Sub Rosa

Я делаю шаг назад, чтобы оценить результаты своего труда по ремонту стены, и с удовлетворением отмечаю, что она надёжно закреплена. Провожу рукой по лбу, чтобы стереть пот, и направляюсь к контейнерам с водой, чтобы сделать несколько глотков. Опершись спиной о ближайшее дерево, я наслаждаюсь прохладой, когда замечаю, как ко мне приближается Кларк с лёгкой улыбкой на лице. — Я собираюсь в палатку, чтобы поговорить с советом. Хочешь присоединиться? — предлагает она. — Боюсь, что не смогу смотреть на Джаху и не закричать, — качаю я головой. — Если ты не возражаешь, я лучше проверю, как там Октавия. — Конечно, — кивает Кларк с пониманием. — Кажется, она всё ещё в челноке, ждёт, когда можно будет навестить землянина. — Дай мне знать, как всё пройдёт, — говорю я, вставая и бросая взгляд в сторону палатки. — Разумеется, — отвечает она с лёгкой улыбкой и исчезает за пологом палатки, готовясь к разговору с советом. Окинув взглядом шумный лагерь, я примечаю, что подростки усердно трудятся над починкой ограды и подготовкой к грядущим холодам. Удостоверившись в том, что работы идут полным ходом, я направляюсь к челноку. Как и предполагалось, Октавия уже ожидала меня на лестнице. Я с улыбкой на лице подхожу ближе и усаживаюсь рядом. — Приём уже завершился? — спрашиваю я с лёгкой иронией. — Да. Беллами не пускает никого, кроме Миллера, — с раздражением ответила Октавия. — Интересно, смогла бы я… — Ты всё ещё здесь? — голос Беллами прерывает мои размышления. Он спускается по лестнице, его шаги звучат глухо. Я замечаю, как его взгляд на мгновение останавливается на мне, прежде чем Октавия обращается к нему. — Я не уйду, пока ты не позволишь мне увидеть его, — говорит она, глядя в сторону. — Что ж, устраивайся поудобнее, — отвечает он с сарказмом. Чувствуя, как нарастает напряжение, я тихо поднимаюсь и направляюсь к выходу из челнока, стараясь избежать новой ссоры между братом и сестрой. В лагере я замечаю Кларк, которая идёт ко мне с озабоченным выражением лица. Я останавливаю её у входа, чтобы отвлечь от мыслей о происходящем. — Как прошло совещание с советом? — Джаха пытался прочитать мне нотацию о прощении, — Кларк закатывает глаза. — Хорошо, что я не присутствовала. — Точно. Но… — она достаёт карту и координаты. — Есть хорошие новости. Она протягивает мне карту, и я внимательно её изучаю. — Это старый склад экстренной помощи, который был построен на случай ядерной войны. Возможно, он сможет защитить нас от зимнего холода, — говорит она. — Ты собираешься туда? — спрашиваю я, возвращая ей карту. — Нет, — она снова протягивает её мне. — Ты пойдёшь. — Я? — удивлённо поднимаю брови я. — Ты хорошо знаешь местность, а я должна присматривать за Финном, он ещё не пришёл в себя. — Ладно, тогда пойду собирать рюкзак. Я уже разворачиваюсь, но Кларк хватает меня за руку, останавливая. — Подожди, есть ещё кое-что. Она смотрит мне за плечо, словно встречая чей-то взгляд, затем кивает в сторону, приглашая кого-то подойти. — Я хочу, чтобы Беллами пошёл с тобой, — Кларк вздыхает, и я слышу приближающиеся шаги. Я скривила лицо и отступила, когда Беллами остановился рядом со мной. Уставившись на него, я вновь обратила взгляд на свою сестру. — Ни за что. Нет. — Что происходит? — спрашивает он, нахмурившись. Я игнорирую его вопрос и смотрю на Кларк. — Вы двое — единственные, кому я могу доверить это, и я знаю, что вы будете заботиться друг о друге. — Она слегка сжимает мою руку и добавляет: — Ты же понимаешь, я бы не просила, если бы это не было важно. — Она продолжает настаивать. — Хорошо. — После небольшой паузы я соглашаюсь и поворачиваюсь к Беллами. — Будь готов через десять минут, встретимся у ворот. — Готов к чему? — спрашивает он, удивлённо приподнимая брови. — Кларк всё объяснит, — с этими словами я ухожу, взяв с собой рюкзак и нож. По пути я останавливаюсь у склада с продуктами, чтобы взять несколько пайков, и иду к воротам. Когда я подхожу, вижу, что Беллами уже ждёт меня, набивая свой рюкзак припасами. — Идём, — говорю я, взглянув на него краем глаза.

***

В отличие от предыдущих наших вылазок с Беллами, на этот раз мы идём через лес в мрачном молчании. Я намеренно не обращаю на него внимания, пока мы спускаемся по травянистому склону. Достав горсть орехов, я быстро съедаю их, замечая, что он следует моему примеру. Когда мы достигаем подножия холма, склон снова начинает подниматься, и я сверяюсь с картой, прежде чем продолжить путь. На вершине я останавливаюсь, и Беллами останавливается рядом со мной. Вдалеке виднеется большое здание, разрушенное в результате ядерной катастрофы. Меня охватывает тревога при виде обгоревшего строения за тёмным озером. — Вероятно, склад находится где-то поблизости, — говорю я, глядя на Беллами. Он осматривает местность. — Предлагаю разделиться, так мы быстрее всё осмотрим. Оставайся на связи. Я спускаюсь к озеру, а он идёт параллельно берегу, и мы оба ищем дверь. Через несколько минут я чувствую под ногой что-то металлическое. Я отступаю в недоумении и, расчистив листья и мусор, вижу дверь. — Беллами! Я нашла дверь! — радостно кричу я. Он подходит ко мне через секунду и останавливается рядом с дверью. Я пытаюсь открыть её, но она не поддаётся. — Кажется, она заржавела, — говорю я, глядя на него. — Здесь. Смотри под ноги, — говорит он и достаёт топор, чтобы разбить замок. — Помоги мне, — просит он. Мы оба тянем за ручку двери, и на этот раз она со скрипом поддаётся. Я заглядываю в тёмное помещение и достаю два фонаря, один из которых передаю Беллами. Глубоко вздохнув, я набираюсь решимости и начинаю спускаться по лестнице, Беллами следует за мной. Мы идём по ступенькам вглубь склада, погружаясь в темноту. Внезапно я останавливаюсь, увидев скелет, сидящий на лестнице. Беллами останавливается позади меня так близко, что я чувствую его дыхание на своей шее. Я вздрагиваю и протискиваюсь мимо тела. — Чёрт, какое место для смерти, — бормочет он. Когда мы достигаем нижней части лестницы, я освещаю фонарём пространство вокруг, и меня охватывает разочарование. Повсюду висят паутины, а слой пыли покрывает всё. В воздухе витает влажный холод, и нам обоим приходится обходить упавшие и разобранные запасы. — Это место отвратительно, — говорю я. — Всё, что осталось здесь, — испорчено, — соглашается он. С потолка льётся вода, и я, съёжившись, пытаюсь обойти это место, внимательно осматривая пустые полки. — Смотри, я нашла одеяла! — радостно восклицаю я, поднимая крышку одной из коробок. — Ты рада паре одеял? — спрашивает он с лёгкой иронией. Я бросаю на него сердитый взгляд через плечо. — Это хоть что-то! Он прошёл мимо меня, небрежно отбрасывая в сторону найденные светящиеся палочки. — А как насчёт фляги, аптечки или хотя бы нормальной палатки? — спросил он с разочарованием в голосе. С этими словами он пнул бочонок с маслом, и чёрная жидкость разлилась вокруг меня. Я резко обернулась и увидела, как что-то звякнуло на земле. Мой взгляд остановился на куче оружия, которое теперь лежало на полу. Мы с Беллами встретились взглядами, и наши лица озарились улыбками. Он схватил несколько ружей и направился к одеялам, вытаскивая одно из них из контейнера. Освободив одну руку, он схватил меня и потянул за собой. Я вырвала свою руку и остановилась, наблюдая, как он использует немного грязи, чтобы нарисовать мишень на одеяле, прежде чем повесить его. — Это всё меняет. Больше не нужно будет убегать от землян. Я подняла оружие рядом с собой, внимательно его рассматривая. Он улыбнулся, остановился рядом со мной и наблюдал, как я заряжаю ружьё. — Готова стать крутой? Я закатываю глаза, а он подходит ближе. — Нам повезло, что винтовки были в масле. То, что они сохранились, означает, что мы больше не уязвимы. Тебе нужно научиться пользоваться им. — Как скажешь, — вздохнула я. Он отошёл в сторону, давая мне подойти к мишени. Я с сомнением подняла оружие и, посмотрев на него, обернулась к Беллами. — Мне просто нужно держать его на плече? — Да, — он подошёл ближе, нежно накрыл своей левой рукой мою, лежащую на рукоятке, и положил правую руку на моё правое плечо. Направив ружьё вверх, он сказал: — Чуть выше. Я наклонилась и посмотрела в прицел, стараясь не обращать внимания на то, как его дыхание шевелит мои волосы, а его рука медленно скользит вниз по моей спине. По моей коже пробежал холодок, и Беллами, казалось, заметил это. Затем он отстранился, словно пытаясь собраться с мыслями. — Да, э... хорошо. Смотри и учись. Он сделал шаг назад, взял своё ружьё и подошёл ко мне. Он нажал на спусковой крючок, и раздался громкий щелчок, эхом разнёсшийся по небольшому пространству. Но, к моему удивлению, ничего не произошло. Беллами перезарядил ружьё и снова нажал на спусковой крючок, но снова раздался только щелчок. Я с трудом сдержала улыбку, и он, повернувшись ко мне, посмотрел на меня с недовольством. — Всё ещё смотрю, — сказала я. — Мои патроны бракованные. Попробуй свои. — Его взгляд стал ещё более настойчивым. Я подняла ружьё и, как учил меня Беллами, приложила его к плечу. Затем, посмотрев в прицел, нажала на спусковой крючок. Звук выстрела эхом разнёсся по комнате, и я стояла с высоко поднятой головой, любуясь новой дырой в одеяле. Я закатила глаза от восторга и, повернувшись к нему, увидела, что он улыбается. Но моя улыбка исчезла, когда я вспомнила о своём гневе, но я не отводила от него взгляда. — Мне кажется, нам следует обсудить это с Кларк и решить, где мы будем хранить информацию и кто будет иметь к ней доступ. Он не реагирует на мои слова и поднимает своё оружие. Он нажимает на спусковой крючок и делает шаг назад, когда звук выстрела эхом разносится по комнате. Я вижу, что он точно попал в центр мишени. И когда я хочу поделиться своими впечатлениями, он внезапно оборачивается ко мне. — Тебе следует быть рядом с Миллером. Все остальные прислушиваются к его мнению. — Мне быть рядом с ним? — я в недоумении поднимаю брови. — Беллами, что происходит? Я пристально смотрю на него, и он съеживается под моим взглядом. В моей голове вспыхивает понимание, когда я вспоминаю о припасах, которые он забрал ранее. — Все эти запасы, которые ты забрал... Ты собираешься уйти! Ты планировал взять припасы и просто исчезнуть. — У меня нет другого выбора. Ковчег скоро будет здесь. — И ты собираешься оставить Октавию? — спрашиваю я, делая шаг к нему. — Октавия ненавидит меня, — качает он головой. Он делает паузу, его голос становится тише: — Ты тоже ненавидишь меня. — он снова качает головой и делает глубокий вдох, — С ней всё будет в порядке. — Ты не знаешь… — Я выстрелил в канцлера, — перебивает он меня. — Они собираются меня убить. В лучшем случае меня посадят с землянином до конца жизни, и я ни за что не доставлю им такого удовольствия. Он с силой опускает оружие и в отчаянии поднимает руки. — Продолжай тренироваться. Мне нужно немного проветриться, — говорит он, проходя мимо меня и оставляя меня одну в складе. Я стою там минуту, оглядываясь по сторонам, затем снова беру оружие и целюсь в мишень. Но внезапно мишень начинает исчезать, растворяясь вместе с пулями, оставляя одеяло нетронутым. Я опускаю оружие, не понимая, что происходит, и отступаю назад, испугавшись, когда оно плавится в моих руках. Я бросаю его на землю и отступаю, оглядываясь вокруг в замешательстве. Пространство вокруг меня начинает превращаться в мою камеру в Скайбоксе. Паника поднимается в моей груди, когда тюрьма смотрит на меня, словно насмехаясь. Я в ужасе отступаю и неожиданно сталкиваюсь с кем-то за спиной. Поворачиваюсь и вижу перед собой своего отца. — Папа? — тихо шепчу я, мои губы дрожат от волнения. Он улыбается, и я с радостью бросаюсь в его объятия. С облегчением вздыхаю, когда его руки крепко сжимают меня. Я зарываюсь головой в его шею, вдыхая знакомый запах мыла Ковчега и пота. Когда я обнимаю его, в моей голове вспыхивает воспоминание о его смерти, и в душе разливается горечь. Я медленно отстраняюсь и внимательно смотрю на него. — Ты ведь не настоящий, правда? — спрашиваю я. — Извини, детка. Я бы хотел, чтобы это было правдой, — отвечает он. Я качаю головой, пытаясь прояснить мысли, и снова оглядываю свою камеру. — Подожди, как это возможно? — говорю я. — Думаю, важно не как, а почему. Почему именно я? — отвечает он. Слезы наворачиваются на глаза. — Потому что я скучаю по тебе. И я так и не смогла попрощаться, — говорю я. — Я думаю, здесь больше, чем кажется, — качает он головой, касаясь моего ожерелья. В моей голове звучит его голос, словно отделяясь от воспоминаний. — Мои девочки. Моё солнце, моя луна, мои звёзды. Моё лицо застывает при мысли о ней. О том, что она сделала. — Ты хочешь, чтобы я простила её. — Твоя мама любит вас обеих. Всё, что она делает, она делает ради вас. — Она предала тебя. Как я могу её за это простить? — отворачиваюсь я и сажусь на кровать. Он делает грустное лицо, и я узнаю это выражение. — Этот взгляд разочарования нечестен. Я стараюсь. — Иди сюда, — он тянется ко мне и обнимает. — Я знаю, детка. Тяжело, да? — Я видела, как кого-то пытали, — эмоции сжимают моё горло. — Говорила ужасные вещи Кларк. Стала причиной смерти людей на Ковчеге… Слёзы текут по моим щекам, пока я вспоминаю свои грехи, и мой отец наклоняется, чтобы поцеловать меня в голову. — Ты делаешь всё, что можешь. — Ты хочешь, чтобы я сказала, что мама старалась изо всех сил? — Всё зависит от того, чего ты хочешь. — Его лицо смягчается. — Она — причина твоей смерти. Она не заслуживает ни моего, ни нашего прощения. — Послушай меня. — Он мягко качает головой и подходит ближе. — Прощение не зависит от того, что люди заслуживают. Прежде чем я успеваю ответить, его глаза резко поднимаются, и я готова поклясться, что слышу приглушённые крики где-то рядом. — Моя маленькая la lune. Ты нужна ему, — говорит он, прикасаясь к моему лицу. В следующую секунду что-то с силой ударяет меня по затылку, и меня окутывает мрак.

***

Я открываю глаза, издавая стон от острой боли, пронзающей основание черепа. Потирая глаза, я пытаюсь вспомнить, что произошло, и выдыхаю тихий вздох, когда вспоминаю последние слова отца: «Ты нужна ему». Беллами Я встаю, преодолевая боль в теле, и, спотыкаясь, подбираю оружие, которое ранее бросили. Быстро схватив его, я направляюсь к лестнице и выхожу в ночь, ведомая звуками криков, раздающимися неподалёку. Когда я приближаюсь, то вижу Беллами, лежащего на земле. Он не отрывает взгляда от Дакса, который держит его на прицеле. Я подбегаю к ним сзади и целюсь Даксу в спину. — Дакс, брось оружие! — кричу я. — Тебе не следовало приходить сюда, — говорит он, поворачиваясь ко мне. — Я не хотел причинять тебе вреда, но Шамвей сказал, что свидетелей быть не должно. От его слов у меня по спине пробегает холодок. Я смотрю в глаза Беллами. — Дакс, я не буду повторять дважды. Брось оружие, — говорю я, стараясь унять дрожь в голосе. — Уходи сейчас, и я не стану тебя убивать. После секундной паузы он, пожав плечами, замечает, что я не спешу уходить, и направляет своё оружие в мою сторону. Я нажимаю на спусковой крючок, но слышу только щелчок — этот звук заставляет мою кровь застыть в жилах. Я падаю в сторону, прячась за деревом, всего за секунду до того, как Дакс стреляет. Он промахивается, но я слышу, как Беллами в ярости нападает на него, и звуки их борьбы долетают до меня, стоящей за деревом. Я тянусь к оружию, пытаясь перезарядить его, но, отчаявшись, выскакиваю из-за дерева и бегу на Дакса с поднятым оружием, чтобы использовать его как биту. — Отвали от него! Как только я подхожу ближе, Дакс разворачивается и ударяет меня прикладом ружья в живот, отчего по моему телу прокатывается волна боли от раскрывшейся раны. Я стону и падаю на землю, но это отвлечение даёт Беллами достаточно времени, чтобы найти брошенную пулю и вонзить её в шею Дакса. Мы оба наблюдаем, как он истекает кровью, борясь за воздух, пока не падает на землю, мертвый. Беллами тяжело дышит, приближаясь ко мне. Я же, чувствуя усталость, сажусь у основания дерева, обхватив живот. Он опускается рядом, его рука ложится на моё бедро, и мы оба тяжело дышим, измождённые. Сжав зубы от боли, я наклоняюсь к нему и, положив руку на его руку, говорю: — Я рада, что ты в порядке. — Нет, я не в порядке, — отвечает он, качая головой, и я замечаю, как в его глазах собираются слёзы. — Моя мама… Если бы она знала, что я сделал, кем я стал… Она воспитала меня, чтобы я был хорошим человеком. — Беллами… — пытаюсь перебить его. — Но я только и делаю, что причиняю людям боль. — Он всхлипывает, и слёзы текут по его щекам. — Я — монстр. — Эй, — говорю я, сжимая его руку, и он поворачивается ко мне. — Сегодня ты спас мне жизнь. И спасешь ещё десять раз. Да, ты можешь быть полным идиотом большую часть времени, но ты мне нужен. — Ты нужен нам всем, — говорю я, видя, как его лицо искажается от удивления. — Хочешь получить прощение? Хорошо, я прощаю тебя. Но ты должен пойти со мной. — Джаха меня убьёт, когда спустится, — отвечает он. — Мы что-нибудь придумаем, — уверяю я, качая головой. — Может быть, решим это позже? — выдыхает он. Я киваю и склоняю голову ему на плечо. — Когда будешь готов, — шепчу я. Несколько минут мы сидим в тишине, пока я не говорю: — Я видела своего отца. Он слегка напрягается подо мной, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. — Я имею в виду, я знаю, что это был не он, но в этот раз я смогла попрощаться. Он не знает, что ответить, и предпочитает молчать. Я откидываюсь назад к дереву и смотрю на звёзды. Мои глаза быстро находят созвездие Ориона. — Видишь те три звезды в ряд? — шепчу я. Беллами кивает, и я краем глаза замечаю это движение. — Это созвездие Ориона, — говорю я, поднимая руку и указывая на другие звёзды, образующие этот узор на небе. — А это сам Орион, охотник. Я слегка поворачиваюсь к Беллами, на моём лице появляется лёгкая улыбка. — Говорят, что Артемида, богиня луны и охоты, была влюблена в Ориона. Её брат-близнец, Аполлон, беспокоился, что она может нарушить свою клятву целомудрия ради него. Однажды, когда Орион был далеко в океане, Аполлон позвал свою сестру. Он указал на камень на горизонте и предложил ей попытаться попасть в него. Конечно, Артемида легко справилась с этим заданием. Но представьте её ужас, когда тело Ориона выбросило на берег, и она поняла, что сделала. После этого она поместила его среди звёзд. — Интересно, успокаивает ли её мысль о том, что он всегда там? — спрашиваю, поворачиваясь к нему. Я отворачиваюсь и снова смотрю на звёзды. Мы оба молчим некоторое время. Я поправляю повязку и замечаю, как луна поднимается всё выше. — Думаю, нам стоит вернуться, — говорю я. — Да, наверное, — отвечает он, помогая мне подняться. Мы возвращаемся в склад, где собираем оружие и одеяла. Затем мы укладываем оружие в мешки и направляемся обратно в лагерь. Мы идём по лесу в мирном молчании, лишь изредка нарушаемом разговорами о том, что будет дальше. Когда мы приближаемся к лагерю, до нас доносится шум борьбы, и мы ускоряем шаг, быстро проходя через ворота. — А что, если он приведёт с собой других землян? — спрашивает кто-то. В этот момент Беллами прокладывает себе путь сквозь толпу и останавливается в центре. — Пусть земляне приходят, — говорит он. — Мы слишком долго их боялись, и почему? Из-за их ножей и копий. Не знаю, как ты, но я устал бояться. Мы оба бросаем мешки, и оружие оказывается перед взволнованными подростками. Я замечаю взгляд Кларк и чувствую её нерешительность, но она всё равно улыбается мне. — В этом месте есть ещё много источников, — продолжает он. — Завтра мы начнём тренировки, и если земляне появятся, мы будем готовы к битве. В лагере царит волнение, и я, не теряя времени, подхожу к своей сестре. — Мне нужно, чтобы ты организовала встречу с Джахой для меня и Беллами. — Конечно, — отвечает она с лёгким удивлением на лице. — Дай мне пару минут. Я снова подаю ей знак и, обернувшись, замечаю Беллами, который стоит на краю лагеря, заботливо укрывая одеялом Октавию. — Беллами, — зову я его с тёплой улыбкой. Он поворачивается и смотрит на меня. Я подаю ему знак, и он, не раздумывая, идёт за мной в палатку. Кларк, проходя мимо, улыбается мне и быстро сжимает мою руку. Мы входим внутрь и садимся рядом, надевая наушники, чтобы поговорить с Джахой, который уже ждёт нас. Когда мы оба готовы, он смотрит прямо на Беллами. — Мистер Блейк, я давно хотел поговорить с вами, — произносит он. — Прежде чем вы начнёте, я хотела бы кое-что сказать, — прерываю я его. — Когда вы отправили нас сюда, вы думали, что мы не вернёмся, но, к счастью, большинство из нас всё ещё живы. И во многом это произошло благодаря ему — Беллами. Мы оба смотрим друг на друга, и я снова обращаюсь к Джахе. — Он один из нас, и он заслуживает прощения за свои поступки, как и все мы. — Я понимаю твою точку зрения, но всё не так просто, — отвечает Джаха. — Это просто, — говорит Беллами, как будто это очевидно. — Если хотите знать, кто на Ковчеге на самом деле хочет вашей смерти. Джаха на мгновение задумывается, и каждая секунда кажется бесконечной. Он наклоняется вперёд, глядя на меня. — Ты прощён за свои поступки, — говорит он, а затем поворачивается к Беллами. — Беллами Блейк, ты прощён за свои поступки. Мы оба облегчённо улыбаемся. — Теперь скажи мне, кто дал тебе оружие, — продолжает Джаха. Когда видеозапись завершается и Джаха исчезает с экрана, мы с Беллами покидаем палатку в тишине. Остановившись у выхода, мы оба не знаем, что делать дальше. Я уже собиралась уйти, но он меня остановил. — Твоя рана, — сказал он тихо. Я подняла на него взгляд. — Тебе нужно сменить повязку. Я кивнула и последовала за ним в палатку. Сев на то же место, что и в прошлый раз, я наблюдала, как он молча собирает необходимые материалы. Когда он вернулся, я приподняла футболку, обнажая рану и старую повязку. Мы не разговаривали. Я смотрела, как его руки аккуратно снимают старую повязку и начинают обработку. — А что, если его не казнят? — спрашиваю я, нарушая тишину. Беллами на мгновение замирает, явно не понимая, о ком я говорю. — Шамвэя. — Казнят, — тихо отвечает он, снова сосредотачиваясь на ране, почти закончив работу. — Да, но что, если нет? — повторяю я, не удовлетворённая его ответом. Он посмотрел на меня, и я увидела что-то в его глазах. Мы встретились взглядами, и я резко вздохнула, отводя глаза. — Есть кое-что о Шамвэе, о чём я не рассказывала тебе раньше. Это то, о чём я не говорила никому, — я замолчала на мгновение, а Беллами, казалось, ждал продолжения. Он взял новую повязку и начал аккуратно обматывать её вокруг моей талии, давая мне возможность говорить. Я опустила глаза и стала ковырять кожу на ладони. — Меня арестовали за несколько дней до того, как арестовали моего отца, — прошептала я, не поднимая глаз. — Я не знала об этом, пока Шамвэй не пришёл ко мне в камеру. Он сказал, что моего отца арестовали за измену и что его отправят на флотацию через полчаса. Беллами замер, и я услышала его резкий вдох. Он отстранился на секунду, чтобы посмотреть мне в глаза. — Шамвэй хотел узнать, на что я готова пойти, чтобы увидеть отца в последний раз. Я без колебаний ответила: «Всё». И в тот момент я осознала, что заключила сделку с самим дьяволом. Я делаю паузу, и мои губы начинают дрожать. — Я осознавала, что только что отдала ему то, о чём он так долго мечтал. Он надел на меня наручники и повёл по Ковчегу, чтобы я смогла увидеть своего отца. — Мой голос срывается на последнем слове, и слёзы начинают течь по щекам. — Но я не успела. Как только я завернула за угол, наши взгляды встретились, и они вышвырнули его… Я замолкаю, рыдая ещё сильнее, и Беллами накрывает мою руку своей, пытаясь утешить меня. — Я была в ярости, — продолжаю я, собравшись с силами. — Я знала, что Шамвэй намеренно задержал меня, ведь он такой человек. Я подняла шум, меня схватили и отвели обратно в камеру. Прежде чем они решили навсегда посадить меня в одиночную камеру, потому что я была слишком опасна. — Одиночная камера создала условия, которые значительно облегчили Шамвэю достижение его целей. Никто не обращает внимания на крики проблемного ребёнка. Никто не поверил мне, когда я рассказывала о том, как он приходил в мою камеру и издевался надо мной. Я смотрю на Беллами и вижу в его глазах гнев. — В тот день, когда ты нас нашёл, я думала, что он собирался… — Я качаю головой. — Именно там, в коридоре. Беллами на мгновение замолкает, и я замечаю, как напрягается его челюсть, а взгляд становится холодным. — Если он останется жив, когда они достигнут земли… Я лично его убью.