Темное наследие

Ноа

      Я стоял в углу и смотрел на Арианну, безвольно лежащую в постели. В комнате витал едва ощутимый запах больницы, и жаль, что от неё не пахло ванильным дерьмом.       Семнадцать гребаных часов в ожидании, а её дыхание все ещё оставалось поверхностным, как будто дышать — это уже слишком для неё. Я мог видеть, как её лицо временами хмурилось во сне.       Я убил бы её кошмары, если бы мог. Разорвал бы их на куски, как всё остальное, что встаёт у меня на пути. Но проблема заключается в том, что, сколько бы я ни владел её телом, разумом, душой, есть всё ещё та часть, к которой я не могу прикоснуться. Часть её, запертая за травмой. И это сводит меня с ума. Я хочу всю её — каждую тёмную, извращённую часть, которую она скрывает. Хм, долго ли ещё она будет сдерживаться?       Конечно, рядом с ней была её мать, а Нино стоял в углу, сверля меня взглядом, как будто имел надо мной хоть какую-то власть. Он и его сыновья бросали свои жалкие угрозы. Это было бесполезно и пустая трата времени. И только ради Арианны я не запачкал свои руки. Как я уже говорил, если бы всё зависело от меня, я бы без колебаний убрал её братьев и Итана — ликвидировал их, как ненужные пешки на шахматной доске. Это не было бы сложно, наоборот. Я бы всё подстроил идеально, каждый мелкий штрих был бы продуман до мелочей, и никто бы не заподозрил ничего. А затем с радостью выступил бы в роли утешителя для Арианны, подставив ей своё плечо для слёз. Но я понимал, что она вряд ли обрадуется моим услугам, и этот маленький факт остужал меня.       Сейчас я вернулся к её бессознательному состоянию.       Я не раз замечал, как Арианна порой недовольна своими кудрями, словно они были проклятием, постоянно собирая их, но сейчас они, словно чёрное море, рассыпались по подушке, обрамляя бледное лицо с тенями под глазами. У меня был больной фетиш на её волосы, и я не мог избавиться от этого одержимого желания проводить пальцами сквозь их шелковистую текстуру. Каждый локон, каждый изгиб вызывал во мне такую сильную потребность, и я знаю, что это звучало безумно, но меня это не волновало.       Вдруг её лицо исказилось от боли. Брови дрогнули, лоб покрылся едва заметными каплями пота, а из уголка глаза скатилась слеза. Её губы едва шевельнулись.       — Массимо, — прошептала она. Голос был таким слабым, что, если бы я не был сконцентрирован на ней, я бы никогда не услышал.       Монитор внезапно завизжал, резко, оглушающе, как сигнал тревоги. Я рванулся к ней, схватив её руку, мои пальцы впились в её кожу.       — Нино, что происходит? — руки Киары задрожали, когда она прикрыла рот ладонью, глаза блестели от напряжения, пока она смотрела на лицо дочери.       — Арианна, — прорычал я грубо, но она не реагировала, подрагивая всем телом, словно её разум отчаянно боролся, пытаясь найти выход. Я чувствовал, как её тонкие пальцы дрожат в моих руках.       Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвались её братья и доктор, движения которого были быстрыми, решительными, он направился к Арианне, не тратя времени на пустые слова. В руках у него был шприц.       — Арианна не может проснуться, — произнёс он нервно, когда потратил пару секунд на изучение её состояния. Его глаза встретились с Нино, и в них промелькнул страх. Он нахмурился, его голос стал напряжённым. — У нас мало времени. Если вы, мистер Фальконе, дадите разрешение на использование электрической стимуляции…       Нино, стоявший рядом, с беспокойством смотря на свою дочь, слегка дернул головой, подтверждая, что он был готов на всё ради её спасения.       — Делайте, что нужно, — приказал он. — Главное — спасите мою дочь.       Тот слегка кивнул и не стал колебаться. Его действия были точны, и он приступил к установке электродов на тело Арианны.       Электрический импульс пронёсся по её телу, как огонь, заставив тело вздрогнуть. Я видел, как её мышцы напряглись, как она стиснула зубы, а лицо исказилось в боли. Её грудь пошла в болезненный судорожный вздох.       Он начал окликать её и пытаться своим зовом разбудить Арианну, но что-то было не так. Она не хотела просыпаться.       Мониторы не переставали визжать, пульс её резко возрос. Насколько глубоко она ушла в себя? Арианна не умела контролировать свои страхи и, черт возьми, всегда боялась, что её разум предаст и оставит в кошмарах. Боялась, что потеряет себя, исчезнет, останется пустой. Но, как бы она ни боролась, ей было не победить себя. Этот страх глубоко в её душе сковывал её, тянул в пустоту.       Я видел это на её лице, в каждом вздрагивании её тела в темноте, когда наблюдал за ней со стороны.       — Ещё раз, — скомандовал я, не отрывая от неё своего взгляда. Она не может просто уйти, нет. Я, блядь, не допущу этого.       Электроды по новой сожгли её тело, однако глаза оставались закрытыми. Но я вдруг вспомнил, что она может слышать, если достучаться до её разума. Я был уверен в этом. Как тогда, в клубе, она впала в легкое состояние диссоциации, сама того не понимая.       Я наклонился к ней, моё дыхание стало тяжёлым, а голос хриплым, когда я прошептал ей на ухо:       — Ты не можешь оставаться там. — Прошла секунда, две, а она всё не просыпалась. Я крепче схватил её за плечи. — Арианна, проснись!       И вот, наконец, её глаза распахнулись. Серые. Эти глаза преследовали меня долгие годы.       Она приняла сидячее положение и начала болезненно окликать Массимо, который собрался подойти к ней, но я больше не разбирал ничего, сконцентрировавшись на ней. Арианна схватилась за голову, сильно оттянув волосы, и мои пальцы мгновенно впились в её запястья, удерживая от причинения боли самой себе, но она, не до конца осознавая из-за шокового состояния, бросилась в яростное сопротивление.       — Не трогай меня! — закричала она, пытаясь оттолкнуть меня, но я держал Арианну так крепко, что та начинала сильнее плакать от моей хватки, но именно эта боль могла привести её в чувства. — Пусти! Не трогай! — она выкрикивала это снова и снова, голос её был полон паники. Арианна отбивалась, не разбирая, кто перед ней. Её ногти вонзались в мои предплечья, оставляя кровавые следы.       — Арианна, прекрати, — прорычал я, чтобы та пришла в себя. — Ты здесь. Ты не одна.       Она всхлипывала, не переставая бороться, как будто боялась, что её опять поглотит тьма, но силы быстро покидали её. Сдавшись, она уткнулась в мою грудь и тихо всхлипывала.       — Я боюсь… — её голос был тонким, почти детским, еле слышным. — Я не хочу… снова туда… пожалуйста…       Слёзы продолжали течь по её щекам, смешиваясь с хриплыми вздохами.       — Я не позволю, — пообещал я ей.

Арианна

      Два часа от меня не отходили мои братья, которых я сама не хотела отпускать. Держа руку Массимо, все ещё перед глазами стояла картина его смерти. Он присел рядом, внимательно изучая меня, и в его глазах мелькала еле заметная забота, скрытая за привычной сдержанностью.       Алессио, стоявший рядом, не спешил задавать вопросы.       «Твоя неспособность доверять своей семье, твое стремление решать все проблемы в одиночку — вот настоящая причина его гибели».       Слова из моего кошмара отразились в памяти, и я, опомнившись, всё рассказала своим братьям, абсолютно всё, что и кого видела. Оба слушали с нахмуренными бровями, обмениваясь взглядами, которые я не могла расшифровать. В такие моменты я чувствовала себя чужой. Это была связь, которую я никогда не могла бы полностью понять. Я злилась на это, даже завидовала, потому что, как бы сильно они ни заботились обо мне, как бы ни поддерживали, я не была частью этого, хоть и всегда стремилась к этому.       Мой пересказ дался мне сложно, потому что я никогда так прежде не открывала свое сердце и не доверяла полностью, но последние события изменили что-то.       Я не была уверена, передадут ли они всё отцу, но впервые ощутила спокойствие, когда сделала это. Я всегда думала, что полностью доверяю своим братьям и семье, но, как оказалось, это было не совсем так. Всегда была часть меня, о которой они не знали. Часть, связанная с Ноа.       Кстати о нем, он что, здесь? Я, кажется, что-то помнила о нем, и, надеялась, что он не был свидетелем моего приступа.       — Может, скажете что-нибудь? — замялась я, прервав их размышления.       — Пытаемся впитать в себя объем услышанной информации, маленький боец, — отозвался Алессио и наклонился, чтобы оставить короткий поцелуй на моем лбу. Он выпрямился с Массимо, а я следом поднялась за ними. — Отдыхай. Мы придем позже.       Я выглядела жалко, когда не хотела отпускать руку Массимо. Мне было страшно от одной мысли, что кошмар станет реальностью.       Массимо слабо улыбнулся мне.       — Тебе нечего бояться. Алессио прав: ты должна отдохнуть.       Массимо мрачно посмотрел на Алессио, который вернул свою маску, лишив каждого на чтение его эмоций.       — Обещаете, что вернетесь? — не отставала я от них, пристально разглядывая каждого, но не успели они ответить, как в палату ворвался ураган в лице Изабеллы.       Она обняла крепко за шею и начала ругать меня. Алессио с Массимо также опешили, но быстро совладали ситуацией и оставили нас одних.       — Что ты здесь делаешь? — искренне недоумевала я, пытаясь сохранить равновесие.       — Прилетела к тебе, как узнала от Итана, что ты в больнице.       — Погоди. Помедленнее. Итан? — все медленно начало складываться. Верно. Это ведь он меня подобрал и отвез в больницу. Черт, я видела его в своих воспоминаниях.              — Да. Я не встретила его по пути сюда, но снаружи стоит твой мучитель.       Я нахмурилась, не понимая, о чем та говорит.       — Я имею в виду про Ноа, Ари.       — О, — удивилась я. — Он серьезно здесь?       — Ага. И я не понимаю, как он остался жив.       Не успела я обрадоваться присутствию Изы, как в палате оказался мужчина, за которого я должна буквально через пару дней выйти замуж. Он был одет в темно-синие брюки и черную футболку, обтягивающую его… бицепсы. Невио всегда демонстрировал свое тело передо мной и даже издевался, но у меня начинался рвотный позыв от его голого торса, однако в случае с Ноа такого не произошло, черт возьми. Хотя я его даже обнаженным-то не видела….       Мысленно дав себе пощечину, сглотнула, собираясь мыслями. Под его глазами пролегли темные тени, которые оставили меня озадаченной. Еще заметила красные полосы на его предплечьях. Мое сердце сжалось по непонятной причине.       Изабелла злостно посмотрела на него:       — Уходи, ублюдок.       Уголки губ Картера изогнулись в опасной усмешке, а глаза не отрывались от моей кузины.       — Считаешь, что сможешь защитить её от меня?        — Поверь мне, я сделаю всё, чтобы ты не ранил Ари, и заставлю вычеркнуть тебя из её жизни, — выплюнула она. — А теперь убирайся.        Он оттолкнулся от стены, сделав шаг в её сторону. Я заметила, как Изабелла инстинктивно отступила. Что-то темное мелькнуло в его взгляде.       — Заставишь вычеркнуть меня из её жизни? — движения хищные, глаза блестели холодным расчетом. — Думаешь, можешь решать, что лучше для Арианны? — голос стал низким и опасным, и я почувствовала, как холод пробежал по моей коже. — Тебе не дано вмешиваться в наши с Арианной дела, Витиелло, и тебе лучше помнить об этом. Я не терплю вызовов, особенно от тех, кто заливает ерунду в мозг моей невесты, настраивая её против меня. — Он остановился в непосредственной близости от неё. — Или ты хочешь, чтобы я поговорил с тобой об Алессио? — Изабелла молчала, сжав кулаки. — Нет? Тогда прекращай это дерьмо и займись собственными проблемами.       Моя голова стала немного раскалываться, и я аккуратно коснулась плеча Изы, с мольбой уставившись на неё.       — Иза, позволь мне с ним поговорить. Наедине, — последнее я почти прошептала, на что та одарила меня тенью сомнений. — Прошу.       Она некоторое время сопротивлялась, но потом сдалась.       — Ладно. Дай знать, если он к тебе решит подойти.       Когда она покидала палату, успела напоследок угрожающе провести пальцем по горлу, смотря на Картера.       Выражение Ноа осталось бесстрастным, и моя улыбка тут же спала с лица.       — Ожидаешь от меня слов, как я рада видеть тебя?       — Предпочтительно.       — Ну и какого черта ты здесь делаешь? — проворчала я, но осеклась, когда он стал подходить ко мне. Мощное тепло стало проситься наружу, которое я пыталась подавить.       — Из-за тебя. — Ноа навис надо мной, и чтобы не коснуться его, постаралась отодвинуться в сторону.       — Дистанция, Картер. Ты не должен прикасаться ко мне. Обещание, помнишь?       — Обещание, да, — сарказмом ответил он, но остановился, не касаясь меня. Выпрямившись, в его руке блеснул знакомый синий кулон, протянутый мне. — Возьми его.       — Оставь себе.       — Не я по ночам просыпаюсь из-за кошмаров и не мне он служит защитой от них.       — Откуда ты знаешь, чем служит кулон мне? — опешила я, сконфузившись.       — Я знаю, как ты сжимаешь его, когда думаешь, что никто не видит.       Я напряглась и посмотрела на него с подозрением.       — Ты чересчур хорошо информирован. Стоит говорить, что это пугает?       — Арианна, я не буду повторяться дважды и сам надену кулон на твою шею. Ты ведь этого не хочешь, верно?       — Я просто не привыкла принимать что-либо от человека, который использовал меня в качестве приманки, — я тщательно контролировала себя, чтобы не вцепиться ему в горло, когда надевала на себя этот кулон, ощущая прохладу на коже.       Он выдержал мой взгляд, не показывая ни малейшего признака напряжения. Интересно, за этим скрывается тысяча хорошо продуманных ходов?       — Ты не была приманкой. Частично. Потому что ключа в сейфе уже не было на тот момент. И не вини меня, а свое любопытство. Получилось бы у меня проделать манипуляцию, если бы не твой интерес? Маловероятно.       — Я не…       — Это не порок, Арианна, но ты должна научиться держать его в узде, иначе будешь легкой мишенью, — опередил он меня, заставив задуматься над его словами. — А теперь о главном. О тебе и твоем состоянии. Расскажи всё.       — Нет, — упрямо возразила я, мне хватало, что знали мои братья, и на этот раз лимит доверенных лиц заканчивается.       — Нет? — сощурил он до опасности глаза, но я лишь вздернула подбородок, скрыв небольшой страх.       — Никогда не слышал этого слова? — мы с ним менялись местами, здорово.       — Тогда попробуем по-другому, — он снова приблизился, что я не успела осознать, как тот уложил меня на койку и надавил на бедра, раздвигая их. Я выпучила глаза, всё во мне завихрилось. — Теперь рассказывай.       Чужие пальцы, сильные и непоколебимые, начали скользить вверх по бедру, неторопливо, с вызывающей медлительностью, посылая чертову дрожь по всему телу. Я прикусила губу, стараясь не поддаться на его уловки, потому что он знал, что таким образом заставит меня разговорить — даже если это менее традиционные методы, которые действительно работали, черт возьми. И он наслаждался тем, что смог найти прокол во мне. Это как получилось, что он знает о моем теле больше, чем я? Опыт у него, вероятно, большой, чтобы успеть наработать такие знания. На секунду от последней мысли мне стало не по себе.       Пришлось стиснуть зубы, чтобы скрыть растущее напряжение. Я надеялась, что он не поймет и не почувствует, как моё тело, которое предает меня, отзывается на него. Я ненавидела себя за эту реакцию, но не могла ничего с собой поделать. Моё лицо залила краска, и это только подогревало мой внутренний гнев.       — Понимаю, что ты довольствуешься моими прикосновениями, — насмешливо отозвался тот, и от этого я чуть не подавилась воздухом, — но ты должна рассказать.       — Что именно? — я не была рада такому повороту.       — Начнем с того, что произошло с тобой до того, как ты потеряла сознание на семнадцать часов.       — Семнадцать? — испугалась я. — Все это время ты был тут?       Он надавил на бедро, привлекая внимание. Я же увидела татуировку, но разобрать не успела.       — Сконцентрируйся на главном.       — Я столкнулась с родителями Алекса и Хоуп, — неуверенно начала я, все ещё чувствуя его руку на себе сквозь ткань одежды. — После решила прогуляться по центру. Упала в обморок. Конец. И кстати, ты уже нарушил часть договора.       — Иначе тебя не разговорить, — заметил он.       — Просто прекрати, — с дрожью прохрипела я, схватив его за руку и пытаясь остановить.       — Не до тех пор, пока не скажешь мне правду. Думала, я поверю в такой сюжет?       Я чувствовала, как моя решимость колеблется.       — Господи, остановись, — сдалась я, краснея ещё сильнее. — Только уйди от меня, и я отвечу.       Он сузил глаза, затем выпрямился и отступил, позволив мне наконец вдохнуть спокойно.       — Начинай. Или подтолкнуть тебя?       — Нет, — буркнула я и начала с самого начала. — Когда встретила родных Алекса, у нас с ними… произошла стычка.       — Какого рода стычка? — отозвался Ноа.       — Ничего такого, — отмахнулась я, но тот угрожающе покачал головой. — Ладно… Они бросались очень грубыми словами. А Хоуп показала мне видео, где я… убила человека.       — Видео? — он будто знал о чем-то, чего не знаю я. В его спокойных глазах заплескалась злость, но не на меня. — Поэтому ты сбежала?       Я кивнула и посмотрела на белую стену, почти погрузившись в свои мысли, но голос Картера не позволил этому случиться.       — Дальше.       — Не знаю, как это описать, но через пятнадцать минут я будто бы переметнулась в другое место. Оно было… холодным и мрачным. Это был лес. — Ноа внимательно слушал меня. — Потом увидела себя. Маленькую себя, которая подзывала к себе. Собравшись последовать за ней, я вернулась в реальность и вспыхнули воспоминания из детства. Там был Итан.       Ноа беспрерывно смотрел на меня, что мне захотелось спрятаться и желательно исчезнуть.       — Ты была с ним задолго до такого эпизода, что говорит о том, что это не он посодействовал этому. — Он замолчал на некоторое время, словно взвешивая свои слова. — Что послужило причиной, Арианна? Вспоминай.       — Понятия не имею, — нехотя признала я и уставилась на него с вопросом, потому что откуда он вообще знает, что причиной служил не Итан? — Но знаю, что в этот раз боль была сильнее.       — Такое уже было? — поинтересовался он, пытаясь уловить ответ.       — Да. К примеру, когда была последний раз в больнице и с Алексом. Тогда воспоминания пришли в виде кошмара, а не в состоянии бодрствования.       — Что их объединяет? — обманчиво бархатным голосом спросил он, а я захотела поверить в эту его другую сторону, но сдержалась. — Вернись назад и внимательно изучи каждого человека, каждые слова, каждую деталь и предмет.       Решив закрыть глаза, потому что так легче было сконцентрироваться, в моей голове, как размытые кадры, начали мелькать воспоминания за последние три месяца. Вспышки, моменты боли. Пыталась понять, что связывало эти фрагменты.       Итак, начнем с больницы. Там, где я восстанавливалась после той кошмарной ночи. Мне приснился сон, где мне преподнесли сердце. Это понятно. Но опять же, из-за чего это произошло?       Ноа сказал, что нужно осмотреть всё, и я перерыла эти моменты, роясь как червь, лишь бы уловить что-то. Так, разговор с папой… Нет, не то. Далее пришла мама и не отходила от меня. Но ведь меня навещали и девочки… Что же там такое было…       — Не понимаю… — прошептала я, озвучивая мысли вслух. — Люди — точно нет. Место тоже не играет ключевую роль.       — Арианна, предметы. — Сквозь закрытые веки услышала поблизости Картера.       Предметы?       Приборы, койка… цветы от мистера Кларка. Ничего особенного.       Я решила пойти дальше по воспоминаниям, иначе рисковала остаться в одном месте надолго. Следом, если следовать по хронологии, боль вернулась на встрече с Алексом, перед нашим с ним вылетом в Канаду. Он не мог ведь вызвать приступ, при котором мои руки дрожали и начиналась легкая судорога. Но что тогда приключилось в кафетерии?       Черт, это сложно.       Думай… думай…       Подсознательно снова вернувшись в нашу с ним встречу, я наблюдала за собой и Алексом, которые перешептывались, затем огляделась и посмотрела на улицу через окно, чтобы разгадать прошлую тайну, и тогда в сфере фар увидела в одном из переулок молодого парня, разговаривавшего по телефону и яростно трясшего букет цветов. Это были белые розы, листья которых опадали на землю.       Вспомнив недавний случай, я перед обмороком увидела те же злосчастные белые розы.       Вдруг осознала, что они появлялись в моей жизни, как мрак, заполняющий мое сознание. И не просто так. Господи, мне же ещё встречались они по одному стеблю, когда была одна вне дома.       Все пришло ко мне как удар. Потому что знала, что это был тот незнакомец в белом, и он явно желает, чтобы я вспомнила. Это он… причинял мне боль, но через других неизвестных мне людей.       И судя по тому, как цветы участились в последние дни, ему было необходимо, чтобы я поскорее вспомнила. Словно он делал всё возможное, игнорируя то, что это причиняло мне вред, чтобы только я вернулась к тропинке, с которой отступилась.       Осознание ударило с новой силой: я знаю его. Или знала. Но не помнила. Потому что он буквально владел моим разумом, манипулируя и используя те вещи, что вызывали триггер. А я-то все гадала, почему в нашу с ним первую встречу я ощутила что-то знакомое… и доверилась ему за жалкие тридцать минут. Мое тело помнило, раз приветливо откликнулось ему.       Я чувствовала, как мурашки становятся всё более ощутимыми. Распахнула глаза и посмотрела на Картера.       — Это белые розы.       Он молчал некоторое время, а выражение лица стало более исследовательским. Аккуратно, словно боясь меня спугнуть, спросил:       — Ты уверена?       Я кивнула и заметила, что он прищурил глаза, словно прислушиваясь к своим собственным мыслям, и в его поведении что-то скрывалось.       — Хорошо. Теперь поговорим о книге, благодаря которой ты находишь ключи. Однажды ты поделилась со мной…       — …не добровольно.       — …что она указывает на места, где находятся ключи. Помнится, ты говорила и о записке, — закончил тот.       — Ну говорила, и что с того? А ещё сказала тебе, что это просто глупая шутка, забыл? — я сглотнула и отвела взгляд от него, хмуро уставившись на свои пальцы.       — Дай мне их местоположения.       Какая наглость и бесстыдность.       — Я не совсем понимаю, о чем ты, — я на его нервах танцевала, как дьявол на вечеринке с огненной музыкой и бесплатным баром. — Тебе что, нравится, когда один оказывается в положении господина, а другой — раба? Не знала, что ты такой фанат ролевых игр.       В его глазах мелькнуло что-то дикое, почти звериное, и я поняла, что, возможно, сказала что-то лишнее. Но теперь отступать было поздно, и слова продолжали срываться с языка:       — А если серьезно, если бы знала, что ты такой фрик по контролю, я бы сразу предложила тебе наручники. Хотя, зная тебя, они уже у тебя припасены, да?       Картер явно не был готов к моему внезапному нападению. Моя попытка усмехнуться для «уверенности» быстро угасла, когда он сразу же навис надо мной, что мне пришлось откинуться назад.       — Ты просто не умеешь вовремя замолчать, да? — прошептал он, его голос стал на октаву ниже. — Жалкая попытка поменять тему. Обещаю, у нас будет достаточно времени вернуться к разговору о наручниках, а сейчас говори всё, что знаешь, Арианна.       — Зачем тебе это надо? Напиши я тебе то, что ты требуешь, может обернуться против меня. Где гарантия, что ты не используешь меня снова? Это было уже однажды. Так что все может повториться.       — Что я говорил о доверии? Тебе я не причиню зла.       — О, я верю, — я скрестила руки на груди, саркастически изогнув бровь. — Если ты действительно человек слова, тогда я завтра стану летающим единорогом. — Я поняла, что только делаю ситуацию ещё хуже, но вместо того чтобы перестать, как, наверное, стоило бы, продолжила: — Но знаешь что? Единороги хоть и мифические, но свободные существа.

Ноа

      Я наблюдал за Арианной, которая использовала свой сарказм как щит, её слова и манеры вызывали у меня смесь раздражения. В других ситуациях я бы грубо схватил её за волосы и заставил бы сказать мне то, что нужно, но ей посчастливилось, что я пока держал над собой контроль. Я уже привык к её бунтарскому настроению, но её недавняя выходка была последней каплей. В конце концов, наблюдать за тем, как она борется с собственной реальностью, в её исполнении — это почти как комедия. И да, её следующий номер будет ещё интереснее, когда я скажу, что её радужный уродец, возможно, просто не долетит до конца нашего шоу.       — Арианна, не испытывай моё терпение. У тебя есть несколько вариантов: либо ты добровольно, без споров и лишних слов расскажешь мне абсолютно всё — каждую мелочь, не упуская ничего из памяти, — я сделал паузу, наслаждаясь ее безысходностью, — либо ты почувствуешь мои руки на своих бедрах, и поверь, на этот раз ни мольбы, ни что-либо ещё не смогут меня остановить. Или я схвачу тебя за горло так, что следы Тео покажутся царапинами, и заставлю тебя сказать мне то, что нужно. Как думаешь, что проще всего будет сделать?       Она напряглась, но вскоре сдалась, кивнув. Когда я выпрямился, та что-то пробормотала себе под нос и с явным раздражением посмотрела на меня.       Рассказ Арианны занял почти десять минут с учетом того, что та делала паузы, словно выдавливала силой из себя эти слова, потому что явно не хотела делиться со мной информацией и всячески пыталась скрыть что-то. Но она рассказала — без моего вмешательства, конечно, не обошлось — начиная с самого начала и до конца. Я не знал ничего об этих играх, человека по имени Алессандро, Элеонору, записки, шахматы. С каждым её словом я понимал, что она раскрывает детали, которые мне были необходимы и теперь я понял, откуда Арианна узнала, что Анджела спит со своим братом.       Под конец она исписала три страницы с цифрами, объяснив до мелочей. Так вот как она оказалась в моем подвале в Канаде.       — Ещё… — прошептала она неожиданно, когда я больше не ожидал от неё слов, считая, что она закончила, — я каким-то образом обнаружила письмо в своей сумке одним вечером. Там было указано время и место встречи.       Она немного вскинула голову, оценивающе глядя в моё лицо.       — Когда придет время, я расскажу всё, обещаю.       Та недовольно закатила глаза. Я бы назвал ее терпеливой, но не в таких вопросах.       Если я открою ей правду сейчас, это может вызвать стресс, который её разум не сможет адекватно обработать. Когда память неполная, эмоции и впечатления становятся более острыми и трудно управляемыми. Попробуйте дать человеку, находящемуся в тумане, карту, которая неполная и противоречивая. Но Арианна все эти годы жила спокойно, и что-то или кто-то поддерживал ее состояние.       — У тебя должен быть человек, с которым ты долгие годы пыталась восстановить память, — произнес я.       — Мистер Кларк, мой психотерапевт, — подтвердила та, сверкнув глазами. О, она уже понимала, что от нее требуется. — Он не предоставит тебе какую-либо информацию обо мне, потому что он связан врачебной тайной. Это закон.       Я, слегка улыбнувшись, коснулся её щеки, почувствовав легкую дрожь её тела.       — Законы, принцесса? Они сгибаются под весом тех, кто знает, как надавить. Думаешь, этот Кларк был так предан правилам, когда твои родители хотели узнать о твоем состоянии? Или ты всерьез полагаешь, что у меня нет своих способов получить нужную информацию? — заправив волнистую темную прядь за ухо, смотрел, как Арианна делает свои какие-то умозаключения.       — Так ты собираешься схватить мистера Кларка за бедра, как и меня, чтобы выжать из него информа…       Арианна, полная сарказма, перекипела чашу терпения. В один момент схватил её за горло, пальцы сжались, но не так сильно, чтобы причинить боль.       — Ты играешь со мной, Арианна? — голос звучал как угрожающий шёпот. — Если тебе так нравится шутить, я могу устроить шоу, которое тебе точно не понравится. — Хватка была жестокой, но контролируемой. В её глазах мелькнуло смятение и страх. — Ответь. Ты этого хочешь?       По-другому с ней не разобраться, обычные угрозы похоже перестали на неё действовать.       — Нет, — ответила она поникшим голосом, и я удовлетворенно кивнул, отпуская её.       — Умница. Адрес и номер.