Sub Rosa

Трудно сдержать слёзы, когда видишь, как долина усеяна обломками, среди которых лежат обгоревшие останки. Дым всё ещё поднимается в воздух, оставляя горький привкус во рту. Мои глаза быстро осматривают каждое тело, ища хоть какой-то знак, что это она. Я знаю, что Кларк где-то рядом, и её губы дрожат, когда она осматривает трупы. Я уже собираюсь подойти к ней, чтобы поддержать, как вдруг замечаю что-то. На солнце что-то блестит. Я присаживаюсь, смахиваю немного пепла и поднимаю цепочку с небольшим металлическим кулоном в форме солнца — единственным украшением, которое когда-либо носила моя мать. Я поднимаю глаза на Кларк, не готовая рассказать ей эту страшную правду. С облегчением выдыхаю, когда вижу, что она смотрит в другую сторону. Внезапно голос позади заставляет меня вздрогнуть. — Что это? Я резко оборачиваюсь, сжимая цепочку в руке, чтобы скрыть её. Беллами смотрит на меня с удивлением. — Ничего, — шепчу я. Он снова смотрит на мою руку, а затем в глаза. — Как скажешь. — произносит он едва слышно. Он отворачивается и обращается к подросткам, которые стоят на страже: — Не теряйте бдительности. Земляне непременно ответят за то, что произошло на мосту. Вопрос лишь в том, когда это произойдёт. Финн бросает на него гневный взгляд. — Ты можешь их понять? — Да. И я виню тебя. — Возможно, если бы ты не принёс оружие… — Если бы мы не взяли оружие, нас бы всех убили, — перебивает его Рейвен. — Теперь уже не имеет значения, почему они придут. Наша задача — быть готовыми к этому. Теперь мы сами по себе. Слова Беллами не приносят утешения. «Мы сами по себе». От этих слов становится тяжело на душе. — Кларк, стой! — слышу, как позади меня кричит Рейвен моей сестре. Мы все следуем за ней, и когда Рейвен настигает её, она спрашивает: — Ракетное топливо? — Гидразин... крайне нестабилен в жидком состоянии. Если он встретится с огнём, мы все превратимся в розовое облако, — отвечает Кларк. — Всем укрыться! — Она приседает, погружает камень в жидкость, затем стремительно поднимается и кричит. Я на мгновение замираю, а затем вижу, как она бросает камень в груду горящих обломков за хребтом. В тот же миг земля содрогается от мощного взрыва, и в воздух поднимается жар. — Нужно очистить территорию, — обращается Кларк к Беллами. — Хорошо. Идём строем, не отстаём, оружие наготове. Нам нужно вернуться до темноты, — командует Беллами. Мы движемся быстро и бесшумно через лес, сохраняя дистанцию между Кларк и Беллами. У меня нет оружия — он говорил что-то о несовместимости эмоций и оружия, а тогда у меня не было сил спорить. Но по мере того как темнеет, а лагерь приближается, я начинаю понимать, что что-то не так. Когда наша небольшая группа ускоряется, подростки в лагере буквально кипят от напряжения. Мы с Беллами первыми подходим к воротам. — Мёрфи вернулся! — внезапно раздаётся чей-то голос. Наши встревоженные взгляды пересекаются, и мы тут же срываемся с места. Я опережаю Беллами и первой вбегаю в десантный корабль. — Где он? — восклицает он, не успев даже войти. Толпа медленно расступается, и перед нами предстаёт Мёрфи. Он сидит на земле, его лицо покрыто кровью, а тело дрожит. Я с трудом перевожу дыхание, глядя на него, и, несмотря на все его поступки, меня переполняют чувства жалости и вины. — Всем, кроме Коннора и Дерека, выйти! Немедленно! — приказывает Беллами. Комната быстро пустеет, и мы остаёмся в окружении Беллами, меня, Кларк, Финна и двух стражей. Дерек тяжело вздыхает и обращается к Беллами: — Он утверждает, что был с землянами. — Мы поймали его, когда он пытался проникнуть в лагерь, — добавляет один из подростков. Мёрфи начинает говорить, но его голос слаб и совсем не похож на тот, который я привыкла слышать. — Я не пытался проникнуть. Я убегал от землян. — Кто-нибудь видел землян? — с усмешкой спрашивает он. — Нет, — отвечает один из подростков. — Ну тогда... — Беллами поднимает своё оружие, но Финн быстро отталкивает его руку. — Ты что, с ума сошёл? — Мы ясно дали понять, что будет, если он вернётся, — холодно отвечает Беллами. Я внимательно смотрю на Мёрфи, замечая порезы, синяки и рваную одежду. Но мой взгляд останавливается на его руках. Я хмурюсь и, не обращая внимания на спор, который разгорается за моей спиной, подхожу ближе. Опустившись на колени рядом с Мёрфи, он рефлекторно отшатывается, но я мягко беру его за руку. Моё сердце замирает, когда я вижу, что его ногти сорваны. С трудом сдерживая тошноту, я зову Кларк. — Кларк, взгляни на это, — говорю я, поднимая его руку. Кларк подходит, и её лицо каменеет, когда она видит травмы. Она молча осматривает его, а я поворачиваюсь к Беллами и Финну. — У него сорваны ногти. Его пытали, — говорю я. Финн бросает быстрый взгляд на Беллами и тихо произносит: — Вы с землянами могли бы обменяться опытом. — Земляне знают, что мы воюем. Что ты рассказал им о нас? — сурово спрашивает Беллами, пристально глядя на Мёрфи. — Всё, — отвечает Мёрфи, нервно сглатывая. Кларк завершила осмотр его ран и удалилась с невозмутимым видом. Я последовала за ней, когда она приблизилась к Беллами. — Когда он оправиться, мы узнаем, что ему известно, — произнесла она. — А затем избавимся от него, договорились? — А если он не захочет уйти? Что тогда? — Беллами мрачно взглянул на нее. — Тогда мы его убьём, — спокойно ответила Кларк и прошла мимо Беллами. Финн последовал за ней. Я вышла на улицу, где было прохладно и темно. — Я пойду... — сказала я, обернувшись к Беллами, и кивнула в сторону своего дерева. — Хорошо, увидимся утром, — тихо ответил он.

***

Я совершенно позабыла о цепочке, лежавшей в моём кармане, вплоть до самого рассвета, когда наконец достала её, чтобы рассмотреть. Проводя пальцем по прохладному металлу, я тщетно пыталась отвлечься от мыслей о матери. Сейчас было не время для скорби. Когда я уже намеревалась спрятать цепочку обратно, я заметила на своей ладони каплю крови. В замешательстве я провела рукой по лицу, но не почувствовала ничего. Паника охватила меня, когда я ощутила, как по щекам катятся слёзы. Коснувшись лица, я осознала, что мои пальцы в крови. Я была в ужасе и едва не упала с дерева. Я поспешно спрятала цепочку обратно в карман и неуклюже спустилась на землю, ощущая, как меня трясёт от холода. Как только мои ноги коснулись земли, я окликнула Кларк и стала искать её взглядом по лагерю. Она вышла из палатки связи, и мы одновременно заметили друг у друга на лице кровавые следы вокруг глаз. В этот момент Коннор и Дерек окликнули её, и кровь хлынула из их носов с пугающей быстротой. «Мёрфи», — прошептала я, сразу осознав, в чём дело. Я стремительно пересекаю лагерь и устремляюсь к десантному модулю, скользя и подбегая к Мёрфи. Он кашляет и харкает кровью рядом со мной. — Мёрфи, взгляни на меня, — говорю я резко. — Мне необходимо, чтобы ты рассказал, каким образом ты сбежал от землян. Что произошло? — Я не знаю, — качает он головой. — Я проснулся, а они оставили клетку незапертой. Никого не было поблизости, и я просто сбежал. Я вспоминаю о тактических способностях и находчивости землян, и меня охватывает холодок от осознания. Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Кларк, которая вбегает внутрь. — Они отпустили его, — говорю я. Кларк садится рядом со мной, а в десантный отсек входит Беллами. Я поворачиваюсь к нему, и он видит кровь на моих глазах. Его лицо выражает потрясение. Я поднимаю руку, чтобы остановить его. — Беллами, не подходи, — говорю я. — Он что-то сделал с тобой? — спрашивает Беллами с угрозой в голосе. Я отрицательно мотаю головой, и он переводит взгляд на лужу крови, которая растекается рядом с Мёрфи. — Что это, чёрт возьми? — спрашивает он. — Биологическое оружие, — шепчет Кларк, стоящая рядом со мной. — Ты думал, что земляне отомстят за мост? Вот она — месть. Мёрфи — это оружие. Беллами делает шаг к Мёрфи, на его лице читается негодование. Кажется, он готов убить его на месте. — Эй, не стоит, — Кларк поднимает руку. — Что бы это ни было, оно распространяется при контакте. Прежде чем он успевает ответить, вбегает Финн, и его взгляд сразу же находит Кларк. — Кларк? — спрашивает он. — Финн, тебе не следует быть здесь, — её голос дрожит, когда она предостерегает его. — Никому не следует. — Я слышал, ты больна. Кларк, что это? — спрашивает он. — Не знаю, что-то вроде геморрагической лихорадки. Нам нужно сдержать это, прежде чем… — она качает головой. Её слова обрываются, когда из другой части комнаты раздаются звуки, похожие на рвоту. Я вскакиваю и бегу туда, замечая, как Дерек дрожит всем телом, а его мышцы судорожно сокращаются. За мной следует Кларк, и просит Финна отойти. Я вижу, что Дерека снова рвёт кровью, и он падает на пол лицом вниз. Я нерешительно наклоняюсь к нему, касаюсь его запястья и замираю в ужасе, осознавая, что произошло. За моей спиной Беллами начинает говорить: «Он…» Мы с Финном встречаемся взглядами. — Он мёртв, — произносим мы одновременно. — Что нам делать? — поворачивается Финн к Кларк. — Объявить карантин. Соберите всех, кто контактировал с Мёрфи, и приведите их сюда. — А всех, с кем контактировали они? — возражает Беллами. — Ну, с чего-то же нужно начинать. Коннор, кто был с тобой, когда вы его нашли? Кто принёс его сюда? Подумай. — Первой там была Октавия. Я замечаю, как Беллами замирает, а затем выбегает из корабля. Через несколько минут он возвращается с сестрой. Кларк ищет кусок ткани, рвёт его на части и раздаёт нам с Беллами, чтобы мы могли прикрыть рот и ограничить распространение болезни. Октавия становится перед Кларк, и та осматривает её, пока вокруг всё больше больных преступников вносят внутрь. Удовлетворённо кивнув, Кларк отходит. — Хорошо, мы закончили. Никаких видимых признаков отёка или кровотечения. — То есть ты говоришь, что у неё этого нет? — Я утверждаю, что у неё нет никаких признаков болезни, но ситуация может измениться. — вздыхает Кларк. — Поэтому лучше оставить её здесь, чтобы быть готовыми к любому развитию событий. — Ни за что! — Беллами оглядывает помещение и качает головой. — Посмотри на это место. Она может заразиться, просто находясь здесь. — Ты же хочешь предотвратить распространение болезни, верно? Послушай, я оставлю её на третьем уровне, где находятся те, у кого ещё нет симптомов. Это поможет не дать ей сбежать снова. Октавия поворачивается и смотрит на Кларк с ненавистью. — К чёрту тебя, Кларк! — Я дам тебе знать, если её состояние изменится. Беллами вздыхает и утвердительно кивает, собираясь уходить. Но Октавия уже начинает подниматься по лестнице на третий этаж. Однако Кларк останавливает её: — Октавия, подожди. Мне нужна твоя помощь. Я не расслышала продолжение разговора, потому что комната вдруг закружилась, и я провалилась в темноту. Когда я очнулась, меня затошнило. Я повернулась и увидела, что меня тошнит кровью. Потом я снова провалилась в мягкую пустоту и заснула, ощущая, как кто-то убирает волосы с моего лица.

***

Я медленно открываю глаза, возвращаясь к реальности. Моё тело покрыто липким потом, и я с облегчением чувствую, что мой лоб прохладный на ощупь. Глубоко вздохнув, я поднимаюсь и оглядываюсь вокруг, удивляясь, что слегка покачиваюсь в гамаке. Я поворачиваюсь, встаю на ноги и радуюсь тому, что могу твёрдо стоять. Осматривая комнату, я замечаю, что почти все вокруг спят, стонут от боли или их рвёт кровью. Мёрфи бегает, помогая людям и принося воду. Я уже собираюсь задать ему вопрос, когда слышу шум снаружи. Подойдя к двери, я слышу панику почти сотни подростков, которые просят друг друга отступить. В качестве меры предосторожности я хватаю ружьё, лежащее у двери, откидываю парашют и вижу, что лагерь в беспорядке. Я поднимаю ружьё и стреляю три раза. В воздухе воцаряется тишина. Все оборачиваются ко мне, и я спускаюсь к нижней части рампы, проходя мимо Кларк. — Вот чего хотят земляне, — восклицаю я, возвышая голос, чтобы все могли меня услышать. — Неужели вы не понимаете? Им не нужно нас убивать, если мы сами уничтожим друг друга. Один из парней выходит из толпы, поднимает ружьё и направляет его на меня. — Им не придётся нас убивать, если мы все заразимся вирусом. Вернись в корабль! Прежде чем я успеваю среагировать, Беллами подходит к парню, выхватывает у него ружьё и наносит удар в горло, заставляя его замолчать. Я благодарно смотрю на него, когда слышу странный звук позади себя. Поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кларк падает, и Финн стремительно бросается к ней, чтобы поймать её. — Финн, не трогай её! — кричит Рейвен. — Отпустите меня, — с трудом произносит Кларк, когда я подхожу ближе. — Со мной всё хорошо. — Нет, не всё, — с лёгкой иронией возражает Беллами и смотрит на Октавию. — Скажи это им. Я же предупреждал тебя о том земляне. — Да? Ну, у меня тоже есть для тебя предупреждение. Земляне приближаются... и они атакуют на рассвете, — она проходит мимо него и обращается к Финну. — Давай, я помогу тебе отнести Кларк на корабль. Я бросаю последний взгляд на Беллами, прежде чем войти внутрь и указать Финну на свой пустой гамак. — Можешь положить её туда. Он осторожно укладывает её в гамак, а я беру тряпку и вытираю пот с её лба. Она смотрит на меня с лёгкой улыбкой, в то время как Финн поворачивается к Октавии. — Что ещё сказал Линкольн? — Вирус не держится долго. — Это правда, я чувствую себя гораздо лучше, — присоединяюсь я к ним. — Им нужно поддерживать водный баланс, — говорит Кларк, пытаясь встать. — Тебе тоже нужно поддерживать водный баланс. Октавия протягивает Кларк стакан с напитком, и та с жадностью делает большой глоток, прежде чем вернуть его. — Спасибо. И им тоже, хорошо? — Всё в порядке, — отвечает Октавия. — Я сделаю это. А ты пока отдохни. — Я помогу тебе, — Мёрфи поднимается со своего места в другом конце комнаты. Он оглядывает помещение и говорит прямо: — Послушай, если всё пойдёт так, как сейчас, когда земляне сюда доберутся, некому будет дать им отпор. — В этом и заключается суть. — Октавия бросает на него сердитый взгляд. — Тогда давайте замедлим их. Я замечаю, как на лице Финна появляется задумчивое выражение. Он поворачивается, чтобы уйти. Кларк смотрит на него с беспокойством, и я успокаивающе кладу руку ей на плечо. — Если он не болен сейчас, то, вероятно, у него иммунитет, как у Октавии. Она кивает, и я убираю её волосы со лба, вспоминая, что, скорее всего, именно она делала то же самое для меня. — Спи. Это поможет. Она поворачивает голову и быстро засыпает, а я долго смотрю на неё, прежде чем вскочить и помочь Октавии и Мёрфи ухаживать за остальными. Спустя несколько часов я делаю короткий перерыв, стоя на коленях рядом с Кларк. Она ворочается во сне, и я поднимаю руку, чтобы вытереть пот с её лба. Мои брови поднимаются от тревоги, когда я понимаю, что у неё жар. Внезапно она просыпается и её рвёт. Я помогаю ей повернуться на бок, наблюдая, как кровь заливает гамак и стекает на пол. Когда она наконец приходит в себя, я бережно укладываю её обратно и беру за руку, переплетая наши пальцы. Понимая, что плачу, я смотрю, как слёзы падают на ткань вокруг неё. Свободной рукой я достаю из кармана ожерелье, надеваю его на её руку и вкладываю в ладонь, прежде чем снова соединить наши пальцы. — Я не хотела показывать это раньше, потому что не хотела тебя огорчать. — Я шепчу, тихо всхлипывая. — Но теперь... Я нашла мамино ожерелье, Кларк. И я просто не могу... Пожалуйста, не оставляй меня одну. Опустив голову я плачу, держась за руки. Вдруг я вздрагиваю от неожиданности, когда она слегка сжимает мою руку. Я поднимаю глаза и смотрю на её лицо. Её глаза всё ещё закрыты, но я знаю, что она меня слышит и будет бороться. Я улыбаюсь и вытираю слёзы, когда слышу шум за спиной. Двое других втаскивают Беллами внутрь, и я начинаю вставать, чтобы помочь, но Октавия останавливает меня. — Освободите место, положите его! — говорит она. Я снова опускаюсь на колени, позволяя Блейкам разделить этот момент, как Октавия позволила мне разделить свой. Я ловлю её взгляд через комнату, и мы обмениваемся короткими улыбками, прежде чем снова обратить внимание на наших братьев и сестёр.

***

Спустя некоторое время после того, как я помогла другим, я заметила Октавию, которая сидела, прислонившись к стене, и дремала. Я уже собиралась её разбудить, но, посмотрев на третий этаж, передумала. — Отдыхай, — сказала я ей. — Мы с Мерфи справимся. — Да, спасибо, — ответила она и начала уходить. Но потом остановилась и спросила: — Можешь проверить Беллами? — Конечно, — ответила я. Октавия кивнула в знак благодарности и поднялась по лестнице, оставив меня наедине с Беллами. Я воспользовалась моментом, чтобы украдкой рассмотреть его черты, пока остальные были заняты или спали. Он даже не подозревал, что я рядом. Чем дольше я смотрела на него, тем неприятнее мне становилось от вида крови на его лице. Это напоминало мне об опасности, в которой мы все оказались. Я отвернулась, чтобы найти тряпку и чашку с водой. Смочив тряпку, я осторожно вытерла пот с его кожи и кровь вокруг рта и носа. Когда я заканчиваю, он просыпается, и наши взгляды встречаются. Я чувствую, как мои щёки слегка краснеют, хотя я не сделала ничего плохого. Он смотрит на тряпку, которую я держу в руках, и я убираю её. Он садится. В этот момент мимо проходит Мерфи с чашкой воды. Он передаёт её Беллами, побуждая его пить. Беллами опустошает чашку и внимательно смотрит на меня. — Тебе лучше? — спрашивает он. — Намного, — отвечаю я. Он кивает с улыбкой и оглядывается. — Это хорошо. Ты видела Октавию? — снова спрашивает он. — Она провела всю ночь, помогая всем. Я отправила её отдыхать, пока нам с Мерфи не понадобится помощь. Он хочет что-то сказать, но потом решает промолчать. — Уже почти рассвет. Лучше бы нам всех завести внутрь. Если мы закроем двери, возможно, земляне подумают, что мы ушли. — предлагает он. — Не все больны, — качаю я головой. — Даже больные лучше, чем мёртвые, — говорит он. Я обдумываю его слова и соглашаюсь. — Хорошо, я заведу всех внутрь.

***

Я обхожу лагерь, собирая всех и объясняя им наш план. Мы направляемся к челноку, который, возможно, станет нашим последним убежищем. Через некоторое время Беллами, не в силах оставаться в стороне, присоединяется ко мне. Я с трудом сдерживаю желание закатить глаза. Когда мы заводим людей внутрь модуля, лагерь сотрясает взрыв, и вдалеке поднимается облако, похожее на гриб. — Они сделали это, — в шоке произносит Беллами у меня за спиной. Я смотрю на дым, поднимающийся в небо, и вспоминаю фразу, которую когда-то сказал мне отец: «Я стал смертью, разрушителем миров». — Оппенгеймер, — шепчет Беллами. Как только Октавия возвращается, она отправляет меня прочь, обещая, что сама присмотрит за Кларк. Я иду к своему дереву и забираюсь на него, размышляя, удастся ли мне заснуть. Но сон не приходит. Вместо этого я ощущаю, как меня охватывает осознание утраты. Меня пробирает дрожь, когда я вспоминаю о матери, а затем и об отце. Бремя потери становится непосильным грузом. Я думаю о Кларк, которая кашляет кровью и страдает от высокой температуры, оставляя меня одну в этом мире. Ведь именно я позвала её, чтобы показать ей Мерфи. До этого момента она чувствовала себя хорошо и была в безопасности. Я начинаю задаваться вопросом, не является ли проклятие, которое, как мне кажется, течёт в моих жилах, причиной несчастий для всех, кто меня окружает. Я решаю, что не допущу, чтобы оно причинило ещё больше страданий. Я не стану подвергать никого опасности, ведь никто из дорогих мне людей не может чувствовать себя в безопасности. С той же решимостью, что и у моей матери, я возвращаюсь к челноку, дабы проверить Кларк. Я готова окружить её заботой и дать ей возможность побыть наедине с собой. Я стремлюсь защитить её, сохраняя при этом дистанцию. Однако, вместо того чтобы найти её в гамаке, я с удивлением обнаруживаю, что он пуст. Я озираюсь вокруг в недоумении, и Мерфи замечает меня. — Она на кладбище, — говорит он. — Спасибо, — отвечаю я и направляюсь в сторону небольшого кладбища, расположенного за пределами лагеря. Когда я приближаюсь к его границе, меня поражает голос: — Ты не собираешься выходить за пределы стен без оружия, верно? — Пожалуй, нет. — Проклятие не может до них добраться, если я мертва. Я отгоняю эту мысль и замечаю, как на лице Беллами появляется странное выражение. Он встречается взглядом с двумя охранниками и жестом указывает им идти впереди меня, а сам шагает рядом. Кларк поворачивается, когда мы проходим, и снова останавливается, изучая новый ряд свежевырытых могил. — Четырнадцать могил. Беллами игнорирует её слова. — Нам нужно поговорить о Мерфи. Она поворачивается к вам полностью, и я замечаю, как свет факела блестит на металлическом солнце вокруг её шеи. Я снова смотрю на неё, и её пальцы скользят по нему, признавая мой взгляд. Она смотрит на Беллами. — Он был прав насчет моста. — Посмотрим. Октавия говорит, что люди из Горы разозлены, что бы это ни значило. Я поворачиваюсь к нему. — Люди из Горы? Он пожимает плечами в ответ, а Кларк рассуждает: — Я бы сказала, что это значит, что нам нужно как можно больше солдат. Я хмурюсь, не говоря ни слова. Беллами пристально смотрит на неё. — То есть, теперь у нас есть возможность получить помилование? — Это не так просто — управлять всем этим. Он быстро поднимает бровь и опускает её, а она в последний раз бросает взгляд на могилы. — Четырнадцать. Затем она уходит обратно в лагерь, оставляя нас с Беллами в тишине. — Эта подвеска... которую носит Кларк? — нарушает молчание он. Ему не нужно заканчивать вопрос, потому что я знаю, о чём он спрашивает. — Да. Эта была нашей мамы. — Мне жаль. Я лишь пожимаю плечами в ответ, эмоции не достигают меня, скрытые слишком глубоко в ящике, который теперь помечен как «Запрещено». Но осознание всё же приходит ко мне. — Теперь только звёзды и луна. Ни солнечного света. Только тьма. Он немного отстраняется от меня из-за моего мрачного тона и протягивает руку, но я отступаю, борясь с желанием протянуть свою. На его лице мелькает боль, и я подавляю сожаление. — Я стала смертью, Беллами. Тебе грозит опасность. Не дожидаясь ответа, я разворачиваюсь и ухожу, возвращаясь к своему дереву, в своё укрытие, где больше никто не пострадает. —