутся две доски для го?       — У твоего деда точно.       — Мам, а можно мы пока бежим в покои дедушки, будем в догонялки играть?       — Только если Химавари согласится, — спокойно сказала Маомао.       — Ладно, — буркнул малолетний наследник клана Ла.       — Я первая, — сказала Ирис, спускаясь с рук Кадзуйгецу и как лань, уносясь вперёд.       Мальчишки тут же последовали за ней, оставив возлюбленных вдвоём.       — Ты воспитала чудовище, — сказал мужчина.       — Это всё твоя кровь, милый, — Маомао сделала шаг, чтобы обнять его, но он отшатнулся от неё, как от огня, спрятал лицо за руками и принялся успокаивать себя, дыша через губы, сложенные трубочкой. — Что с тобой?       — Это последние слова, которые я услышал от Пщеницы.       — Милый.       — Пойдём к детям, — безапелляционно отрезал он.