Sub Rosa

Я спускаюсь с дерева, где провела часть утра, наблюдая за празднованием Дня Единства. Как только мои ноги касаются земли, я направляюсь к людям, собравшимся послушать речь Джахи. Я пытаюсь расслышать последние слова. — Наши дети на Земле, которые сейчас слушают это сообщение, скоро увидят нас. Первый корабль Исхода отправится менее чем через 60 часов, доставив вам необходимую помощь. Так что держитесь, подкрепление уже в пути. Я закатываю глаза, услышав эти слова. Как только Джаха заканчивает, начинается представление, посвящённое Дню Единства. Я смотрю на экран, где показывают историю Ковчега, чувствуя, как кто-то подходит ко мне. Я знаю, что это Кларк, ещё до того, как она начинает говорить. — День Единства, да? — спрашивает она. Я презрительно фыркаю, уловив её тон. — Мы все знакомы с историей Ковчега. Факт насилия не меняется от того, что мы его отрицаем, — говорю я, пожимая плечами. — Кроме того, я никогда не могла в полной мере насладиться этим зрелищем, как вы. Меня всегда запирали и заставляли слушать праздничные мероприятия по громкоговорителю. Кларк не отвечает, просто поворачивается и продолжает смотреть представление. Внезапно раздается странный звук, и экран гаснет, оставляя только статический шум. Мы с ней переглядываемся в недоумении. — Странно, — шепчу я. — Я проверю, что там происходит, — отвечает Кларк, тяжело вздыхая, прежде чем повернуться ко мне. — Я понимаю, ты не хочешь об этом говорить, но мама приедет через два дня. — Ты права, я не хочу об этом говорить. — Я не настаиваю на том, чтобы ты её простила. Просто будь готова к встрече с ней, и, возможно, тебе придётся работать с ней, даже если ты не сможешь её простить, — говорит она, сжимая мою руку. — Подумай об этом. Я смотрю, как она уходит, покачивая головой, и направляюсь к ограждению, чтобы провести некоторое время, наблюдая за охраной.

***

Ночь стремительно опускалась на землю, и звуки веселья становились всё громче. Пока по лагерю распространялся «последний глоток», я сменила дежурного и отправилась проверить связь. Кларк была здесь, она возилась с экраном, на котором всё ещё были помехи. Я не была удивлена её присутствием. — Всё ещё ничего? — спросила я. Она подняла глаза. — Да, ничего, — ответила она. Кларк выпрямилась и оглянулась, её взгляд задержался на празднике. — Тебе стоит присоединиться к ним, — сказала я с улыбкой. Она удивлённо посмотрела на меня и покачала головой. — Я? Нет. У меня ещё много дел. — Ничего такого, что не может подождать до утра, — я толкнула её плечом. — Как главный медицинский работник и неформальный лидер этого лагеря, ты заслуживаешь отдыха. — Я не единственный лидер. Мы с тобой и Беллами делим этот титул, — ответила она с улыбкой. — Может быть, тебе стоит сказать ему, чтобы он тоже повеселился. Отдохни с ним. Я хмурюсь и качаю головой. — Я знаю, о чём ты думаешь, но нет. Он отвратительный человек, и мне он не нравится. Она смеётся, и я не могу сдержать улыбку, услышав её смех. — Откуда ты знаешь, какой тип тебе нравится? Ты же была… Кларк запинается, и я вижу, как меняется выражение её лица. Она смущается, и это так забавно, так не похоже на неё. Я не могу удержаться от смеха и поворачиваюсь к ней. — Я была заперта. Всё в порядке, Кларк, можешь сказать это. Это в прошлом. И так-то на правду не обижаются, — поддразниваю я её. Она молчит, и я беру её за руку, чтобы разрядить обстановку. — Пойдём, выпьем вместе. И чтобы тебя успокоить, я принесу выпивку и для Беллами. Она медленно улыбается и приподнимает брови, явно намекая на что-то. — Правда? Оооо, — шутливо протягивает она. Я не могу сдержать улыбку, хотя и делаю вид, что закатываю глаза. Мы идём к костру, который развели в центре лагеря. Я беру два стакана с соком и протягиваю один из них Кларк. Мы стоим друг напротив друга, и я чувствую, как моя улыбка становится ещё более широкой. — Предлагаю выпить за звёзды, — говорю я, поднимая свой стакан. Кларк, улыбаясь, поддерживает: — И за Луну. Мы звонко чокаемся и делаем большой глоток сока. Я стараюсь не обращать внимания на странный привкус, чувствуя, как жидкость скользит по горлу. Морщусь, ощущая, как напиток разливается по телу, и замечаю, что Кларк тоже слегка поморщилась. Мы обе смеёмся, и на мгновение я забываю обо всём, чувствуя смесь радости и лёгкой грусти — как будто мы вернулись в детство. Это мгновение редкой близости. Но реальность быстро возвращает меня к действительности, когда Кларк подносит к моему лицу два стакана с хитрой улыбкой, почти незаметной на её обычно серьёзном лице. — Успокой меня, — говорит она. Я беру стаканы, закатываю глаза и иду искать Беллами. Его легко заметить на краю лагеря, он как всегда наблюдает за всеми с улыбкой. В животе что-то переворачивается, и я убеждаю себя, что это просто сок. Подхожу к нему, бросив последний взгляд на Кларк, которая уже смеётся во весь голос. — Это был замечательный День Единства, — произносит он, поднося яблоко к губам. Я протягиваю ему один из бокалов. Он берёт его свободной рукой и смотрит на второй бокал, который я держу. — Не думал, что ты из тех, кто умеет отдыхать, — говорит он. — Я улыбаюсь в ответ. До этого момента у меня не было возможности. Его улыбка становится чуть менее радостной, и я уже жалею, что затронула эту тему. Он снова смотрит на небо. — Твоя мать прибудет через два дня. Ты готова встретиться с ней? — Он смотрит на меня серьёзно. — Готова ли ты простить её? — Я не хочу говорить о своей матери, — быстро отвечаю я, поднимая свой стакан и чокаясь с ним. Затем я залпом выпиваю содержимое. Когда я опускаю стакан, в его глазах появляется игривый блеск. — Что ж, кажется, на этом всё, — говорит он, поднимая свой стакан, чтобы последовать моему примеру. Не знаю, сколько времени прошло, но Кларк наконец находит нас. Мы с Беллами сидим и смеёмся. — Эй, Кларк, ты... — начинаю я, поднимая на неё взгляд, но замолкаю, увидев её серьёзное лицо. — Мне нужно поговорить с вами, — она смотрит сначала на меня, потом на Беллами. — С вами обоими. Я встаю, чувствуя лёгкое головокружение, и замечаю, как Беллами поднимается вместе со мной. — В чём дело? — Финн договорился о встрече с землянами, и я отправляюсь туда, чтобы обсудить с ними некоторые вопросы. Я отступаю на шаг, поражённая её словами. Беллами, стоящий рядом, тоже замирает, и его тихий, но угрожающий голос пугает меня. — Ты считаешь, что насаживать людей на копья — это способ установить мир? Ты в своём уме? — его голос полон недоумения и гнева. — Беллами прав, Кларк, — поддерживаю я его. Она лишь пожимает плечами. — Я считаю, что это может быть стоит попробовать. В конце концов, нам придётся жить с этими людьми. — Они, вероятно, выпотрошат тебя и повесят в качестве предупреждения, — замечаю я. Её голос становится тише. — Именно поэтому я здесь. Мне нужно, чтобы вы оба пошли за нами и прикрыли нас. Я не могу не думать о Финне и его словах против насилия. — А Финн знает об этом? — спрашиваю я, нахмурившись. Кларк поворачивается ко мне, её взгляд серьёзен, а голос решителен. — Финну не обязательно знать, — говорит она, беря меня за руку, словно пытаясь донести что-то важное. — И возьми с собой оружие. Я киваю, беру её за руку и говорю ласково: «Будь осторожна». Кларк крепко пожимает мне руку на прощание и уходит. Я поворачиваюсь к Беллами, и мы направляемся к оружейному складу. Когда мы входим внутрь, то видим Джаспера и Рейвен, которые увлечённо о чём-то беседуют. Беллами не тратит время зря и сразу переходит к делу. — Джаспер, ты пойдёшь со мной, — говорит он уверенно, как обычно. — Я? — удивляется Джаспер, явно не ожидая такого предложения. Я подхожу к оружию и беру пистолет, передавая его Беллами. Он, в свою очередь, вручает его Джасперу. — Ты отлично справился с тем землянином в пещере, — отмечает Беллами. — Ну, я просто ударил его по голове, — скромно отвечает Джаспер. Я подхожу к ящикам с патронами, но прежде чем я успеваю что-либо взять, Рейвен кладёт руку мне на плечо, останавливая меня. — Если ты собираешься стрелять, подумай дважды. Я ещё не проверяла патроны, — говорит она серьёзно. Я пожимаю плечами. — Тогда дай мне нормальные патроны, — говорю я немного раздражённо. — Для чего они тебе? — её взгляд был испытующим и требовательным. Я на мгновение задумалась, затем посмотрела на Беллами. Он лишь безразлично пожал плечами. — Твой молодой человек ведёт себя как настоящий идиот и вовлёк во все это мою сестру, — решительно произнесла я, снова посмотрев на Рейвен. На её лице отражается разочарование, и я начинаю сожалеть о том, что упомянула Кларк. Однако Рейвен, не теряя решимости, протягивает мне несколько патронов. — Я иду с вами, — говорит она твёрдо. — Нам всегда нужен ещё один человек, — соглашаюсь я, передавая часть патронов Беллами. Мы покидаем палатку, и Рейвен с Джаспером следуют за нами. Беллами слегка толкает меня локтем, указывая вперёд. Я оборачиваюсь и замечаю, как Кларк и Финн незаметно исчезают из лагеря. Кивнув Беллами, я даю ему знак идти первым, а сама следую за ним. Мы продвигаемся вперёд в тишине, стараясь не привлекать внимания. С каждым шагом я ощущаю, как трезвею, хотя и не ожидала, что буду скучать по соку Единства. Ночь постепенно сменяется рассветом, и наша группа продолжает следовать за Финном и Кларк, оставаясь ниже по склону. Вскоре мы выходим к ручью и видим, как они стоят рядом с… Октавией. Я удивлённо поднимаю брови, и Джаспер шепчет: — Что здесь делает Октавия? С интересом мы наблюдаем, как человек, уже знакомый нам, переходит мост и стремительно приближается к Октавии. Он заключает её в крепкие объятия, и она с радостью отвечает на его порыв. Теперь становится понятно, каким образом ему удалось сбежать в прошлый раз. — Всё ясно, — шепчет Рейвен. Я чувствую, как Беллами напрягается рядом со мной, и кладу руку на его плечо. Он поворачивается ко мне, его взгляд смягчается, и я киваю, пытаясь его успокоить. Он отвечает мне тем же, и мы снова обращаем внимание на происходящее. Землянин бросает гневный взгляд на Кларк, которая нервно переминается с ноги на ногу. Я крепче сжимаю пистолет, готовая ко всему, но прежде чем я успеваю что-либо предпринять, Финн берёт Кларк за руку. Я посмотрела на Рейвен и заметила, что она выглядит подавленной. Я поняла, что проблема не в Кларк, а в Финне, и почувствовала себя виноватой за то, что выместила свой гнев на неё. Мой взгляд снова устремился к мосту. Из тени вышли три лошади, и с одной из них спустилась женщина. Она направилась к Кларк, которая стояла на середине моста совершенно одна. Я внимательно наблюдала за ними через прицел, пытаясь уловить хоть какие-то звуки их разговора, но не могла разобрать ни слова. Всё, что я видела, — это ярость на лице землянки. — Земляная принцесса явно в гневе, — сказала Рейвен, стоящая рядом со мной. — О нет, это плохо, — испуганно прошептал Джаспер. Беллами резко повернулась к нему, и я заметила, как Джаспер поднял свой прицел к небу. — О чём ты говоришь? — спросила она. — В деревьях прячутся Земляне, — едва слышно ответил Джаспер. — Что? — мой голос нарушил тишину. — Где? — Я быстро осмотрела окружающие деревья, держа ружьё наготове. — Ты уверен? — все начали быстро вооружаться и оглядываться в поисках противника. Я внимательно осматриваю каждый листок и ствол, но ничего не замечаю. Опустив ружьё, я поворачиваюсь к Беллами с выражением беспокойства на лице. — Я не вижу ничего подозрительного, — говорю я, чувствуя, как внутри меня нарастает тревога. В этот миг раздался крик Джаспера: — Они готовятся к атаке! Не успел никто и глазом моргнуть, как он выскочил из укрытия и, крича во всё горло: «Кларк, беги! Беги!», и открыл огонь. Один из землян рухнул с дерева, и я крепче сжала своё оружие. Я мгновенно вскинула ружьё и взяла на прицел землячку, которая уже доставала нож. Не мешкая, я нажала на спусковой крючок, и пуля поразила её в плечо. Кларк обернулась на мой выстрел, её глаза были широко раскрыты от ужаса. Наши взгляды встретились, и я кивнула ей, показывая, что мы не оставим её в беде. Затем я снова перевела взгляд на деревья, не убирая пальца с курка. — Уходим, уходим, уходим! — раздался голос Рейвен, выводя нас из оцепенения. Мы с Беллами начали прикрывать отступление, с тревогой наблюдая, как Кларк, Финн и Октавия исчезают за деревьями. Мы с Беллами тяжело дышали и обернулись, а затем ускорили шаг, покидая поле боя. Ветви деревьев хлестали меня по рукам и лицу, но я не останавливалась, не обращая внимания на боль и усталость. Наконец, мы достигли стен лагеря и остановились, тяжело дыша и ощущая себя совершенно измотанными. Я обернулась, чтобы взглянуть на своих спутников и попытаться понять, что же произошло. Финн стремительно приближается к Кларк, его лицо искажено яростью. — Что ты хочешь сказать? — спрашиваю я, стараясь не отступать перед его напором. — Да! — восклицает Финн, его голос звучит резко и громко, словно удар хлыста. — Я же говорил — никакого оружия! — Я же говорила, что землянам нельзя доверять, — отвечает Кларк, стоя рядом с ним, её лицо пылает от гнева. — И я была права. — Почему ты мне не сказал? — Рейвен, возмущённая, встаёт между ними. — Я пытался, но ты была слишком занята, делая патроны для своего ружья! — отвечает Финн, бросая на неё гневный взгляд. — Ты должен быть благодарен ей за это! — резко говорит Беллами, защищая Рейвен. — Земляне пришли убить тебя, Финн. — Ты этого не знаешь! Джаспер выстрелил первым! — Финн не унимается, его слова звучат как обвинение. — Ты всё испортил, — Октавия бросает злобный взгляд на Джаспера. — Я спас тебя! Не стоит благодарности, — отвечает Джаспер с сарказмом и, расстроенный, уходит вслед за ней. — Что ж, если раньше мы ещё не были в состоянии войны, то теперь точно стали. — Финн снова смотрит на Кларк, и его взгляд становится серьёзным. — Тебе следовало довериться мне, Кларк, а не землянам. С этими словами он уходит в лагерь, а Рейвен спешит за ним. Мы с Кларк и Беллами остаёмся одни, молча смотрим друг на друга. Беллами качает головой и усмехается. — Как я и говорил, это был лучший День Единства. В этот момент тишину нарушил громкий звук. Мы все одновременно посмотрели вверх и увидели яркий свет, который стремительно приближался к земле. — Это корабль «Исход»? — с лёгкой иронией спросил Беллами. — Ваша мама решила прибыть раньше? Кларк на мгновение улыбнулась, но радость быстро сменилась тревогой. — Подождите... Слишком быстро. Разве не должен быть парашют? — в её голосе прозвучал страх. — Что-то не так. Как только она это сказала, корабль скрылся за горами, и через несколько секунд небо озарила яркая вспышка. Раздался оглушительный взрыв, и земля содрогнулась. Я инстинктивно отпрянула, сердце моё бешено колотилось, а глаза расширились от ужаса. Кларк упала на колени рядом со мной, её тело дрожало, и она тихо плакала, зовя нашего последнего близкого человека. Я чувствую, как Беллами приближается ко мне сзади и кладёт свою тяжёлую руку сначала мне на плечо, а затем и на плечо Кларк. Позже я пытаюсь вспомнить, когда именно в наших отношениях произошёл перелом, когда взаимное неприятие начало исчезать. Это произошло постепенно или внезапно? Было ли это действительно неприязнью или просто неправильно выраженным гневом? Но сейчас я просто обнимаю свою сестру, утешая её, пока она плачет, скорбя по нашей матери.

***

Прошло несколько часов, прежде чем я наконец оказалась на своём дереве и смогла позволить себе погрузиться в размышления. Как только мои мысли начали заполнять сознание, снизу донёсся голос: — Есть кто дома? — Да. — Можно подняться? Я на мгновение задумалась, но всё же ответила: — Да. Я замерла, прислушиваясь к звукам ботинок, скользящих по коре и приглушённому дыханию, с которым он поднимался всё выше. Вскоре в поле моего зрения появилась его тёмная голова, а затем лицо, усыпанное веснушками, и щёки, порозовевшие от напряжения. Он взобрался рядом со мной и, тяжело прислонившись к стволу, перевёл дыхание. Я скрыла улыбку и подняла взгляд к звёздам, наблюдая, как Ковчег мерцает в небе. — Ты не могла выбрать ветку пониже? — Беллами тяжело вздохнул. Я тихо рассмеялась и, взглянув на него, заметила, как его глаза внимательно изучают моё лицо. Я покраснела и снова посмотрела вверх: — Отсюда лучше видно. — Ты любишь небо. — Из-за папы. — Я улыбнулась и снова посмотрела на него. — Он учил меня узнавать созвездия, рассказывал истории и отвечал на все мои вопросы. Это было нашим с ним секретом. А всё остальное — это было делом Кларк. А это, — я снова смотрю на звёзды, — было моим. Я вздыхаю, опускаю голову и начинаю грызть ногти. Я всё ещё чувствую на себе тяжёлый взгляд Беллами. — Всю свою жизнь я была в тени Кларк. Как странно осознавать, что теперь она — всё, что у меня есть.Я чувствую, как к глазам подступают слёзы, и Беллами, словно почувствовав это, наклоняется ближе и кладёт руку мне на колено. — Я думала, что желала ей смерти. Но теперь, когда она ушла… Я бросаю на него взгляд, вспоминая о его матери. — Знаю, это эгоистично. Твою маму забрали у тебя, а я желала смерти своей. Но я была так зла. Злилась на то, что она сдала моего отца, злилась, что она забрала у меня единственного человека, который действительно меня понимал. — Несмотря на то, что мы сёстры, я всегда знала, что её любили больше. Кларк всегда вела себя лучше, поэтому её выбрали, чтобы увидеть Ковчег и побывать на открытом воздухе. Кларк получала лучшие оценки, её выбрали на лучшую стажировку, она всегда была любимицей нашей матери. А у меня была мать, которая, как мне всегда казалось, стыдилась своего секрета. Я замолкаю, позволяя гневу вытеснить печаль, пока от неё не остаётся ничего. — Это нормально, что ты сердишься, понимаешь? — Беллами вздыхает, и его голос становится тише. — Она была твоей матерью, и, несмотря на все трудности, она скрывала тебя до самого твоего рождения, потому что не хотела потерять. Да, она предала твоего отца, и на то были свои причины. Ты имеешь полное право злиться из-за этого. Но не позволяй гневу затмить твои чувства к сестре, — его голос становится ещё мягче, — поверь мне. Я смотрю на него, и он сжимает моё колено. — Ты не Кларк, и это хорошо. Ты всегда говоришь, как ярко она светит, но звёзды не могут рассеять тьму так, как это делает луна. Звёзды не определяют приливы. Звёзды важны, но луна — это наш путеводный свет. Мои слёзы снова подступают, но уже по другой причине. — Спасибо, — отвечаю я, сдерживая слёзы. Он кивает, и мы оба погружаемся в тишину, переводя взгляд от Беллами к путеводному свету, который ярко сияет в небе.