Sub Rosa

Лес вокруг меня словно оживает, и каждое его движение лишь усиливает напряжение. Я внимательно осматриваю каждый куст на небольшой поляне, пытаясь обнаружить признаки присутствия наших врагов — землян. Сердце бешено колотится в груди, а дыхание становится настолько тяжёлым, что голова начинает кружиться. На мгновение я закрываю глаза, стремясь восстановить дыхание. Но когда слышу позади себя треск ломающейся ветки, я открываю глаза и неспешно извлекаю нож из кармана. Едва услышав очередной треск, я стремительно оборачиваюсь, готовясь к бою. И тут я вижу Беллами. Воздух стремительно покидает мои лёгкие, мы оба опускаем оружие и смеёмся от облегчения. Мы бросаемся друг к другу, и он крепко обнимает меня на мгновение. Но движение в кустах за спиной возвращает нас к реальности. Мы поворачиваемся спиной к спине, оценивая обстановку вокруг. Но прежде чем я успеваю что-либо сказать, меня сбивает с ног невидимая сила. Я резко поднялась обратно и увидела, как землянин, который преследовал нас, навалился на Беллами, медленно поднеся копьё к его горлу. Я бросилась к ним, едва успев уклониться от удара ножом, который землянин пытался нанести мне. Я приблизилась к нему, привлекая его внимание и крепко держа нож в руке. В этот момент Беллами наносит сильный удар локтем, привлекая внимание противника, и я успеваю сделать выпад, вонзая клинок ему в горло. Кровь хлынула по моим рукам, когда он упал на бок. Я опустилась на колени рядом с ним, мои руки дрожали, и весь ужас последних дней начал медленно охватывать меня. В голове мелькали образы: Мёрфи, Беллами, задыхающийся на моих глазах; Рейвен, медленно угасающая; Кларк, закрывающая двери капсулы; разлука с Финном и Беллами; те двое землян, которых я убила. Теперь я смотрела на кровь на своих руках, и слёзы застилали мне глаза, оставляя светлые полосы на лице, испачканном грязью и кровью. Беллами приближается и нежно берёт меня за руки. Он забирает нож и прячет его в карман, а затем аккуратно вытирает кровь с моих ладоней о свою одежду. Он заключает моё лицо в ладони и заставляет меня обратить свой взор на него. — Я понимаю, что ты не хочешь этого слышать, но нам нужно идти. Меня преследовал один из них, прежде чем я нашёл тебя, и, кажется, я знаю, где Финн. — Хорошо. — я киваю, вытирая слёзы и делая глубокий вдох, пытаясь скрыть свои чувства до более подходящего момента. Он отпускает меня и помогает подняться. Затем он берёт копьё у мёртвого землянина и начинает бежать, увлекая меня за собой. Его рука не отпускает мою, словно извиняясь за то, что у нас нет времени обсудить всё, что произошло — врагов, поцелуй… Я пытаюсь остановить поток мыслей и сосредоточиться на происходящем. Беллами ведёт меня всё дальше в лес, на территорию людей, и я изо всех сил пытаюсь подавить страх, который нарастает в моей груди. Внезапно он останавливается и оглядывается по сторонам. В то время как он осматривает местность, позади раздаётся звук трескающейся ветки. — Беллами? — раздаётся тихий голос позади. Беллами резко оборачивается, поднимая копьё и прикрывая меня. Когда я поворачиваюсь вместе с ним, я вижу Стерлинга и Монро. Беллами с облегчением вздыхает и указывает на поваленное дерево рядом с ними. — Пригнитесь. Монро смотрит на Беллами, её взгляд скользит в сторону, откуда мы только что пришли, а затем обратно, туда, куда теперь смотрит он. — За вами следили? — Тише, — шепчет он, внимательно оглядываясь по сторонам, а затем прячется за дерево, жестом приглашая остальных сделать то же самое. Я присоединяюсь к нему. — Вы видели Финна? — спрашиваю я. — Он жив? — Он был с нами, когда мы разделились. Мы знали, что огонь приближается, и побежали, но один из них последовал за нами в туннели, — отвечает Стерлинг, его голос дрожит, как листья на ветру. Беллами смотрит на них обоих — Монро и Стерлинга, его лицо серьёзно, а взгляд подозрителен. — Как вы выбрались? Вспоминаю момент, когда Монро выбегает из укрытия за мгновение до того, как земляне атакуют. Вспыхивает злость, холодная и обжигающая. — Мы увидели, как Ковчег рухнул. Подумали, что нужна помощь, — Стерлинг говорит неуверенно, словно пытаясь оправдаться. — Часть её где-то здесь упала. Монро думает, что это Меха, но я… — Он замолкает, глядя в сторону, и я следую за его взглядом, как и Беллами. Вдалеке раздаются голоса и топот копыт. Я смотрю на Беллами, и мы без слов понимаем друг друга. Финн. — Следуйте за мной. Не шумите, — он коротко кивает остальным и поворачивается к ним. Мы идём за ним, и лес, словно вздохнув, окутывает нас своей тишиной. Наконец Беллами останавливается на краю небольшого оврага, и я, прижавшись к дереву, смотрю вниз на тропу. Там, верхом на лошади, едет Тристан — тот самый землянин, которого Финн назвал по имени перед нашей разлукой. Финн, связанный, еле плетётся позади, а рядом с ним — ещё один из наших, с трудом передвигая ноги. Парень спотыкается и падает, и Тристан оборачивается, крича: — Вставай! Юноша не двигается, и Финн пытается помочь ему, но у него не хватает сил. Тристан спрыгивает с лошади, подходит к парню и хватает его за волосы, обнажая шею. — Нет! Нет! — доносится до меня крик Финна, но уже слишком поздно: лезвие рассекает горло юноши, и жизнь покидает его вместе с последним вздохом. Тристан отшвыривает бездыханное тело в сторону, и меня охватывает гнев. Я чувствую, как Беллами напрягается рядом со мной, когда Тристан склоняется над Финном и произносит: — Это только один. А я потерял триста человек. — Он протягивает Финну флягу, и тот жадно пьёт, едва не захлёбываясь. — Тебе повезло. Один из вас нужен живым, чтобы встретиться с Командиром. Затем он снова поднимает Финна, усаживает его на лошадь и поворачивается, готовый продолжить путь. — Мы должны помочь Финну. Я понимаю, вам страшно, но мы воины. Мы справимся, — обращается Беллами к Монро и Стерлингу. — Как? — шепчет Монро, широко раскрыв глаза. — Нападем командой. Он бросится на нас, — он указывает на себя и меня, — а Монро спасёт Финна. Когда он будет свободен, нас будет пятеро против одного. — А мне что делать? — Стерлинг переводит взгляд с Тристана на Беллами. — Постарайся не умереть, — отрезает Беллами, поднимая копьё. — Готовы? Раз, два, три. — Эй! — На счёт «три» он бросается вниз по склону, крича. Тристан и Финн оборачиваются. Я замечаю, что Монро и Стерлинг остались на месте, охваченные ужасом. — Трусы! — шепчу я, чувствуя, как во мне закипает гнев. — Уходите! Бегите! — кричит Финн. Но не успевает он закончить фразу, как Тристан разворачивает лошадь и устремляется на нас, увлекая за собой Финна. Беллами бросает копьё, но оно пролетает мимо, и я лихорадочно ищу оружие. Нахожу большой камень и хватаю его в тот момент, когда Тристан резко разворачивает топор и бьёт Беллами по плечу, сбивая его с ног. Тристан останавливает лошадь, и Финн тяжело падает на землю, корчась от боли. Тристан медленно приближается к Беллами, и я, не раздумывая, бросаю в него камень. Камень попадает в цель, заставляя Тристана вздрогнуть и обратить на меня взгляд. Из его губ вырывается тихий стон боли. Беллами пытается дать отпор, но Тристан с силой бьёт его ногой по лицу. Кровь мгновенно начинает течь из носа Беллами, заливая его губы и шею. Он стонет и отползает в сторону. Как только Беллами оказывается вне досягаемости, Тристан устремляется ко мне, хватая за руку с такой силой, что его пальцы впиваются в старую рану. Боль пронзает меня, и я вскрикиваю, когда он усиливает хватку. В тот же момент он резко наклоняет голову вперёд, ударяясь лбом о мой лоб. Я чувствую, как на моём лбу появляется порез, тёплая кровь стекает по лицу, а затем он наносит удар по моей щеке. Моя голова резко откидывается назад, и я едва сдерживаю крик, ощущая, как шею пронзает острая боль. Позади я слышу крик ярости Беллами, но Тристан не останавливается. Он отталкивает меня в сторону и снова нападает на Беллами. Удары следуют один за другим, открывая старые раны и добавляя новые. Лицо Беллами превращается в кровавое месиво, но он не сдаётся. Мне с трудом удаётся подняться на ноги, голова кружится, но что-то внутри не даёт мне остановиться. Собрав последние силы, я бегу к ним. Тристан встречает меня ударом в живот, и я падаю на землю, корчась от боли. Он бросает Беллами рядом со мной, а затем наступает на мои израненные пальцы, зная, что эта рана причиняет мне наибольшую боль. Когда он возвращается, в руках у него две верёвки. Он связывает мне запястья, затягивая верёвку так, что я почти не могу двигаться. Затем привязывает Беллами к лошади, где уже висит обессиленный Финн. Они оба пытаются крикнуть мне бежать: «Беги, спасайся!» Но не успеваю я броситься, как меня резко дёргает назад, и я попадаю в железные руки Тристана. — Ты поедешь со мной спереди, — шипит он, затягивая меня к себе. Я изо всех сил бьюсь, попадаю локтем ему в бок, и Тристан, зашипев от боли, выпускает меня. Осматривая новый порез от удара Беллами, он с усмешкой обещает: «Не волнуйся, я ещё отомщу». Я пытаюсь отползти, но из кустов раздаётся крик, и Тристан, напрягшись, оборачивается. В его руках уже обнажённый меч, готовый отразить атаку Монро и Стерлинга, спешащих на помощь. Но вдруг раздаётся выстрел, и всё замирает. Затем следует второй выстрел, и Тристан падает замертво у моих ног. Я в ужасе отползаю, не сводя глаз с его тела, и вижу, как из-за деревьев появляется Маркус Кейн с оружием в руках. Он встречается со мной взглядом и устало ухмыляется. — Вот мы и встретились. Теперь всё будет хорошо. Я обмениваюсь взглядами с Беллами и Финном, и чувствую облегчение. Мы жадно глотаем воздух, пока люди Кейна освобождают нас от верёвок. Я поднимаюсь на ноги, они дрожат, и вижу, как Кейн кивает в сторону кустов. Из них выбегают люди, но мой взгляд прикован к одной из них. Каштановые волосы развеваются за её спиной, в руках медицинская сумка, и я задыхаюсь от нахлынувших эмоций. — Мама… Она бросается ко мне, и я замираю, на мгновение окунувшись в тепло её объятий, так необходимых после всех пережитых событий. В моей голове всплывает образ Кларк и все события, которые мы пережили вместе, но в настоящий момент я позволяю себе ощущать потребность в ней, тесно прижимаясь к ней. Она слегка отстраняется и с беспокойством смотрит на меня, замечая рану. — Что с тобой случилось? — Всё в порядке, — отвечаю я, но, вспомнив о Беллами, хватаю её за руку и веду к нему. — Но ему нужна помощь. Она колеблется, желая сначала позаботиться обо мне, но мой взгляд твёрд. Вздохнув, она поворачивается к Беллами, замечает, как он тяжело дышит и держится за рёбра, и тихо говорит: — Присядь, тебе не стоит стоять. Беллами, быстро оглянувшись на мою мать, на мгновение встречается со мной взглядом, а затем отворачивается, словно подтверждая мои недавние слова. — Я в порядке, — говорит он. В его глазах читается упрямство, и я чувствую, как во мне закипает решимость. Мы должны вернуться к челноку, и я твёрдо намерена это осуществить. Эбби тянется ко мне, но я уклоняюсь от её рук, не желая больше отвлекаться. — Где Кларк? С ней всё хорошо? Я качаю головой, чувствуя, как внутри меня поднимается волна тревоги. — Когда мы ушли, она была в безопасности. Но потом... потом мы её потеряли. Беллами и Финн уже идут в сторону лагеря, не оборачиваясь. Я слышу, как Беллами тихо бормочет, словно уговаривая себя, как и меня: — Мы найдём её. — Подождите, не спешите, — говорит Кейн, вставая перед нами и преграждая путь. В его голосе звучит твёрдость, от которой у меня холодеет внутри. Он поворачивается к Синклеру и начинает отдавать чёткие приказы, планируя разделить отряд. Один человек отправится с ним к лагерю, а остальные пойдут с Синклером к станции «Альфа». В его голосе звучит напряжённая решимость, а в словах — обещание. — А вы ведите нас, — обращается он к нам, указывая на троих из нас. Финн вырывается вперёд, сохраняя ту же сосредоточенность и настороженность. Наконец, мы достигаем границы лагеря, и знакомый пейзаж обрушивается на нас, словно кошмар, не оставляя места для иллюзий. Здесь ещё слышно эхо прошлой ночи — повсюду разбросаны тела, то ли врагов, то ли союзников. Мы сближаемся с Беллами и Финном, осторожно осматривая лес вокруг. На мгновение все замирают, прислушиваясь. — Слишком тихо, — шепчу я, едва сдерживая напряжение. Беллами кивает и собирается двинуться вперёд, но Кейн останавливает его, жестом показывая своим людям подождать. — Оставайтесь здесь, — говорит он, бросая взгляд на охранников. — Нет, мама, мы должны пойти с тобой! — я пытаюсь возразить, но она мягко сжимает мою руку и уходит с ним. — Оставайтесь здесь и ждите сигнала, — она говорит мне, но её взгляд остаётся непреклонным. — Но, мама... — я не могу найти слов, чтобы выразить свои чувства, и просто смотрю ей вслед, переполненная злостью и страхом. Я чувствую на себе взгляд Беллами и замираю. Его присутствие вызывает во мне противоречивые чувства, и я не могу справиться с этим. Я отхожу в сторону и начинаю нервно ходить, пытаясь унять бурю внутри. Но он тоже поднимается и идёт за мной, и его спокойствие действует на меня успокаивающе, хотя я стараюсь не показывать этого. — Нужна носилка! — внезапно раздаётся крик. Я замираю, и мы все одновременно поворачиваемся друг к другу, понимая, что думаем об одном и том же. Не теряя времени, мы устремляемся к туннелю, не обращая внимания на гневные возгласы охранников. Я первая врываюсь в пустой и разрушенный лагерь, а Беллами и Финн следуют за мной. Вокруг нас — лишь обугленные руины, которые напоминают о недавнем кошмаре. — Где все? — Беллами оглядывается, его голос дрожит от волнения. Мы с Финном молча переглядываемся, потрясённые видом разрушенного лагеря. Когда мы добираемся до его центра, где царит смерть и разрушение, я замечаю что-то блестящее у своих ног. Моё сердце замирает, когда я наклоняюсь, чтобы разгрести пепел, и обнаруживаю маленький серебряный браслет с подвеской в виде звезды. Меня охватывает ужас, и я с трудом сдерживаю подходящие слезы. Страх охватывает меня, когда я поднимаю браслет и показываю его Финну и Беллами. Они узнают украшение, и нас всех охватывает одна мысль, от которой мы дрожим от страха. Внезапно я слышу голоса неподалёку и поворачиваюсь к челноку. Кейн помогает раненому мужчине спуститься с пандуса. Я узнаю его, и в этот момент ярость охватывает меня, пробуждая во мне неистовое желание узнать правду, какой бы невыносимой она ни была. — Мерфи! — восклицаю я с неподдельной ненавистью в голосе. Я убираю браслет в карман и решительно иду к нему, чувствуя, как Беллами следует за мной по пятам. — О, ты жива, — запинается Мерфи, увидев меня. Его слова пролетают мимо меня, я не слышу их. Я бросаюсь к нему и яростно сбиваю с ног. — Ты сумасшедший, ничтожный таракан! — кричу я. Мои руки сжимаются на его шее, но я не могу сдержать гнев и, отдёрнув их, бью его по лицу. Затем ещё раз, и ещё. Я смутно слышу, как Финн зовёт меня по имени, но вскоре меня оттаскивают от Мерфи. Оглянувшись, я вижу Беллами, который крепко держит меня за руки. — Может, мне стоило закончить... — бормочет Мерфи, словно пытаясь оправдаться. Однако он не успевает закончить фразу. Я вижу, как на лице Беллами отражается гнев, который он так старательно сдерживал. Он отпускает меня и направляется к Мерфи, намереваясь завершить то, что я начала. Я поднимаюсь и, не раздумывая, бегу к ним, нанося удар ногой по Мерфи в тот момент, когда Беллами делает паузу между ударами. Но прежде чем я успеваю отдернуть ногу, позади меня раздаётся громкий электрический разряд. У меня есть лишь доля секунды, чтобы осознать, что происходит, прежде чем молния пронзает моё тело, распространяясь по коже. Я падаю на землю, и боль пронзает меня, как остриё ножа, лишая меня воздуха. Я слышу, как Беллами неподалёку тоже бьётся в судорогах падая на землю. — Поместите их под арест. — Кейн стоит над нами с выражением разочарования на лице и тихо говорит. Финн пытается протестовать от моего имени, но его слова тонут в шуме. В этот момент двое охранников хватают меня, а ещё двое — Беллами, поднимая нас на ноги. — Подождите, вы не осознаёте ситуацию. Мерфи убил двух наших людей. Он стрелял ещё в одного. Он пытался повесить их. — Мне всё равно. Вы не животные. Есть правила и законы. Вы больше не контролируете ситуацию, — холодно отвечает Кейн. Нас заковывают в наручники, связывая руки спереди. Охранники остаются рядом, поддерживая нас, чтобы мы не упали. Я думаю, как вырваться и снова напасть на Мерфи, когда ширму-парашют челнока отодвигают в сторону и по рампе на носилках спускают кого-то. — Рейвен, — сердце замирает, когда я вижу её лицо. Финн останавливается, чтобы посмотреть на неё, и я вижу, как её лицо бледнеет, оставляя лишь глубокие фиолетовые круги под глазами. Пот покрывает каждый дюйм её кожи, глаза закрыты, а тело неподвижно. За Рейвен следует моя мама с медицинским оборудованием, указывая мужчинам, куда её положить. Когда её взгляд падает на меня, закованную в наручники и окружённую охранниками, я замечаю, как она мгновенно оказывается перед Кейном. — Маркус, что происходит? Освободи их от наручников! — требует она. — Они напали на другого человека… — Мне всё равно. Это моя дочь. Сними наручники. — Она прерывает его, и в её голосе звучит настойчивость. — Эбби, — он хватает её за руку и отводит в сторону, прежде чем повернуться к охранникам и кивнуть. Они уводят меня и Беллами подальше от спорящих взрослых и усаживают нас на брёвна у одного из небольших костров. Охранники немного отступают, давая нам пространство для разговора. — Беллами, что здесь произошло? — спрашиваю я, ощущая, как тревога нарастает внутри. — Здесь нет никого, кроме Рейвен и Мерфи. Он вздыхает, обдумывая мои слова. — Я не знаю, но у меня плохое предчувствие насчёт всего этого. Мы с Беллами поднимаем головы, услышав шаги, и Финн кивает нам, его глаза светятся решимостью. — Мы уходим. — Что? Но они вернутся сюда. — Беллами качает головой, и в его голосе звучит недоверие. — Нет, — Финн понижает голос, с трудом сдерживая волнение. — Земляне забрали их. Они не вернутся. Мы оба это знаем. — Финн говорит едва слышно, присаживаясь рядом. — Мы с Кейном собираемся отправиться на Станцию-Альфа, чтобы получить подкрепление и оружие. Затем мы вернёмся за нашими друзьями. — Ты действительно считаешь, что мы можем оставить наших друзей, включая Кларк, в руках тех, кто пытался убить нас всего двенадцать часов назад? Как долго, по-твоему, они смогут продержаться? — спрашиваю я, глядя на него с гневом. — Эбби говорит, что Рейвен нужна операция… иначе она умрёт, — вздыхает Финн. Я чувствую, как моё сердце замирает, а голос начинает дрожать. Беллами смотрит на Рейвен, и я понимаю, что он думает о том же. Мы отправляемся на Альфа-Станцию ради Рейвен, потому что она спасла нас, и теперь наша очередь спасти её. Финн уходит, и один из охранников резко поднимает меня на ноги. Рядом они проделывают то же самое с Беллами. Я позволяю отвести себя от костра, проходя мимо матери, которая, сосредоточенно глядя в монитор десантного корабля, пишет сообщение для Кларк. Я злюсь на неё — за то, что она всегда видела во мне только слабость, за то, что не боролась за меня, когда меня арестовали, за предательство отца и за то, что до сих пор считает меня ребёнком. Но в глубине души я понимаю: она не остановится, пока не найдёт Кларк и не вернёт её. И это, как ни странно, приносит мне некоторое утешение. Заметив меня, мама быстро спрыгивает со своего места, заканчивает сообщение и встаёт рядом. Я поднимаю на неё взгляд. — Я нашла твоё ожерелье. Её рука тянется к оставшейся цепочке, к которой теперь прикреплено обручальное кольцо отца. Мои глаза начинают слезиться, но я стараюсь не показывать эмоций. — Оно оторвалось, когда я пыталась спастись, — она посмотрела на луну, висящую у меня на шее. На ней были тёмные пятна, и я не знала, чья это кровь. — Где оно теперь? — Оно было у Кларк, — я достала из кармана браслет и вложила его в её ладонь. Увидев, как изменилось её лицо, я добавила: — И вот это тоже. Её глаза потемнели, и понимание промелькнуло в её взгляде, но она сдержала эмоции. Её взгляд упал на мои наручники. — Почему ты напала на того мальчика? — Он хотел убить меня и Беллами, — в ответ я услышала шёпот, полный упрёка: — Ты… И что-то внутри меня словно сломалось. — Не зови меня так, будто ты разочарована и обижена. Ты не представляешь, через что мы прошли, когда ты отправила нас сюда, зная, что мы можем не вернуться. Её лицо помрачнело, и это только усилило мои чувства. — Ведь ты знала, что у нас нет шансов на выживание. И мне жаль, если это причиняет тебе боль, но, вопреки твоим ожиданиям, я жива. Твоя идеальная дочь исчезла, но твоя испорченная вторая дочь всё ещё здесь, хотя ты, кажется, желала ей смерти. — Ты действительно так думаешь? Если бы я хотела твоей смерти, я бы не выдала твоего отца. Мама резко поворачивается ко мне, и в её голосе звучит сдерживаемый гнев. И вдруг она замолкает, осознавая сказанное, и я чувствую, как внутри меня всё переворачивается. — Что? — с трудом выдыхаю я. Она качает головой, пытаясь улыбнуться, но в её глазах тревога, и я вижу, как она осторожно тянется ко мне, и я делаю шаг назад. — Ничего, детка. Я не хотела это говорить. — Мама, — произношу я едва слышно, и мой голос кажется мне чужим. — Что ты хочешь сказать? Она делает шаг назад и говорит: — Мне нужно поговорить с Кейном. И прежде чем я успеваю что-либо ответить, она уходит.

***

Путь до Станции-Альфа кажется бесконечным. В моей голове крутится только одна мысль, словно зловещий вихрь, постепенно вытесняя все остальные. От неё мне становится плохо, голова идёт кругом, и я едва держусь на ногах. «Это я убила отца. Это я убила отца. Это я убила отца». Я обвиняла Уэллса и винила маму, но всё это время я просто бежала от правды. Это была я. Беллами несколько раз пытался заговорить со мной, но каждый раз охранники оттаскивают его, не позволяя приблизиться. И вот, когда солнце уже заходит за горы, мы выходим из леса на поляну, где перед нами открывается вид на Станции-Альфа. Ковчег — символ надёжности и защиты — частично зарыта в землю, частично поднимается в воздух, окружая лагерь, как крепостная стена. Вооружённые люди патрулируют стены, формируя естественный барьер вокруг поселения. В лагере нас встречают радостные приветствия — люди с нетерпением ждут встречи с теми, кого давно не видели. Мама с улыбкой бросается в объятия мужчины, который идёт ей навстречу. Я замираю, когда он оборачивается и смотрит на меня. Его улыбка заставляет моё сердце трепетать, но охранник тянет меня вперёд, к Беллами. Нас обоих ведут в импровизированную тюрьму, и дверь за нами громко закрывается, надёжно запирая нас внутри. Как только шаги охранников стихают, я не могу сдержать крик, который вырывается из моей груди. Я бью ногой по стене, и моё сердце колотится так сильно, что кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Я повторяю этот удар снова и снова, пока не чувствую, как кожа на костяшках пальцев трескается, и тёплая кровь стекает по моим рукам. Беллами берёт меня за плечи и разворачивает к себе. Его руки, скованные движением, тянутся к моим, переплетаясь с ними. Он пристально смотрит мне в глаза, задерживая взгляд на моих дрожащих губах, а затем снова смотрит в глаза. — Что она тебе сказала? — спрашивает он тихо и мягко. Я качаю головой, не в силах сдержать слёзы, и отвожу взгляд. — Я… я виновница его смерти. — Чьей смерти? — Моего отца. — Я же говорил тебе, что это не так, что ты не проклята. Я поднимаю глаза и встречаю его настойчивый взгляд, но в душе нарастает отчаяние. — Беллами, ты не понимаешь. Моя мама выдала моего отца, чтобы спасти меня от казни. Она пожертвовала им ради моего благополучия. — Но это же не… Я резко вырываю свои руки и делаю шаг назад. — Я знаю, что ты хочешь сказать, но ты ошибаешься. Это моя вина, Беллами. Даже если я сама его не предавала, я та, кого поймали. — Мой голос срывается на шёпот. — Я должна была согласиться на сделку Шамвея… Из соседней камеры доносится насмешливый голос, от которого по коже пробегает мороз. — Вот это уже лучше, дорогуша, — произносит он. Я медленно поворачиваю голову и встречаюсь с глазами, чёрными, как сама бездна, настолько тёмными, что даже сам дьявол содрогнулся бы от их глубины. Его губы расплываются в самодовольной улыбке. Несмотря на то, что мы находимся в тюрьме, он всё ещё излучает уверенность, которая заставляет меня чувствовать себя маленькой и беззащитной. Беллами тоже замечает его, и его голос, полный скрытой ярости, произносит его имя, словно выплёвывая его, как яд: — Шамвей.