Ренегат

      Новость об ожившем варфрейме Лотос приняла достаточно прохладно. Сложить два и два — пробуждение и проваленные переговоры смог бы любой. Но, к счастью, никаких резких решений принято не было, и Мису оставили под его личную ответственность.       Друзья тоже отнеслись к ней весьма настороженно, и даже Кларк, нехотя, но пробубнил по голосовой связи, чтобы Риз держал ухо востро, что лично его весьма удивило. Обычно Кларк его на дух не переносил, а тут будто стал побаиваться.       Лотос же, в свою очередь, ненадолго отстранила их от дел и в то же время приказала всем четверым оставаться на орбите Венеры.       Впрочем, и сам Риз еще не успел привыкнуть к тому, что по его кораблю гулял разумный варфрейм, в котором коварства и злобы, наверное, было больше, чем во всей их команде вместе взятой. Это чувствовалось на инстинктивном уровне. Ну или просто из-за того, что он побывал в ее голове. Можно было бы найти повод воспользоваться соматической связью и узнать, какие мысли ее посещают, однако Риз предпочел откладывать этот момент столько, сколько получится, пока ситуация не потребует обратного.       Тем не менее и без этого на пятые стандартные сутки после ее пробуждения случилось кое-что странное.       Изрядно вымотанный после долгих переговоров Риз спустился с мостика во внутренние отсеки Орбитера и зашел в свою комнату с целью хорошенько отоспаться. Однако, едва переступив порог, он увидел через аквариум, что его спальное место было уже занято.       Риз подошел к кровати. Его варфрейм вольготно развалился поверх одеяла, подложив под голову ладони и не отрывая взгляда от потолка. Регуляторы на предплечьях продавливали подушку. Дремала Миса или нет в этот момент сказать было сложно из-за закрывающей лицо оболочки, похожей на повязку из желтой ткани.       — Ты чего здесь делаешь? — поинтересовался Риз.       — Пытаюсь уснуть, — ответила она монотонным голосом.       — Но это моя кровать.       — Тебе и в кресле пилота нормально было, — напомнила Миса. — А я не могу сомкнуть глаз уже много дней. Я хочу, но не чувствую ни грамма усталости. Это неправильно. Мне надо расслабиться.       — И для этого тебе понадобилось оккупировать мою кровать? — продолжил он.       — Да.       Риз наклонился к ней и серьезным тоном спросил:       — Тебе не кажется, что это немного нагло с твоей стороны? Ты могла бы спросить.       Миса повернула голову в его сторону.       — А ты бы ответил «нет». Поэтому я взяла инициативу в свои руки.       Раздраженно фыркнув, Риз отстранился. Разговор с ожидаемой неизбежностью зашел в тупик.       — Ясно, — сказал он и провел ладонью по лицу. — По-хорошему, значит, ты мое место не освободишь?       — Нет, — преспокойно отозвалась Миса, уставившись обратно в потолок.       Справедливости ради, Риз на самом деле не знал, как ответил бы на ее просьбу занять его комнату, если бы Миса потрудилась сначала спросить. Да и сейчас, несмотря на всю ее откровенную и беспардонную наглость, выгонять ее силой ему не хотелось. Проблема отсутствия нормального сна была ему весьма знакома и вызывала сочувствие.       Стоило лишь вспомнить первый месяц после того, как он сумел вернуть свое тело. Несмотря на эмоциональную и физическую истощенность, засыпал он с большим трудом и то зачастую с помощью снотворного. Но и во сне у него не получалось отдохнуть из-за кошмаров о событиях на Заримане, о детях, которых рвали на куски собственные же родители, о вездесущем шепоте… Просыпаясь в холодном поту, он ни разу не издавал криков, но одного бешеного пульса хватало, чтобы Ордис интересовался, в порядке ли его оператор.       Закусив в задумчивости нижнюю губу, Риз оглядел выступающий из стены аквариум с механическими рыбами.       — Ладно, — скрестил он руки на груди. — Отдыхай.       И, развернувшись, вышел из комнаты.

***

      Шла вторая неделя. У Риза к тому времени получилось отвоевать у Мисы договоренность, что она будет занимать его кровать в попытках погрузиться в сон только каждый второй день. Фактически поделили поровну спальные дни. И волки сыты, и корабль цел.       Впрочем, заскучать им не дали. Вскоре Лотос нашла относительно разумное применение ее талантам. После гибели члена директората Корпус вознамерился провести карательную операцию против многострадальной Фортуны. Контингент должен был прибыть на двух военных кораблях класса Пиллар. Лотос распорядилась, чтобы Эдвард, Кларк и Дженни разобрались с первым еще на орбите, подорвав его реактор, а вот Риза она оставила на земле ждать высадку со второго.       Видимо, Лотос поняла, что «пробный выход» им лучше совершить в одиночку, без посторонних. Риз всецело разделял данное решение, и на то были свои причины.       С разрешения Мисы он вновь установил с ней соматическую связь, вселившись напрямую, без использования камеры переноса. Таким образом он оказывал ей доверие, и Миса, если можно так выразиться, отвечала взаимностью. Больше он не ощущал нависшей над его сознанием угрозы и прикосновений тысяч острых зубов. Два сознания теперь делили одно тело и мысли.       И вот пока они сидели на заснеженной поверхности Венеры, прямо на крыше здания с лифтом в подземную колонию, ее взгляд был обращен к небу, а мысли сочились кровавыми картинами предстоящей бойни, которую она намеревалась устроить наемникам Корпуса.       Волнительный трепет в груди, что испытывала она, так же перекидывался и на Риза, зацепившись за то единственное чувство, которые они по-настоящему разделяли.       У него оно тлело тусклым огоньком.       У нее же — горело ярким пожаром.       Ненависть к Орокин и их цепным псам, что успели на века пережить своих хозяев.       Высоко в небе сверкнула вспышка.       — С первым Пилларом покончено, — оповестила Лотос. — Твоя команда благополучно покинула его до детонации, но треть челноков успела вылететь в космос и присоединиться ко второй группе десанта. Похоже, они ожидали упреждающий удар и поэтому действуют быстро. Твоя команда летит тебе на помощь, но первые восемь минут боя ты и твой варфрейм будете сами по себе.       — Не проблема, — Миса ответила быстрее Риза и поднялась на ноги, наблюдая, как огоньки десантных челноков начали выходить из облаков подобно падающим кометам.       Стоит ли говорить, что старания наемников побыстрее оказаться на твердой земле, где им было бы в теории проще отстреливаться, ничем хорошим для них не закончились?       Высадились они сразу в нескольких местах одновременно прямо у лифта, явно не ожидая, что те Тенно, которые взорвали их корабль, окажутся не одни.       Миса проносилась между наемниками, а выстрелы ее Регуляторов с легкостью пронзали как Моа с дронами, так и живых солдат. Последним приходилось выбирать между секундным замешательством, после которого наступала неминуемая смерть, и беглым огнем с большим шансом попасть по своим. Однако ни то, ни другое их не спасало.       Попадания энергетических зарядов отзывались жгучей болью, однако Миса как остервенелая кровавым вихрем разрезала их порядки, стреляя на бегу и круша кости мощными ударами, не щадя ни себя, ни врага. Риз думал о том, чтобы сдерживать ее порывы, но и сам был объят пьянящей эйфорией боя и в конце концов отдался ее воле.       Через обещанных восемь минут от карателей осталась жалкая горстка выживших, которые спешно отступали к подножию гор, откуда их забирали уцелевшие челноки. Ну а те, кого забрать не смогли, наверное, успели пожалеть, что не встретили свой конец в космосе. Их Миса убивала не сразу, отстреливая конечности, оставляя истекать кровью и замерзать на диком холоде Венеры. Она умела идти по пути устрашения, ее тянуло к этому, однако постепенно Миса стала сдерживать себя, ограничиваясь лишь медленной смертью для наемников, в то время как в ее сознании, словно наваждение из прошлой жизни, вырисовывались картины подвешенных за руки людей, орущих от боли, без частей лица и со свисающими наружу внутренностями.       Поэтому, когда Эдвард, Кларк и Дженни подошли, они увидели картину разительно менее жестокую, чем могли бы. Хотя Риз на секунду напрягся, ведь из-за переплетенных мыслей ему показалось, что они застанут именно подвешенные за руки тела.       Так что… Доверять Мисе никто из друзей больше не стал, но импровизированную проверку Лотос она прошла.       Во всяком случае, на словах.       После завершения миссии по уничтожению карателей они вернулись на Орбитер, где Риз наконец смог разорвать соматическую связь, «выйти» из тела Мисы и опереться о стену. Сердце все еще гулко колотилось в груди, но мысли больше не путались с чужими эмоциями и теперь принадлежали только ему. Он снова мог себя контролировать.       — Возможно, что-то и правда есть в вашем образе жизни, — прокомментировала Миса, уперев руку в бок.       Отдышавшись, Риз повернулся к ней лицом.       — Я, конечно, все понимаю, но лично я склонен к более прагматичной тактике боя. — он оглядел ее с ног до головы. Все ее тело было покрыто следами ожогов от энергетического оружия, однако никаких серьезных повреждений не было. — Лезть под перекрестный огонь охренеть как опрометчиво!       — Знаю, — расслаблено ответила Миса, склоняя голову на бок. — Мне нужна была отдушина. Осознанная. Вдобавок прояснилась пара важных моментов.       — И каких же?       — Ты не испугался моих мыслей.       — Видел я вещи и похуже, чем твои заскоки, — в этом месте Риз немного слукавил, но только отчасти. — Главное, в руках себя держи, когда на дело идти будем. Что там со вторым?       — Второй исходит из первого. Так уж и быть, я попробую пожить такой жизнью.       — Ага, звучит отлично. Только больше так в наглую не подставляйся, — показал он на следы ожогов. — Сейчас вполне и лазерной очистки хватит, но если тебя серьезно ранят, то придется отдать тебя в лапы Гельминта, чтобы он тебя заштопал.       Миса вдруг настороженно вытянулась и посмотрела на спуск за его спиной.       — Ты про ту тварь, которая живет в запертом отсеке? — спросила она изменившимся голосом.       — Ага, — угрюмо подтвердил Риз. — Противный до ужаса, да только без него никак. Видишь ли, тебя сделали такой с помощью вируса техноцита. К которому, как оказалось, я и другие ребята откуда-то имеем полный иммунитет, и поэтому можем ходить по местам заражения боевого штамма как у себя дома, ну да не важно… Эта разумная тварь тоже сделана из вируса, только другого штамма, не заразного, который адаптировали специально для работы с варфреймами. Мелкие повреждение на вас сами собой затягиваются, но с чем-нибудь более тяжелым это только к Гельминту. Между прочим, один раз он уже спас тебя, когда ты… Еще не пришла в себя.       Риз ткнул пальцем в ее левый бок.       — Большой осколок от снаряда Сотрясателя разорвал легкое и все, что было на пути… — сказал он. — Случилось это в первый месяц. Тогда я тоже был весьма самонадеянным, да и опыта не хватало. Думал, помру, так и не вернув себе тело. Но ты оказалась живучей. Кое-как, но до корабля доковылял. Так что если бы не Гельминт, наверное, мы оба сейчас тут не стояли.       Выслушав его откровение, Миса приблизилась к его лицу и произнесла тихим, угрожающим тоном:       — Я скорее сожгу весь корабль, чем зайду в тот отсек.       — Слышу нотки страха, — губ Риза коснулась злорадная улыбка. — Неужели ты его побаиваешься?       Выпрямившись, Миса отвернулась.       — Да, — сухо призналась она.       Ухмылка его исчезла, сменившись удивлением.       — Мне казалось, что ты вообще не способна бояться.       — Что-то из прошлой жизни, — кратко ответила она.       — А вспомнить не можешь?       — Нет.       Ризу ничего не оставалось, кроме как пожать плечами.       — Значит, будем работать по уму и не выпендриваться. По крайней мере, не так, как сегодня.       И тем не менее с тех пор Лотос больше не посылала Риза и его команду на миссии, где требовалось кого-то спасать или договариваться. Почему она скорректировала их специализацию, Лотос никак не объяснила, но всем и так было ясно, в чем заключалась причина. Теперь единственное, на что они могли рассчитывать — ликвидации, зачистки и диверсии. А иногда и захват целей с последующим допросом, где Миса показывала себя во всей красе.       Если раньше им требовалось отдавать пленных посредникам Лотос, ибо никто не решался брать на себя подобную работу, из-за чего нужную информацию они получали лишь через время, то теперь все происходило намного быстрее, а иногда прямо в «поле», посреди трупов соратников допрашиваемого.       Во время соматической связи Риз видел и чувствовал все, а Миса будто специально заставляла его смотреть в глаза чужого страха, отчаяния и боли. Сама она при этом не испытывала того волнительного трепета в груди, который был вначале. Движения ощущались механическими, а вопросы — заученными, словно она выполняла повседневную рутину, на которую даже испытанные в боях друзья не хотели смотреть и уходили обратно на корабли, оставляя их наедине с очередным бедолагой.       Убивать быстро и эффективно — это одно. Но держать человека в агонии, выслушивая такие крики, которые выходили за все разумные грани…       Миса заостряла внимание на самых жутких и отвратительных моментах ее «работы». При каждом треске костей под пальцами, при каждой слезливой мольбе о пощаде или быстрой смерти, она выискивала в потоке сознания хоть что-то похожее на чувство отторжения или ужаса. Казалось, что подопытным был сам Риз.       Однако она не находила в нем ничего, кроме дискомфорта и раздражения, ведь раньше им не приходилось тратить на это время и марать руки. Возможно, он так держался отчасти из-за того, что ее железное спокойствие передавалось и ему, что помогало контролировать внутреннее напряжение. Либо же он пролил слишком много крови и слишком многое испытал на себе, чтобы не зачерстветь.       Возможно, это и правда была проверка с ее стороны. Потому как довольно скоро допросы ей наскучили, и она вернула их обратно под ответственность Лотос. В остальном все более-менее вернулось на круги своя, за исключением напряженных отношений в команде. Дженни неожиданно стала тихоней, а Кларк перестал возникать без резкого повода.       Только Эдвард завел разговор по голосовому каналу с Ризом на тему того, что если все будет идти так и дальше, то это внесет еще больший разлад в команду. С его слов, нужно было как-то вернуть ощущение дружеского коллектива. При этом тему ожившего варфрейма он обходил всеми возможными путями, оставляя лишь косвенные намеки.       Риз напомнил, по какому принципу Лотос назначила его главным — точно не за «дружеские» качества и не за якобы общительность. И если кого-то что-то не устраивало, то они всегда вольны запросить у Лотос перевода в другую команду. А пока, в сухом остатке, Риз оставался их командиром, и он не побоится применить силу в случае явного неповиновения. как неоднократно проделывал это с Кларком. На этом он и закончил сеанс связи, оставшись в дурном настроении.       — Детский сад… — проворчал он, откидываясь на спинку пилотского кресла.       — В чем-то он отчасти прав, — прокомментировала Миса. Она сидела за столом с экраном, лениво листая развед-сводки.       Риз развернулся в пилотском кресле и окинул ее скептическим взглядом.       — Да неужели? — спросил он.       — У некоторых вертикаль подчинения строится на силе и авторитете, и все принимают эти правила. Бывает, что еще на уважении и общей цели. Однако у вас каким-то чудом умудрилась затесаться дружба. Это выглядит весьма странно, учитывая, каких серьезных результатов требует от вас ваша нянька. Не того уровня работа, чтобы еще и обижаться друг на друга, как малым детям.       По устоявшейся привычке Риз, когда ему нечего было ответить, пожал плечами. Если отношения в команде и правда холодели, то хотя бы с Мисой у него, по ощущениям, формировалось некое подобие взаимного доверия. У нее даже получилось заменить Эдварда в качестве собеседника.       И, по правде говоря, Риз не жалел об этом. С Мисой ему, грубо говоря, нужно было жить под одной крышей, так что, если и делать выбор, то лучше пусть с ней у него все будет ладиться.       — Однако, несмотря ни на что, твои «друзья» почему-то ведут себя так, словно они на прогулке юных антропологов.       — Вооруженных юных антропологов, я бы сказал, — добавил он, улыбнувшись.       — Долго они не протянут, — произнесла Миса, проигнорировав шутку.       Риз откинулся обратно на спинку кресла, обдумывая ее слова.       — Может и так. Но с другими я работать не стану. Остальные, кого я видел, ведут себя… Хотел сказать «как идиоты», потом подумал «хаотично», так что остановимся на хаотичных идиотах. Меня к ним нельзя приставлять. Если сейчас меня один Кларк умудряется так злить, этих я точно поубиваю. Так что наша команда еще ничего.       Да, Риз сказал друзьям, что они могут свободно уходить. Однако сам он не желал этого, а уходить самому… Нужная была какая-то очень серьезная причина, чтобы он пошел на такое.       — Разница между вами очевидна, — отметила Миса. — У вас общая судьба, но ты будто из другого мира, нежели они.       — Разве? — переспросил он. — Ну… Наверное.       — Причина мне видится в том, что ты помнишь свое прошлое, а они — нет.       Поперхнувшись воздухом, он выжидающе уставился на сидящую за столом Мису, что внимательно смотрела на него сквозь экран.       — Во время соматической связи я ведь тоже вижу фрагменты того, что ты так пытаешься забыть, — за абсолютно нечитаемым тоном сложно было определить, с какой именно целью она упомянула это. — И твое внутреннее напряжение так же воздействует и на меня.       — Ну да, — сказал он. — И чего я удивляюсь?.. Ты точно хочешь поднимать эту тему? Я вот не очень.       — Однако мое прошлое тебя интересует.       Риз бродил взглядом по мостику Лисета. Отрицать ее слов он не стал.       — Я не помню практически ничего, — продолжила она. — Единственная зацепка — Марс. Меня к нему тянет. Я хочу знать, кем я была.       Риз покивал.       — Но почему я ничего такого не чувствую во время соматической связи? — спросил он.       — Не знаю. От тебя мне проще скрывать мысли. Возможно, это к лучшему, потому как что-то мне подсказывает, что воспоминания, которые могут открыться, не понравятся даже мне. Поэтому я хочу знать, что ты не дрогнешь, когда все же увидишь в моих мыслях то, что видеть не должен.       Ощутив, как странное чувство заставило его сердце биться чуть сильнее, он набрал воздуха в грудь и спросил:       — Все еще думаешь, что меня легко напугать?       Миса наклонила голову на бок.       — Вот и проверим.       Риз вновь кивнул и развернулся обратно к бортовой панели.       — Ордис, мы сейчас далеко от Марса?       — В трех часах полета, — отозвался цефалон. — Уже выстроил траекторию.       — Отлично.       — Где будем высаживаться? — Ордис услужливо высветил на экране карту планеты.       Риз бросил вопрошающий взгляд на Мису. Та встала со стула, подошла к нему и нагнулась, поставив руки на узкую столешницу перед панелью, совершенно не стесняясь того факта, что плечом и Регулятором на руке она едва не задевала своего оператора.       — А что это за красные пятна? — показала она на экран.       — Зоны небезопасные для приземления, — ответил цефалон. — Сюда я внес маршруты патрулирования Гринир, Корпуса, их базы и зоны, в которых их радары могут обнаружить наш корабль. Однако большую площадь занимают песчаные бури и те места, которые они скоро накроют. В некоторых случаях положение ухудшается тем, что ветру бывает не обо что тормозить, и он разгоняется до скоростей, после которых частицы песка начинают сдирать кожу и все что под ней вплоть до костей.       Миса рассматривала карту несколько секунд в полной тишине, в то время как Риз испытывал чувство неловкости от того, что находился в упор к ее телу, и тупо глядел в экран, не поворачивая головы.       — Сюда, — ткнула она пальцем перед самым большим красным пятном.       — Вы уверены, что…       — Уверена, — Миса ответила быстрее, чем Ордис успел закончить вопрос. В этом она переняла привычку у Риза.       — Ты ее слышал, — сказал он и улыбнулся.

***

      Под раскаленными лучами солнца Лисет проносился над пустыней навстречу сплошной стене из пыли и песка, которая надвигалась огромным фронтом, доставая до самих облаков.       Обнаружив относительно ровное место, Ордис затормозил и на развороте приземлил корабль. Аппарель опустилась. Первой на землю сошла Миса и оглядела пейзаж надвигающейся бури. Несмотря на то, что до нее было много километров, горячий ветер опережал ненастье, бросая шлейфы от верхушек барханов.       Риз вышел следующим. Ему пришлось прикрыть глаза рукой от летящего в лицо песка и надеть дыхательную полумаску, которую он заблаговременно взял с собой. Пожалел лишь, что очки забыл.       — Я и так жару не люблю… — пробурчал он под нос, щурясь. — А тут еще это.       Пересилив неприятные ощущения, он глянул на Мису. Невосприимчивая к погодным условиям, она стояла прямо, не сводя взгляда от непроницаемой стены катаклизма.       Вскоре она опустила взор к ногам, встала на колено, набрала в ладонь песок и подняла, позволяя ветру унести его.       Вдруг Миса замерла с отставленной в сторону рукой. Риз терпеливо ждал, пока она была погружена в свои мысли, однако в ухе зазвучал голос Ордиса:       — Оператор!       Раздраженно поморщившись, Риз нажал на коммуникатор.       — Что?!       — Лотос говорит, есть срочное дело. Транспортный корабль на орбите Марса передает сигнал бедствия.       На мгновение он замешкался: Лотос определенно знала, куда он отправился, хотя никаких сообщений по этому поводу не отправлял. Раньше он оповещал о своем пути, но не в этот раз. Однако, вспомнив, что Орбитер непрерывно транслировал фоновый поток данных по защищенному каналу, Риз мысленно отругал себя за очевиднейшую глупость и продолжил задавать вопросы, одновременно думая о том, не разузнала ли Лотос о его делах в Реле Мэру.       — И что с того?       — На корабле вспыхнуло заражение вируса техноцита.       Услышав слова цефалона, Миса дернула головой в сторону надвигающейся бури, затем развернулась и взошла обратно на корабль.       С интересом пронаблюдав за ней, Риз взобрался следом и, сняв дыхательную маску, спросил:       — Что-то вспомнила?       Аппарель за ними закрылась, избавив от завывания ветра.       — Сложно описать, — только и ответила Миса. — Летим.

***

      Пока Лисет устремлялся в верхние слои атмосферы, Риз изучал проекцию корабля, чьи поглощенные заражением отсеки были выкрашены в болезненно-красный. Из-за схожести цвета с опасными зонами Марса у Риза то и дело возникала ассоциация с песчаной бурей, от которой они только что улетели.       — Ты и твой варфрейм ближе всех остальных, — звучал голос Лотос из динамиков. — Действовать нужно быстро, поэтому я поручаю это тебе. Помоги уцелевшему экипажу покинуть корабль и затем уничтожь его, пока он не рухнул в одном из поселений и не доставил нам еще больше проблем. Большая часть систем корабля перестала отвечать на команды, так что реактор перегрузить не выйдет. Однако на борту находится большой груз топлива. Огонь лучше всего справится с очищением отсеков от заразы, нужно лишь инициировать взрыв непосредственно рядом с хранилищем. Остальное должно сгореть в атмосфере. Но грузовой отсек был спроектирован специально для перевозок в зонах боевых действий, снаружи к нему доступа нет. Тебе придется преодолеть несколько палуб, прежде чем добраться до него.       — Сделаем, — сдержанно ответил он.       — Помни, на борту находятся люди, еще не подверженные заражению, — добавила Лотос. — Держи своего варфрейма под контролем.       Риз промолчал. Прервав сеанс связи, он посмотрел на сидящую за столом Мису, которая постукивала пальцем по столешнице. Даже без всякой соматической связи он чувствовал, как она нервничала.       — Я могу высадить вас вот здесь, — сказал Ордис, отмечая ангар в носу корабля. — Там как раз собрались выжившие, которые отбиваются от зараженных.       — В смысле отбиваются? — переспросил Риза. — Они не закрыли гермодверь? Вот же она, буквально перед ними.       — Похоже, что не закрыли… — неуверенно проговорил цефалон. — Однако, судя по сигнатурам, пока что им приходится отбиваться от малого числа зараженных. Большая их часть находится возле столовой и расходится все дальше. Видимо, вирус застал их врасплох прямо за обедом…       — Если вирус действует быстро, то почему они не обнаружили его сразу, как подцепили? — задалась вопросом Миса, перестав стучать пальцем по столу.       Риз пожал плечами:       — Может, кто-то специально пытался провезти его с собой и случайно уронил пробирку?       — Или дождался нужного момента, чтобы сделать это специально.       — Все равно, — отрезал он. — Теперь наша головная боль — как этот корабль спалить.       Миса отвела взгляд, размышляя о своем.       — Это было непросто, но я договорился с уцелевшей командой, — отчитался Ордис. — Они откроют перед нами шлюз, чтобы я мог вас высадить. Оператор, не забудьте взять термобарический заряд.       — Да-да, — ответил Риз, поднялся с пилотского кресла и, подойдя к столу с экраном, вопрошающе уставился на Мису. Хоть внешне он и держался уверенно, принуждать ее к выполнению задания, от которого веяло самыми сильными ее страхами… Плохо, что выбора им никто не давал. — Надо идти.       — Знаю, — сухим голосом отозвалась она и встала на ноги перед ним.       Вселившись в варфрейма, Риз исчез из реального мира и вновь почувствовал присутствие чужого разума. Но что он ощутил впервые, так это ее мандраж и тревогу, идущую из глубин подсознания. Насколько он мог понять из туманных обрывков ее мыслей, даже она не знала, откуда у нее боязнь к заражению, но определенно чувствовала, что ответ может открыться ей, когда они взойдут на корабль и встретят чудовищ лицом к лицу.       Когда беспощадная буря накроет их…       И жестокий Змей не защитит их…       Забрав бомбу из арсенала, они разместили ее в нише десантной капсулы с магнитным замком, после чего легли в нее сами. Створки пола над ними захлопнулись, мир погрузился во мрак. Остались лишь гул механизмов и вибрации работающего двигателя.       Риз чувствовал, как Миса закрывала от него свой разум и все, что происходило в глубинах воспоминаний, но давящее на горло напряжение ей скрыть не удалось.       «Не бойся. Если что, можешь опереться на меня, я поведу», — Риз стеснялся говорить ей такое, однако сдержать мысли ему было куда труднее.       «Не придется», — ответила она с ощущением нервозной усмешки.       Лисет неожиданно перевернулся, выключив двигатели, и затем включил их снова на полную тягу. От резкого торможения их вдавило вниз, из-за чего им пришлось частично гасить инерцию усилием ног. Ордис действовал предельно быстро и при этом не менее точно. Когда ротор капсулы пришел в движение, они развернулись лицом к открытому шлюзовому отсеку, до которого Лисет не долетел буквально несколько метров, работая лишь малыми маневровыми двигателями.       Магнитные замки отключились. Перехватив инициативу над управлением варфрейма, Риз взял вылетевший по инерции заряд, затем силой оттолкнулся от капсулы. Пока они пролетали открытый космос, он осмотрел грузовой транспорт Корпуса. Со стороны он совсем не выглядел зараженным, однако перед тем, как они залетели в шлюз, Миса выцепила взглядом проломленное остекление капитанского мостика, от которого наружу вылетали черно-красные частицы.       Первой их встретила искусственная гравитация, вынудив приземлиться на твердый пол. Следом закрылся внешний гермозатвор, и с шипением включилась подача воздуха. Как только Риз прицепил бомбу на пояс со спины, перед ними распахнулась следующая дверь.       Сразу несколько «пустотников» взяли его на прицел, стоя в укрытиях. Выглядели они потрепанными и изрядно вымотанными. У одного энергетическая винтовка в руках едва заметно подрагивала. Его стриженная голова была открыта, глаза широко раскрыты, а губы плотно сжаты, в то время как крепления шлема на его комбинезоне выглядели оборванными.       — Мне сказано спасти вас, а не убивать, так что хватит в меня целиться, пока чего не вышло, — фыркнул Риз и невозмутимо прошел мимо них.       Навыками дипломатии он похвастаться не мог, и поэтому иначе как прямолинейно не привык работать, да и неприязнь Мисы в их сторону давала о себе знать.       Солдаты открывать огонь не стали, и один за другим нехотя опустили оружие. Так устоялось, что если варфреймы не атакуют первыми, то для любого человека это хороший знак, ведь слухов о добрых делах более «сдержанных» коллег Риза было предостаточно.       С другой стороны и понять их было можно. Наверное, у многих из них были знакомые, кого Тенно все же убили, или как минимум слышали о таком. Мир тесен, и всего несколько десятков ребят с Заримана хватает, чтобы их делишки гремели по всей Изначальной Системе.       Зайдя в ангар и осмотрев горстку солдат и технического персонала, что вразнобой ошивался возле пристыкованных транспортников, Риз нарушил воцарившуюся тишину:       — Чего не улетаете?       — Ну так… — запнулся пустотный солдат без шлема. — Ждем своих! У нас всего два челнока!       — Кого своих? Все кто не здесь — уже покойники, — мрачно одернул его Риз, вспоминая схему заражения корабля, которая еще и наверняка ухудшалась с каждой минутой.       Со спины раздался свист. С лестницы, что вела вглубь корабля, махал солдат, одетый в красные цвета офицера и маску-противогаз.       — Тебе сюда! — выкрикнул он.       Риз поднялся к нему и встретил настороженные взоры сидящих на баррикаде солдат и злосчастную гермодверь, которую они держали открытой.       — Старший лейтенант пустотных вооруженных сил, — представился офицер, однако на воинское приветствие он поскупился, как и на свою фамилию. — Полагаю, мы сейчас заодно?       — У вас дверь заклинило? — тут же поинтересовался Риз.       Из глубины корабля донесся грохот и хриплое завывание. Солдаты тут же переключили внимание обратно на коридор, где уже лежало несколько опаленных, скрученных тел.       Сдавливающее горло напряжение усилилось.       — Нет, — коротко ответил офицер. Через остекление маски отлично виднелось его абсолютно серьезное лицо.       — А чего не закрываете?       — Мы ждем команду спасения. Они должны пробиться сюда с капитаном.       — И где этого вашего капитана видели в последний раз?       — Последний раз он выходил на связь из камбуза, где ему приходилось держать оборону.       Риз покачал головой:       — Мои поздравления. Ваш капитан с железной гарантией мертв, как и ваша спасательная команда, потому как камбуз, насколько я видел, находиться буквально впритык к эпицентру заражения. Заприте за мной дверь и улетайте, а я со спокойной душой смогу заложить заряд в топливном хранилище и спалить этот корабль к черту.       Затихшие «пустотники» переглянулись. Не моргнув глазом, лейтенант ловким движением снял с себя бейдж с электронным пропуском и протянул его.       — Желаю удачи, — не меняя тональности голоса, сказал он. — Но без капитана мы корабль не покинем. Без него или его тела.       — Вижу, задачу вы мне не собираетесь облегчать… — прорычал Риз, вешая пропуск на шею и уже начиная жалеть, что Лотос поручила ему данную миссию. — Ну тогда ждите, скоро тело капитана к вам само придет и, скорее всего, с друзьями. Там вы все к нему присоединитесь.       — Пункт четырнадцать запятая пять, — отчеканил офицер. — В нем говорится, что в случае любой экстренной ситуации, которая вынудит экипаж покинуть корабль, военный персонал обязан спасти капитана или его останки даже ценой жизни. Мы все подписывали этот контракт. Так что мы вполне готовы подождать, когда капитан соизволит самостоятельно явиться к нам, вне зависимости от его товарного вида. Коридор длинный, батарей к оружию у нас с запасом, а от спор мы держим в ангаре избыточное давление. Мы знаем, как бороться с биологической угрозой.       Риза не переставало удивлять, как за время его сна Корпус возвел бюрократию и преклонение подчиненных перед начальством в абсолют. Из-за этого буквально на всех уровнях вертикали развелась куча паразитов. Но стоящий перед ним лейтенант совсем не выглядел как прихлебатель или лизоблюд, получивший вольготную должность на транспортнике и готовый в любой момент поджать хвост, когда припечет, невзирая на жестокие наказания за нарушение контракта.       Пока окружавшие его солдаты были снаряжены герметичными костюмами, а все остальные находились в тылу, сам он надел обыкновенный противогаз, открыто демонстрируя пренебрежение к напавшей на них заразе. Он выполнял возложенные на него обязанности и отступать не собирался, что не могло не вызывать уважения. И подчиненные, похоже, были в нем уверены.       «Прямо в духе моего отца…» — пронеслось в голове.       Риз быстро отбросил эту мысль, пока она не поглотила его, не сковала когтями пережитого ужаса, и произнес менее агрессивным тоном:       — Вряд ли вас учили бороться именно с техноцитом, он намного страшнее. Так что тащить зараженное тело не лучшая затея.       — Про огонь и сохранность останков в пункте не было написано ни слова, — на мгновение офицер позволил себе улыбнуться краем губ. В подтверждение его слов один из солдат качнул в руках огнемет Корпуса, больше похожий на крупную винтовку. Странно, конечно, использовать такое оружие на корабле, доверху набитом горючими смесями, но слабость техноцита они хотя бы знали. — Генетическая экспертиза подтвердит, что мы сделали все, что требуется.       — Однако задача взорвать корабль все еще стоит у меня на первом месте.       — У нас есть связь с вашим помощником, — сказал лейтенант. — Я сообщу ему, когда мы отчалим. Судя по донесениям с камер и движению зараженных, ждать нам недолго.       — Может, стоит помочь им найти капитана? — передал Ордис по частоте, которую могли слышать только Риз и Миса.       «Быстрее он их найдет, чем мы его, — заключила она. — Мы заложим бомбу и свалим отсюда. Не собираюсь я оставаться на этом проклятом корабле больше необходимого. Если они хотят сгореть вместе с ним — это их выбор».       Риз призадумался и показал термобарический заряд лейтенанту:       — А эту штуку можно просто по трубопроводу запустить?       — Все оборудование для перекачки топлива стоит в тех местах, где мы его сгружаем или загружаем, — неутешительно ответил он. — По сути мы лишь летающая канистра с толстыми стенами, у которой не предусмотрен даже экстренный сброс.       — Понятно…       Риз убрал заряд обратно на пояс, повернулся к открытой гермодвери и прошел через узкий проем между баррикадами. «Пустотники» тем временем опустили стволы энергетических винтовок.       Встав посреди сгоревших тел, он обернулся к офицеру, что остался позади:       — Как тебя звать по связи в случае чего?       — Тайрос, — ответил тот. — Надеюсь, в будущем нам не придется встречаться при менее располагающих к сотрудничеству обстоятельствах.       Кивнув, Риз направился вглубь корабля. Ощущение угрозы все сильнее сжимало горло и грудь, и вскоре ноги будто сами запротестовали идти дальше. Но затем Миса смогла заставить себя сделать первые и самые мучительные шаги навстречу витающей в воздухе смерти.       Сердце варфрейма билось ускоренно. Ведущий в ангар коридор остался позади. Местами на аккуратных обводах внутренней обшивки стали встречаться болезненные, пульсирующие язвы. Техноцит разрушал или обращал все, чего бы ни коснулся. Органику, электронику, даже холодную оболочку целого корабля. Вирус нарастит плоть и мышцы на механических приводах, вторгнется в программный код, заставит работать на себя. У людей — срастит и укрепит кости, раздует плоть, нарастит клыки и шипы и подчинит все единому, вечно голодному разуму.       Ордис вел Риза и Мису по отсекам транспортника, то и дело указывая направление. Все двери на их пути пока что оказывались открыты, и пропуск лейтенанта оставался висеть на шее без надобности. Заражение, что им встречалось, было только на первых стадиях, но это не значило, что через час оно не будет повсюду.       Не было и живых зараженных. Одни лишь трупы со следами ожогов большей части тела и обломки пораженных вирусом Моа и дронов. Похоже, местный разум копил силы, дабы нанести последний удар по уцелевшим в ангаре. И, возможно, попав каким-то образом на транспортник, он осознанно выждал подходящего момента, чтобы пустить свои корни. Недаром именно умение мыслить и делало это биологическое оружие Орокин самым опасным из всех возможных зараз.       Риз подумывал, как ему все же помочь «пустотникам» и встретить рой в открытом бою. Однако перед тем, как что-то решать, ему нужно было уточнить одну маленькую деталь.       — Ордис, напомни, сколько членов экипажа на этом корабле?       — Одна тысяча четыреста двадцать два, оператор, — ответил цефалон.       По жилам от услышанного словно лед хлынул.       «Мать твою…»       Нет. Риз совсем не собирался подвергать их такой опасности. И боялся он не столько за себя, сколько за обладательницу тела, которым он управлял.       Так что план притихшей Мисы в данном контексте звучал как самый здравый.       «Закладываем заряд и сваливаем…» — после этой его мысли он ощутил, как давление в горле немного ослабло, и появилось легкое чувство благодарности.       Чем дальше они спускались вглубь корабля, тем последствия заражения становились все более жуткими. С верхних палуб и из-за стен доносились грохот, лихорадочный топот, завывания, звуки стрельбы и приглушенные крики, вынуждая Мису крепче обхватывать рукояти пистолетов и до предела напрягать все органы чувств.       Путь все еще был относительно чист, ни одного зараженного, хотя Ордис говорил, что они давно должны были встретить их. И тут даже Риз стал теряться в догадках: то ли им пока чертовски везло, то ли вирус избегал их намеренно, чуя опасного врага.       Однако дальше пульсирующая слизь пятнами уже покрывала стены, потолок и пол так, что вскоре у них не осталось иного выбора, кроме как идти по этой мерзкой, липкой жиже. Чавкающей походкой они дошли до закрытой гермодвери, за которой, по словам Ордиса, до топливных резервуаров было рукой подать.       По моргающей панели управления стекал черный ихор, однако она все еще работала. Риз приложил к ней полученную от лейтенанта карту доступа. Экран зашелся помехами, издавая статический треск, однако гермодверь пришла в движение, разрывая налипшие на нее наросты.       Едва она приоткрылась, как перед их лицом возникла ломаная, раздутая туша и бросилась в образовавшийся проем, рыча и булькая. Миса на чистом рефлексе размозжила череп нападавшему ударом рукояти. Брызнули темно-красные сгустки, что раньше были кровью, и в следующую секунду Миса на пару Ризом с ужасом обнаружили, что зараженный оказался одним из целой толпы скрюченных, поросших опухолями и костяными наростами человеческих тел.       Хлынувшая живая волна неожиданно слилась в голове с бурей жгучего песка, что обрушилась на них, ослепляя и раздирая кожу.       Вырывая их обоих из наваждения, Риз сразу же отскочил назад, позволяя замешательству Мисы перерасти в чистую ярость. Бешеный огонь из Регуляторов сразу же скосил ближайших «бегунов», разрывая гнилую плоть, отрывая куски наростов и поражая тех, кто был за ними.       Шаг за шагом они отступали, пока в проеме друг на друга валились искаженные тела людей, издавая чудовищные крики, а марионетки вируса все не кончались, будто специально выжидали момента для атаки.       Отстреляв магазины в обоих пистолетах, Миса сбросила их, быстро вставила новые, «надев» Регуляторы на запасные магазины на бедрах и продолжила вести огонь. Лишь в момент перезарядки Риз услышал, как со спины к ним приближался грохот сапог вместе с болезненными завываниями.       «Ловушка…» — мимолетная мысль посетила его бурлящий разум, и она окатила их обоих подобно леденящему ушату воды.       Решение он принял, не раздумывая. Разорвав соматическую связь, он вернулся в реальность в собственном теле. Спертый воздух, наполненный запахами гниения и спорами техноцита, что теперь обжигали нос, показался наименьшей проблемой, когда Риз увидел надвигающихся с тыла тварей, в то время как Миса вела непрерывную стрельбу, убивая тех, кто спереди.       Первого зараженного «пустотника» он рассек лучом Бездны надвое, на секунду погрузив помещение во мрак. Едва тот пал, Риз обнаружил, что к нему в упор подбежал другой зараженный, замахиваясь огромными когтями.       Среагировать Риз вряд ли бы успел, однако Миса вытянула руку с пистолетом над его плечом и одним выстрелом взорвала покрытую наростами голову, после чего убила следующего и затем еще одного.       — Жить надоело?! — выпалила Миса, стреляя сразу в обе стороны.       — Мы влипли в эту хрень вместе, значит и вырываться будем вместе! — прокричал Риз сквозь рев стрельбы и завывания чудовищ. — Займись своим сектором, я займусь своим!       В подтверждение всей серьезности намерений он рассек лучом Бездны еще двух «бегунов», оставив борозду от стены до потолка. В этот же момент верхняя половина убитого им «пустотника» внезапно ожила, задергавшись прямо у его ног.       Риз рефлекторно ударил ногой по вздутой голове. Сам он не обладал силой варфрейма, поэтому и быстро добить живучего гада у него не вышло, из-за чего тот смог вцепиться в ногу. Когти не успели разрезать ткань костюма переноса лишь благодаря тому, что Риз коленом прижал хрипящее существо и лучом прожег в его черепе дыру.       Собственное сердце грозилось выскочить из груди из-за кипящего в венах адреналина, однако Риз действовал быстро и осознанно. Поняв, как лучше убивать этих тварей в данных обстоятельствах, он вскочил обратно на ноги и распорол следующего бегуна от низа до макушки. Еще несколько отвратительно пахнущих внутренностей вывалилось на залитый грязно-бурой субстанцией пол.       Не будь он привитым Орокин от их же собственного техноцита, он бы вообще ничего не навоевал. Но даже так Риз чувствовал ломоту в мышцах от ядовитого воздуха и болезненное покалывание по всему телу от интенсивного использования дарованных стервозной-сукой-Бездной способностей. Долго он в таком темпе биться тоже не сможет.       Пока за спиной без остановки гремели Регуляторы Мисы, под телом одного из убитых Риз нашарил взглядом частично обрубленный приклад. Разглядев в очертаниях ихора что-то похожее на огнемет Корпуса, он тут же подскочил к нему, попутно отрубив голову подбегающему инженеру, и с трудом вытянул за рукоять, буквально открывая его от наростов владельца.       «Огненная» винтовка оказалась измазанной в пульсирующей дряни, которая шипела при попадании на все еще теплый ствол, с петли свисал обрубок оружейного ремня. Где у нее там в теории предохранитель Риз понятия не имел, поэтому ему оставалось лишь надеяться, что он снят, и что эта штука не взорвется у него в руках. Наведя ее на коридор, по которому приближались новые «клиенты», он со всей силы надавил на спуск.       За снопом искр из винтовки под большим давлением вырвалось густое пламя. Завывания чудовищ разом превратились в дикие вопли. Запахи разложения перебила удушливая вонь горелой вирусной плоти, и несмотря на это Риз с торжествующей улыбкой пироманьяка заливал огнем дергающиеся в агонии фигуры, ощущая как от сильного жара винтовки липкий ихор техноцита на его костюме и на самом оружии съеживался и опадал.       — Оператор, рядом с вами же несколько сот тонн горючих материалов! — взмолился голос Ордиса в ухе.       — Сам попробуй их остановить, если есть идеи получше!       Выплюнув остатки боезапаса, огнемет затух. Пятясь от устроенного им ада, зажимая нос и рот от дыма, от которого и так начала кружиться голова, Риз обернулся проверить Мису. Ее пистолеты, как он успел заметить, больше не стреляли.       Она стояла ровно на том же самом месте перед десятками истекающих кровью тел зараженных, целясь Регуляторами в сторону отсека с хранилищем и нервно выискивая новые цели. Ровно в этот же момент с потолка начало разбрызгиваться гасящее огонь вещество, а гермодверь принялась со скрипом закрываться.       — Туда, живо! — скомандовал Риз.       Бросив опустевший огнемет на пол, он переместился в Бездну, где остатки спор на его теле растворились в чуждом измерении, и в один скачок оказался за дверью. Миса же разбежалась и ловко прыгнула в быстро сужающийся проем.       С противным хрустом и чавканьем дверь раздавливала распухшие тела, но в конце концов захлопнулась плотно, преградив путь новым зараженным, что пробежали сквозь потушенный пожар.       Горло и нос жгли остатки едкого дыма, глаза слезились, а каждая мышца в теле была словно натянута как струна. Каждое движение отдавалось болью. Пока Риз оглядывал на удивление просторный отсек в поисках емкостей, он думал, что сможет спокойно вздохнуть. Однако стоило ему втянуть менее опасный лично для его организма воздух, наполненный спорами, как его тут же согнуло пополам и вырвало.       — Оператор, вам следует немедленно вернуться обратно в варфрейм! — заголосил цефалон в коммуникаторе. — Вы зря подвергаете себя такой опасности!       — Ордис… — взглотнул Риз, опираясь о колени и смотря в грязный пол. — Будь добр. Заткнись.       Пока зараженные безуспешно бились в гермодверь, Миса выжидающе наблюдала за ним со стороны, что не ускользнуло от его внимания.       — Дай мне минуту… — поднял он палец, стараясь медленно дышать, и криво улыбнулся. — Я не варфрейм, я не такой стойкий ко всей этой… Дряни.       Пока Риз приходил в себя, он заметил странные, залитые склизкой субстанцией пороги рядом с собой и пробежался взглядом по отсеку. Когда из общего хаоса разрухи он выцепил широкие цилиндрические трубы, идущие от пола до потолка, и приборные панели, до него вдруг дошло, что емкости с топливом были снизу и одновременно сверху, что отлично сходилось с общей схемой корабля.       И, похоже, хранилище действительно было хорошо укреплено, потому как он с пустым выражением лица так же обнаружил на них свежие следы от бронебойных сердечников Регуляторов.       — Чуть не взорвала нас, да? — спросила Миса, подхватив направление его взгляда.       — Да и черт с ним, — безапелляционно отрезал Риз, выпрямляясь. — Главное, мы это место нашли, осталось…       В то время как Миса сменила магазины в пистолетах, неожиданно свет в помещении вырубился, а зараженные за гемодверью затихли. Осталось лишь красное свечение аварийных фонарей и моргающих приборных панелей. В наступившей бесшумной тьме из громкоговорителей раздался шумный треск. На его фоне в эфир прорезались голоса, которые все как один захрипели одновременно, перебивая друг-друга.       — Почему вы отвергаете нас?..       — Чтоб тебя… — выругался Риз, понимая, что техноцит начал овладевать системами корабля. И в их обстоятельствах это было чертовски плохо.       — Примите наш дар… Не уничтожайте нас… Станьте снова единым…       — Эм-м, оператор! — с тревогой заговорил цефалон.       — Что?!       — Система жизнеобеспечения и вентиляции перестали работать! И еще… Вся зараженная биомасса синхронно начала движение к носу корабля!       — Так! — рявкнул Риз. — Передай нашему связному вот что. Записывай! Старший лейтенант Тайрос, при всем уважении, немедленно съебывайте с корабля! Сейчас же! В противном случае, если от вас что-то останется, то я убью вас сам, и в этом будете виноваты только вы и ваша долбанная бюрократия!       Прокричав в коммуникатор сообщение, которое, как он надеялся, возымеет хоть какой-то эффект, Риз вдруг зашелся в болезненно-мокром кашле.       — Компьютерный болван прав, — сказала ему Миса. — Не рискуй. Все равно скоро тебе будет нечем дышать. Ты и без этого выглядишь так, будто сейчас легкие выплюнешь.       Вытерев рот тыльной стороной ладони, Риз глянул на ее силуэт в темноте и пожал плечами.       — Нечем дышать будет нам обоим, — напомнил он. — Хотя дыхание ты можешь задерживать подольше, этого у тебя не отнять… Ладно.       Риз выдохнул, прыгнул в Бездну, чтобы вновь очиститься от спор техноцита, и только уже после этого вселился в тело Мисы. Дышать стало заметно легче, однако воздух по-прежнему ощущался нездоровым на вкус, и рефлекс закашлять все еще беспокоил горло.       Используя более острое зрение варфрейма, Риз нашел участок отсека, не покрытый заражением, и прикрепил к потолку термобарический заряд, чтобы вирус не вмешался в его работу.       — Ордис, ты там ищешь выход для нас или как? — спросил он, устанавливая подрыв по сигналу, либо по истечению тридцати пяти минут на случай, если сигнал по какой-то причине не сможет активировать взрыватель.       — Есть несколько вариантов. Но в каждом вам придется пробиваться через зараженных.       — Да неужели? — саркастично отозвался Риз. — Какой самый короткий?       — Через шахту лифта к мостику корабля. Туда ведет небольшая дверь со стороны кормы, вы должны ее видеть. Вам лишь… Нужно ее как-то открыть.       — Справимся.       Включив обратный отсчет на бомбе, он быстро нашел искомый проход, подошел к моргающей панели доступа и приложил к ней карту лейтенанта.       Экран исказили помехи и те сложились в рваную надпись:       Станьте единым.       Панель Риз в ту же секунду разбил ударом кулака.       — Ясно, — прорычал он и осмотрел толстую автоматическую дверь перед собой. — Ордис, соедини меня с Лотос.       — Сейчас, оператор…       Спустя короткое время в эфире появился знакомый холодный голос.       — Твой цефалон передал, что у тебя появились проблемы, — начала она разговор сразу с дела.       В той же манере поступил и Риз:       — Со своими проблемами я как-нибудь разберусь, ты мне скажи другое. Моя команда или кто-нибудь из ребят неподалеку знает, что мне не помешала бы помощь?       — Я считала, что ваших с варфреймом способностей окажется достаточно, чтобы выполнить все цели задания. Ордис так же сказал, что выжившие все еще на корабле. Ты им не помог эвакуироваться?       — Ордис, Тайрос там еще упорствует на своем? — прямо в эфире решил уточнить Риз.       — Похоже, на то, оператор… Судя по биологическим сигналам, их теснят. Долго они не выстоят, а челноки все еще пристыкованы.       — Слышала? Не хотят твои выжившие эвакуироваться, не хотят и все тут! — огрызнулся он, испытывая нерациональную злость. Возможно, из-за того, что его все еще лихорадило после прогулки по зараженной местности, ибо ломота в мышцах, жжение в горле и головная боль ощущались до сих пор. — Почему — сама можешь у них спросить, мое дело эту посудину взорвать, чтобы других потом спасать не пришлось. Ты отлично знаешь, что отрядила меня в совсем другую специальность. Так что могла бы и сразу озаботиться тем, чтобы вызвать помощь для спасения твоих драгоценных выживших, а не посылать нас одних на тысячу с хреном зараженных с надежной, что мы тут подохнем!       А вот откуда к нему пришла последняя мысль он вообще понятия не имел, из-за чего Риз сразу умолк. Как влияние чужого разума это не ощущалось. Произнесенные им слова сорвались с языка спонтанно и походили на умозаключение, сделанное на ходу.       Впрочем, выглядело оно для него настолько же неожиданным, насколько и нелепым, как обыкновенное детское желание найти виноватых в собственном плачевном положении.       — Термозаряд установлен? — спросил невозмутимый женский голос.       — Да, — сухо ответил Риз. — Поставил таймер на полчаса.       — Пробейся обратно в ангар и помоги выжившим покинуть корабль до взрыва. Теперь это твоя основная задача.       Команда была настолько до беспощадности логичной, что и возразить ему оказалось нечего. Именно для этого его сюда прислали, ведь кому как не Тенно выкручиваться из подобных передряг с помощью варфреймов. Это с одной стороны. С другой — он вдруг осознал, почему сложившаяся ситуация его так сильно бесила. Ставить свою жизнь на кон ему не привыкать, бывало и хуже.       Его чертовски злил тот факт, что все эти казусы планирования ставили под угрозу жизнь Мисы. Как и то, что ее Лотос, похоже, рассматривала не более чем расходный материал, как и всех остальных варфреймов, которыми должно управлять издалека.       Но терзала Риза еще и другая деталь. Если Лотос получала непрерывный поток данных с его Орбитера, то она обязана была заметить, что камера переноса в данный момент не используется.       Из-за противоречивости мыслей он буквально впал в ступор, уставившись на дверь перед собой, пытаясь подобрать верные слова.       — Риз, — окликнула его Лотос. — Выполняй приказ.       Ему стоило лишь подумать о том, чего говорить по-хорошему не стоило, как Миса перехватила эту мысль, а затем и инициативу.       — Обойдешься, — отправила она ответ своим голосом, после чего усилием воли исключила Лотос из эфира.       Повисла тишина.       — Да уж… — сказал Риз и осмотрел дверь более ясным взглядом, заставив голову работать на то, как им выбраться отсюда. — Ордис, можешь сказать, где у этой штуки замки?       — Стержни выдвигаются по бокам, но в данный момент они не активированы…       — Серьезно? Ну тогда…       Осмотревшись по сторонам, он пригляделся к каркасу, что ограждал выступающие из стен топливные трубы с датчиками давления. Риз подыскал подходящий участок и со всей силы ударил ногой по левому краю. Каркас едва прогнулся. Однако после третьего и четвертого удара металл стал рваться, благодаря чему получилось руками оторвать балку с одной стороны, а затем резкими движениями сорвать ее и с другой, получив в итоге подобие лома.       На всякий случай Риз обновил таймер на термозаряде, дабы тот начал отсчет заново, парой ударов ног сплющил один конец лома и затем поддел им дверь и протолкнул дальше.       Отключенные приводы не оказывали сопротивления, однако и без того тяжеленная плита из жаропрочного металла поднималась с большим трудом даже для варфрейма, использующего силу рычага.       — Мне сообщить вашим друзьям, чтобы они летели к вам? — вмешался Ордис.       Задержав дыхание и опустившись на колено, Риз положил балку себе на плечо. А та уже начала опасно гнуться. Надо было быстро что-то выдумывать.       — Поздняк уже… — выдохнул он. — Хотя можешь, конечно. На фейерверк хотя бы посмотрят.       Осмотревшись в поисках предмета, которым можно было бы удержать дверь, он кое-как дотянулся до ящика с запчастями, попробовал подставить его, но высоты все еще не хватало.       «Давая я поведу?» — мысленно предложила Миса, всецело ощущая его плохое состояние. Чувствовалась в этом и некоторая… Забота?       — Нормально все… — вслух ответил Риз, бросая лом и подхватывая приоткрытую дверь руками, приподнял ее еще на несколько сантиметров и быстро подставил ящик. — Сказал вытащу нас отсюда, значит вытащу!       Говорил он на самом деле немного другое, а об этом лишь думал.       — Боль уйдет… — снова разнесся хор болезненных голосов. — Навсегда…       С другого конца отсека вдруг раздался громкий скрип гермодвери. Из открытой кровавой пасти с ошметками раздавленных тел с щелканьем и рычанием в отсек ввалились зараженные, а автоматическая дверь включила приводы и начала сдавливать ящик с запчастями. В последнюю секунду Риз успел протиснуться на ту сторону прежде, чем опора поддалась чудовищному давлению и с треском раскололась. Визг приводов оборвался свистом поломки.       Туша одного из зараженных с грохотом ударилась об дверь, а второй упал на пол и стал просовывать руку в узкую щель, издавая клокочущие звуки.       — С каждой минутой все лучше, мать его! — Риз прострелил налитую чем-то оранжевым конечность из Регулятора и поднялся на ноги. — Ордис, куда нам?!       — Дальше по коридору вы увидите двери пассажирского лифта!       Так и оказалось. И раздвигать створки было во много раз проще, чем поднимать толстую плиту металла. После беглого осмотра шахты выяснилось, что лифт был полностью покрыт слизью вируса и вряд ли работал. Благо находился он в самом низу, а перед глазами тянулись его тросы. Не долго думая, Риз прыгнул, ухватился за них и стал планомерно подтягиваться вверх, уперев ноги в стену.       Чем выше они поднимались, тем труднее становилось дышать и тем сильнее становился идущий наверх сквозняк. Болезненные ощущения в горле и чувство жара ситуацию не улучшали.       — Капитанский мостик же сейчас разгерметизирован, так? — спросил он.       — Да, но подняться вы сможете только на уровень ниже него, и мои сканеры фиксируют там наличие биологических сигналов.       — Понятно. Однако, слушай, такой путь до хранилища все равно был бы гораздо короче, чем идти от самого носа. Какого черта ты нас сразу через мостик не запустил?       — Ордис решил, что правильнее было бы сначала помочь выжившим. Согласно…       Цефалон прервался ровно в тот момент, когда трос в шахте вдруг качнулся и Мису потянуло к стене в сторону кормы.       — Дай угадаю, — начал Риз. — Техноцит запустил двигатели корабля?       — Похоже на то!       — И меняет курс?       — Именно так!       — Дождались, называется… — прорычал он и мысленно зарекся, что никогда больше не доверит планирование ни Ордису, ни Лотос, а всегда будет обдумывать все сам от и до. Как, собственно, он и делал, когда работал в составе команды.       И как будто этого было мало, сверху из распахнутых дверей лифта в шахту залетели два боевых дрона и начали пикировать вниз. Из покрытых опухолями каркасов заработали парные энергетические винтовки.       Риз сразу же, как их увидел, перехватил правый Регулятор и открыл беглый огонь. Бронебойные сердечники быстро уничтожили летающие машины, однако их заряды успели обжечь ногу и плечо, из-за чего пришлось повиснуть на тросе одной левой рукой.       Падая, обломки дронов бились об стены. Риз вжал голову в плечи, дополнительно обхватывая трос еще и коленями. Кусок двигателя болезненно ударил по спине, однако серьезных увечий не причинил.       Когда грохот стих, Риз, шипя себе под нос, продолжил подъем.       «Ты едва на плаву держишься», — подметила Миса.       «Сама-то держишься?» — задал он вопрос с целью сменить тему.       Хотя в груди снова отчетливо рос колючий ком ее дурного предчувствия по мере того, как они приближались ко вскрытым дверям шахты, откуда вылетели дроны, сам Риз уже действительно по большей степени действовал на автомате и старался изо всех сил не провалиться в забытье. С этим ему помогало присутствие Мисы, чьи мысли и ощущения постоянно цепляли его, возвращая в реальность, и одновременно то, что напрягаться приходилось не его ослабевшему телу.       «Я в норме», — уверенно ответила она, испытывая ярое желание перехватить управление и собственноручно доказать не только ему, но и самой себе, что никакие страхи из прошлой жизни не могут понукать ею. Но она этого не делала из понимания, что пока Риз действовал, ему было проще оставаться в сознании. — «А вот ты…»       «Отдохну, когда выберемся…» — по-своему закончил он ее мысль, вяло усмехнувшись.       Глубоко вздохнув и набрав остатки воздуха в грудь, Риз задержал дыхание, подтянулся еще раз и запрыгнул в зал управления. Там их ждали дергающиеся существа, что некогда были офицерами корабля, о чем говорили ошметки их бело-синей униформы.       С холодной головой и огнем в сердце Риз сходу пристрелил тех, что стояли по бокам, а того, кто бросился на него спереди, ударил рукоятью пистолета, ломая ему кости рук. Застывшее в ломанной гримасе и покрытое отростками лицо с вытекшими глазами отреагировало лишь булькающим звуком похожим на:       — Навсегда…       Риз пропустил его по инерции мимо себя и отправил в полет по шахте лифта вслед за дронами.       «Похоже, у офицеров своя отдельная столовая с отдельным расписанием, раз во время заражения они остались тут…» — бессмысленно подумал он, пока Регуляторы в его руках гремели, убивая все живое, выбивая искры из аппаратуры при красном свете опухолей и аварийных ламп, а из распухших тел — шлейфы вязкой крови с ошметками плоти. — «Ну да… Логично».       В такт выстрелов стучало и сердце, чей пульс давил на виски все сильнее из-за того, что им приходилось не дышать. На это Риз не обращал внимание. Лишь когда в пистолетах вновь опустели магазины, он вышел из подобия боевого транса.       В живых остался только один из зараженных с перебитым позвоночником, из-за чего его тело было неестественно скручено. Он тянул руку, валяясь за голографическом столом. Риз ударом ноги раздробил ему череп, а затем огляделся по сторонам, перезаряжая пистолеты.       Двери, что разделяли центр управления с мостиком, находились по углам комнаты. Опухоли техноцита плотно обросли левую из них, из-за чего дверь сдвинулась вбок и между ней и проемом образовалась щель, в которую под шумный свист уходил воздух. А вот правая дверь осталась целой и незатронутой вирусом. И, в отличие от автоматической двери на нижней палубе, на этой был предусмотрен ручной механизм открытия и закрытия на экстренный случай. Да и открывалась она, судя по конструкции, вбок, а не вверх.       Прокручивая ручку на стене против часовой стрелки, Риз постепенно сдвигал дверь. Шум разгерметизации усилился многократно, однако затем быстро спал до приглушенного завывания ветра, который тактильно ощущался намного более сильным, чем могло показаться.       Открыв проход, Риз увидел лестницу, которая заворачивала налево. Поднявшись по ней, он, подгоняемый в спину потоками воздуха, легкой походкой вышел к еще одной, более широкой лестнице и взобрался наконец на мостик, где искусственная гравитация действовала гораздо слабее. Внутренние панели, как и приборы, были искорежены и оплавлены, словно от взрыва. Ризу приходилось держаться за торчащие обломки конструкций, чтобы не вылететь через полностью разломанное панорамное остекление в космос.       И то, что он увидел через пробоины, ему совсем не понравилось. Всю нижнюю часть горизонта занимал Марс, и корабль, очевидно, шел на снижение, ибо когда Лисет еще только подлетал к нему, нос транспортника был обращен к звездам.       «Эта тварь летит обратно к планете», — заключила Миса.       «Ага. И держит верный угол для безопасного входа в атмосферу», — согласился Риз.       Однако зрелище, которое предстало перед их глазами, вызвало еще большую тревогу. Неожиданно из ангара в носу с левой стороны вылетел челнок, и спустя всего пару секунд его накрыл ураганный огонь зенитных турелей корабля.       — Вот же… — процедил Риз, наблюдая, как челнок Корпуса разлетается на части под импульсами турболазеров. На мгновение он представил, как бесславно погибает старший лейтенант Тайрос, однако потом вспомнил, что если он еще и жив, то человек его характера при эвакуации покинет корабль в самую последнюю очередь. — Ордис! Техноцит перехватил управление над системами обороны!       — Этого я и опасался… — отозвался цефалон, после чего проступил один из его глюков. — Слишком много разума для недожаренного куска мяса…       — Значит, подлететь и забрать ты нас не сможешь, — подвел Риз неутешительные итог. — И хрен что взломаешь, когда вирус переписывает код каждую секунду.       В голове он быстро прикинул, как можно было бы самому отдалиться от этого трижды проклятого корабля, однако все его идеи заканчивались на том, что они либо обратятся в пепел в пламени работающих на полную мощность двигателей, если они прыгнут в заднюю полусферу, где находилась слепая зона у большей части систем защиты, либо в пыль под огнем турелей в иных случаях.       «Не хочет нас тварь так просто отпускать…»       Однако затем ему на ум пришла совершенно безумная идея. И, судя по похолодевшим жилам, затея совсем не понравилась Мисе, пусть та и понимала, что дело в общем-то дрянь.       — Ордис, — начал Риз. — От баков с топливом нас же разделяют несколько бронепалуб, верно?       — Именно так, оператор, но вы же не собираетесь?..       — Что будет, если встать на мостик сверху, подорвать заряд и оседлать взрывную волну? Разве взрыв топлива сможет полностью испарить такую громадину? Мне вот так не кажется.       — Топливо нет, а вот реактор с огромностью вероятностью — да! — тревожно повысил голос цефалон. — Он сдетонирует вслед за хранилищем, оператор! Это самоубийство!       Да, звучало это все чертовски опасно, но, хочется им или нет, корабль необходимо было уничтожить до того, как техноцит доведет его до какого-нибудь населенного пункта или хотя бы войдет в атмосферу и разбросает свои споры. В обоих случаях локальная проблема рискует превратиться в катастрофу планетарного масштаба. Даже сквозь туман кислородного голодания и бьющий по вискам пульс Риз осознавал это кристально чисто.       При этом время на собственное спасение у них стремительно заканчивалось. Вибрации, которые Риз ощущал, держась за обломок настенной панели, постепенно усиливались, что говорило о том, что они входили в верхние слои атмосферы.       Из ангара в носу вылетел второй челнок, уже справа, и вот он решительно не хотел повторять судьбу своего собрата. Едва отстыковавшись, челнок сразу же развернул двигатели, заложил крутой разворот и ушел под брюхо корабля, где и исчез из виду, не давая уже начавшим двигаться зенитным турелям время для сведения. Риз пожелал ему удачи и мысленно спросил:       «Готова?»       «К чему? К самому чокнутому плану?» — переспросила Миса.       «Да. Так ты со мной?»       «Разумеется».       — Ордис, залетай со стороны кормы, — в голос скомандовал он. — Я попытаюсь оторваться от крыши мостика как можно выше, но если я скажу «взрывай», ты отсылаешь сигнал на подрыв безо всяких возражений, ясно?!       — Но… — попытался возразить цефалон.       — Никаких но! Действуем!       Риз оттолкнулся от настенной панели. Благодаря ослабевшей гравитации и выходящим потокам воздуха он практически подлетел к разбитому остеклению, ухватился за верхний погнутый край и перевалился за границу корабля. Оказавшись ногами вверх, он, цепляясь за обшивку в наступившей невесомости, перебрался на крышу мостика, где находились передатчики и сканеры ближнего радиуса действия.       Зацепившись за ближайшую антенну, Риз оглядел турели позади, которые пока не замечали его, и с тревогой насчитал сразу шесть штук в прямой видимости — четыре наверху и по одной по бокам. Тряска обшивки под ним усиливалась и уже можно было заметить идущий по краям корабля след от нагрева.       — Ордис? — окликнул он цефалона.       — Уже на подлете! Можете прыгать!       Упершись согнутыми ногами в крышу мостика, Риз подпрыгнул, вложив все силы без остатка, и оторвался от корабля. Дороги назад больше не было, и ускоренное биение сердца стало ощущаться особо сильно на фоне полного отсутствия дыхания на протяжении уже нескольких минут. Оба их организма находились на пределе своих возможностей.       Дабы придать себе дополнительное ускорение, Риз сразу же вытянулся по струнке и стал стрелять вниз из обоих Регуляторов. Выстрелы в вакууме были абсолютно бесшумными, создавая иллюзию, что от истощения он стал терять сознание. Лишь отдающая в руки отдача еще как-то давала понять, что он пока не вырубился.       Сперва казалось, что они поднимались достаточно быстро, однако громадный корпус транспортника все равно по ощущениям находился слишком близко, и осознание, что внутри него находились тысячи тонн взрывоопасной смеси вместе с термоядерным реактором, только усугубляло чувство опасности. Каждая секунда ощущалась мучительной вечностью.       «Все равно слишком близко», — тревожная мысль повторялась в его голове подобно заевшей пластинке. — «Слишком близко, слишком…»       Все стало еще хуже, когда ближайшая пара зенитных турелей пришла в движение, плавно, но неумолимо разворачивая свои орудия в сторону мостика.       Миса сама направила на них пистолеты и в бессильной ярости ураганного огня опустошила магазины. У правой башни вдруг заклинил поворотный механизм, однако левая будто ничего и не заметила и уже поднимала на них спаренные стволы труболазеров, как и вся остальная оборона транспортника в поле зрения.       — Ордис, взрывай! — скомандовал во весь голос Риз за секунду до возможной смерти.       Первая турель успела выпустить лишь короткую очередь. И прошла ли она мимо, или же один из зарядов прожег им грудную клетку насквозь, с ходу понять не удалось. Все чувства разом были ослеплены вспышками пламени, что вырвались из недр корабля. Здоровенный транспортник разорвало изнутри, вся верхняя бронепалуба взметнулась вверх им навстречу, выгибаясь и раскалываясь на миллионы смертоносных осколков.       Ужасающую картину близкого взрыва в то же мгновение перекрыла нижняя часть фюзеляжа Лисета. Закрыв своего оператора, Ордис с неслыханной точностью затормозил под ним, подставляя раскрытую десантную капсулу. Когда работающий маршевый двигатель потянул Лисет в обратную сторону, Риз с Мисой уже оказались в нише капсулы под фиксакцией магнитных замков и под обжигающими струями очищающей смеси против спор техноцита. И даже в этот момент, они почувствовали, как по корпусу Лисета забарабанили осколки прежде, чем цефалон перешел на форсаж. Только чудом они не угодили под обломки крупнее, которые легко могли бы их смять.       Покидая радиус взрыва на предельно возможной скорости, Ордис включил ротор капсулы, укрывая своего оператора под прочный корпус Лисета. Однако Риз и Миса успели увидеть, как ярчайшая вспышка света ядерного взрыва беззвучно озарила пространство космоса, превратив мир в контраст из белых и черных цветов.       Хорошо, что десантный корабль и его системы обладали большой устойчивостью как к нагреву, так и к радиационному и электромагнитному воздействию. Иначе, будь они на обычном челноке, то на таком расстоянии с легкостью превратились бы в фонящую, раскаленную коробку из металла с полностью выгоревшей электроникой.       Пусть ударная волна в космосе им и не грозила, но даже так на короткий срок показалось, что сердце перестало биться.       Когда отключились замки и перед глазами разъехались створки пола мостика, Риз жадно втянул чистый, пригодный для дыхания воздух. Все наконец закончилось, они выбрались. Чувство опасности ушло. На смену ему пришли чудовищная усталость и сонливость. Хотелось вырубиться прямо в нише капсулы под звуки работающего маршевого двигателя и пролежать так часов двадцать. Поэтому управление над телом перехватила Миса.       Она встала на ноги, сошла с капсулы, позволив цефалону убрать ее обратно под пол. Неожиданно соматическая связь оборвалась, из-за чего тело Риза вновь оказалось в реальности. Только на чистой реакции варфрейма Миса успела подхватить его, не дав упасть без сил.       Усадив его на стул перед экраном, она заглянула в мертвецки бледное лицо с закрытыми глазами. На губах читалась едва заметная улыбка.       — Да-а, от техноцита тебя привили, а вот от токсичных испарений, похоже, забыли, — прокомментировала Миса, придерживая его. Риз не подал ни единого знака, что услышал ее.       — Ему срочно требуется медицинский осмотр, — зазвучал голос цефалона в динамиках.       — Это я и сама вижу! — огрызнулась Миса. — У нас есть что-нибудь от отравления?       — Только на Орбитере, и мы прямо сейчас на пути к нему. Но что конкретно ему нужно, я могу только предполагать по анализу внешних симптомов.       — Значит, анализируй тщательнее. Протянуть до ближайшего Реле сможет? Реле Мэру исключаем, там нам лучше не появляться.       — Насколько я могу судить, состояние оператора тревожное, но относительно стабильное, — сказал Ордис. — Времени должно хватить.       — Хорошо, — ответил Миса.       — Однако у нас другая проблема… — встревоженно начал цефалон. — Второй челнок, который смог улететь. Мои сканеры фиксируют слабый очаг заражения на его внешней обшивке. Он подбит, но все еще на ходу и идет навстречу Станхиону, который, похоже, прибыл на сигнал бедствия…       Аккуратно уложив Риза головой на стол, Миса отошла к приборной панели и взглянула на экран радара. Маленькая синяя точка плавно приближалась к большой сигнатуре того же цвета. Напротив военного корабля отображалась краткая сводка данных транспондера.       Миса обернулась, взглянув на Риза, чье тяжелое дыхание звучало хрипло. Хоть она и не питала к цепным псам сдохших Орокин ничего, кроме презрения, она представляла, какое гнетущее разочарование он бы испытал, если бы мог слышать слова цефалона. Офицер «пустотников», сам того не ведая, напомнил Ризу о чем-то очень важном и очень болезненном, что даже Миса не смогла рассмотреть, но успела прочувствовать.       Однако, будь Риз сейчас в сознании, то наверняка принял бы тяжелое для себя решение. Ровно то же самое, которое собиралась принять и Миса, пусть и без сомнений, но с заметным облегчением от того, что сделать это придется не ему.       — Соедини меня с капитаном Станхиона, — приказала она.       Раздалось шипение переключения частот. И, похоже, Ордис включил ее в уже установленный сеанс связи — она услышала, как чудом выживший офицер, переводя дыхание, излагал словесный рапорт о произошедшем собеседнику, который пока сохранял молчание, внимательно все выслушивая.       — Извиняюсь за вмешательство, — вклинилась Миса, процедив первые слова. — Но в вашем отчете не хватает кое-какой очень важной детали.       — Кто это? Кто говорит? — раздался наконец второй голос, который, вероятно, принадлежал капитану. — Почему в нашем канале связи посторонние?       — Прошу прощения, капитан, — на выдохе произнес офицер. Похоже, он был слишком уставшим, чтобы чему-то удивляться. — Понятия не имею, кто это. Сейчас прикажу сделать сдвиг.       — Прежде, чем вы отключитесь, хочется возразить, старший лейтенант Тайрус, — сказала Миса. — Вы меня знаете. Вы видели меня, а я видела вас, просто молчала. Ну как? У вас получилось достать тело вашего капитана? И да, кстати, спасибо за пропуск. Он пригодился нам до того, как техноцит окончательно навернул все ваши системы и перехватил управление над кораблем, из-за чего его пришлось немедленно взорвать.       В эфире повисла тишина, остались лишь фоновые шумы. Можно было подумать, что связь оборвалась, однако ответов Миса и не ждала. Таким образом она лишь привлекла внимание, чтобы ее слова имели вес.       Ради интереса она попробовала нащупать на шее бейдж, но тот отсутствовал. Должно быть, слетел, пока они барахтались в космосе.       — Тенно? — предположил лейтенант оживившимся голосом.       — Уничтожение Мантикоры — ваших рук дело? — произнес капитан, очевидно, указывая название транспортника. Его вопрос прозвучал риторически. — Мог бы вас поблагодарить за содействие, но убытки более чем на полтора миллиарда кредитов торговые партнеры повесят на нашу компанию из-за того, что ваше вмешательство не входит в статью…       — Плевать мне на вашу благодарностью и на вашу статью, — перебила его Миса, не повышая тона. — Если сейчас же не обратите внимание на то, что к вам летит зараженный техноцитом челнок, то можете записать в убытки еще и себя и весь остальной экипаж вместе с кораблем.       — Пилот, стоп машина! — рявкнул лейтенант.       Маленькая синяя точка на радаре сменила курс, отвернув от Станхиона, и замедлила ход.       — Очаг заражения на внешней обшивке, — подсказала Миса.       — Теперь вижу, — мрачно произнес капитан. — На корме ниже разъемов для стыковки.       — Черт, так это правда? — посторонний голос прозвучал приглушенно, словно говорили со стороны. Отгадать, от чьего микрофона он шел, было не сложно. — Эта мерзость к нам прицепилась?       — Молчать! — скомандовал офицер.       — Мы могли улететь сразу! — выкрикнул еще кто-то. — Толку нам теперь от этой туши капитана?! Достали, а все равно сдохнем! Ради чего мы там стояли?!       Люди в челноке начали перекрикивать друг друга, и понять, кто что говорит, стало проблематично. Миса задала лишь один короткий вопрос, рассчитывая, что ее спокойный и в то же время полный яда голос лейтенант сможет расслышать.       — Стоил того ваш контракт? — с этими словами она покинула сеанс связи.       Ордис тем временем пристыковал Лисет к Орбитеру. Миса почувствовала, как в момент сцепления дрогнул пол, но продолжала смотреть на экран радара. Вскоре маленькая синяя точка ускорилась, уходя прочь от Станхиона. Однако через минуту от военного корабля вылетели две маленькие линии, обозначающие торпеды или же ракеты. Всего несколько секунд понадобилось им, чтобы нагнать улетающий челнок. В момент соприкосновения синяя точка пропала с экрана радара.       Удовлетворившись увиденным, Миса вернулась к Ризу, закинула его руку себе на шею, взяла за бок и понесла вглубь Орбитера.       — Да уж… — прохрипел он, когда его ноги коснулись аппарели, и попытался самостоятельно встать, чтобы его не пришлось тащить как бездыханный труп.       — Очнулся? — Миса остановилась, глядя на него и помогая найти опору.       — Да… Наверное, и не вырубался. Наверное… Разве что на минуту.       — Значит, ты все слышал?       — Да… — повторил он бесцветным голосом.       Больше он ничего не сказал. Миса понесла его дальше.       — Первым делом тебе надо выпить много воды, — сказала она.       — Не отказался бы…