Голубая кровь.

      Неспешно шагая по мощёной оранжевым кирпичом дорожке, Арсения в не самом лучшем расположении духа шла в сторону дома. Ноги дико болели, а голова просто раскалывалась от звуков и запахов, в которых ей пришлось сегодня работать. Ситуацию не улучшила даже пешая, прогулка на свежем воздухе от работы до дома. Запахи жирных блюд и перегара будто въелись в слизистую оболочку носа и не давали покоя даже после целого часа как вне кафе. Пятница. Самый отвратительный день недели. Почему? Потому что в пятницу, желая скрасить впечатления о рабочей неделе, отдохнуть и отметить её окончание, абсолютное большинство посетителей напиваются "в зюзю", и хлопот у всех работников кафе, в особенности официанток и барменов, которым приходится иметь дело непосредственно с посетителями, становиться намного больше. Носиться туда-сюда за добавкой, выслушивать пошлые шуточки от уже поддавших демонов и прочие-прочие-прочие неприятные моменты в жизни симпатичной, молодой официантки в самом среднестатистическом кафе, пусть и в Аду. Демоны — все такие же люди, просто уже мертвые.       Демоница одернула задравшиеся манжеты дождевика и застегнула верхнюю пуговицу на горле. Утром по телевизору синоптики обещали дождь, но за целый день не пролилось ни капли. Впрочем, возможно скоро всё измениться, климат в этой части Ада меняется с завидной периодичностью от неизвестно откуда взявшегося припекания, словно от солнца, до урагана. И Арсения, на самом деле, погоду в еë гормональных сбоях и сменах настроения по щелчку пальца, совсем не осуждает.       Думать не хотелось совершенно, мозг слишком устал за весь день, но не смотря на это, в гудящую голову лезли навязчивые мысли, отгонять которые не получалось. Самая въедливая оказалась воспоминанием двухмесячной давности. Тогда, во время Чистки, вот что это было? Что за странные демоны? Почему они оказались на улице? Очевидно, что они не просто какие-то рядовые бесы, не знающие куда податься. На нормальную одежду денег хватает, а на жилье, хотя бы на съемное — нет? Бред. У них было пристанище. Если не собственный дом, то хотя бы тот чертов штаб, о котором они говорили. Сами же туда возвращались с большой охотой, волновались за "сослуживцев" и, судя по прибывшим за ними демонам, были там важными фигурами, тем более, что среди них был как минимум один адорождённый, и своей совсем не имповской внешностью давал понять, что является представителем знатного рода, обычно такие на улице во время Чистки не оказываются. Провинились настолько, что начальник выгнал, а потом внезапно простил? Да нет. Их скорее всего сразу прикончили бы без суда и следствия, раз там все на столько строго с неразглашением их тайн, что Арсения, как "гражданская", даже не слышала о каком-то там штабе, находящимся на самой вершине местной иерархии. «Не суй нос не в свои дела и всё будет нормально...» — пытается вразумить себя девушка — «Ничего хорошего не выйдет, если будешь ворошить грязные вещи тех, кто выше тебя по статусу» — но она ведь молчит и не сливает имеющуюся у неё информацию... Кому бы то ни было. Никто даже не знает, что случилось в её доме во время Чистки, неужели она даже в голове теории не может построить? — «Нет, не можешь. Хочешь жить, не опасаясь внезапного ножа в спину, — продолжай делать вид, что ничего не произошло» — угрюмо пронеслось в её голове. Бесы с ними.       Пахло свежестью и сыростью. Взглянув на потускневшее ночное небо, демоница удостоверилась в правоте прогноза погоды. Тёмные грозовые тучи полностью закрыли небосклон. Пелена из серой, чёрной и тёмно-синей массы, расползалась прямо до горизонта. Грозные махины, гонимые порывистым ветром, всё плотнее и плотнее теснились друг к другу, угрожающими великанами возвышаясь над городом. Внезапно, яркая стрела, расползающаяся сложными ломанными узорами, пронзила чернеющий небосклон. Оглушительный рёв прокатился по облакам, разрезая полночную тишину. Гроза совсем близко и уже практически наступает на пятки. Первые мелкие капли сорвались с небес и, стремительно набирая на высоте скорость, упали, разбиваясь об асфальт. Ручейки весело зажурчали, пробегая по трещинам бетона, то словно маленькие речки, сливаясь в одну, то на самом крутом повороте резко сворачивали в сырую землю.       Натянув посильнее капюшон дождевика, девушка все же решила ускориться. Когда до выхода из парка оставалось метров сто пятьдесят, Арсения различила в шуме дождя грузную подступь. Серебряные глаза распахнулись, зрачки в них вытянулись в острые веретëна, светлея и начиная тускло сиять. В воздухе повисла чужая угрожающая аура. Не подавая виду, демоница шла вперёд. Тяжелые шаги неумолимо быстро приближались. В нос ударил тошнотворный аромат приторно-сладких дорогих духов. Интересно, Валентино на неё опять своих шестёрок натравил, или в этот раз решил наведаться сам? Потянув носом воздух, демоница различила запах табачного дыма. Того самого, которым этот демон подчиняет себе других. «Сам, значит, наведался. И чего ему по такой погоде дома не сидится? Тьфу. Оверлорд, тоже мне. Пес шелудивый. Ты меня уже сорок восемь лет преследуешь, уймись уже, потаскун!» — женщина сморщила нос, пряча его в высоком горле плаща. Никогда такого не было, и вот опять он пытается взять её под контроль своей магией. Какая жалось, что его дешёвые трюки перестали впечатлять демоницу ещё на пятом году преследования.       На каблуках бежать неудобно да и бессмысленно, побег никогда её не спасал, демоны оверлорда иногда настигали её чуть ли не в самом доме. Но вот тяжёлый кулак — да, выпроваживать незваных гостей умел, а потому, демоница даже не спешила.       Милаш, кажется, и пяти шагов не успела пройти, как над ней грозной тенью возвысился демон. — Далеко собралась красавица? — горячее дыхание опалило её ухо, запястья оказались сжаты грубой хваткой, а сама девушка прижата спиной к чужому телу. Нет, всё ещё не самого Валентино. Импа. Близкого подчинённого, телом которого он управляет, словно марионеткой. — Не пристало великому оверлорду пачкать свои дорогие игрушки о мокрые тряпки челеди. Отпусти меня по хорошему, моль погрызанная, или я разукрашу физиономию ещё одной твоей шестерке, — зашипела змеёй женщина, сжимая кулаки. "Истинного демонического облика" у неё пока так и не появилось, но уже, наверное, сотое по счету нападение показало, что она может справиться с другими и без него.       Демоница без особого энтузиазма попыталась вывернуть руки из цепкой хватки демона, что успехом совершенно не увенчалось, имп только сильнее сжал когти. Но Арсения и не рассчитывала на удачу. Прежде чем наносить серьёзный удар, нужно было понять, какой силой обладает её враг. Начиная сразу с козырей, риск того что противник быстро адаптируется и победит, возрастает. — Ну-ну. Моя хорошая, прекращай уже свои жалкие попытки. Убежать от меня тебе всё равно не удастся. Я буду аккуратен, обещаю, — тошнотворно-ласково пролепетал Валентино, заламывая ей руки, не позволяя двинуться. Арсения почувствовала, как с её головы сползает капюшон и за шиворот противно льётся холодная дождевая вода. А вот это уже плохо. — Да сгинь уже, нечисть поганая, и перестань мне кровь портить! У тебя твоих порноактрис целая огромная студия. Одной больше, одной меньше! Я никогда не подпишу с тобой договор, сколько раз мне это ещё повторить? — На твоём месте я бы ещё сто раз подумал, прежде чем сопротивляться. Только представь, какие прекрасные условия я тебе предлагаю! Не каждый мой работник и за полвека может достичь той должности, что я готов дать тебе сейчас, — хватка марионетки, подконтрольной оверлорду, и без того до неприличия сильная, сжалась ещё крепче. Это же инкуб, имп Круга похоти, а не ярости, откуда в нем столько сил?! — Ты такая сладкая, такая яркая, красивая. Ты просто создана для элитных ролей в моём кино! Никаких дешёвых шлюх, только верхушка моих лучших актеров. Ты можешь стать богаче, фу-фу, не только любого толстосума в этом блядском, убогом городишке, но и большинства из Пентаграмм-Сити! — чуть ли не облизываясь, упоенно ворковал оверлорд в теле инкуба. Так сладко и мерзко, что вот-вот и Арсению могло вывернуть на изнанку. Демоница прекрасно знала, что её ждёт, попади она в загребущие лапы этого мотылька. Одна из его лучших порнозвезд уже не знает, куда ему деваться от своего босса. Обрывочные слухи об Энджеле Дасте дошли даже до её захолустья — Знаменитость, толпы поклонников, жаждущих тебя, отменная еда и одежда от нашего прекрасного дизайнера! Чего еще можно желать?! Уверяю, Вельвет подберет тебе идеальный костюм. Может даже, — демон сильно наклонился, шепча женщине прямо в ухо — Если ты ей очень понравишься, будет регулярно приглашать тебя на чай. Он у неё тоже выходит отменным, — в его клыкастой пасти блеснул золотой зуб — ещё один символ принадлежности Валентино. В нос ударил горько-сладкий, душащий запах табака. Милаш почувствовала, как от него кружит голову. Демон применяет свои дурманящие силы, а значит ей тоже пора, иначе это может действительно плохо закончится. — Ну же, соглашайся. Ты будешь работать сразу с тремя адскими оверлордами, это большая честь для любого грешника, и чтобы ее получить, тебе, сладкая, нужно всего лишь подписать со мной контракт.       К горлу подкатил ком тошноты, сладковатым отвратительным привкусом оседая на корне языка. Ярость вспыхнула внутри демоницы, ледяной обжигающей магией растекаясь по венам, придавая сил. — Отпусти... — демоница сжала кулаки — Меня! — с гортанным рычанием врезалась лбом в рогатую голову рядом, вырывая из чужой груди недоуменный вздох, подорвала с земли ногу, с разгона ударяя ей в чужой пах. Мужчина взвизгнул и сложился пополам. Молниеносным рывком Милаш вывернула свою руку из цепких когтей, замахнулась на резком развороте и что есть силы заехала кулаком по зубам обидчика. А силы было много. Инкуб болезненно взвыл и отшатнулся назад, еще больше ослабив хватку на второй руке. Вырвать ее из чужих пальцев теперь не составило трудностей. — Ты меня радуешь, как и всегда, сладкая, — злобно улыбнулся демон, поднимая голову и отнимая руку от лица. По его губам, стекая на подбородок алыми лентами лилась кровь, смешиваясь с каплями дождя. — У меня уже есть пару идей для будущих фильмов, — имп одергивает длинный хвост, двигает ноги в более устойчивое положение, принимая боевую стойку. Его глаза хищно сверкают желтым в ночном мраке, сквозь дождь.       Зрачки в серебряных глазах сужаются и сверкают отблеском прозрачного бликующего льда. Понимание, что ей нужно делать дальше, приходит внезапно и как-то само по себе. Женщина подносит раскрытую ладонь ко рту, выдыхая на неё стылый сизый пар. Кончики пальцев приятно обжигает морозом, будто тысячи тоненьких иголочек вливаются в кожу, покрывая её панцирем. Из окружающей воды на фаланги намораживаются ледяные хучжи. Изящные и острые на столько, что хирургические скальпели могли бы позавидовать. Белый, колючий иней пополз по мокрым рукавам дождевика, давая основание для раскрывающейся уже на предплечьях брони. Где-то на задворках сознания, вытесненное адреналином мелькает удивление. У неё никогда не было способности к криокинезису. Откуда она появилась? Но солдатская выручка не позволяет задаться этим вопросом во время боя. Милаш будет думать об этом позже. — Лёд? И давно у тебя такая сила? — удивленно-восторженно задает Валентино вопрос, ответ на который не знает и сама Арсения — Какая прелесть, — протягивает он до тошноты сладко, впиваясь жадным взглядом в светящиеся светло-голубым неоном глаза демоницы — Представь, как будет зрелищно смотреться твоя сила в сексе. — Нет уж, я слишком вкусно поела перед выходом, чтобы вот так безбожно расставаться с ужином, — Арсения скалит клыки, сводя брови к переносице.       Демон хихикает, затягиваясь невесть откуда взявшейся сигаретой и выдыхает огромное облако густого красного искрящегося дыма. Демоница резко отскакивает и снова подгинает ноги. Ботинки хорошо пружинят в прыжке. Арсения взмывает в воздух на несколько метров, занося ногу для атаки. Удар острым краем жесткого каблука приходится прямо между глаз замешкавшегося противника. Демон сдавленно вскрикивает, теряя равновесие, заваливаясь назад. Перекувырнувшись в воздухе, Милаш приземляется на мокрый асфальт с грацией воздушного акробата, натягивая воротник на нос. Имп рычит, вновь находя в ногах опору, выдыхает ещё красного дыма и сигает в сторону демоницы. Не теряя времени, на резком выпаде девушка коротко расчерчивает когтями перед собой. Болезненный возглас вырвается из чужой глотки, острая боль заставляет инкуба остановиться и податься назад. Попасть по важной точке или глубоко задеть плоть у нее не получилось, на груди импа красуется лишь длинные, кривоватые царапины. — Негоже сучкам, вроде тебя, растрачивать такие эквилибристические таланты в пустую — выплевывает демон язвительно. — Негоже мудкам, вроде тебя, до сих пор жить, — фыркает в ответ женщина с помноженной на три желчью в голосе.       Разъяренный, раздирающий глотку лай внезапно раздаётся из темноты дождливой ночи буквально в десятке метров от потасовки, заставив обоих противников обернуться в сторону. Милаш слышит, как к ним с молниеносной скоростью несется нечто огромное и злое. Не успевшего опомниться инкуба буквально сбивают с ног, швыряя на мокрый холодный асфальт. Монструозной в своих размерах фигурой его придавлтвает, лишая возможности вскочить или вскинуть руки. Короткий вскрик и из горла демона вырвается тошнотворное хлюпанье и бульканье крови из разорванной глотки.       Милаш только и остаётся смотреть, как тело демона раздирают на части чудовищные клыки буквально за секунды. Багровая лужа растекается под ошметками плоти, что были цельным телом импа похоти буквально полминуты назад.       Женщина поднимает взгляд на зверя. Тот стоит над разорванным телом, переводя дыхание. В темноте плохо различимы цвета, но шерсть его кажется очень светлой, демоница рискует предположить, что она белая со светло-изумрудными или голубыми пятнами. Милаш не знает причины, но бежать без оглядки от животного, с неистовой силой и злобой порвавшего живое существо на куски, не хотелось. Инстинкты молчат, а нечто странное, отдаленно напоминающее любопытство тонкой теплой пленкой оседает на сердце. Тут пёс дергает ухом и поворачивает голову в сторону Арсении. С нижней челюсти по подбородку стекает чужая кровь, но клыки он спрятал. Голубые глаза мягко поблескивают в темноте дождливой ночи и не выражают абсолютно никакой агрессии, смотрят ровным, можно даже сказать сочувствующим взглядом. Его длинный хвост, сейчас больше похожий на взмокший колтун внезапно дергается и мягко виляет. Зверь переступает с ноги на ногу, в ожидании реакции. Девушка не сдвигается ни на миллиметр, лишь чуть склоняет голову на бок. Собака расценивает этот жест, как одобрение и семенит к демонице, приблизив острую морду к её рукам. Арсения приказывает льду на когтях отступить. — Спасибо... — неуверенно выдавливает из себя девушка, поглаживая подставленную макушку. Собака в ответ издает низкое мычание, похожее на утвердительное "угу".       Дождь с каждой минутой хлещет все сильнее и заканчиваться, судя по всему, совсем не собирается. Демоница сводит брови, задумчиво щурясь на зверя. С одной стороны — пускать в дом неизвестного демона — плохая идея априори. С другой — он ее спас, значит навредить не хочет. Да и что-то подсказывает, что не захочет и потом. Чувство благодарности помимо воли тлеющими углами затеплилось под рёбрами. — Пойдем со мной, что-ли, раз помог, я тебе теперь обязана хотя бы ужин, — бросает Милаш, поворачиваясь в сторону выхода из парка.       Пес дергает ухом и тихо плетется следом за Арсенией.       

***

      Вымытая от крови и грязи шерсть кажется шелковистой на ощупь и блестящей. Белоснежной, светло-голубые пятна тянутся от острого носа, вдоль спины к середине хвоста, расплываясь на внешнюю сторону плеч передних лап. Накормленный пес греет бока около камина, украдкой поглядывая небесными глазами на хозяйку дома. — Так, и по чьему ты здесь поручению? — довольно внезапно нарушает тишину Арсения, откинувшись на мягкое кресло.       Зверь вздрагивает и резко оборачивается на женщину, уставившись на нее в полном, неподдельном непонимании. — Ой, да ладно, ты думаешь, я поверю в то, что такая чистенькая, опрятная, ухоженная адская гончая решила мне помочь просто по доброте душевной? Как тебя зовут хоть?       Пес прижимает уши к голове, отворачиваясь и издавая неразборчивый, но очень уничижительный звук. Арсений выгибает бровь, выжидающе глядя на стушевавшегося гостя. — Кхм... — демон поднимается на передних лапах и садится, вновь обратив взгляд на Милаш — Меня зовут Тейлгейт. Можно просто Тейл, — говорит гончая голосом высоким и юношеским — Я не хочу вам навредить, госпожа. Правда. Но и сказать, кто мой хозяин тоже не могу. Простите, — Тейл приопускает морду, но не взгляд — Я здесь, чтобы помогать вам до выясняется обстоятельств, мне не известных.       Глаза его, завораживающе небесные, большие и преданные, смотрят на Арсению в ожидании реакции. Женщина щурит свои — пронзительные, серебряные с льдисто-голубыми прожилками, взявшимися там совершенно недавно. С тех пор, как проснулась в ней неведомая до этого сила. — И ты ему расскажешь об... Этом? — О вашей магии? — словно проследив её ход мыслей уточняет пес — Он уже знает. Поэтому меня сюда и послал. Скоро будут знать и другие. И эти другие несомненно захотят с вами что-то сделать за спиной у высшего командования. Я буду здесь, с вами, до выяснения всех обстоятельств, чтобы вы избежали ненужных неприятностей. Я полностью в вашем распоряжении, поэтому используйте меня так, как пожелаете! — собачья морда озаряется улыбкой, рассыпающей мелкие морщинки у кончиков небесных глаз.       Арсения понимает что уже не отвяжется от адской гончей, которую сама же и привела в собственный дом. Но почему-то от этого не становится горько, страшно или противно от собственной беспечность и наивности. Напротив. Затмевая логику внутри разгорается любопытство. Живой интерес и предчувствие чего-то неизвестного, но медленно подкрадывающегося все ближе. Чего-то, что должно поменять её привычный, неспешный ритм загробной жизни. И Арсению бы испугало то, как спокойно она реагирует на грядущие нежеланные перемены, да вот только сила, которая пробудилась совсем недавно, уже циркулирует в теле. Течёт по венам волнами призрачной эйфории и щекочит иголочками кончики чёрных костистых пальцев, поднимая ото сна внутреннего демона — существо, что не было человеком изначально, но каким-то образом поселилось в смертном теле, став частью цельной сути. Существо потягивается, размяв побитые в драке костяшки пальцевпальцев, хитро щурит ледяные глаза и уже ожидает грядущее с животным предвкушением. — Давай все-таки перейдем на "ты". Жить я могу с товарищами, а не со слугами. Так уж воспитана.       Гончая подскакивает и радостно виляет хвостом. Продолжение следует...