Порочная Красная Шапочка

Когда Красная Шапочка проснулась, то почувствовала, что была даже немного вспотевшая, будто жуткого холода и не бывало. Вздрогнув, она вдруг поняла, что до сих пор лежит в чужих объятиях — Сан тихонько дремал позади, вжавшись в неё, сжимая рукой и размеренно дыша над её ухом. Она осторожно оторвалась спиной от его горячей груди и почувствовала пронизывающий утренний холодок, царящий под землёй. Сан сонно вздохнул и неосознанно прижался к ней покрепче, обратно придвигая к себе. Селена замерла, не смея шелохнуться. И отчего-то смутилась до ужаса. Она вот снова просыпается наедине с молодцем в узком пространстве. Это так… волнительно. Она не знала, как объяснить это самой себе. В селении сказали бы на это стыд и срам! Но ей не было стыдно за сомнительные прикосновения и какую-то неподобающую физическую близость… Они оба делали вид, что здесь ничего такого, обстоятельства заставили быть и спать в таких условиях, что поделаешь! Но это не отменяло того факта, что Селена почему-то сейчас испытала тягучее чувство романтической неловкости, постаравшись мгновенно его от себя отогнать. Но когда Сан сзади вдруг заворочался и резко поднял голову, она зачем-то быстро закрыла глаза и притворилась всё ещё спящей. Зачем она так сделала — непонятно. Её поведение удивляло её саму. Волк что-то хмыкнул, затем явно уставился в её спокойное, размеренно дышащее лицо. Красная Шапочка героически сдержалась, когда её щеки невесомо коснулась тыльная сторона ладони — очевидно Сан проверил температуру её тела. Его же рука до сих пор была такая тёплая, что хотелось предательски прижаться к ней, чтобы никто тебя не отпускал в несправедливый холод этого мира. — Эй, вы ещё спите? — вдруг послышался тихий голос, с хрипотцой. — Рассветало уже! Селена не знала, зачем дальше прикидывалась спящей, но так и осталась лежать неподвижно. Зато Сан осторожно поднялся, и послышался последующий, едва скрипучий звук — дерево Нессура подняло свои корни, открывая проход из ниши и впуская свет. — Ты её не разбудил? — пролепетал Минги наверху, уже обратившись в свой человеческий облик. — Пусть поспит ещё чуть-чуть, — Сан быстро и осторожно выбрался на поверхность. — Полночи не задалось… — Что такое? — в голосе Ворона скользнули обеспокоенные нотки. — Снова ей что-то снилось? — Да. Она не шибко рассказала, но я прекрасно понял, что ничего хорошего. Тот укус не прошёл следом, в ней есть яд демона, и он испытывает её, как только она проваливается в сон. Моё тепло помогает в конце, и она может потом спать спокойно. Ну, вроде спокойно, больше не ледяная. Так и понимаю, что демон уже выбрался из её головы. — Это хорошо… Эй, ты куда идёшь? — чуть громче вдруг спросил Минги. — Тихо ты! — зашипел на него Сан. — Не буди рыжуху. А я всего лишь подальше отошёл отлить. Ты же давно научился это делать, будучи человеком, да? — в его голосе явно скользнули насмешливые нотки. — Да, я долго привыкал снимать одежду, а не в неё ходить, — деловито отозвался Ворон, а затем сам усмехнулся. — Но Сильвия быстро научила в пару ударов метлой по голове и хребту быть очень чистоплотным. Селене хотелось громко фыркнуть на эти шуточки, но она смолчала. Почему-то хотелось немного послушать их разговоры. А вообще, если честно, она действительно особо не выспалась после странной ночи, чувствуя себя несколько разбитой. Поэтому так хотелось ещё нежиться и лежать, некуда не вставать. Даже на спальнике на твёрдой земле. — Я тут подумал, — продолжил через пару секунд Минги, когда Волк явно вернулся к нему. — Мысля зародилась, хотя тема скользкая для вас… — Мне что-то уже не нравится начало, — мрачно отозвался Сан, явно приседая и что-то шурша в походном мешке. — Ну, мне иногда тяжело понимать ваши собственные запреты в каких-то темах, в этих ваших личных границах, — Ворон почесал перья в волосах, шмыгая носом. — Что-то вам нельзя, а потом что-то можно. Что-то так хочется, но вы себе запрещаете. А если есть лёгкий способ избежать половины проблем, то вы не делаете из-за каких-то там внутренних протестов и моралей, — он хмыкнул. — Но ведь взаправду — демон привяжет Селену к себе ритуалом, если возьмёт её девственной на алтаре в полнолуние. Это не помешает ему и так заграбастать её, лишь частично получать малую силу от её крови и заставлять рожать следующих детей. Но… Почему бы вам хотя бы основного его не лишить? Ведь он может стать очень могущественным, если привяжет её так ритуалом к себе? А так бы ты лишил её невинности и обломал бы его планы. Сан явно что-то пил из фляги, потому что тут же подавился. Он тихо закашлялся, а затем зашипел на Ворона: — Сдурел?! Ты что такое несёшь?! — тихо прошипел он, сидя на камне и оглядываясь на нишу, где девушка так и не открыла глаз. А затем снова злобно зыркнул на Минги. — Как тебе вообще в голову это пришло?! Я думал, ты пытаешься её защищать! — Так вот я и пытаюсь! — насупился тот. — Для меня это способ уберечь её! Я просто до сих пор не понимаю ваши человеческие заморочки, носитесь с какой-то невинностью, будто она что-то значит. Будто её лишившись, девушка станет какой-то не такой! Да что вообще поменяется-то? Человеческие самцы тянутся утолить брачный гон, а самок за это почему-то порицают! — Брачный гон… только при людях это не брякни! — с кислой миной сказал Сан. Он протяжно вздохнул. — Это долго объяснять. Таков дурацкий обычай, и многие девушки относятся к этому очень щепетильно, очень серьёзно. А куча ревнивцев не хочет делить свою будущую женщину с кем-то ещё, забывая, что чистота в голове, а не между ног. Но для девушек это важно, они это… более ранимые… ну… — Волк замялся, сам не зная как объяснить, а потом тихонечко заворчал. — Чего ты прицепился? Знаешь же сам, что им это важно. Поэтому странно слышать от тебя, что ты хочешь меня натравить на девчонку! — Я не хочу тебя натравить! — возмутился Минги. — Это предложение, основанное на моих размышлениях. Но если бы ты силой полез, я бы тебя заклевал! И это… попытался тебя того… — он шмыгнул носом, почему-то смущаясь. — Что меня «того»? Забить? — искренне улыбнулся Сан. — Кто, ты? Я помню, как ты, гигантский увалень, проиграл в человеческом обличье простой лесной белке, когда дрался с ней за орех! Ты бы на меня напал, в случае чего? — Это другое! — буркнул Минги. — Да, я хоть и большой получился, но неуклюжий и трусливый! Но я бы защищал дочь Джулии, как мог! Пусть и выглядел бы при этом нелепо! Не важно, я ж про другое! Я из лучших побуждений спрашиваю. Я плох в понятиях, но вроде ты выглядишь мужественно по меркам людей. Поэтому ты бы мог аккуратно Селене предложить этот вариант, чтобы она обезопасила себя. Ей выгодно, а тебе приятно, не? Сан теперь поперхнулся воздухом, прочистив горло. Селена же в нише покраснела настолько сильно, что ей вообще казалось, что она никогда в жизни так не смущалась. Что Ворон вообще несёт?! Тоже мне, другом назывался! Она скукожилась и замерла. Теперь вообще было неловко делать вид, что проснулась! — Ты чего вообще несёшь? — еле слышно возмутился Сан, озвучивая вслух её мысль. – Тихо ты! Ещё услышит рыжуха, разорётся, а тебе по лбу палкой как поддаст! И мне ещё просто так следом! На всякий случай, потому что я мужчина. Оно мне надо? — Да я ж не со зла, мне просто любопытно. Сильвия так вот сделала с сыном кузнеца, — буркнул Минги. — Она была других взглядов, не зациклена на ваших правилах. — Я не собираюсь трогать девчонку! — прошипел Сан. — Она тебе не нравится? — как-то искренне и удивлённо спросил Минги. — Почему? Хороша же! И милая такая, добрая и с юморком! И смелая, и без предрассудков! Почему не нравится? Селене, притаившейся в нише, свернувшейся калачиком на мешке, показалось, что Волк как-то замялся, будто растерялся. — Дело не в ней, — спустя заминку наконец-то ответил Сан. — Мы пререкаемся с ней, спорим, фыркаем… Но я же вижу, что она не та девушка, для которой это будет мимолётная игра, бездушное действие ради удовольствия. Такие как она — по любви выходят замуж, искренне хотят строить будущее… а не одноразовая интрижка, просто так. Я так не обижу её. — Ты как будто хочешь сказать что-то другое, — перебил его внезапно Минги. — Я не понимаю, почему ты расстроен, и тебе стало грустно? Что не так? — Откуда ты… ах, ну да, — вздохнул Сан. — Забываю, что ты — волшебное создание, ощущаешь чужие чувства, считываешь их как книгу. Вот же гадство! — он тихо хмыкнул. — Мне кажется, я начинаю лучше понимать, в чём причина, — протянул Ворон. — Тогда мне ещё интересно… Если ты намекаешь, что близость с Селеной должна заканчиваться настоящими отношениями… То что не так? Ты давно один. И как бы не хорохорился, тебе это не нравится. Поэтому мне не ясно, почему ты не пытаешься вцепиться в такую милую девушку клыками, не пытаешься быть милее, а наоборот отталкиваешь? — Это ты вообще к чему? — поразился Волк. — К тому, что вы чем-то похожи. Оба — не от мира сего, но оба добрые и смелые, похожие в жажде к жизни. Её будут клевать в своём селении, ей по-любому надо будет уйти в другое место. А ты мог бы стать её защитником, вместе жить в доме старой Сильвии. Ведь тебе нужна её кровь? Что потом будет? Как ты будешь без такой подпитки? По любви это делать проще, чем ради долга. — Какой любви? — как-то странно буркнул Сан. — Я — оборотень, она — человек, вот и всё. — Никому в вашем клане Чхве это не мешало, — заметил Минги. — И что хорошего вышло? — выдохнул печально Волк. — Эти женщины не покидали больше малюсенького селения, прячась в лесу, потому что стали бы изгоями среди обычных людей. Мы скрывали свою болезнь-проклятие, и жёнам приходилась прятаться также. Такой судьбы мне желать молодой хорошенькой девчонке? Приковывать к себе, болезненному, ради себя самого? Мне с ушами и хвостом навсегда в лесах и прятаться, а она могла бы в город уйти, там обосноваться, на свободу выбраться. Найти хорошего нормального мужчину, заиметь нормальную семью, не боясь, что за твоим мужем или сыновьями будут охотиться, — с каждым словом в его голосе слышалась какая-то тоскливая печаль. — Не хочу я просто так навязываться, влезать в жизнь той, кто заслуживает лучшей судьбы. Она действительно очень… кхм… неплохой человек, нечего ей портить светлую долю. — Да ты ужасный нытик! — чуть ехидно фыркнул Минги. — А если Ягишна не подскажет нам никакого плана, что тогда? Неужели ты бросишь Селену на произвол судьбы, на произвол демону? — Не брошу, мы заключили сделку. Я защищу её. — Защитишь? Эта защита может подразумевать, что будет длиться всю её жизнь, ведь демон будет искать всегда. Ты будешь охранять её годами? — Возможно, — Сан загадочно пожал плечами. — Что мне ещё делать тогда без крови? Пока что у меня нет никакого смысла, лишь бренность бытия. — Я запутался, — честно признался Минги. — Ты сам себе противоречишь. Вечная защита от демона будет подразумевать вечное нахождение рядом. Тогда как ей личное счастье найти, если огромный Волк за спиной торчит? Только тебе за это счастье и отвечать, ибо… — Так, прекращай! Что заладил?! — уже сердито оборвал его Сан. — Что за темы? Отстань! Ты забегаешь слишком вперёд! Там, у Ягишны и разберёмся по ситуации. А пока… решаем проблемы по мере поступления. — Но… — Никаких но! Я не буду соблазнять девчонку, или что ты там удумал! Отстань! — Кто кого ещё соблазнит! — тихо хмыкнул Минги. — Ты ещё тот наивняк, молодой увалень! Я знаю, что свою невинность ты в селении потерял с молодой вдовой какой-то, хоть она была хорошенько постарше. Она тебя знатно скрутила и соблазнила. А потом речные нимфы, те две красавицы, от скуки к тебе пристали как-то в Лихолесье. Я помню, что они тебя развели, ты ведь тоже молодой и сладострастный, повелся на них и… — Да ты!!! Блин, тихо, молчи! — Сан с испугом кинулся к нему, резко закрывая ему ладонью рот, а другой рукой до боли сжимая плечо. Минги растерянно захлопал глазами, глядя на почему-то смутившегося и разнервничавшегося Волка, который в панике глянул через плечо, вслушиваясь в звуки в нише. — Пошему ты ишпугался и шмутился? — попытался что-то сказать Ворон, но ему так сильно сжали рукой рот, что слова выходили глухими. — Я шуштвую твою нелофкошть! — Держи язык за зубами, это вообще личное! — тихо зашипел Сан. Минги хотел что-то сказать, но затем сполна ощутил его эмоции, подумал немного и сделал вывод. А затем коварно улыбнулся. — Что ж… — он сам оттолкнулся от Волка, наконец-то нормально задышав. — Зато я убедился кое в чём — ради похоти вред ты не нанесёшь. По крайней мере, сейчас. — Отвали, а! — оскалился Сан. — Отстань с этими темами, вспоминай, что ты уже человек, и есть куча других проблем у людей. А нам пора рыжуху будить. Селена в нише вся напряглась, не зная вообще, как реагировать на услышанное и какой сделать вывод. Что-то её смутило, а что-то наоборот приятно удивило. Но уже даже лежать и прикидываться спящей не хотелось. Поэтому, когда её растолкал Минги, она сделала вид, что быстро очнулась. Впрочем, она видела, как он загадочно приподнял бровь, а потом улыбнулся ей. Ведь Ворон считывал чувства людей, и на раз-два прочёл её эмоции, явно догадываясь обо всём.

…

В скором времени путники вышли к огромному ущелью. И оно заметно отличалось от предыдущей местности. Красивый зелёный лес, полный необычных красок и мистического тумана, сменили скалистые стены. Туманная завеса плотно укрывала всю округу, и, входя в неё, по коже пробежал лёгкий озноб. — Я начинаю нервничать, — пробурчала Красная Шапочка. — Натяни капюшон поглубже, — вдруг сказал ей Сан, и Селена растерянно подчинилась. Моросил лёгкий дождик, и троица тихо шла по узкой дороге через влажный серый туман, настолько густой, что, казалось, вот-вот ударишься об него как о стену. И вскоре Волк, идущий впереди, остановился. — Ну, всё, приплыли, — мрачно заключил он. Впереди них туман приобрёл фиолетово-розоватый оттенок, совсем неестественный. Казалось, что впереди образовалась невидимая стена-барьер. — Я слышал про этого Туманника от Сильвии не раз, хотя сам сюда не летал особо! — радостно воскликнул Минги. — Существо, способное вызывать не туман, а твёрдое марево под его видом! Можно часами ходить в его ущельях, так и не найдя выхода — он строит иллюзии, сбивая путников с пути! А ещё блокирует входы своими невидимыми барьерами. Говорят, когда-то это был могущественный маг, пока его не превратили в жалкое отр… Сан резко схватил Ворона за шкирку, стягивая того к своему лицу. — Тихо ты, пернатый дурень! Ещё услышит этот обидчивый! — пасть с острыми клыками злобно клацнула перед головой с перьями. — Да понял тебя, сиволапый, не трать свой бешеный гонор, — лениво отозвался Минги, явно не испугавшись ни на йоту. Сан злобно фыркнул, но вдруг зашипел: — Он услышал уже нас и пришёл. Они повернулись вперёд, вглядываясь в нарастающую тень в фиолетовой дымке тумана за призрачным барьером. — Мы ведь не можем пересечь этот барьер, да? — тихо прошептала Селена, напряжённо застыв как изваяние. — Угу, — спокойно кивнул Минги, разворачиваясь прямиком к этой призрачной стене. — М-мужчины-ы? — вдруг послышался скрипучий голос — какая-то тень в тумане хаотично бродила из стороны в сторону. — Что забыли в моём ущелье мужчины? — Здравствуй, Туманник, — Сан мгновенно придал голосу удивительного спокойствия и вежливости. — Мы здесь, чтобы попросить тебя пропустить нас сквозь ущелье до следующей развилки леса. Это твоя местность, вот мы и милостиво просим твоего разрешения. В ответ ему последовал ехидный смешок, тонкий и какой-то противный. — Я? Пропустить вас? — развеселился невидимый хозяин туманов. — Что ль совсем с ума выжил? Ты ж ещё молодой, не старый оборотень, разум не должен был повредиться! С чего бы вдруг мне пропускать диких зверей через свой дом? Он рыкнул, и уже перед барьером из тумана выплыло нечто, заставив Селену невольно вздрогнуть. Это был словно гигантский кузнечик, по крайней мере, нижняя часть тела. Верхняя же часть была практически человеческой — худой непонятного возраста мужчина с большими глазищами как у богомола и длинными отросточками на лбу среди серых жидких волос. Свои изломанные нереально короткие ручки он держал прижатыми к груди, а между пальцами без ногтей торчали полупрозрачные перепонки. Существо сделало шаг вперёд, плавно ступая своими очень длинными кузнечьими ногами на каменистую землю. Между ним и Саном мерцал невидимый барьер, и, судя по тому, как бесстрашно этот парень подбирался к Волку, то ему явно ничего не грозило. — С чего ты вдруг решил, что я могу пропустить тебя? — ещё раз прошипел он, неестественно прогинаясь. — А почему нет? — спокойно молвил Сан, не сводя с твари своих раскосых глаз. — Мы с тобой не враждуем и просто просим разрешения пройти. — А если я не хочу? — ироничная ухмылка перекосила это странное лицо. — Я никого не люблю пропускать. А те глупцы, что осмелились бросить мне вызов, застряли в моих туманах до тех пор, пока не поумирали с голоду! — он развесёло захихикал. — А оборотни тем более мне не нравятся! Страшные бестии! Что мне делать против их огромных когтей и острых клыков? Зачем мне опасность? И этот пернатый не вызывает доверия! Не понимаю, что он за существо! — Я человек! — невозмутимо откликнулся Минги, даже немного обиженно. — Мы в разы сильнее и быстрее любого, — кивнул Сан, говоря непоколебим тоном. — Но все беды приносят жалкий простой люд. Разве неправда? — Правда то может и правда, — отозвался Туманник. — Но я не любитель из всего зла выбирать меньшее. Мне не нравится всё! И я чувствую недавнюю кровь от вас! — Мы победили вчера проклятых демонической силой тварей! — поспешил сказать Волк. — Эта кровь полностью оправдана. И тебе же на пользу. Призванные твари разрушают и уничтожают всё в округе, тебе это не пришлось бы по нраву. — И ты ждешь, что я скажу тебе спасибо? — Туманник иронично хмыкнул. — Я жду, что ты не увидишь в нас угрозы. Нам всего лишь нужно быстрее пересечь твои владения, мы ничего не тронем и тебя не побеспокоим. — Пройдёте в обход! — последовал насмешливый ответ. — Всего лишь пара-тройка дней, не помрёте! — Да, мы могли бы, — не сдавался Сан, его голос вдруг стал обманчиво прискорбным и печальным. — Но с нами путница, которую мы сопровождаем. Девушка так слаба и так устала. И так напугана после диких тварей в лесу. Неужели ты будешь так суров, чтобы заставить бедняжку идти столько дней в обход? Её ножки не приспособлены к таким нагрузкам. Человеческие женщины такие нежные! — Какая человеческая женщина? — вдруг сомнительно переспросил Туманник. — Селена! — Сан позвал её, протягивая руку. Красная Шапочка тут же напряглась, на мгновение растерявшись. Вся эта ситуация казалась ей донельзя нелепой. Она вдруг почувствовала лёгкий толчок в спину. — Иди, — её ухо ощутило тёплое дыхание Минги. Селена сглотнула и быстрым уверенным шагом направилась к Сану. Худое лицо Туманника, казалось, ещё больше вытянулось. Он не разглядел женщину позади них в красном плаще с надвинутым капюшоном по самый нос. Ведь Волк стоял в точно таком же, закрывая половину обзора, и его запах перекрыл нежный человеческий для плохого, но мистического обоняния хозяина ущелья. А когда Селена поравнялась с оборотнем, стянув с головы капюшон, то мгновенно воцарилась странная немая тишина. Большие богомолоподобные глазки таращились на неё, не мигая, а одно усико нервно поддёргивалось на лбу. Сан почему-то упорно молчал, так что, не придумав ничего лучше, Селена торжественно произнесла: — Здравствуйте! — З-здравствуйте… — промямлил Туманник, продолжая нервно её разглядывать. Вновь повисла тишина. Селена немного злилась, уже понимая, что Сан нарочно молчит, желая, чтобы она развлекла как-то это диковинное создание. — Ну… — протянула она, думая, что ж ещё можно сказать этому невиданному существу через мерцающий барьер. — П-приятно познакомиться. Мои соратники мне сказали, что мы попробуем пройти через ущелье. Я очень боялась, но они уверили, что хозяин здесь приличный и хороший чело…личность, вот! — Правда? — на лице Туманника слегка дрогнула ироничная ухмылка. — Ну, я не знаю, — Селена лучезарно улыбнулась ему в ответ. — Я надеюсь на это. По крайней мере, ваши усики на голове очень милые. Разве могут такие быть у плохой личности? Сан едва не закатил глаза, но вдруг увидел, как рот Туманника странно дрогнул — он резко отвернул лицо, явно пытаясь улыбнуться в сторону, а затем вернул его обратно, пытаясь выглядеть серьёзным. — Извините! — вновь обратилась к нему Красная Шапочка, и существо как-то жадно на неё уставилось. — Я ничего не поняла из вашего разговора, и даже того, что говорил мои друзья. Я немного наивная и глупенькая, даже грамоты не знаю, — она нервно захихикала. Сан позади снова с трудом сдержался, чтобы не скорчить саркастическую рожицу, но так и стоял, глупо улыбаясь в ответ. Красная Шапочка, тем временем, продолжала зачем-то корчить из себя несмышлёную. — Я вот не поняла, почему мы не можем пройти сквозь ущелье? У нас есть немного денег, мы заплатим! — Не надо, не надо денег! — залепетал Туманник и сжал на груди изломанные ручки. — Я просто не пропускаю опасных мужчин! Женщин могу! Могу! Вы можете пройти, юная… эээ? — Селена. Меня зовут Селена, — быстро представилась она, лучезарно улыбаясь. — А вас? Туманник — это настоящее имя? — Ну… — на миг он даже замялся. — Это давнее прозвище, данное людьми я привык. Но вообще моё имя при рождении было Николя. — Николя? — в один голос переспросили Минги и Сан, захлопав глазами. — Туманника зовут Николя?! — Да, а что такое? — невозмутимо откликнулось существо. — Да ничего. Понятно, почему ты прозвище себе оставил, — тихо буркнул Сан, подавляя смешок. Селене побледнела, она была готова прибить его за такой тупой юмор. Но вместо этого поспешила ласково сказать хозяину ущелья: — Очень красивое! Очень редкое! Никогда такого не слышала! В моём селении все такие скучные, могут от деда да внука мальчиков всё время одинаково называть — то Стивами, то Икакиями, никакого разнообразия! Поэтому мне нравится всё необычное, не такое, как у всех! Сан всё же закатил глаза, видя, как серо-зелёный Туманник покраснел и глупо стал улыбаться. Но план сработал превосходно — им разрешили пройти через туманное ущелье. «Очарование» Красной Шапочки сработало, и помешанный на женской красе и юности страшный Туманник не сдержался, когда она начала ныть, как устала. Он разрешил им пройти, но сурово пообещал запереть их в лабиринтах магического тумана, если они что-то «эдакое вытворят». Разумеется, гости поклялись хозяину вести себя хорошо. Ущелье, окутанное магическим туманом, было поистине завораживающим и пугающим одновременно. Высокие скалы, словно древние стражи, поднимались по обе стороны, их вершины терялись в густом тумане. Камни были покрыты мхом и лишайником, придавая им вид старинных руин, забытых временем. Туман как какое-то живое существо плавно струился между скалами, меняя свои очертания. Он переливался всеми оттенками фиолетового, розового и серебристого, иногда вспыхивая загадочными огоньками, которые тут же исчезали, стоило к ним приблизиться. В этом тумане звуки становились приглушёнными и искажёнными, создавая ощущение, что мир вокруг изменился и стал нереальным. На земле, среди камней и корней деревьев, можно было увидеть странные светящиеся растения, которые излучали мягкий, приглушённый свет, освещая путь путникам. Эти растения, казалось, реагировали на присутствие людей, слегка покачиваясь и мерцая ярче, когда кто-то проходил мимо. Иногда туман расступался, открывая взору древние каменные арки и мосты, ведущие в неизвестность. Эти сооружения были покрыты таинственными рунами и символами, которые, казалось, светились изнутри. — Что эта за напасть? В одном лесу? — искренне удивилась Селена. — Это магический сгусток энергии посреди ущелья, многие твари бояться сюда заходить, только Туманник может проходить через подобное и менять стены «лабиринта». Ну, по рассказам Сильвии, — отозвался рядом Минги, то и дело касаясь на Сана, который явно нервничал больше всех, морща нос от каждого звука, прозвучавшего где-то в дымке. — Оборотень б-боится? Боится! — хохотнул сверху Туманник. Он как ящерица передвигался над их головами, ползя по скалам, показывая путь и одновременно следя за незваными гостями. — Ничего я не боюсь! — фыркнул Сан и тут же вздрогнул, чуть не наступив на какой-то цветочек, который под его ступнёй издал визгливое возмущение, и как живой свернулся в клубок. И Волк испуганно отшатнулся. — Простите! Простите, не хотел! Впрочем, на него уже особо не обращали внимание, потому что всё это внимание было сосредоточено на дороге. Ибо когда путники приближались к древним каменным аркам и мостам в ущелье, магический туман начинал вести себя особенно странно. Он сгущался, образуя плотные завесы, через которые едва пробивался свет. В этот момент все ощущали, как воздух вокруг них становится тяжелее, а шаги — медленнее и труднее. Иногда, проходя под арками, идущие могли услышать мелодичный звон, словно кто-то невидимый играл на хрустальных колокольчиках. Этот звук был одновременно успокаивающим и тревожным, словно говоря о том, что они находятся на грани между реальностью и магией. — Ты зачем корчила из себя такую дурочку вначале? — тихо-тихо вдруг спросил Сан над ухом Красной Шапочки, незаметно оказавшись совсем близко. — Это было очень странно! Селена неожиданно смутилась от сказанного, а потом растерялась. При этом она заторможено уставилась на то, как полукузнечик-Туманник только что неестественно сиганул с одной скалы на другую, и россыпь мелких камешков посыпалась вниз, к ногам идущих. — Не знаю, — пожала она плечами, также тихо ему отвечая. — Меня всегда гнобил отец, что я слишком нос задираю. Это он называл то, что я не стесняюсь показывать свой ум и образованность. Отец, да и многие его дружки, говорили вечно, что мужчинам такое не нравится. Им нравится напускная глупость и наивность, и именно это очаровывает мужчин. Ну…я это… — она замялась, видя странный взгляд Волка, обратившейся к ней. — Я попыталась понравиться, как вы и просили… Я не умею этого делать — соблазнять там, заигрывать — это не моё, не научена, — насупилась она ещё больше, видя, как его брови приподнялись в странной эмоции. — Нелепость какая! — усмехнулся Сан. — Не надо корчить из себя дурочку — это никому не нравится. Мне, по крайней мере, — тихо добавил он, но Селена его услышала и чуть удивлённо глянула через плечо. Волк нацепил обратно на лицо насмешливое выражение и саркастически продолжил: — Это только таким же дуракам и слабакам нравятся глупые создания, чтобы на их фоне выглядеть лучше. Тебе это не надо — уподобляться подобным. Была бы сама собой, Туманник бы ещё больше очаровался, ведь есть чему однозначно. Селена снова смутилась, сама не зная почему. Полжизни она упорно защищала собственное «я», привыкшая, что её упрекают. А тут так легко сказали «будь собой, тебе идёт». Это странно и… приятно. — А что вы там шепчитесь, как птички щебетаете? Мне тоже интересно! — вдруг над ними прозвучал чуть возмущённый, но крайне любопытный голос. Это Туманник сполз ближе, практически нависая над их головами, и его длинные кузнечьи ножки напряглись, вжимаясь в камни горизонтально к земле. Селена с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться, не кинуться в объятия Минги возле себя, но устояла. Она видела, что огромнейшие глаза богомола взирали на неё, не мигая. — Мне вот стало любопытно, — продолжил своим чуть шепелявым голосом Туманник. — Почему юная прелестная дева идёт одна с сомнительными мужчинами через Лихолесье? — Что сразу сомнительными? — возмутился Сан. — Меня просто из-за внешности таковым считают. А этот, — он кивнул на Ворона. — Он вообще не совсем мужчина, если порассуждать. — Ну спасибо! — буркнул позади Минги, нахохлив брови. — Я как Ворон — самец! И в человеческом облике становлюсь тоже самцом. Значит — такой же мужчина! — Вот именно! — хмыкнул сверху Туманник, ползя чуть впереди них. — Два мужчины и одна невинная прелестная дева! Разве это прилично по меркам людей? — Мы её охрана! Она хорошо заплатила, — невозмутимо парировал Сан. — О, да, да! — нервно улыбнулась Селена, когда Минги над её ухом тихо шепнул: «Туманник не верит». — Я иду жить к дальним родственникам! А через лес одной идти опасно, вы сами понимаете! Ворон — старый друг моей почившей мамы, он надёжный, а этот… — она на секунду замялась, а потом улыбнулась ещё шире. — За золотишко хорошо помогает! Вот теперь мне не страшно к тётушке отправиться, чтобы новую жизнь найти! — Разве так легко девы уходят с селений? — с сомнением спросил Туманник, его маленькая изломанная ручка несколько противно погладила худые рёбра, обтянутые кожей. — Неужели сбежала? Тебя что обижали? — Ну… — замялась Красная Шапочка, думая, чтобы такого сочинить на ходу. — Да, обижали. Жизнь стала невыносимой, пришлось убежать от грозного отца. Ещё замуж насильно хотели отдать за одного страшного жестокого молодца с чёрными ледяными глазами, — тут она уже скривилась, невольно вспоминая красивое лицо демона. — Но я такого стерпеть не могла — подговорила этих двоих, и вот они помогают мне уйти. Да, к тётушке в другое селение уйти, но путь долгий через леса. — Ах, как жаль! — высоко протянул Туманник. — Кстати, раз ты уходишь, и теряют эти места такую красоту… Так может, споёшь мне напоследок? Давно не слыхал чудной песни, так истосковался по красоте вашего голоса девичьего! — Э-э… — только и протянула в панике Красная Шапочка, нервно глядя, как хозяин ущелья только что двинул рукой, и стена из тумана впереди разошлась, пропуская их дальше. Ничегошеньки не было видно! Хотелось и не сердить его, чтобы довёл быстрее до выхода, но вот только… Только петь она не умела вообще. — Я не умею петь! — жалостливо простонала Селена, признаваясь с потрохами. — Боюсь, вы очень разочаруетесь! — Как это, не умеешь? — искренне не понял Туманник. — Все девы умеют петь! И ты молода и хороша, значит, тоже прелестно поёшь! «Если бы это так работало!» — вздохнула она про себя, а вслух снова приврала: — Действительно, моё пение ужасно, и в селении за это меня гнобили и принижали, что я такой бездарной уродилась! Отец так и говорил, что хоть бы какой-то первый встречный нечаянно забрал замуж! А так кто возьмёт ту, что петь колыбельных не умеет или красивых баллад на празднествах? Сан не сдержал кривой усмешки от такого опуса, и Туманник то на него позыркал, то на девушку, которая состроила печальное лицо. — Не верю! — нахохлился он. — Молодые девы не умеют плохо петь! — Ещё как умеют плохо! — горячо возразила Красная Шапочка. — Я не хочу вас расстраивать! — Ты не расстроишь! — возмутился в ответ Туманник. — Я требую песню! Я хочу услышать песню! Иначе не проведу дальше! — насмешливо пригрозил он шутливым тоном, но остальные явно поняли, что в этой шутке есть огромная доля правды. Селена жутко растерялась и зачем-то затравленно глянула через плечо на двух молодцев, скалой идущих за ней, словно ища у них поддержки. — Да спой хоть что-то, не важно как, чего тебе! — попытался подбодрить её Минги, широко улыбаясь, что аж являя взору розовые дёсны. — Вот именно, пару минут позора — и всё, — Сан же ответил с хитрой усмешкой, без стеснения её подтрунивая. — Просто спой минутку. И не стесняйся, не сдавайся — позорься до конца! Селена закатила глаза, подавляя жуткое желание чем-то в него запульнуть, чтобы аж больно ему стало. Но она развернулась, глядя вверх, и немного спешилась. Туманник глядел на неё так странно, так жадно выжидающе, что стало не по себе. Красная Шапочка прочистила горло, паникуя, и начала запевать первое, что пришло на ум: ♪ Хорошо пасти овечек ♪ На зелёненьком лужке! ♪ Все овечки — из колечек ♪ Собрались в своём кружке! ♪ Хорошо кормить овечек ♪ Сладким клевером из рук! ♪ Вот они идут навстречу ♪ И копытцами тук — тук! ♪ Хорошо постричь овечек, ♪ Чтобы стали веселей, ♪ Шерсть из беленьких колечек ♪ Деток маленьких согрей! Разумеется, она не соврала: голос её сбивался, ломался, кряхтел на каждой ноте, превращаясь в странное завывание, даже некое блеяние. И блаженная улыбка моментально сползла с лица Туманника, и он растерянно на неё уставился, зависнув на огромном сталактите из камня вверху. Сан неподалёку едва сдерживался, чтобы смачно не заржать, услышав уже первый её вой. Он лишь прикрыл ладонью лицо, отворачиваясь в другую сторону, чтобы успокоиться. Один лишь Минги по-доброму улыбался и беззвучно похлопывал ладонями, как делают матеря выступающим деткам на праздниках у костра. Селена спешилась и стыдливо уставилась на хозяина ущелья, который вроде даже растерялся, застыл на скалистой стене, не зная что сказать. — Ну… это… — протянул он, пытаясь что-то повежливее придумать. И впервые моргнул своими богомолоподобными глазами, точнее на них моргнуло белое третье веко. Туманник шмыгнул носом и медленно пополз по ущелью дальше. — Что ж… всё узнаётся впервые. А ты не расстраивайся. По крайней мере, ты красивая. — Что? — Селена знала, что не умеет петь, но сейчас как-то совсем обидно было. «Зато ты хотя бы красивая» прозвучало как-то оскорбительно. Она нервно развернулась назад, глядя на парней. — Вот прям настолько было ужасно? — Да, — закивал Сан и улыбнулся, не размыкая рта. — Видишь, даже Туманник не нашёлся, чтобы дальше продолжать разговор. И я не думал, что настолько всё плохо, ведь твоя бабка хорошо пела. Ты точно не приёмная? — он не выдержал и рассмеялся. Это несколько задело её. — Как будто ты петь умеешь, неотёсанный сдёргоумка! — обиженно буркнула Селена. — Я умею, в отличие от тебя, — спокойно отозвался Волк, усмехаясь. — Ещё в своём бывшем клане пел в местной таверне с дедом на пару, хорошо голос разработал! — Кто — ты? В таверне? — скептически переспросила Красная Шапочка, вскидывая бровь. — Да-да, я! Столько охотников развлекал, как пацанёнком был! — закивал он. — У вас была таверна? — уже удивился рядом идущий Минги. — В скрытой в лесах деревне? — Ну, небольшая, да, — закивал Волк. — Даже название помню — Скайримнетта. Мы там часто пели! — Мужчины не умеют петь! — скривился сверху Туманник. — Красивый голос бывает только у женщин! И никак иначе! — Неправда! — возмутился Волк. — Что за глупости! — Ну-ка, продемонстрируй мне тогда своё пение! — насмешливо отозвался хозяин ущелья. — Да без проблем! — Сан моментально принял вызов. Слегка откашлялся в кулак, а затем довольно и браво запел какую-то странную полувоенную песню: ♪ За юность мы пьём, прошлым дням наш почёт! ♪ Скоро век произвола совсем истечёт! ♪ Побьём Братьев Бури, землю нашу вернём, ♪ Защищать край родной будем мы день за днём! ♪ Сдохни и сгинь ты, изменник лихой! ♪ Как ты сгинешь, так будет у нас пир горой! ♪ Мы скайримские дети, битва нам словно мать, ♪ Нас Совнгард ждёт светлый, каждый рад жизнь отдать! ♪ Но прежде очистим мы отчизну свою. ♪ Не уступим мы наших надежд воронью! С последней строчкой Сан насмешливо приобнял Минги, почесав другой рукой его воротник из перьев. Ворон лишь закатил глаза на это действие. Что сказать, это было небо и земля. Голос у Волка был действительно хорошим — чистым, не грубым и не слишком высоким, он пел мелодично и ровно, и на слух это казалось очень даже приятно. Селена не могла отрицать, что он уделал её в пух и прах, и голос у Сана был отличным. Однако Туманник насмешливо фыркнул: — Тоже мне! Как я и думал! Никакой нежности и изящества в мужском голосе! — скривился он. — Вот в женском этого сполна! Мужчине никогда не спеть нежно! — Это я просто песню выбрал весёлую и быструю, как в тавернах! — возмутился Сан. — Спой я что-то милое, как колыбельную, ты бы оценил и забрал слова обратно! — Не верю! — усмехнулся Туманник. — Докажи! Спой что-то нежное, как говоришь! — Ну, хорошо, сейчас подумаю, чтобы спеть, — Сан почесал голову, а потом улыбнулся. — Ах, да! Вот кое-что помню! — он снова прочистил горло, и на этот раз запел уже более тягучую мелодичную песенку: — Лёгкий ветер присмирел, вечер бледный догорел, с неба звёздные огни говорят тебе: «Усни!»… Он бодро напевал милую приютную песенку, и Селена, заслушавшись, невольно расплылась в улыбке. Как вдруг что-то произошло, и она сперва не поняла, что именно. Вначале она увидела, как изменился в лице Минги, чувствительный к магии, и резко дёрнулся вперёд, к отошедшей от них Селене. Задумавшись, она беспечно отошла от них на пару метров вперёд. И тут среагировал Сан, чувствуя нутром неладное — он резко замолк и тоже бросился вперёд, к Красной Шапочке. Но было поздно: часть тумана взлетела между двумя молодцами и девушкой, образуя тончайший мерцающий барьер. Полупрозрачный, как стекло, но невероятно прочный — оба мужчин ударили об него руками, но ничего не произошло, ничего практически не дрогнуло. Селена сама кинулась к ним, ударяя кулаками по барьеру. Но кроме жуткого холода, какого-то неестественного, она ничего не ощутила. — Они не пройдут, как и ты, но не волнуйся, моя защита непробиваема, — вдруг раздался шепелявый голос совсем рядом. Красная Шапочка стремглав развернулась и испуганно отшатнулась в сторону. Ведь со скалы на землю спустился хозяин ущелья, медленно подползая к ней. Он был гораздо выше её, его нижняя часть тела, как у насекомого, пугающе-жутко двигалась и вращалась, обратные коленки засеменили навстречу ей, и человеческая верхняя часть туловища неестественно закачалась. Существо просто надвигалось на неё. Но вдруг замерло, когда Селена в ужасе вскрикнула, засеменила назад, но лишь ударилась о противоположную скалу спиной в очень узком ущелье. — Селена! Селена! — закричал в исступлении Сан, с яростью снова и снова ударяя кулаками по магической преграде. Но барьер не дрогнул, и он также поглощал часть звуков, отчего голоса парней звучали очень приглушённо, будто слышимые где-то издалека. Волк оскалился, черты его заострились, в глазах горел бешеный огонь. Он снова в психах ударил по прозрачной стене-преграде: — Ты! — гаркнул он, злобно взирая на Туманника, но голос его был таким глухим с той стороны. — Если ты её хоть пальцем тронешь, я распотрошу тебя как дикого кабана! Хозяин ущелья смотрел на него странно — невозможно было понять эту эмоцию из-за нечеловеческих глаз. Но он тут же отвлёкся, услышав нервный голос девушки: — Что вы делаете? Отпустите их, пожалуйста! Туманник повернулся к ней, и его жуткие ноги и хвост-брюшко быстро развернулись вслед. — Не бойся, я не причиню вреда тебе, милая дева, — поспешил сказать он, видя, как нервничает она, как вздрагивает от его малейшего движения. — Я не одной деве в жизни не причинил вреда, посметь не мог и даже помыслить о таком! Наоборот, я хочу тебе помочь! Я закрою этих гадких мужчин в своём ущелье, заморю голодом, они не найдут тебя! А ты можешь спокойно убегать! Или, если захочешь, можешь остаться здесь, я помогу тебе с пропитанием, — его маленькие ручки смущённо сжались на груди. Селена открыла рот и закрыла, совсем растерявшись. — Они мои спутники! — сердечно воскликнула она. — Они не представляют мне угрозы! Как и тебе, почтенный Хозяин Ущелья! Он двинулся к ней ещё ближе, и его движение не только напугало девушку, а ещё снова неистово взбесило Волка за барьером. — Только тронь, отродье! — зарычал Сан, оскалившись в жутком выражении. Он вдруг развернулся и прыгнул на скалу, ловко взбираясь вверх. Туманник вскинул свои огромные насекомые глаза, видя, что оборотень явно удумал по верху перелезть через барьер, выйдя на вершину скал. — Бесполезно! — странным неестественным голосом сказал он, и в воздухе послышался едва различимый звук колокольчиков. Небо над ущельем затянуло туманом, и его магическая завеса, как спускающийся потолок ударила Волка по голове. Он тут же рухнул на четвереньки обратно на пол, со злостью развернулся, но и позади него вырос мистический туман. Сан неистово зарычал, повернулся обратно и тараном ударился в стену. И ещё раз, и ещё раз. Та дрожала от ударов, но ничего не происходило. — Сан, успокойся! — прошептал ему Минги, нервничая не меньше, но стараясь сохранить спокойствие. — Видишь, все мужчины дикие животные! — сквозь зубы сказал Туманник, рассматривая, как лицо Волка немного изменилось — чуть вытянулась челюсть, где-то проступила шерсть, во рту уже клацали все острые зубы, а ногти удлинились, став немного похожими на когти. — Видишь? — повторил Туманник. — Он опасен! Никакое золото не спасёт тебя, если он озвереет и удумает что-то плохое! — Я знаю его, он помогает мне, — с чувством возразила Красная Шапочка, но её тут же быстро перебили: — Думаете, я поверю, что вы идёте через Лихолесье к какой-то тёте? Это слишком нереально! За той стороной только владения той чокнутой Ягишны, зачем туда идти?! Они выкрали тебя, признайся! — хозяин ущелья вновь повернулся к ней, и усики на его голове возмущённо задрожали. — Они угрожают тебе? Не бойся, теперь они ничего не сделают! Я не верю, что добровольно можно пойти с оборотнем, а он ради золотишка ушивается! Пусть лучше сдохнет здесь от голода! — Нет-нет! — в ужасе запричитала Селена. Она совсем растерялась, ведь ситуация приобретала странные обороты. Поэтому, не придумав ничего лучше, она вдруг выпалила какую-то чушь: — Отпусти его! Я люблю его, так люблю, ты не можешь так поступить с любовью всей моей жизни! Туманник завис, уставившись на неё. И молодцы за стеной также: Минги глянул на неё с подозрением, Сан вскинул бровь и на миг растерялся, позабыв, что скалится от злости. — Что? Кого любишь — вот этого? — неверяще переспросил Туманник, тыкая пальцем в сторону замершего оборотня. — Да, его! — наигранно всхлипнула Селена и принялась в сердцах причитать: — Уже год как его люблю всей душой, повстречав нечаянно в лесу! Он жизнь мне спас, вызволив из капкана! Но он оборотень, и его не могут принять в нашем селении, оттого и вся проблема! Мы идём к Ягишне, потому что по слухам она знает способ, как снять это проклятие! И мы должны его снять, чтобы бы быть вместе! Потому что я не выйду замуж за того, за кого заставляет отец! Только за него, за Волка, за любимого! — чуть ли не заплакала Красная Шапочка, пряча лицо в одной ладони, а второй рукой указывая на остолбеневшего Сана за барьером. Тот просто стоял и хлопал глазами, смотря на Селену с приоткрывшимся ртом. — Так оборотень сделал тебе предложение?! — воскликнул Туманник, и от его вопроса уже остолбенела вся троица, не ожидав такого развития события. — Ты выходишь за него?! — Ну… нет, не сделал, — грустно отчеканила Селена. — Почему?! — Ну… — она растерялась, быстро не соображая, что придумать, и зачем-то уставилась на самого Сана, ища у него поддержки в этой игре. Как по команде Туманник развернулся к Волку и гневно поджал губы, подбородок его странно затрясся. — Ты что её не любишь? Почему не попросил руки? Не нравится дева? — сурово спросил он. — Я…я… — бедный Сан аж растерялся происходящему, но быстро собрался, и чувственно воскликнул: — Да как же я смею предложить такой девушке связать свою судьбу с несчастным оборотнем?! Где она, а где я? На мне проклятие, я должен жить скрытно в лесу, а она молода, юна и прелестна, ей бы найти хорошего достойного мужчину среди своих же! — Нет там достойных мужчин! — всхлипнула Селена. — Они глупцы да невежды, никто не понимает меня так, как ты! Ты один ведёшь себя со мной на равных, близок мне по духу и не ругаешь за отличие от других! Ты — моя судьбинушка! — Какая ж я судьбинушка? — горячо возразил Сан. — Больше всего на свете я хотел бы быть с тобой, но хочу для тебя лишь лучшего, чтобы горя и скитаний ты не знала! Я ж навсегда могу остаться оборотнем! Как такого любить по-настоящему можно, долго, вечно? — Во так можно! Ты хороший! Ягишна подскажет нам способ! — А если не подскажет?! — печально запричитал Волк. — Ты не можешь любить оборотня! Это ведь не может быть правдой! — Может-может! — вдруг вмешался Минги, с чувством поддерживая это представление. — Она отказала богатому сыну купца! Сказала ему, что любит тебя. Думает, что любит тебя! — Да она не может любить меня! — воскликнул Сан. — Да я люблю тебя-я! — запричитала в ответ Красная Шапочка, хватаясь за голову. Тут уже за лоб схватился и Туманник. — Подождите! — затараторил он. — Ну как так? Такая милая дева и волк?! Может, он прав, и ну его? Потерпишь, отойдёшь от горя, другую любовь найдёшь? — сказал он уже как-то неуверенно, нервно смотря на девушку. — Не могу! — Селена уже нервничала, что он всё не сдается. И решила добить хозяина ущелья окончательно, ведь кому понравится «использованная» дева? Поэтому она набрала воздуха в грудь и слезливо воскликнула: — Не могу без него! Ребёночка уже под сердцем его ношу! Как теперь мне без него быть, без милого?! — Так… так…так ты её ещё и обрюхатил, волчара! — в ужасе воскликнул Туманник, злобно засеменив к барьеру и свирепо смотря на Сана. — Что?! Я не знал, я не знал! — запричитал тот, уже не понимая, как реагировать на эту странную игру. — Она не говорила! — Мог бы догадаться о последствиях, когда её соблазнял, противный мужлан! — возмутился Туманник. — Так отпусти Сана! И Минги! Умоляю! — захныкала Селена так искренне и жалобно, что молодцы уставились на неё с подозрением. — Я не хочу без него жить! Как же малыш без отца? Разлучишь нас, то пойду и утоплюсь от горя! А коль запрёшь меня, то не буду ничего пить и есть, умру от жестокой смерти, от голода вместе с плодом! Неужели такой судьбы хочешь для двух влюблённых?! — Да что ж ты говоришь такое! — изумлённо воскликнул Туманник. — Да как же я могу навредить прекрасной деве? Не надо страдать! Он снова развернул голову к барьеру и вдруг сурово так, как строгий отец произнёс: — Эй, ты! Волчья блудяшка! Слушай меня! — серьёзно заявил он Сану. — Я тебя выпущу, только если пообещаешь сердце своё этой деве подарить! Стать её защитником навеки! Никогда не бросишь и будешь заботиться, как самый преданный и настоящий муж! — Я и так её защищаю и буду! — сердечно возразил Сан. — Мне нужны обещания! Пообещай, что останешься с ней верным псом, лучшим другом и самым нежным мужем! Обещаешь? — Я… — растерянно потянул Волк. — Пф! — фыркнул Туманник и быстро засеменил по земле к заставшей у скалы Красной Шапочке. — Ты точно хочешь, чтобы я его отпустил? Точно хочешь с ним быть, милая дева? Ты можешь найти лучше! Он же навсегда с тобой останется! — Именно это мне и надо! — воскликнула Селена. — Он для меня и есть самый лучший! Самый красивый, самый добрый и самый храбрый! Сан захлопал глазами, уже совсем растерявшись. — Видишь, у неё всё серьёзно! — закивал Туманнику Минги. — Всё по-настоящему! Выпусти нас пожалуйста! — А ты? — не сдавался хозяин ущелья, глядя на Волка. — Что про деву можешь сказать? Я не слышал от тебя ни одного хорошего слова про неё! А ведь каждой девушке приятно слышать милости от суженого! — Я просто не привык к высоким, красивым словам, я ж неуч лесной, — насупился Сан. — Но вообще… — он замялся, пока наконец не произнёс. — Она очень чудная. Также смелая и упорная, не боится идти вперёд и отстаивать своё мнение, не хочет прогибаться под других, за что я её уважаю. И вообще она… чудная и милая, сердцу прелестная, оттого так и страшно её разочаровать и обидеть… — Так не обижай! — серьёзно потребовал Туманник. — Пообещай, что будешь заботиться о ней всегда, рядом быть и руку её возьмёшь! Обещаешь?! — Обещаю, — сглотнув, кротко кивнул Сан. — Вот и славно! — хихикнул Туманник. Он вдруг подскочил и буквально как огромнейший кузнечик сиганул вверх, цепляясь за скалу и проворно взбираясь ввысь. Он быстро прополз достаточно высоко, удостоверяясь, что уже в безопасности. А затем махнул головой, и барьер перед молодцами исчез — туман разлетелся в разные стороны. Сан нервно выдохнул и мгновенно оказался возле Селены. — Не отходи от меня ни на шаг, — нервно прошептал он. — Конечно, дорогой! — притворно улыбнулась она, якобы нежно поправляя завязки плаща на его шее. Сан с трудом не скривился, глазея на неё, но смолчал. Селена же вовсю пыталась под улыбкой скрыть тревожность и успокоиться. Только что она пережила неимоверное напряжение, испугавшись до чёртиков, что странный хозяин ущелья никогда не выпустит их отсюда. Ещё не пойми, что ей сделает! Она зависла, бездумно теребя веревочки на плаще Волка. А тот вдруг повернул голову, краем глаза замечая, как на него пялится Минги, и вопросительно уставился в ответ. Ворон же тихонечко указал пальцем на Красную Шапочку, а потом также молча изобразил жест объятий, мол, обними для вида. Сан в ответ лишь приподнял бровь и скривился. Это было уж слишком! Он совсем потерялся и смог только поднять руку и участливо похлопать девушку по спине. Дальше происходящее было каким-то слишком неловким. Они снова пошли по ущелью, как ни в чём не бывало. Будто и не произошло сейчас ничего такого. Туманник прыгал по скалистым стенам в ущелья, показывая нужный путь сквозь туманы. Сан подозрительно молчал, Красная Шапочка неловко отшучивалась на вопросы их проводника. Один Минги спасал ситуацию, что-то трыдня без умолку. Его постоянный галдёж чуть расслабил Селену, и она успокоилась, хотя то и дело практически ощущала дыхания Сана возле себя — он теперь не отходил от неё ни на шаг, как-то неприлично потираясь рядом. И когда наконец-то перед ними появился выход в лес, троица практически вздохнула с облегчениям. — Спасибо, что довёл нас, достопочтенный Туманник! — Минги склонился к нему в вежливом полупоклоне. — Надеемся, что ещё раз радушно встретимся. — Н-надеюсь, что не увидимся никогда, противные м-мужичонки! — ехидно прошипел тот, чуть сползая по скале к ним. — Я тоже на это надеюсь, — тихо и мрачно буркнул Волк, закатывая глаза. Ему не терпелось убраться подальше из проклятого туманного места. — Подождите! — Селена сделала пару шагов к Туманнику, но Сан нервно схватил её за плечо, взглядом спрашивая: «Ты куда?!». Она развернулась и спокойно ему сказала: — Всё будет хорошо! Дай попрощаюсь! Он нехотя отпустил её, раздражённо кривясь. Красная Шапочка же быстро подошла к утёсу, на котором вверху сидел хозяин ущелья. — Это вам, на прощание! — улыбнулась она, протягивая венок в своих руках. Пока они шли после того события на выход, она собирала горные цветы у подножья скал, розовый сухоцвет и голубые гарипеи, сплетая их в круг, делая красивенький веночек. — На удачу! Туманник удивлённо воззрился на её «подношение», завтыкав на три секунды. А затем таки медленно сполз вниз, осторожно подлезая к девушке и склоняя голову для своего подарка. Красная Шапочка понимала, что он боится, но идёт, хоть и опасается мужчин неподалёку. Она чувствовала каким-то внутренним чутьём злобное напряжение Сана, когда это существо приближалось к ней, но он сдержался. Поэтому она сама старалась быть спокойно и улыбчивой, чтобы не накалять ситуацию. И осторожно надела венок на сальную голову, не задевая усиков на макушке. В нос ударил не самый приятный запах странного пота, мускуса и почему-то чеснока. Но она сдержалась, не скривилась, а лишь лучезарно улыбнулась. Туманник разогнулся и неловко поправил короткой ручкой венок на голове. И Селена не без удивления увидела, как на его зеленовато-серой коже щёк проступает пунцовый, очень яркий красный цвет. Смущающееся полунасекомое-получеловек — подобное она видела впервые. — С-спасибо! — пролепетал неразборчиво Туманник. — Надеюсь, у тебя всё будет хорошо! Если что… я всегда обеспечу дом в своём ущелье! — выпалил он, ещё больше покраснел и неестественно отпрыгнул в сторону, поскакав по скале обратно в туманы. — Но просто так — не возвращайтесь более! Моё ущелье! Моё! — его слова уже эхом разливались по округе, превращаясь в глухой звук. — Пошлите уже! — пробурчал Сан, кивая в сторону леса. — Да чего же странный тип! — вздохнула Селена, наконец-то отрывая взгляд от тумана, и следуя за своими путниками. — Ну и чудак! Чуть не поседела из-за него, хотя он оказался неплохим малым! — У тебя определённо странные вкусы! — буркнул Волк. — Ты ещё ему веночек сплела! Кошмар! Это же так неприлично! — Почему? — искренне не поняла она, и изумлённо уставилась на нахохлившегося молодца. — Это всего лишь веночек из цветов, просто украшение! — В смысле просто украшение, это же целый обряд! — буркнул как-то подозрительно Волк. — Какой обряд, о чём ты? — Разве в ваших селениях так не делали? — Как не делали? — Ну… — замялся Сан, но затем всё же решил сказать: — В традициях моего бывшего клана венки плетутся девушками для парней. Разумеется, если речь идёт об устоявшейся паре, то девушка плетёт венок для своего будущего мужа, иной вариант просто недопустим. Во всех остальных случаях одинокие девушки пускают свои венки по озеру или реке, уединившись в условленном месте. В свою очередь, молодец должен поймать венок понравившейся ему девицы и вернуть хозяйке. Если молодец пришёлся по душе девице — она одевает ему на голову венок в знак того, что она принимает его ухаживания. Что у вас не так? — Нет, — улыбнулась Красная Шапочка. — Впервые слышу! Какая интересная традиция. У нас венок — просто венок, символ природы и весны. И всё! — Мне нравятся веночки, они красивые! — улыбнулся рядом идущий Минги. — Я тоже хочу из ярких цветов! Сплетёшь и мне, Селена? — Вот ещё чего! — вдруг возмутился Сан. — Хватит такое направо и налево раздавать! Это совсем неприличная просьба, дуралей ты! — А? — Минги удивлённо почесал хохолок, захлопав глазами, но его ответный вопрос прервался смехом девушки: — Да что ты заладил, сиволапый ты наш? Венок — это всего лишь венок! — со смешком сказала она, бодро запрыгав вперёд по полянке. Настроение у неё чего-то поднялось. Хотя она не могла не отметить, краем глаза наблюдая за Волком, что он вот наоборот помрачнел как-то, стал более угрюмым. И когда Минги в какой-то момент от них отдалился, рассматривая своим птичьим вниманием листву на деревьях, определяя тип леса, она осторожно приблизилась к Сану и тихо спросила его: — Что с тобой? Ты до сих пор расстроен, что нас тогда так легко разделили? Не вини себя, в итоге всё закончилось хорошо. — Это было так нелепо, я глупо попался и ничего не мог сделать, — скривился он, не глядя ей в глаза. — Это неприятно, знаешь ли, ощутить себя бездарным защитником. Селена от души улыбнулась, мягко и шутливо ткнув его плечом об его руку, и Сан несколько удивлённо на неё посмотрел. — Не бери в голову! — добродушно сказала она. — Мы не всесильны. Теперь ты точно справишься, есть опыт. И всё хорошо, это главное. Так не загружай голову понапрасну. Она улыбалась, но чего-то зависла, понимая, что Волк как-то странно уставился на её улыбку, словно рассматривая её губы. — О том, что там произошло, — вдруг как-то странно и неуверенно произнёс Сан. — Что делать будем? Ты точно не против теперь? Я не могу на тебя давить… — О чём ты? Не против чего? — не совсем поняла его Селена. — Ну, — замялся Сан, загадочно на неё глянув, — я ж теперь всегда с тобой должен быть, рядом, защищать и следовать, а также…м… тебе нормально будет исполнить такое обещание? Я-то не обижу, но я Волк для тебя, а ты всё же нормальная девушка, так что… — Чего? — она совсем не понимала, что он так странно мямлит, впервые видя такие эмоции на его лице и странный тон. — Ты чего, Сан? Мы же несли этот бред, чтобы Туманник поверил и отпустил нас! Не буду я тебя мучить и заставлять женихом быть! У нас же нет общего волчонка, — рассмеялась она. — Ах, ну да, это же шуточки ради игры были, — растерянно произнёс Волк, а затем неловко усмехнулся. Он водрузил на лицо обратно нечитаемую маску. — Я тоже в шутку спросил. Не обращай внимания, я немого устал, — мрачно отозвался он, чуть уходя вперёд. — Эй! Не зевайте там! — из-за кустов вылез Минги. — Ещё немного, и мы на верном пути!

…

Через какое-то время они нашли небольшое дерево Нессура, и было принято решение уже переждать у него, отдохнуть наконец-то и поесть, ведь скоро будет темнеть. Минги неожиданно вызвался куховарить и уже варил в котелке на костре суп. До этого Сан умудрился поймать рябчика, небольшую птицу, ощипал её, разделал, и вот уже бедняжка делала им из себя наваристый бульон. Селена вообще зависла над этим, когда Сан притащил добычу. Она с некой неловкостью и растерянностью посмотрела на Минги. Мол, как он отнесётся к тому, что некого пернатого, как он сам, сейчас бодро разделывает Волк и собирается им отужинать. Но к её изумлению Минги воодушевился, а затем на её вопрос сказал, что здесь нет ничего такого. Ведь он уже «практически человек», и ворон, вообще-то, хищная птица, хоть и всеядная, и мясом он не брезгует. Почему бы и не сожрать сородича? И пока они готовили, то от скуки Красная Шапочка научила их играть в детскую игру «трёхлитровая банка». Она про себя перечисляла алфавит, пока парни не сказали остановиться. И получилась у них буква «Т». И теперь каждый по очереди называл слово на букву «Т», которое помещалось в трёхлитровую банку. И игрушечные варианты не подходили, например, игрушечная табуретка. Вначале шло даже неплохо, каждый быстро перечислял все слова, вмещающиеся в банку: — Тряпка! Томат! Тапок! Трава! Таракан! Тесто! Тмин! — покрикивали они по очереди, веселясь. — Тритон! Трубка! Тля! Талисман! Топаз! Табак! Треска! Творог! Они перечисляли и перечисляли, пока наконец-то не впали в ступор. По крайней мере, первым растерялся Минги, а потом Сан, но он упорно не сдавался. Страдал, но пытался хоть что-то ещё вспомнить после четырёх десятков слов. И в конце концов начал нести какой-то бред: — Топор! — Топор не влезет в трёхлитровую банку! — со смешком возразила Красная Шапочка. — Это детский топор! Малюсенький! — не сдавался Волк. — Нет, Сан, это не проканает. — Тогда…хм…о! Творобей! Тзуб! Тяблоко, тябрикос! Тизюм! — Просто признай, что ты проиграл, — смеялась Селена. — Не-е-ет! — простонал Волк, заваливаясь на траву в умирающей позе поражённого. Минги посмеивался, давно смирившийся, что знает меньше слов, чем «изначальные» люди. Но не злился, а уже наливал им свою стряпню. — Ты говорил, что дальше какое-то озеро, за которыми начинаются владения Ягишны, — сказал Сан, усаживаясь поудобнее для трапезы. — Да, ледяное озеро по тропе недалеко уже, — отозвался Ворон. — Если перейти его, то попадём на иные земли. Но я не знаю, есть ли там деревья Нессура, а я не знаю, сколько топать до дома той Ягишны. Лучше переждать здесь, а с утра уже разведывать неизвестную нам землю. Да и с озером не всё просто. — Что ты имеешь в виду? — спросила Селена, принимая из его рук горячий суп и усаживаясь рядом. — Разве ты не обмолвился до этого, что там необычные воды? — Да, они необычные, — кивнул он. — Скорее, даже волшебные — по всему берегу озера растут мерцающие цветки — рассветная веретёнка. Необычное растение — оно отгоняет нечисть, и сила озера только усиливает их. Например, демон явно не пересечёт озеро — не сможет от боли, ему придётся слишком много идти в обход. Но это не значит, что само озеро безопасно для нас. В таких часто живут другие волшебные твари, не всегда дружественные. Ещё озеро почему-то обледенело, всё во льду всегда, хотя в лесу не особо холодно. Поэтому нам небезопасно торчать у его вод, хотя за их пределами нужная нам дорога. Уже на рассвете двинемся через него, когда страшные твари больше опасаются нападать при свете дня. — Я понял, но у меня другой вопрос, — прервал его Сан, смотря в свою тарелку. — Почему у меня в супе червяк? — Это… петрушка! — невозмутимо ответил Минги. — Господи, ты ему ещё и имя дал! — вздохнул Волк, выковыривая неожиданный ингредиент. Селена рассмеялась, хотя сама с опаской повращала ложкой в своей тарелке. Всё-таки, у их повара были очень необычные птичьи пристрастия в еде. Однако вскоре она испуганно вздрогнула, когда услышала громкий звук. Развернувшись, Красная Шапочка увидела, как с грохотом упала на бревно миска с ложками. Ибо их уже никто не держал: тело Минги исчезло, и вместо него на траве забарахталась чёрная птица. Ворон неуклюже приподнялся, странно вращая плечом, и обиженно каркнул. — Энергия закончилась? — расстроено сказала Селена, подходя к Минги-птице, помогая ему приподняться. Тот снова закаркал и взлетел с её рук ввысь, улетая куда-то в лес. Красная Шапочка вздохнула, принявшись подбирать обронённую походную посуду. Она вдруг почему-то обернулась и увидела, как хмурится Сан, всматриваясь в то место, куда только что улетел ворон. — Что такое? — бездумно спросила она. — Он всё меньше может удерживать человеческое тело, не контролирует обратное превращение, — тихо сказал Сан, а затем будто опомнился, махнул головой, и криво усмехнулся. — Не заморачивайся — магия сложная штука. Он всегда так будет — то обращаться, то улетать, ты привыкнешь. — А-а… — растерянно протянула Селена, не совсем понимая его странную реакцию. Они ещё повозились какое-то время, собирая обратно пожитки, незамысловато переговариваясь между собой. Но она вдруг стала отмечать, что Сан всё меньше и меньше отвечает ей охотно, постоянно пытаясь отойти. В какой-то момент он вдруг сиганул за дерево и остался там. Красная Шапочка подумала, что Волк ушёл по естественным нуждам, пока не заметила, что он просто там сидит. Она не сдержалась и выглянула к нему из-за толстого ствола. Сан сидел какой-то нервный, поддёргивающийся. И несколько агрессивно расчёсывал ссадину на руке, практически раскровавив её. — Что с тобой? — испуганно воскликнула Селена, оказываясь перед ним. Она вдруг увидела, что его глаза переливаются красным отблеском. Сан мрачно глянул на неё, а потом отвёл взгляд. И протяжно вздохнул. — У меня проблема, — глухо сказал он. — Оборотень пробуждается и кошмарит разум, я начинаю злиться просто так. Мне нужно… — он сцепил зубы до скрежета. — Мне нужно напиться твоей крови, Селена.