Сделка со зверем

      Куча синтетической плоти и фрагментированное тело. Достаточно было восстановить внутренние органы, но Цербер добивался совершенства. В их понимании. Алекс внимательно осматривал работу, не упуская из внимания нацеленные на него дула пистолетов. Его привели сюда против воли, но он поддался. Проглотил вскипавшую ярость, чтобы получить шанс добраться до врага. Призрака на базе не оказалось, но вполне могли попасться те, кто к нему приближён. И если террористы верят, что Кровотоксин защитит их, то пусть так. На данном этапе развеять чувство безопасности Мёрсер не планировал.       Они осквернили её. Такой была первая мысль. Если бы Алекс брался за восстановление тела, то воссоздал бы его по тканям и клеткам, взрастил бы заново утерянное, воссоздал бы силуэт по памяти. Как скульптор, он сотворил бы всё так, словно и не было ужасающего крушения. Но Цербер желал внести свой вклад. Они впаяли металл в органические составляющие, изменили пропорции, оставили шрамы. Хотелось убить их. Всех, кто причастен к проекту. Разорвать на части и сшить, как попало. Лучше сжечь их творение, чем позволить ему жить.       — Что скажете, доктор Мёрсер, — прервал молчание Уилсон. Позже из всего персонала Лазаря он будет проявлять наибольшее уважение к заражённому и его умениям. Он поможет с саботажем, и Алекс отыщет для него способ спастись. Но тогда его голос прозвучал назойливо, и Мёрсеру хотелось раздробить болтуну гортань. — Возможно восстановить её память?       — Хватит ностальгии, Зевс, — продолжила Миранда. — Коснись её для начала.       Алекс оттягивал момент и взвешивал варианты. Он может поддаться жажде мести и перебить учёных. Но Призрак мог и не дать им нужной информации. В таком случае, поторопившись, он может отодвинуть убийство главы Цербера на долгие годы вперёд. Только враг станет хитрее и осторожнее. Если же остаться и подыграть, придётся надругаться над телом Шепард.       Заражённый не испытывал этических проблем с трупами. Тело это просто тело. Даже если оно принадлежало хорошему человеку. Алекс мог бы играть в доктора, совершенно не мучаясь совестью, но отнюдь не это каждый раз заставляло отступить. Шифр позволил вплести память капитана в его ДНК. Он не доставал нужные последовательности, не ворошил их намеренно. Новое прикосновение к телу, пусть и утратившему сознание, может вынудить Шифр оживить эти воспоминания, и тогда Алекс узнает всё. Даже то, что не хотел знать. Что Шепард думала о других, о нём самом, чего боялась, и какие низменные желания её посещали. Это убьёт память о ней. И такая перспектива отвращала.       Но, с другой стороны, Алекс понимал, что мясники Лазаря сделают свою работу паршиво. У них нет ресурсов, нет умений, и дальнейшее вмешательство действительно может вернуть Шепард, но только искорёженную версию, изуродованную и неполноценную. Безответственно оставлять им инициативу, тем более, что они уже наворотили непоправимых дел.       Решившись, Алекс протянул ладонь к ледяным оголённым мышцам и прикрыл глаза. Ему казалось, что он только что в дребезги расколол хрупкую вазу, нарушил все возможные и невозможные запреты. Но жалеть было поздно. В сознании полетели картинки чужой жизни. Он много раз переживал воспоминания жертв, но с Шепард впервые всё происходило без его желания. Ни один человек на свете не помнит всё, но деталей коммандер примечала очень много.       Сначала шли первые осознанные моменты детства, какие-то воспитатели в детском доме, сироты, попытки удочерения в перемешку с бытовыми случаями поедания каши или самого вкусного в жизни пирога. Затем появились более мрачные моменты, когда Шепард сбежала, когда её выкрали Красные и поначалу хотели продать, но обнаружили биотический потенциал и оставили при себе. И затем началась юность.       Алекс запомнил Шепард доброй, открытой, жаждущей справедливости. Но то, что она творила в бандитские годы, раскрыло её с иной, более приземлённой стороны. Она презирала себя, она мучилась совестью, но таково прошлое. Драки, наркотики, секс и грабёж. Сознание не желало такое вспоминать, она поклялась измениться и снова сбежала. Только теперь – в Альянс. Армия дисциплинировала и подарила покой мыслям. Её коммандер связывала с первыми настоящими друзьями, идеалами, за которые она боролась всю оставшуюся жизнь и с Андерсоном.       Теперь Алекс понимал, как Шепард тянулась к своему будущему командиру, как идеализировала его и любила буквально, как отца. Она сама не до конца осознавала это, потому как не помнила о родителях абсолютно ничего. Где-то там же появился и Кайден, и первые попытки серьёзных отношений, и знакомство с Чаквас, Дженкинсом, Прессли и многими другими. И всюду эмоции, чувства, призма восприятия. Всё окрашивалось цветами, которые видела Шепард.       Самое неприятное ждало впереди, но Алекс не мог больше прервать процесс. Привычный поток воспоминаний превратился в приковывающее к экрану реалити-шоу, смотреть которое не было никакого желания. Наконец, черёд дошёл до воспоминаний о нём самом. Сейчас могло произойти всё, что угодно. Он оказался по другую сторону и узрел Логос и его обитателей, которые смотрелись жуткими и опасными, разозлился, когда звери накинулись на Эшли, едва не прокусив скафандр и повредив ей ногу. Алекс вместе с Шепард испугался, что она заразилась или что её загрызут насмерть, активировал заряд с пеленой гнева на глазах.       И вот он. Сюрреалистичный момент, когда он встречает самого себя глазами капитана. Он выглядел пафосно, был противен самому себе, но не вызывал страха. Поначалу Шепард просто брала его на слабо, искренне пыталась защитить команду и врала, чтобы заключить сделку. Она жутко рисковала, и теперь Алекс это знал. Как знал, что она осторожничала, но упорно искала что-то хорошее. Он притягивал к себе, и все беспокойства её действительно оказывались на поверку искренними. Заражённый даже несколько раз согласился, что вёл себя, как мудак, в моментах, где Шепард этого не заслуживала.       Когда он исчез, она огорчилась. Но затем с облегчением вздохнула, решив, что так для него безопаснее. Все те эмоции, которые он подвергал сомнению со стороны, были настолько правдивы и просты, что даже хотелось смеяться. Прежде он не верил, что человек может так резко перемениться, став из бандита героем. Но Шепард, очевидно, никогда и не была преступницей. Просто долго не хватало характера заявить несогласие и сменить сторону. Капитан беспокоилась обо всех своих товарищах, и за Алекса – ничуть не меньше.       Первый переломный момент прошёл, и оставался последний – финальный аккорд этой жуткой пьесы. Алекс увидел, как она умирала. Будь он сейчас в своём сознании, а не в потоке информации Шифра, то выругался бы. Она снова рисковала собой, чтобы спасти остальных. Если бы она не тратила столько времени на Джокера, возможно, осталась бы жива. Но она и мысли не допустила, что пилот в чём-то виновен. Мёрсер итак уже знал, что в крушении замешан Посредник, но его распирала досада от того, как легко можно оборвать чью-то жизнь.       Космос. Бескрайний и пустой, лишённый звуков. Кроме собственного дыхания не слышно ничего. Лопнул кислородный шланг. Лёгкие болели, закружилась голова, стало сначала очень холодно, а потом, будто обожгло огнём. Алекс закричал.       Он пришёл в себя, всё ещё держась за останки Шепард. Солдаты Цербера, похоже, напуганные криком, снова вскинули пушки и отошли чуть дальше. У Миранды был пистолет, но на лице читался испуг. Алексу было всё равно, даже если кто-то спустит сейчас курок. Только одна мысль, снова его собственная, заполнила всё его естество: Шепард была в сознании.       Она чувствовала всё. Каждую секунду, пока гипоксия и болевой синдром не лишили её чувств. Смерть была медленной и мучительной. Она этого не заслужила.       Для Церберовцев всё длилось несколько минут, но для Алекса жизнь пронеслась за часы. И эта жизнь не казалась более чужой. Он понял, что не может всё оставить так, как есть. Он исправит, что сможет. Да, это не вернёт прежнюю Шепард. Но хотя бы то, что он создаст вместо неё, будет ближе к оригиналу, нежели вариант Лазаря. Он сделает это не из чувства долга или как дань уважения. Жизнь, которая стала частью его сознания, заслужила воплощение. Так он решил.       Прежде ни разу не приходилось жалеть о чьём-то поглощении, не хотелось воссоздать развитого с чьим-то сознанием. У всех свои изъяны, святых не бывает. Так же считала Шепард, когда они впервые конфликтовали, и он поведал немного о себе. Любой другой человек уже, верно, давно бы отвернулся, но она не отступила, не оставила его. И хотя бы за это стоило попытаться её вернуть.       В последующие месяцы Цербер начнёт требовать, чтобы Алекс инфицировал труп и сделал Шепард неуязвимой, и вся затея от этого ему только опаршивит. Цербер жаждал испытать биооружие. Алекс не собирался давать им в руки такую возможность. Да и саму Шепард идея стать заражённой едва ли обрадовала. Теперь Алекс знал, как и на что она отреагирует. Хотя бы примерно. Его мысли смешались с её, и в какой-то момент он начал сомневаться, где заканчивалось её сознание и начиналось его собственное восприятие. Когда кураторы Лазаря наконец подготовят тело своими силами, и настанет время вернуть сознание через Шифр, Мёрсер закроется от своего творения, разочарованный результатом. Хотя бы потому, что не будет уверен, где заканчивается его влияние. Если в новой версии тела и была прежняя Шепард, то Алекс хотел подарить ей свободу воли. А последняя возможно только в отсутствии подсказок.

***

      Коммандер вернулась в каюту и со свистом отодвинула дверь душа, не дожидаясь, пока та отъедет автоматически. Алекс всё так же сидел в углу, прислонившись к стене. Капитан терпеливо выждала, пока его органы чувств её заметят, и мутант придёт полностью в себя. Он открыл глаза и вопросительно посмотрел на неё. Его нисколько не удивило, что она чем-то раззадорена и нетерпеливо упёрла руки в бока.       — Поднимайся, — командным тоном бросила капитан. — Мы нашли нового рекрута, и ты можешь пригодиться.       Она итак дала заражённому время на отдых, из-за чего весь экипаж решил, будто у них роман. Обсуждать это с ним бессмысленно. Абсолютно точно не по его вине распространились сплетни.       Он разогнулся, выпрямился и встал в ожидании подробностей. Чтобы чем-то занять руки и утихомирить постыдные мысли, Шепард принялась готовить экипировку. Она разложила винтовку и начала разбирать. Вытащила блок пуль, термозаряд и сняла ствол.       — Нам нужно забрать ассасина и юстициара. Заодно повидаемся наконец с Лиарой.       Алекс будто бы ждал этой фразы и вдруг напомнил:       — В таком случае, это и будет моментом, когда я взываю к твоему альтруизму.       Шепард отложила винтовку и непонимающе уставилась на него. Алекс не сообщал, что именно хочет сделать, но обещал вернуться к этому, когда придёт время. Часть "последних" просьб экипажа Шепард уже выполнила, и не было причин отказывать заражённому. Но они знали друг друга слишком хорошо, чтобы она не спросила подробности.       — На Иллиуме?       Он утвердительно кивнул, глядя на рыбок. Аквариум странным образом приковывал его внимание, хоть Шепард и догадывалась, что так он скорее избегает смотреть ей в глаза. По многозначительным жестам и мимике она знала, что он, как впрочем и она сама, не доверяет Нормандии и предпочитает не обсуждать некоторые темы на борту корабля.       — Ты уже втёрлась в доверие к Джейкобу. Убеди его придержать Лоусон на несколько часов. Отправимся без свидетелей.       Коммандер не очень верила, что Миранда даст ей разгуливать без шапки. Тем более, что её просьба также касалась Иллиума. Единственное, что можно правдоподобно соврать в данной ситуации, это заявить о желании приватно поговорить с Лиарой. Но вот присутствие Мёрсера однозначно воспримут с подозрением.       — Могу я хоть Гарруса с собой взять? Или Тали?       Алекс беззвучно кивнул, будто мыслями был где-то в другом месте. Затем он повернулся, отлипнув наконец от стекла, и сказал:       — Гаррус нам пригодится. А вот Тали с её уязвимостями в скафандре может стать обузой. Решай сама, но кварианке лучше не покидать с нами корабль.       Он и правда задумал что-то грандиозное. Шепард оглядела стол и мысленно сделала пометку посетить оружейную. Возможно, понадобится тяжёлая артиллерия. Расспрашивать она не стала. Мёрсер всё равно не скажет. Явно не собираясь больше ничего обсуждать, он вышел за дверь, позволяя капитану наконец спокойно переодеться.

***

      Азари всегда связывали с океаном. Любой их мир строился буквально на воде, и каждый элемент культуры, казалось, отливал синевой. Если люди близки к приматам, то тессийки скорее – к водным созданиям. Их архитектура отличалась мягкими и плавными, будто волны, изгибами и холодной палитрой цветов. Небоскрёбы возвышались над гладью воды, словно рифы, посреди улиц раскинулись искусственные водоёмы. Азари, будто русалки, и сами были не прочь поплескаться или просто посидеть на берегу.       Иллиум строился как бизнес-центр, но, как это часто бывает, азарийский мир быстро превратился в курорт. Субтропический климат, морской воздух и обилие пляжей манили пришельцев с разных уголков галактики. Азари с радостью встречали гостей. Природное любопытство побуждало интересоваться иными культурами и укладом. На Иллиуме всегда было много туристов.       Лиара задержалась в кабинете до поздна. Никсерис уже отправилась домой, охрана давно спустилась в бар. В офисах царил мрак. Лиара давно потеряла сон. Вереница мыслей неслась перед ней снова и снова, набатом повторяя о прошлых ошибках и неприятных последствиях. Она знала, что Шепард вернулась к жизни. Разве не этого ей так хотелось? Предвкушение длилось два года, и когда знаменательный день настал, азари не нашла в себе ни слёз, ни радости.       Когда она пришла в команду Нормандии SR-1, сослуживцы проявили недоверие. Лиара все силы бросила на то, чтобы доказать свою приверженность делу, показать, что она не похожа на мать. Она из кожи вон лезла, чтобы отблагодарить Шепард за доброту, за то, что коммандер отнеслась к ней непредвзято. А когда её не стало, хотела отомстить. В призрачную надежду вернуть Шепард к жизни Лиара почти не верила. Она наивно полагала, что Алекс смог бы помочь, но заражённый игнорировал любые сообщения и звонки. Его инструментрон числился отключённым от экстранета, и азари быстро взяла всё в свои руки: связалась с Цербером и Фероном, а позже – с Кристал и Куртом.       После Алингона она передала тело Шепард Церберу. Алекс к тому моменту исчез с радаров, и Ферон стал единственной зацепкой. Двойной агент помог Лиаре выяснить подробности о Сером Посреднике, и торговец информацией завертелся, будто уж на сковороде. Понимая, что кто-то дышит ему в затылок, Посредник начал подчищать ряды своих оперативников, и за Фероном быстро пришли. Дрелл бесследно исчез из квартиры, которую снимала для него Лиара вместе с большим пакетом информации. На то, что он не сбежал, указывал беспорядок и следы крови на полу. Часть данных, пусть и повреждённых, он успел переслать Т'Сони, но этого не хватало для выяснения его местоположения. Спустя год он мог быть уже мёртв, а Лиара так и не нашла Посредника или хотя бы того, кто знал, где он.       Сегодня азари не хотела ехать домой. Неудачи в информационном бизнесе вогнали её в депрессию, а снимать напряжение, выпив в баре, она не умела. Грызло чувство вины и одиночество. Хотелось забиться в углу и поплакать, но вместо этого она просто сидела в мрачном кабинете, держась за голову. Так прошло около часа, пока неожиданно для себя она не заметила, что не одна. Не поднимая головы, азари привела в движение ядра нулевого элемента.       — Пустишь в ход, и я тебя наизнанку выверну, — прозвучал до боли знакомый голос с хрипотцой. Заражённый ненавидел биотику по понятным причинам. Он был целиком органиком, щитов не носил. Деформировать его было проще любого другого существа. Лиара взглянула на тёмный силуэт и спросила:       — Ты не с Шепард?       — А ты? — усмехнулся он, зная, как уязвить.       — У меня есть обязанности.       — Лить слёзы в пустом офисе? Мне казалось, спасение долбанной галактики должно интересовать тебя больше. Как представительницу развитой цивилизации, попадающей под удар.       Не было смысла спрашивать, как и зачем он пробрался на Иллиум. Мёрсер не любил людные, полные камер наблюдения места. Поэтому он пришёл ночью. Но мегаполисы никогда не спят. Должно быть, ему пришлось несколько раз менять облик, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание.       — Ты тоже не продвинулся, — зло бросила она. — Я думала, ты всегда доводишь месть до конца. А теперь, когда мы точно знаем, что это сделал Посредник, тебе будто нет дела.       Лиара не взглянула на него. Боялась узреть эффект, который оказали её слова. Мутант какое-то время молчал, но с места не сдвинулся, будто врос в пол. Затем он активировал инструментрон и что-то ей перекинул. Лиара открыла сообщение. Там были строчки корабельных логов, несколько имён и последние созвоны с Посредником. Круг поисков сужался хотя бы до одной туманности. Лиара расширила глаза.       — Это же...       — Только молчи, чёрт возьми! — рявкнул Мёрсер. — Если сделаешь хоть одну ошибку, Посредник зароется так глубоко, что его уже точно будет не достать. После твоей тирады я бы с превеликим удовольствием разобрался с ним сам. Но, как ты успела заметить, я помогаю Шепард. Посредник хорошо меня знает и ожидает удара, так что было бы глупо лезть к нему неподготовленным. Настало время вернуть мне должок за ящера и разбитый корабль. Всё, о чём прошу: не дёргайся. Дождись, пока я приведу Шепард и Вакариана.       Лиара вздрогнула, услышав имена. Она не хотела их впутывать. Предугадывая её мысли, Алекс добавил:       — Ваша с дреллом главная ошибка в том, что вы работали вдвоём. У Посредника сотни агентов, у которых в свою очередь тысячи своих людей. Он может получить доступ к любой камере, любому терминалу или компьютеру в кратчайшие сроки. И он будет знать о тебе всё, когда ты явишься. Какая у тебя экипировка, какие слабости. Его нельзя недооценивать.       Алекс говорил правду. Лиара и сама понимала, что опрометчивых поступков делать не стоит. Ферон уже год в плену. Теперь она хотя бы знает, что он жив. Несколько дней или недель мало что изменят.

***

      На слова Лиары уповать не стоило. Алекс это понимал, но надеялся оттянуть время до подхода Шепард. Он проследил за азари до квартиры и в облике пожилой постоялицы сел во дворе. Поначалу ничего не происходило, и заражённый собирался вернуться в доки и дождаться Нормандию. Он предполагал, что компьютер Лиары взломан, и если Лиара начнёт искать конкретную локацию в глобальных звёздных картах, торговец информацией узнает об этом в течение нескольких минут и пришлёт кого-нибудь проверить.       Шепард не хотела бы, чтобы азари пострадала, и Мёрсер вынужден был остаться. Он почувствовал, как ступил на асфальт в доках, когда Нормандия пришвартовалась в порту. Коммандер направлялась в кабинет, но Алекс одёрнул её, сообщив, что Лиара уже дома. Через примерно полчаса Шепард тоже будет на месте. Мёрсер пустил импульс сонара, чтобы отыскать Лиару в квартире и ощутил интенсивное движение. Его это насторожило, и, меняя на ходу облик, он поднялся на этаж.       Дверь оказалась не заперта, а лишь слегка прикрыта. Алекс уверенно её толкнул и едва успел увернуться от биотического снаряда. Внутри летала мебель и слышались сдавленные крики двух биотиков. Одним из них была Лиара в пижаме. Явно захваченная врасплох, она в рваной рубашке и штанах пыталась укрыться за перевёрнутым диваном. Наэлектрилизованный воздух провонял озоном. А у противоположной стены вторая азари в полной экипировке яростно крикнула:       — ЗЕВС!       Она поймала Алекса в поле и с диким хрустом сдавила его деформацией. Заражённый стиснул зубы, когда из разорванного горла полилась кровь. Как ни досадно, но сейчас в его теле отсутствовали узлы нулевого элемента, и сопротивляться биотике он не мог. Заражённый беспомощно замер, но отвлечение сработало, и позабытая всеми Лиара рванула на большом ускорении к нападавшей. Удар Лиары лишил контроля, Алекс рухнул на пол, восстанавливая повреждения, пока биотики почти по девчачьи дрались врукопашную.       — Убей её! — крикнул теперь уже Алекс, глядя на то, как Лиара тщетно пытается зафиксировать руки соперницы. — Она работает на Посредника.       Слова возымели эффект. Лиара по новому взглянула на незнакомое ей лицо. Азари-полукровка с сиреневыми отметинами на лице. На броне или оружии ни единого опознавательного знака. Очередной продажный СПЕКТР? Т'Сони попыталась ударить прямо в лицо нападавшей, вырубить её. Но оперативница оказалась гораздо сильнее физически. Она отбросила Лиару к стене, оглушив ту на несколько минут, а сама вытащила из кобуры пистолет и начала быстро перезаряжать капсулами с красноватой жидкостью.       Она подошла к тому месту, где оставила Алекса, но тот вынырнул с другой стороны, готовясь её поглотить. Азари быстро развернулась и отбросила его зарядом биотики, а затем, подойдя ближе, подняла пистолет и нацелила с самодовольной улыбкой на лице. Пули прошли безболезненно, но заражённый знал, что это была лишь видимость.       Глядя, как Кровотоксин разъедает его плоть, агент Посредника встала напротив, будто наслаждаясь процессом.       — Рано... празднуешь, — прохрипел Мёрсер, глядя Теле Вазир прямо в глаза. Он сам усмехнулся, потому что отчётливо расслышал шаги за дверью. СПЕКТР проследила его мысль, обернувшись. Через мгновение в апартаменты ворвались Шепард и... ещё один невредимый Мёрсер.       Понимая, что преимущество больше не на её стороне, Тела бросилась к окну, но не успела. Руку обожгла колющая боль. Это второй заражённый впился шипастым хлыстом в её предплечье и резко рванул на себя. Заряд в узлах ещё не скопился, и Тела поняла, что ничего не может сделать. Алекс подтянул её к себе, словно паук, и последнее, что оперативница увидела, это его жуткую ухмылку и горящие яростью голубые глаза.       — Я же сказал, что рано.       Вазир взвыла, когда Алекс вонзил ей в живот руку и запустил щупальца во внутренности. Он позаботился о том, чтобы она помучилась и сохраняла сознание как можно дольше. Не менее двух минут. Столько страдала Шепард.       Пока Алекс поглощал Телу, Шепард помогла подняться Лиаре. Только спустя несколько минут, когда от Вазир ничего не осталось, коммандер обнаружила ещё одно тело у стены и, подбежав, округлила глаза от ужаса. Под кровавым разводом на обоях лежал Алекс без признаков жизни.       Шепард сжала и разжала ладонь, несколько раз моргнула. Из оцепенения её вывел второй Мёрсер, подошедший сбоку.       — Не хотел, чтобы ты это видела. Но тебе бы и не пришлось, дождись кое-кто подкрепления.       Он метнул недовольный взгляд на Лиару, и та, всё ещё в недоумении, опустила глаза к полу. Повисла немая сцена, в которой Алекс наклонился к собственным останкам, коснулся их, после чего дёрнулся, держась за голову, и встал. Его мёртвый двойник зашевелился, и живой Мёрсер жестом показал остальным отойти, пока тело расщеплялось на составляющие. Так Алекс избавлялся от ненужной биомассы, чтобы никого ненароком не заразить. К озону в воздухе примешался неприятный металлический привкус крови, а после и откровенный смрад. А потом всё исчезло, и на месте трупа осталось лишь тёмное пятно, прожжённое органической кислотой.       — Что это, во имя Богини...такое? — нарушила молчание Лиара. Шепард тоже стала непривычно тихой. А её редко можно было чем-то шокировать.       — Мой небольшой эксперимент, — нехотя начал Алекс. — Попытка быть в нескольких местах сразу. Едва не стоила мне рассудка. Решил убрать двойников, пока они не обрели отдельное сознание. Да и схвати его Тела, Посредник уже мог бы праздновать победу.       Шепард начала постепенно понимать. Несовпадение временных промежутков, внезапная "телепортация" Алекса и его постоянно меняющееся настроение. А всегда ли она разговаривала с оригиналом? И как вообще разграничить себя и двойников, если обладаешь коллективным разумом?       — Мне нужна была его память. Я её получил. Повторять опыт не планирую, поэтому впредь советую слушать меня, когда речь идёт о Посреднике.       — Шепард? — тихо спросила Лиара, положив руку на плечо капитану. Коммандер всё ещё стояла неподвижно, глядя туда, где только что лежал двойник. Она не сразу вышла из оцепенения, но всё же отозвалась, повернувшись к азари.       — Расскажи ей, — потребовал Алекс. — Она имеет право знать.       Они вместе поставили диван на место. Шепард и Алекс сели, а Лиара, от нервов, продолжила стоять, сходила за чаем и начала рассказ. Всё, начиная от расследования Альянса и заканчивая охотой на Посредника. Шепард слушала, не перебивая. Через минут двадцать поднялся Гаррус, которого забыли у входа, и рассказ превратился в старые добрые посиделки. Алекс внимательно следил за Шепард, которая не сразу отошла от увиденного, но постепенно повеселела и даже приложилась к чаю. Она заметила своего соглядатая, и обменялась с ним многозначительным взглядом, по которому Алекс понял, что ему тоже предстоит ещё многое рассказать.